| Возможно и ещё одно объяснение (не отрицающее, впрочем, первого и второго – действовать могли несколько факторов). Ярослав и его сторонники могли воспользоваться древним родовым принципом старейшинства русских князей. По этому принципу Ярослав действительно был самым «старшим» из русских князей. Только он и его оставшиеся к этому времени в живых братья Святослав и Иван принадлежали к Х колену, считая от легендарного основателя династии Рюрика – все другие русские князья были из более поздних поколений. Родовой принцип старейшинства (на Руси в это время уже не действовавший из-за сильного дробления княжеского рода – «старейшинство» существовало теперь только в рамках его ветвей) должен был импонировать Батыю, который в это время (1243) уже считался «акой» – старшем в роде Чингизидов. Косвенным аргументом в пользу такого предположения о причинах признания «старейшинства» Ярослава может служить описанный Плано Карпини прием русского князя при дворе в Каракоруме в 1246 году, окончившийся отравлением Ярослава ханшей Туракиной, матерью великого хана Гуюка. Гуюк – сын Угедея, третьего сына Чингизхана, по родовому принципу был младше Батыя (сына старшего сына Чингизхана Джучи), и родовое старейшинство Ярослава, поддержанного Батыем, вряд ли могло произвести на него положительное впечатление». В 1245 году князь Ярослав Всеволодович вынужден был поехать сначала к хану Бату, как и Даниил Галицкий и Михаил Черниговский, а потом в Монголию, в столицу империи город Карокорум, распологавшийся на реке Орхон – на утверждение великим владимирским князем. Русский иследователь В.Л. Егоров в книге «Историческая география Золотой Орды в XIII–XIV веках», вышедшей в Москве в 1985 году, дал интересное объяснение названия новой империи: «Рассмотрение русских летописей показывает, что первоначально на Руси новое монгольское государство не имело какого-либо специального названия, его заменяло этническое определение «татары». В 80–90 годы XIII века на смену ему приходит наименование «Орда», прочно утвердившееся во всех русских официальных документах и летописях в XIV веке. Что же касается привычного теперь названия «Золотая Орда», то оно стало употребляться в то время, когда от основанного Бату государства не осталось и следа. В русских письменных источниках это словосочетание фиксируется со второй половины XVI века. |
| Русский историк М.К. Любавский так писал о значении северо-восточной Руси: «Великорусская народность во всем разнообразии составных элементов сложилась в бассейнах верхней Волги и Оки до их слияния. Здесь же она нашла свой политический базис и здесь же, приемущественно, накопился её колонизационный фонд, тот человеческий материал, который с половины XVI века она стала разбрасывать по лесам востока и севера и по степям юга и юго-востока. Откуда набралось население Ростово-Суздальской земли? Отвечая на этот вопрос, приходиться обозначить несколько течений, приливавших в этот край: из области словен новгородских и кривичей смоленских, с юго-запада и юга из области вятичей и Подонья. Ко времени прибытия татар славяно-русская колонизация охватила весь бассейн верхней Волги до соединения его с Окой и весь Окский бассейн. Ростово-Суздальская земля по смерти Всеволода III выделила из себя: великое княжество Владимирское, сделавшееся переходным владением князей, признанных старшими или великими среди потомков Всеволода III; княжество Ростовское, доставшееся старшему сыну Всеволода Константину и удержавшееся во владении его потомков; княжество Переяславское, доставшееся Ярославу Всеволодовичу, выделившее из себя позже княжество Тверское и Московское; княжество Юрьевское, доставшееся следующему сыну Всеволода Святославу и удержавшееся во владении его сына, внука и правнука (до 1340 года); княжество Стародубское, доставшееся младшему сыну Всеволода Ивану и удержавшееся во владении его потомков. После прибытия татар, из великого княжества Владимирского выделилось ещё княжество Суздальско-Нижегородское, которым наделил сына своего Андрея великий князь Ярослав Всеволодович, и которое удержалось и за его потомками; княжество Галицко-Дмитровское, доставшееся следующему по старшинству князю Константину Ярославичу и удержавшееся за его потомками; Костромское, доставшееся младшему сыну Ярослава Всеволодовича Василию» Глава 2. Княжич. Владимир. Переяславль-Южный. Рязань. Переяславль-Залесский. 1191–1212 годы |
