| В Великом Посту в православных храмах канон неоднократно читается на малопонятном ныне церковнославянском языке по древней Постной Триоди. Поэтому его глубокие духовно-нравственные назидания и библейские исторические параллели, равно как и тонкие психологические наблюдения святителя Андрея, увы, недоступны современным прихожанам и большей части нынешнего духовенства. Помимо малой понятности, в богослужебных церковнославянских и позднейших русских переводах канона имеются тропари, в которых даже встречаются некоторые несоответствия повествованию Священного Писания. Например, в 5 песне канона (8 тропарь) благочестивые еврейские повивальные бабки именуются «убивающими иногда безвозрастное мужеское», т.е. убийцами еврейских младенцев. Однако, согласно библейскому тексту они, благодаря некой хитрости, не исполнили жестокое повеление фараона (ср. Исх.1:15–21 ). В церковнославянском варианте Постной Триоди (вероятно, при переписке или при наборе текста), видимо было утрачено окончание тропаря, лишившее его моральной сентенции и логической завершенности. Этот досадный пропуск был творчески восполнен автором ( курсив в конце тропаря ). В настоящем издании уточнено автором русское переложение и первого тропаря канона «Откуду начну плакати…» При чтении канона следует иметь в виду и то, что св. Андрей Критский , как поэт, пользовался вероятно т.н. таргумами — сведениями устного и часто легендарного характера. Это особенно заметно в эпизоде с ветхозаветным Ламехом, который якобы рыдал о совершенных им злодеяниях (в частности, в связи с убийством им юноши). Об этом плаче в тексте Библии прямо не упоминается. Архиепископ Ионафан тактично и мягко «подправляет» этот тропарь о Ламехе, вставляя замечание: «…как говорят…» Кроме редакционных ошибок в богослужебном тексте Постной Триоди и его малой понятности, существует еще одна немаловажная проблема — культурно-эстетическая, возникающая при чтении покаянного канона на русском языке в рамках преимущественно церковнославянского богослужения: русский, «невоцерковленный» текст «режет» слух, вызывая резкую критику самой практики богослужебного употребления современных языков, как якобы «непригодных» или «низких» для этой цели. Настоящий опыт переложения канона включает в себя в большей или меньшей степени некоторые формы церковнославянской лексики (звательный падеж — «душе», а также слова «аз», «виждь», «даждь» и др.), благодаря которым все четыре опыта переложения канона приобрели «церковное» звучание. Архаика изложения канона особенно заметна в русском славянизированном варианте. |
| Спаситель, нет в жизни ни греха, ни дела, ни зла, в котором я не был бы виновен умом, словом и желанием, согрешив и намерением и мыслию и делом так, как никогда никто другой. Потому я, несчастный, и осужден, потому и приговорен собственною совестью, которой нет ничего строже в мире; Судия, Искупитель и Испытатель мой, пощади, избавь и спаси меня раба Твоего. Лестница, которую в древности видел великий из патриархов, служит указанием на восхождение делами и мыслями; посему, душа моя, если хочешь жить в деятельности, и в разумении и созерцании, обновляйся ( Быт.28:12 ). По нужде патриарх терпел дневной зной, переносил и холод ночной, ежедневно получая прибыток, пася стадо, трудясь и служа, чтобы получить себе две жены ( Быт.31:7–40 ). Под двумя женами понимай деятельность и разумение в созерцании: под Лиею, как многочадною, — деятельность, а под Рахилью, как полученное чрез многие труды, — разумение; ибо без трудов, душа, ни деятельность, ни созерцание не достигнут совершенства. II. Бодрствуй, душа моя, будь мужественна, как великий из патриархов, дабы начать тебе деятельность с разумением, дабы сделаться умом, видящим Бога, проникнуть неприступный мрак в созерцании и получить великие сокровища ( Быт.32:28 ). Великий из патриархов, родив двенадцать патриархов, таинственно