| 58 Ту же мысль высказывал еще в конце XIX века прот. И. И. Вознесенский ; ее приводит в своей книге Т.Ф. Владышевская: «...Вознесенский совершенно верно отметил, что наибольшая выразительность церковного чтения зависит от “разумения читающего”, от проникновения в содержание текста и от способности к разнообразной интонации. “Церковное чтение – пишет [в работе “О церковном пении православной греко-российской Церкви”] Вознесенский,– должно быть правильное, ясное, неторопливое, раздельное, важное по характеру, певучее, внятное, вразумительное и внушительное”» (Владышевская Т.Ф. Там же. С. 308). 60 «Церковные ведомости». Цит. по: Рахманова М.П. Вступительная статья в кн. «Русская духовная музыка...» Т. 3. С. 229. 61 Исследования Т.Ф. Владышевской («Ранние формы древнерусского певческого искусства». Дисс... канд. искусствоведения. М., 1975 и другие), а также Т.Г. Федоренко («К проблеме классификации устных образцов старообрядческого литургического чтения на материале сибирской региональной традиции». Дисс... канд. искусствоведения. Новосибирск, 1999), И.В. Полозовой («Традиции литургического пения старообрядцев поморского согласия Западной Сибири». Дисс... канд. искусствоведения. Новосибирск, 2000), Л.Р. Фаттаховой («Традиции духовного пения старообрядцев Кузбасса». Дисс... канд. искусствоведения. Новосибирск, 2000). 62 Полозова И.В. Традиции... С. 101, 103. Данная классификация погласиц принадлежит Т.Ф. Владышевской. 63 Григорьев Е. Пособие по изучению церковнаго пения и чтения. Рига, 2001; также: Владышевская Т.Ф. Ранние формы...; Федоренко Т.Г. К проблеме... . С. 242–254; Полозова И.В. Традиции... С. 100–106; Фаттахова Л.Р. Традиции... С. 61–64. 66 Примеры приводятся из работы архим. Геронтия (Кургановского) «Метод богослужебных возгласов, положенных на ноты, с уставным указанием – в пособие священнослужителям при богослужении»(М., 1897). Нотная запись дается без изменений, в соответствии с традиционным способом записи партии тенора: все примеры следует читать на октаву ниже. |
| Устроив дело с причтом, Руднев озаботился выстроить просторней и лучше дом для богадельни. Редкий человек по уму и по сердцу был этот Федор Иеремиевич! Он как будто имел особенный дар прозревать в будущие судьбы Божии и узнавать заранее волю Божию и, таким образом, делать то, что определено Господом. Так, а не иначе надо смотреть на заботы и попечения Руднева об этой богадельне, из которой Господом предопределено было образовать целую общину сестер и затем целую обитель инокинь. Неудивительно ли, в самом деле? Оставив недоконченным Никитский храм, Руднев строит богадельню, в которую должна прибыть неизвестная ему старица Горицкая Фомаида, чтоб сначала помогать ему же, Рудневу, а потом заменить его продолжением забот об освящении, украшении храма и вместе заботиться об устраяемой общине. В 1843 году, когда все заботы и труды Федора Иеремиевича были обращены на отделку Никитского храма и на окончание заложенной им при церкви каменной колокольни, к нему явилась монахиня Фомаида с письмом от Тульского преосвященного Дамаскина. Преосвященный собственной рукой писал: «Федор Иеремиевич! Прими сию бесприютную монахиню Фомаиду. Она будет вам полезна; у вас около церкви места много. Да поможет тебе Господь, и аз смиренный Дамаскин, епископ Тульский». По прочтении Святительского письма, Руднев, хотя смутно, но догадывался, к чему Владыка намекает ему, рекомендуя подательницу письма, и «что у вас места около церкви много» он немедленно отправился в Тулу за пояснением этих загадочных слов. Владыка говорит ему: «Монахиня Фомаида опытная в духовной, иноческой жизни; по доброму свойству своего характера. Она может около себя собрать девиц с тем, чтоб положить начало иноческой жизни в обители, для которой достаточно места около новой церкви; к тому же она и сборщица хорошая, имеет большое знакомство и в этом отношении тоже может быть полезна». С этой поры деятельность Руднева сообщается монахине Фомаиде, которая с собой привезла двух послушниц Дарью Васильеву и Анастасию Дмитриеву; все они поселились на жительство в богаделенный Никитский дом. К ним вскоре перебрались из Алексина и прочие девицы, жившие раньше под руководством мон. Фомаиды, о чем будет пояснено ниже. В своем общежитии богаделки завели порядок Горицкой пустыни; ими управляла и руководила монахиня Фомаида; ей также подчинились и раньше жившие при богадельне старушки. |