| У В.Н. Татищева есть запись, где говорится, что после смерти отца Ярославу достался Переяславль-Залесский, Тверь и Волоколамск. Летописец Переяславско-Суздальский сообщает, что он получил также Нерохоть (Нерехту?) и Дмитров. В 1215 году новгородцы пригласили Ярослава княжить к себе. В Новгороде он сразу же начал расправляться с неугодными ему боярами. Новгородцы выгнали его из города. Он ушел в Торжок. «Той же осени много ся зла сотвори, – говорит летописец. – Поби мраз обилье по волости, а на Торжку все цело бысть. И зая князь вершь по Торжку, не пусти в город ни воза». Такой своеобразной блокадой Ярослав Всеволодович пытался подчинить своей воле новгородцев. Ему оказывал помощь брат Юрий. Новгородцы пригласили к себе княжить Мстислава Удатного. Дружинники Мстислава и некоторых союзных ему князей, а также новгородские ополченцы нанесли сокрушительное поражение войскам Юрия, Ярослава и Святослава Всеволодовичей в Липецкой битве. Ярослав ушёл княжить в Переяславль-Залесский. Временно ему пришлось отказаться от притязаний на Новгород. Второй раз Ярослав попал на княжение в Новгород весной 1223 года и жил там около года. В 1226 году новгородцы в третий раз позвали его княжить. На этот раз он пробыл там до зимы 1228 года. 30 декабря 1230 года он в четвертый раз сел в Новгороде, «целова святую Богородицу на всех граматах Ярославлих и на всей воли новгородчьскои». В городе он пробыл всего лишь две недели, посадил там своих сыновей и ушёл в Переяславль-Залесский. Несмотря на это, он остался главным новгородским князем и в дальнейшем (до1236 года) принимал самое активное участие в новгородских делах. Около 1236 года Ярославу удалось захватить Киев и стать великим князем. Правда, удержать его он не сумел и ушёл в Северо-Восточную Русь. После монгольского нашествия и гибели старшего брата Юрия Ярослав стал великим владимирским князем. Умер он в 1246 году. По свидетельству различных источников, Ярослав был отравлен в ставке монгольского кагана Угедея, куда он поехал за получением ярлыка на великое княжение. |
| К сожалению, уяснить себе причину, побудившую Ярослава предпринять составление свода, излагающего на ростовском и владимирском материале историю всего Ростово-Суздальского края, мы не имеем данных. Время первых лет после Батыева нашествия, как известно, так бедно дошедшими до нас фактами, летописание этих лет так сдержанно и кратко, что у исследователя нет возможности хотя бы в кратких чертах изложить княжение Ярослава, не говоря уже о приурочении свода 1239 года к каким-либо его политическим шагам и планам». В 1208 году Ярослав Всеволодович стал князем в Переяславле Залесском. Именно при нем и при его сыне Александре Невском Переяславль-Залесское княжество достигнет своего наибольшего расцвета. Переяславль впервые упоминается в летописи в 1152 году, когда князь Юрий Долгорукий для защиты своего княжества от нападений волжских булгар основал несколько крепостей. Первым переяславским князем стал Всеволод Юрьевич Большое Гнездо – в 1176 году великий владимирский князь Михалка Юрьевич выделил Переяславль с землями в самостоятельный удел и передал его своему брату. В начале XIII века княжество включало Тверь, основанную в 1181 году Всеволодом для борьбы с Новгородом, Дмитров, Зубцов, Кснятин и другие. О происхождении названия Переяславль рассказывает историк и краевед М. Смирнов: «Было три города-тезки в начальной Руси, три Переяславля: первый на юге в Киевской земле (основан в 993 году), второй – в Рязанской земле (основан в 1095 году), и третий на севере в Залесской земле (основан до 1152 года). Старший из них, как повествует легенда, получил своё название потому, что «отрок» русский перея славу от печенег», Ян Усмович, победив печенежского богатыря, перенял от него славу на месте основанного потом тут города. Остальные названы по старшему Переяславлю, а, может быть, еще и потому, что каждый из них, «перея славу» своих окрестных городов. Это название может быть истолковано не иначе, как боевое и совершенно сродненное любимым княжеским и дружинным именам: Ярослав, Святослав, Изяслав, Вячеслав и так далее. |
