| имплицирует тезис о том, что бытие в своем абсолютном пределе и на вершине ценностной вертикали — личностно. Идея Б. постепенно кристаллизировалась в различных религиозных традициях человечества. Исходная точка развития — представления первобытных народов о силах, действие которых по–разному локализуется на панораме мирового целого. Эта локализация может быть связана с определенными местами (особенно т. н. святыми местами) в топографическом/географическом смысле (характерен, например, обиход западно–семитских племен, почитавших локальных «ваалов», т. е. «хозяев» каждого места). Стихии природы, народы и племена, наконец, отдельные человеческие жилища получали таких «хозяев», которые могли быть дружественны или враждебны. Наряду с этим в весьма архаических культурах обнаруживается представление о более высоких существах (или существе) космического масштаба, с которыми связывается начало мира; довольно часто это представление остается вне разработки в культе и мифе и является более или менее тайным. Понятно, что когда европейские исследователи (или миссионеры с исследовательскими интересами) столкнулись с такими явлениями, они восприняли их как свидетельство об изначальном для человечества «прамонотеизме» (В. Шмидт, Э. Лэнг и др.); столь же понятно, что эта интерпретация подверглась энергичной критике как попытка проецировать на архаику позднейший опыт монотеизма. Дискуссионная ситуация вынуждает к осторожности в выводах (еще и потому, что этнографический материал, касающийся самых примитивных народов, нельзя отождествить с реконструируемой прадревностью человечества). Однако в исторически известных нам политеистических культурах тенденция к монотеизму является константой и обнаруживается различными способами: 1) отождествление различных божеств между собой; 2) выделение среди божеств главного; 3) выделение среди них наиболее «своего» для рода, племенной группы, государства, и связывание именно с ним определенных обязательств верности (для характеристики этого феномена иногда употребляется термин «генотеизм». |
| Моисей получает Скрижали Закона. Икона. Нач. XIII в. (мон-рь вмч. Екатерины на Синае) Словом обозначается реальность, выражающая идею мощи, власти, включающую в себя идею первенства, превосходства, преимущества: горы Божии (Пс 35. 7), кедры Божии (Пс 79. 11), звезды Божии (Ис 14. 13), ополчение Божие (1 Пар 12. 22), Дух Божий (Быт 1. 2) - это выражение идеи Божества. Все, что мощно и исполнено власти и силы,- Божественно, первейший опыт Божественного - опыт встречи человека с властью и мощью, от к-рой он в той или иной мере зависит. Эл ( ) обозначает всякого бога, но одновременно с таким обобщенным использованием мы находим и использование как собственного имени для верховного западносемит. божества. Существуют различные т. зр. об общесемит. религии до Откровения Истинного Бога праотцам и Моисею. Такие ученые - сторонники «прамонотеизма»,- как Э. Лэнг , еп. Натан Сёдерблом , Р. Петтаццони, свящ. В. Шмидт , Г. Виденгрен, И. Энгнелль, полагали, что все семит. племена изначально были монотеистами и лишь впосл. уклонились в многобожие. Отзвуком некогда существовавшего монотеизма и являлось почитание хананеями к-рый ко времени патриархов хотя оставался высшим богом, но был уже богом среди мн. иных богов. Ему же под именами (Бог Всемогущий - Быт 17. 1; 28. 3; 35. 11; 48. 3), (Бог Всевышний - Быт 14. 22), (Бог Вечный - Быт 21. 33) и др. поклонялись во всем западносемит. ареале. Бог Эл играл огромную роль в хананейской религии, в угаритских текстах мы встречаем вполне определенную тенденцию к превосходству Бога, именуемого - отец времен или отец смертных, - отец человечества, - творец творений и наиболее важный титул - Бог богов. Местный Бог Иерусалима почитался Всевышним Богом, Творцом неба и земли и владыкой страны, доступ к к-рой предоставлялся Им лишь при условии принесения десятины. Бог Мелхиседека, царя Салимского, представлен в Свящ. Писании тождественным Богу Авраама (Быт 14. 20 сл.). Почитание Яхве, т. о.,- это восстановление изначального общесемит. монотеизма на основании Откровения, данного Моисею. |
