| Но поскольку мы всегда склонны себя оправдывать, а не укорять, постольку с нами и происходит то, о чем говорит далее святой апостол Павел. Может быть, мы и умеем оправдаться перед людьми, например перед духовником, но Бога ведь не обманешь. «Будучи же судимы, наказываемся от Господа, чтобы не быть осужденными с миром» (ст. 32). Но даже в этом случае наказание благодетельно для нас, потому что мы наказываемся, чтобы не быть осужденными с миром. Людей мира сего Бог не наказывает, не трогает, а нас, как Своих, наказывает, чтобы исправить. Если мы сами не видим своих грехов или лукаво себя оправдываем, то Бог, осуждая и наказывая нас в этой жизни, избавляет от наказаний в жизни грядущей. И в этом проявляется любовь Божия. Поэтому будем день и ночь радоваться и благодарить Бога за то, что Он сподобляет нас причащения Святых Христовых Таин. Так причащались и святые апостолы, и великие святые. Причащались и обоживались, и освящались, и просвещались невечерним светом, Фаворским светом Божества. Будем радоваться и благодарить Бога даже в немощах наших и болезнях, хотя бы они были наказанием за наши грехи, потому что Господь человеколюбиво отделяет нас от всех прочих людей и, наказывая, спасает, освящает и делает избранниками Божиими. Будем благодарить Бога за все, ибо Его любовь к человеческому роду безгранична, что видно не только из того, что Он пострадал за нас, но и, в особенности, из того, что Он дает нам вкушать Свои пречистые Тело и Кровь. Аминь. 5 апреля 2007 года Неподвижный годовой круг Воздвижение Честного и Животворящего Креста Господня 1Кор. 125 зач. (1, 18–24) Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, — сила Божия. Ибо написано: погублю мудрость мудрецов, и разум разумных отвергну. Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие? Ибо когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих. Ибо и Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие, для самих же призванных, Иудеев и Еллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость. |
| Но слава, Христе Царю, еже о нас Твоему мудрому смотрению, имже спасл еси всех, яко благ и человеколюбец. Придите, все народы , поклонимся благословенному древу, через которое настала вечная правда . Ибо прельстивший деревом праотца Адама прельщается Крестом ; низверженный падает ужасным падением, насильно завладевший царским созданием . Кровью Божией смывается яд змия , и уничтожено проклятие праведного осуждения после осуждения Праведника неправедным судом . Ибо надлежало исцелить деревом дерево и уничтожить страстью Бесстрастного на дереве страсти осужденного. Но слава, Христе Царь , Твоему мудрому промышлению о нас, которым Ты всех спас, как благой и человеколюбивый. Паремии I. Исход 15:22—27; 16:1 Поят Моисей сыны Израилевы от моря Чермнаго, и веде тыя в пустыню Сур: и идяху три дни в пустыни, и не обретаху воды, да быша пили. Приидоша же в Мерру, и не можаху пити воды из Мерры, горька бо бе: сего ради наречеся имя месту тому «горечь». И роптаху людие на Моисеа, глаголюще: что пием? Возопи же Моисей ко Господу, и показа ему Господь древо: и вложи тое в воду, и сладка бысть вода. Тамо положи ему Бог оправдания и суды. И тамо искушаше его, и рече: Аще слухом услышиши глас Господа, Бога твоего, и угодная пред Ним сотвориши, и внушиши заповеди Его, и сохраниши вся оправдания Его, всяку болезнь, юже наведох египтяном, не наведу на тя: Аз бо есмь Господь исцеляяй тя. И приидоша во Елим, и бяху тамо дванадесять источников вод, и седмъдесят стеблий финиковых: и ополчишася тамо при водах. И воздвигошася от Елима, и прииде весь сонм сынов Израилевых в пустыню Син, яже есть между Елимом и между Синою. Повел Моисей израильтян от Чермного моря , и они вступили в пустыню Сур , и шли они три дня по пустыне и не находили воды. Пришли в Мерру , и не могли пить воды в Мерре, ибо она была горька, почему и наречено тому (месту) имя Мерра. И возроптал народ на Моисея, говоря: что нам пить? (Моисей) возопил к Господу, и Господь указал ему дерево , и он бросил его в воду, и вода сделалась сладкой. |
