| Q. 543. Л. 12) Офиц. сообщение о переносе останков Д. И. в Москву и его прославлении содержит грамота царя Василия Шуйского от 6 июня 1606 г. В этой и подобных грамотах населению страны сообщалось, что на созванном в Москве Соборе царю сообщили о мн. исцелениях от мощей Д. И. и было принято решение о переносе их в Москву. Для этого в Углич направилась делегация во главе с Ростовским митр. Филаретом (впосл. патриарх), в ее состав входили Астраханский еп. св. Феодосий , архим. Новоспасского московского в честь Преображения Господня монастыря Сергий, архим. Андроникова в честь Нерукотворного образа Спасителя мон-ря Авраамий, бояре князья И. М. Воротынский, П. Н. Шереметев, родственники Д. И.- Г. Ф. и А. А. Нагие. 28 мая в Москву пришло сообщение, что при открытии гробницы царевича в Угличе Спасский собор наполнился благоуханием, а останки оказались нетленными («власы целы черны, и на костех плоть цела» - РИБ. Т. 13. Стб. 83). Членам делегации вручили «писмо» с рассказом об исцелениях, имевших место и в прежние годы, и незадолго до приезда делегации. На пути в Москву, по свидетельству «Повести 1606 г.», тело Д. И. какое-то время было выставлено для поклонения в «соборной церкви» Троице-Сергиева мон-ря. 3 июня мощи царевича привезли в столицу, их встречали «со кресты... за Каменным городом» (Там же). В Житии Д. И. в Четьих-Минеях Германа (Тулупова) сообщается, что торжественная встреча произошла у московского в честь Сретения Владимирской иконы Божией Матери мон-ря ; во время нее царь Василий, сняв с мощей Д. И. покров, «целовав святаго любезно» (РИБ. Т. 13. Стб. 894). Останки Д. И. были первоначально установлены на Лобном месте, и их «всем людем велели показывати». От них последовали мн. исцеления: 3 июня исцелилось 13 чел., 5 июня - 12 чел. Затем св. мощи были перенесены в Архангельский собор и погребены в том месте, где ранее было захоронение царя Бориса. Царь Василий Шуйский, по свидетельству Жития Д. И. в тулуповских Четьих-Минеях, приказал устроить на месте погребения Д. |
| XVII. Прошение студента II курса Академии Стефана Седова: —276— «Намереваясь, по поручение господина профессора Академии Сергея Ивановича Смирнова , писать житие св. праведного Иоанна, Христа ради юродивого, Устюжского Чудотворца, я нуждаюсь в необходимых для сего рукописях. Одна из таковых – Минея-Четия за месяц май Германа Тулупова под 676 (407) – хранится в библиотеке Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. Посему покорнейше прошу Совет Академии ходатайствовать пред Духовным Собором Лавры отпустить вышеуказанную рукопись в фундаментальную академическую библиотеку на 2-х месячный срок». Определили: Просить Духовный Собор Лавры о высылке в академическую библиотеку необходимой для занятий студента Седова рукописи на испрашиваемый срок. 2089 На сем журнале резолюция Его Высокопреосвященства: «1906 г. Окт. 28. По ст. IX. По возбужденному вопросу о передаче рукописей покойного Преосвященного Павла, хранящихся в Высокопетровском монастыре, требовать отзыва настоятеля оного монастыря. По ст. IV. г. Покровский утверждается в должности доцента Академии по кафедре библейской истории. Прочее смотрено». —277— 1 октября 1906 года. 28 Присутствовали, под председательством Ректора Академии Евдокима, Епископа Волоколамского, и.д. Инспектора Академии заслуженный ординарный профессор М.Д. Муретов , заслуженные ординарные профессоры А.Д. Беляев и Н.А. Заозерский , ординарные профессоры С.С. Глаголев и М.М. Тареев , экстраординарные профессоры А.П. Голубцов , А.А. Спасский, И.В. Попов , И.Д. Андреев и Н.Г. Городенский и доцент С.