| —83— большую трудность, что есть предмет очень обширный. История канонизации русских святых от начала христианства в России до конца XVII века слагается разве не много менее, чем из двухсот отдельных канонизаций святых: можно судить, до какой степени предмет обширен! Если не половина, не треть и не четверть, то уже наверное пятая часть канонизаций могли бы служить темами для небольших отдельных диссертаций; но большая тема, слагающаяся почти что из сорока небольших тем, конечно, должна быть признана исключительно обширной темой. По сейчас сказанному я и нахожу, что сделанное г. Васильевым в его диссертации для разработки его весьма обширной темы дает ему право на получение степени магистра богословия». б) Ординарного профессора В.О. Ключевского : «И во вступлении, и во введении автор сам указывает на затруднения, с которыми ему приходилось бороться при составлении своего ученого опыта, говоря, что избранный им вопрос принадлежит к числу таких, которых еще совершенно не касались в русской церковно-исторической науке, и что материал, необходимый для его решения, еще совсем почти не собран и не сгруппирован, потому автору приходилось и собирать материал, и делать на основании его те или другие выводы (стр. 11). Автор прав в значительной степени; особенно его задача требовала выводов, как впрочем требует их всякий научный вопрос. При видимой специальности содержания избранной темы объем её довольно обширен, соприкасаясь с разнородными вопросами историко-политическими, историко-литературными, церковно-историческими и богословскими. Эти вопросы рассматривались в нашей литературе раздельно, без взаимной связи и не во всей совокупности. Свести их в исследовании, сосредоточив вокруг избранного предмета, и пересмотреть собранные материалы по основному вопросу, по возможности пополнив их и пересмотрев, что уже сделано для их обработки – таковы простейшие требования, удовлетворить которым предстояло автору для решения избранной им задачи. Читатель находит в книге г. Васильева следы значительных подготовительных работ, какие понадобились для её составления. Автор ознакомился с литературой и источниками русской агиологии, изданными и некоторыми неизданными, какие мог найти по месту своих занятий. Внешняя фактическая история канонизации изложена г. Васильевым вообще довольно обстоятельно, |
| 401 О Положении Русской Нарвы Олеарий пишет: Au pied do се chateau (Иван-Города) se voit un bourg quo l " on nomme la Nerva Moscovite, pour la distinguer d " avec la Nerva Teutonique ou Allemande. Ge bourg est habité par des Moscovites naturels (pag. 86). Следовательно Русскою, или Московскою Нарвой назывался посад Ивангорода. 404 Wir aber nun mit höchsten Schmerzen vernehmen, wie zu dieser Zeit derselbe Handel zur Pleskow der erbaren Sletters Inwohner unndt Bürgers je lenger je mehr durch die frembde Nationen zu Schaden, Verderb unndt Untergang getrieben werden etc. В 1596 г. совет опять жалуется, что торговля Ревеля с Россией падает, и торговый порт по-прежнему в Нарве. «Supplementum ad histor. Rus. Monumenta», LXXXVII–XCIV. 410 Иовий, 40. Относительно смолы и воска это известие не совсем точно, ибо воск и смола шли в Европу и из Литовских владений, но оно указывает, откуда привозилось наибольшее количество этих товаров. 415 Possevino, 26: nec aliguid pendunt et aluntur a Principe. Ср. «Rerum Moscoviticarum auctores varii» p. 156. 419 Рубли, или прежние гривны серебра. Счет гривнами заменился счетом рублями в первой половине XIV века. 420 G. de Lannoy, 20: Et est leur monnoye de keucelles d " argent, pesans environ six onces, sans empreinte; et est leur menue monnoye de testes de gris et de martres. 421 Герберштейн говорит, что до этого времени на Руси вовсе не было серебряной монеты: vix centum annis utuntur moneta argentea, praesertim apud illos cusa. Но существование серебряной монеты до XV века доказывается неоспоримыми свидетельствами. Соловьев, «История России», т. III, стр. 53. 422 Об отмене кожаных денег и переменах в звонкой монете в Пскове и Новгороде в первой половине XV века см. «Полн. Соб. Р. Лет.», V, 21 и 24, Соловьев, «История России», IV, 262 и 263. 