представил тебе, душа моя, лестницу деятельного восхождения, премудро расположив детей, как ступени, а свои шаги (по этим ступеням), как восхождение вверх. Ты, душа, подражая ненавистному Исаву, отдала притеснителю своему первородство первоначальной красоты и лишилась отеческого благословения, и, несчастная, пала дважды — действием и помышлением; посему ныне покайся ( Мал.1:3, Быт.25:32, 27:37 ). Исав назван Эдомом за крайнее женолюбие; он, непрестанно распаляясь невоздержанностью и оскверняясь сластолюбием, назван Эдомом, что значит: распаление грехолюбивой души ( Быт.25:30 ). Ты, душа моя, услышав об Иове, сидевшем на гноище и оправданном, не подражала ему в мужестве, не имела твердой воли во всем, что узнала, что видела, что испытала, но оказалась нетерпеливою (Иов 1:22). |
| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Фото , www.flickr.com 5 писем о покаянии 7 мин., 21.02.2017 Скорей бы пост!... «Скоро Великий пост!» — говорю я с радостью и замечаю недоумение на лицах родных: с чего радоваться-то?! Это же сплошные лишения, голод... Скоро Великий пост: я радуюсь, потому что радуется моя душа. Наконец! Наконец-то на нее обратят внимание! С ней будут разговаривать! Она радуется, как ребенок, родителям которого всё некогда, они очень заняты, всегда спешат и вот, наконец-то, находят время для него, разговаривают с ним, расспрашивают, слушают. Это же счастье! Покаянный канон Андрея Критского — самый запоминающийся разговор с собственной душой. Она помнит его весь год, может, не во всех подробностях, но помнит, какое сильное впечатление он на нее произвел; как она радовалась и как дрожала, как плакала — наверное, от счастья. И после этого что-то, наконец, тронулось с места: человек, хозяин, обратил на душу самое пристальное внимание. Увидел ее, пожалел, поругал, почистил. Бедная душа! Как только она выносит все, что мы с ней вытворяем! И даже не хотим слышать ее жалобы, когда ей делается больно. Я представляю себе свою душу в виде ребенка — чистого и страдающего от моих грехов. Может, я не права, может, моя душа уже давно не ребенок? Может, она уже и слышит плохо, и видит не все? И болезни ее замучили? Нервы? Значит ей надо помочь! Скорей бы, скорей Великий пост! Душа ждет... Ксения, Москва Открытие Открытие совершается один раз. Об этом твердит упрямая логика. Невозможно дважды обнаружить вещь впервые. Да, можно «заново открыть для себя» музыку Бетховена. Но ключевое слово тут «заново»: оно автоматически означает «второй раз». А вот первый раз физически не повторяется дважды. Казалось бы. Но христианская вера, по моим ощущениям, эту логику разрушает. Потому что человек может каяться. С моей женой мы до свадьбы встречались несколько лет, и за это время успели дважды расстаться и возвратиться друг к другу. Сейчас я уверен: это было возможным оттого, что, возвращаясь, каждый готов был покаяться: «Я совершил ошибку. Не запомни меня таким!» И каялся. Перед другим и, само собой, перед Богом — на исповеди. Покаяние наполняло сердце странным и удивительным по силе чувством: ты возвращался совсем не к тому, от кого когда-то ушел, а к кому-то новому. И в давно знакомых чертах лица, манере одеваться и шутить, вредных привычках и нелюбых темах разговора проступал человек, которого ты видел впервые. И в него нельзя было не влюбиться. Именно потому что ты знаешь и не знаешь этого человека одновременно. Это было очень непохоже на новое знакомство — нас уже слишком многое связывало. Но это было очень похоже на то, что в старой оболочке ты открыл кого-то нового. |