| Здесь под городскими стенами они захватили в плен одного человека, от которого узнали, что Ярослава нет в городе - пошел к брату Юрию с полками, с новгородцами и новоторжанами, а князь Юрий с братьями Святославом и Владимиром выступил также из своего города. Войско младшие Всеволодовичи собрали большое: муромцев, бродников, городчан и всю силу Суздальской земли, погнали всех и из сел, у кого не было лошади, тот шел пешком. Страшное было чудо и дивное, братья, говорит летописец: пошли сыновья на отца, отцы на детей, брат на брата, рабы на господина, а господин на рабов. Ярослав и Юрий с братьями стали на реке Кзе, Мстислав и Владимир с новгородцами поставили полки свои близь Юрьева, а Константин ростовский стал дальше с своими полками на реке Липице. Когда Ростиславичи завидели полки Ярославовы и Юрьевы, то послали сотского Лариона сказать Юрию: " Кланяемся; у нас с тобою нет ссоры, ссора у нас с Ярославом " ; Юрий отвечал: " Мы с братом Ярославом один человек " . Тогда они послали сказать Ярославу: " Отпусти новгородцев и новоторжан, возврати волости новгородские, которые ты захватил. Волок; с нами помирись и крест целуй, а крови не проливай " . Ярослав отвечал: " Мира не хочу, новгородцев и новоторжан при себе держу; вы далеко шли и вышли, как рыба насухо " . Когда Ларион пересказал все эти слова Ростиславичам, те отправили к обоим братьям с последнею речью: " Мы пришли, брат князь Юрий и Ярослав, не на кровопролитие, крови не дай нам бог видеть, лучше управиться прежде; мы все одного племени: так дадим старшинство князю Константину, и посадите его во Владимире, а вам Суздальская земля вся " . Юрий отвечал на это послу: " Скажи братье моей, князьям Мстиславу и Владимиру: пришли, так ступайте куда хотите, а брату князю Константину скажи: перемоги нас, и тогда тебе вся земля " . Младшие Всеволодовичи, ободренные мирными предложениями врагов, видя в этом признак слабости, отчаянного положения, начали пировать с боярами; на пиру один старый боярин, Андрей Станиславович, стал говорить молодым князьям: " Миритесь, князья Юрий и Ярослав! А меньшая братья в вашей воле; по-моему, лучше бы помириться и дать старшинство князю Константину, нечего смотреть, что перед нами мало Ростиславова племени, да князья-то все они мудрые, смышленые, храбрые; мужи их, новгородцы и смольняне, смелы на бою, а про Мстислава Мстиславича и сами знаете в том племени, что дана ему от бога храбрость больше всех; так подумайте-ка, господа, об этом! " Не люба была эта речь князьям Юрию и Ярославу, и один из юрьевых бояр сказал: " Князья Юрий и Ярослав! Не было того ни при прадедах. |
| А между тем белозерский полк, оставленный при лодках, выдержал нападение от болгар, приплывших Волгою из разных городов в числе 6000 человек, и обратил их в бегство, причем перетонуло их больше тысячи человек. Всеволод стоял еще 10 дней под Великим Городом, но видя, что племянник изнемогает, а болгары просят мира, отправился назад к своим лодкам, где Изяслав и умер; великий князь после этого возвратился во Владимир, пославши конницу на мордву. В 1186 году Всеволод посылал опять воевод своих с городчанами на болгар, - русские взяли много сел и возвратились с полоном. После того при Всеволоде не встречаем больше известий о походах на болгар; по смерти его усобица между его сыновьями долго не давала русским возможности обратить внимание на соседние народы, пользуясь тем болгары предприняли