| 83 Дружинин В. Г.: 1) Пустозерский сборник: Памятники первых лет русского старообрядцества//ЛЗАК за 1913 г. СПб., 1914. Вып. 26. С. 1–25; 2) Несколько автографов писателей старообрядцев. СПб., 1915; 3) Поморские палеографы начала XVIII столетия//ЛЗАК за 1918 г. Пг., 1923. С. 1–66; 4) Дополнения к исследованию о поморских палеографах начала XVIII в.//ЛЗАК за 1923–1925 гг. Л., 1926. Вып. 33. С. 100–102. 85 Дружинин В.Г. Писания русских старообрядцев: Перечень списков, составленный по печатным описаниям рукописных собраний//ЛЗАК за 1912 г. СПб., 1913. Вып. 25. С. I–XIV, 1–534. 90 Смирнов Петр Семенович (р. 1861), историк церкви, в 1887 г. окончил Санкт-Петербургскую духовную академию, с 1910 г. – ординарный профессор, автор работ по истории старообрядчества. 93 Памятники старообрядчества XVII в. Кн. 1. Вып. 1. Сочинения протопопа Аввакума//РИБ. Л., 1927. Т. 39. 95 Дружинин В.Г. Воспоминания… Ед. хр. 9. Л., 236, 237–237 об. Археографическая комиссия с 1903 г. размещалась на Надеждинской ул. (ул. Маяковского), д. 27. В 1914 г. В.Г. Дружинин получил служебную квартиру во флигеле, построенном во дворе этого дома специально для служащих Комиссии. В 1925 г. Комиссия переехала в здание на Тучковой наб. (наб. Макарова), д. 2а. В этом же здании находилась с этого времени и квартира Дружинина. 96 Там же. Ед. хр. 9. Л. 2 об, 3, 4, 5, 6 об; ГАРФ. Ф. 5325. Оп. 9. Д. 209. Л. 15–15 об. (Протокол 2 заседания Коллегии Главархива от 19 ноября 1920 г.); СПб ФА РНА. Ф. 133. Оп. 1а. Ед. хр. 29 Л. 107–108 (Протокол заседания Археографической комиссии от 30 ноября 1920 г.). 97 3 декабря 1929 г. были уволены: Н.П. Лихачев, С.В. Бахрушин, А.В. Бородин, И.А. Бычков, С.К. Богоявленский, П.Г. Васенко П.Н. Шеффер, Е.Ф. Карский М.К. Любавский, Ю.В. Готье, А.И. Яковлев, С.Б. Веселовский, М.Н. Сперанский Ф. И. Покровский М.Д. Приселков, С.А. Жебелев, Е.В. Тарле С.П. Розанов А.М. Андрияшев, В.Г. Гейман, Д.Н. Егоров, И.И. Яковкин, П.Г. Любомиров, С.Н. Чернов (СПб ФА РНА. Ф. 133. Оп. 1. Ед. хр. 1159. Л. 95). 24 октября 1929 г. был арестован А. И. Андреев , 1 декабря – С. В. Рождественский . |
| 48 Для подготовки епархиальных миссионеров нет нужды открывать высшие миссионерские школы, поскольку четыре духовные академии могут дать достаточное число способных лиц. В то же время отмечалось, что преподавание раскола и сектантства поставлено в академиях не на должной высоте. Поэтому высказывалось два пожелания к академиям, готовившим преподавателей для семинарий. Первое: чтобы студенты, избравшие сектоведение, учились как следует, и не относились к сектоведению как предмету мало необходимому, который может пригодиться только по случаю, а со стороны преподавателей он не должен восприниматься как наука скучная и даже мелочная. 49 Второе пожелание заключалось в необходимости учреждения в академиях самостоятельных кафедр по расколу и сектантству, как это предположил в 1905 г. сделать в МДА митрополит Московский сщмч. Владимир (Богоявленский) . 50 Также высказывалось пожелание в отношении планируемого открытия пятой академии в Вильне. Она должна была готовить миссионеров против сектантства, католичества и иудаизма. 51 Лиц с высшим академическим образованием предлагалось назначать на должности епархиальных миссионеров, а лица со средним образованием, но с большим опытом, должны пользоваться служебными правами наравне с ними. 52 6. Причины развития сектантства и меры противодействия сектантству на приходском уровне: пастырский, нравственный и финансовый аспекты Причины развития сектантства были разнообразными, но в первую очередь отмечалось отсутствие пастырского обучения прихожан истинам веры, а также недостаточное понимание богослужения, отсутствие живой и деятельной веры среди прихожан и братского единства между ними. 53 Одним из важных поводов перехода православных в секты был низкий нравственный уровень духовенства и прихожан. Поэтому в качестве первого и главного условия противодействия сектантству, предлагалось назначать на приходы, на территории которых было много сектантов, «священников с добрым пастырским настроением». 54 Проблема заключалась в том, что достойные кандидаты уклонялись от такого назначения по причине «материальной необеспеченности причтов этих приходов». |