| Понеже и иудее знамения просят, и еллини премудрости ищут; мы же проповедуем Христа распята, иудеем убо соблазн, еллином же безумие. Самим же званным, иудеем же и еллином, Христа — Божию Силу и Божию Премудрость. Братья, слово о Кресте для погибающих — безумие, а для нас, спасаемых, — сила Божия. Ибо написано: «Погублю мудрость мудрецов и разум разумных отвергну» (Ис. 29:14). Где мудрец? Где книжник? Где спорщик века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие? (Ис. 33:18) Но когда мир своей мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу безумием проповеди спасти верующих. Ибо и иудеи требуют чудес, и эллины ищут мудрости, а мы проповедуем Христа распятого — для иудеев соблазн, а для эллинов безумие; для самих же призванных, как иудеев, так и эллинов, Христа — Божию Силу и Божию Премудрость. Апостольское чтение взято из первого послания ап. Павла к Коринфянам. Послание это написано по поводу того, что в Коринфе, городе богатом и образованном, происходили споры и раздоры между христианами из иудеев и христианами из язычников (греков) и придавалось большое значение тому искусству, с которым каждый мог отстаивать свое мнение. Апостол, обличая христиан за это, и указывает на то, что сама сущность христианской веры — крестная смерть Христова, или, говоря более кратко, Крест Христов — стоит выше человеческой мудрости и одинаково неприемлем как для иудея, так и для эллина, хотя и по разным причинам; поэтому при правильном понимании этой сущности христианства, при правильном отношении ко Кресту Христову не может быть в христианском обществе почвы и основания ни для разделения, ни даже для каких-нибудь псевдонаучных споров; распятый Христос для всех христиан есть прежде всего Сила Божия, а затем и Премудрость Божия. Подробнее эта мысль у апостола развивается следующим образом. Проповедь о том, что составляет самую сущность нашей веры — Крест Христов, настолько выше человеческой мудрости, что она кажется юродством, но для кого? — для «погибающих», для людей совершенно неспособных к спасению, для спасамых же Крест — явление прежде всего, так сказать, совершенно другого порядка, не того, где приложимы мерки мудрости или безумия; он — сила, которую прежде всего можно почувствовать, которая более и главным образом подлежит ощущению, чувству, а не разуму, и именно он — сила Божия (ср. |
| Послушаем, что отвечает святому Андрею прекрасный юноша, сошедший с небес. «Поверь мне, возлюбленный, – говорит он, – что если даже ты принесешь мне золото всего мира, то я не отдам тебе ни единого цветка, ни тебе, ни кому-либо другому, ни твоему мнимому господину». Слушайте люди! Вот цена всех богатств целого мира: они не достойны и одного цветка райского. Но, о юноша прекрасный! Почему один цветок райский у тебя столь дорог, что ты не хочешь взять за него золото, собранное со всего мира? Отвечает юноша: «Потому, что цветок райский имеет такую красоту, какой не сможет вообразить ум и передать язык человеческий. Он имеет радостотворную силу, потому что красотой своей и неизреченным благоуханием столь увеселяет и услаждает человеческое сердце, что если бы человек постоянно смотрел на него, то не восхотел бы ни есть, ни пить и не ощущал бы от этого никакого страдания; к тому же цветок сей не увядает и цветет вечно. Посмотрим на богатства мира сего: имеют ли они такую силу, как цветок тот райский? Не увядают ли и не теряют ли красоты своей? Увеселяют ли поистине человеческое сердце? Увеселяют, но на весьма краткое время, и вместе преисполняют надолго великими печалями. Кому восклицает апостол: «Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих на вас. Богатство ваше сгнило, и одежды ваши изъедены молью. Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против вас и съест плоть вашу, как огонь: вы собрали себе сокровище на последние дни» ( Иак. 5:1–3 ). Да знает же каждый цену всех богатств мирских, не достойных и единого цветка райского! Но приступим к оценке христианской души человеческой. Если один цветок райский столь драгоценен, что с ним не могут сравняться богатства всего мира, то тем более ценна душа человеческая, ради которой насажден Богом рай и исполнен всякими благами. Душа имеет вес такой же, как и Кровь Сына Божия, ибо говорит апостол: «Не тленным серебром или золотом искуплены вы, но драгоценною Кровию Христа, как Непорочного и Чистого Агнца» ( 1Пет. 1:18–19 ). |
