| По милости блаженнейшего патриарха иерусалимского, в Яффе приготовлен уже был нам приют 203 и стол; патриарх армянский сделал распоряжение, чтобы и армянские монахи встретили нас; народ православный ждал уже c некоторым нетерпением нашего прибытия. Отрадно и умилительно такое сочувствие, хотя мне собственно и нелегко потому, что прямо с дороги я должен был начать прием посетителей, постоянно сменявших друг друга с утра до ночи в продолжение двух с половиною дней, прожитых мною в Яффе. Сколько радости выражено, сколько жалоб и просьб, и надежд высказано было мне в эти два дня! Бедные, брошенные люди рады были отвести душу, и старики с детскою простотою спешили говорить за всех, приходя ко мне по нескольку раз. Утешительно, что ни бесчеловечное коварство врагов, ни холодная бесчувственность и безжалостность своих не поколебали в этом терпеливом и кротком стаде Христовом любви к православию и церкви. Умилительно было смотреть на собрание православных в храме 30 января в день памяти трех вселенских учителей и святителей, когда литургию совершал один из моих иеромонахов, а я, по усиленному прошению жителей, стоял обедню среди народа, на архиерейской кафедре, принимая, по здешнему обычаю, участие в священнодействии преподаванием мира, чтением символа веры и молитвы Господней, и раздаянием антидора. Невозможно описать радость, с какою обращены были на меня взоры православных здешних, всех от мала до велика; с каким усердием ловил народ каждый мой поклон, чтобы разделить его со мною. Это была одна молящаяся семья, в которой я, хотя и недостойно, занимал место отца; и умиленна была молитва этой семьи» 204 . О последнем своем переезде из Яффы до Иерусалима и прибытии в св. град преосв. Кирилл очень подробно говорит в своем письме к м. Григорию от 26 февраля 1858 года. «30 января, в час по полудни, – пишет он здесь, – пустились мы, в сопровождении генерального нашего консула и консула яффского, греческих и армянских монахов, и некоторого числа наших поклонников, в последний путь – до Иерусалима. |
| Фото: РИА Новости/Максим Блинов Председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополит Волоколамский Иларион совершит на этой неделе визит в Израиль, где 23 января 2020 года на высшем международном уровне будут вспоминать трагедию Холокоста. Очевидно, что у церковной дипломатии есть целый ряд важных задач на Ближнем Востоке. О целях поездки в Иерусалим, перспективах проведения встречи Предстоятелей Православных Церквей мира в столице соседней Иордании и о позиции видных представителей греческого епископата в условиях кризиса мирового Православия иерарх рассказал в интервью РИА «Новости». — Владыка Иларион, с какими целями и планами Вы отправляетесь в Израиль? — Основная цель поездки — участие в мероприятиях памяти жертв Холокоста. В этих мероприятиях примут участие делегации многих государств. Российскую делегацию возглавит Президент Владимир Путин. Также я планирую в ходе поездки в Израиль нанести визит Блаженнейшему Патриарху Иерусалимскому Феофилу. — Это связано с инициативой Патриарха Феофила провести в Аммане встречу глав Православных Церквей мира? Как Вы ее оцениваете — способна ли она вывести межцерковные отношения из кризиса, вызванного признанием Константинопольским Патриархом украинских раскольников? — Будучи с визитом в Москве в ноябре прошлого года, Блаженнейший Патриарх Иерусалимский Феофил ΙΙΙ выступил с предложением провести в конце февраля братскую встречу Предстоятелей Поместных Православных Церквей для обсуждения вопроса «сохранения нашего единства в евхаристическом общении». Священный Синод Русской Православной Церкви положительно оценил эту инициативу, направленную на преодоление разделений и восстановление единства в Православной Церкви. Мы готовы поддержать любое предложение и любой формат общего обсуждения путей выхода из кризиса, потому что каждая встреча на высоком уровне дает шанс сделать хотя бы несколько шагов в этом направлении. — Но насколько реалистична перспектива такой встречи в свете текущего кризиса отношений между некоторыми Церквами? |