И. Смирнов . В собрании этом, в день воспоминания об основании Московской Духовной Академии, происходил, на основании § 91 устава духовных академий, торжественный акт, на котором ординарным профессором Академии по кафедре нравственного богословия М.М. Тареевым произнесена была составленная им, по поручению Совета, речь на тему: «Чем жива душа (психология подвига)»; Преосвященным Ректором Академии провозглашено было имя лица, вновь избранного Советом в звание Почетного Члена Академии, и прочитан был секретарем Совета отчет о состоянии Московской Духовной Академии в 1905–1906 учебном году. |
| В 1600 году в Московском Пудовом монастыре окончены составлением Четьи-Минеи, в 13 книгах, «занеже ноябрь месяц расплетен надвое». В настоящее время сохранилось лишь 11 книг. Содержание их так определено во введении к каждому месяцу: «а в них писаны праздничные слова и пророческие проповеди , и апостольские мучения и похвалы, и всех святых жития, и мучения святых мученик и святых мучениц, и жития и подвиги преподобных и богоносных отец, и святых преподобных жен страдания и подвиги, и с новыми чудотворцы, в них же и патерик киевские печеры, да иных книг».... Среди последних, между прочим, помещены Патерик Синайский и Римский Беседовник папы Григория Великого . От Четиих Миней митрополита Макария Чудовския отличаются отсутствием прологов и меньшими заимствованиями из торжественников; есть и новые статьи, не внесенные в сборник Макария. Столетием позже Макарьевских Миней, в 1627–1632 гг. составлены Минеи-Четьи монаха Троице-Сергиева монастыря Германа Тулупова. В состав их вошли почти исключительно жития и сказания о русских святых. Почти в то же время над Минеями трудился священник Христорождественской церкви в Сергиевском посаде Иоанн Милютин. С тремя своими детьми он в продолжение восьми лет (1646–1654 гг.) переписывал жития святых. «Писах же, – говорит он в предисловии, – с монастырских Миней-Четий», т.е. с Миней Троицкой Лавры, составленных Германом Тулуповым. Некоторые дополнения сделаны по печатному прологу 1642–1643 гг. Иоанн Милютин не просто собирал статьи, но и перерабатывал их. В его минеях есть не мало статей и житий русских святых, кои не находятся в Минеях Макарьевских. В послесловии к каждому месяцу помещено следующее четверостишие: «Небеси убо высота неиспытаема, земли же широта и долгота неосяжема, морю же глубина неизмерима, святых же чудеса неисчетна и недоумеваема» 21 . III часть Тогда как в Северной Руси памятники древней письменности и между ними жизнеописания святых сохранялись невредимо, церковь южно-русская вследствие нашествий Татарских, а также Польских и Литовских разорений, лишена была многих драгоценных духовных книг, а вместе с ними и житий святых. |
| В дальнейшем Симон Азарьин занимал ответственные должности в монастыре, а в 1646—1653 гг. являлся Троицким келарем. Карьера Симона Азарьина неожиданно пресеклась в начале 1655 г., когда он по приказу патриарха Никона был сослан в Кирилло–Белозерский монастырь, но через год, в начале 1656 г., Симон уже вернулся в Троице–Сергиев монастырь, где и оставался вплоть до своей смерти (датируется временем между 1662 и 1665 гг.). Самыми крупными произведениями Симона Азарьина являются Житие Сергия Радонежского (с новыми чудесами) и Житие Дионисия Зобниновского. Симон использовал Пространную редакцию Жития Сергия в списке Германа Тулупова и добавил к ней описание чудес, совершавшихся в XVI—XVII вв. Первый вариант подготовлен писателем в 1646 г. и тогда же был опубликован им в книге, содержавшей службы и жития Сергия и Никона Радонежских. Но в издание Московского Печатного двора вошли только 35 глав, да и те в сокращении. Поэтому