наступательное движение и взяли Устюг в 1217 году. Только в 1220 году великий князь Юрий Всеволодович собрался послать сильную рать на болгар: он послал брата своего Святослава, князя юрьевского, и с ним полки свои под начальством воеводы Еремея Глебовича; Ярослав Всеволодович переяславский послал также свои полки; племяннику Васильку Константиновичу великий князь велел послать полки из Ростова и из Устюга на верх Камы; муромский князь Давыд послал сына своего Святослава, Юрий - Олега, и все снялись на устье Оки, откуда поплыли на лодках вниз по Волге и высадились на берег против города Ошела. Святослав выстроил войско: ростовский полк поставил по правую руку, переяславский - по левую, а сам стал с муромскими князьями посередине и в таком порядке двинулся к лесу, оставив один полк у лодок. Прошедши лес, русские полки вышли на поле к городу; здесь были они встречены болгарскою конницею, которая, постоявши немного, пустила в наших по стреле и помчалась к городу; Святослав двинулся за нею и осадил Ошел. Около города был сделан острог, огороженный крепким дубовым тыном, за острогом были еще два укрепления и между ними вал: по этому валу бегали осажденные и бились с русскими. Князь Святослав, подошедши к городу, отрядил наперед людей с огнем и топорами, а за ними стрельцов и копейников; русские подсекли тын, разорили и два других укрепления и зажгли их, потом зажгли и самый город, но тут поднялся противный ветер и понес клубы дыма на русские полки; дым, в котором нельзя было различить человека, зной и пуще всего безводие заставили осаждающих отступить от города. |
| В 1232 г., когда великий князь вновь воевал северные, вятические окраины Черниговщины, а Ярослав сжег здесь Серенск, татары появились на Средней Волге, оставшись зимовать в непосредственной близости от болгарских рубежей ( " Придоша татарове и зимоваша не дошедшее Великого града Болгарьского " ). Источник же В.Н. Татищева продолжает: " поплениша и покориша многу нижнюю землю Болгорсую и грады разориша " . Используя бедственное положение Болгарии Юрий Всеволодович послал на покорение мордвы сына Всеволода, а с ним молодого Федора Ярославича, а также рязанских и Муромских князей. Юг и Запад Руси бурлили в непрерывной усобице, отягченной участием в ней половцев, в Залесье же царила тишина. Один за другим во Владимире и удельных столицах строились и украшались храмы. В 1235 г. просто " мирно бы(сть) " . Между тем, война была рядом. Именно в 1235 г. судьба народов Восточной Европы была окончательно решена очень далеко от их границ, на реке Онон, где собравшийся курултай чингизидов постановил продолжить поход " к последнему морю " . Для усиления войск улуса Джучи, которым руководил хан Бату, каан Угэдей приказал всем улусам империи выделить значительную часть воинов. Помимо пяти сыновей Джучи, еще семь чингизидов, были привлечены к участию в походе. В качестве советников молодым принцам в походе приняли участие лучшие и опытнейшие полководцы Чингис-хана, в прошлом уже изучившие будущий театр военных действий - Субэдей-Баатур и Джэбэ-нойон, а также недавно выдвинувшийся Бурундай. Все они также командовали тумэнами. Получив приказ. царевичи и темники разъехались по своим ордам, готовить войска к выступлению и вскоре, опережая друг друга, двинулись на запад. Всю первую половину тридцатых годов монголо-татарские отряды ограниченными силами одного Улуса Джучи (ок. 4 тыс. собственно монгольских воинов) продолжали нападать на окраины Волжской Болгарии. Теперь наступил финал. Осенью 1236 г. монгольские полчища соединились в степях Нижней Болгарии и изготовились для последнего удара. Их численность, по наиболее объективным оценкам, достигала 120 - 140 тысяч человек, но едва ли сами представители монгольских племен превышали треть этой армии. |
