| Как ни чувствительна была для сестёр обители потеря добрейшей матери, но Матерь Небесная утешила их сиротство исполнением общих надежд, внушив Преосвященному Илиодору посвятить в Игуменьи Казначею обители, Макарию Новосильцову, в которой давно уже привыкли все видеть будущую свою Игуменью; ибо с самого вступления своего в обитель она посвятила все свои способности и средства на служение обители в славу Божию. Монахиня Макария посвящена в Игуменьи 1852 году, Февраля 3 дня. При особенном её даровании к домостроительству, в её управление монастырь в короткое время принял иной вид, будучи улучшен извне и внутри: она прибавила в саду ещё ряд двуэтажных келий; в Тихвинской церкви на все местные иконы сделала медные посеребрённые ризы в рамах за стеклом; обнесла церковь решёткою и завела вокруг её цветники; насадила по монастырю аллеи разных дерев; оградила кладбище деревянною решёткою и обсадила деревьями и все могилы усеяла цветами; за кладбищем развела новый сад для обители; в монастыре завела везде особую чистоту, опрятность и порядок. Священнические домы по близости их к монастырю отнесла далее, также и дворы сторожей. В 1855 году её старанием выстроена новая гостинница, через что старая гостинница, будучи поправлена, поступила в число келий для монашествующих. В том же году, по её ходатайству, иждивением усердного благотворителя обители, Графа Дмитрия Николаевича, построилась деревянная на каменном фундаменте больница, наименованная Сергиевскою, с помещением на 10 человек; при больнице старанием Игуменьи Макарии устроена церковь во имя Святителя Николая, которая освящена в 1856 году, Августа 5 дня, Преосвященным Архиепископом Илиодором. Иждивением же Графа устроен на монастырском дворе новый колодезь близ тёплой церкви, в роде часовни, с железною крышею, с деревянною вокруг решёткою. В 1857 году предпринято ею распространить монастырь на север, с тою целью, дабы ввести внутрь монастырь-корпус старой гостинницы (обращённый в жилые келии для монашествующих) и корпус, выстроенный ею для себя, на своё иждивение, и сложить новую каменную ограду со святыми вратами, вместо же стоявшей тогда над ними колокольни предположено было пристроить новую колокольню к тёплой церкви, во имя Преображения Господня, с распространением этой церкви, и приобрести для неё колокол в 200 пудов, взамен колокола того же весу, отданного одною из Настоятельниц в церковь Борисовской слободы. |
| Последние годы своей жизни (с 1858 по 1869) Игуменья Макария много потрудилась над приведением в исполнение выше помянутых предположений, разумеем перестройку тёплой церкви во имя Преображения Господня, с возведением при ней колокольни. Успешное же совершение сего дела удовлетворило существенную потребность вверенной ей обители. Церковь Преображения Господня расширенная первоначально ещё в 1846 году, всё-таки была слишком тесна для вмещения значительно увеличившегося с тех пор богособранного стада словесных овец Христовых. Возложив всё упование своё на Матерь Божию, исконную покровительницу обители, мать Игуменья решилась обратиться с просьбою о помощи к попечителю обители, Графу Дмитрию Николаевичу, для чего и совершила в 1857 году зимою поездку в Петербург. Благоволительно и радушно принял Граф мать Игуменью, и по духу благочестия, как бы наследственного в их семействе, почтил смиренную просьбу её своим милостивым вниманием, обещав помочь в перестройке церкви. Началась официальная переписка в следующем 1858 году, представлением плана и смет, касательно суммы, потребной на его осуществление. На просительное письмо о сём матери Игуменьи, от 29 Апреля, 1859 года, Граф Д. И., во исполнение своего словесного обещания, отвечал ей письмом следующего содержания: «Ваше Высокопреподобие! Получив письмо Ваше, от 29-го Апреля сего года, с приложением сметы на постройку при тёплой церкви Тихвинского Девичьего монастыря колокольни и исправление тёплой трапезы, всего на сумму десяти тысяч ста двадцати двух рублей пятидесяти копеек серебром, уведомляю Вас, что о выдаче Вам означенной суммы в течение трёх лет, при начале каждого года по равной части, и об отпуске по мере надобности из лесных дач Борисовской Волости лесу, дубового двести сорока корней и липового шестидесяти корней, предписано Борисовской Вотчинной Конторе, причём прошу Вас, по окончании каждым летом работ, доставлять в С.-Петербургскую мою Контору отчёт в употреблении полученной из Вотчинной Конторы суммы. Поручая себя, жену мою и сына молитвам Вашим, имею честь быть с истинным уважением Граф Дмитрий Шереметев». |
