| Посвящается проф. Η. О. Красносельцеву Из чинов, бывших в богослужебной практике древнерусской церкви и ныне совершенно вышедших из употребления, наиболее всего останавливалъ на себе внимание русских изследователей и ученых, так называемый, «чин пещного действа». Внимание к этому чину простерлось до того, что он один из богослужебных чинов попал даже на страницы курса «истории русской литературы» (мы имеем в виду труд П. Полевого). Этим, однако, вниманием к себе настоящий чин обязан не своим внутренним, в высшей степени интересным литургическим особенностям несомненноо древнего происхождения, а чисто случайным и явившимся в сравнительно позднюю пору существования настоящего чина диалогом между халдеями. В этих диалогах наши ученые (Пекарский, Веселовский, Тихонравов, Морозов и др.) стараются усмотреть зародыши у нас той литургической драмы, которая так пышно развилась на западе под покровом католической церкви, в стенах величественных, но индеферентных ко всему, костелов и получила тамъ название «мистерии». В погоне за отысканиемъ этого драматического элемента в «чине пещного действа», наши изследователи всегда упускали из внимания, с одной стороны, тот хорошо известный литургистам 1 факт, что православное богослужение никогда не чуждалось драматического элемента, а напротив дало ему видное место во многих чинах и исследованиях, бывших и доселе существующих в употреблении, но главным образом в чинах освящения церквей и омовения ногъ в великий четверток 2 , – а с другой стороны, не обращали никакого внимания на положительный и сильный протестъ против произвольного отождествления «чина пещного действа» с латинскими мистериями, высказанный еще в 19 веке известным писателем Симеоном Солунским . Нападая горячо на латинскую церковь за допущение в храм мистерий, в которых с пластическою рельефностью и с мельчайшими детальными подробностями, доходившими до полной иллюзии, старалась она воспроизводить историческия события из жизни Иисуса Христа, Богоматери и святых апостолов и угодников, этот писатель, чтобы устранить возражение латинян относительно «чина пещного действа», совершавшегося в греческой церкви с глубокой древности и как бы напомишавшего западные мистерии, пишет следующее: «Если же они (т. |
| Либеро Джероза Скачать epub pdf Глава четвертая. Право таинств 10. Понятие таинства в каноническом праве В 1614 г. публикация Rituale Romanum (Римского ритуала) увенчала тридентскую реформу римско-католической литургии. Новое плодотворное пробуждение так называемого литургичес кого движения 304 , имеющего ярко выраженный пастырский характер, отмечается в связи с появлением Motu proprio о литургической музыке, опубликованного папой Пием Х 22 ноября 1903 г. Латинское выражение partecipatio actuosa (деятельное участие), употребленное Пием Х для обозначения активного участия верующих-мирян в литургии, поистине становится с этого момента девизом широкой литургико-пастырской работы. На ее ход оказали влияние такие выдающиеся личности, как Ламбер Бовье, Одо Казель и Романо Гвардини. Итогом ее стала энциклика Mediator Dei, опубликованная Пием XII в 1947 г., и соборная конституция Sacrosanctum Concilium 1963 г. Первый документ, предупреждая восприятие литургии мирянами как вспомогательного и внешнего действа, подчеркивает ее христологическое измерение; второй, во избежание сведения ее к пиетизму, в большей степени выделяет экклезиологическое измерение христианской литургии 305 . Осознание этих двух главных измерений литургии Церкви позволило отцам собора теологически определить таинства как знаки присутствия Христа и в то же время как основные средства самореализации Церкви 306 . Именно к этому соборному видению литургии и сакраментального знака следует обратиться, чтобы оценить в первом приближении совокупность кодексных норм, посвященных таинствам. 