| Итак, является ли православный Царь тем удерживающим, о котором писал апостол? Первоначально приведем сами слова Священного Писания: «День тот не придет, доколе не придет прежде отступление и не откроется человек греха, сын погибели, противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом или святынею... Не помните ли, что я, еще находясь у вас, говорил вам это? И ныне вы знаете, что не допускает открыться ему в свое время; ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь. И тогда откроется беззаконник, которого Господь Иисус убьет духом уст Своих и истребит явлением пришествия Своего» (2 Фес. 2, 3-8). Итак, мы видим из рассмотрения самого текста, что удерживающий настолько мощен, что может сдерживать натиск мирового зла, а с другой стороны, заметим, что апостол не дает нам возможности втиснуть какое-либо значительное время между взятием удерживающего от среды и явлением антихриста. Если мы примем мнение, что удерживающий - именно православный Царь, тогда мы встаем перед рядом проблем. Как мог сдерживать разгул мирового зла царь Константинополя на закате Византии, когда его владения ограничивались лишь пределами города и окрестностей? Почему прошло уже более восьмидесяти лет со дня убийства последнего православного Императора, а антихрист еще не пришел? Где был удерживающий в первые три века христианства (а ведь именно тогда о нем упоминает апостол Павел)? Но посмотрим, как понимали эти стихи апостольского послания святые Отцы. Для начала развеем заблуждение, возникшее благодаря сочинениям архиепископа Аверкия (Таушева) и архимандрита Константина (Зайцева), что все святые Отцы якобы учили, что удерживающий - именно православный миропомазанный Царь. Напротив, нет ни одногоОтца Церкви, который учил бы так, и это толкование вовсе не известно Древней Церкви. Святые отцы дали три вида толкований этого места. Первое толкование говорит, что удерживающим является Римская империя, боязнь могущества которой не дает воцариться последнему узурпатору-антихристу. Это толкование восходит к видению пророка Даниила. |
| Комментаторы принимают во внимание, что слова клятвы ангела о том, что при гласе 7-й трубы «совершится тайна Божия», были произнесены непосредственно перед вручением книжки, и в тот момент ангел уже держал книжку в руке ( Откр 10: 5–7 , ср.: 10: 2). Этот факт позволяет предположить, что откровение «раскрытой книжки» имеет отношение к тому, что должно произойти до гласа 7-й трубы. Поскольку описание гласа 7-й трубы приводится в Откр 11: 15 , большинство экзегетов делает вывод, что содержанию книжки соответствует отрывок Откр 11: 1–13 511 . При этом некоторые авторитетные толкователи считают, что пророческое откровение, содержащееся в книжке, охватывает собой повествование и иных глав Апокалипсиса. Можно отметить мнение св. Викторина Петавийского , согласно которому «книжка» представляет собой саму книгу Откровения Иоанна Богослова, данную Богом ап. Иоанну. В Откр 10: 11 ап. Иоанну было дано повеление пророчествовать «о народах и племенах, и языках и царях многих», а в последующих главах Апокалипсиса тема судеб народов становится одной из важнейших 512 . Для Г. Била, Дж. Бигуцци и Р. Бокхэма является значимым тот факт, что употребленная в Откр 10: 11 формула «колена, языки, народы и племена» неоднократно используется в Откр 11–16 . Это дает им основание полагать, что содержание книжки охватывает по меньшей мере содержание 11–16-й глав, либо даже простирается до Откр 22: 5 513 . Тем не менее и указанные выше исследователи соглашаются с большинством библеистов в том, что для анализа пророческого откровения, содержащегося в книжке, особое значение имеет именно повествование Откр 11:1–13 . Рассмотрим богословские идеи повествования Откр 11 и на их основе дадим характеристику содержания книжки. 5.3. Характеристика содержания книжки на основе анализа повествования Откр 11 5.3.1. Краткое изложение повествования Откр 11 Как было упомянуто, в Откр 11: 1–2 Тайнозрителю дается следующее повеление: «Встань и измерь храм Божий и жертвенник, и поклоняющихся в нем. А внешний двор храма исключи и не измеряй его, ибо он дан язычникам: они будут попирать святый город сорок два месяца». |