| По прочтении секретарем Отчета, почетный схоларх школы, архиепископ Иорданский Епифаний, обратился к окончившим воспитанникам с приветственной речью. Затем началась раздача воспитанникам дипломов. В порядке разряда, по вызову Ректора, подходили они к архиеп. Епифанию, который, вручая каждому диплом, произносил следующее: «Богословская школа выдает тебе чрез меня это свидетельство, как награду за твое трудолюбие и доброе поведение во все время учения; ты же постарайся показать себя достойным служителем Церкви и верно сохраняй то, что здесь воспринял и чему научился». Каждый из воспитанников, получая диплом, произносил следующую присягу, подписывая ее потом на особом листе: «Так как священная для меня богословская школа удостоила меня избрать в разряд дидаскалов православного христианского богословия, то я, считая себя обязанным блаженнейшему отцу Дамиану и остальному почтенному Святогробскому братству, пред тобой, честный отец, и пред всеми обучавшими меня преподавателями и пред лицем Бога исповедую публично во всю жизнь хранить веру чистую и неповрежденную, как я получил и научен ей, и верно служить Церкви, и мне, во исполнение этого обещания, пусть будет в жизни помощником Бог». Чтение этой присяги производило сильное впечатление на всех присутствовавших, так как многие из учеников читали ее сквозь душившие их слезы, а некоторые просто плакали навзрыд, при мысли о важности обетов, даваемых ими, ответственности и трудности предстоящего им служения, и при мысли о разлуке со школой. Получив свидетельство, каждый лобызал десницу блаженнейшего Патриарха, почетного схоларха, всего честного собора и покровителя школы архим. Ввфимия. После выдачи свидетельств, обратился к окончившим курс с речью патриарх Дамиан, выразивший свою радость по поводу их успеха в науках и окончания ими курса и преподавший им ряд отеческих наставлений. После него произнес длинную речь ректор школы иеродиакон Хрисостом Попадопуло, говоривший о характере и трудности служения Сионской Церкви со стороны новых ее деятелей, питомцев Иерусалимской школы. Речь эта, прекрасная по содержанию и произнесенная с ораторским искусством, выслушана были всеми с большим интересом, а у многих учеников вызвала обильные слезы. В заключение торжества от лица окончивших учение воспитанников произнес сквозь слезы благодарственное слово Патриарху и всему Святогробскому братству иеродиакон Климент, родом с острова Кипра. |
| Такое послание, по надлежащем подписании, препроводить в Министерство Иностранных Дел для доставления по принадлежности. Для исполнения по сему определению передать в Хозяйственное при Св. Синода Управление, на время надобности, настоящий протокол в подлиннике. Подлинный протокол читали 15 октября: Исидор, Митрополит Новгородский и С.-Петербургский, Савва, Архиепископ Тверской и Кашинский, Серафим, Епископ Самарский и Ставропольский, Герман, Епископ Кавказский и Симбирский. АВП РИ, ф. РИППО, оп. 873/8, д. 1, л. 25–27 об. 50. Донесение консула в Иерусалиме Д. Н. Бухарова послу в Константинополе А. И. Нелидову Иерусалим. Весьма секретно, 16 февраля 1888 г. Подлинник. Милостивый Государь Александр Иванович , Немедленно же по прибытии моём в Иерусалим, я посетил Блаженнейшего Никодима и, после продолжительной беседы с Его Блаженством, имел затем возможность собрать надлежащие сведения о настоящем положении вещей в Иерусалимской Патриархии. Его Блаженство ожидал меня с большим нетерпением, надеясь, на основании полученных им ранее данных, от Представителя его в Москве Архимандрита Арсения, что я или привезу с собой денег для улучшения финансовых затруднений Патриархии, или что таковые будут в непродолжительном времени высланы. Я не счёл возможным