10.1 Учение Второго Ватиканского собора о таинствах и его восприятие в Кодексе канонического права В догматической конституции Lumen Gentium отцы собора с первого же параграфа говорят о Церкви как о таинстве, то есть знаке-орудии, посредством которого проявляется и осуществляется внутреннее соединение с Богом и единство всего человеческого рода 307 . Этот факт сразу же высвечивает соборное богословие таинств: как и все литургические действия, «они суть не частные акции, а служения Церкви. Церковь же представляет собой таинство единства, то есть святой народ, собранный и организованный под водительством епископов. Поэтому эти действия принадлежат всему телу Церкви, проявляя или подразумевая его» (SC 26). В этом смысле посредством таинств актуализируется «священный и органичный характер священной общины» (LG 11), каковой является Церковь . |
| Бычков Виктор Васильевич Литургический образ Византийское понимание символа было бы представлено неполно, обойди мы молчанием еще один его важный аспект – сакральный, или литургический, символизм, который занимал видное место в византийской и древнерусской эстетике и культуре, играет важную роль в православном сознании, имеет прямое отношение к иконе как уникальному сакрально-эстетическому феномену. Развивая и осмысливая богослужебную практику, византийские Отцы Церкви пришли к пониманию особой природы литургического образа (остановимся на этом понятии, ибо сами византийцы терминологически не определили его), который фактически лежал в основе их понимания смысла церковного богослужения. Внешне оно организуется благодаря своеобразному единению, почти синтезу многих искусств. Его сакральное ядро составляет таинство Евхаристии, Причастия телу и крови Христа, совершающееся во время главной части богослужения Литургии; духовно-энергетической основой синтеза выступает молитва , а сакрально-семантической основой – литургический образ. Другими словами, таинство Евхаристии – это высшая духовная цель богослужения, всей жизни христианина; молитва – духовно-динамическое содержание храмового действа, организованного путем соединения целого ряда искусств (архитектуры, живописи, декоративных искусств, музыки, гимнографии, своеобразной хореографии, декламации, организации световой среды и т. д.), а литургический образ – смысловой ключ к пониманию внутренней сущности богослужебного действа в целом, а также -значения всех его элементов в отдельности, как и значения их связей 44 . Объединение искусств, включенных в храмовое действо, осуществлялось на основе литургической символики. Она выступала главным и глубинным систематизирующим принципом культового синтеза искусства. Без учета этого факта не могут быть правильно поняты и до конца осмыслены произведения всех видов византийского искусства, сочетавшихся в храмовом синтезе. Сконцентрировав центр тяжести постижения Бога, мистического приобщения к Нему, единения с Ним в богослужении, в литургической сфере, византийские богословы разработали сложную систему символического восприятия, переживания Литургии и всех ее элементов. Причем эта система формировалась по двум направлениям. Первое, наиболее распространенное и ориентированное на коллективный субъект восприятия – соборное сознание участников богослужения, – развивало реальную символику, а второе, более узкое, связанное с индивидуальным восприятием, – умозрительную символику. |
| 2. Гимнография как вид творчества Первое существенное отличие поэзии Филофея, как и большей части церковной поэзии, от прозы состоит в обращении: разного рода трактаты, гомилии, жития, «слова» и т.