| Всеслава Брячиславича (Глеб, Давид, Борис, Роман) определенно относятся еще ко времени жизни Ярослава Мудрого (Глеб Святославич родился не позднее 1050/51, Глеб и Давид, коль скоро именно они были старшими сыновьями Всеслава Полоцкого, не позднее 1053/54), тогда как родившиеся в 1036 г. и неск. ранее двое младших сыновей самого Ярослава были наречены Вячеславом и Игорем, что плохо согласуется с предположением о канонизации Бориса и Глеба при митр. Иоанне, если последний был предшественником Феопемпта. В то же время следует учесть, что сохранившиеся печати Давида Игоревича, родившегося в 50-х гг. XI в., несут на себе изображение не Глеба — Давида, а прор. Давида . Это наводит на мысль, что названные наречения состоялись еще до внесения имен Бориса—Романа и Глеба—Давида в святцы, хотя и были следствием почитания князей-мучеников в рамках княжеского рода. В таком случае установление праздника 24 июля при Ярославе следовало бы расценивать как местную канонизацию внутри Киевской епархии (в которую входил Вышгород), а общерус. прославление отнести к 1072 г. Датировка общерусской канонизации 1088 г. выглядит неоправданно поздней и основывается на весьма спорной предпосылке, будто ЧН стало первым житийным произведением о Борисе и Глебе, тогда как СС таковым быть якобы не могло (так думал и С. А. Бугославский); против говорит и упоминание Бориса и Глеба в перечне святых в берестяной грамоте 906, которая стратиграфически приходится на 3-ю четв. XI в. . Использованные материалы Абрамович. Жития. С. 50 Абрамович. Жития. С. 6 Абрамович. Жития. С. 51, 136 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 132; Т. 2. Стб. 118; НПЛ. С. 170 ПСРЛ. Т. 15. Стб. 128. Н. Н. Ильин, М. X. Алешковский, А. М. Членов, Поппе и др. Абрамович. Жития. С. 53 Абрамович. Жития. С. 59–60 Абрамович. Жития. С. 55 Янин В. Л. Актовые печати Древней Руси X–XV вв. М., 1970. Т. 1. 26–28; 1998. Т. 3 [в соавт. с П. Г. Гайдуковым]. С. 21–22, 115 А. Н. Ужанков Янин В. Л., Зализняк А. А. Берестяные грамоты из раскопок 1999 г.//ВЯ. 2000. 2. С. 6 Редакция текста от: 05.02.2016 07:52:32 Дорогой читатель, если ты видишь, что эта статья недостаточна или плохо написана, значит ты знаешь хоть немного больше, - помоги нам, поделись своим знанием. Или же, если ты не удовлетворишься представленной здесь информацией и пойдешь искать дальше, пожалуйста, вернись потом сюда и поделись найденным, и пришедшие после тебя будут тебе благодарны. |
| Святослав поехал к нему с сыном Олегом, князем Владимиром рязанским и с небольшою дружиною; Олег поехал наперед и подарил Юрию барса (вероятно, кожу этого зверя). Дружески поздоровались Юрий с Ольговичем и начали пировать; на другой день Юрий сделал большой обед для гостей, богато одарил Святослава, сына его, Владимира рязанского и всю дружину. Но одними дарами дело не ограничилось: Юрий обещал Святославу прислать сына на помощь, и обещание было исполнено. Получивши также наемное войско от половцев, Святослав начал с успехом наступательные движения: послал половцев воевать Смоленскую волость, и они опустошили земли у верховьев Угры; тогда посадники Давыдовичей бросились бежать из городов вятичских, и Святослав занял последние; а между тем из степей пришли к нему новые толпы половцев, да с севера Глеб, сын Юрия ростовского. Изяслав Давыдович не смел долее оставаться в Новгороде-Северском, ушел к брату Владимиру в Чернигов, и Давыдовичи вместе с Святославом Всеволодовичем отправили к Ольговичу послов, которые должны были сказать ему: " Не жалуйся на нас, будем все за одно, позабудь нашу злобу; целуй к нам крест и возьми свою отчину, а что мы взяли твоего, то все отдадим назад " . Из этого видно, что Святослав Всеволодович уже успел снестись с Давыдовичами; без сомнения, он был здесь