| Итак в 1822 г., Мая 1-го дня, заложен первый каменный храм Борисовской пустыни, на месте прежнего деревянного, во имя Пресвятыя Богородицы Тихвинския, по благословению бывшего Курского Архипастыря, Епископа Евгения (переведённого незадолго пред сим Архиепископом в Псков), и вновь прибывшего на Епархию Епископа Владимира, при Игуменье Августе, Белогородского мужеского Николаевского монастыря Архимандритом Иоасафом Юнаковым, соборне, со священнослужителями Борисовской пустыни и слободы. Кроме сего управление благочестивой Игуменьи Августы особенно должно быть памятно для обители введением в ней, по её представлению и ходатайству, нового чиноположения. Убедясь в необходимости сего сама и согласив стариц, она тем охотнее стала ходатайствовать о сём, что в числе сестёр были такие, которые, при искреннем желании лучшего в этом отношении порядка, имели способности и дарование к поддержанию нового чиноположения, если оно будет однажды устроено. Итак Игуменья Августа, призвав на помощь Матерь Божию, подала прошение Преосвященному Евгению, прося его предоставить Строителю Глинской пустыни Иеромонаху Филарету, старцу духовной жизни, завести во вверенной ей обители чипоположение монастырское и церковное, по правилам Св. Отец пустынножителей. В 1821 году последовала на её прошение резолюция Преосвященного Евгения и Указ из Курской Духовной Консистории, в силу которого о. Филарет прибыл в Борисовскую пустынь и завел в ней устав пустынных обителей, несколько облегчённый для слабого пола (см. ниже главу о чиноположении обители); устав сей и до ныне соблюдается во всей точности. На место Игуменьи Августы, по прошению сестёр, была вызвана из Севского Троицкого монастыря благочестивая монахиня Венедикта, проходившая в оном монастыре, в течение 20 лет, разные монастырские должности, посвящена в сан Игуменьи 1822 года, Октября 14 дня: это была старица добрых правил и духовной жизни, за что все её любили и почитали нелицемерно. Она управляла обителью только 9 лет, но и в этот небольшой срок сделала для неё много полезного. |
| Она известна по следующей заметке, сохранившейся в старинных монастырских бумагах: «1-го Ноября, 1775 года, в Воскресенье, освящена в монастыре церковь во имя Тихвинския Богоматери (построенная на месте первого храма, пришедшего в ветхость) Преосвященным Аггеем Белоградским и Обоянским, в бытность Игуменьи Ксении Данилевской, старанием управителя Герасима Прокофьева. Из донесения Борисовского Прикащика Василия Раевского Домовой Графской Конторе от 19 Июня, 1784 года, видно, что ещё в 1783 году в Борисовском монастыре Игуменьи уже не имелось, а находилась только одна начальница, монахиня Нимфодора Данилевская, которая, по отзыву выше упомянутого Прикащика: «между всех была благопристоинством лучшая», и скончалась 12 Января, 1784 года; почему и было предписано Раевскому от Графа Петра Борисовича Шереметева просить Преосвященного Аггея, определить в монастырь, согласно завещанию его родителя, новую Настоятельницу в сане Игуменьи. Начальница монахиня Александра Шарова управляла обителью до 1794, а в сём году, по резолюции Преосвященного Феоктиста, перемещена в Белогородский девичий монастырь в число штатных монахинь. Игуменья Анфия определена начальницею в Борисовскую пустынь в 1794 году из монахинь Белогородского девичьего монастыря, награждена саном Игуменьи в 1797 году, Июня 2 дня, Преосвященным Феоктистом, Епископом Курским и Белгородским, в бытность его в обители, во время священнослужения в храме Тихвинския Богоматери. В 1801 году, по представлению Борисовского Вотчинного Правления, что она не искусна в пении, тогда как в Завещании основателя монастыря именно сказано: «чтобы все монахини были в чтении и пении искусны», Игуменья Анфия перемещена Преосвященным Феоктистом в начальницы Белгородского девичьего монастыря, а вместо её назначена в Борисовскую пустынь. Игуменья Афанасия Котельникова, из купеческого звания. Пострижена в монашество в Курском Троицком девичьем монастыре 1797 года, Сентября 4-го дня; в 1800 году переведена в Борисовскую Тихвинскую пустынь, для исполнения крылошанской должности, а в 1801 году, Февраля 19-го дня, по представлению Борисовского Вотчинного Правления, как в чтении и пении церковном искусная и к управлению монастырём благонадежная, определена Преосвященным Архиепископом Феоктистом Настоятельницею в Борисовскую пустынь; того же года Июня 26 дня произведена в Игумении. |
