| Сербский Патриарх Димитрий оказал гостеприимство российскому ВЦУ за границей, предоставил ему резиденцию Патриархии в Сремских Карловцах и не стеснял его ни в чем: в отличие от Константинопольской Патриархии он считал ВЦУ учреждением Русской Церкви, подведомственным Патриарху Тихону. Само же ВЦУ, не вполне правомерно ссылаясь на указ Священного Синода и Высшего церковного совета от 20 ноября 1920 г. за 362 о временной автономии епархий, связь которых с Патриархией прервана, действовало совершенно независимо от Московской Патриархии, ограничивая свою каноническую связь с нею только возношением за богослужением имени Святейшего Патриарха Тихона. Летом 1921 г. в баварском городе Бад-Рейхенгале состоялся монархический съезд русской эмиграции, на который почетными гостями были приглашены митрополит Антоний и архиепископ Евлогий. В Бад-Рейхенгале прозвучали самые радикальные высказывания: председательствовавший на съезде А. Крупенский, например, заявил, что постановления Поместного Собора 1917–1918 гг. не имеют силы, потому что они не утверждены императором. Съезд образовал Высший монархический совет во главе с А. Крупенским, почетным председателем совета стал митрополит Антоний, а его заместителем архиепископ Евлогий. На съезде была образована также церковная комиссия во главе с архиепископом Евлогием для подготовки церковного собрания, но умеренная политическая линия, которой придерживался архиепископ Евлогий, вызвала недовольство большинства членов Высшего монархического совета, и из-за их противодействия владыка Евлогий по существу дела не оказывал влияния на ход подготовки собрания. Прямым инициатором его созыва в Карловцах стал Севастопольский епископ Вениамин (Федченков) , а готовили собрание митрополит Антоний и правые политические деятели русской эмиграции: Рклицкий (впоследствии архиепископ Никон), Е. И. Махарабалидзе, Н. Тальберг , граф П. Граббе. 21 ноября 1921 г. в Сремских Карловцах с согласия Сербского Патриарха Димитрия состоялось первое заседание Общецерковного заграничного собрания, потом переименовавшее себя в Русский Всезаграничный церковный Собор. В состав Собора вошли все оказавшиеся за рубежом и сумевшие добраться до Карловцев русские архиереи и члены Поместного Собора 1917–1918 гг., а также делегаты от приходов, эвакуированной армии, от монашествующих и лица, приглашенные митрополитом Антонием, архиепископом Евлогием, архиепископом Анастасием (Грибановским) , управляющим русскими православными общинами в Константинополе, и епископом Вениамином, управляющим военно-морским духовенством. Среди 163 членов Собора было 11 епископов, из них 2 сербских; 22 представителя монашествующих и белого духовенства, 67 делегатов были политическими и военными деятелями. 30 членов Собора были участниками монархического съезда в Бад-Рейхенгале. Председателем Собор избрал митрополита Антония, его товарищами – архиепископа Кишиневского Анастасия, протоиерея С. Орлова, А. Крупенского, князя Ширинского-Шихматова. |
| 10 декабря 1925 г. у митрополита Петра ночью был произведен обыск, сам же он сперва был арестован на дому, а через два дня переведен во внутреннюю тюрьму на Лубянку. Одновременно с ним была арестована группа проживавших в Москве иерархов, близких митрополиту Петру и, очевидно, по мнению ГПУ, единого с ним настроения. Это были архиепископы Николай Владимирский, Пахомий Черниговский, Прокопий Херсонский, Гурий Иркутский, епископы Парфений Анашевский, Дамаскин Глуховский, Тихон Гомельский, Варсонофт Каргопольский и др. Согласно завещанию, оставленному митрополитом Петром, в случае его ареста в управление Церковью должен был вступить в качестве заместителя местоблюстителя сперва митрополит Сергий Нижегородский, затем митрополит Михаил, экзарх Украины, и, наконец, митрополит Иосиф Петроградский (находившийся в Ростове). Однако к моменту ареста митрополита Петра ГПУ уже подготовило самочинническую группу епископов, во главе с архиепископом Григорием Екатеринбургским и епископом Борисом Можайским, каковая, по примеру живой церкви при аресте патриарха, немедленно же, как только был арестован митрополит Петр, созвала совещание своих заранее сговорившихся участников – 9 епископов, живших в Москве, и объявила, что деятельность митрополита Петра была контрреволюционна и что