| Розанов Фома Филимонович, московской епархии села Крымского дьячков сын. Поступил в Троицкую семинарию из звенигородской в генваре 1781 г. Сентября 18-го 1784 г. Из философского класса уволен для продолжения учения в московскую академию. Скончался в 1810 г. в должности директора моек, синодальной типографии. Извстен своим латино-русским словарем, русскою и славянскою грамматиками и переводами с латинского и французского языков (См. роспись Смирдина). Руссов Степан Васильевич калужского узда, села Репнина пономарев сын. Из калужской семинарии поступил, в Троицкую в риторический класс, в сентябре 1784 г., имея 15 лет от рождения. В 1786 году по желанию отправлен в Петербург в коммисрию народных училищ. Ход его службы неиз- вестен; известно только, что он был членом российской академии, виленским губернским прокурором, потом служил в сенате. Скончался 21 марта 1842 г. Литературную деятельность он начал стихотворениями, а в двадцатых годах стал печатать свои исследования и заметки по русской истории, которых напечатал в разных повремменных изданиях весьма много. По Высочайшему повелению занимался описанием волынской губернии и издал это описание в 1809 г. под заглавием: Волынские записки. В 1832 г. печатал ежемесячное издание под названием: воспоминания на 1832 год. Это издание состоит из статей преимущественно исторического содержания 331 . Синьковский Димитрий Николаевич, дмитровского уезда, села Синькова священников сын. Принят в Троицкую семинарию 20 генваря 1747 г., будучи 9 лет от рождения. В 1760 г. поступил студентом в московский университет и по окончании курса определен преподавателем истории и географии, но чрез два года по обстоятельствам перешел на должность учителя в переславскую семинарии. В 1776 г. опять поступил в университет учителем латинского и греческого языков, и по экзамену, получив степень магистра, назначен и преподавателем риторики и славянского языка. В 1788 г. возведен в звание ординарного профессора философии. Скончался в 1792 г. Из ученых трудов его известны: Рассуждение о вероятном познании нравов человеческих по некоторым знакам (М. 1789): Баумейстера логика, исправленное издание перевода Александра Павлова (М. 1787.): Бау- мейстера метафизика (М. 1789), также исправленный перевод 1-го издания; Баумейстерова нравоучительная философия, перевод с латин. (М. 1788); полный латинский Геснеров лексикон в 3-х частях (М. 1796–1798). Издание и работа над третьею частью принадлежит племяннику его А. Ф. Синьковскому. |
| Развитие философии в духовных школах определялось не только зависимостью от западных философских течений, но и той церковной задачей, которая лежала на них. Это определяло, но и стесняло философскую мысль, — и не случайно то, что Сковорода, свободно и смело развивавший свою христианскую философию, уклонился от преподавания в школе (за исключением, как мы видели, кратковременных опытов преподавания). Творческие философские движения в духовной школе начинаются уже лишь в XIX–oм веке, — и первым ярким и значительным представителем этого творческого философского движения был профессор Московской Духовной Академии Голубинский (1795–1854), но о нем, как и связанной с ним академической философии, мы будем говорить позже. 2. В Московском Увиверситете условия для развития философии были, конечно, более свободными. Неверно думать, как это мы находим, например, у Шпета, будто университетская философия, «сделав свой первый шаг, впала в состояние паралитическое». Такое суждение изобличает у Шпета лишь его не исторический и тенденциозный подход к изучению развития русской философии. Первые русские профессоры философии в Московском университете (об иностранных дальше будет речь), — Поповский, Сирейщиков, Синьковский, Аничков, Брянцев, — читали действительно свои курсы по западным руководствам, — но