423 Эти известия о перемене в денежной системе объясняются словами летописи: «Повеле Великий Князь делати новые деньги на свое имя без всякого примеса из гривенки из каловые 300 денег новгородских, а в московское число три рубля ровно; а по указу отца его из гривенки делали 250 денег новгородских, а в московское число полтретья рубли с гривною. А при Великом Князе Василии Ивановиче бысть знамя на деньгах князь великий на коне, а имея меч в руце; а князь великий Иоанн Васильевич учини знамя на деньгах князь великий на коне, а имея копие в руце, и оттоле прозвашася деньги копейные». Карамзин, VIII, примеч. 67. Из этого видно, что название копейки перешло на новгородскую деньгу, только уменьшенную в количестве металла, название же деньги, как половины копейки, удержалось за московской деньгой. Этим объясняется, какие деньги разумел Гваньини, говоря что в новом рубле 100 московских денег. Московки и в XVII в. имели прежнее изображение человека на коне с саблею. Котошихин, гл. VII, ст. 9. |
| Что действительно инициативу этих соборов нужно приписывать именно митрополиту Макарию, непререкаемым свидетельством в пользу этой мысли может служить и вся деятельность его в Новгороде по составлению громаднейшего из сборников житий святых и его особенная заботливость о написании житий Русских святых. «Макарьевские Четьи-Минеи, говорит В.О. Ключевский , представляют такую же попытку централизации в области древне-русской письменности, какой были соборы 1547 и 1549 годов в области Русских церковно-исторических воспоминаний» 405 . Задавшись целью собрать «все святыя книги, какия обретаются в Русской земле», Макарий должен был столкнуться с тою же местностью сказаний, какая была и в почитании святых. Ибо, говорит Буслаев, в древней Руси первоначально не было и не могло быть словестности вообще Русской, а были предания, сказания и песни, – киевские, новгородские, муромские, рязанские, ростовские, смоленские и т.д. Даже Москва, коренившаяся на преданиях суздальских и владимирских, сначала является в литературе со своими местными исключительными интересами, и только с половины XVI века начинает поглощать в своей энергической деятельности местные особенности старых городов 406 . Эта местность и разбросанность сказаний, вследствие чего проистекала их недоступность для всего Русского общества, естественно, могла навести Макария на мысль собрать последние все по возможности в один сборник и сделать через это их общедоступными. К осуществлению этой мысли Макарий приступил, еще будучи архиепископом Новгородским, именно в 1529 году, и над исполнением ее работал очень долгое время. Эта его деятельность по сосьавлению Четьи-Миней, в которые он старался собрать между прочим и жития Русских святых, естественно, могла натолкнуть его на мысль произвесть общую канонизацию святых, доселе только местночтимых, и чрез это сделать почитание их всецерковным. Таким образом, в этой деятельности Макария по составлению Четьи-Миней можно видеть начало и источник самой мысли соборов о новых чудотворцах. |
| С 1899 года Александр Петрович приступает к печатанию материалов, вошедших в состав его будущей докторской работы о соборных чиновниках, т.е. о записанных особенностях в чинопоследованиях соборных служб, в которых сказались влияния не только Студийского и Иерусалимского уставов, но и храма Софии Константинопольской и другие исторические наслоения. Им были подготовлены и опубликованы в «Чтениях Об–ва Истории и Древностей Российских» и в отдельных изданиях «Чиновники» Новгородского Софийского собора (1899 г., 270 с), Холмогорского Преображенского Собора (1903, 286 с), Нижегородского Преображенского (1905, 68 с.) и Московского Успенского соборов (1908, 312† 53 с.) 22 и в 1907 году – первая половина исследования этих материалов под названием «Соборные чиновники и особенности службы по ним» (262 с), за которые решением Совета Академии от 8 июня 1907 года был удостоен степени доктора церковной истории. Работа заслужила похвалу не только от академических рецензентов профессоров Ник. Ал–др. Заозерского и Серг. Ив. Смирнова, отметивших тщательное изучение рукописных источников, обильный запас исторических и литургических сведений, тщательность и добросовестность исследований, лаконичность языка, соединяемую временами с художественной выразительностью, но и внеакадемических рецензентов, в частности, профф. СПБ ДА Н.