| Кирилл в словах своих также объясняет евангельские повествования, представляя дух их в картинах чистого воображения, одушевленных христианскими чувствами... Молитвы весьма умилительны; великий покаянный канон Господу вполне достоен названия великого не по обширности, которая не совсем велика, но по обилию и глубине чувств. Это искренний плач души о грехах пред Господом; сей канон вполне достоин того, чтобы благочестивое усердие имело удобство читать его во спасение...». »Каждое из слов св. Кирилла, – по отзыву другого из наших церковных историков, высокопреосвящ. Макария, – начинается приступом, в котором большею частию выражена какая-либо общая мысль, не всегда впрочем удачно приспособленная к последующему изложению слова. В самом слове обыкновенно изъясняется предмет праздника, раскрываются обстоятельства воспоминаемого события или излагается притча. При объяснении подробностей события, или притчи проповедник почти везде старается показать их переносный, таинственный смысл, иногда естественно и верно, иногда довольно принужденно и произвольно. Краткие евангельские сказания большею частию распространяет; некоторые, простые и несложные, события представляет в образной драматической форме и в уста действующих лиц влагает длинные речи и объяснения, которые, хотя рассматриваемые отдельно, иногда прекрасны, но не всегда естественны и нередко делаются утомительными для чтения, нарушая единство слов. Все слова оканчиваются или кратким назиданием слушателям, или кратким повторением прежде сказанного, или молитвою к Богу, или похвалою угодникам Божиим и молитвою к ним. Вообще о словах святителя Туровского можно сказать, что отдельные места в них есть весьма хорошие и даже прекрасные, но целого, вполне выдержанного и совершенного слова нет ни одного; что в них довольно искусственности и изысканности как в сочетании мыслей, так и в выражениях, и очень мало нравственных наставлений, – следовательно не достает двух самых главных свойств проповедей св. Златоуста: общедоступности и нравственного преобладающего направления. |
| Разделы портала «Азбука веры» епископ Августин (Гуляницкий) Оглавление Предисловие Предлагаемый опыт нового перевода Великого Канона на церковнославянский язык сделан в виду неудовлетворительности существующего старого перевода. Этот последний вообще слишком буквален, а в некоторых местах и совсем неправилен, что много затрудняет, разумное чтение и надлежащее понимание великого произведения св. Андрея Критского . Наш перевод имел своею целью, устранить указанные недостатки старого перевода, и чрез это сделать Канон легче для чтения и доступнее для понимания. Ничего в собственном смысле нового перевод наш не вносит в это покаянное творение св. песнопевца, и от начала до конца есть именно перевод, а отнюдь не свободный перифраз этого творения. Только в нескольких, весьма немногих случаях, указанных ниже, в своем месте (в подстрочных примечаниях), переводчик счел за необходимое – не просто только перевесть, но и несколько перефразировать слова переводимого текста, для лучшего уразумения мысли свящ. певца. Любители разумного церковного чтения, надеемся, не посетуют на нас за это, равно как и вообще за сделанный нами перевод. Е.А. В понедельник на повечерии Песнь 1я Ирмос . Помощник и покровитель бысть мне во спасение. Он мой Бог, и прославлю Его, Бог отца моего, и превознесу Его: славно бо прославися. Тропари . Откуду начну оплакивати окаянного моего жития деяния? Кое положу начало нынешнему рыданию? Но даждь ми, Христе, яко благоутробен, прегрешений оставление. Гряди, окаянная душе, с плотию твоею, Зиждителю всех исповеждься, и воздержися уже от прежнего неразумия, и принеси Богу в покаянии слезы. Первозданному Адаму поревновав в преступлении, познах себе удалена от Бога и вечного царствия и блаженства, грех ради моих. Увы мне, окаянная душе! Почто уподобилася еси первозданней Еве? Воззрела бо еси зле, и уязвилася еси горце, и коснулся еси древа, и вкусила еси дерзостно обольстительные снеди. Вместо Евы чувственный восста во мне Ева мысленная—плотский страстный помысл, иже показует сладкая, вкушати же подает присно горькое питие 1 . |