уже у них обнаруживаются два различных течения — одни склонялись к популярному в то время вольтерианству, другие же — к английской философии, т. е. к чистому эмпиризму. Надо тут же заметить, что преподавание философии обычно совмещалось с преподаванием других наук, — например, проф. Аничков, кроме философии, преподавал также математику. К философии близко стояло и преподавание «естественного права», о котором мы не раз упоминали, как об одном из идеологических устоев у русских гуманистов XVIII–ro века. Впрочем, в конце XVIII–ro века преподавание «естественного права» было взято под подозрение, как рассадник «революционной заразы». Потерпевшим был интересный ученый Десницкий, учившийся в Англии, бывший поклонником Юма и Ад. Смита (он был воспитанником Московской Духовной Академии; по возвращении из заграницы, стал профессором Московского Университета. Еще до французской революции ему пришлось покинуть кафедру, как это случилось позже, в XIX–oм веке, с другим талантливым преподавателем «естественного права» в Петербургском Университете — Куницыным). |
| Письмо 1 Его преосвященству преосвященнейшему Макарию, епископу Бийскому При сем имею честь препроводить сто (100) руб[лей], пожертвованные состоящим при мне Камергером Ароновым на строение Архиерейского дома в г[ороде] Бийске. К. Победоносцев 12 марта 1887 г. Петербург. Письмо 2 Преосвященный Владыка! На днях получил я от Вас книжку «Вторая лепта». Книжка мне нравится, но я желал бы иметь сведения, кем составлена она? Существует ли первая лепта ? 6 Помнится, она была издана еще при О[тце] Макарии. Какое предназначено ей употребление, распространена ли она в народе, и кем, и как поются песни? Кто издатель этой книги – Сычев? С совершенным почтением и преданностью имею честь быть Вашего преосвященства покорный слуга К. Победоносцев 11 ноября 1887 г. Петербург. Письмо 3 Преосвященнейший Владыка! Усерднейше благодарю Вас за присылку мне прекрасной книги, которой я не знал до сих пор, – писем Архимандрита Макария. С удовольствием и назиданием читаю ее. К вам отправляю на сих днях некоторые книги, в том числе и биографическую статью о[отца] Макария, отдельно отпечатанную из «Православного Обозрения» и разосланную по распоряжению моему во все Духовные Семинарии. Я уже телеграфировал Вашему Преосвященству, что расход на издание первой «Лепты» будет возмещен из здешних средств. Книжка эта весьма мне понравилась, и необходимо восстановить ее в обращение. Обозначить нотное цифрами или круглою нотой – от Вас зависит, что Вы сочтете удобнее; хотя, казалось бы, круглая нота дороже, но доступнее многим, не привыкшим к цифирному счету. Благоволите в свое время уведомить, во что обойдется издание, и тогда деньги будут Вам высланы. С совершенным почтением и преданностью имею честь быть Вашего Преосвященства покорный слуга К. Победоносцев 14 марта 1883 г. Петербург. Письмо 4 Преосвященнейший Владыка! Сейчас прочитал я в No 9 «Томских Епархиальных Ведомостей» рассказ свящ[енника] Синьковского, между прочим, об усердии свящ[енника] С. Борисова и о нуждах Большенарымской устроенной там школы. Полагаю, что и небольшое даяние принесет пользу сему доброму делу. Посылаю Вам особо (чрез хозяйственное Управление) сто (100) рублей и покорнейше прошу доставить эти деньги по назначению. Ожидаю известия о ходе печатания первой «Лепты». По первому требованию Вашему вышлю и деньги, сколько окажется нужным. Употребить цифры или ноты зависит вполне от личного Вашего усмотрения. |