главным действователем, тем более, что прежнее усердие его к дяде Ольговичу давало ему возможность быть посредником. Как видно, уже тогда между Давыдовичами и Всеволодовичем положено было заманить Изяслава Мстиславича на восточный берег Днепра, потому что, прося мира и союза у Ольговича, Давыдовичи в то же время послали сказать Изяславу: " Брат! Святослав Ольгович занял нашу волость Вятичи; пойдем на него; когда его прогоним, то пойдем на Юрия в Суздаль и либо помиримся там с ним, либо будем биться " . Изяслав согласился; но Всеволодовичу нужно было прежде него быть на восточном берегу Днепра, чтоб окончательно устроить все дело; для этого он приехал к Изяславу и стал проситься у него в Чернигов: " Батюшка, говорил он, отпусти меня в Чернигов, там у меня вся жизнь; хочу просить волости у братьев, у Изяслава и Владимира " . |
| После смерти Владимира в самом выгодном положении оказался Святополк. Узы киевской тюрьмы не были тяжелыми для княжеского сына, видимо — это был домашний арест. Зато он один оказался в столице во время смерти отца. И не замедлили воспользоваться своим положением. Святополк объявляет себя великим князем, и его задача — избавиться от соперников, скорей, пока они не предприняли что-то. Основной соперник — Борис, и к нему незамедлительно посланы убийцы. Что делает князь? Он отказывается поступать как язычник. Он не включается в борьбу за власть, он христианин. Он предпочитает пострадать, но не идти против совести. Примеру Бориса следует Глеб. И это стало нравственной победой святых братьев. Впечатление от их поступка было настолько велико, что вся земля признает их святыми. Это был переворот от языческого сознания, от властолюбия и наживы, к христианству, достижению духовного и нравственного идеала. Святополк убил конкурентов, но проиграл. Его власть ничего не дала ему. Он сгинет в безумии неизвестно где. Смерть Святополка. Б.Чириков. А Борис и Глеб становятся нравственными образцами. Люди увидели в них князей, не ценящих власть больше всего, но поступающих по совести. У Владимира были и другие сыновья, погибшие в усобице. Святослав, князь Древлянский, был убит Свтополком, но не причислен к лику святых, потому что включился в борьбу за власть и собирался привести венгерское войско на помощь. Остаётся ещё Ярослав. Победитель. Он с оружием в руках пошел на брата. Но он не проклят как Святополк. Недаром Ярослав имел прозвище Мудрый. Многолетними трудами, постройкой храмов, принятием законов заслужил он быть причисленным к благоверным князьям, являя собой образец выдающегося правителя. А Борис и Глеб получили себе венцы нетленные, их жертва способствовала христианской вере на Руси, а их молитвенная помощь сопровождала русских князей в истории. Актуальна эта история и в наши дни. Современное мировоззрение близко к языческому. Борьба за власть и наживу, стремление к материальному накоплению, популярность колдунов и ведьм, презрение к «лузерам», «лохам». И так нужны сейчас моральные примеры нестяжательства, милосердия, доброты. |
| Был вечер субботы, 24 июля 1015 года. Борису дали знать, что к нему подосланы убийцы. Он велел священнику петь утреню, сам читал шестопсалмие и канон. Окончилась утреня; он стоял еще перед иконой и молился: «Господи! Ты пострадал за грехи наши; удостой и меня пострадать за Тебя. Умираю не от врагов, а от брата; не поставь ему того во грех». Затем, причастившись Святых Тайн и простясь со всеми, покойно лег в постель. Убийцы, как звери, ворвались в шатер, пронзили Бориса копьями и, думая, что он умер, вышли вон. Но рана не была смертельна; страдалец опомнился и вышел из шатра. Один из злодеев ударил его копьем в сердце. Тело святого Бориса тайно привезли в Вышгород и схоронили при церкви святого Василия. Святополку мало было смерти