ввиду его ареста и отсутствия таким образом управления Церковью – они, собравшиеся 9 епископов, организуют из себя «Временный Высший Церковный Совет» и берут в свои руки управление Церковью. Архиепископ Григорий и другие, получив свидание с митрополитом Петром в ГПУ, передают ему доклад о положении Церкви, в котором сообщают, что митрополит Сергий не может управлять Церковью, что митрополит Михаил отказался и митрополит Иосиф – тоже и что, таким образом, церковные дела требуют нового распоряжения от митрополита Петра, дабы избегнуть полной анархии. Митрополит Петр, не подозревая предательства, зная архиепископа Григория по его прежней стойкости в православии, наложил на этом докладе тут же в ГПУ, на свидании 1 II 1926 г., резолюцию о сдаче управления Церковью коллегии из архиепископов Николая Владимирского, Дмитрия Томского и Григория Екатеринбургского; в это самое время архиепископ Николай сидел в той же тюрьме ГПУ, а архиепископ Дмитрий был в Томске и в Москву приехать не мог. Архиепископ Григорий, зная все это, умолчал, и с резолюцией митрополита Петра покинул ГПУ, очевидно, считая себя господином положения. Однако резолюцию свою митрополит Петр написал не в категорической, а в условной форме, давая этим понять, что она обязательна к исполнению лишь при известных условиях, а именно при условии невозможности для митрополита Сергия управлять Церковью. И это дало митрополиту Сергию и всей Церкви право отвергнуть предательство и самочинное начинание архиепископа Григория и др. |
| 18 апр. 1926 г., после встречи с Е. А. Тучковым , находившийся в ссылке в Перми Ярославский митр. сщмч. Агафангел (Преображенский) , введенный в заблуждение относительно состояния церковных дел, обратился с посланием к всероссийской пастве и объявил, что он, согласно завещанию Патриарха свт. Тихона, вступает в права Патриаршего Местоблюстителя. В нач. июня 1926 г. открылся съезд, призванный выработать позицию ВВЦС в сложившейся ситуации. ВВЦС считал себя коллегиальным органом при Патриаршем Местоблюстителе, но митр. Агафангел ради церковного мира отказался от своих полномочий. 9 июня 1926 г. митр. Петр из заключения издал резолюцию о роспуске коллегии из 3 архиереев и подтвердил наложенные митр. Сергием запрещения на архиеп. Григория и единомысленных с ним архиереев. После этого ВВЦС утратил даже видимость каноничности существования, что привело к уменьшению его сторонников. Еще в мае 1926 г. митр. Сергию принесли покаяние епископы Симеон (Михайлов) и Ириней (Шульмин), в июне - архиеп. Владимир (Соколовский-Автономов), епископы Мелхиседек (Паевский), Тихон (Русинов), сщмч. Вассиан (Пятницкий) и Виссарион (Зорнин). В составе ВВЦС остались 7 иерархов. Было собрано экстренное совещание, на к-ром приняли решение склонить на свою сторону митр. Агафангела, однако он отказался поддержать григорьевцев. Весной 1927 г. митр. Сергий (арестованный в нояб. 1926) был освобожден из заключения, он и начал вести переговоры с властями о легализации возглавляемой им Церкви и об учреждении при нем Временного Священного Синода . Эта деятельность встревожила григорьевцев. 11-13 мая 1927 г. в Москве, в Донском мон-ре, совещание григорьевских епископов составило Послание и объяснительную записку, в к-рых отмечалось, что церковное управление, установленное ВВЦС, имеет соборное начало, как и было заповедано с апостольских времен; что единоличного управления в Церкви не может быть; РПЦ с момента восстановления в ней Патриаршества управлялась соборно, но соборность была нарушена единоличным управлением Патриаршего Местоблюстителя митр. Петра, а ВВЦС восстановил соборное управление в Церкви и теперь является единственной законной властью, имеющей легальное положение в гос-ве. Далее утверждалось, что митр. Сергий управляет Церковью незаконно и подлежит церковному суду. Никакого сближения ни с митр. Сергием, ни с обновленцами быть не может. Все нестроения, возникшие в Церкви, предлагалось разрешить на предстоящем Соборе. Послание с Объяснительной запиской было отпечатано тиражом 3 тыс. экз. и разослано по епархиям и приходам, но поддержки не имело, поскольку ВВЦС не пользовался авторитетом у народа. |