скрыть от Его Блаженства, что козни и интриги его врагов произвели большое впечатление в Константинополе и не остались без влияния и в России, вследствие чего положение его значительно в последнее время пошатнулось, и что при таких условиях трудно ожидать экстренной материальной поддержки, тем более, что одно из главнейших взводимых на Патриарха обвинений заключается именно в приписываемом ему расстройстве финансов. Всё это было хорошо известно Его Блаженству, но его не страшат козни и интриги врагов в Иерусалиме, являющихся по своему составу менее опасными, чем ранее; он страшится лишь потерять нравственную и материальную поддержку со стороны России, без которой он не в силах управлять Патриархией. Под влиянием дурных получаемых в этом отношении известий Его Блаженство заявил мне, что ожидал лишь моего возвращения для принятия окончательного решения и настоятельно просил меня телеграфировать Вашему Превосходительству, что он слагает своё звание, прося исходатайствовать пенсию в размере шести тысяч рублей и разрешение поселиться либо в одном из русских монастырей на Афоне, либо в Халках. |
| Два года дело о Духовной миссии держалось в тайне и обсуждалось узким кругом лиц. В начале января 1847 г. посланник Титов, находясь в Петербурге, вновь обратился к архимандриту Порфирию с поручением в двухдневный срок подготовить записку о необходимости учреждения миссии. Оценив по достоинству изложенные архимандритом Порфирием аргументы и приняв во внимание его прежние труды и заслуги, Титов решил добиваться его назначения начальником Русской Духовной миссии в Иерусалиме. Первой официальной датой в истории миссии следует считать 11 февраля 1847 г. В этот день государственный канцлер К. В. Нессельроде представил Императору Николаю I записку с предложениями, заранее согласовав их с обер-прокурором Святейшего Синода Н.А. Протасовым, об устройстве в Иерусалиме Русской Духовной миссии. Документ получил Высочайшее одобрение. В тот же день графу Нессельроде было дано указание определить будущих сотрудников и подумать об источниках финансирования Миссии. Выбор остановился на иеромонахе Феофане (Говорове), бакалавре Санкт-Петербургской духовной академии, и студентах Санкт-Петербургской духовной семинарии Пётре Соловьеве и Николае Крылове. Они были «уволены заграницу для поклонения Святым местам» 113 ; им дозволялось находиться в Иерусалиме при архимандрите Порфирии и принимать участие в возложенных на него пор учениях. Составленные к 28 августа 1847 г. сметы денежного жалования по штату Миссии были поданы на Высочайшее рассмотрение. На документе Император Николай I собственноручно начертал: «Быть посему» 114 . Наконец, 14 октября, в восьмом часу вечера, как следует из рапорта секретаря Санкт-Петербургской духовной консистории, члены Миссии выехали к месту назначения. Предстоял долгий и длинный путь: на лошадях от Петербурга до Одессы; далее пароходом до Константинополя, от Константинополя до Бейрута; затем восемь дней пути на мулах. Сложная политическая ситуация на Востоке повлияла на решение Святейшего Синода придать Миссии, на первое время, неофициальный статус. Сотрудники должны были представляться паломниками, или, как тогда было принято говорить, поклонниками, имевшими, впрочем, рекомендацию от русского духовного начальства к Иерусалимскому Патриарху. Архимандриту Порфирию был выдан антиминс «для священнодействия на Святых местах». Рассчитывая на разрешение Блаженнейшего Патриарха Иерусалимского, Русская миссия намеревалась наладить в Палестине богослужения на славянском языке – но так, чтобы не вызвать недовольства греков. Исключительный авторитет архимандрита Порфирия, его глубокое знание православного Востока должны были укрепить отношения России с Антиохийским и Иерусалимским Патриархатами, в союзе с которыми можно было бы противостоять планам Римско-католической церкви и протестантских стран Европы. |