В. Покровского и Н. Пальмова, прот. М. Лисицына 23 . Как ученый А.П. Голубцов сформировался под непосредственным влиянием, как уже упоминали, В.О. Ключевского , Е.Е. Голубинского , И. Каптерева, выпестованных в свою очередь Александром Васильевичем Горским, перед памятью которого благоговел и А.П. Голубцов и научными предметами, принципами и трудами которого он руководился и пользовался. Главным научным принципом Горского было – обращаться непосредственно к первоисточникам. И поэтому исследования А.П. Голубцова были вполне оригинальны, новы и чрезвычайно плодотворны, т.к. он умел в первоисточниках найти много нового, другими незамеченного. Но именно « Е.Е. Голубинский , по словам Н.В–кого, внедрил в его сознание мысль, что историк, это – тряпичник, роющийся в «лоскутках» дошедших до нас исторических сведений, отрывочных, лишенных, по-видимому, внутренней органической связи, и, чтобы понять их, вскрыть их действительный смысл и определить их место и их значимость в исторической науке, для этого необходимо «перерыть» их, как перерывает жалкие лоскутки тряпичник, всесторонне и внимательно всмотреться в них, изучить их с исчерпывающей полнотой, и уже затем строить выводы. |
| Поэтому-то женитьба на богатой невесте была ему как нельзя больше по сердцу. Правда, нравилась ему одна девушка, Таня, скромная, умная дочь сельского крестьянина, но при одной мысли о женитьбе на ней Петя краснел: родные и знакомые осмеяли бы его и отца, если бы он решился жениться на бедной. Все-таки жалко было ему тихую Таню, особенно эта жалость заметно шевельнулась в его сердце, когда он вместе с отцом и сестрами садился на тройку откормленных рысаков, чтобы ехать смотреть городскую невесту, купеческую дочь. Невесело ему было, пока быстро мимо них мелькали снежные равнины и побелевшие леса, но когда он очутился в громадной, ярко освещенной зале купеческого дома, увидал пышную, красивую, разодетую невесту, то обомлел от восторга, и образ скромной Тани исчез из его воображения так же быстро, как исчезает легкий туман летнего утра при обильных и ярких лучах взошедшего солнца. Родители невесты знали Михея Ильича за отменного богача, потому дело было слажено в первый же вечер, и участь Пети и Авдотьи Васильевны, так звали невесту, была решена бесповоротно. Гораздо скорее Власьевна нашла подругу своему кормильцу Васеньке; небогатые были они сами и о богатстве не думали, его и не искали. Вася отца едва помнил и с самого малолетства знал только нужду да труды. Крепко любил он свою добрую мать, всегда видел ее хлопоты, своей чуткой душой понимал ту тягость, ту горькую вдовью долю, какую она несла, и еще мальчиком он чаще всего помышлял о том, как бы поскорее вырасти большому, напахать хлебца побольше да мамку от трудов освободить немного – сильно жалко ему было ее. Скоро ли, долго ли, а желанная Васей пора настала. Вася выправился красивым, ловким, трезвым парнем, грамоту выучил хорошо. Люди советовали Власьевне отослать сына на сторону, но ей жаль было расстаться со своим сокровищем, да и к тому же частенько она слыхала и видала, как молодежь, бывшая на стороне, портилась и возвращалась не утехою, а великим огорчением для родителей. «Пускай дома хозяйством правит да крестьянствует, – решила она, – если будет трезв и трудолюбив, и от крестьянства можно сытыми быть». Самого Василия тоже не тянуло в люди, с детства он любил родную хату и тихую сельскую природу, привык к крестьянским трудам, не тяготился ими и находил большое удовольствие устроять избушку да улаживать свое небольшое хозяйство. Пришла пора жениться – не стал он с матерью искать невесты да высчитывать и соображать, сколько у ней добра, сколько за нею дадут денег, а решили прямо обратиться к родителям той самой разумной и кроткой Тани, на которую заглядывался и Петр Михеич. Родители Тани были люди хорошие, рассудительные, они не посмотрели на то, что Василий небогат, и охотно согласились отдать за него свою дочь. Туман совсем скрыл окрестности, когда несколько саней подъехали к ключевской церкви. Это Василий с Таней приехали венчаться. В довольно просторной церкви толпился уже народ. |