Симон Азарьин в 1654 г. написал вторую редакцию «Новоявленных чудес преподобного Сергия», содержавшую предисловие и 76 глав. Сохранился оригинал памятника с авторской правкой (МДА, 203). В том же 1654 г. Симон закончил работу над Житием своего учителя архимандрита Дионисия (авторизованный список этого сочинения находится в Государственном историческом музее, Син. 416). В 1656 г. Симон подготовил новый, отредактированный и дополненный вариант «Книги о новоявленных чудесах преподобного Сергия». Рукопись (с пометами самого Симона) была приплетена к экземпляру печатного издания 1646 г. (украшенного миниатюрами — это неизвестная работа иконописца Моисея Савельева) и дана вкладом в монастырь в 1658 г. (в настоящее время хранится в Российской государственной библиотеке — подробнее см. в 3 части книги). К творчеству Симона Азарьина можно отнести также составление новой редакции Святцев (50–е годы XVII в. — дошла в автографе писателя), в которую, в частности, внесены дополнительные сведения о Радонежских святых . Творчество Симона Азарьина охарактеризовал В. О. Ключевский: «Он оставил много собственноручных рукописей и несколько произведений, дающих ему место среди хороших писателей древней России. |
| В составе рукописи 549 – похвала великому князю Михаилу Ярославичу, Житие с чудесами и плачем великой княгини Анны, слово ο переложении мощей (лл. 257–340 об.). Часть листов рукописи перепутано. Название текста: «Мсяца въ 22 день. и блаженного страдальца великаго князя Михаила Ярославича, Тверскаго чудотворца. Благослови, отче». Из четырёх рукописей, ο которых идёт речь, одной из лучших, несмотря на отсутствие первого и нескольких последних листов, является рукопись 1299, включающая в себя Житие великого князя Михаила Ярославича с чудесами и плачем великой княгини Анны, похвалу блаженному, слово ο переложении мощей, слово об устроении плащеницы (лл. 23–91). Наконец, рукопись 1307 содержит Житие великого князя Михаила Ярославича, похвалу ему, слово ο переложении мощей, повесть об обретении мощей и чудеса, a также молитву Михаилу Тверскому (лл. 245–329 об.). Древнейший список Жития из коллекции ΓΑΤΟ Перейдём теперь к древнейшему списку Жития из коллекции Государственного архива Тверской области – в рукописи 1103, датируемой второй половиной XVII в. Рукопись эта описана В.А.Кучкиным 39 , Б.М. Клоссом 40 , Е.Л. Конявской 41 , a ныне подробно Г.С. Гадаловой (см. настоящее издание, с. 17–18). Исследуя текст Жития Михаила Тверского в рукописи 1103, В.А. Кучкин пришёл к выводу, что это один из семи известных в то время списков Пространной редакции данного памятника. Три списка Пространной редакции находятся в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки – РГБ, ф. 310 (собрание В.М. Ундольского), 1254, сборник житий, повестей, слов и поучений; РГБ, ф. 304 (собрание Троице-Сергиевой лавры), 671, Минея Четья на ноябрь Германа Тулупова; РГБ, ф. 299 (собрание Н.С. Тихонравова), 587, сборник исторический. Один список был известен в Государственном историческом музее – ГИМ, Синодальное собрание, 799, Минея Четья на ноябрь Иоанна Милютина. И, наконец, ещё два списка были известны в Санкт-Петербурге – в архиве Санкт-Петербургского филиала Института российской истории РАН, коллекция 238 (собрание рукописных книг Н.П. Лихачёва ), 397, повесть ο смерти в Орде Михаила Тверского, a также в древлехранилище им. В.И. Малышева Института русской литературы РАН (Пушкинского Дома), собрание М.Ф. Першина, 7, сборник житий (прежде эта рукопись находилась в г. Коврове) 42 . |