| 18 марта 1926 г. митр. Сергий сообщил в письме митр. Петру, что не счел себя вправе сложить полномочия его заместителя, поскольку резолюция Патриаршего Местоблюстителя на докладе ВВЦС расходится с фактическим положением дел. До сведения митр. Петра было доведено, что инициаторы Г. р. преданы церковному суду и запрещены в священнослужении. Митр. Сергий также указал на опасность, угрожавшую основам церковного строя, установленным Поместным Собором 1917-1918 гг., в случае отказа от принципа единоличного управления РПЦ. 22 апр. митр. Петр резолюцией подтвердил полномочия митр. Сергия как Заместителя Патриаршего Местоблюстителя и законность всех его действий. В сложное положение поставило сторонников архиеп. Григория заявление Ярославского митр. сщмч. Агафангела (Преображенского) о вступлении в права Патриаршего Местоблюстителя. Митр. Агафангел был упомянут в завещании Патриарха Тихона в качестве возможного преемника, но в момент смерти святителя находился в ссылке и был лишен возможности взять на себя исполнение патриарших обязанностей. В апр. 1926 г. с митр. Агафангелом встретился в Перми Е. А. Тучков, к-рый, введя его в заблуждение относительно состояния церковных дел, убедил сделать 18 апр. заявление о вступлении в права Местоблюстителя. Антицерковная комиссия ЦК ВКП(б) на заседании 24 апр. постановила: «Проводимую ОГПУ линию по разложению тихоновской части церковников признать правильной и целесообразной. Вести линию на раскол между митр. Сергием, назначенным митр. Петром временным местоблюстителем, и митр. Агафангелом, претендующим на патриаршее местоблюстительство, укрепляя одновременно третью тихоновскую иерархию - временный Высший Церковный Совет во главе с архиеп. Григорием, как самостоятельную единицу» (цит. по: Митрофанов Г. , прот. История РПЦ, 1900-1927. СПб., 2002. С. 361). Для обсуждения создавшегося положения 3 июня 1926 г. в московском Донском мон-ре открылся съезд сторонников Г. р. Неясность вопроса о правопреемственности патриарших полномочий, по мнению архиеп. Григория, давала ВВЦС возможность участвовать в церковном управлении. 9 июня митр. Петр издал резолюцию об упразднении учрежденной им 1 февр. коллегии и подтвердил запрещения, наложенные митр. Сергием на архиеп. Григория и др. архиереев, не подчинившихся законной церковной власти. В таких условиях ВВЦС попытался занять место коллегиального органа управления при митр. Агафангеле, признав его истинным преемником Патриарха Тихона. Однако митр. Агафангел уже заявил об отказе от обязанностей Патриаршего Местоблюстителя. Попытки руководителей Г. р. уговорить митр. Агафангела вернуться к Местоблюстительству и взять ВВЦС под свой покров оказались тщетными. |
| 25 июня 1925 г. Патриарший Местоблюститель митр. Крутицкий сщмч. Петр (Полянский) подписал 2-ю запретительную грамоту на Б., к-рый запрещению вновь не подчинился. В июле по благословению архиеп. Григория (Лисовского) к митр. Петру (Полянскому) был отправлен прот. Иоанн Богданович с отчетом о положении дел на Украине и с прошением о канонической автокефалии. Митр. Петр не счел возможным удовлетворить прошение. Вскоре Глуховский еп., вик. Черниговской епархии, Дамаскин (Цедрик) составил краткое «Суждение о лубенском расколе», но оно не было достаточно авторитетно аргументировано. Изобличением раскола архиеп. Григорий поручил заняться новопоставленному Прилукскому еп. Василию (Зеленцову) . Составленный им проект «Постановления Собора православных епископов Украины о лишении сана главарей Лубенского раскола и отлучении их от Церкви» был разослан укр. архиереям, одобрен и подписан экзархом Украины митр. Михаилом (Ермаковым), архиеп. Полтавским Григорием (Лисовским), епископами Кобелякским Николаем (Пирским), Прилукским Василием (Зеленцовым), Елисаветградским, управляющим Одесской епархией, Онуфрием (Гагалюком) , Сумским, временно управлявшим Харьковской епархией, Константином (Дьяковым) , еп. Александровским, управлявшим Екатеринославской епархией, Стефаном (Андриашенко), Мариупольским Антонием (Панкеевым) , Каневским Василием (Богдашевским) , Черкасским, вик. Киевской епархии, Филаретом (Линчевским) , Сквирским, вик. Киевской епархии, Афанасием (Молчановским), Радомысльским, вик. Киевской епархии, Сергием (Куминским) , Уманским, управлявшим Киевской епархией, Макарием (Кармазиным) (по числу подписавших его архиереев документ получил название «Постановление 13-ти»). Перед