| 46 . Патерик Досифея Топоркова. Ключевский, стр. 294 (любопытно). 47 . Житие Кассиана Босого Волоколамского. Ключевский, стр. 295–296 (без риторики). 48 . Житие Фотия Волоколамского, ученика Кассиана Босого, Ключевский, стр. 295 (Вассиана. Без риторики). 49 . Записка о Феодосии Новгородском Евфимия Туркова, Ключевский, стр. 297 начало. Волоколамская рукопись лист 213. в) Жития, написанные при Макарии, в алфавитном порядке святых. Жития канонизованных на соборах 1547 и 1549 годов. По поручению м. Макария. Аврамия Чухломского. Всеволода Псковского. 1549г. Григория и Кассиана Авнежских. Даниила Переяславского. Евфимия Суздальского. 1549г. Евфросина Псковского. 1549г. Евфросиньи Суздальской. Ефрема Перекомского. 1549г. Исидора Ростовского. Исидора Юрьевского. Иоанна Суздальского. Иоасафа Каменского. Ионы митрополита. 1547г. Иосифа Волоколамского. Два жития. Кассиана Босого Волоколамского. Константина Муромского с чады. 1547г. Местно. Космы Яхромского. Макария Калязинского. 1547г. Максима юродивого Московского. 1547г. Местно. Никиты Новгородского. 1549г. два. Нифонта Новгородского. 1549г. Петра и Февроньи Муромских. 1547г. Местно. Прокопия и Иоанна Устюжских. 1547г. Местно. Саввы Крыпецкого. Саввы Сторожевского. 1549г. Серапиона Новгородского. Стефана Махрищского. Филиппа Ирапского. Фотия Волоколамского. Фёдора и Павла Борисоглебских. Ферапонта и Мартиниана Белозерских. Всех житий 33, потому что Иосифа Волоколамского два жития. Нет жития Иакова Ростовского, канонизованного на соборе 1549г. Новые редакции житий при митрополите Макарии: Михаила Клопского (при Иоасафе), Александра Невского две редакции, митрополита Ионы две редакции, митрополита Алексея три, Никона Радонежского, Никиты две кроме Васильевой, Димитрия Прилуцкого. Летописи. История наших летописей за рассматриваемое нами время остаётся пока недостаточно известной. Перед нашествием Монголов ведены были в северной Руси две летописи: летопись общерусская или точнее – великого княжения, писавшаяся во Владимире и называемая по области Суздальской, и летопись частно-Новгородская, писавшаяся в Новгороде. Вторая летопись была непрерывно продолжаема до половины XV века (после чего её сменили частные летописные записи, сведённые в одно место, чтобы составить новую Новгородскую летопись, в конце XVI века: в печатном – вторая Новгородская летопись). Что же касается до продолжения первой или Суздальской летописи, то было оно или нет, как таковое нарочитое продолжение, сказать этого мы не в состоянии. Не имея его в подлинном виде, мы имеем его в летописном своде, сделанном в XVI веке, в правление митрополита Макария, и может быть предполагаемо одно из двух: или что такого нарочитого продолжения не было ведено, а ведены были только частные летописи (в монастырях) 358 |
| С истинным почтением и совершенной преданностью имею честь быть готовый к услугам В. Ключевский Москва, 24 дек. 1878 г. 37 . Ваше Высокопреподобие! Письмо Ваше долго ходило за мной из Скобеева в Москву и обратно: вот почему я несколько замедлил своим ответом Очень жаль, что И. Д. Мансветову нельзя ехать на археологический съезд. Если нет желающих предпринять эту поездку, я приму на себя поручение Академии, хотя и знаю, чти буду плохим заместителем настоящего археолога. Не знаю, удастся ли мне до съезда собрать достаточно материала, чтобы принять желательное активное участие в его занятиях. Впрочем, если здоровье И.Д. Мансветова понравится, я охотно передам ему свои полномочия. Жена кланяется Вам, Софие Мартыновне и всему Вашему семейству. Анну Сергеевну 102 надеемся скоро видеть в Скобееве. С истинным почтением и преданностью имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим слугою В. Ключевский 22 июня 1884 г. P.S. Если поручение Академии останется за мной, то согласно с правилами съезда благоволите, Ваше Высокопреподобие, уведомить об этом комитет съезда для подлежащих с его стороны распоряжений. Адрес: Одесса, в Распорядительный Комитет VI съезда, в здании Университета. 