| У массимов северо-восточной части острова Новая Гвинея существуют предания о великом змее Гарубои, «сделавшего нас, небо и землю». Он разделил людей на экзогамные кланы, установил законы супружества, раскрыл людям имена всех вещей . Исследователь австралийских аборигенов Эндрю Лэнг указывал, что у племен арунта есть вера в Отца всяческих, великого небожителя. К нему восходят души умерших. Его почитание окутано тайной, скрыто от детей, женщин, белых людей. За разглашение тайн, с ним связаных, полагается смертная казнь. Его называют Ультхаана – творец. У него есть сын, посредник между мирами небесным и земным – Тванйирика. О нем можно говорить с непосвященными . Если ученому удается преодолеть покров тайны, окутывающий личность и имя Бога-Творца, то он может обнаружить Его в религиозных представлениях практически любого племени. Как вы помните, в XIX и даже в самом начале XX века большинство ученых отрицали возможность веры в единого Бога-Творца у «дикарей». Они считались для этого «высокого знания» слишком примитивными. На грани веков доминировала точка зрения Э. Б. Тэйлора, не утратившая сторонников и по сей день, в соответствии с которой первоначальной религией является анимизм, вера в духов, постепенно развивающаяся до политеизма и в качестве высшей религиозной формы достигающая состояния единобожия, монотеизма. Первым среди религиоведов и этнологов это убеждение поколебал Эндрю Лэнг, издавший в 1898 году ставшую классической книгу «Становление религии» . Это, построенное на большом этнографическом материале, собранном непосредственно автором, исследование, побудило другого ученого, немецкого католического священника, выдающегося этнолога и лингвиста Вильгельма Шмидта создать двенадцатитомную монографию «Истоки представлений о Боге» , в которой на необъятном материале доказывалось, что первоначальной верой человечества являлся монотеизм, лишь со временем более или менее заросший ряской политеистических и анимистических предрассудков. Вильгельм Шмидт родился 16 февраля 1868 года в Хёрде (ныне Дортмунд-Хёрд), в Германии. |
| Итак, в процессе изучения вопроса прамонотеизма Э. Лэнг и В. Шмидт приходят к выводу, что проявления высших существ в верованиях древних народов есть проявления монотеистического верования, а политеизм они считали гораздо более поздним культом. Представление о высшем существе у первобытных народов Конечно же, не секрет, что многие христианские учёные и историки придерживаются мнения, что до пришествия Христа на землю первобытные народы, после разрушения Вавилонской башни, были погружены во тьму язычества и позабыли Единого Бога. После пришествия Христа на землю так продолжает существовать большое количество языческих народов, но будет ошибочным утверждать, что у них не проявлялось и намёка на веру в Единого Бога или какое-нибудь высшее существо. Рассмотрим яркий пример – древних римлян. Римская империя в апостольское время – языческая страна с многочисленным пантеоном богов, но даже здесь вера в Единого Бога не отсутствовала, а лишь искала себя и пыталась выразиться на фоне многочисленного пантеона. Апостол Павел справедливо замечает это и ставит римлянам в укор, потому что они, познав Бога, не прославили Его, как Бога ( Рим.1:21 ). В XX веке учёные-религиоведы, изучив многочисленные материалы о первобытных людях, приходят к выводу, что безрелигиозных народов в истории человечества не было 280 . Данный факт наводит на логичную мысль, что всё-таки вера в Бога есть особенность человеческого духа и поэтому является общей чертой всех людей. Неважно, дикарь тот человек или представитель древней цивилизации. У профессора Московской Духовной Академии Алексея Ивановича Введенского мы встречаем такую интересную мысль: «...