| (в частности, на концепцию Н.М. Карамзина), а конкретные исторические сведения (в том числе и не вполне достоверные) были усвоены церковно-исторической традицией XIX столетия. На XVII в. приходится расцвет Патриаршего летописания. Несколько летописных сводов было создано при патриархах Никоне (1652—1659) и Иоакиме (1674—1690). Существенные сведения об истории Церкви содержат жития русских святых. Важным моментом развития церковного самосознания явилось создание «Великих Миней Четиих, собранных Всероссийским митрополитом Макарием» (Сентябрь-Январь, Апрель. СПб., 1868—1916; Март. Freiburg, 1997—1998. Издание не завершено). Труд включает среди прочих жития русских святых в нескольких редакциях, а также написанные ими завещания, уставы, послания и т. п. Сводом значительной части агиографических памятников, бытовавших в 1550—1721 гг., явились «Четьи-Минеи» иеромонаха Троице-Сергиевой Лавры Германа (Тулупова) (составлены в 1627—1632 гг., неопубл.), «Четьи-Минеи» иерея Сергиево-Посадской церкви в честь Рождества Христова И. Милютина (составлены в 1646—1654 гг., неопубл.) и «Жития святых» святителя Димитрия, митрополита Ростовского (1684—1716, 1903—1908п, 1991—1993р). В XVI в. можно отметить тенденцию к включению в жития церковно-исторических сведений: житие митрополита Ионы третьей редакции содержит рассказ о Флорентийском Соборе, о Соборе 1547 г. и повествование о великокняжеских междоусобицах. В то же время жития, составленные в XVII в., сближаются с повестью и биографией, например «История о первом патриархе Иове Московском» (РИБ. СПб., 1891. Т. 13. Стб. 923—950); «Житие и завещание святейшего патриарха Иоакима» (Изд. ОЛДП. [Вып.] 47. СПб., 1879. С. 102—144); «Известие о рождении и воспитании и о житии святейшего Никона, патриарха Московского и всея России» Иоанна (Шушерина) (М., 1906) и др. Важными источниками для изучения церковной истории этого периода являются послания греческих патриархов, русских первосвятителей и архиереев. Эти послания уже в XVI в. объединялись в специальные сборники, с которых делались списки (РФА XIV — 1-й трети XVI в. |
| Впрочем, по наблюдениям иером. Арсения, в 1642 г. эта варница среди монастырского имущества не упоминается. Неизвестно, каким образом свящ. И. Милютин был связан с Троице-Сергиевым монастырем после 1642 г. В послесловии к сентябрьскому тому Миней в качестве места своей службы он указал Христорождественскую ц. монастырской В. Служней слободы, однако, как отметил иером. Арсений, в переписной книге 1646 г. Милютин среди священников этой церкви не значится. Из писцовой записи на декабрьской Минее известно, что одного из сыновей Милютина звали Димитрием. В качестве основного источника ММ указаны Минеи из библиотеки Троице-Сергиева монастыря, которые исследователи идентифицируют как Минеи иером. Германа (Тулупова), но источников было гораздо больше: это и ВМЧ, и печатный Пролог издания Московского Печатного двора 1643 г. (в частности, такое происхождение имеет пространное Житие небесного покровителя царя Михаила Феодоровича , написанное непосредственно для этого издания), и «Книга степенная царского родословия» (привлечена в 2 списках, один из к-рых - черновик; ныне в РГАДА. Ф. 181. 185), и мн. др. Не вызывает сомнений тот факт, что свящ. И. Милютин с сыновьями составлял Минеи по заказу, хотя в послесловии сам об этом не писал. Анализируя бумагу переплетных листов, Шульгина сделала вывод о переплетении томов в Троице-Сергиевом монастыре ( Шульгина. 1987. С. 12). Исследовательница подчеркивает, что характер переплета (в коже, без деревянной основы) и большой объем каждого тома делают ММ неудобными для повседневного чтения. В связи с этим следует обратить внимание на выявленный Т. В. Диановой факт пребывания Миней во 2-й пол. XVII в. в б-ке Московского Печатного двора (см.: Кучкин В. А. Первые издания русских Прологов и рукописные источники издания 1661-1662 гг.//Рукописная и печатная книга. М., 1975. С. 144). В таком качестве их упоминает архимандрит Киево-Печерского мон-ря Варлаам (Ясинский) в письме патриарху Иоакиму (Савёлову) в 1689 г. (см.: Шульгина. 1987. С. 10). В кон. |