| 142 В последнем абзаце своего заявления во ВЦИК от 17(30) сентября 1924 г., по вопросу о введении «нового» стиля, Святейший Патриарх Тихон пишет: «В настоящее время мы лишены возможности войти в сношение с Востоком, чтобы иметь точные и вполне достоверные сведения о движении [календарной. – Сост.] реформы в православном мире, и для Нас даже неясно, в каких легальных формах допустимы необходимые Нам, как Главе Российской Церкви, сношения с Православными Церквами за пределами Республики...» и т. д. Это – одно из бесконечного множества стеснений, умышленно придуманных для максимального ограничения деятельности руководителей Русской Церкви, – относится отнюдь не только к вопросу о календарной реформе, а решительно ко всем сферам церковной деятельности. В неоднократно цитированной нами работе митрополита Елевферия [Богоявленского] эта связанность по рукам и ногам Русской Церкви иллюстрируется более тяжкими последствиями для Неё, чем вопрос о каком-то переходе на «новый» стиль, в котором Она как раз совершенно не была заинтересована и даже наоборот! Так, он пишет: «До легализации Патриаршей Церкви [Декларация 1927 г. – Сост.] высшая власть Её не могла без риска репрессий сноситься ни с предстоятелями автокефальных Церквей, ни тем менее с иерархами Церквей заграничных, чтобы поддерживать их каноническое единение с Собою или по крайней мере определять, выяснять их отношение к Себе. Если бы была возможность действительного общения высшей власти с заграницей, то едва ли произошла так называемая «Карловацкая» смута. Едва ли и появились бы тогда самые попытки организации канонически беспочвенной высшей заграничной церковной власти. А в противном случае высшая каноническая власть своевременно остановила бы их, и каноническое сознание епископата восторжествовало бы во смирении. Но, видимо, Богу угодно было, чтобы каждый из заграничных иерархов выявил себя, как он, при отсутствии канонической принудительности или отеческого фактического попечения, понял каноническую свободу и при каких условиях он осуществил своё понимание её...» |
| 31 октября/13 ноября. Четверг . Все это время, чуть не через день, происходили занятия комиссии по организации Богословского института. Работали сначала о. Акимов, И.П.Щербов, Ф.К.Андреев, Ю.П.Новицкий и я. Потом привходили: о. Н. Чепурин, А.С.Николаев. Бывали: о. Н. Рудинский, Б.А.Тураев, Л.П.Карсавин и о. Л.Богоявленский. Просмотрели «Положение» и смету. Вчера было заключительное по этим вопросам собрание комиссии (Акимов, Чепурин, я, Щербов, Андреев, Николаев и Новицкий) в квартире Новицкого. Установили «Положение», рассмотрели смету (в общем, на 9 месяцев около 542 тысяч без Пастырского училища), наметили порядок общего собрания и роли: общий доклад - о. Акимов, доклад о «Положении» - о. Чепурин, после которого И.П.Щербов добавит об имеющемся контингенте слушателей, от делегации слушателей - просьбу о возможности скорейших занятий; затем мой доклад по смете, после чего А.С.Николаев обратится к собранию уполномоченных от приходских общин о всяческом содействии и собирании средств. В конце Ю.П.Новицкий должен говорить о делегации в Москву (намечены: о. Акимов, А.С.Николаев, И.П.Щербов и Ю.П.Новицкий) и о выборе представителей в Совет института (намечены: от приходских общин о. Акимов и А.С.