естественное сознание не только непреложно уверено в истинности бытия Божия, которое, даже и в смысле эмпирической всеобщности, есть общечеловеческое достояние...» 281 . Из этого вытекает следующее: сам факт всеобщности религии был бы совершенно необъясним, если бы не существовало Бога, к Которому обращается человек. Рассмотрим данную ситуацию на простом примере. В нашем мире существует такое понятие, как сила тяжести, или гравитация, притяжение. Это понятие существует лишь потому, что есть центр притяжения – ядро нашей планеты Земля, которое притягивает различные тела. Если данного центра тяготения не будет, то гравитация нарушится и возникнет невесомость. Так же и в отношении всеобщей религиозности человечества: само стремление человека к кому-то высшему существу и даже какие-то жертвы человека личными целями ради высшего существа приводят к мысли о действительном существовании центра религиозности человечества – Бога, Творца всего и Промыслителя. Так из примера с гравитацией можно понять, что без признания религиозного сознания у человека большая часть истории всего человечества перестала бы быть понятной, поскольку религиозные верования играли в ней колоссальную роль. |
| В XX веке происхождение веры в верховное существо путём эволюции принято было считать плодом таких верований людей, как анимизм, зороастризм, фетишизм. Данный факт отмечает также и протоиерей Александр Мень: «Возражения против возможности монотеизма у первобытных людей выдвигали сторонники исторического эволюционизма. Мыслители и учёные этого направления считали, что религия возникла в грубых примитивных формах (анимизм, фетишизм и т. д.) и только в высокоразвитых обществах достигла стадии монотеизма» 276 . Именно анимистическая, из перечисленных, была господствующей теорией того времени, что, несомненно, подрывало авторитет Церкви, и в первую очередь тот самый, для нас неоспоримый факт, что именно Богом в человека было вложено понятие о вере. Анимистическая (от лат. anima, animus – «душа, дух») теория зарождения религий – это теория, утверждающая, что религии образовались в результате веры человека в духов и душу. Основателем данной теории является английский этнограф и религиовед Эдуард Бернет Тейлор (1832–1917). Именно анимизм – веру в наличие души не только у человека, но у всего, даже у неодушевлённых предметов, – Тейлор считает исходной точкой, из которой образуются уже и другие, более сложные вероисповедания 277 . Все мысли на этот счёт, анализ огромного количества материала, предоставленного мифологией народов Африки, Америки, Азии, Европы, содержатся в его научном труде «Первобытная культура». Не все восприняли аргументы анимистической теории, ведь она совершенно отвергала Божественное происхождение чувства религиозности человека и была не без изъянов. Британский филолог Э. Лэнг находит эти изъяны и подвергает их критике, вместе с этим утверждая, что анимистическая концепция не имеет под собой надёжного основания. В 1898 году Э. Лэнг в научном труде под названием «Становление религии» предлагает как «гипотезу» теорию прамонотеизма – изначального монотеизма (от греч. monos – «один» и theos – «Бог») в противовес концепции Тейлора. В работе Тейлора «Первобытная культура» можно отметить необоснованный перенос эволюционных представлений о развитии религии от простых форм к более сложным на психологию древнего человека. Ведь если мы возьмём какой-нибудь современный народ, оставшийся на примитивной стадии развития, то сможем заметить, что понятие о Боге у него довольно развито, а вот понятие о душе находится в зачаточной стадии 278 . Как пишет Лэнг: «Он (Тейлор) проводит различие между нами и современными дикарями, но ни слова не говорит о различии между дикарями и первобытными людьми, давно жившими на этой земле и стоявшими у истоков религии» 279 . Э. Лэнг утверждает, что современные дикари, которые стали предметом изучения и Тейлора, и других учёных – антропологов и этнографов в XIX веке, должны хоть каким-то образом отличаться от древних людей, которые и исповедовали изначальную религию. Они и отличаются. В работе Тейлора Лэнг находит множество подобных несоответствий и необоснованных высказываний, связанных с этим фактом. |