Борисовой. Он послал к Глебу гонца: «Иди скорее, – велел он сказать ему, – отец тяжко болен и зовет тебя». Глеб спешил в Киев. Он был близ Смоленска, плывя на ладьях по реке Смядыне, когда старший брат Ярослав, княживший в Новгороде, прислал сказать ему, что отец умер, а брат Борис убит Святополком. Глеб оплакал смерть отца и еще более горевал о брате, которого нежно любил. «Не услышу я более кротких наставлений твоих, брат мой любимый. Если получил ты милости у Господа, моли Его, чтобы и я пострадал, как ты; лучше быть мне с тобой, чем в этом злом мире». Так говорил плачущий юноша, рано постигнув суету временной жизни. Скоро встретили его убийцы, посланные Святополком. Спутники Глеба увидали их и схватились за оружие, чтобы защитить любимого князя. Глеб сказал им: «Братцы, если мы не будем драться с ними, они возьмут меня и поведут к брату; если же вступим в бой, они всех нас убьют. Плывите к берегу, а я останусь на середине реки». Убийцы, приблизившись к лодке святого князя, схватились за оружие. Напрасно Глеб говорил им, что ни в чем не виноват перед братом: злодеи заставили повара Глебова, родом из Торков, зарезать своего господина, вынесли тело князя из лодки и бросили между колодами в глухом лесу. 30 За смертью святых страстотерпцев последовало кровавое волнение во всей России. Святополк убил еще брата, Святослава, княжившего в земле Древлянской, и вступил в отчаянную борьбу с Ярославом. То с дикими Печенегами, то с Поляками четыре года сряду обагрял он родину русскою кровью. Наконец он встретился с Ярославом в 1019 году на берегах реки Альты, на месте страшного братоубийства. Ярослав молился и сказал: «Кровь невинного брата моего вопиет к Всевышнему!» Три раза возобновлялась битва упорная и жестокая; подобной, по словам летописца, не бывало еще на земле Русской. Наконец Святополк обратился в бегство. Терзаемый тоской, гонимый небесным гневом, беспрестанно слыша за собой мнимую погоню, изверг бежал через Польшу в пустыни Богемские и там кончил гнусную жизнь свою, заслужив проклятие современников и прозвание «окаянного». |
| 16) В старину и в России счёт времени вели не математически точно, а присчитывали terminum, а quo и terminum, adquem, если не приходилось вести счёт по десяткам. 17) Поэтому указание на число лет княжения Владимира Мономаха (Срв. А. А. Шахматов Хрон. дрвнш. рус.лет. св. Журн. Мин. Нар. Пр. 97, апр. 481): » а володимерърославичь (ош. вм. Всеволодович) лета 4» относится к 1112 + 4 (в 4-х и 13-й – terminus, а quo, и terminus, adquem)=1116, год Сильвестрова списания 39 (от 6621 по 6624, считая:1-й, 2-йит.д.). 18) Св. Борис предназначался св. Владимиром в преемники себе – indeirae Святополка и, вероятно, Ярослава – и потому в последние годы жизни св. Владимира не был князем Ростовским, каковым сделался св. Глеб. 19) Кости Ярополка и Олега Святославичей в 1044 были выкопаны, но не крещены в нашем современном смысле, а омыты с известными обрядами, как делается это и теперь на Афоне. Но подробнее об этом, как и о христианстве этих князей, в другом месте. 20) Глеб Святославич сделался князем в Новгороде после 2-го мая 1069 г., как старший сын 2-го брата, а потому всё рассуждение Н. И. Костомарова на стр. 49 «Севернорусских Народоправствъ», т. I, Спб. 1886, нельзя назвать правильным. Убит Глеб Святославич в Заволочье 30-го мая 1078 года, после занятия Святополком Новгорода. 21) Давид Святославич сел в Новгороде после сентября 1094 года и сидел до февраля 1096 года. 22) Походы на Полотск летом 1077 и зимою 1077–78 года объясняются желанием ввести Полотск в число городов, занимаемых племянниками по степени их старшинства в роде, и уничтожить это проявление отчиничества. 23) Началом удельного периода с его отчиничеством следует считать не 4-го марта 1055 (sic!), день смерти Ярослава, а начало ноября 1097 г., время Любечского съезда. 