п. всегда адресованы к современникам, к людям; а молитвы и гимны обращены преимущественно к Богу или к образам «человеко-вечности» – к Иисусу Христу, к Богородице, к святым. Можно сказать, что в средневековой пирамиде литературных жанров, увенчанной Священным писанием, гимнография и эвхография образуют непосредственно «подстилающий» Писание слой, покоящийся, в свою очередь, на богословии. Благодаря столь высокому положению – это уровень «подножия» Библии, на котором сходятся разные виды творчества, – гимнография играет самую узловую, наиболее связующую роль в том ансамбле, который средневековая литература образует в совокупности с другими родами искусств: гимн объединяет текст с музыкой, с некоторыми видами сценического действа и с живописью, т. е. с соответствующего содержания иконой или фреской. Являясь во многих отношениях связующей, гимнография, неизбежно, сама оказывается в сильной зависимости и «сверху» – от текстов Священного писания, и «снизу» – от богословской мысли, а также от каждой из соседних с ней областей творчества, не говоря уж о собственных и всего ансамбля традициях. «Христианская гимнография, – пишет ее историк, – начинается с возникновения первой христианской общины, а именно – с самого Христа и его учеников» 6 . Обычай религиозного стихотворчества и песнопения уходит своими корнями глубоко в ветхозаветные жизнь и храмовую практику и, следовательно, хорошо был знаком первому поколению христиан. В этом отношении перерыва традиции не было. В Новом завете насчитывается 137 цитат из Псалтыри 7 . Кроме того, здесь (в Евангелии от Луки) приведено 4 новых гимна: Елизаветы («Благословенна ты в женах. . .»– гл. 1, ст. 42), Марии («Величит душа моя господа...» – гл.1, ст. 46–55), Захарии («Благословен господь Бог Израилев...» – гл. 1, ст. 68–79) и Симеона («Ныне отпущаеши раба твоего, владыко...» – гл. |
| Новый список русских богослужебных «Действ» XVI–XVII в. Труды VIII Археологического съезда в Москве 1890. Том 2. Источник Одною из выдающихся особенностей своеобразной московской культуры XVI – XVII в. следует признать особенную привязанность московитов того времени к обрядности и необыкновенно пышное развитие этой обрядности не только в сфере церковно-богослужебной, по и в сфере общественных отношений и домашнего обихода. Развитие это произошло под влиянием различных причин, между коими византийское влияние играет главную роль, особенно в сфере церковно-богослужебной. Церковные обряды того времени, по крайней мере в главных центрах церковной жизни и особенно в Москве, были столь обильны, что выходили иногда за пределы обычного церковного устава, осложняясь такими действиями, которые составляли своего рода роскошь, а не насущную потребность. Свойство этих осложнений часто было таково, что для них тесны и неудобны оказывались храмы: нужно было выходить для их совершения на площади и улицы, где они вступили уже в разряд фактов, относящихся к религиозно – бытовой и общественной обрядности. Особенно выдающееся положение между подобного рода фактами, в одно и то же время литургическими и бытовыми и относящимися большею частию к разряду процессий, занимают так называемые „Действа“, а именно: 1) так называемое „Пещное действо“, совершавшееся в неделю св. отедъ пред Р. Хр. или в неделю св. праотец и, представлявшее чудесное избавление трех еврейских отроков от разженной печи. 2) „Действо в неделю наглядно изображавшее вход Господень в Иерусалим на осле и 3) „Действо Страшнаго Суда“, совершавшееся в неделю мясопустную и изображавшее проповедь Иисуса Христа о Страшном Суде, имеющем быть в последнее Его пришествие. Совершение этих действ в обставляемо было столь торжественно, что бывавшие в Москве иностранцы всегда весьма заинтересовывались ими, как замечательною особенностью быта, и считали нужным с большою подробностью останавливаться на них в своих мемуарах. Действа эти и на самом деле довольно замечательны. И у нас уже издавна обращали на них внимание и историки церковные, и историки быта и гражданские, и даже историки литературы. Последние обращали на них внимание особенно по тому поводу, что в Действах этих замечается присутствие в довольно значительной степени драматического элемента – факт, еще раз подтверждающий общепринятое положение о первоначальном взаимоотношении драматического искусства и литургической обрядности. В указанных Действах мы находим зачаточные элементы драматического характера но только в действиях или в воспроизведении воспоминаемых действий и движений, но и в диалогах, которые вводятся сюда иногда из священного текста, а иногда и помимо его. Таковы особенно диалоги в „Пещном действе“. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Историческая литургика ГАНКЕНШТЕЙНА КОДЕКС богослужебный сборник сложного состава, древнерус. рукопись галицко-волынского происхождения раннего XIII в. ГАРДАМОТКУМАЙ в древнейшем Иадгари (списки VII-VIII вв.) особая, наиболее ранняя разновидность воскресных тропарей ГЕОРГИЯ МТАЦМИНДЕЛИ ТИПИКОН богослужебный устав, составленный на груз. языке ок. 1042 г. деканом (впосл. игуменом) афонского Иверского мон-ря прп. Георгием Святогорцем (Мтацминдели) († ок. 1065) ГОСПОДСКИЕ ПРАЗДНИКИ дни церковного календаря, посвященные воспоминаниям и прославлению событий из земной жизни Иисуса Христа ГРИГОРИЙ СИНАИТ (1275-1346 (?)), прп. (пам. 8 авг., греч. 6 апр.), один из важнейших деятелей исихастского возрождения XIV в., духовно-аскетический писатель ГРШКОВИЧА АПОСТОЛ (XII в.), отрывки глаголического кодекса Деяний и Посланий апостольских, памятник истории церковнослав. языка и слав. книгописания Балканского п-ова «ДА ИСПРАВИТСЯ МОЛИТВА МОЯ» «Да исправится молитва моя», 2-й стих Пс 140 [LXX], используемый в христ. богослужении как самостоятельное песнопение ДЕЙСТВА ЛИТУРГИЧЕСКИЕ особые богослужебные чины, в визант. и древнерус. традиции совершавшиеся в дополнение к обычному кругу служб в нек-рые дни года церковного ДИАТАКСИС в широком смысле слова - некий документ уставного характера; в узком - подробное описание порядка совершения того или иного богослужебного чина (в первую очередь Божественной литургии) «ДИДАХЕ» раннехристианский памятник, содержащий уникальные сведения о церковной жизни, богословии и нравственном учении апостольской эпохи ЕВАНГЕЛИЕ УСПЕНСКОГО СОБОРА МОСКОВСКОГО КРЕМЛЯ одна из самых известных рус. рукописей времени вел. кн. Московского Василия Димитриевича (1389-1425) ЕВАНГЕЛИЕ ХИТРОВО лицевая рукопись времени прп. Андрея Рублёва, получившая название по имени последнего владельца Б. М. Хитрово; памятник древнерус. книжного искусства ЕВЕРГЕТИДСКИЙ ТИПИКОН визант. литургический и церковно-правовой памятник 2-й пол. XI в., регламентировавший особенности устройства и богослужебные порядки располагавшегося возле стен К-поля Евергетидского мон-ря |
| Джон Тавенер: Я испытал огромное влияние древнерусского духовного пения С детства я ощущал метафизический, духовный смысл реальности. Но так и не присоединился ни к одной из западных разновидностей христианства. Однажды я зашел в одну из русских православных церквей в Лондоне и почувствовал себя там как дома. Все было необычайно просто: я оказался в своем доме, и я остался в нем. 15 ноября, 2013 С детства я ощущал метафизический, духовный смысл реальности. Но так и не присоединился ни к одной из западных разновидностей христианства. Однажды я зашел в одну из русских православных церквей в Лондоне и почувствовал себя там как дома. Все было необычайно просто: я оказался в своем доме, и я остался в нем. Британский композитор Джон Тавенер скончался 12 ноября 2013 года. Почти все его творчество посвящено религиозной проблематике и тесно связано с традицией русского духовного пения. Сэра Джона крестил в 1977 году покойный митрополит Антоний (Блум). И с тех пор он обрел художественную опору в старинном знаменном распеве — разновидности древнерусского церковного пения. Композитор, возведенный королевой Великобритании в рыцарское достоинство, в своих сочинениях стремился возродить музыкальную культуру тех времён, когда музыка была частью литургического действа и выражением мистического единения с Богом. Произведения Тавенера — это своего рода музыкальный анклав русской духовности в современной британской культуре. Джон Тавенер Из интервью Джона Тавенера радио Свобода (2008 год): — С детства я ощущал метафизический, духовный