| Поэтому в данной нам свободе мы видим бесконечную любовь Божию к человеческому роду. Господь создал человека по Своему образу и подобию. Бог есть Существо совершенно свободное, не стесняемое никакими обстоятельствами и обладающее всемогуществом. Человек — существо ограниченное и всемогуществом не обладает, но свобода является неотъемлемым, если не основным, признаком образа Божия в человеке. Лишить человека свободы — значит лишить его образа Божия или, иначе говоря, сделать его другим существом, не человеком. Поэтому Господь и спас человека через крестное страдание, чтобы, с одной стороны, искупить всякого человека, с другой — оставить его свободным, потому что где принуждение — там рабство, где принуждение — там нет любви. Апостол Павел продолжает: «Ибо и Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие, для самих же призванных, Иудеев и Еллинов (то есть для всех нас: и тех, кто более склонен верить каким-либо авторитетам, как иудеи, и тех, кто склонен к самостоятельному размышлению, как эллины. — Схиархим. А.), Христа, Божию силу и Божию премудрость» (ст. 22–24). Действительно, в тайне Христова распятия — и непобедимая, непреодолимая никем и ничем сила, и премудрость, превосходящая самую высшую, но ограниченную человеческую мудрость. Аминь. 27 сентября 2006 года Воздвижение Честного и Животворящего Креста Господня О силе «слова крестного» и бессилии человеческой мудрости Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! Сегодня, в день Крестовоздвижения, уместно подробно истолковать апостольское чтение на этот великий праздник. Оно начинается так: «Слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, — сила Божия» (ст. 18). Когда проповедуется истина о том, что Господь Иисус Христос принес Себя в жертву ради нашего спасения, то для тех, кто отвергает истины христианства, слово об этом выглядит юродством, то есть безумием. Нам это учение кажется привычным и естественным, поскольку мы находимся в лоне Православной Церкви. |
| Человек же имеет свободную волю, как и Бог, и тем самым подобен Богу. Ибо как Бог творит то, что хочет, так и человеку Он дал свободу делать то, что хочет, и этой свободой душа человеческая ближайшим образом подобна Богу, подобна более, чем Ангел. Не напрасно говорит Бог душе человеческой в Песни Песней: «Уподобил тебя близ Меня» ( Песн. 1:8 ), то есть сделал тебя ближайшею, подобною Мне, более, говорю, подобною, чем ангельское создание. Потому-то вышереченный Богослов, отвечая на вопрос: что есть душа? – назвал ее богоподобнейшей. Если же душа человеческая более подобна Богу, чем небесный дух, Ангел, то она и прекраснее красоты ангельской, но не по естеству, а по благодати, дарованной ей воплощением Сына Божия и Его излиянием Крови за нее. Поистине, она превзошла красоту ангельскую, ибо не с ангельским естеством соединился Сын Божий, а с человеческим, как говорит апостол: «Ибо не Ангелов восприемлет Он, но восприемлет семя Авраамово» ( Евр. 2:16 ), – и это для искупления Своей Кровью души человеческой, для обновления в ней древнего богоподобия и особенно для лучшего украшения ее. Отец, имеющий одну дочь, не украшает ли ее всяким драгоценным убранством более, чем рабынь своих? Жених, имеющий возлюбленную невесту, не хочет ли видеть ее украшенной? Душа человеческая – это единая дочь и невеста Христа Спасителя нашего. Дочь – ибо Он возродил ее от смерти к жизни Своей Кровью, невеста – ибо Он соединился с ней столь крепким союзом любви, что не отказался и умереть за любовь ее. Не напрасно говорится в Песни Песней: «Крепка, как смерть, любовь» ( Песн. 8:6 ). И как о Самом Христе Господе пишется в книге апостольской: «Столько превосходнее Ангелов, сколько славнейшее пред ними наследовал имя» ( Евр. 1:4 ), – так и о душе человеческой следует мыслить: она столь же близка к Богу и подобна Его красоте, сколь ближе соединена с Ним, чем Ангелы, и потому она может сказать о себе словами пророка: «Возвеселится душа моя о Боге моем; ибо Он облек меня в ризы спасения, одеждою правды одел меня, как на жениха возложил венец и, как невесту, украсил убранством» ( Ис. 61:10 ). |
| Что слепо, или повреждено, или уродливо, или больно, или коротливо, или паршиво, таких не приносите Господу, и в жертву не давайте на жертвенник Господень» ( Лев.22:21,22 ). А ты, православное чадо Нового Завета, христианская душа, а не жидовин, приносишь к жертвеннику Господню не вола, не овцу, не козла, а только грошовую свечку, да и тут норовишь, чтоб она была даже не грошовою, а копеечною. Кого же ты обманываешь, подобно Анании и Сапфире? Сущее твое не твое ли было? Для чего же тебе, разве для собственной славы в очах людских, нужно поставить две копеечный свечки вместо одной грошовой? Для чего же ты, желая принести жертву угодную Богу, украдкой или насильно, вопреки противодействую церковников, втискиваешь в церковь Божию то, что еще святые апостолы запретили приносить к