| Вдруг Нора расхохоталась и, отбросив волосы назад, бросилась бежать. Связанный с ней корзиной, он, как ветер, несся рядом. — Не обращай на меня внимания, Фрэнсис, — сказала она, наконец остановившись и задыхаясь. Ее глаза сверкали, как иней солнечным утром. — Я иногда бешусь вот так, ничего не могу с собой поделать. Может быть, это оттого, что я избавилась от школы. — Разве тебе там не нравится? — Мне и нравится и не нравится. Там и весело и строго. Ты можешь себе представить, — она засмеялась простодушно и смущающе, — они нас заставляют надевать ночные рубашки, когда мы купаемся. Скажи-ка, ты думал когда-нибудь обо мне за то время, что мы не виделись? — Да, — ответил он, запинаясь. — Я рада этому. Я тоже думала о тебе. Девочка быстро взглянула на него, будто хотела что-то сказать, но промолчала. Вскоре они добрались до цели своего путешествия. Джорди Лэнг, добрый приятель Нэда и владелец сада, жёг полую листву, он заметил ребят из-за полуоблетевших деревьев и дружески кивнул им, приглашая присоединиться к нему. Они стали сгребать шуршащие коричневые и желтые листья к большой тлеющей куче, которую Лэнг уже соорудил, до тех пор, пока дым не пропитал их одежду. Это была не работа, а восхитительная игра. Забыв недавнее смущение, дети состязались в том, кто больше нагребет. Когда у Фрэнсиса уже была большая копна листьев, озорница Нора отгребла ее к себе. Их смех звенел в свежем прозрачном воздухе. Джорди Лэнг только широко ухмылялся. — Таковы женщины, мальчуган. Взяла твою кучу, да еще смеется над тобой. Наконец Лэнг поманил их к деревянному сараю в конце сада, где складывались яблоки. — Вы заработали себе на пропитание. Идите и угощайтесь! — крикнул он им. — И передайте мое почтение мистеру Бэннону. Скажите ему, что я загляну как-нибудь на этой неделе пропустить глоточек. В сарае стоял мягкий сумеречный полумрак. Они влезли по приставной лестнице на чердак, где на соломе были разложены бесчисленные ряды рибстон пеппинов, которыми славился сад. Пока, согнувшись под низкой крышей, Фрэнсис наполнял корзину, Нора уселась, скрестив ноги, на солому, выбрала яблоко, потерла его до блеска о свое худенькое бедро и принялась есть. |
| Известный как родоначальник теории прамонотеизма [xlv] (которой, к слову, придерживался и Р. Генон), Лэнг - один из основателей английского Фольклорного общества, а с 1904 года - член (с 1911 года - президент) английского Общества психических исследований [xlvi]. Лэнг стремился объединить парапсихические явления, фольклористику и антропологию. Дж.Р.Р. Толкин в эссе " О волшебных сказках " пишет: " Количество сказочных сборников сейчас очень велико. Среди опубликованных в Англии, пожалуй, ни один не может соперничать по богатству состава, популярности и прочим достоинствам с двенадцатью разноцветными книжками, за которые мы должны благодарить Эндрью Лэнга и его жену. Первая из них ( " Синяя книга сказок " ) вышла в 1889 году, но до сих пор переиздается. " Книги сказок " Эндрью Лэнга не очень-то похожи на кладовые. Скорее они напоминают прилавки на благотворительной распродаже. Видно, что некий обладатель зоркого глаза в поисках ценностей прошелся с тряпкой по чердакам и подвалам. Сборники Лэнга в значительной степени - побочный продукт его " взрослых " исследований по мифологии и фольклору, однако они созданы и оформлены как книги для детей. Некоторые причины того, почему Лэнг решил так поступить, явно заслуживают внимания " [xlvii]. Учитывая профессиональную близость Лэнга к непосредственным этнографическим источникам, эта версия происхождения " Некрономикона " Г.