тем как рассылать проект на подпись, архиеп. Григорий предпринял последнюю попытку призвать Б. к покаянию и направил ему копию постановления. Б. заявил, что не подчинится ему. Еп. Василий представил «Постановление 13-ти» на утверждение Заместителю Патриаршего Местоблюстителя митр. Сергию (Страгородскому) , к-рый подписал его 5 янв. 1926 г. 19 янв. «Постановление 13-ти» и резолюция митр. Сергия были оглашены в Троицкой ц. Полтавы. Получив определение Собора правосл. епископов Украины, деятели лубенского раскола (Б. и Соколовский) отправились в нач. марта 1926 г. в Москву, где подали жалобу и просьбу о пересмотре их дела, но не в органы управления канонической Церкви, а в раскольнический григорианский Временный высший церковный совет (ВВЦС) . Резолюция архиеп. Григория (Яцковского) от 8 марта 1926 г. 84 «объявляла «Постановление 13-ти» отклоненным» и «рекомендовала Экзарху Украины перерешить дело в новой инстанции». В нач. 1927 г. Б. созвал духовенство Полтавы и представителей от мирян в Павленки (пригород) на общее собрание (присутствовали также «архиереи» Сергий Лабунцев и Макарий Крамаренко). На повестке дня стоял единственный вопрос: примирение с канонической Церковью, поэтому на собрание был приглашен архиеп. Григорий (Лисовский), к-рый отказался прибыть. |
| 29 января 1926 года ВВЦС направляет письмо арестованному местоблюстителю митрополиту Петру, в котором сообщает, что, не дождавшись в течение двух недель каких-либо шагов со стороны старейших иерархов и не зная ничего о сделанном митрополитом Петром распоряжении митрополиту Сергию, группа архиереев обратилась к правительству с просьбой о разрешении епископского собрания, которое было ими получено. Зарегистрировав новый орган церковного управления – ВВЦС, они приступили к устроению Церкви, но митрополит Сергий, «внося путаницу в церковные дела и смущение в души верных», стал делать в Нижнем различные посвящения, назначения и распоряжения. Однако архиепископ Григорий забыл обмолвиться о факте своего запрещения и о том, что он лгал, говоря, что не знал о полномочиях митрополита Сергия . Тем не менее, Патриарший местоблюститель перепоручил управление Церковью специальной коллегии, в которую вошли Владимирский архиепископ Николай (Добронравов), Екатеринбургский архиепископ Григорий (Яцковский), а также уроженец Симбирской епархии, Томский архиепископ Димитрий (Беликов). В помощь им он предлагал пригласить еще ряд архиереев: Вологодского архиепископа Сильвестра, Орловского архиепископа Серафима, Тульского епископа Николая и управляющего Самарской епархией епископа Сергия. «Преосвященным епископам Виссариону, Тихону и Иннокентию благословляем отправиться на свои епархии» . По всей видимости, епископ Виссарион не пользовался большим доверием у митрополита Петра, поэтому он счел лучшим отправить его в епархию. Такое же распоряжение епископ Виссарион получил и от ВВЦС: «Во исполнение своего журнального определения Временный Высший Совет предлагает Вам отправиться в свою епархию для организации временного епархиального совета… Председатель Совета архиепископ Григорий Екатеринославский» . Прибыв в Ульяновск, епископ Виссарион начал хлопотать о своей регистрации, которую он не мог получить раньше, но которую ему охотно дали теперь, когда он ушел в раскол. «В административный отдел Ульяновского губисполкома. Представляя при сем две анкеты, прошу зарегистрировать меня в качестве лица, командированного Высшим Церк[овным] Советом Прав[ославной] Рус[ской] Церкви в Ульяновскую епархию для организации вр[еменного] епархиального совета и вообще для устройства церковных дел в епархии. Герб[овый] сбор при сем прилагаю. Член Высш[его] Церк[овного] Совета епископ Виссарион. 30 янв[аря] 1926 г[ода]» . |