| И. Финляндский —37— 199 Преображенской, в Пушкарях, церкви протоиерея К.М. Маркова: Протоиерей К.М. Марков Морозов Мальцева Предтечевской, на Лубянка, церкви свящ. С.В. Смирнова: Свящ. С.В. Смирнов С.П. Рахманов Замоскворецкого сорока 1-го отдел. 201 Воскресенской, в Монетчиках, церкви свящ. А.Н. Потапова: Свящ. А.Н. Потапов Георгиевской, в Яндове, церкви свящ. В.А. Ювалова A. Привалова Кононов Предтечевской, под Бором, церкви свящ. С.М. Третьякова: С.М. Третьяков В. Ястребова Климентовской, на Пятницкой, церкви свящ. А.С. Парусникова: Свящ. А.С. Парусников Космо-Дамианской, в Н. Садовниках, церкви свящ. И.И. Струженцова: Свящ. И.И. Струженцов И.С. Сергеев А.П. Горохов Церковный староста А.А. Досужев Михаило-Архангельской, в Овчинниках, церкви свящ. Н.П. Цыганкова: Неизвестный —38— 207 В. Солодовников Николаевской, в Заяицкой, церкви свящ. К.Н. Левкиевского: Свящ. К.Н. Левкиевский От прихожан Николаевской, в Кузнецкой, церкви священника Н. Померанцева: К.П. Бахрушин Николаевской, в Пупышах, и свящ. М.В. Успенского: Пожертвовано Параскиевской, на Пятницкой, церкви прот. В.Ф. Сергиевского: Прот. В.Ф. Сергиевский Свящ. С.И. Фрязинов Л.И. Леонтьева М.И. Бабанин Скорбященской, в Ямской Коломенской Слободе, церкви свящ. К.К. Воскресенского: Т. Королев Р.Т. Герасимов Г.Д. Максимов Преображенской,на Болвановке, церкви свящ. В.В. Воронцова: свящ. В.В. Воронцов Троицкой, в Вешняках, церкви протоиерея С.В. Страхова: Протоиерей С.В. Страхов Н.А. Ленивов П.П. Семёнов —39— 216 Троицкой, в Кожевниках, церкви свящ. В.И. Левитского: свящ. В.И. Левитский Псаломщик В. Лебедев Псаломщик А. Преображенский Т-во Растеряева От неизвестного Троицкой в Б. Лужниках, церкви протоиерея А.П. Крылова: От неизвестного Успенской, в Кожевниках, церкви свящ. П.В. Разумовского: Ф. Михайлов и Сын Замоскворецкого сорока 2 отд. 219 Благовещенской, в Пыжах, церкви свящ. Н.С. Померанцева: Свящ. Н.С. Померанцев В. Аршинов Андрее-Стратилатовской, при Учительском Институте, церкви свящ. Т.И. Синьковского: Свящ. Т.И. Синьковский |
| При другом случае Лаврентий дал мнение, что Платон «ректорское звание отправлял добропорядочно» 70 . Для семинарии, зависевшей от лавры, отзывы и такого архимандрита, каковым был Лаврентий, имели свою важность. Сам Платон «благодеяниями и ласковостию Лаврентия столь был взыскан, что никогда без благодарности имени его поминать не мог». Недолго Платону пришлось быть в любимой им лавре и семинарии. В мае 1763 года императрица, проезжая в Ростов, останавливалась в лавре; в присутствии ее ректор Платон произнес слово о пользе благочестия, которое очень понравилось императрице. По возвращении ее в Москву, Платон был вызван ко двору (4-го июня), и ему объявлено, что он избран в законоучители к наследнику престола. Со слезами, как сам говорит, оставил Платон обитель святыни и отправился в Петербург но семинария также осталась близка его сердцу, как и прежде, и он принимал в судьбе ее полное участие. Новый ректор семинарии, Варлаам Синьковский, чрез несколько месяцев после отъезда Платона в Петербургу писал ему: «думаю, излишнее дело настоятельно упрашивать вас, чтобы вы и впредь заботились о нашей семинарии, как заботились о ней прежде: я нисколько не сомневаюсь, что вы, хотя телом не здесь, но духом всегда с нами» 71 . Отъезд Платона из лавры, столько тяжелый для семинарии, которая лишилась в нем лучшего начальника и наставника, был однако для нее ве- личайшим прибретением: 1764 год так был тяжел для семинарии, что она обречена была уже на закрытие, – и только один Платон своим влиянием при дворе мог сделать то, что она сохранила свое существование. Архимандрит трокцкий Лаврентий в 1764 году сообщил из Петербурга ректору Варлааму «известия весьма неприятныя, что семинарию закроют, исключат из числа учебных заведений» 72 . В это время, как известно, составлялись штаты, и семинария , содержавшаяся на счет сумм лаврских, должна была, по отобрании монастырских имений, лишиться всех средстве к содержанию. Пока производилась опись имений монастырских, в лавре остановили выдачу жалованья наставникам: воспитанников кое-как содержали при помощи запасов продовольствия, заготовленных прежде, но скоро и им грозило прекращение всех средств к существованию. |