Ф. Лавкрафта не представляется нам такой уж невероятной. В трилогии Лукьяненко " Некрономикон " упоминается в связи с возможным воскрешением Фафнира " Сумеречного Дракона, низвергнутого в сумрак и развоплощенного " [xlviii], чье предполагаемое место захоронения - море [xlix]. А море, как известно, наряду с подземной сферой, традиционно, убежище хтонических сил - царство тщательно оберегаемых тайн и причин, стоящих за земными господствами. Это обиталище чудовищного Левиафана Книги Иова, чей только сон спасает человека от немедленной гибели: " О! ночь та - да будет она безлюдна; да не войдет в нее веселье! Да проклянут ее проклинающие день, способные разбудить левиафана! " (Иов 3, 7-8). |
| Английские исследователи Эндрю Лэнг и сэр Эванс-Притчард указывали, что даже у самых примитивных народов есть знание высшего Бога, создателя и судии людей. Другое дело, что к нему не обращаются «дикари» в повседневной жизни. Оказалось, что на Земле не только нет народа дорелигиозного, но и народа, не знающего об «Отце всяческих», о едином Боге-Творце. А следовательно, мысль всего гегельянского религиоведения XIX века о том, что вера в духов предшествует вере в богов, а вера во многих богов – единобожию, – мысль эта не подтверждалась объективными научными фактами. Сторонники привычной схемы пытались возражать, указывая, что Бог-Творец у примитивных народов, – это «заимствованный Бог» (loan-God), знанию которого они научились от христиан, мусульман или индуистов. Так полагал, например, видный британский исследователь сэр Артур Эллис. Возражая ему, Эндрю Лэнг писал: «Если вера в Отца всяческих среди дикарей есть поздний результат человеческих умствований, мы должны ожидать, что она окажется наиболее популярной и значительной. Но в Австралии она далеко не популярна, а напротив, является тайным учением, скрываемым от женщин, детей и непосвященных белых людей» . Под воздействием новых данных сам Артур Эллис отказался от своей гипотезы о «заимствованном Боге», но окончательно она была опровергнута Р. С. Рэттрэем , тщательно изучившим религиозный мир одного из африканских экваториальных народов – ашанти и доказавшим, что вера в Бога-Творца никак не может считаться у этого народа заимствованной, она является неотделимой частью всех его верований. В начале XX века были открыты и бесспорные признаки религиозной жизни доисторических людей, живших около 100 тысяч лет назад, которые отнюдь не свидетельствовали однозначно о том, что древние жили только в мире духов. Все эти новые данные заставили серьезных исследователей отказаться от схем развития религии подобных «анимизму-политеизму-монотеизму», или «магия-религия-наука». О «дорелигиозном» человеческом обществе больше не говорили нигде, за исключением стран с коммунистической идеологией. |
| Следующая офиц. встреча имела место на конференции в Бухаресте в июле 1935 г., где было продолжено обсуждение вопроса о «Тридцати девяти статьях» и понимании таинства священства в англиканстве. Следствием этих дискуссий стало признание Синодом Румынской Православной Церкви действительности англикан. иерархии. Синод Элладской Православной Церкви вывел свое заключение по этому спорному вопросу: отдельные Поместные Церкви не могут выносить окончательное решение об англикан. иерархии и рукоположениях, оно возможно только от имени всего правосл. сообщества (The Moscow Statement. P. 8-15). Богословские дискуссии сочетались с частыми взаимными визитами. В 1925 г. в Вестминстерском аббатстве представители всех правосл. Патриархатов участвовали в экуменическом богослужении по случаю 1600-летия I Всел. Собора в Никее, при этом Символ веры на богослужении был прочтен без