| Третья часть, главным образом, состоит из славословий и хвалений Богу и святым угодникам Божиим, и она подобна той части утрени, которая начинается пением канона. Третья часть повечерия начинается так же, как и вторая часть, воззванием: «Приидите, поклонимся», трижды. Затем читаются псалмы – Пс.69 : «Боже, в помощь мою вонми» (Тип., послед. понед. 1-й сед. вел. поста), и Пс.142 : «Господи, услыши молитву мою, внуши моление мое во истине Твоей». Они составляют как бы переход, от службы покаянной к службе более торжественной. Так, в псалме: «Боже, в помощь мою вонми», говорится: «Да возрадуются и возвеселятся о Тебе вси ищущий Тебе. Боже, и да глаголют выну: да возвеличится Господь, любящий спасение Твое» ( Пс.69:5 ). И в псалме: «Господи, услыши молитву мою», слышим: «Яко погна враг душу мою, смирил есть в землю живот мой, посадил мя есть в темных яко мертвыя века. . . Имене Твоего ради, Господи, живити мя, нравдою Твоею изведеши от печали душу мою» ( Пс.142:3, 11 ). Таким образом, здесь содержится как бы указание на то, что Господь, сошедши во ад, возвел из темницы ада души праведников. После указанных двух псалмов читается славословие: «Слава в вышних Богу», т. е. то славословие, которое на непраздничной утрени читается (а не поется). Прошения в этом славословии приспособляются ко времени суток – к ночи; так, в славословии читается: «на всяку нощь (а не день) благословлю Тя»; «сподоби, Господи, в нощь сию (а не в день сей) без греха сохранимся нам». На повечерии славословие составляет как бы продолжение молитвословий, содержащихся в предшествующих ему псалмах. В славословии находятся самые слова Пс.142:9, 10 «Господи, к Тебе прибегох, научи мя творити волю Твою, яко Ты еси Бог мой». По прочтении славословия поется канон 413 , в котором прославляются святые, возрадовавшиеся и возвеселившиеся о Боге, ищущие Бога, которых Господь оживил, и души коих правдою Своею извел от печали. Когда в начале повечерия положено читать Великий канон святого Андрея Критского (в 1-ю седмицу Великого поста), тогда 69-й псалом: «Боже, в помощь мою вонми», читается пред каноном, в начале повечерия, а не в третьей его части 414 , так как в третьей части уже не бывает канона (Тип., послед. понедельника 1-й седмицы Великого поста). |
| Меня Ты, Боже мой, помилуй!» . Далее встречается припев «Помилуй, Боже мой, помилуй» в той же части 4-й песни — и больше нигде. Переложения ирмосов, приведенные впервые в первой части сочинения, в последующих опускаются — остаются только их инципиты. Однако это не касается троичнов и богородичнов. Каждая часть «Песней покаяния» верно отражает порядок тропарей Великого канона версии первой седмицы Великого поста. Тем не менее, есть исключение: переложение тропаря ВК Пн. 4:6 «Лéствица, ю´же ви´де….» помещено не в первой части, а во второй — четверостишие «Ту лествицу, что он имел…» . Произведение С. П. Извольского в целом затрагивает весь канон, хотя есть случаи пропуска нескольких тропарей: к примеру, отсутствуют переложения тропарей ВК Вт. 4:4 «Едóм Исáв…» и ВК Вт. 4:6 «И´же пéрвее…». Одному тропарю обычно посвящается одно стихотворение, как в следующем примере: Тропарь ВК Ср. 2:2 «Песни покаяния». С. 43 Ни слéз, нижé покая´ния и´мам, нижé умилéния: Сам ми сия´, Спáсе, я´ко Бог дáруй. Ни покаяния, ни слез, Я не имею для спасения; Ты Сам, среди душевных гроз, Подай мне слезы умиленья. Часты случаи, когда два переложения разрабатывают тему одного тропаря : Тропарь ВК Ср. 1:5 «Песни покаяния». С. 42 Свящéнник, мя предви´дев, ми´мо и´де, и леви´т, ви´дя в лю´тых нáга, презрé: но из Мари´и возсия´вый, Иису´се, Ты предстáв ущéдри мя. Священник мимо шел меня, Но отвернулся от больного; Левит, дорогой проходя, Презрел избитого, нагого… Но Ты один, Спаситель мой, Пришедший с неба для спасенья, Умилосердись надо мной И дай мне сладость исцеленья… Или, наоборот, темы и аллюзии нескольких тропарей встречаются в одном стихотворении (нечасто): Великий канон «Песни покаяния». С. 9 ВК Пн. 2:8 Раздрáх ны´не одéжду мою´ пéрвую, ю´же ми´ изткá Зижди´тель изначáла, и отту´ду лежу´ наг. ВК Пн. 2:9 Облекóхся в раздрáнную ри´зу, ю´же изткá ми зми´й совéтом, и стыжду´ся. ВК Пн. 2:10 Слéзы блудни´цы, Щéдре, и аз предлагáю: очи´сти мя´, Спáсе, благоутрóбием Твои´м. Я разорвал одежду рая |