| " Любовь в нем говорила, Любовь. Рассказано на одной из лекций о. Львом Шихляровым P.S. Это рассказано не в поддержку какого-то из мнений. Ирина Тихомирова 1 июля 2015, 20:23 Исчерпывающе осветил вопрос вечных мук Алексей Ильич для тех, кто внимательно слушал. Добавлю еще слова Евангелия на эту тему: " Как преступлением одного всем человекам осуждение, так правдою одного - всем человекам оправдание к жизни " (Рим 5:18). Также: " Каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду.А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем сам спасется, но так, как бы из огня. " (1 Кор 3:13-15) А вообще Тайна это, чего тут спорить. Уважаемые критики, то, что ваше мнение отлично от мнения Осипова по данному вопросу, не повод относится к своему собрату по вере уничижительно и негативно - такое отношение абсолютно чуждо Духу Православия, тем более к убеленному сединами глубоко верующему человеку, который читал больше святых отцов, чем мы все вместе взятые, и имеет от Бога дар рассуждения. Артем Рыжов 1 июля 2015, 18:28 Цитаты, которые проф. Осипов приводит в пользу невечности мук вырваны им из контекста, например он берет цитаты о сошествии Христа в ад авторства свят. Афанасия Великого, свят. Епифания Кипрского, свят. Амфилохия Иконийского и объявляет их доказательством невечности мук, хотя сошествие Христа во ад никаким образом не меняет и не отменяет учения о вечных муках после Страшного суда, Церковь исповедует и то и другое. Ад до сошествия Христа имел как бы монополию на человеческие души, все люди и праведные и грешные после смерти оказывались его узниками, Христос сойдя во ад вывел оттуда праведников и разрушил этот порядок вещей,теперь в ад попадают только грешники а праведники получают спасение. Меня удивляет, что читатели с богословским образованием видя в книге проф. Осипова слова свят. Епифания: " ...вывел Он пленные души, и ад соделал пустым. |
| на брачный пир в Кане Галилейской ( Ин. 2:1–11 )». 204 Истории известны секты (монтанизм, манихейство и др.), отвергавшие брак как якобы противоречащий аскетическим идеалам христианства. Даже в наше время приходится иногда услышать мнение, будто христианство гнушается браком и «допускает» брачный союз мужчины и женщины только из «снисхождения к немощам плоти». Насколько это неверно, можно судить хотя бы по следующим высказываниям священномученика Мефодия Патарского (IV в.), который в своем трактате, посвященном девству, дает богословское обоснование деторождения как следствия брака и вообще полового акта между мужчиной и женщиной: «...Необходимо, чтобы человек... действовал по образу Божию... ибо сказано: «Плодитесь и размножайтесь» ( Быт. 1:28 ). И не следует гнушаться определением Творца, вследствие которого мы и сами стали существовать. Началом рождения людей служит ввержение семени в недра женской утробы, чтобы кость от костей и плоть от плоти, быв восприняты невидимою силою, снова были образованы в другого человека тем же Художником... На это, может быть, указывает и сонное исступление, наведенное на первозданного (ср. Быт. 2:21 ), предызображая наслаждение мужа при сообщении (с женой), когда он в жажде деторождения приходит в исступление (ekstasis – «экстаз»), расслабляясь снотворными удовольствиями деторождения, чтобы нечто, отторгшееся от костей и плоти его, снова образовалось... в другого человека... Поэтому справедливо сказано, что человек оставляет отца и матерь, как забывающий внезапно обо всем в то время, когда он, соединившись с женою объятиями любви, делается участником плодотворения, предоставляя Божественному Создателю взять у него ребро, чтобы из сына сделаться самому отцом. Итак, если и теперь Бог образует человека, то не дерзко ли отвращаться деторождения, которое не стыдится совершать сам Вседержитель Своими чистыми руками?» Как утверждает далее святой Мефодий, когда мужчины «ввергают семя в естественные женские проходы», оно делается «причастным божественной творческой силе». |
| Нам не понять богословского учения о законе святого апостола Павла, если не принять во внимание, что оно имеет пастырскую направленность, то есть сформулировано с целью защитить паству от «вкравшихся лжебратий... скрытно приходивших подсмотреть за нашей свободой, которую мы имеем во Христе Иисусе, чтобы поработить нас» (см.: Гал. 2 , 4–5). Всё, что говорит апостол о законе, необходимо понимать в этом свете. Тот факт, что апостол Павел выступает против самодостаточного морализма, сухого обрядоверия и законничества, еще не значит, что он выступает против нравственности и морали или против послушания правильно понимаемому закону. Его проповедь свободы во Христе легко могла стать жертвой неправильного толкования, поэтому он предупреждает: «К свободе призваны