38 . Достоуважаемый Сергей Константинович! Вчера, к сожалению, моему, мне не удались попытки увидаться с Вами: утром этому помешало заседание Правления, а вечером перед поездом я уже не нашел Вас в Академии. Я хотел покорнейше просить Вас пожаловать ко мне в мое временное посадское жилище в Старой Гостинице в день моего рождения – 27 января. Я много раз пользовался Вашим гостеприимством и был бы особенно благодарен Вам, если бы Вы удостоили меня Вашим посещением в следующий понедельник вечером в 6–7 часов. С истинным почтением и преданностью честь имею быть Вашего Высокопреподобия покорный слуга В. Ключевский 22 янв. 1886 г. 39 . Ваше Высокопреподобие Достоуважаемый Отец Ректор! Сегодня пошлют Вам из типографии мою книгу 103 для получения билета на выпуск. Покорнейше прошу Вас не замедлить высылкой билета. В начале книги Вы заметите небольшой недостаток против рукописи: опущены предисловие и посвящение Александру Васильевичу. Предисловие я опустил по советам, данными мне у Троицы, а посвящение в следствие представлений, сделанных мне будущими читателями здесь в Москве. Заметку, которою сопровождалось посвящение, я прочел Викторову и некоторым другим: они нашли ее совершенно неудобной и неладной и перетолковали ее совсем по-своему, весьма вредным и обидным для меня образом (будто я унижаю в ней Александра Васильевича и возвеличиваю самого себя). В виду этого я и нашелся вынужденными его выпустить, оставив себе право исполнить мои обеты по отношению к Александру Васильевичу впоследствии |
| Макарий. 2-е изд. 7. С. 219. Это доказывает интерполяция в житии св. Александра Невского, составленном после Собора 1547 г. Макарий. 2-е изд. 7. С. 227, примеч., а также пространное предисловие в житии митрополита Ионы (так называемая «третья редакция», по мнению Ключевского. Ук. соч. С. 241); эта интерполяция помещена у Ключевского (ук. соч. С. 460–463). На основании этой интерполяции можно составить следующий список: святители: 1. Стефан Пермский († 1396); 2. Евфимий, архиепископ Суздальский († 1405); 3. Евфимий, архиепископ Новгородский († 1458); 4. Иона, архиепископ Новгородский († 1470); 5. Иаков Ростовский († 1391); и, вероятно, 6. Никита Новгородский († 1107) (Ключевский. Ук. соч. С. 460, примеч.); 7. Нифонт Новгородский († 1156); три мученика, убиенные литовцами-язычниками: Антоний, Иоанн и Евстафий († 1347); шесть иноков: 1. Авраамий Смоленский († 1219/20); 2. Савва Сторожевский († 1407); 3. Григорий Пельшемский († 1441); 4. Евфросин Псковский († 1481); 5. Ефрем Перекомский († 1492) и 6. Савва Вишерский († 1460); один князь: Всеволод-Гавриил Псковский († 1138). Там же. С. 462–463; Сергий. Ук. соч. 1. С. 194–196; Голубинский. История канонизации. С. 103–105. О Соборе 1549 г. см.: Голубинский. 2. 1. С. 772; Васильев. Ук. соч. С. 183–203. Ср. также имена святых, упомянутые в послании царя Ивана IV. АИ. 1. 213. Сперанский. Ук. соч. (1921). С. 172. Там же. С. 173. Степенная книга опубликована в: ПСРЛ. 21 (1908). Васенко П. Книга степеннаго царскаго родословия и ее значение в древнерусской исторической письменности. 1 (1904); т. 2 не вышел. Ср.: Дьяконов. Ук. соч. С. 108; Заусцинский. Ук. соч., в: ЖМНП. 1881. 218. С. 32; Сперанский. Ук. соч. С. 172–173; Макарий. 2-е изд. 7. С. 434. Собственно, первая подготовительная работа, так называемая «древняя редакция», которая была, конечно, известна митрополиту Макарию, выполнена Пахомием Логофетом. Ср.: Ключевский. Ук. соч. С. 242; об агиографе Пахомии, который был по происхождению серб, или родился в Сербии, см.: Яблонский В. Пахомий Серб и его агиографические писания (1908); Ключевский. Ук. соч. С. 119, а также давняя работа: Некрасов И. Пахомий Серб, писатель XV в. (1871). |
| 3. Преп. Варлаам Хутынский (сконч. 1192 г.). – Житие преп. Варлаама известно в четырех редакциях, из которых Проложная считается древнейшей: «Древний пролог сохранил это краткое житие Варлаама, и, по заключению Ключевского, оно вышло из среды, где события и лица из истории Варлаама были еще в свежей памяти. Впоследствии это житие имело долгую литературную историю и вобрало в себя цикл легенд, которыми было окружено имя Варлаама. Оно же может служить образчиком литературного стиля житий, какой усвоила Новгородская письменность XIII в.» (Барсуков, 80–81; Ключевский, 59–64). Ключевский утверждает, что «краткое проложное житие Варлаама несомненно существовало в конце XIII в. (стр. 58). Но ни в одном из известных нам прологов XII–XIV в. оно не встречается: его нет в древнейших (до XV в.) прологах Новгор. Софийской библ. 1324 и 1325), Московской Типографской, Публичной библ., граф. Уварова и др. Впервые оно появляется только в Прологах XV в., когда было установлено ему церковное, сначала местное, празднование (Васильев, Ист. канон. р. святых, стр. 97). Таковы Прологи XV в. Синод. 