| «Покаяние нераскаянно», это и есть неизменяющееся изменение, не изменяющееся и по сути, и как процесс. Но поскольку оно не изменяющееся, оно и не перестает иметь характер скорби. Оно становится творческим, поскольку в нем совершается непрекращающийся процесс созидания «новой твари» – от худшего к лучшему. Если в греховной печали – открыто или прикровенно – всегда содержатся гордостно-разрушительные притязяния, то в «печали яже по Бозе», напротив, – смиренно и созидательно открывается пространство для делания Бога в человеческой личности. Эта печаль, как бы выразился поэт – «светла», в ней содержится легкое (но не легкомысленное) живое искание Бога и Его правды. Человек, в котором действует эта печаль, обычно очень серьезен и ответственен. Один вид скорби здесь рождает другой: печаль одинокости от разлуки с самым дорогим, бесконечно ценным, наконец, от разлуки с любимым рождает скорбь от своей вины, греха и предательства. И даже когда внешних непосредственных фактов вины, греха и предательства становится все меньше, «печаль яже по Бозе» – скорбь о грехе, не только не перестает, но даже может и обостряться, о чем свидетельствуют, например, такие высокие духовные источники, как великий покаянный канон святого Андрея Критского . Слишком очевидно, что святой автор в нем излагает не просто теоретическое знание о покаянии, а покаянный опыт Церкви, но лично пережитый. И как раз наиболее ценное в этом опыте – это печаль об утерянном, но с чрезвычайной силой желанном рае, и скорбь о всечеловеческом грехе, как о своем собственном. Личная ответственность за грех всех, переживаемая с сердечным сокрушением – едва ли не самый нравственно драгоценный вид скорби. В ней утрачивается всякая корыстность, потому что и в скорби может быть тонкая психологическая корысть, порою вполне искаженно-мазохистского характера, хорошо известная многим психологам и литераторам, прежде всего – Достоевскому. Материал этой скорби, в отличие от многих других, никогда не может быть надуманным, мечтательным. Он неизменно честен, ибо основан на объективной правде. Будучи не психологичной, а онтологичной, эта печаль не может быть преходяще-поверхностной, она глубока, ибо основана в глубоком сердце человека; там подлинная глубина страдания, потому что настоящее страдание – в переживании своего несовершенства; все другие виды страдания представляют собою пародию на это переживание. Более того, «печаль яже по Бозе», будучи христианским и божественным чувством, не только не замешана на гордости, каким нередко бывает сознание несовершенства, но, наоборот, будучи смиренным, отвергает всякую гордость. Таким образом, «печаль яже по Бозе» не просто окрашена сознанием святости, но и есть само раскрытие святости, потому что в ней неизменность покаяния (как следствие такой печали) и есть движение к святости. Скорби и радости: временная и вечная жизнь |
| Увидеть себя таким, каким видит тебя Господь. О покаянном каноне Андрея Критского Источник: Православие и современность Обычно, когда заходит речь об этом изумительном творении критского песнописца, говорят о многом. Говорят о нем как о совершенном образце церковной гимнографии. Говорят о том, что в его тропарях перед нашим мысленным взором проходят, словно ожившие, примеры как добродетели, так и порока из Священной истории Ветхого и Нового Завета. Говорят, наконец, о его глубочайшем воздействии на душу человека. И это, безусловно, самое важное из вышеназванного. Но всегда ли мы это воздействие