| Дав царскому сыну такие нравственные наставления, благочестивый старец возвратился в свое временное место жительства. Между тем, воспитатели и слуги юноши очень удивлялись его частым посещениям. И вот, главный из них, по имени Зардан, которого царь назначил к сыну, зная его, как очень верного и преданного человека, говорит царевичу: " Ты не ведаешь, мой господин, как я верен и как благоговею пред твоим отцом. Зная это, твой отец и назначил меня слугою к тебе. Теперь я, видя частые посещения этого неизвестного старика, опасаюсь, что он христианин, к которым так нерасположен твой отец, и боюсь как бы чрез него я не был казнен. Так что ты или извести своего отца об этих посещениях, или прекрати их. Если же ни то, ни другое, то удали меня и потребуй у своего отца другого на мое место " . Услышав это, Иоасаф говорит Зардану: " Прежде всего, Зардан, ты во время следующего посещения старика скройся за занавесью и послушай его беседы со мной. После чего я тебе скажу, как поступить " . Когда Варлаам должен был опять прийти, царевич, скрыв Зардана, говорит старцу, пришедшему вслед затем: " Сведи мне, учитель, все твое божественное учение в одно, чтобы оно прочнее утвердилось в сердце моем " . Тогда Варлаам начал говорить много о Боге, о благочестии в отношении к Нему; говорил, что Его одного следует любить всем сердцем, всею душою, всеми помышлениями, благоговейно и добровольно исполнять Его заповеди; говорил, что Он один есть Творец всего видимого и невидимого; затем повторил о сотворении первого человека, о заповеди, данной ему, о нарушении ее Адамом и об осуждении его Создателем за это нарушение. Перечислил те блага, которых лишили себя нарушившие заповедь. Напомнил о тех скорбях и бедствиях, которые постигли наш род после греха первого человека, и о том, что Создатель, будучи человеколюбив, послал на землю учителей и пророков, возвестивших о воплощении Единородного Его Сына. Затем привел на память о самом пришествии Сына, о Его воплощении, о Его благодеяниях, о чудесах, о крестных страданиях, перенесенных Им из-за нас, неблагодарных, о добровольной Его смерти, о нашем восстановлении в прежнем состоянии, о царствии небесном, принимающем в лоно свое праведников; а также о муках, предстоящих грешникам, о вечном огне, о непрестанном мраке, о черве, постоянно голодающем, и о другого рода наказаниях, уготованных для рабов греха. Заключив свою речь нравственным поучением, предписав очищение жизни, презрение к ее суете, изобразив, насколько жалки возлюбившие эту суету, он закончил свои назидания молитвою. Потом, заповедав неотлучное пребывание в православной вере, безупречную жизнь и деятельность, он, после вторичной молитвы, удалился опять в свое временное место жительства. |
| переименован епископ Могилёвский и Белорусский Могилёвская и Белорусская Белорусская и Могилёвская. С 1797 года до 1803 года Имена Сведения Афанасий II (Вольховский), епископ бывший епископ Могилёвский и Полоцкий с 1797 по 27.08.1797 на покое; 01.01.1801 Иларион (Кондратовский), епископ бывший епископ Новгород Северский и Глуховский с 01.09.1797 по 24.10.1797 на покое; 12.01.1799 Анастасий (Братановский Романенко), епископ рукоположен с 20.12.1797 архиепископ с 15.09.1801 по 04.12.1803 переименован архиепископ Могилёвский и Витебский Могилёвская и Витебская С 4 декабря 1803 года Имена Сведения бывший архиепископ Могилёвский и Белорусский с 04.12.1803 по 20.12.1805 архиепископ Астраханский и Моздокский Варлаам (Шишацкий), епископ бывший епископ Волынский и Житомирский с 20.12.1805 архиепископ с 23.03.1808 по 01.05.1813 лишён сана; 23.07.1820 Ириней (Фальковский) епископ Смоленский и Дорогобужский временно управлял с 01.05.1813 по 06.07.1813 епископ Чигиринский, викарий Киевской епархии Даниил (Натток-Михайловский [Мирдамский]), епископ бывший епископ Волынский и Житомирский с 06.07.1813 архиепископ с 09.03.1816 31.05.1821 Иоасаф (Сретенский), архиепископ бывший епископ Смоленский и Дорогобужский с 07.07.1821 01.03.1827 Павел (Морев-Павлов), епископ бывший епископ Вятский и Слободский с 19.03.1827 по 07.08.1831 архиепископ Тобольский и Сибирский свят., бывший епископ Калужский и Боровский с 26.08.1831 по 30.04.1833 переименован архиепископ Могилёвский и Мстиславский Могилёвская и Мстиславская С 30 апреля 1833 года Имена Сведения бывший епископ Могилёвский и Витебский с 30.04.1833 архиепископ с 26.12.1833 по 15.04.1837 архиепископ Рязанский и Зарайский Смарагд (Крыжановский), архиепископ бывший архиепископ Полоцкий и Витебский с 05.06.1837 по 06.04.1840 архиепископ Харьковский и Ахтырский бывший епископ Полоцкий и Витебский, с 06.04.1840 архиепископ с 05.04.1841 по 12.11.1844 архиепископ Карталинский и Кахетинский, экзарх Грузии бывший епископ Острожский, викарий Волынской епархии |
| Если человек и впоследствии будет одобрять свое решение, то такое решение называется решением или выбором по склонности; если же не будет одобрять, то - решением или выбором условным. Но обсуждение всегда предшествует выбору: никто не выберет чего-нибудь, не обсудив прежде. Все, на чем остановится наш выбор, мы стараемся употребить для дела, применить к своим действиям. Ибо мы все обсуждаем для того, чтобы знать, как нам поступать, как действовать; всякое обсуждение есть причина наших поступков. Поэтому, не только наши дела, но и наши мысли, избирающие действия, могут быть причиной награды или наказания; так как начало всякого хорошего или дурного дела есть выбор, зарождающийся в мыслях. Так что, каковы наши мнения, таковы и действия. Следовательно, от нас самих зависит быть добродетельными или порочными. Мы - господа всех наших желаний, всех душевных побуждений, а потому и всех наших решений и действий. Желание есть источник всякого действия, а желания у различных людей бывают различны, а потому и действия различны. Поэтому, сообразно с тем, кто насколько желает, настолько он и получит в удел Божественный свет, так и будет подвизаться в Божественной мудрости. Еще раз: как различны желания, источники наших действий, так и различны самые действия. Подобно тому, как воды, смотря по источникам, текут или в земных ущельях, или на поверхности земли: причем одни врезываются в землю меньше, другие больше; одни соленые на вкус, другие сладкие, одни текут в изобилии, другие же падают понемногу, каплями; так должно думать и об источниках наших действий - наших желаниях. Сообразно с последними, наши действия бывают быстрыми или вялыми, горячими или спокойными; одни клонятся к добру, другие же, напротив, отклоняются от него. Словом, сообразно с качествами наших желаний, бывают различны качества и направления наших действий " . Иоасаф опять вопрошает старца: " Есть еще другие, думающие и говорящие об этом, как ты, или же ты один так учишь и предписываешь ненавидеть эту временную мирскую жизнь? " Варлаам же ему говорит: " В этой вашей злополучной стране я не знаю никакого проповедника. |
| Старец, обратившись к востоку, вознес благодарственную молитву Богу, по окончании которой они произнесли " аминь " , и бросились в объятия, крепко сжимая друг друга, как бы желая этими объятиями вознаградить себя за долговременную разлуку, удовлетворить испытанное продолжительным временем чувство любви. Наконец, насытившись несколько взаимным общением, они сели и начали говорить. Первый заговорил Варлаам: - Прекрасный путь ты себе избрал, возлюбленный сын мой, дитя Божие, наследник царствия небесного, чрез Господа нашего Иисуса Христа, Которого ты возлюбил праведно больше всего временного и тленного, продав, подобно