| Новоустроенной обители уже не суждено было более видеть своего знаменитого основателя: он скончался мирною Христианскою кончиною 17-го Февраля, 1719 года, от водяной болезни, проведя последний год своей жизни в Москве, приготовляясь к переходу в вечность подвигами Христианского милосердия, прославившими имя его ещё более, нежели известные всему свету его военные доблести. Судя по словам жизнеописателя Фельдмаршала, что он в Завещании своём «наипаче щедрым показал себя подаянием в монастыри и церкви», надобно полагать, что при этом Граф конечно не забыл и о Борисовской пустыни 25 . Хотя нам и неизвестно, что именно сказано о ней в его духовном Завещании, но, судя по вниманию, которое, как увидим ниже, оказывал обители наследник Графа и владелец Борисовки, сын его, Граф Петр Борисович, надобно предполагать, что Фельдмаршал, в лице его, обязал своих потомков поддерживать и снабдевать основанную им обитель. Он назначил и место погребения тела своего в Киевопечерской Лавре, «желая, как говорит его жизнеописатель, хотя по кончине своей опочить там, где при жизни своей жительства не получил»; ибо встретил непреодолимое препятствие сему в особе Государя, который желал навсегда удержать его предводителем своих войск, «взирая на лишение толикого мужа, яко на невозвратную потерю». Чувствуя особенное сердечное влечение к Киеву и его святыне 26 , и основывая в своём любимом поместье обитель для инокинь, мог ли Борис Петрович предполагать, что, впоследствии времени, девичья обитель столь любимого им Киева, как бы вознаграждая его любовь к званию иноческому, гостеприимно примет испытанную, по воле Промысла, многими скорбями и лишениями дочь его, добродетельнейшую Наталию (Княгиню Наталью Борисовну Долгорукую, родившуюся в год основания обители 17 Января, 1714 года), и успокоит её у себя под именем старицы Нектарии (ск. в 1771 году, см. ниже биографию её в приложениях к сей книге). А Киево-Печерская Лавра, вместо тяготевшего к ней любовию отца, дала у себя приют сперва праху его старшего сына, Михаила Борисовича (сконч. 1714 года), потом внука (сына Натальи Борисовны, Князя Дмитрия), и наконец выше упомянутой дочери, старице Нектарии? Кто не задумается над сим, конечно, не случайным стечением обстоятельств? Ибо Христианин знает и верует, что в Божьем мире нет ничего случайного, а всё делается по благоволению или по попущению Промысла Божия. |
| Не зная, откуда заимствован монастырскими записками это любопытное сведение, мы, по выше приведённым причинам, относим его к последнему десятилетию XVIII столетия, то есть, ко времени Графа Николая Петровича, тем более, что в 1789 году (уже по кончине Графа Петра Борисовича), согласно общим Правительственным распоряжениям, штат обители сократился до 7 человек вместе с Настоятельницею, а следовательно ещё неудобнее было для такого малого числа сестёр исполнять обязанности, налагаемые общежительным уставом, не имея при том возможности принимать в своё сожитие желающих сверх штата на общее, или на своё собственное, содержание. Да и самая прибавка жалованья вдруг из 5 рублей на 35 Игуменьи, и из 3 на 17 монахиням, кажется нам не последовательною, если относить это изменение ко времени Графа Петра Борисовича между 1775–1789 г. 30 . Итак, не отвергая вовсе возможности такого события, и относя его в сём случае к пространству времени между 1789 и 1800 годами, нам вероятнее кажется предположение, что община, как учреждение основателя обители, оставалась для неё обязательною до самого штатного положения 1800 года, коим денежное жалованье и хлебное довольство было исчислено не общим числом на содержание монастыря, а порознь на каждое лицо, через что негласно уничтожилось прежнее, стеснявшее обитель, учреждение. Во всяком случае официальных распоряжений об уничтожении общины в архиве обители не имеется. В 1788 году, 28 Апреля, последовал Высочайший Указ Святейшему Правительствующему Синоду, заключавший в себе распоряжения о положении в штат и упразднении остающихся за штатом монастырей и пустынь, с обращением их в приходские церкви, в Наместничествах: Харьковском, Екатеринославском, Курском и Воронежском. В третьем пункте сего Указа определено: «что же касается до Борисовской Тихвинской пустыни в Харьковском Наместничестве, на содержании Графа Шереметева состоящей, оную оставить на его волю, наблюдая токмо, дабы в оной число монашествующих не превышало установленного для пустынь, на собственном содержании оставленных» (т.е., 7 человек вместе с Настоятельницею). |