| (Продолжение следует) Протоколы [=Журналы] Совета Московской Духовной Академии за 1891 год//Богословский вестник 1892. Т. 1. 3. С. 211–258 (4-я пагин.) —211— и страдальцах соловецких», в четвертой указывает характеристические особенности этих сочинений и значение их в раскольнической литературе. «Сочинение отличается стройностью плана: исторические произведения Семена Денисова изучены с достаточной тщательностью и по возможности проверены и опровергнуты, где требовалось, на основании несомненных исторических данных; суждение об них и об их характере дано правильное. Сочинение хорошее». 32) Отзыв доцента А. Беляева о сочинении Тихона Синьковского на тему; «Изложение и разбор протестантского учения о невидимой церкви»: «Сочинение г. Синьковского разделяется на четыре главы и предваряется введением. Во введении, кроме предварительных сведений о предмете и задачах своего труда, автор излагает зачатки учения о невидимой церкви у предшественников реформации. Первая глава содержит изложение учения о невидимой церкви Лютера и Меланхтона; вторая – учение о том же предмете ортодоксальных протестантских богословов XVII века – Хемниция, Гуттера и Герарда – и новейших протестантских богословов, примыкающих к трем направлениям в учении о церкви: строго-протестантскому, ново-лютеранскому и среднему между этими двумя крайностями; в третьей главе обобщается разнообразное содержание двух первых глав и, в виде перехода к критической части, излагается православное учение о сущности и свойствах церкви; четвертая глава представляет разбор протестантского учения о невидимой церкви. Как при изложении, так и при разборе протестантского учения о невидимой церкви г. Синьковский указывает на зависимость этого учения от основного начала протестантизма – учения об оправдании человека одной верой, а потому излагает и это последнее учение. «Из сказанного видно, что сочинение г. Синьковского собственно распадается на две половины: в первой излагается протестантское учение о невидимой церкви в разных направлениях и оттенках его; во второй оно подвергается разбору с православной точки зрения. По его словам, «первой его задачей было – проследить неустойчивость во взгляде на сущность церкви у реформаторов – Лютера и Меланхтона и представить некоторые черты из истории учения об этом предмете в позднейшем протестантском богословии» (42 стр.). Справедливо заявляет он, что эта половина его сочинения не менее важна, чем самый раз- |
| Составление рукописи, с которой должно было происходить печатание, было поручено опять-таки не придворным, а московским синоидальным певчим. И не потому, конечно, что техника их пения, постановка голосов, и трактовка многоголосных композиций была лучше, чем у придворных певчих, – а потому, что московские синодальные певчие обладали богослужебной певческой традицией, и, вероятно, потому, что в Москве находились те письменные памятники, по которым составители рукописи могли бы справляться о верности напевов. В Москве такие рукописи накапливались веками, чего не могло быть в Петербурге, еще сравнительно недавно перед тем основанном. Указом от 20 марта 1768 г. Синод распорядился: «...выбрать из синодальных иподиаконов и певчих, которые могли бы Ирмолог исправить нотою во всем (т.е. Подвести ноту под всю книгу), знаменным лучшим напевом, придав к тому и Обиход церковный греческого напеву» 369 . Синодальные певчие, иподиакон Петр Андрееев и Иван Тимофеев представили в Петербург при соответственных рапортах «исправленные», т.