опытному и мудрому купцу все, чтобы купить тот бесценный перл. Узнав, что это нетленное сокровище заключается на поле заповедей Божиих, ты все отдал, ничего не пощадил из всего скоропреходящего, чтобы купить себе означенное поле. Да даст тебе Господь вечное благо, вместо временного, нетленное - вместо тленного и стареющегося. Скажи же мне, излюбленный, как ты пришел сюда? Познал ли твой отец истинного Бога или доселе находится в прежнем заблуждении, в плену у злых духов? Иоасаф рассказал ему подробно по порядку все происшедшее по уходе Варлаама до их вторичного свидания, и как Господь направил всех на благой истинный путь. Старец же слушал его с радостью и удивлением, когда же он умолк, воскликнул, радостно рыдая: " Слава Тебе, Боже наш. Ты всегда помогаешь любящим Тебя и находишься среди них! Слава Тебе, Христе, Царю всех, Всеблагий Боже, что Ты не презрел семени, насажденного мною в сердце раба Твоего Иоасафа, но дал принести стократные плоды, достойные Тебя, Возделывателя и Господина наших душ. Слава Тебе, Утешителю, Душе Святый, что Ты удостоил сего раба Своего получить те дары, которые Ты даровал святым Апостолам и чрез него освободил множество людей от грубого нечестия и заблуждения, просветив истинным Богопознанием " . Тогда они оба прославили Бога. При дальнейшей их беседе, просвещаемой благодатью Божиею, настал вечер и они, встав; закончили день обычными молитвами. |
| Но так как меня теперь постигло ужасное горе, и ни одна из надежд на моих прежних друзей не оправдалась, то я и решился придти к тебе просить оказать мне, если можешь, хотя какую-нибудь помощь. Прошу тебя: не откажи мне, не напоминай мне теперь о моей прошлой несправедливости " . Но друг говорит ему с веселым и ласковым лицом: " Нет, я считаю тебя истинным другом и, помня о том незначительном благодеянии, которое ты мне когда-то оказал, я отдам тебе сегодня с процентами. Не бойся и не робей: я буду твоим предстателем, буду просить за тебя царя, чтобы он не отдавал тебя в руки врагов твоих; так ты ободрись и не печалься " . Тогда этот человек, растроганный, сказал ему со слезами: " О, я безумец! О чем мне прежде плакать? Презирать ли мне себя за свое глупое пристрастие к неблагодарным друзьям, забывшим оказанное мною им добро, или же сокрушаться о той безумной несправедливости, которую я выказал в отношении тебя, истинного, искреннего друга?! " Иоасаф, слушавший с недоумением эту притчу, просил разъяснения ее. Тогда Варлаам говорит ему: " Под первым другом здесь следует разуметь любостяжательность и богатство. Из-за них человек подвергается бесчисленным опасностям и терпит много горя. Когда же приходит час смерти, то все его богатство ничего полезного ему дать не может, кроме рубища, в котором можно быть похороненным. Под вторым другом следует разуметь жену, детей, родственников и друзей. Привязанный к ним телом и душою, человек ничего не жалеет для них и бывает с ними неотлучно. В час же смерти он ничего от них не получает, кроме провожания к могиле, после чего они сейчас же возвращаются к своим делам и заботам; так же скоро перестают вспоминать о нем и забывают даже о месте могилы когда-то любимого человека. Под третьим же другом, бывшем в пренебрежении, считающимся недостойным, с которым не только не искали сближения, но которого, напротив, избегали; который был как бы отверженным, надо понимать совокупность всего хорошего, как-то: веру, надежду, любовь, сострадание, человеколюбие и всякие другие добродетели, вообще, все, что может нам быть полезным в час смерти, быть нашим ходатаем пред Господом, освободить нас от наших врагов, от власти тех немилостивых сборщиков податей, которые в том свете безжалостно берут следуемое и стараются только об одном, чтобы иметь нас в своей власти. |