| Мать Фомаида не редко, особенно в ночное время, не только присутствовала при чтении псалмов, но и сама с необыкновенным терпением и самоуглублением участвовала в молитвенном труде, читая псалтирь, кроме своей чреды, и за сестер. Наутро каждого дня, когда по чему-либо не бывало службы в Никитской церкви, сестры опять собирались вместе в моленную, и очередная сестра прочитывала полунощницу, по три кафизмы, разделяя каждую кафизму чтением положенных на ряду тропарей; правило заканчивали опять 100 земных поклонов. В свое время также читались 1, 3, 6 и 9-й часы, причем после каждого часа полагалось по 50 земных поклонов. После молитвы немедленно следовало рукоделие, которым поддерживалось существование общины. Всякого рода послушание их было основано на сознании нужды в оном, ибо главным образом от труда рук своих получалось ими необходимое для жизни, и потому все труды выполнялись общиной искренне, предупредительно, в полном повиновении своей старице, мудро направлявшей их к вечному спасению. И сама мать Фомаида служила добрым примером во всем и для всех. Она первая являлась на послушания в общественных трудах и исполняла их наравне с другими; но в молитвенных подвигах ей достаточно подражать никто из сестер не мог. За то и пользовалась мать Фомаида, по справедливости, уважением сестер, для которых она была заботливой матерью, благоразумной руководительницей и благочестивой наставницей, в нуждах и скорбях мудрой утешительницей. Зная, по опыту, как легко может неопытная сестра попасть в ловушку вражеских искушений, мать Фомаида всегда настоятельно требовала, чтоб сестра, взявшая у кого-либо по заказу выгодную работу, непременно приглашала бы в сотрудницы себе других сестер, чтоб, таким образом, первую оградить от гордости и самохвальства, a последних от зависти. Она говаривала при этом, что и малую добродетель следует не унижать, а поощрять, воспитывать, возводя к совершенству, a также малое кажущееся зло, уничтожать в обществе в начале, чтоб не разрослось до исполинских размеров. |
| Из Тулы, в декабре 1845 года, монахиня Фомаида направилась пешком в Каширу; здесь она была принята и обласкана Рудневым, его семейством, a также простыми и добрыми богаделками, куда ее привел Федор Иеремиевич Руднев на жительство. He удивительно ли? не указание ли Промысла Божия на сие место? Ведь в Алексине такие же богаделки прогнали от себя монахиню Фомаиду, а здешние приняли, как ангела Божия. Все – и вдовы и девицы беспрекословно подчинились ей и просили ввести и у них порядок монастырской жизни. Итак, дождавшись весны, монахиня Фомаида направилась в Тулу, к преосвященному, за благословением – водворить в богадельне порядок иноческой жизни и иноческого правила. Затем она пришла в г. Алексин, проведать своих горемычных послушниц, 23 проживавших у знакомого своего батюшки о. Федора Руднева; рассказала им о своем водворении в Кашире, и взяла их с собой. В Каширской богадельне м. Фомаида. завела келейное правило по примеру Горицкой обители. Череда обыкновенно начиналась с вечера, по захождении солнца. Все сестры сходились на молитву у себя же в отдельную комнату, где чередная, ставши вперед пред аналоем, с благословения монахини Фомаиды, трижды произносила вслух: «Боже, милостив буди нам грешным»! За нею тоже в тайне повторяли и прочие. Затем возглашалось: «Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас!», и чтица, сказав: «аминь», читала вразумительно, неспешно положенное по уставу великое или малое повечерие. По окончании повечерия, читался Акафист в таком распределении: под субботу – Божией Матери, пред св. Ее иконой; 24 под воскресенье, среду и пяток Спасителю; после акафиста, читались молитвы на сон грядущим, а затем, все сестры клали по 100 поклонов земных с молитвой Иисусовой и расходились ко сну, оставляя чередную чтицу за чтением псалтири, за которым на славах поминались имена благотворителей о здравии и об упокоении со святыми, почившими о Господе. Чередное чтение для каждой сестры полагалось по два часа, после чего читавшую сменяла другая. |