е. оконченные и переведенные с безлинейного знамени на линейную ноту ирмолог и Обиход. Однако к осуществлению печатания этих книг не могли еще сразу приступить. Поршло еще несколько времени, пока производились различные финансовые расчеты, сметы и подготовлялась техническая сторона печатания. Хотя Бышковский, на которого легла вся подготовка, и мечтал о напечатании «четверогласного и партесного пения» тем же шрифтом (квадратной нотой, т. к. круглая, итальянская нота, только совсем недавно, вместе с приезжими итальянцами появившаяся, не успела еще распространится), но пока что дело ограничивалось только напечатанием одноголосного пения, т.е. мелодии уставных напевов. В 1769 г. в Петербург прибыл Троицкий архимандрит (т.е. архимандрит Троице-Сергиевой лавры) синодальный член Платон (Левшин) , назначенный «учителем богословия Его Императорского Высочества» (т.е. наследника цесаревича Павла Петровича) 370 . Архимандрит Платон рассмотрел ирмолог и обиход, составленные синодальными певчими в Москве, и предложил отправить эти рукописи на рассмотрение известным специалистам уставного пения, троицким певчим в Москве (т.е. Певчим московского архиерея) Петру Синьковскому и Якову Лавлинскому. |
| Опять-таки для рассмотрения уставного пения обратились не к певчим Придворной капеллы, а к московским певчим Троицкого подворья в Москве. П. Синьковский и Я. Лавлинский подробно рассмотрели присланную рукопись и представили Синоду подробный рапорт, начало которого, ввиду его особенного интереса и значения для истории богослужебного пения Русской Церкви, воспроизводится здесь 371 : «От Святейшего Правительствующего Синода данное нам, его высокопреподобие Святотроицкой Сергиевой лавры господина отца архимандрита Платона певчим, церковного пения обиход и ирмолог нами рассматриван и что надлежит до церковнаго обихода, по оному рассудили мы за нужное – 1-е: некоторые пения прибавить, кои как употреблением в церковном пении, так и приятность напева, заслуживают в обиход внесены быть; 2-е: некоторыя в оном же обиходе имеющиеся напевы сокращены и тем как обыкновению противны, так и приятность пению уменьшают; 3-е: нечто по нескладному распеву исключить. – Что же касается до ирмолога, он весь едва ли принят быть может: понеже многие ирмосы написаны сокращенно с выкидыванием нужных и употребительных фит 372 ; чрез что как неупотребительное может сделать дикость и несогласие, а притом в некоторых местах и неприятность, и поэтому если печатать, можно взять экземпляр или у нас или у певчих преосвященного Тферскаго. Какие же роспевы прибавлены, какие исправлены и что исключить можно, прилагается при сем именной реестр». Следует очень подробный список предлагаемых изменений. Как видно, те специалисты-певчие, которым было поручено рассмотреть представленную синодальными певчими рукопись, отнеслись к этому делу, во-первых, с большой добросовестностью и точностью, во-вторых, с большим знанием дела, и притом со знанием не только практическим, но и со знанием столповой нотации. Вместе с тем из этого донесения можно усмотреть, что у синодальных певчих в то время уже замечалась тенденция к сокращению напевов. Из этого можно было бы заключить, что у троицких певчих традиция была лучше и строже. Очень возможно, что часть синодальных певчих, вызванная в свое время в Петербург, увидела там, что можно безнаказанно и беспрепятственно вносить сокращения и в напевы, и в самое богослужение, по примеру придворных певчих. Поэтому, вероятно, архимандрит Платон и послал рукопись московских синодальных певчих на рассмотрение своим, московским же, троицким певчим. Рапорт П. Синьковского и Я. Лавлинского был внесен 31 марта 1769 г. архимандритом Платоном в Синод для обсуждения. |