24) До Любечского съезда племянники состояли под рукой у дядей и получали надзор за городами пограничными, где важно было иметь людей надёжных, энергичных и молодых для отражения врагов. 25) В учреждении отчиничества столько же виноват Мономах, сколько и Олег, хотя он и ратовал за него в силу своего идеализма; цель, как не оправдывает средств, так и не снимает вины за результат, хотя и смягчает ее. Под конец жизни впрочем, переводя Мстислава в Белгород, он, кажется, понял свою ошибку, но этим вызвал неудовольствие Ярослава Святополковича. |
| В России восточной были также воинские действия. Глеб Владимирович, убийца Князей Рязанских, хотел еще довершить свое гнусное злодеяние. Провидение спасло одного из сих Князей, Ингваря, сына Игорева, который господствовал в Старой Рязани и мог рано или поздно отмстить смерть братьев: наняв Половцев, Глеб шел осадить его столицу; но Ингварь победил варваров. Ненавидимый всеми добрыми Россиянами и самому себе ненавистный (обыкновенная мука злодеев!), Глеб бежал в степи, подобно древнему братоубийце Святополку гонимый Небесным гневом, и там в безумии скончал гнусную жизнь свою [в 1219 г.]. – Ингварь наследовал всю область Рязанскую и с дружиною великого Князя вторично разбил Половцев. Вероятно, что Камские Болгары издревле торговали с Чудским народом, обитавшим в Вологодской и Архангельской губернии: с неудовольствием видя новое господство Россиян в сих мирных странах, они хотели также быть завоевателями и – более обманом, нежели силою – взяли Устюг, неизвестно когда и кем основанный. Он имел прежде собственных Князей; стоял, как сказывают, на высокой горе, верстах в четырех от нынешнего, и назывался, по имени ее, Гледеном, а название устюжан произошло от устья реки Юга, сливающего там воды свои с рекою Сухоною. Жители – вероятно, смесь Россиян с Чудью – зависели от великого Князя Георгия и в особенности от Ростовского. Чтобы утвердиться в сем городе, Болгары в то же время старались овладеть берегами Унжи; но были отражены и скоро увидели войско Россиян в собственной земле своей. Брат Георгиев, Святослав, с сыновьями Муромских Князей и с сильным ополчением приплыл туда Волгою, вышел на берег ниже устья Камы и, для безопасности судов оставив стражу, приближился к городу Ошелу, укрепленному высоким дубовым тыном с двумя оплотами, между коими находился вал. Впереди шли люди с огнем и топорами; за ними стрелки и копейщики. Одни подсекли тын, другие зажгли оплоты; но сильный ветер дул им прямо в лицо: задыхаясь от густого дыма, воины Святославовы, ободренные речью Князя, приступили с другой стороны и зажгли город по ветру. |
| См.: Лихачев Д. С. «Устные летописи» в составе Повести временных лет//Исторические записки. Т. 17. М.; Л., 1945. С. 207; он же. Русские летописи. С. 142, примеч. 1. См. киево-печерский некролог на кончину князя Глеба под 6586 (1077/78) г.: «В се же лето убьен бысть Глеб, сын Святославль, в Заволочии. Бе же Глеб милостив убогым и страннолюбив, тщанье имея к церквам, тепл на веру и кроток, взором красен» (ПВЛ. С. 85). Там же. С. 80; ср.: НПЛ. С. 201. Возможно, в Киеве во время своего новгородского княжения Глеб был также в 1073 г., после вокняжения своего отца в русской столице в конце марта этого года (он изображен среди членов великокняжеской семьи на миниатюре «Изборника» Святослава 1073 г.), или еще ранее, в 1072 г., при переносе мощей святых Бориса и Глеба в Вышгороде, когда он вполне мог (и даже обязан был) почтить своим присутствием торжество в честь своего небесного покровителя. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 281; Т. 2. Стб. 257; ПВЛ. С. 119. Исследовавший летописный рассказ о Глебе и волхве в связи с изучением истории новгородского веча П. В. Лукин не исключает того, что «рассказы Яня Вышатича лежат в основе и известия о новгородском волхве. Янь, скорее всего, служил в это время отцу Глеба Святославича – черниговскому князю Святославу Ярославичу, расправился от его имени с волхвами в районе Белоозера и, естественно, должен был знать, как в аналогичном случае поступил сын его сюзерена в Новгороде» ( Лукин П. В. Новгородское вече. С. 118). Ср.: Гимон Т. В. Янь Вышатич и устные источники древнерусской начальной летописи//ДГВЕ, 2011. М., 2013. С. 95–96 (исследователь отмечает, что рассказ о Глебе и волхве «непосредственно» следует за повествованием о подавлении Янем движения волхвов, что на самом деле не совсем так, «вводится схожими словесными формулами (приведенная Т. В. Гимоном параллель, однако, относится к рассказу о чудском кудеснике.– М. П.) и, вполне возможно, записано одновременно с ним, пусть и со слов другого информанта»). См.: Шахматов А. А. Разыскания… С. 455–457. Ср.: он же. Повесть временных лет. Т. 1. Пг., 1917. С. 221–230; Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947. С. 108, 91; Насонов А. Н. История русского летописания XI – начала XVIII в.: Очерки и исследования. М., 1969. С. 52; Приселков М. Д. История русского летописания… С. 69–70. |
| Гертруда, ж. киевского кн. Изяслава Ярославича, д. польского кор. Мешка II (ум. после 1086 г.) IV, IXa, 112, 177, 231 Гертруда, ж. германского кор. Конрада III, д. зульцбахского гр. Беренгара (ум. в 1146 г.) II, III, VIII, IXb, 242 Гертруда, первая ж. чешского кн. и кор. Владислава II, д. австрийского герц. Леопольдаум. в 1150 г.) VI, 241, 241, 250, 252, 265 Гертруда, д. польского кн. Болеслава III (ум. в 1160 г.) IV, 199 Гертруда, первая ж. венгерского кор. Эндре II (ум. в 1213 г.) V, 371 Гертруда, ж. формбахского гр. Фридриха (сер. XI в.) 329 Гертруда, ж. брауншвайгского гр. Людольфа, сестра римского п. Льва IX II, 338 Гертруда, ж. баварского и саксонского герц. Генриха X Гордого, д. германского имп. Лотаря III (ум. в 1143 г.) III Гертруда Нивельская, св. (ум. в 659 г.) 162, 162, 286 Герхох Райхерсбергский, немецкий богослов и проповедник (ум. в 1169 г.) 209, 281 Гецман, еп. айхштеттский (1042) 118 Гида, ж. уэссексского ярла Годвине, сестра датского ярла Ульва (перв. пол. XI в.) VII, 134 Гида, ж. англо-саксонского кор. Эдуарда Исповедника, д. уэссексского ярла Годвине (сер. XI в.) VII, 134 Гида, ж. черниговского и переяславского кн. Владимира Всеволодовича Мономаха (ум. в 1099 г.) III, VII, IXb, 182, 182–183, 374 Гизела, ж. германского имп. Конрада II (ум. в 1043 г.) II, III, 98, 99, 118, 329, 338–339 Гизела, ж. венгерского кор. Иштвана I Святого, д. саксонского герц. Генриха II Сварливого (ум. ок. 1060 г.) II, V, 57, 350, 350 Гизела, ж. фриульского мгр. Эберхарда, д. франкского имп. Людовика I Благочестивого (ум. в 874 г.) I Гильфердинг А. 56–57 Глазырина Г. В. 143 Глеб Владимирович, св., кн. муромский (уб. в 1015 г.) IXa, 63 Глеб Всеславич, кн. минский (ум. в 1119 г.) IXa, 232 Глеб Святославич, кн. новгородский (уб. в 1078 г.) IXa Глисмода, м. мгр. Венгерской марки Леопольда (перв. пол. XI в.) 338, 338 Годвине, ярл уэссексский (1020–1053) VII, 134,134 Годефрид, о. датского кор. Харальда I Синезубого (ошибочно) 327 Годехард, св., еп. хильдесхаймский (1022–1038) 191–192, 192, 201 |