| На другой день всюду шли слухи, что Варлаам пойман, так что они дошли и до царскаго сына. Услыхав об этом, царевич весьма опечалился, и слезы полились у него потоком, котораго он не в силах был удержать. Громко рыдая, просил он Бога помочь старцу, и всемилостивый Господь внял его рыданию и молитвам. Он всегда оказывает помощь в дни несчастия верующим в Него и боящимся Его. В ночном видении Он открывает юноше всю истину, влагает в него силу, подкрепляя его к благочестивой борьбе. Проснувшись, Иоасаф почувствовал в своем сердце, незадолго пред тем полном горя и скорби, радость, мужество и благодатный свет. Между тем, царь, поступив так, как было сказано, весьма радовался и благодарил Арахию, считая предложенное им средство весьма удачным. Но зло обманулось в самом себе, как выразился божественный Давид. Справедливость побеждает беззаконие, совершенно сокрушает его, уничтожает всякий след, как это мы увидим дальше. Два дня спустя царь является во дворец сына. Когда последний вышел к нему на встречу, то он не приветствовал его обычной ласкою, но казался недовольным и сердитым, и, войдя в царскую спальню, угрюмо сел. Потом, призвав к себе сына, он сказал: " Что это за слухи дошли до моих ушей, сын мой, причинившие мне столько печали? Я думаю, что ни один человек так не обрадовался рождению своего дитяти, как я твоему рождению, и думаю также, что ни одно дитя не причинило отцу столько горя, сколько ты причинил мне теперь. Ты затемнил свет, бывший пред моими глазами и сокрушил силу моих мускулов. То, чего я опасался на счет тебя, сбылось на самом деле. Ты на радость моих врагов, на мое посмеяние, своим неразумным умом и сердцем послушался слов обманщиков и предпочел волю глупых моих врагов моей воле, оставив почитание наших богов и обратившись к чужому Богу. Где слышно, чтобы дитя так поступило со своим родителем? Тот, котораго я надеялся воспитать невредимым, котораго я надеялся иметь подпорою на старости лет и сделать достойным своим преемником, не постыдился направить на меня оружие неприятелей! Чему тебе следовало более подчиняться: моим ли наставлениям, или глупой болтовне старика, предписывающаго горькую и трудную жизнь вместо сладкой радости, вместо жизни в роскоши — суровый, тернистый путь, который предписывает Сын Марии? Ты даже не убоялся гнева великих богов, чтобы они не поразили тебя громовым ударом, или земная расщелина не проглотила тебя; оттолкнул и презрел богов, которые оказали нашему роду столько благодеяний, украсили царскою короною, подчинили столько многолюдных государств; богов, благодаря которым, по моим молитвам и прошениям, ты сверх ожидания родился, и вдруг прилепился к Распятому, обманутый пустыми надеждами Его слуг, разсказывающих о каком-то другом мире, болтающих о воскресении мертвых и многом другом, вводящем безумцев в обман. |
| Я, если хочешь, могу тебя немного проводить, но помочь не могу ничем и, возвратившись домой, предамся собственным заботам " . Таким образом, выйдя от него с пустыми руками и не получив нигде помощи, он отправляется к третьему другу, о котором никогда не заботился и с которым не делился своими радостями, и говорит ему с пристыженным и потупленным взором: " Я не смею обращаться к тебе, так как знаю, что ты не видел с моей стороны в отношении к тебе никакого добраго дела, ни даже простого расположения. Но так как меня теперь постигло ужасное горе, и ни одна из надежд на моих прежних друзей не оправдалась, то я и решился придти к тебе просить оказать мне, если можешь, хотя какую-нибудь помощь. Прошу тебя: не откажи мне, не напоминай мне теперь о моей прошлой несправедливости " . Но друг говорит ему с веселым и ласковым лицом: " Нет, я считаю тебя истинным другом и, помня о том незначительном благодеянии, которое ты