вы, братья, только бы свобода ваша не была поводом к [угождению] плоти, но любовью служите друг другу. Ибо весь закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя... Я говорю: поступайте по духу, и вы не будете исполнять вожделений плоти» ( Гал. 5 , 13–16). Вопрошавшим, не уничтожает ли он закон верой, он категорически отвечает; «Никак; но (мы) закон утверждаем» ( Рим. 3, 31 ). И действительно, его проповедь об оправдании верой не упраздняет закон, но укрепляет, поскольку подчеркивает его истинное значение, спасение через установление общения с Богом в любви. Апостол ведёт борьбу по двум направлениям: во-первых, против иудействующих и, во-вторых, против сторонников анархизма. Существует мнение, что своё Послание к галатам, в котором он провозглашает свободу от закона, апостол Павел написал не только против иудействующих, но и против «группы приверженцев анархических взглядов, считавших, что Павел чрезмерно тяготеет к Иерусалиму и слишком почитает иудейский закон, потому ложно толковавших его учение о свободе от закона и допускавших к вопросам нравственности слишком вольное отношение» 20 . Истинный характер новозаветного закона наилучшим образом передаёт Соборное послание святого апостола Иакова, называя его «законом свободы» и «законом совершенным» (см.: Иак. 1, 25 ). Новым Заветом не упраздняются моральные требования, которые Бог предъявляет к человеку. Нравственный закон остаётся в силе. Теперь, однако, речь идёт о законе любви и свободы, то есть о законе, соблюдая который человек преодолевает сухой юридизм и принуждение, но при этом не впадает в анархию вседозволенности и безответственности. Как очень точно сказал святитель Иоанн Златоуст , «не просто искупление, но вместе с искуплением и закон, с тем, чтобы показать жизнь достойную благодати» 21 . |
| Неоднократно в своем трактате и письмах преп. Никита обращается к литургическому возгласу «Двери, двери, премудростию вонмем»! Слова «Премудростию» нет в рукописях IX века 64 , и в трактате «О Рае» преп. Никита приводит возглас τας θρας, τας θρας, πρσχωμεν, относя его прежде всего к нашим чувствам и соотнося с заповедью, данной Адаму в раю. В греческом языке Нового Завета глагол προσχω имеет следующие основные значения 65 : а) обращать внимание, уделять внимание; б) внимать, держаться чего-либо, быть преданным чему-либо; пристраститься к вину ( 1Тим. 3:8 ); в) быть внимательным, остерегаться, держаться подальше от чего-либо; г) приступать (к жертвеннику), быть священником ( Евр.7:13 ): «Ибо тот, о котором говорится сие, принадлежал к иному колену, из которого никто не приступал к жертвеннику» ( ουδεις πρσσχηκεν τω θυσιαστηρω). Слово θρα имеет следующие основные значения 66 : а) дверь, ворота; б) двор; в) доступ; ( 1Кор. 16:9 ): «Ибо для меня отверста великая и широкая дверь» [ θρα μοι ανωγεν – мне была дана возможность] 67 . Именно это слово употребляется при совете запереть двери, когда молишься Небесному Отцу, как учит Христос: «Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь ( κλεσας την θραν) твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» ( Мф.6:6 ). Преп. Никита Стифат и относит, главным образом, этот возглас к дверцам наших чувств, чтобы ничто недостойное не проникало внутрь, а не к дверям храма. Для обозначения церковных врат в храме используется слово πλαι, которое имеет значение «ворота», «большие двери», πλη иногда «створ», «половина ворот». Царские врата (Святые), отделяющие алтарную часть, называются γιαι πλαι, Северные и Южные врата соответственно βρειαι и ντιαι πλαι, Красные врата центрального входа собственно в храм называются ωραιαι πλαι, вход в притвор это Великие врата μεγλαι πλαι 68 . Никита Коронидский в ответном письме к преподобному Никите Стифату , попросившему его изложить свое мнение по поводу своих трактатов, пишет: «Достоин же осмеяния говорящий, что возглас диакона: «Двери! Двери!» побуждает стоящих вне жертвенника внимать божественным таинствам. Ибо если таинства, (то) всячески и сокрыты, скрытое же кто, пожалуй, владеющий рассудком, побуждал бы постигнуть того, кто вне этих (таинств)? Ибо таинства ныне подаваемы от иереев и совершаются они в молчании. В других же местах я сам видел, что висящая у божественного алтаря завеса во время (совершения) таинств подплывает и покрывает так, чтобы даже сами иереи не были видны со стороны стоящих вне (алтаря). Это же ввел блаженнейший среди патриархов господин (наш) Евстафий 69 « (письмо 3). Никита Коронидский придерживается традиционного понимания возгласа, как относящегося к привратникам, закрывающим двери храма во время Литургии верных, и возражает против расширительного толкования. Завеса понимается им как покров таинства, недоступного для непосвященных в него. |