смысл реальности. Но так и не присоединился ни к одной из западных разновидностей христианства. Однажды я зашел в одну из русских православных церквей в Лондоне и почувствовал себя там как дома. Все было необычайно просто: я оказался в своем доме, и я остался в нем. Я был рожден британцем, в моих жилах течет шотландская кровь. В религиозном отношении я был пресвитерианцем — а эта религия далека от православия. Самое удивительное для меня в этом моем поступке было то, что в нем не было ничего рационального, обдуманного. Существуют люди, возможно, избранные Богом (я не хочу себя к ним причислять), но в мире нет ничего случайного. Возможно, что тот факт, что я принял православие, необычайно важен, как и то, что моя музыка вдохновлена православием. С его помощью я могу трогать сердца англичан способом, о котором они не помышляли, и с которым никогда не соприкасались». |
| «Кто жаждет, иди ко Мне и пей» (Ин. 7,37) Санкт-Петербургский церковный вестник Основан в 1875 году. Возобновлен в 2000 году. Официальное издание Санкт-Петербургской епархии Русской Православной Церкви Главная / Журнал / 12, 2010 год Икона в литургическом пространстве Икона — это откровение Лика Иисуса Христа, это снятие покрова, который скрывает от нашего взора присутствие Бога Невидимого, Непостижимого, Неописуемого. Церковь позволяет иконописцу изобразить с помощью красок и линий этот Лик не таким, каким мастер себе Его воображает, но каким Он запечатлевается в его уме в моменты созерцания и сердечной молитвы. Христос всегда тот же, но каждой конкретной личности он открывается по-своему. Священный образ становится Подобием в меру открытости сердца и верности иконописца Преданию Церкви, которое из поколения в поколение передает знакомые черты Лика Христова. Образ Спаса Нерукотворного — замечательное свидетельство о том, что в иконах передается тот же самый лик Христа. Традиция при этом не стремится к копированию или фотографически точному воспроизведению Мандилиона. Она носит характер Предания, в котором под действием Духа Святого при новизне внешних форм передается верность Подобию, Единому Лику. Во всей полноте икона обретает значение и смысл лишь внутри храмового пространства. Она становится частью архитектурного ансамбля, который оживает в момент совершения в нем литургического действа, в нем все предметы и участники становятся сопричастными тайне всеобщего преображения. Каждый элемент храмового пространства говорит о тайне восхождения человека к свету. Естественным образом христианские храмы обращены на восток, в ожидании восхода истинного Солнца. Кроме того, храм являет собой вселенную в миниатюре. Недаром на первых страницах Библии история сотворения мира представлена как величественная Литургия, мир создается как великолепный храм, в котором человек поставлен царем и священником. Слова «твердь небесная», «светила небесные» недаром вызывают в памяти купол и светильники иерусалимского Храма. |
| Необходимость иметь в храме А. и. для всех праздников литургического года и почитаемых святых предопределила их сюжетный состав и серийный характер. Прежде всего это минейные иконы , соответствующие 12 месяцам года (их может быть 12 или 24 в зависимости от того, как изображены святые - на весь месяц или его половину); иконы с изображением Господских и Богородичных праздников, с сюжетами переходящих праздников, в т. ч. с развитыми страстным циклом и циклом Пятидесятницы ; а также изображения Спасителя и Богородицы, Страшного Суда, Воздвижения Креста, Происхождения Честных древ Креста Господня, трех отроков в печи огненной и др., связанных с теми богослужебными действами и чинами, к-рые совершаются в храме (см. Действа литургические ). Литургические серии А. и. известны с XI-XII вв. Это сохранившиеся до наст. времени двусторонние полиптихи из коллекции мон-ря вмц. Екатерины на Синае . К ним можно также отнести небольшие мозаичные диптихи палеологовской эпохи с изображением