| 2) Епитрахиль бархатная малиноваго цвета, с окладом в три полосы узкаго злато-серебрянаго позументика, а кресты на ней из золотаго плетенья; при ней шесть кистей из краснаго шелку и частию золотых ниток, с принизками на серебряном шнурке, без подкладки. 3) Пояс кожанный. 4) Саккос парчи оранжеваго цвета с серебряными травочками обложен везде по приличным местам злато-серебряною не широкою сеткою, а около оплечья золотом широким кружевом; весь оный оклад довольно светел и мало изменился, подложен гарнитуром красным. 5) Омофор – из той же парчи, как и саккос, обложен по бокам золотым узким позументом, у концов кисти золото-шелковыя, кресты на нем шитые золотом, на которых серебряные позлащенные репейки с вставками разных камней и некоторые репейки повреждены, местами украшен половинчатым и мелким круглым жемчугом, котораго во многих местах нет, и изменил свой вид, кроме некоторых зерен. 6) Палица из бархата пунцоваго цвета, шитая золотом и серебром, посреди оной вышиты осьмиконечный крест, трость и копие золотом и поверх креста образ Знамения Божия Матери, а ниже два херувима и два серафима шитые золотом, а лица шелками, обложена вокруг золотою тесьмою без подкладки. 7) Поручи фиолетовой материи, шитые серебром, довольно крепкие. 8) Панагия серебряная позлащенная, украшенная разными каменьями, из которых некоторые выпали, на ней образ Христа Спасителя финифтяный – изображение как бы новое – при ней цепочка серебряная мелкая. 9) Крест серебряный, на нем распятие Христа Спасителя литое. Крест покрыт был плесенью. 10) Митра, бархата пунцоваго цвета, на ней четыре серебряныя позлащенныя клейма чеканной работы, с изображением четырех святителей Московских, полосы на ней, кресты и разной величины 16 звезд, украшены разными камнями, половинчатым, крупным и круглым мелким жемчугом и сребропозлащенными насыпными репейками, а вместо опушки обложена серебряным газом, а верх сей митры кончается восемью разноцветными меньшими и одними большими фиолетоваго цвета камнями. 11) В руках святителя крест деревянный, обложен вокруг серебром позлащенным; на нем распятие Христа Спасителя литое; при рукояти серебро обламанное, вероятно, в таком виде и положен был крест. |
| Соф. 1197. Л. 141; Редин. 1916. С. 327), взятие Иерихона (РНБ. Соф. 1197. Л. 141 об.; Редин. 1916. С. 333. Рис. 390). Миниатюры, на к-рых представлено устройство небесного мира в символических образах: небо и твердь всего мира - «Царство Небесное» в виде синего «куба»-ларца с огненными колесами на «крышке» и медальоном с образом Ветхого денми (РНБ. Соф. 1197. Л. 98 об.; Редин. 1916. С. 150. Рис. 133; Гордиенко. 2001. Табл. XIII),- поражают сочетанием приемов, характерных для вариантов изображения Божества. Огненные крылатые кольца напоминают о композиции «Спас на престоле», насыщенный синий цвет мирового «куба» и сияющие светлые одежды Божественного старца - извод Христа Ветхого денми. Ярусное, обозримое, доступное постижению «Царство Небесное и земное» имеет 4-частное строение - от высших сфер Царства Спасителя и Его небесного воинства к земному миру и миру мертвых, где и ангелы, и живые люди, и даже спеленатые мертвецы и скелеты изображены обращенными к центру, объединенными в прославлении Спасителя, восседающего на престоле (РНБ. Соф. 1197. Л. 278 об.; РНБ. Кир.-Бел. 64/1141. Л. 275; Гордиенко. 2001. С. 176). К числу наиболее выдающихся рукописей по исполнению и убранству следует отнести Годуновскую Псалтирь (1594 г., РНБ. КБ 7/12) из К. Б. м. Эта рукопись - одна из числа созданных в Москве повелением боярина Б. Ф. Годунова и вложенных боярином Д. И. Годуновым «на помин души» в разные храмы и монастыри страны. Она привлекла внимание ученых уже в сер.- 2-й пол. XIX в. ( Шевырев. 1850. Ч. 2. С. 48-51; Геронтий (Кургановский). 1897. С. 92). С. П. Шевырёв опубликовал вкладную надпись, краткую характеристику рукописи и литографированный рисунок к Пс 126. Филиграни рукописи были изучены Н. П. Лихачёвым и используются исследователями русской средневековой книжности ( Лихачев Н. П. Палеографическое значение бумажных водяных знаков. СПб., 1899. С. 183-186. 1957-1959; см. также: Олмстед Х. Кодикологические заметки о рукописных сборниках Максима Грека 399//ТОДРЛ. 1992. Т. 45. |