| Но если с Пьером, почувствовавшим при взгляде на звёздное небо своё с ним неразрывное единство (и всё это во мне, и всё это я!), то реакция на то же самое небо отца Михаила Труханова может вызвать недоумение. Ведь он не только по принадлежности к православной цивилизации, но и по своей богословской подготовке искренне верил в Единого Бога. Почему же он воспринял эту вселенную как нечто чуждое и даже враждебное? Ответ очень прост. Да, отец Михаил был достойным пастырем, целителем душ своих пасомых, мудрым наставником, горячим проповедником слова Божия. Но он был и человеком двадцатого века, в котором культ материалистической науки достиг апогея, и признание всего, что она возвещает человечеству, истиной в последней инстанции стало необходимым и достаточным признаком образованности. И образованные люди, не желая выглядеть отсталыми невеждами, стали воспринимать звёздное небо совсем не так, как предки воспринимали его раньше. Ломоносов, один из первых русских людей, подхвативших научный взгляд на астрономическую вселенную, так писал о Солнце: Там огненны валы стремятся И не находят берегов; Там вихри пламенны крутятся, Борющись множество веков; Там камни, как вода, кипят, Горящи там дожди шумят. Разумеется, то же самое он мог высказать и обо всех звёздах: они суть не что иное, как кипящие камни. А много ли дела огромному космосу до такой пылинки, как человек? Так думал отец Михаил. Но Ломоносов думал иначе: Сия ужасная громада Как искра пред тобой одна. О коль пресветлая лампада Тобою, Боже, возжжена Для наших повседневных дел, Что Ты творить нам повелел! Поэт считает, что Творец создал звёздную вселенную для нас! Не подтверждается ли это мнение и Священным Писанием: «И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной, для отделения дня от ночи, и для знамений, и времён, и дней, и годов; и да будут они светильниками на тверди небесной, чтобы светить на землю. И стало так.» ( Быт. 1:14 ). Этот библейский текст оставил нам пророк, который, удостоившись Божественного Откровения, написал его по внушению Того, Кто лучше всех знает, как создавался мир, ибо Он сам его создал. И всякий человек, поверивший сказанному в этом тексте, глядя на звёзды, вправе вместе с Безуховым воскликнуть: «Это всё моё!». Но трагедия образованных людей XX века заключалась в том, что они никак не могли ему поверить. Ведь наука выяснила, что дело обстоит совсем не так, а против науки не попрёшь. |
| Но почему же Иеффай не выкупил своей дочери? Потому что он видел важность своего обета, умел ценить благодеяние Божие и не хотел его унизить до того, чтобы столь высокую благодарственную жертву, которой очевидно Бог требовал от него в знамение его веры, по закону заменить незначительною в его глазах ценою. Очень вероятно также, что была на то особенная воля Божия, которую конечно старались узнать в таком важном деле. Нам остается теперь решить некоторыя недоумения, которыя отчасти препятствуют согласиться на принятое нами мнение. 1) Для чего Иеффай так сильно возмутился, когда дочь вышла встретить его? Без сомнения он представил здесь, что изрек на нее смертный приговор. Я отверз о тебе уста мои пред Господом, говорил он, и не могу возвратить обета ( Суд.11:35 ). Смущение его могло происходить совсем от другой причины, именно от представления, что он с своею дочерью невозвратно теряет утешительную надежду видеть когда либо продолжающимся свое потомство: ибо она была у него только одна, и не было у него еще ни сына, ни дочери ( Суд.11:34 ). А может быть и в самом деле эта внезапная печаль произошла от представления, что он должен принести ее во всесожжение, доколе наконец священники не изъяснили ему или и сам не сообразил, как должно поступать в этом случае. 2) Для чего бы дочери Иеффаевой оплакивать девство свое, если бы она не представляла себе близкой смерти? Она имела бы время оплакать его находясь и при скинии. Неумный совет. В присутствии Бога, когда все мысли и желания должны быть заняты одним Ему служением, будто бы позволительно обращать свои взоры на покинутый мир и сетовать об оставленных утехах супружества. Дочь Иеффая имела великую и благочестивую душу. Конечно, ее, глубоко проникнутое чувством религии, сердце подсказывало ей, что никто, взявшийся за соху, и оглядывающийся назад не управит себя в царствие Божие ( Лук. 9, 62 ), что она со всем, что ей любезно в мире, должна проститься прежде, нежели отдаст себя всю Богу. Притом же, что значит оплакать девство? Замечательно, – она оплакивала его с подругами: значит, оплакивание ее не что иное было, как прощание с ними, во время которого она покидала им все мечты и забавы, приготовляясь сама для высокого служения. Значит из этого обстоятельства никак нельзя заключать, что она готовилась к смерти. |