Николаев и от Епархиального собрания - а до времени его созыва от тех же общин - о. Платонов, о. Ладыгин, Ю.П.Новицкий и А.И.Введенский). После этого были произведены выборы «инициативной группы», т.е. состава преподавателей. Специально согласились сначала, чтобы в составе для начала дела и некоторой «импозантности» непременно были европейские имена, а потом, чтобы вошли люди разных, так сказать, представительств. Таким образом, сговорились на приглашении: Глубоковского - на Новый Завет, хотя о нем поговорили в смысле сухости его лекций, большой самостоятельности и некоторого недружелюбия к корпорации академической; особенно настаивал на нем Акимов, поддерживал Николаев; да и вообще, конечно, обойти его было трудно; я добавил, что в характере преподавания Глубоковского, - конечно, он сумеет приспособиться к духу института. |
| В начале 1898 года последовало назначение Владыки Владимира из экзарха Грузии на Московскую митрополию. В это время я уже был ректором Московской академии и таким образом стал сотрудником его в этом звании. Свидетельствую пред всеми, что отношения его к академии были вполне благожелательные. Это выражалось в частых посещениях им академии, в обычные дни и в нарочитые академические праздники, а в особенности – в том, что он интересовался внутреннею жизнью академии, знал по имени и отчеству почти всех профессоров, помогал материально студентам и органу Московской духовной академии, «Богословскому Вестнику». Шесть лет я пробыл в качестве сотрудника Владыки, после чего Господь указал мне другие послушания – в Пскове и Новгороде; но связь моя с Владыкой не только не прерывалась, а все более и более укреплялась. С тех пор в течение 14 лет, до самого последнего времени, я имел утешение часто бывать в общении с ним в Петрограде, где я пребывал по званию члена Государственного Совета, а Владыка – по званию члена Святейшего Синода. Всегда я встречал от него ласку и любовь, и я был, быть может, одним из немногих свидетелей тех переживаний, которые испытывал Владыка и от внешних обстоятельств, связанных с переменами кафедр, и от внутренних потрясений, которых так много приходится на долю архиереев. Эти переживания не видны многим, судящим об архиереях по общей внешней, т. е. парадной обстановке; а если бы они знали, что часто переживают архиереи в тиши келлий или, быть может, даже и роскошных палат, они не были бы так легкомысленны в суждениях о них... Двадцатилетнее общение с усопшим Святителем запечатлело в душе моей его духовный облик, и мне хотелось бы, хотя и в кратких чертах, обрисовать черты этого образа, которые для многих были недоступны вследствие свойств характера Владыки. Основной стихией его духовной жизни являлось смирение, смирение евангельское, смирение мытаря, а не фарисея, – то истинное смирение, которое состоит в сознании своих немощей. И на нем исполнились слова Спасителя: смиряй себе, вознесется. |
| Итак, в том, что прочитано Секретарем, пред нами поставлен вопрос о выборах в Священный Синод и Высший Церковный Совет, а именно: произвести ли эти выборы до или после перерыва Соборных занятий? По этому вопросу среди Членов Собора раздавались различные голоса: одни – за выборы до перерыва, другие – против этого. Было созвано Совещание в составе Соборного Совета и Св. Синода и лиц, сведущих в юридических вопросах. Сначала и члены Совещания предлагали отложить выборы до возобновления занятий Собора в новом году. Но ввиду разыгрывающихся катастрофических событий в церковной и гражданской жизни и невозможности, по сей причине, оставлять Святейшего Патриарха одного, без необходимого состава высших церковных учреждений условно (факультативно) до перерыва Соборных занятий. Это означает, что сейчас действует и будет пока продолжать управление церковными делами ведать Св. Синод