| 3847. СИНКЕВИЧ В., прот. (Тульская епархия). Некролог. – 1986, 6, 35. 3848. СИНЬКОВСКИЙ С., протодиак. (Львовская епархия). Некролог. – 1987, 6, 18. 3849. СИНЮК А., прот. (Одесская епархия). Некролог. – 1989, 7, 32. 3850. СИНЮТИН С., прот. (г.Москва). Некролог. – 1987, 12, 37. 3851. СИРОТИНСКИЙ В.В., прот. (Московская епархия). Некролог. – 1984, 7, 39. 3852. СКОПЕЦ М., прот. (Пинская епархия). Некролог. – 1990, 6, 38. 3853. СКРИПКО М., прот. (Минская епархия). Некролог. – 1990, 5, 35. 3854. СЛАВНИТСКИЙ М., прот. (г.Ленинград). Некролог/Прот. В.Сорокин. – 1988, 10, 42. 3855. СЛЕПУШКИН Г., свящ. (Одесская епархия). Некролог. – 1986, 2, 31. 3856. СЛУШКО И.М., прот. (Минская епархия). Некролог. – 1985, 1, 35. 3857. СМАГЛО П., прот. (Винницкая епархия). Некролог. – 1987, 9, 40. 3858. СМИРНОВ В., протодиак. (г.Москва). Некролог/Прот. Н. Воробьев. – Прот. А. Лазарев. – 1999, 2, 63. 3859. СМИРНОВ В.И., прот. (г.Москва). Некролог/С. А. Голубцов . – 1993, 12, 111. 3860. СМИРНОВ П. , протодиак. (Рязанская епархия). Из воспоминаний/Т. Веселкина. – 1992, 4, 57. 3861. СМИРНОВ П. , протодиак. (Рязанская епархия). Некролог/Из воспоминаний/Т. Веселкина. – 1992, 4, 57. 3862. СМИРНОВ С. , прот. (проф. МДА). Некролог/Протодиак. С. Голубцов . – 1990, 12, 34. 3863. СНЕГА П., диак. (Сумская епархия). Некролог. – 1989, 9, 31. 3864. СОКОЛОВ В. , прот. (г.Москва). Некролог. – 1995, 9–10, 49. 3865. СОЛЕРТОВСКИЙ А.В., прот. (г.Москва). Некролог. – 1985, 4, 25. 3866. СОЛОВЬЕВ А., прот. (Тульская епархия). Некролог. – 1988, 3, 33. 3867. СОЛОГУБ В.С., прот. (Ворошиловградская епархия). Некролог. – 1984, 4, 27. 3868. СОЛОМЕВИЧ Н., прот. (Московская епархия). Некролог. – 1988, 2, 32. 3869. СОРОКО И., прот. (Минская епархия). Некролог. – 1990, 11, 41. 3870. СОРОЧАНУ П., прот. (Черновицкая епархия). Некролог. – 1987, 5, 26. 3871. СПЕРАНСКИЙ М.К., прот. (проф. ЛДА и С. Некролог/Иером. Иннокентий, П. Уржумцев. – 1984, 12, 38. 3872. СПЕРАНСКИЙ М.К., прот. (проф. ЛДА)/Сообщение о кончине. – 1984, 6, 4. 3873. СТАБРОВ Б., прот. (г. Москва). Некролог. – 1990, 8, 43. |
| В Средние века церковные композиторы иногда придумывали музыку, невозможную для исполнения. Она существовала только в виде нот, считалась, что это музыка не для земных слушателей. Вивальди невозможно представить в роли подобного композитора. Он писал для приютских воспитанниц, для знакомых исполнителей и готов был показать любому, как играть тот или иной пассаж. Но видимая легкость его сочинений очень условна. Если любитель и способен воспроизвести общий мелодический контур, то полноту звучания и точность гармонии все равно способны передать только настоящие мастера. «Вивальди — это праздник инструментальной музыки, скрипичная феерия. Он сам был виртуозным скрипачом и лучше других знал, как показать самое эффектное в звучании скрипки», — говорит Дмитрий Синьковский. Конечно, есть у маэстро и сочинения для виртуозов. Кроме того, остались свидетельства, что при исполнении своих сочинений дон Антонио — обычно ближе к концу — добавлял каприччио (импровизации), которые не включал в опубликованные партитуры. Они были слишком сложны для исполнительской школы того времени и на потрясенных слушателей производили впечатление почти цирковой уловки: как будто на их глазах пробегали по соломинке через пропасть. Искушение оперой До Наполеона, который в 1797 году покончит с независимостью Венецианской республики, еще было далеко. Но все искусства находилась в городе под неусыпным оком инквизиции. Постепенно утрачивая реальную власть, она стала изощреннее по части тайной. Совет Десяти, высший юридический орган Венеции, поддерживался армией платных агентов, и полномочия его простирались от цензуры до контрразведки. После оперного представления каждого именитого зрителя сопровождали две тени — театральный служка с фонарем и неизвестный, от фонаря прячущийся. Дон Антонио, поучиться у которого приезжали со всей Европы, находился под надзором. Иногда в свиту ему посылалось сразу несколько филеров, и они становились так надоедливы, что маэстро отваживался на скандал. Секретарь инквизиции немедленно извинялся, признавая, что «произошла ошибка». |
|
|