мне когда-то оказал, я отдам тебе сегодня с процентами. Не бойся и не робей: я буду твоим предстателем, буду просить за тебя царя, чтобы он не отдавал тебя в руки врагов твоих; так ты ободрись и не печалься " . Тогда этот человек, растроганный, сказал ему со слезами: " О, я безумец! О чем мне прежде плакать? Презирать ли мне себя за свое глупое пристрастие к неблагодарным друзьям, забывшим оказанное мною им добро, или же сокрушаться о той безумной несправедливости, которую я выказал в отношении тебя, истиннаго, искренняго друга?! " Иоасаф, слушавший с недоумением эту притчу, просил разъяснения ея. Тогда Варлаам говорит ему: " Под первым другом здесь следует разуметь любостяжательность и богатство. Из-за них человек подвергается безчисленным опасностям и терпит много горя. Когда же приходит час смерти, то все его богатство ничего полезнаго ему дать не может, кроме рубища, в котором можно быть похороненным. Под вторым другом следует разуметь жену, детей, родственников и друзей. Привязанный к ним телом и душою, человек ничего не жалеет для них и бывает с ними неотлучно. |
| Хотя и упоминается что он был женат, но это не мешает ему быть напоследок дней своих и монахом. Он-то и был „третий“ Иоасаф разбираемой эпохи, променявший венец на кукуль и, в некотором роде, тоже конкурент Кантакузина на метеорское ктиторство, хотя в 1388 году ему насчитывалось бы всего 18 лет, а в год передаточного акта Царицы Марии, еще менее двумя годами 284 ! Итак, на основании того, что подручно нам в настоящие минуты, не доследившись ничего верного и совершенно ясного о метеорском Иоасафе, мы предоставляем это сделать досужему преемнику нашему по исследованию, который решится провести, по крайней мере, неделю времени в надземной обители, и пересмотрит все рукописные книги библиотеки ее со всеми их заметками, и перероет все полки, вышки, углы и подвалы монастыря, а равно пересмотрит с увеличительным стеклом все иконы, кресты и разные сосуды церковные. Нам думается, что для него не составит не только исторической загадки, но и простого вопроса личность, над уяснением которой мы напрасно столько времени трудимся. Наше занятие актами обители продолжалось до самой ночи. Утомились и зрение, и внимание. Столпники уготовали нам вечерю царскую, как и следует ожидать от Царской обители. Болевший с самого полудня Игумен, разделил с нами трапезу нашу, венцом которой было кушанье ревани, имевшее задачею своею затмить памятную Буковалу. Состояло оно из муки с медом, жареной на сковороде. О. Каллиник с младенческой простотой выхвалял его сладость при всякой новой ложке и под воздействием ее, был весьма любезен с гостями. Но... дружба дружбой, а служба службой! Чуть я замолвил ему словечко о том, чтобы две, намеченные мною и оставленные, так сказать, на верхосытку, рукописи остались в комнате нашей на всю ночь для более досужего и покойного осмотра их, он, точно очнувшись, сказал: – а они еще здесь! – и приказал сейчас же отнести их на свое место. Ничто не помогло. Признаюсь, от этого обстоятельства сладость ревани значительно для меня поубавилась, а товарищу моему она даже напомнила, по созвучию, прием ревеню. |
| Когда же приходит смертная кончина, то ничего из всего богатства не возьмет с собой человек, только на проводы напрасных друзей. Второй же друг – это жена и дети и другие родственники и домашние, к чьей любви привержены мы и ради любви к которым готовы отречься от собственных души и тела. Никакой нет от них пользы в час смертный, но до могилы только проводят, а затем сразу возвращаются, имея свои заботы и печали, похоронив память в забвении, как тело некогда любимого погребли в могиле. Третий же друг, мимо которого проходим, считаем временным, пренебрегаем им, избегаем его и которым в конце концов