| Итак, не находя с политической точки зрения отозвание преосвященного Кирилла и замещение его другим епископом или архимандритом необходимым или полезным, министерство иностранных дел предоставляет окончательное рассмотрение и разрешение этих вопросов в духовном отношении Св. Синоду. Что же касается до создания в Иерусалиме особой должности настоятеля, начальника или игумена богоугодных заведений и назначения на эту должность архимандрита, то, по мнению министерства, эта мера была бы крайне неудобной и могла бы иметь весьма неблагоприятные последствия. Институт рукописей. Национальная библитека Украины им. В.И. Вернадского. Ф. XIII, 6343, л. 5–7 об. 128. Отношение директора Азиатского департамента МИД Н.П. Игнатьева к начальнику РДМ епископу Кириллу С.-Петербург 17 октября 1862 г. Подлинник Господину начальнику Российской Императорской Духовной Миссии в Иерусалиме Вследствие представления Вашего Преосвященства о долговременной и усердной службе состоящего при вверенной Вам Миссии в качестве нештатного драгомана и учителя арабского языка Фадлалла Сарруфа, государю императору благоугодно было, в 6 день сего октября, по всеподданнейшему докладу г. вице-канцлера, Всемилостивейше соизволить на зачисление Сарруфу 14 лет, проведенных им с 1848 по 1862 г. при Миссии, в действительную службу и на награждение его чином коллежского регистратора со старшинством с октября сего года. Сообщая Вашему Преосвященству о таковой монаршьей воле, имею честь покорнейше просить Вас поставить о ней в известность г. Сарруфа. Директор генерал-адъютант (подпись) Начальник Отделения (подпись) Архив РДМ, п. 2, д. 21.1 л. 129. Письмо директора Азиатского департамента МИД Н.П. Игнатьева к епископу Кириллу С.-Петербург 24 октября 1862 г. Подлинник Ваше Преосвященство! Письмом от 2 минувшего августа Ваше Преосвященство, сообщая подробности пребывания Блаженнейшего Патриарха Иерусалимского в Граде и путешествия его по различным местностям Палестины, выразили мнение, что было бы весьма приятно и полезно для Православия, чтобы наше правительство выказало свое внимание к Патриарху и его наместнику, высокопреосвященному митрополиту Мелетию, назначением им Всемилостивейших наград. |
| Справедливость сего показания подтверждается ходом дела. Полагаю, что г. консул не имел права так решительно и в таком обширном смысле объявить себя начальником духовной миссии, а должен был сказать, что по делам, требующим духовного распоряжения и суда, члены духовной миссии должны обращаться к Святейшему Синоду, а к нему, г. консулу, только по делам, требующим распоряжения и суда гражданского. Таким образом, г. консул своим отзывом и последующим в смысле сего отзыва действованием вел непокорных членов миссии на незаконный путь, и утверждал их в неповиновении, которое они оказали не только начальнику миссии, но на некоторое время и Святейшему Синоду. Обвинения на архимандрита Леонида большею частию голословны, кроме одного главного и доказанного, что он, возмутясь духом от неповиновения ризничего переменить часть облачения, не стал совершать литургии, и вышел из церкви. Сей поступок заслуживал не более, как духовного вразумления и увещания. Но так немного виновного много виновные подвергли тяжким и широко распространенным нареканиям, прискорбным образом вытеснили из Иерусалима, и в тоже время, окружив предубеждениями блаженнейшего патриарха иерусалимского, возбудили его к таким действиям, которые недалеки от нарушения мира между двумя иерархиями. Если и впредь, как пред сим, г. консул будет признавать себя начальником духовной миссии, если он будет принимать жалобы на то, что архимандрит посылает иеродиакона к исповеди, что архимандрит требует от ризничего праздничного облачения, и т. д.: то правильное начальствование архимандрита, порядок и достоинство духовной миссии и польза от ее действования не будут обеспечены. Должно полагать, что Святейший