совместно со Святейшим Патриархом, Святейший Синод как учреждение, известен Правительству, и государственная смета на церковные нужды связана с именем сего Синода. Если не последует в церковных или государственных делах тяжелого замешательства, то Священный Синод и Церковный Совет вступят в отправление своих обязанностей в нормальных условиях. Но если возможно замешательство, то надо и это принять во внимание: нельзя же оставлять Его Святейшество одного, без учреждений, на которые он должен опереться и, быть может, пойти на крестный путь дерзновения против насилия над Церковью. Вот почему Соборный Совет, и Святейший Синод, и Совещание епископов пришли к тому заключению, что выборы в Священный Синод и Церковный Совет необходимо произвести неотложно теперь же, до перерыва занятий, а вступление в должность членов сих учреждений можно отсрочить, причем до этого грядущего срока будет действовать Св. Синод прежнего, ныне его образующего, состава. Итак, выборы в Священный Синод и Церковный Совет необходимо произвести условно. Это предположение и ставится теперь на обсуждение и одобрение Священного Собора. Итак, согласен ли Собор произвести выборы в Священный Синод и Высший Церковный Совет до перерыва соборных занятий? Согласные с этим сидят, несогласные встают. |
| 6 часов вечера . …Рассказывал Новицкий (а еще раньше него – староста), что накануне в правлении обозначилось резко отрицательное отношение к «Письму 12-ти»; защищал только Платонов. Сегодня Новицкий был у Митрополита и доложил вчерашний журнал. Владыка сказал, что призовет Введенского и Боярского и будет говорить с ними в присутствии викария и одного священника. Других призывать не думает. И это хорошо, если будет исполнено. Вчера со старостой обсуждали вопрос о содержании служащих, певчих и духовенства. Выходит на апрель с наградными – около 240 миллионов! 19 марта/1 апреля. Суббота. Утро …Вчера в соборе была Комиссия по охране памятников искусства (С.Н.Тройницкий (директор Эрмитажа (1918–1927), известный геральдист и искусствовед, один из основателей журнала «Старые годы» – Л.А.) и Г.И.Котов (академик архитектуры – Л.А.)). Осмотрели все и зарегистрировали очень многое, как интересное с точки зрения старины или художественности. 23 марта/5 апреля. Среда. 10 часов утра …Вчера вечером у меня неожиданно собрался президиум правления Общества приходов: Новицкий, о. Сергий (Шеин – Л.А.), Чепурин, Богоявленский, Елачич и Зинкевич. Новицкий рассказал последние события, чтобы уяснить вопрос, что делать дальше и какой политики держаться? Дело в следующем: в четверг вечером Н.М. Егоров сообщил Новицкому, что, как говорит Введенский, власти, пойдут на уступки в деле участия духовенства в помощи голодающим. Новицкий решил проверить это и, сообщив Митрополиту, отправился в пятницу с Егоровым к Введенскому. На прямой вопрос Введенский ответил, что власти пойдут на уступки, если Митрополит еще раз обратится к ним. Новицкий ответил, что Митрополит уже два раза писал, но письменного ответа не имел; теперь естественно дело за властями – пусть они напишут свои требования. Введенский согласился достать этот ответ недели через полторы; уступки же, формулируемые Новицким, сводились к тому, чтобы наши представители в качестве членов комиссии были: 1) в Лондоне при покупке хлеба; 2) во Внешторге; 3) во Всероссийской Центральной комиссии Помгола; 4) здесь в Губернской комиссии и 5) при распределении на местах. Все это Введенский обещал определенно, как приемлемое для власти (!). |