ощущаем? И всегда ли оно приносит достодолжные плоды? И если нет, то почему? Великопостное время действительно совершенно особое. Время, когда небо оказывается отверстым для человека, когда открываются для него врата покаяния — единственные, через которые может вернуться к Богу тот, кто оставил прежде Отчий дом, подобно блудному сыну, уклонившемуся на распутия греха. К этому направлено все — и то утеснение нашего телесного состава, которое предполагает пост, и строй богослужения, и умилительные покаянные песнопения, и, конечно, более всего — сам Великий канон. Небо отверзается, врата покаяния для нас снова открыты, но открывается ли в то же время и наше сердце, готовы ли мы бываем услышать голос Господа, вновь и вновь зовущего нас к Себе? Вот, наверное, самый главный вопрос… …Когда-то, уже достаточно давно, будучи только-только рукоположенным в сан иеромонаха, по издательским делам я навещал на одной из московских окраин семью из двух старичков, из тех, которых ровесниками XX века мешало назвать лишь то, что они были его лет на 10 помоложе. Мы обсудили вопрос, связанный с литературным творчеством этих супругов, а потом между нами просто завязалась беседа — как водится, о том, что было пережито и что привело в храм. Собственно, «привело», наверное, не самое верное здесь слово: ведь супруги родились в то время, когда Россия, по выражению Семена Людвиговича Франка, еще не совершила коллективного самоубийства. А значит, нетрудно предположить, что и крестили их в младенчестве, и в храм сначала носили, а потом и водили, и исповедовались они, и причащались... Так оно и было. Только вот потом... Потом затянула в себя воронка той жизни, о которой, как видел я, моему собеседнику (назовем его, скажем, Иваном Сергеевичем) и вспоминать было больно. И тем не менее он вспоминал. |
| в ковчежце некогда как в чертоге волнами речными носимом - и избежавшем злого умысла фараонова. Слышала ль ты, душа окаянная, о повитухах египетских, младенцев мальчиков убивавших, плод целомудрия, первенцев? - Но ты как великий Моисей будь, с молоком сосавший премудрость. Ты убить могла, уязвив, как великий Моисей — египтянина, - высокоумие твоё, о душа окаянная, — но не убила. Как, скажи мне, в пустыню войдешь, в страстях не покаявшись? Великий Моисей вселился в пустыню, - ступай же, душа, жизни его подражай, да узришь и ты в купине Бога явление. В жезле Моисеевом, ударяющем в море и пучину меняющем в твердь, знамение зри, о душа, креста божественного, которым и ты можешь великое совершить. Аарон приносил Богу огонь чистый, беспримесный, - но ты, душа, — как Офни и Финеес: чуждую Богу, скверную жизнь принесла. Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу. Тебя, Троица, славим, Единого Бога: свят, свят, свят Ты — Отец, Сын и Дух Святой, неделимое существо, Единица, которой поклоняемся. И ныне, и присно, и во веки веков, аминь. Из Тебя, Нетленная, мужа не познавшая Матерь, - Бог, времена создавший, в мой облёкся состав, Себе сочетав естество человеческое. Песнь шестая Ирмос: Возопил я всем сердцем моим к милосердному Богу, и Он услышал меня, вопиющего от ада преисподнего, - и возвёл жизнь мою от погибели. Волны, Спасе, моих прегрешений, обратившись, покрыли меня внезапно, как некогда в море Чермном египтян и их колесницы. Неразумное изволение, о душа, имела ты, как древле Израиль: ибо манне божественной безрассудно предпочла страстей сластолюбивое пресыщение. Колодцы хананейской мысли предпочла ты, душа, роднику, из камня текущему рекою премудрости, потоки богословия чашею изливающему. Свиное мясо и котлы, и пищу египетскую, пище небесной, душа моя, ты предпочла как древле народ неразумный в пустыне. Ударил Моисей, раб Твой, в камень жезлом, рёбра Твои животворные, Спасе, прообразуя, из которых питие жизни все мы черпаем. Испытай, душа, и разведай, как Иисус Навин, землю обетованную, какова она, |
|
|