| По соединении войско завоевателей разделилось на две части. Северную группу тумэнов Бату лично повел на завоевание Булгара. Южную, меньшую по численности, направил на покорение восточных половцев и племен Поволжья (мокши, буртасов и " арджанов " ?). Неприступная столица Волжской Болгарии была взята штурмом после отчаянного сопротивления. Жители были по большей части перебиты " для примера " . Остальных ждало рабство. Биляр, " Великий " город русских летописей, был взят штурмом, несмотря на шесть (!) рядов стен, а все население уничтожено. Сопротивление булгар было сломлено быстро. Пали все их города, были сожжены практически все села. Небольшая страна оказалась просто затопленной валом нашествия. То же происходило и в полосе наступления Южной группы монгольских войск. К осени 1237 г. половцы были оттеснены на запад, аланы искали спасения в горах, а марийцы и мордва в большинстве своем признали над собой монгольское господство. Осенью командующие монгольскими соединениями собрались на курултай, на котором приняли решение о вторжении на Русь и обсудили план зимней кампании. Сообщения русских летописей о гибели Волжской Болгарии зимой 1236-37 гг. дышат сочувствием к жертвам нашествия и тревогой за будущее. В них звучит явное предупреждение своим правителям, отказавшимся помочь соседям. Предупреждение это было оценено. Не случайно в ту зиму Юрия Всеволодович женил сразу двух младших сыновей, Владимира и Мстислава. По сообщению венгерского монаха Юлиана, расположение монголов накануне нашествия и их планы в общих чертах на Руси были известны. Причем владимиро-суздальские источники выглядят куда более информированными о приближении монголов, чем южнорусские или новгородские. Со слов русских информаторов путешествующего доминиканца, силы вторжения были на тот момент разделены на четыре части. Одна подступила из разоренной Болгарии к восточным границам Руси. Другая, летом уже нападала с востока на рязанские пограничные посты. Этому известию, возможно, соответствует сообщение о взятии некоей Нузы на рязанской границе (или к востоку от нее), в районе которой " татары " остановились становищем. Отсюда к рязанским князьям ими было направлено посольство с требованием покориться. Третья часть стояла к югу от " замка Воронеж " , бывшего, по-видимому, в то время столицей удельного княжества в составе Рязанской земли. Местонахождение четвертой Юлиан не уточняет. Оно " осаждает всю Русь " . Возможно, оно какое-то время (к началу осени) составляло стратегический резерв или угрозу половцам, находясь далее к югу. Ни у кого тогда уже не оставалось сомнений в том, что все эти силы только и " ждут того, чтобы земля, реки и болота с наступлением ближайшей зимы замерзли, после чего... легко будет разграбить всю страну русских " . |
| Повесть о битве на Калке вошла в Лаврентьевскую летопись в краткой редакции, которая содержит лишь деловой перечень событий. Считается, что рассказ о битве на Калке в Лавретьевской летописи восходит к владимирской великокняжеской летописи 1228 г., куда он, очевидно, попал из летописца Переяславля Русского. В Лаврентьевской летописи этот рассказ был переработан ростовским летописцем, который значительно сократил повествование и включил сведения о Васильке Константиновиче, счастливо избежавшем поражения на Калке. Представляет интерес начальная часть рассказа о сражении на Калке, которая находит точную аналогию в Новгородской первой летописи (ср. также в позднем Тверском сборнике). Существует предположение, что эта часть восходит к Рязанскому летописанию. В повести о битве на Калке отразился ужас перед грозным завоевателем. Основываясь на «Слове о царстве язык» (Откровение) Мефодия Патарского , летописец возводит татар к нечестивым библейским народам. Рассказывая о пленении Батыем Русской земли, летопись особенно подробно останавливается на завоевании Владимиро-Суздальского княжества. В этой части Лаврентьевской летописи четко прослеживается рука ростовского летописца, который в рассказе владимирской летописи сделал многочисленные вставки, посвященные Васильку Ростовскому. Поэтому, например, о гибели Юрия Всеволодовича в Лаврентьевской летописи сообщается