двунадесятых праздников из музея Опера дель Дуомо во Флоренции, створки живописного диптиха из Эрмитажа и ГТГ, диптихи, иллюстрирующие ирмос канона Великой субботы « » и др. Наиболее полными рус. сериями являются т. н. иконы- таблетки 1-й трети (или 2-й четв.) XV в. из Троице-Сергиевой лавры (СПМЗ. 2765, 2766, 2769) и рубежа XV-XVI вв. из собора Св. Софии в Новгороде , столь же многочисленна серия из собора Рождества Богоматери в Суздале (СИХМ). Возможно, что упоминание 1-го из этих комплектов («полотенец», как их называют в церковных описях и вкладных книгах), относящееся к кон. XV в., зафиксировано в описи ризницы Троице-Сергиева мон-ря 1575 г.: «Дал вкладу старец Вельямин Плещеев двенадцать праздников в киоте на полотенце, киот обложен серебром» (Николаева. 151). По описи Иосифо-Волоколамского мон-ря 1545 г., «30 празников на пятинатцати полотенцех, что на налое кладуть, да 2 киота обложены серебром, а в них кладуть праздникы на налое» находились в алтаре соборной церкви (Георгиевский. С. 6). Опись икон Успенского собора Московского Кремля 1621 г. содержит запись о киоте, стоявшем на аналое, в к-ром помещалось 16 «полотенец празников» и 12 «полотенец минеи» (РИБ. Т. 3. СПб., 1876. стб. 398). Большое число А. и. занесено в монастырские переписные книги и описи церквей XVI-XVII вв. Наиболее полное описание практики использования икон-таблеток на протяжении всего литургического года содержит новгородский Чиновник Софийского собора (окончательная редакция 1626-1634). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Литургика ГРШКОВИЧА АПОСТОЛ (XII в.), отрывки глаголического кодекса Деяний и Посланий апостольских, памятник истории церковнослав. языка и слав. книгописания Балканского п-ова ГУБА ГРЕЦКАЯ в церковном обиходе литургический предмет, изготовляемый из губки - морского беспозвоночного, мягкий и пористый остов к-рого легко впитывает влагу «ДА ИСПРАВИТСЯ МОЛИТВА МОЯ» «Да исправится молитва моя», 2-й стих Пс 140 [LXX], используемый в христ. богослужении как самостоятельное песнопение ДАЛМАТИКА в античности и средние века - верхняя муж. и жен. одежда, туника из шерсти или шелка с рукавами до запястий; в католич. Церкви - одно из облачений диакона (а также в особых случаях - епископа и священника) ДАРОНОСИЦА священный сосуд, предназначенный для хранения и изнесения Св. Даров за пределы храма для причащения больных и умирающих ДАРОХРАНИТЕЛЬНИЦА один из сосудов священных, постоянно находящийся на св. престоле и предназначенный для хранения запасных Даров Святых ДВУПСАЛМИЕ начальная часть чина утрени в послеиконоборческой визант. богослужебной традиции, предваряющая шестопсалмие ДЕЙСТВА ЛИТУРГИЧЕСКИЕ особые богослужебные чины, в визант. и древнерус. традиции совершавшиеся в дополнение к обычному кругу служб в нек-рые дни года церковного ДЕКОРАТИВНО-ПРИКЛАДНОЕ ИСКУССТВО раздел изобразительного искусства, произведения к-рого отличны по функции и масштабу от монументальных и станковых произведений ДИАКОН одна из 3 священных степеней христ. церковной иерархии, низшая по отношению к степеням епископа и пресвитера ДИАЛОГИ ЛИТУРГИЧЕСКИЕ части богослужения, построенные в форме диалога между предстоятелем (епископом или священником), сослужащими, диаконом, народом ДИАТАКСИС в широком смысле слова - некий документ уставного характера; в узком - подробное описание порядка совершения того или иного богослужебного чина (в первую очередь Божественной литургии) «ДИДАХЕ» раннехристианский памятник, содержащий уникальные сведения о церковной жизни, богословии и нравственном учении апостольской эпохи ДИКИРИЙ светильник, состоящий из ручного подсвечника особой формы и 2 свечей, употребляемый за архиерейским богослужением ДМИТРИЕВСКИЙ Алексей Афанасьевич (1856 - 1929), крупнейший рус. литургист, византинист, церковно-политический деятель ДУРАНД Вильгельм, Старший (1230/31 - 1296), средневек. литургист, канонист и политический деятель, еп. Манда |
|
|