алтарю Господню?!.. Да. Бывали на Руси, по высшим общим соображениям, отнятия церковного достояния на удовлетворение более вопиющих о себе общих нужд. Но чтобы личная корысть коренных русских людей повела со всех сторон подкоп, чтобы пресечь главный, да и последний оскудевающий приток приношений на церковь от холодеющей ревности русских православных христиан и направить его в собственный иудин ковчежец, – ведь и Иуда предатель, и тот о нищих и о Христе печещеся, но и себя не забывал, – это на святой Руси неслыханное дело пришлось услышать и воочию увидеть нашему последнему тревожному времени. «Сие же веждь, – писал апостол Павел к Тимофею ( 2Тим.3:1–5 ), – яко в последние дни настанут времена люта. Будут бо человецы самолюбцы, сребролюбцы…, имущии образ благочестия, силы же его отвергшиися. И сих отвращайся». Аминь. Леонтий, митрополит Московский Слово в день Воздвижения Честного Животворящего Креста Господня 62 В одном из стихов канона св. кресту читаем: крест – мудрости книга. Выражение это заключает в себе глубокую и поучительную мысль. На ней, братие и сестры о Господе, я хочу остановить ваше вниманье ныне. Мудрость с самой глубокой древности была в почтении у всех народов, и ревностные ее искатели – мудрецы пользовались особенным уважением. |
| Дальнейшую ступень в формировании службы Воздвижения и особенно в развитии самого обряда воздвижения креста представляет собой «Канонарь» (устав) при Евангелии в библиотеке Синайского монастыря, в греч. рукописях ΙΧ-ΧΙ вв. с практикой по большей части той же Константинопольской св. Софии, но несколько позднейшей, чем в рассмотренном выше памятнике. Здесь уже вводится в вечерню и утреню праздничный элемент, но очень небольшой — в виде прокимна, чтений и тропаря. Указывается «на вечерне прокимен гл. 3 „Сказа Господь спасение Свое, пред языки...» стих: „Воспойте Господеви песнь нову, яко дивна...» (Пс. 91). Другой: „Дал еси боящимся Тебе знамение», стих: „Боже, отринул ны еси» (Пс. 59) [Паремии нынешние]. На отпусте вечерни тропарь гл. 1 «Спаси, Господи»; тот же и на „Бог Господь». Последование св. воздвижения Честного и Животворящего Креста. По „Слава в вышних» восходят иереи (а в предыдущем памятнике певцы) на амвон и начинают петь все по чину тропари св. воздвижения (указаны 1, 2 и 4-й из предыдущего памятника). И народ равным образом каждый из них, и на конце (ες τελευταον — какой то литургический термин) тропарь „Токмо водрузися» (в предыдущем памятнике 3-й, и все эти тропари поются после воздвижения, а до него — неизвестные). Восходит на (амвон) иерей [архиепископ] и крест и кадилыцик (θυμιατς) и творит три коленопреклонения, в какой бы день ни было Воздвижение, и став на восток знаменает трижды крестом молча и творя первое воздвижение. И начинает диакон „Господи помилуй» дивно (θαυμαστικς — неизвестный музыкальный термин) с народом трижды, а остальные (22) „Господи помилуй» [на мотив] призывательные (παρακλητικα — неизвестный музыкальный термин). Начинает воздвижение креста от груди (не от пола, как ныне) при восклицании народом [других] «Господи помилуй», пока не станет крест с простертых рук архиерея выше главы его. И при спускании [арх] иереем креста с высоты, исполняет (оканчивает) народ восклицание „Господи помилуй» 100 раз (50). И на второе воздвижение к востоку равным образом прежде диакон начинает дивно 3 и народ 50 дивно и 50 призывательно и исполняет 100. 2-е воздвижение бывает на юг, 3-е на запад, 4-е на север и тотчас начинает поклонение кресту, поя „Вознесыйся на крест», пока не поклонится весь народ. Прокимен на отпусте утрени [глас 4]: „Сказа Господь спасение», писан на вечерни. Евангелие» — нынешнее утреннее. «На литургии входное гл. 4 „Вознесыйся на крест волею». Вместо Трисвятого гл. 6 „Кресту Твоему покланяемся " " . Литургийные прокимен, Апостол, аллилуарий, Евангелие и причастен нынешние, только аллилуарий один — первый, и для причастна указан глас: 4-й. Таким образом, кроме отмеченных незначительных разностей по сравнению с предыдущими памятниками, этот имеет значительно более развитый и еще более близкий к нынешнему обряд воздвижения креста: воздвижение здесь 4-кратное (или 5-кратное — неясно) с пением 50-кратного по древнейшей редакции памятника и 100— кратного по позднейшей «Господи помилуй». |