| 5/18 апреля 1922 г. патриарх Тихон сообщил в заявлении ГПУ об осуждении «Послания Карловацкого Собора о восстановлении династии Романовых» как политического акта несогласного с обращением патриарха от 25 сентября 1919 г. В тексте патриарха содержится фраза: «Я признаю Карловацкий Собор заграничного русского духовенства и мирян не имеющим канонического значения». Однако в определение Синода слова эти не вошли. Священный Синод и Высший Церковный Совет признали не весь собор, а только два его послания – 1) с молитвенным пожеланием о восстановлении в России Дома Романовых и 2) обращение к мировой Конференции – актами, не выражающими официального голоса РПЦ и, ввиду их чисто политического характера, не имеющими церковно-канонического значения . «За назначением тем же Управлением Преосвященного Митрополита Евлогия» Более противоречивой является следующая рекомендация для упразднения ВЦУЗ: «Принимая во внимание, что за назначением тем же Управлением Преосвященного Митрополита Евлогия заведывающим [так в документе – д. А.П. ] русскими православными церквами заграницей собственно для Высшего Церковного Управления там не остается уже области, в которой оно могло бы проявить свою деятельность, означенное Высшее Церковное Управление упразднить, сохранив временно управление русскими заграничными приходами за митрополитом Евлогием, и поручить ему представить соображения о порядке управления названными церквами». В реальности архиепископ Волынский Евлогий (Георгиевский) был назначен не заведующими русскими православными церквами заграницей, а только церквами в Западной Европе. Причем это назначение было сделано еще 2 октября 1920 года, притом именно Временным Высшим Церковным Управлением на юго-востоке России . Затем оно было подтверждено в Константинополе, и 2/15 апреля 1921 г. архиепископ Евлогий получил указ митрополита Антония об управлении «всеми западноевропейскими русским церквами на правах епархиального архиерея» . Поскольку прежде церквами в Западной Европе ведал епископ Кронштадтский, викарий Санкт-Петербургского митрополита, священник парижской церкви Иаков Смирнов обратился к патриарху Тихону с запросом о правах архиепископа Евлогия. 8 апреля 1921 г. Святейший Патриарх Тихон и Священный Синод издали указ на имя Финляндского архиепископа Серафима (Лукьянова), представившего запрос о. Иакова, в котором передавалось решение: |
| Архиеп. Григорий, пытаясь поднять престиж ВВЦС, хотел привлечь на свою сторону одного из авторитетнейших иерархов РПЦ - Верейского архиеп. сщмч. Илариона (Троицкого) , находившегося в заточении на Соловках. Летом 1927 г. ОГПУ доставило архиеп. Илариона в Москву на встречу с архиеп. Григорием, к-рый просил его возглавить ВВЦС, но получил полный и решительный отказ. 15-19 нояб. 1927 г. в Москве, в Донском мон-ре, заседал т. н. предсоборный съезд епископов и мирян, созванный по инициативе ВВЦС. Это был последний григорианский съезд, где обсуждались церковно-адм. вопросы, гл. обр. о взаимоотношениях ВВЦС с др. церковными течениями и гос-вом. Съезд постановил вести борьбу с митр. Сергием как со скрытым обновленцем и с узурпатором церковной власти. Подобные постановления если и доходили до сведения правосл. верующих и духовенства, то не имели положительного отклика. Авторитет ВВЦС падал. Григорьевский епископат увеличивался теперь в основном за счет собственных хиротоний. На григорианском съезде в нояб. 1927 г. архиеп. Григорий был возведен в сан «митрополита Свердловского и Уральского», но в 1928 г. он удалился от руководства ВВЦС, сосредоточившись на делах Свердловской епархии. На посту председателя ВВЦС его сменил еп. Виссарион (Зорнин), добившийся титула «митрополита Воронежского». Виссарион возглавлял ВВЦС до 1933 г. В 1934 г. нек-рое время обязанности председателя исполнял Свердловский архиеп. Петр (Холмогорцев) . Видную роль среди григорьевцев играл Борис (Рукин), также получивший титул «митрополита». В 30-х гг. раскольники лишились поддержки советских властей и подверглись репрессиям. В целом по стране раскол существовал до сер. 40-х гг., к этому времени немногочисленные григорьевские общины присоединились к РПЦ. В 1943 и в последующие годы покаяние принесли 4 григорьевских «епископа». Мон. Фотий (Топиро) , архимандриты Гермоген (Кузьмин) и Иосиф (Вырыпаев), иером. Феодосий (Григорович) были приняты в общение с Церковью в том сане, в каком пребывали до отпадения в раскол, после этого Фотий (Топиро) был канонически правильно хиротонисан во епископа. |