Синод извлечет из обстоятельств сего дела твердые заключения к охранению достоинства и силы церковного управления, под щитом державного защитника православной церкви благочестивейшего Государя Императора. Между тем для дела неизлишне, и даже нужно, чтобы и от иеродиакона Арсения взят был правильный и проницательный допрос по вопросам, извлеченным из дела, способным уяснить оное. Могут и незначительные, по-видимому, вопросы послужить к открытию внутренней стороны дела, как, например, следующий: почему члены миссии, в числе доносов на архимандрита Леонида, поместили и сей донос, что у него надуваются щеки, тогда как в сем не заключается никакого нарушения порядка, и никому сим не причиняется обиды? |
| 311 По гипотезе Унтера это – Porta Neapolitana Бордосского путника, которые лежали па месте соединения крепости Антония с храмом Ирода (на юго-западном углу харама) и которыми из города входили в Новый Иерусалим и базилику Константина (Die Bauten Constantin’s des Grossen, 68). Напротив, Фергюссон полагает Neapolitana в новооткрытых воротах Варрена (ныне цистерна харама 30) (см. план на рис. 133, стр. 779). 312 По вычислению К. Шика, из 145,564 квадр. метров в площади харама только 4,500 квадр. метров поверхности представляют скалу; остальная поверхность – насыпной грунт земли, перемешанной первоначально с дикими камнями, а в верхних частях с щебнем и мусором. 313 В арабско-французском словаре, в объяснение слова мейс или мес, сказано: «дерево alizier (крушина), из которого делают седла». 314 В южном косяке двери выдолблено углубление, вероятно содержавшее святую воду для самоокропления входящих в священную ограду харама, по римскому обычаю. 315 Этот балкон принадлежал той камере, в которой Соломон писал книгу Притчей, по сказанию пилигрима 333 года. 316 «Так как, при данной высоте и длине, широта камня слишком незначительна, то это показывает, что камень, имевший некогда двойную широту, был случайно, при переноске, поврежден, причем часть его откололась; как разбитый, он сначала был признан строителями негодным. Тем не менее впоследствии он не только был взят, но и занял угловое место. Эта история данного камня имеется в виду в Мф.21:42 (ср. Пс.117:22 )». Schick Beit el Makdas, 89. 318 Место, где была найдена печать Аггея, ясно показано в прилагаемом при сем разрезе грунта при южной стене харама по раскопкам Варрена. 319 Об этом удивительном факте мы слышали от блаженнейшего Никодима, патриарха иерусалимского, состоявшего тогда драгоманом при греческой патриархии и хорошо знающего тогдашние городские дела. Читать далее Источник: Ветхозаветный храм в Иерусалиме : Исслед. проф. Киев. духов. акад. А.А. Олесницкого. - Санкт-Петербург : Православ. Палест. о-во, 1889. - XXVI, 939 с., 75 л. ил. (Православный Палестинский сборник; Т. 5. Вып. 1). |
| «Сегодня некоторые говорят, что сильным средством для уврачевания церковного раскола в Украине является получение автокефального статуса для Украинской Православной Церкви. Хочу быть честным перед Богом и своей совестью и скажу: уверен в том, что автокефальный статус Украинской Православной Церкви не уврачует раскол. Возможно, некоторые раскольники вернутся в лоно канонической Церкви, но не все. Автокефалия не дает гарантии абсолютного единства. И в существующих в мире автокефальных Церквах есть свои расколы», — подчеркнул он. По мнению Предстоятеля Украинской Православной Церкви, на повестке дня стоит выстраивание такого соборного церковного управления, «которое будет востребованным и эффективным для спасительного служения Святой Соборной Апостольской Православной Церкви в новом мировом пространстве». «Успешно решить эту проблему мы сможем только тогда, когда мы откажемся от своих личных амбиций и будем действовать в духе божественного смирения и братской любви», — уверен он. В ходе дальнейшего обсуждения прозвучали выступления, в которых были рассмотрены