Filioque. В 1929-1940 гг. делегации англикан во главе с епископами Линкольна Ф. Хиксом и Глостера А. Хедламом посетили Грецию, Сербию, Румынию, Болгарию. В 1936 г. Патриарх Румынии Мирон (Кристя) побывал в Англии. В 1939 г. Архиепископ Кентерберийский Косма Лэнг во время своего пребывания в Афинах впервые посетил К-польского Патриарха. Вторая мировая война стала препятствием для дальнейших контактов. В отличие от эпизодических встреч предыдущего столетия англикано-правосл. собеседования 20-30-х гг. XX в. не только имели офиц. характер, но положили начало регулярным контактам и тщательному исследованию вероучения и богослужения обеих Церквей. Однако в этих переговорах не принимала участия РПЦ, поэтому, несмотря на многостороннее содержание и достигнутые результаты, принятые соглашения не могли считаться окончательными и общепризнанными. Участники Ламбетской конференции 1920 г. выразили глубокое сочувствие РПЦ, переживавшей жесточайшие преследования со стороны советской власти. В мае 1922 г., когда Патриарх Тихон подвергся тюремному заключению, Архиепископ Кентерберийский Рэнделл Дэвидсон от имени всего англикан. сообщества выразил советскому правительству протест против гонений на РПЦ. Он дважды поднимал этот вопрос в парламенте и подталкивал министра иностранных дел оказать давление на советское правительство (результатом стала «Нота Керзона»). В 1930 г. на Ламбетской конференции Архиепископ Кентерберийский Косма Лэнг выразил сожаление по поводу отсутствия представителей «великой и страдающей Русской Церкви». В годы войны в Вестминстерском аббатстве совершалась молитва о даровании победы рус. воинству, составленная архиеп. Уильямом Темплом . В Америке более 1000 священников Епископальной Церкви подписали обращение к президенту Рузвельту о предоставлении России помощи. |
| fronesis 26 августа 2011г. 18:43 +++++ И перед нами отнюдь не индифферентное отношение к Таинству Причащения, а особое почтение к нему. О, это - чудесная формулировка. Если продожить мысль, то надо вовосе к Таинству не приступать. Тогда уж точно не осквернишь святыню. Жаль, что Христос не знал о таком отношении и наивно призывал " приимите, ядите: сие есть Тело Мое... " Александр Блуд 28 августа 2011г. 19:07 Сомневаюсь, что подобное отношение к таинствам следует показывать как пример благочестия. Не зря прот.А.Шмеман призывал к частому причащению, которое позволяет жить во Христе. Думаю, что редкое причащение у крестьян основывается на полуязыческих предрассудках, нежеланием оторваться от привычной грешной жизни и страхе перед преображающей нетварной энергией Божьей. Андрей Борейко 31 августа 2011г. 18:49 Если руководствоваться критериями благочестия, принятыми автором статьи, то наши предки были все же недостаточно благочестивы. У А.Б. Зубова (История религий. Книга первая. Доисторические и внеисторические Религии. М., 1997, С. 16) имеется такой фрагмент: «Английские исследователи Эндрю Лэнг и сэр Эванс-Притчард указывали, что даже у самых примитивных народов есть знание высшего Бога, создателя и судии людей. Другое дело, что к нему не обращаются «дикари» в повседневной жизни.» В своих лекциях А.Б. Зубов (http://predanie.ru/audio/lekcii/andrei-zubov/), со ссылкой на известных антропологов, приводит также примеры того, как в некоторых племенных языческих обществах устраивались моления верховному божеству в случае крайних обстоятельств или бедствий, когда не помогали привычные магические средства и обращение к духам природы. Кроме того, полезно вспомнить, что представление о ритуальной нечистоте, которое зачастую не различает грех в этическом плане и внешнее осквернение (а эти понятия не только разделяет, но и противопоставляет не кто-нибудь, а Сам Спаситель, согласно Мф 15:11 и Мк 7:15) имеются практически во всех религиях и не являются чем-то специфически христианским, скорее наоборот. |
|
|