| Для усиления давления на Местоблюстителя было инициировано обращение к нему архиепископа Григория с епископом Борисом. Вскоре после публикации в «Известиях» процитированной статьи они посетили митрополита Петра и предложили ему «реабилитировать себя, ответить на эти (обновленческие — А.М.) обвинения, собрать православных архиереев, находящихся в Москве, и обсудить положение церковных дел». Об обстоятельствах этого визита было рассказано от лица архиепископа Григория в очередной известинской статье из рубрики «Среди церковников». «Митрополит Петр отклонил это предложение и сказал, что в конце концов сам отвечает за церковь, и что собрание архиереев не только не поможет делу, а даже повредит ему… В заключение последний обещал составить декларацию и сообщить ее епископам». В последние недели перед арестом митрополит Петр, действительно, был занят выработкой декларации — обращения к Совету Народных Комиссаров. «Я, — писал митрополит Петр, — обращаюсь в Совнарком с просьбой, во имя объявленного лозунга о революционной законности сделать категорические распоряжения ко всем исполнительным органам Союза о прекращении административного давления на Православную Церковь и о точном выполнении ими изданных центральными органами власти узаконений… В целях практического осуществления этого принципа, я прошу, не откладывая далее, зарегистрировать повсеместно на территории СССР староцерковные православные общества со всеми вытекающими из этого акта правовыми последствиями». Конечно, о легализации Церкви, Предстоятель которой с таким достоинством обращался к безбожной власти, не могло быть и речи. 9 декабря 1925 г. митрополит Петр был арестован. Между тем, дело епископа Бориса было доведено до логического конца. «Инициативная группа», которую ему поручило создать ОГПУ, оформилась в том же декабре в так называемый «Временный Высший Церковный Совет» (ВВЦС) под председательством архиепископа Григория. ВВЦС сразу же обратился к власти с просьбой о своей легализации и 2 января 1926 г. получил справку о том, что «к открытию деятельности Временного Совета, впредь до утверждения такового, со стороны НКВД препятствий не встречается». |
| Еще одну попытку расколоть Российскую Церковь ОГПУ предприняло в том же 1926 г. С этой целью в апреле 1926 г. Тучков выехал в Пермь, где находился возвращавшийся из ссылки митрополит Агафангел (Преображенский). Чекист заявил святителю, что митрополит Петр, как контрреволюционер, к церковному управлению допущен никогда не будет, а митрополит Агафангел, как более лояльный, сможет получить регистрацию для Церкви. Аргументом было и то, что, согласно завещанию патриарха Тихона, митрополит Агафангел имел больше прав на церковное управление, чем митрополиты Петр и Сергий. 18 апреля митрополит Агафангел направил пастве послание, где извещал о своем вступлении в должность местоблюстителя. Митрополит Сергий со своей стороны настаивал, что в завещательном распоряжении патриарх Тихон не говорил, что местоблюститель должен принять власть временно. И если митрополит Петр принял власть, то он остается местоблюстителем до сих пор и может быть лишен ее лишь на основании суда. Священномученик Петр, получавший в заключении лишь отрывочные сведения, согласился с правами митрополита Агафангела и направил ему приветствие. Однако заместитель местоблюстителя не сдавался, указывая, что митрополит Петр не осведомлен о состоянии церковных дел и не может вмешиваться в них. Большинство архиереев Российской Церкви, видя в ситуации опасность нового раскола, поддержало митрополита Сергия. Поддержка была во многом обусловлена уважением, которое успел приобрести митрополит Сергий за время своего заместительства. Прежде всего в заслугу ему ставили успешную борьбу с григорианским расколом. Нестроения в Церкви активно использовались советской пропагандой. Газета «Известия» 1 июня 1926 г., извращая факты, издевательски писала: «Рост количества претендентов на так называемое местоблюстительство патриаршего престола за последнее время принял анекдотические размеры. » Престол " -то один, а лиц и церковных учреждений, усевшихся на патриаршее кресло, – уже трое. С одной стороны, функционирует высший временный церковный совет во главе с архиепископом Григорием, который получил церковную власть от митрополита Петра Крутицкого. С другой стороны, митрополит Сергий, объединяющий вокруг себя реакционные элементы. Он отказался выполнить постановление митрополита Петра о передаче власти ВВЦС и ведет с последним борьбу. В довершение ко всему этому на церковную арену всплыла небезызвестная фигура митрополита Агафангела Ярославского». |
|
|