отдельные аспекты затронутых тем и поднят ряд других вопросов, волнующих ныне Поместные Православные Церкви. Святейший Патриарх Кирилл высказал пожелание, чтобы нынешнее собрание стало первым в череде таких собраний, и обратился к Блаженнейшему Патриарху Иерусалимскому Феофилу с просьбой инициировать следующую братскую встречу на Святой Земле. В этот же день участники собрания встретились с Королем Иордании Абдаллой II ибн Хусейном аль-Хашими. Вечером Предстоятели Поместных Православных Церквей и главы церковных делегаций согласовали текст итогового пресс-релиза . В документе, в частности, отмечается, что прошедшее в Аммане собрание послужило укреплению братских связей между участниками встречи и представляемыми ими Церквами, содействуя укреплению мира во Христе между ними. В тексте пресс-релиза также говорится о конкретных проблемах, перед которыми стоит ныне Православие. Так, участники встречи указали на необходимость общеправославного обсуждения сложившейся на Украине церковной ситуации для решения имеющихся проблем и уврачевания разделений. Относительно церковной ситуации в Северной Македонии участники встречи согласились в том, что данный вопрос должен решаться в рамках диалога внутри Сербской Церкви при общеправославной поддержке. Что же касается Черногории, где был принят закон, предоставляющий властям возможность забрать у канонической Церкви исторические церковные здания, Предстоятели и представители Православных Церквей настоятельно призвали руководство этой страны уважать и соблюдать фундаментальные права собственности, в том числе собственности церковной. |
| «Но обрати внимание и вот на что, священнейший человече, – пишет император. – Из столь многих бывших Соборов, на которых сходились все архиерейски председательствующие в церквах, ни один Собор не произошел по повелению кого-нибудь из таковых архиереев: ни блаженнейшего папы старейшего Рима, ни патриарха Константинопольского, ни папы Александрийского, ни Иерусалимского, ни иного кого, но все Соборы собирались по царским повелениям. Ибо царь был имеющим власть их созыва, и без царского приказа ничего такого не совершалось. Ведь и издержки делались царем. И созыв и собрание в нужном месте и, еще важнее, то, что когда освященные разногласили о догматах, кто кроме самого царя мог бы отличить глаголющих истину? Ибо он сидел среди них с избранными сенаторами и выдающимися чиновниками, и они выносили суждение, вроде: «Эти говорят истину, а те расположены противно истине». Случалось, что и царь, причастный образованности, сам по себе познавал того, кто истинствует. Если же царь был не таковой, недостаток восполнялся изрядными мужами из сенаторов. Ибо без такового судии и различителя, который нес силу начальства и был препоясан мощью власти, как возможно было бы одних принимать как мыслящих истину, а других отсылать осужденными как еретичествующих и истину не догматствующих? Ибо он был царем не более тех, чем этих; царь существует равно для всех и равно всеми и именуется и чтится и с равным расположением относится ко всем. Пусть не боятся единоязычия или иноязычия. Царь не угождает в большей степени единоязычным, но он ко всем равен и подобным образом расположен ко всем подчиненным и есть судия истины и отличитель акривии. Ибо некогда еретичествующих грекоязычных царь, будучи им единоязычен, осуждал как еретиков и высылал, и иноязычных, исповедующих истину, принимал, и наоборот. Так что и вновь, если необходимо созвать Собор для исследования истины, должно быть так, и царскими указами сойтись в том месте, где он прикажет, так что и средства туда будут собираться, и все необходимое. И царь воссядет посреди, чтобы по старому тому обыкновению рассуживать говорящих. Если сие так произойдет, истина, наверное, будет легчайше установлена силой лучшего, и ложь отражена благодатью Духа. Ибо иначе не может произойти исправления мнения» 209 . |
|
|