достигаем победы, – это лик добрых дел, а именно: вера, надежда, любовь, милосердие, человеколюбие и остальной строй добродетелей, которые могут идти впереди нас при исходе души из тела, помолиться за нас к Богу и избавить нас от врагов наших, от злых истязателей, которые движутся в воздухе, требуя безжалостно отчета от нас и непреклонно стремясь завладеть нами. Это благоразумный и добрый друг, который, помня и малое наше благотворение, воздает нам с лихвою». Тогда Иоасаф сказал: « Еще покажи мне образ этого суетного мира и как мирно и безопасно пройти эту жизнь». Вняв ему, Варлаам сказал: «Выслушай пример и этой притчи. Слышал я про некий великий город, жители которого издавна имели обычай выбирать царем какого-нибудь чужестранца, не знакомого ни с законом того города, не знающего ничего об обычаях жителей, и ставили они его у себя царем, и принимал он всю власть и беспрепятственно выполнял свою волю до истечения одного года. Тогда неожиданно в те самые дни, когда он жил без печали, в непрестанной обильной роскоши и думал, что царствование его будет вечно, они нападали на него и, сорвав царские одежды, нагого водили с позором по всему городу, изгоняли его и отправляли его в изгнание далеко на некий большой пустынный остров, на котором, не имея ни еды, ни одежды, горько страдал он, не надеясь уже на роскошь и веселье, но в скорби не было ему ни чаяния, ни надежды. И вот по обычаю тех горожан был поставлен царем некий человек, весьма разумный и заботящийся о том, чтобы не быть ему таким же образом лишенным царства, чтобы внезапно выпавшее ему богатство, как и у царствовавших прежде него и безжалостно изгнанных, не сменилось на печаль; и, опечалившись, возревновал он об этом. |
| Действие жития не ограничивается местом монашеского уединения, – автор вводит своего героя во дворец, описывает его пребывание в городских тюрьмах. Тяга автора к реалистическому, неприкрашенному изображению действительности дает основание рассматривать это произведение как жанр средний между житием и историческими мемуарами, жанр, который в пределах того же IX в. будет более определенно повторен «Псаммафийской хроникой» (или «Житием патриарха Евфимия»). Почти во всех житиях этого периода проходит тема преимущества христианской религии перед религиями восточными, но эта тема получает более интересное жанровое оформление в романе «Варлаам и Иоасаф». Роман этот представляет собой историю царского сына, добровольно отказавшегося от всех жизненных благ и роскоши, принявшего христианство и обращающего на этот путь своих ближних. Основу этого повествования, проникшего в Византию сложными путями из Индии, составляют эпизоды из жизни Будды 351 . Канва, на которой строится назидательная повесть, состоит из ряда деталей сказочного шаблона: предсказание при рождении царевича его судьбы, попытка скрыть царевича от суровой действительности в великолепном дворце, странствующий под видом купца монах, и многое другое. Эпизодам такого рода соответствуют тенденциозные, специфически христианские наслоения: казнь монахов–пустынников, ученый диспут язычника и христианина, описание двух царств – процветающего христианского и гибнущего языческого. И в начале и в конце романа излагается христианская догматика и христианская этика, но это сделано умело, не навязчиво, особенно при описании первой встречи царевича с Варлаамом, где притчи, рассказанные Иоасафу его учителем, обнаруживают лаконизм и изящество восточной новеллистики и принадлежат по праву к лучшим страницам романа. Такое сочетание занимательности, доступности и дидактичности обеспечило роману всемирную славу; его бесчисленные переделки постоянно появляются на протяжении всего средневековья и позже в восточных, в славянских, и в западных странах. |
|
|