839, Моск. Д. Академии 210, Синод. М. 494, граф. Уварова, 982 и 987. Но и в Прологах XV в., даже Новгородских, житие преп. Варлаама помещается не во всех, – так, напр., его нет в Прологе XV в. Новг. библ. 1331, – 6-го августа 1892 г. исполнилось 700 лет со дня кончины преп. Варлаама. По этому случаю, основанная им Хутынская обитель издала краткий исторический очерк жизни святого, с описанием монастыря и списком настоятелей, доведенным до последнего времени. Очерк этот составлен известным археологом Токмаковым (Москва 1892 г.); в конце очерка (стр. 42–50) указана обширная литература для подробного ознакомления с жизнью преп. Варлаама и историей его монастыря. 5. Св. Благоверный князь Михаил Ярославич Тверской. – Сказание о мученической кончине в орде этого великого благоверного князя (1319 г.) было составлено его современником, приводится в летописях (полнее других в Софийской первой, – П. С. Л., т. 5 стр. 207–215) и само по себе уже отличается характером Четьи-Минейных и Проложных повествований. Приведенное нами проложное чтение составлено на основании этого сказания, представляет краткий, но точный пересказ его, с сохранением всех важнейших исторических подробностей события; в нем опущены лишь частые обращения автора к св. писанию, из которого, особенно из псалмов, он приводит многие места, речи и разговоры опущены или изложены короче, нет мелких подробностей события и окончания «сказанья» – о чудесах при теле св. князя и о перевезении его из орды в Москву и затем в Тверь (стр. 214–215). Автор этого сказания составил его, как он сам говорит, по рассказам священника, бывшего при святом (стр. 215); позднейшие житийные рассказы о св. кн. Михаиле (XV–XVII в.), в разных сборниках и в Ч. Мин., – составлялись также на основании этого сказания (Ключевский, 71–72). Св. Михаил Ярославич Твер. канонизован на соборе 1549 г. (Леонид, Барсуков и др.). |
| Сергию, написанной П. Л. Служба прп. Никону известна в значительном числе списков (см.: Яблонский. 1908. С. 163. Примеч. 1), включена в печатные Минеи. Службы свт. Алексию Известны 2 Службы митр. Алексию, помещаемые под 12 февр. (день памяти) и 20 мая (обретение мощей). Первая служба (12 февр.) содержит один канон, к-рый, согласно Яблонскому, встречается в одном списке с надписанием имени еп. Пермского Питирима (РНБ. Соф. 316. Л. 208) и в одном списке - с надписанием имени П. Л. («творение ермонаха Пахомиа») (РГБ. Ф. 113. 634. Л. 144); Серёгина указала также в стихирарном своде сер. XVII в. РГБ. Ф. 379. 64 список февральской Службы с пространным заголовком, где сообщаются биографические сведения о митр. Алексии и автором назван свт. Питирим ( Серёгина. 1994. С. 203-204). Вторая служба (20 мая) содержит 2 канона, обычно надписанные в списках именем Питирима. Акростиха нет ни в одном из канонов. Ключевский полагал, что Службу на обретение мощей вместе с проложным Житием (20 мая) составил Питирим, а Службу на память (12 февр.) вместе с новой редакцией Жития и Сказанием об обретении мощей - П. Л. ( Ключевский. 1871. С. 134-136). Яблонский на основе анализа рукописного материала выявил 2 варианта Службы на 12 февр.: 1-й вариант имеет общие песнопения со Службой на 20 мая, что позволяет предполагать их принадлежность перу одного автора (свт. Питирима); во 2-м заменен или стилистически переработан ряд песнопений 1-го варианта, имеется обширный заголовок с указанием о составлении Службы по заказу митр. Ионы и вел. кн. Василия II Васильевича, при его сыне вел. кн. Иоанне III Васильевиче (именно к этому варианту относится список Службы с каноном, надписанным П. Л.) - по мнению Яблонского, это Пахомиевская редакция Службы. Редакция Питирима была составлена до 1448 г., редакция П. Л.- ок. 1450 г. ( Яблонский. 1908. С. 164-167). Спасский, как и Ключевский, считал, что сначала была составлена Служба на обретение мощей. Присоединяясь к мнению архиеп. Сергия, он полагал, что П. Л. написал 2-й канон в Службе на 20 мая, в к-ром, в частности, указан год обретения мощей: «в шестьдесятное лето» (после кончины свт. |
|
|