| Обряд изнесения креста состоит в том, что после предварительного каждения креста на престоле, архиерей или священник, одетый, как для литургии, во всю священную одежду, по окончании славословия выносит крест с блюдом на голове в предшествии светильников через северные двери алтаря перед царские двери, возглашая там «Премудрость, прости» и, при троекратном пении тропаря праздника, несет крест на середину храма, полагает на аналое и кадит его. Обряд этот знаменует шествие на крестную смерть Спасителя, почему и исхождение с крестом, в знак уничижения Спасителя, совершается через северные двери алтаря (как самые низшие). Возглас священника напоминает молящимся о том, что перед ними совершается таинственное действие, в котором заключается глубочайший смысл («премудрость»), и приглашает выразить благоговение к этому действию прямым стоянием и принять его в простоте души («прости»). Не может не напминать нам этот обряд также обретения Честного Креста в недрах земли и изнесения его оттуда. Вслед за столь знаменательным обрядом изнесения креста совершается торжественный обряд воздвижения его, ежегодно воспроизводящий воздвижение Креста, совершенное по его обретении. Обряд этот, который устав, в виду его особой торжественности, считает уместным только в соборных храмах, состоит в том, что архиерей или священник, сделав три земных поклона перед св. крестом и, взяв его с аналоя, осеняет им трижды народ, затем, держа его на голове, наклоняется до земли и поднимается и снова осеняет крестом. Это осенение крестом и воздвижение его совершается после произнесения прошения из ектении при стократном пении «Господи помилуй» и повторяется пять раз во все стороны: на восток, запад, юг, север и опять восток. Такой порядок стран выбран, чтобы из него составлялся крест. На восток делается воздвижение дважды в виду особого достоинства этой страны и чтобы всех воздвижений было 5. Перед каждым из этих воздвижений креста произносится особое прошение ектении и во время каждого воздвижения поется «Господи помилуй» 100 раз, всего, следовательно, 500 раз. Обряд, очевидно, имеет целью возбудить в нас такое же чувство сокрушения о грехах наших, вознесших Спасителя на крест, какое почувствовали очевидцы первого воздвижения Креста, при виде его в умилении восклицавшие «Господи помилуй». |
| Обряд этот знаменует шествие на крестную смерть Спасителя, почему и исхождение с крестом, в знак уничижения Спасителя, совершается через северные двери алтаря (как самые низшие). Возглас священника напоминает молящимся о том, что перед ними совершается таинственное действие, в котором заключается глубочайший смысл («премудрость»), и приглашает выразить благоговение к этому действию прямым стоянием и принять его в простоте души («прости»). Не может не напоминать нам этот обряд также обретения Честного Креста в недрах земли и изнесения его оттуда. Вслед за столь знаменательным обрядом изнесения креста совершается торжественный обряд воздвижения его, ежегодно воспроизводящий воздвижение Креста, совершенное по его обретении. Обряд этот, который устав, в виду его особой торжественности, считает уместным только в соборных храмах, состоит в том, что архиерей или священник, сделав три земных поклона перед св. крестом и, взяв его с аналоя, осеняет им трижды народ, затем, держа его на голове, наклоняется до земли и поднимается и снова осеняет крестом. Это осенение крестом и воздвижение его совершается после произнесения прошения из ектении при стократном пении «Господи помилуй» и повторяется пять раз во все стороны: на восток, запад, юг, север и опять восток. Такой порядок стран выбран, чтобы из него составлялся крест. На восток делается воздвижение дважды в виду особого достоинства этой страны и чтобы всех воздвижений было 5. Перед каждым из этих воздвижений креста произносится особое прошение ектении и во время каждого воздвижения поется «Господи помилуй» 100 раз, всего, следовательно, 500 раз. Обряд, очевидно, имеет целью возбудить в нас такое же чувство сокрушения о грехах наших, вознесших Спасителя на крест, какое почувствовали очевидцы первого воздвижения Креста, при виде его в умилении восклицавшие «Господи помилуй». После воздвижения над крестом совершается третий трогательный обряд поклонения ему и целования его. По 5-м воздвижении креста поется кондак праздника, предваряемый малым славословием; воздвигавший крест священнослужитель полагает его на аналой и трижды поет перед ним краткий тропарь «Кресту Твоему покланяемся, Владыко...», в котором прославляется столько же Крест, сколько и воскресение, как славное завершение распятия, цель его. |
|
|