| Тело Спасителя лежит на глазетовой плащанице; опоясание вышитое золотом, убрано разными камушками, сияние стразовое; у тела 6-ть фигур поясных; одежды на них вышиты золотом и жемчугом и простыми камушками: лица живописные: Иосиф, Матерь Божия, Мария Магдалина, Мария Клеопова, Иоанн Богослов и Никодим. Тёплая каменная же церковь во имя Преображения Господня, третья сего наименования по времени построения. Судя по надписи в напрестольном Евангелии, первая тёплая церковь во имя Преображения Господня, деревянного здания, была современна основанию обители; предание же утверждает, что она построена по мысли Царя Петра Алексеевича, на месте, им указанном, собственноручно водружённым здесь крестом. Церковь эта простояла более ста лет. Второй храм каменного здания заложен в 1831 году, а освящён в 1834 году, Ноября 4 дня, при Игуменьи Анатолии, построен иждивением содержателя обители, Графа Дмитрия Николаевича Шереметева, а в 1846 году, по просьбе той же Игуменьи, по причине быстрого умножения числа насельниц обители, был распространён почти вдвое, на счёт же Графа. Преемница Анатолии, Игуменья Арсения, в 1848 году устроила в сём храме (в трапезе, на правой стороне) придел, во имя Трёх Вселенских Святителей: Василия Великого , Григория Богослова и Иоанна Златоустог о. По тесноте этой церкви, для ежегодно умножающегося числа сестёр, в 1857 году, Настоятельница обители, Игуменья, Макария, в бытность свою в Петербурге, лично исходатайствовала у Графа Дмитрия Николаевича пособие на распространение церкви и устроение при оной колокольни. Вследствие сего церковь сия была сломана в Марте 1859 года и заложена новая двупрестольная 6 Мая, 1859 года, благочинным Борисовской церкви, Протоиереем Петром Козминым, в присутствии Игуменьи и всех сестёр. В 1861 году церковь уже была окончена вчерне, освящена в 1862 году, Сентября 21 (в день Ангела храмоздателя, Графа Дмитрия Николаевича), Преосвященным Сергием, Епископом Курским и Белогородским; к храму пристроена величественная колокольня, вместо бывшей на святых вратах. |
| И сими да предуспевают в любовь Божию и ближнего со истинным повиновением друг другу, коего нас да сподобит Господь Бог своею благодатию во веки веков. 3. Еже како всякой сестр внимати себе Истинная подвижница о имени Господни да прилежит вниманию более себе, яко же и Святый Василий увещевает: «Внимай себе!». И о сём более хотящим спастися, подобает о внимании приболезненно приложить с молитвою тщание о устроении своей души, да будет зиждема душевная храмина на камени веры, а не на песку колебания и неустройства. Сего ради в начале подобает обучати ум, познавати прилоги вражия, сие есть, помыслы, от врага всеваемые, и молитвою Иисусовою отгоняти я с душевною болезнию. Аще же не отходят, то подобает смиряти себе и искусным открывати я с верою, и отбегнут. И от сих навыкати искусу внимания в сидении и хождении. Аще и страсти начнут стужать и помыслы неподобные, о сём да не унывает кто, а вскоре да идёт и открывается кому из искусных с верою, и отбегнут. Аще же кое случится искушение, или стужение страсти, да ищет прилежно вины, чего ради, и от чего приключися, и обретши вину, и смиривши себе, и страсть отидет. Понеже многие за неведение страждем со страстьми, а чего ради, искуса не вемы, и аще бы прежде навыкнули познавати вины страстей, то бы и страстьми не были обладаемы. Сего ради вниманию более прилежати подобает, и рассуждению с советом предуспевших и внимающих себе, и во искусе бывших, иночества путь проходящих постепенно, и труждающихся истинно в простоте и незлобии. Сам Господь и Бог наш во всех случаях своею благодатию сохраняет и спасает, Ему же от нас буди честь и слава во веки веков. Аминь. X. Степень монастыря, число монашествующих Пустыни сей, как не состоящей в штате, никаких особенных прав и преимуществ не предоставлено. Со времени основания обители в 1714 году и доселе, согласно завещанию её основателя, Генерал-Фельдмаршала Графа Бориса Петровича Шереметева, настоятельство в Борисовской пустыни Игуменское; некоторые Настоятельницы, до производства в сан Игуменьи, управляли обителью под названием Начальницы оной. |