| Реестр русских князей Приводдится по изданию: Грушевский М.С. Иллюстрированная история Украины. М., Сварог и К. 2001 г. С. 529-531. Князья Киевские 1 Олег, княжил приблизительно до 913 или 914 2 Игорь, приблизительно 914— 946 3 Ольга, как регентша, приблизительно 946— 960 4 Святослав, сын Игоря, приблизительно 960— 972 5 Ярополк, сын Святослава 972— 979 6 Владимир, сын Святослава 979—1015 7 Святополк, сын Владимира 1015—1019 8 Ярослав, сын Владимира 1019—1054 9 Изяслав, сын Ярослава 1054—1068 10 Всеслав, из князей полоцких 1068—1069 11 Изяслав (9) во второй раз 1069—1073 12 Святослав, сын Ярослава 1073—1076 13 Изяслав (9) в третий раз 1076—1077 14 Всеволод, сын Ярослава 1077—1093 15 Святополк, сын Изяслава 1093—1113 16 Мономах, сын Всеволода 1113—1125 17 Мстислав, сын Мономаха 1125—1132 18 Ярополк, сын Мономаха 1132—1139 19 Вячеслав, сын Мономаха 20 Всеволод, внук Святослава (12), из черниговских князей 1139—1146 21 Игорь, брат Всеволода (20) 22 Изяслав, сын Мстислава 1146—1149 23 Юрий, сын Мономаха 1149—1150 24 Изяслав (22) во второй раз 25 Юрий (23) во второй раз 26 Изяслав (22) и Вячеслав (19) вместе 1150—1154 27 Ростислав, брат Изяслава (22) 28 Изяслав, внук Святослава (12), из черниговских князей 1154—1155 29 Юрий (23) в третий раз 1155—1157 30 Изяслав (28) во второй раз 1157—1158 31 Ростислав (27) во второй раз 1159—1161 32 Изяслав (28) в третий раз 33 Ростислав (27) в третий раз 1161—1167 34 Мстислав, сын Изяслава (22) 1167 --1169 35 Глеб, сын Юрия (23) 1169—1171 36 Владимир, сын Мономаха (16) 37 Роман, сын Ростислава (27) 38 Михалко, сын Юрия (23), из суздальских князей 39 Рюрик, сын Ростислава (27) 40 Ярослав, сын Изяслава (22) 41 Роман (37) во второй раз 1175—1176 42 Святослав, сын Всеволода (20), из черниговских князей 1176—1180 43 Рюрик (39) во второй раз 1180—1181 44 Святослав (42) во второй раз 1181 1194 45 Рюрик (39) в третий раз 1194-1200 46 Ингвар, сын Ярослава (39) 1200?—1202 47 Рюрик (39) в четвертый раз 48 Ростислав, сын Рюрика (39) 1204—1205 49 Рюрик (39) в пятый раз |
| Иной раз – это умилительная идиллия, например: «Святослав [с] сватом своим с Рюриком утишивша землю Рускую и половци примиривша [замирили] в волю свою, и сдумавша, и идоста на ловы по Днепру в лодьях, на устья Тесмени, и ту ловы деявша и обловишася множеством зверей; и тако наглумистася [навеселились вдосталь] и во любви пребыста и во весельи по вся дни, и возвратишася восвояси» 170 . Иной раз ловы мелькнут с намеком, что лучше бы все же без них: вот, например, «Мстислав изиде на ловы», да «разболеся и умре» 171 . Но от охоты иной раз могла пойти и настоящая усобица. В 1180 году черниговский князь Святослав «ловы деял», двигаясь берегом по черниговской стороне Днепра, и встретил Ростиславича Давыда за тем же делом, только «в лодьях». Святославу только что попал в руки суздальского Всеволода сын Глеб, посланный в помощь рязанским князьям, и он охотно «метился» Всеволоду, если бы не эти киевские Ростиславичи, «пакостившие» ему в «Русской земле» (то есть на юге). И вот тут же на охоте Святослав, посоветовавшись с княгиней и с фаворитом своим Кочкарем, переехал Днепр и ударил на обоз Давыда, так что тот едва успел прыгнуть в лодью с женой своей и каким-то чудом спасся, хоть в них и пошла стрельба. Зато дружина Давыдова и обоз достались Святославу. А между тем оба, Святослав и Давыд, незадолго перед тем утвердились между собой крестным целованием. Отсюда и пошла затем усобица 172 . Легко представить себе, что где-нибудь в далеких лесных краях (Рязанщины, например), еще малообследованных и не сплошь окняженных, ловы – это незаметный способ расширения своих владений. Набредет княжая охотничья рать на неведомое еще людское поселение и обложит его данью, устроит «становище», поставит «ловища», и, смотришь, возникнет новый погост с звериным же названием, вроде Заячин или Заячкова 173 . Про Ольгу, в разъездах проделывавшую, по преданию, подобную же операцию, летописец XI века мог писать с натуры, с быта 174 . Ловы – это существенный элемент княжого календаря и у Мономаха. Он оставил в «Поучении» даже нечто вроде своего специального охотничьего жизнеописания, статистическую сводку своих охотничьих подвигов. |
|
|