| Далее местом составления житий являются не городские только центры, но и отдаленные от культурной жизни монастыри. Вследствие этого в житиях данного времени есть много драгоценных для истории бытовых черт. Наконец прежняя краткая память о святом превращается в обширное похвальное церковно-историческое слово. Из писателей этого времени выделяются Епифаний Премудрый , написавший жития преподобного Сергия Радонежского и Стефана Пермского, отличающиеся, по выражению проф. Голубинского, «необузданной риторикой», и сербы м. Киприан, переработавший житие м. Петра и несколько житий, вошедших в состав его «Степенной книги», и Пахомий Логофет, оставивший 10 житий, 6 сказаний, 18 канонов и 4 похвальных слова святым. Писатели житий, следовавшие за Киприаном, Пахомием и Епифанием, подражали им как в изложении, так и в понимании исторических явлений. Хотя митрополит Макарий сам не оставил ни одного канона или похвального слова святому, но движение, сообщенное им русской агиографии, было столь сильно, что его именем можно назвать новую эпоху в житийной литературе. Это движение вызвано было канонизацией русских святых в 1547 и 1549 г. и главным образом смелой попыткой м. Макария собрать и переписать «все святыя книги, которыя в Русской земле обретаются». Эта попытка привела к составлению громадного труда « Великих Четьих-Миней », издаваемых ныне археографической комиссией (подробнее о них см. под словом Макарий). Труд этот Макарий начал в 1529–30 годах и окончил 20 лет спустя. Минеи Макария известны в двух редакциях Софийской, оконченной в 1541 г., и Успенской — более полной и подробной, переписка которой окончена в 1552 году. Ни прежде, ни после не являлось столько новых житий, как во времена м. Макария. Через столетие после Миней Макария составлены были два новых житийных сборника: монаха Германа Тулупова из Старицы, написанный в 1627–32 годах по поручению троицко-сергиевского архимандрита Дионисия, и священника посадской церкви Сергиева монастыря Иоанна Милютина, составленный им совместно со своими тремя сыновьями в 1646–1654 годах. |
| Житие получило широкое распространение: составленный Яблонским перечень включает 125 списков обеих редакций ( Яблонский. 1908. Примеч. 1. С. 93-95); оно вошло во все крупные минейные своды: ВМЧ, Чудовские Минеи, Минеи Германа Тулупова, Иоанна Милютина и Феодосия Сийского. Известны его многочисленные краткие и проложные редакции, к-рые помещались в Прологах и Торжественниках наряду с фрагментами текста ( Карбасова Т. Б. Кирилл: Агиогр. источники//ПЭ. Т. 34. С. 319). Житие активно использовалось как лит. источник при создании др. житий и их редакций: в частности, предисловие было использовано при составлении предисловия ко Второй Дополненной редакции Жития преподобных Зосимы и Савватия Соловецких ( Минеева С. В. Рукописная традиция Жития преподобных Зосимы и Савватия Соловецких, XVI-XVIII вв. М., 2001. Т. 1. С. 154-167); описания нек-рых чудес повторены в Житии прп. Кирилла Новоезерского ( Карбасова. 