| О значении догматов говорит тот факт, что, с древних времен и поныне, перед вступлением в церковную общину крещаемый должен во всеуслышание прочесть Символ веры, т.е. засвидетельствовать свою веру в догматические истины Православия. Апостол убеждает уверовавших твердо держаться евангельского учения, доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова (Еф. 4, 13). Кто отступает от однажды принятой апостольской веры, тот лишает себя спасения. История Православной Церкви знает множество примеров, когда ради сохранения чистоты своей веры святые подвижники шли на жестокие страдания и смерть. Христова Церковь прославляет их, как поборников православной истины. Догматы - незыблемые законы нашей веры. Если в литургической жизни отдельных Православных Поместных Церквей имеется некоторое своеобразие, то в догматическом учении между ними - строгое единство. Догматы обязательны для всех членов Церкви, поэтому она долготерпит любые грехи и слабости человека в надежде на его исправление, но не прощает того, кто упрямо стремится замутить чистоту апостольского учения. Мы имеем строгое указание Апостола: " Еретика, после первого и второго вразумления, отвращайся, зная, что таковой развратился и грешит, будучи самоосужден " (Тит. 3, 10-11). Аналогично, против отвергающих основной христианский догмат - о Богочеловечестве Христа Спасителя, свидетьльствует Апостол Иоанн: " Всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста " (1 Ин. 4, 3). Если любой грех - следствие слабости воли, то ересь - " упорство воли " Ересь - упорное противление истине и как хула на Духа Истины непростительна. В постановлениях Шестого Вселенского Собора говорится: " Аще кто не содержит и не приемлет догматов благочестия и не тако мыслит и проповедует, но покушается идти противу оных, тот да будет анафема по определению, прежде составленному святыми и блаженными отцами " 3. Богословское мнение Опыт Церкви шире и полнее догматических определений. |
| О значении догматов говорит тот факт, что, с древних времен и поныне, перед вступлением в церковную общину крещаемый должен во всеуслышание прочесть Символ веры , т.е. засвидетельствовать свою веру в догматические истины Православия. Апостол убеждает уверовавших твердо держаться евангельского учения, доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова ( Еф. 4, 13 ). Кто отступает от однажды принятой апостольской веры, тот лишает себя спасения. История Православной Церкви знает множество примеров, когда ради сохранения чистоты своей веры святые подвижники шли на жестокие страдания и смерть. Христова Церковь прославляет их, как поборников православной истины. Догматы – незыблемые законы нашей веры. Если в литургической жизни отдельных Православных Поместных Церквей имеется некоторое своеобразие, то в догматическом учении между ними – строгое единство. Догматы обязательны для всех членов Церкви, поэтому она долготерпит любые грехи и слабости человека в надежде на его исправление, но не прощает того, кто упрямо стремится замутить чистоту апостольского учения. Мы имеем строгое указание Апостола: «Еретика, после первого и второго вразумления, отвращайся, зная, что таковой развратился и грешит, будучи самоосужден» ( Тит. 3, 10–11 ). Аналогично, против отвергающих основной христианский догмат – о Богочеловечестве Христа Спасителя, свидетельствует Апостол Иоанн: «Всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста» ( 1Ин. 4, 3 ). Если любой грех – следствие слабости воли, то ересь – «упорство воли» 45 . Ересь – упорное противление истине и как хула на Духа Истины непростительна. В постановлениях Шестого Вселенского Собора говорится: «Аще кто не содержит и не приемлет догматов благочестия и не тако мыслит и проповедует, но покушается идти противу оных, тот да будет анафема по определению, прежде составленному святыми и блаженными отцами» 46 . 3. Богословское мнение |
|
|