| По освящении Георгиевского придела, в 1823 г., Рудневу, по его особому усердию и по чувству благодарения Господу Богу, а также в знак признательности к благотворителям ново созидаемого храма, хотелось, чтоб во вновь устроенном приделе священнослужение происходило постоянно и ежедневно. Но священнослужители соборного храма, руководствуясь иными соображениями, мало сочувствовали усердию Руднева, и потому служение в новой церкви бывало только по субботним и воскресным дням. Это грустное и тяжелое для Руднева обстоятельство было сильнейшим побуждением к восстановлению при Никитской церкви особого причта. Кому не известно, с какими затруднениями бывает соединено учреждение при церкви нового причта! Но Федор Иеремиевич не боялся затруднений там, где его вера и любовь ко Господу могли обрести для себя пищу и утешение. Замечая в самых трудных обстоятельствах много опытов Вышней помощи, он перед началом каждого дела размышлял не о том, что исполнение его будет трудно или легко, но о том, хорошо ли, спасительно ли оно для наших душ. В деле учреждения особого причта при Никитской церкви готовы были помогать Рудневу все прежде бывшее прихожане той церкви. Потому и прошение о сем куда следует было подано Рудневым общее с бывшими прихожанами. В прошении своем просители, изъявляя желание восстановить приход при Никитской церкви из прежних прихожан оной, обязывались: 1) для причта построить дома на свой счет; 2) прикупить земли до узаконенного количества, и сверх сего 3) выдавать по 250 руб. ежегодного жалованья. В виду всего вышеизложенного, духовное начальство 17 не могло не уважить столь обязательного прошения граждан, а потому, отчислив прежних прихожан Никитских от соборного храма, оно причислило их опять к Кладбищенской Никитской церкви. 18 К собору же, вместо их, перевело прихожан Флоровской церкви, переведя причт флоровский в полном составе к Никитской церкви. Все данные обязательства прихожанами в отношении причта, были исполнены заботами Руднева: приобретены покупкой усадебные места; выстроены дома, приобретена пахотная земля покупкой у помещика Сорокина, в количестве 14 ½ десятин. В 1838 году, по случаю перечисления сельца Аладьина от прихода городской, Троицкой церкви, к новопостроенной Никитской, во владение сей последней приписано еще 18 дес. пахотной земли, бывшей ранее во владении причта сельца Аладьина. Он же, Руднев, не отягощая прихожан, выдавал ежегодно причту жалованья 250 руб. с доходов, полученных церковью от ранее выстроенной часовни и домов. Кроме сего, сверх данных обязательств, Руднев, по день своей кончины, отапливал дома причта частью от храма, а большей частью на свой собственный счет. |
| Вспомните, сестры, что пословица говорит: «по одежде встречают, по уму провожают», Будьте же благоразумны, дети, а люди оценят вас по достоинству и в худой одежде. Так бывало, старица завершала свою назидательную речь сестрам и они, как выше замечено, успокаивались от малодушия. В первое время, как рассказывают оставшиеся в живых сестры трудно было им бороться с недостатком средств к жизни. При жизни Федора Иеремиевича Руднева, они еще не так бедствовали: он им щедро помогал. Зато после его смерти претерпевали крайнюю нужду в пище, в топливе так, что нередко, отходя ко сну без ужина, они знали, что и утром нечем истопить, нечего приготовить; надо было идти просить помощи у граждан. Хотя были и расположенные к общине люди в городе, но за то, сколько приходилось слышать и упреков от неблагонамеренных, злых людей! Сколько насмешек, клевет и злословий; вследствие чего по кельям слышались жалобы, ропотливые слезы, недоумения со стороны малодушных сестер. Многие не выдерживали, уходили, видя не прочное и необеспеченное жительство. Тяжелее всех, конечно, было монахине Фомаиде. Но она, бывало, наплакавшись сама с огорченными сестрами, старалась и находила чем успокоить и утешить их. Потому и теперь памятна мудрость и находчивость добродушной старицы, и теперь о ней со слезами вспоминают старушки, живущие в обители. И не только между своими сестрами, но мать Фомаида была очень любима и мирскими, знавшими ее. С благоговением вспоминают о ней и Каширские граждане; в особенности для всех была она утешительницей в дни общих скорбей и слез. Глубокое смирение и всегдашнее спокойствие светлой души ее отражались на лице и располагали всех к благочестивой старице. Она, по-видимому, никогда ничем не возмущалась, ни на кого не обижалась; на проступки сестер смотрела снисходительно, как на примеры детской неопытности и малодушия. Оттого, вероятно, все жившие с нею сестры, точно как бы малые дети, обращались к ней с особой доверчивостью и откровенностью. В храме, под управлением м. Фомаиды, сестры пели и читали и наблюдали особую чистоту, что составляет редкость в приходских храмах. |