| Архиве М. И. Д. одного – С. К. Богоявленского...» Далее он писал, что «и сам уволен, несмотря на восьмилетнюю службу, что увольнялись наиболее квалифицированные работники, оставленные при университете, профессоры и др., имевшие высшее образование или продолжительный служебный стаж. В то же время во вновь создаваемые «революционные» отделы... продолжали принимать новых сотрудников, невзирая на общее сокращение штатов... и таких, которые не разумели, что такое архив, опись и т. д. ... Но, по–видимому, пьяные погромщики почувствовали, что хватили через край и кое в каких пунктах уже отступили, в том числе и по нашему архиву – отделению XVII века. – В прошлую субботу восстановили меня в моей должности». В конце 20–х годов вновь стали «ломать позвонки» – теперь уже чаще инсценируя судебные процессы над «выявленными врагами». Иван Александрович в это время состоял на службе в Архиве Красной Армии, а с февраля 1926 года еще и в Архиве народного хозяйства, культуры и быта. В июне 1927 года он переходит из Архива Красной Армии на должность старшего архивиста–консультанта Управления Центрархива РСФСР. И вот весной 1929 года во время избирательной компании, направленной прежде всего на выявление «врагов народа» и «чуждых элементов», Избирком Центрархива РСФСР своим решением от 1 марта лишил его избирательных прав на основании п. 15 Инструкции по перевыборам Советов, как «служителя церковного культа» (!), инкриминируя ему участие в 1918– 1919 гг. в Президиуме Совета приходских общин Троице–Сергиевой Лавры 132 и принадлежность к числу лиц, активно протестовавших под руководством Патриарха Тихона против вскрытия мощей Преподобного Сергия. В ответ И. Голубцов направил заявление в Избирком, в котором это обвинение «нашел неадекватным тому, что в действительности имело место», а именно, что Совет приходских общин был легальной организаней, существовавшей с ведома местной власти, а его [Голубцова] протест выразился лишь в подписи поданных в Совнарком и в местный Совет РК СД заявлений по поводу вскрытия мощей, за что он никаким взысканиям не подвергался. В результате этого заявления и приложенных характеристик на заседании Хамовнической избирательной комиссии он был исключен из списка лишенцев, как ошибочно туда включенный». Однако в сентябре 1930 года он был (по словам его дочери Елены, со временем ставшей сотрудником Исторического Музея) все же арестован по сфабрикованному так называемому «Платоновскому» или «Историческому» делу, осужден на три года по 58–й статье и выслан на Урал, не смотря на то, что в его семье уже были две девочки 6 и 8 лет, причем одна из них, Ольга, была инвалидом I группы из–за перенесенного во младенчестве полиомелита. Судя по подписи на фото, семья отважилась навестить его в 1931 году, а это не близко – от Перми на сев.–сев.–-запад еще около 200 км автотранспортом. |
| И тот вчера «облил холодной водой» Сопетова, когда на доклад последнего о представлении ценностей Митрополиту, сказал ему: «А чего я с ними буду делать?». Словом, неразбериха. Платонов защищал подписавших письмо 12-ти, Чельцов находил, что они помогли сдвигу (это отчасти, правда, а то наши «комиссии» топтались на месте). Осуждать их не решились, представить их вниманию Митрополита - тоже... 16/29 марта. Среда. 6 часов вечера ...Рассказывал Новицкий (а еще раньше него - староста), что накануне в правлении обозначилось резко отрицательное отношение к «Письму 12-ти»; защищал только Платонов. Сегодня Новицкий был у Митрополита и доложил вчерашний журнал. Владыка сказал, что призовет Введенского и Боярского и будет говорить с ними в присутствии викария и одного священника. Других призывать не думает. И это хорошо, если будет исполнено. Вчера со старостой обсуждали вопрос о содержании служащих, певчих и духовенства. Выходит на апрель с наградными - около 240 миллионов! 19 марта/1 апреля. Суббота. Утро ...Вчера в соборе была Комиссия по охране памятников искусства (С.Н.Тройницкий (директор Эрмитажа (1918-1927), известный геральдист и искусствовед, один из основателей журнала «Старые годы» - Л.