| По ходатайству той же Игуменьи Венедикты, Граф Дмитрий Николаевич соблаговолил, вместо тёплой деревянной церкви, простоявшей уже более 100 лет и пришедшей в крайнюю ветхость, выстроить вновь каменным зданием, того же наименования. Храм сей был заложен по благословению Преосвященного Епископа Иннокентия, 1831 года, в Августе месяце, Архимандритом Иоасафом; это была последняя услуга, оказанная Венедиктою Борисовской обители: будучи слаба здоровьем, она, к сожалению всех сестёр, оставила свою должность, после чего прожила 3 года в безмолвии и богомыслии, в той же обители, и скончалась в 1834 году. На место Игуменьи Венедикты была избрана сёстрами из среды их благоразумная монахиня Анатолия, из Орловских Дворян, по фамилии Еновская, которая до сего проживала в сей обители не мало лет, бывши в последнее время ризничей. Посвящена в сан Игуменьи Преосвященным Иннокентием, 10 Января, 1832 года, и управляла обителью 16 лет. При ней достроена тёплая церковь во имя Преображения Господня, начатая при её предместнице, и освящена в 1834 году, Ноября 4 дня, Преосвященным Илиодором, Епископом Курским и Белгородским. Игуменья Анатолия вскоре увидела необходимость ещё распространить ограду; ибо число поступающих в монастырь ежегодно увеличивалось. С дозволения Графа, она отнесла ограду на запад, и построился ряд келлий. Хотя здесь место ровное было только по ограду старого монастыря, прибавленная же (прежде сего) ограда стояла на самом краю обрывистой горы, а под горою были глубокие ямы, но, несмотря на столь неудобное для постройки место, ограда вновь была перенесена ниже сего уступа, и на ямах построен ряд келий, стоящий под глиняною горою; спуск к ним сверху извнутри монастыря по деревянным лестницам невольно напоминает о жилищах древних подвижников, которые выше всех удобств поставляли пребывание, хотя бы и в тесноте, на месте, предъизбранном основателем той, или другой, обители, по любви к его памяти. Также недавно построенная каменная тёплая церковь во имя Преображения Господня стала невместительна для непрерывно умножающихся сестёр. |
| Но и в самых внешних правилах сего Устава уже заключалась невозможность будущего расширения обители, предполагаемого основателем. Мы видели, что все церковные и основные монастырские послушания были возложены на самих монашествующих, тогда как число их не могло увеличиваться, кроме замещения мест убылых, умерших, или исключённых из обители; не было предусмотрено, что некоторые собравшиеся в начале монахини с течением времени, придя в старость, ослабнут в силах, или подвергнутся болезням, и потому не будут в состоянии не только отправлять возложенные на них церковные и общие монастырские послушания, но и сами лично будут нуждаться в Христианской помощи других сестёр, и таким образом труды, которые в начале были разделены между 12-ю сёстрами и были сносны, должны будут пасть на меньшее число и сделаться тягостными. Общая трапеза, поставляемая, согласно Уставу, лишь на 13 человек, с строгим запрещением не держать пищи по келиям, не позволяла принимать в монастырь послушниц, которые могли бы, живя при старших монахинях, облегчать своею помощию общие труды, и сами приготовляясь нужным обучением, внешним и внутренним, занять в последствии их места в штате обители. Неудобство этого положения (нынешние общины, как состоящие на собственном содержании, не идут сюда в сравнение), не позволявшее не только расширяться (как предполагал основатель) новоустроенной его обители, но и очевидно утеснявшее её, не замедлило скоро оказаться на деле: Духовник Иеромонах, определённый в обитель, согласно Уставу основателя, вскоре (а именно в 1719 г.) скончался, а на место его Белгородским Архиереем определён белый Священник, а в 1742 году, тоже по усмотрению Владыки, установлено и в Борисовской пустыне, сходно с другими монастырями его Епархии, ежедневное церковное служение, для чего определён другой Священник. Это благодетельное само по себе установление, при ограниченном положением содержателя штате, при неимении никаких иных посторонних доходов, увеличив круг обязанностей наличных монахинь, сделало ещё ощутительнее неудобство ограниченной числом общины, не только к расширению и процветанию обители, но и к поддержке в ней требуемых Уставом правил. Вот почему строгость Устава, как не соображённая с действительною возможностию, постепенно теряла свою силу. |
|
|