дважды. Рассказ о гибели Василька заканчивается похвалой ему; под пером ростовского летописца Василек Ростовский становится почти святым. Вниманием летописца пользуется также великий князь владимирский Юрий Всеволодович. Сообщение о том, как Ярослав Всеволодович перенес тело брата из Ростова во Владимир, заканчивается в летописи похвалой Юрию, в значительной части заимствованной из похвалы Владимиру Мономаху . О завоевании Батыем других русских княжеств в Лаврентьевской летописи рассказывается очень кратко – для жителя северо-восточной Руси эти события представляли меньший интерес. В рассказе о нашествии Батыя в Лаврентьевской летописи имеется целый ряд важных фактических данных, которые, очевидно, принадлежат современнику событий. С другой стороны, повествование в Лаврентьевской летописи отличается обилием риторических отступлений, множеством цитат из Священного писания. Большая часть этих отступлений, как теперь установлено, заимствована из предшествующей части летописи и Повести временных лет, которая читается в начале Лаврентьевской летописи. Летописец старается оживить свой рассказ, используя диалог, внутренний монолог и т. д. Весьма живо изображен, например, разговор сыновей великого князя Всеволода и Мстислава с татарами, которые привели к Золотым воротам пленного Владимира Юрьевича. В уста действующих лиц (Юрия, Василька, епископа Митрофана) летописец вкладывает традиционные предсмертные молитвы. Повесть Лаврентьевской летописи о нашествии Батыя представляет большой интерес как исторический источник и как образец летописного стиля. |
| Но на Юге он еще очень молод и учится делам правления. В 1209 году отец дал ему ещё одно дальнее княжение — Рязань. Притом княжение опасное: рязанцы являлись традиционными противниками Всеволодова семейства. Рязань вела с Владимиром упорную борьбу. Оказалась покорена, но не смирилась. Бунтовала, была подавлена, однако искорки мятежа тлели и тлели в остывшей, вроде бы, печи рязанского неистовства. Незадолго до того, как Рязанское княжение досталось Ярославу, отец его узнал о новой угрозе со стороны Рязани. Тамошние князья завязали тайные переговоры с Черниговом, находившимся во враждебных отношениях с державой Всеволода. Князь пошел на Рязанщину с войсками, взял город Пронск, у стен самой Рязани едва умолен был не брать город на щит, увёл в оковах весь Рязанский княжеский дом и только тогда утвердил в качестве правителя своего сына Ярослава. Иными словами, родитель наделил отпрыска властью над смертельно опасным местом. Чем был молодой князь для рязанцев? Последним шансом. «Либо вы покорны воле моей, которую я передаю вам через сына, — словно бы сообщал им Всеволод Большое Гнездо, — либо разорение и смерть». Рязанцы не послушались. Новые подданные, целовав крест, восстали и предали мучительной смерти доверенных людей молодого князя-чужака: их живыми засыпали землёй в погребах. Тогда Всеволод вернулся, выпроводил рязанцев из их города, велев забрать с собой кое-какое имущество, а потом спалил Рязань дотла. Лишённых крова горожан князь отогнал к Владимиру как пленников. В этой истории Ярослав Всеволодович не сплоховал: он уцелел сам и вовремя вызвал отца с подмогой. «Увалень» научился действовать быстро… В 1212 году отец его скончался, предварительно разделив свою землю между многочисленными сыновьями. К моменту, когда немолодой князь почувствовал наступление последнего срока, шестеро его сыновей оставались в живых. А долг перед родом требовал обеспечить отпрысков честью и богатством. Следовательно — дать им княжения. Старший сын, Константин, не хотел деления Владимиро-Суздальской земли на части, требовал себе всей державы. Но родитель, осердясь, решил иначе. И вот получил от отца Константин города Ростов и Ярославль, а Юрий — Суздаль, Владимир (столицу княжества) и формальное первенство среди потомков Всеволода, хотя и уступал годами Константину. Так разъяренный отец в 1212 году, на смертном одре, наказал строптивого сына. |
|
|