| Сестры мыли окна к праздникам, обметали самые стены и вообще наблюдали чистоту во имя св. послушания, с благоговением, во славу Божью. Заботясь о том, чтобы пробрести необходимое обеспечение и капитал, с которыми только и возможно открытие общины, мать Фомаида везде хлопотала, изыскивала средства и благодетелей. Так, из записок общины видно, что в 1848 году монахиня Фомаида представила преосвященному Дамаскину три билета от неизвестного, на сумму 1285 руб. 78 коп., прося его обратить их в вечный вклад в пользу ее сестер и вдовиц. По ее же (м. Фомаиды) старанию, жена титулярного советника, Екатерина Александровна Попадичева, в своем прошении к Тульскому преосвященному, просила принять в пользу предполагаемой Каширской женской общины четыре усадебных места в город Кашире и 10-ть десятин пахотной земли при ее имении в Коломенском уезде. 25 В 1852 году монахиня Фомаида представила Тульскому епархиальному начальству от Московских и других благотворителей деньгами 3643 руб. 78 коп. В 1857 году Московский почетный гражданин Николай Васильевич Лепешкин представил в пользу общины от себя 571 руб. 42 коп., да от имени коммерции советника и кавалера Симеона Логгиновича Лепешкина 10,000 руб. Госпожа Кузовлева внесла 1,000 руб. Кроме сего, Каширский купец, потомственный почетный гражданин, Иван Федорович Попов, пожертвовал в Серпуховском уезде 59 ½ десятин молодого леса в Киреевской пустоши, Хотунской волости. Еще жена коллежского советника Мария Косминична Бабаева 26 передала общине свое родное поместье в г. Туле, на Миллионной улице. Всего в этот период (с 1848 по 1859 год), старанием монахини Фомаиды в пользу общины сестер приобретено было деньгами 16500 руб. 38 коп. и другими угодьями не менее как на 10000 руб. Итак, после горя, слез и воздыханий, Бог послал и материальное обеспечение, хотя сначала и скудное и недостаточное для приведения в полный порядок и благоустройство новой общины; но монахиня Фомаида неустанно трудилась. Ее заботами и, конечно, с помощью Каширских граждан, прежде всего, была окончена колокольня. |
| ( Числ.24:5,6 ) От издательства Данное издание предоставляет возможность современному читателю познакомиться с книгой, вот уже около полутора веков являющейся основным пособием для тех, кто хотел бы подробнее узнать об истории Задонского Богородицкого монастыря. Это – «Историко-статистическое описание первоклассного Задонского Богородицкого монастыря», принадлежащее перу иеромонаха Геронтия (Кургановского) . Но, отмечая несомненные достоинства переиздаваемого церковно-краеведческого труда, следует заметить, что в общеисторической своей части он отвечает уровню науки конца XIX века, далеко еще не поставившей точки в целом ряде дискуссионных вопросов из-за недостатка материалов. С тех пор круг письменных исторических источников был заметно расширен введенными в научный оборот новыми архивными документами, многое добавили труды археологов, позволившие уточнить неясные места летописей и иных древних свидетельств. В какой-то мере сказалась и удаленность автора от столичных книжных собраний. Поэтому целый ряд утверждений о. Геронтия, содержащихся в первой главе его «Описания...», уже не вполне соответствуют современным научным взглядам. А так как они не имеют прямого отношения к тематике данной работы, то были сняты издателями. В тех же местах, где подобные утверждения встречаются в основном тексте и не могут быть удалены без нарушения стройности изложения, сделаны особые примечания. Скорректированы и ссылки о. Геронтия на архив Воронежской консистории и архив собственно монастыря. Доступные задонскому летописцу оригиналы документов после социальных переворотов и военных действий, опалявших Воронеж, где они сохранялись, в первой половине XX столетия оказались в большинстве своем утрачены. Поэтому некоторые ссылки на них сочтены издателями неактуальными. Также, в связи с тем, что издание не носит академического характера, а ставит своей задачей познакомить широкий круг современных читателей с доныне основным источником по первым трем векам истории Задонского Богородицкого монастыря, ряд лексических архаизмов, встречающихся в тексте, для лучшего восприятия приведен к современным языковым нормам. |
|
|