2011. С. 29-33); к тексту обращался игумен Александрова Свирского монастыря Иродион (Кочнев) при составлении Жития прп. Александра Свирского ( Яхонтов И. А. Жития святых севернорус. подвижников Поморского края как ист. источник. Каз., 1881. С. 45-46); памятник стал одним из источников Жития прп. Корнилия Комельского ( Сергеев А. Г. Житие и Устав св. Корнилия Комельского как ист. источник: АКД. СПб., 2001. С. 7), Жития преподобных Мартиниана и Ферапонта Белозерских ( Шевченко Е. Э. Преподобные Ферапонт и Мартиниан Белозерские//Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. 1993. С. 196) и др. Житие повлияло на последующую рус. агиографию и на уровне лит. формул. В частности, как указала Е. А. Рыжова, оно стало источником сюжетного мотива - «выбора места для основания монастыря с помощью чудесных знамений» в ряде севернорус. житий XVI-XVIII вв.: святых Александра Свирского, Ефрема Перекомского, Кирилла Новоезерского, Филиппа Ирапского и др. ( Рыжова. 2008). Известны житийные иконы прп. Кирилла, лит. основой которых стала Первая редакция Жития (см.: Кочетков. 1981. С. 332-335). Житие прп. Саввы Вишерского |
| И начал молиться: «Владыко, Господи Вседержитель! Приими с миром дух мой и пошли ангела мирного от Пресвятой Славы Твоей, чтобы усердно наставлял меня Трисолнечному Твоему Божеству. Да не возбранен мне будет исход начальником тьмы с падшими его силами. И не посрами меня перед ангелами Твоими, и к лику избранных Твоих причти. Яко благословен вовеки. Аминь». Каменосердный муж зажал ему подушкою уста, обличающие неистовство суеумных. Так святой предал душу свою в руки Божий – увенчался мученическим венцом 23 декабря 1570 года. Жизнь окончил и подвиг совершил. Малюта Скуратов, свершив то, что хотел, вышел из келий и с пронырством начал говорить настоятелю обители и приставникам, что из-за их небрежения митрополит Филипп умер от печного угара. Они же, одержимые страхом, ничего не могли отвечать. Малюта велел вырыть глубокую яму и повелел погрести многострадальное тело блаженного Филиппа за алтарем великой церкви Пресвятой Богородицы 437 . 410 «Подвиг святого Филиппа всем памятен и запечатлен мученической смертью. Избранный на том же соборе, что и Герман (архиепископ Казанский, избранный Иоанном Грозным на митрополичий престол, но спустя два дня смещенный царем. – С. Б.), из игуменов соловецких, он прямо поставил предварительным условием своего избрания отмену опричнины. Царь и епископы убедили его отказаться от этого условия, сохранив за митрополитом лишь право печалования за опальных. Когда через полтора года возобновились казни, Филипп возвысил свой голос. Сперва увещевая царя наедине, он переносит потом свои обличения в Успенский собор... Для святого Филиппа исповедание правды было столь же обязательно, как и исповедание веры: «Иначе тщетна будет для нас вера наша, тщетно и исповедание апостольское». Впечатление этого слова правды, сказанного в лицо тирану, было велико, но в деморализованной опричниной России мало было охотников следовать путем Филиппа. Собор епископов по требованию царя низложил митрополита, обвиненного в неясных для нас преступлениях. Заточенный в Тверской Отрочь монастырь, через год страдалец был задушен Малютой Скуратовым во время карательного похода царя на Новгород». ( Федотов Г. П. Святые Древней Руси. С. 126.) Житие митрополита Филиппа было создано в конце XVI – начале XVII в. Житие дошло до нас в большом количестве списков и в нескольких редакциях. Г. Г. Латышева, исследователь житий, определяет две редакции как основные. Условно она назвала их: одну – Колычевской, другую – Тулуповской, по списку в сборнике Германа Тулупова 1633 г. Сокращенный перевод дается по списку, хранящемуся в ЦГАДА, ф. 181, рукописное собрание МГА МИД, ед. хр. (дело) 336/781, Житийный соборник начала XVII в. Тулуповская редакция. Публикуется впервые. |
|
|