А.) и Г.И.Котов ( академик архитектуры - Л.А. )). Осмотрели все и зарегистрировали очень многое, как интересное с точки зрения старины или художественности. 23 марта/5 апреля. Среда. 10 часов утра ...Вчера вечером у меня неожиданно собрался президиум правления Общества приходов: Новицкий, о. Сергий ( Шеин - Л.А. ), Чепурин, Богоявленский, Елачич и Зинкевич. Новицкий рассказал последние события, чтобы уяснить вопрос, что делать дальше и какой политики держаться? Дело в следующем: в четверг вечером Н.М. Егоров сообщил Новицкому, что, как говорит Введенский, власти, пойдут на уступки в деле участия духовенства в помощи голодающим. Новицкий решил проверить это и, сообщив Митрополиту, отправился в пятницу с Егоровым к Введенскому. На прямой вопрос Введенский ответил, что власти пойдут на уступки, если Митрополит еще раз обратится к ним. Новицкий ответил, что Митрополит уже два раза писал, но письменного ответа не имел; теперь естественно дело за властями - пусть они напишут свои требования. Введенский согласился достать этот ответ недели через полторы; уступки же, формулируемые Новицким, сводились к тому, чтобы наши представители в качестве членов комиссии были: 1) в Лондоне при покупке хлеба; 2) во Внешторге; 3) во Всероссийской Центральной комиссии Помгола; 4) здесь в Губернской комиссии и 5) при распределении на местах. Все это Введенский обещал определенно, как приемлемое для власти (!). |
| В силу того обстоятельства, что Главархив подчинялся Народному комиссариату по просвещению РСФСР, Главное управление архивным делом полагало, что ограничения и запреты, сформулированные в тексте Декрета Совнаркома от 13 января 1921 г., имеют прямое отношение к служащим подведомственных ему учреждений. Так в тексте. Известия Петроградского Совета. 1921. 14 (802), 24 января. С. 1. По мнению авторов настоящей статьи, члены Тарифно-расценочной комиссии при Петроградском отделении Главархива(?) слишком вольно интерпретировали преамбулу к тексту Декрета Совнаркома от 13 января 1921 г., априори относившую «служителей религиозных культов» к категории лиц, «находящихся в материальной или служебной зависимости от организаций религиозного культа». Вместе с тем следует подчеркнуть, что в апреле–мае 1921 г. Административный отдел НКВД РСФСР выступал с инициативой рассылки отделам управления губисполкомов циркуляра, разъяснявшего порядок применения отдельных пунктов Декрета Совнаркома от 13 января 1921 г. В частности, проект текста циркуляра содержал следующее положение: «3. Служители культов могут оставаться на службе только в случаях, если они не имеют прихода и не отправляют религиозных служений и таким образом не находятся в материальной и служебной зависимости от организаций религиозного культа». Однако с такой трактовкой не согласился заведующий VIII отделом Наркомюста П. А. Красиков. В процессе редактирования текста проекта он первоначально вычеркнул словосочетание «таким образом», а затем и вовсе исключил 3-й пункт, предложив вместо него включить (в качестве примечания) следующее определение: «Под служителями культов разумеются лица, находящиеся в иерархической, служебной и т. д. зависимости от определенной церковной организации, построенной на иерархической и канонической подчиненности и извлечении доходов от своих пасомых» (ГА РФ, ф. А–353, оп. 3, д. 794, л. 56, 60). Николай Васильевич Остроумов, в 1909 г. рукоположен во священника, с 1912 г. исполнял обязанности помощника настоятеля Константинопольской посольской церкви, протоиерей. В начале Первой мировой войны вернулся в Россию, в 1919 г. (1920 г.?) прикомандирован в качестве 3-го священника к Николо-Богоявленскому Морскому собору в Петрограде. На момент описываемых событий, «помощник редактора» 1-го отделения 2-й секции ЕГАФ. |
|
|
