| И опять условия жизни стали оказывать на него свое действие, смягчая то, что очерствело, и придавая ему более совершенную форму. Видон Скотт воистину олицетворял в этом случае перст судьбы. Он добрался до самых глубин души Белого Клыка и лаской вызвал к жизни те способности, которые дремали там и уже почти погибли. Одной из таких способностей была любовь. Она заняла место простой симпатии, выше которой Белый Клык ничего не испытал со дня своего знакомства с богами. Но любовь эта не пришла в один день. Она началась с симпатии и стала понемногу развиваться. Имея возможность убежать, Белый Клык не сделал этого, потому что ему нравился его новый бог. Эту новую жизнь нельзя было сравнить с жизнью в клетке Красавчика Смита, а Белому Клыку необходимо было иметь какого-нибудь бога. Его природа требовала подчинения божеству. Печать зависимости от человека легла на него в тот день, когда он повернулся спиной к пустыне и подполз к ногам Серого Бобра, ожидая от него побоев. Зависимость эта еще усилилась, когда после голода он вторично оставил пустыню и вернулся в селение к Серому Бобру, который накормил его рыбой. И так как Белый Клык нуждался в боге, а Видон Скотт нравился ему больше Красавчика Смита, он остался у него. Чтобы доказать свою преданность, он взял на себя обязанность сторожить имущество своего хозяина. Он прогуливался перед хижиной, пока упряжные собаки спали, и первому вечернему посетителю пришлось отбиваться от него дубиной, пока на помощь не подоспел Видон Скотт. Но Белый Клык вскоре научился отличать воров от честных людей по наружному виду и походке. Человека, идущего смелой походкой прямо к двери хижины, он не трогал, хотя напряженно следил за ним до тех пор, пока дверь не открывалась и хозяин не впускал гостя внутрь. Но человеку, который приближался крадучись, осторожно, поглядывая по сторонам, не было пощады, и спасти его могло только быстрое и позорное бегство. Видон Скотт задался целью исправить Белого Клыка или, вернее, исправить то зло, которое причинило ему человечество. Он считал это делом принципа и совести. Он чувствовал, что зло, причиненное Белому Клыку, – это долг, сделанный человеком, и долг этот необходимо было уплатить. Вот почему он старался выказывать особенную доброту к Белому Клыку. Каждый день он ласкал и гладил его. |
| В столице прошла благотворительная акция «Белый цветок» 15 мая 2013 г. 18:43 12 мая 2013 года тысячи москвичей побывали на дне благотворительности «Белый цветок», организованном Православной службой помощи «Милосердие». В программе мероприятия — благотворительная ярмарка, концерты на двух сценах, игры и мастер-классы. 1 269 690 рублей, собранные на празднике, будут направлены на патронажную работу сестер милосердия — людей, посвятивших свою жизнь уходу за тяжелобольными людьми. На главной сцене праздника, установленной рядом с ЦУМом, весь день выступали творческие коллективы и профессиональные музыканты. Среди них солисты Центра оперного пения Галины Вишневской, квартет Большого симфонического оркестра им. П.И. Чайковского под управлением Владимира Федосеева, солисты оркестра Большого театра. Малая сцена стала площадкой для детских театральных и хоровых выступлений, а также для шоу золотистых ретриверов из уникального центра реабилитации «Солнечный пес». 11 тысяч живых цветов украсили Кузнецкий мост, где было установлено три клумбы с белыми астрами. В течение всего дня гости праздника, делая пожертвование, брали из клумб белые цветы, а на место цветка вставляли сердечко — символ любви и заботы, которую несут людям сестры милосердия. С каждым часом сердец становилось все больше, а к вечеру одна из клуб полностью сменила свой цвет с белого на красный. На плазменных экранах транслировались редкие кадры хроник «Белого цветка», которые проводились сто лет назад при непосредственном участии императорской семьи. Православная служба помощи «Милосердие» третий год подряд проводит в Москве праздник «Белый цветок». Служба на 90% существует благодаря частным пожертвованиям, в том числе помощи Друзей милосердия — тех людей, которые ежемесячно перечисляют на нужды подопечных сотую долю своих доходов. Сейчас в службе около 3500 Друзей милосердия. Стать Друзьями милосердия могли все те, кто посетил «Белый цветок» 12 мая. Также заполнить анкету Друга милосердия можно на сайте www.miloserdie.ru и друзьямилосердия.рф . Московская городская епархия /Патриархия.ru Календарь ← 7 апреля 2024 г. 7 января 2024 г. |
| Православная служба помощи «Милосердие» проведет 12 мая благотворительный праздник «Белый цветок» 29 апреля 2013 г. 09:45 12 мая 2013 года на улице Кузнецкий мост в центре Москвы состоится праздник благотворительности «Белый цветок», организатором которого выступает православная служба помощи «Милосердие». Главным событием праздника станет благотворительная ярмарка. Все собранные во время акции средства пойдут на уход за детьми, тяжелобольными людьми, инвалидами и обеспечение патронажной работы сестер службы «Милосердие». Всем желающим принять участие в ярмарке предлагается приносить свои поделки, сувениры и игрушки, которые могут быть изготовлены любым способом — вышиты, связаны, сплетены, сделаны из войлока, нарисованы на стекле и т.д. Родители, изготавливая поделки вместе с детьми, могут вовлечь в дела милосердия своих детей, а школьные учителя — целые классы. Приносить поделки и сувениры для ярмарки можно каждый день с 10.00 до 20.00 по адресу: ул. Большая Ордынка, 34 ( Марфо-Мариинская обитель ). В обитель уже начали приносить войлочные украшения, керамические подсвечники, рамки для фотографий и картины. Сбор поделок для ярмарки будет продолжаться до 10 мая. Новости акции размещаются на сайте Милосердие.ru и на сайте праздника www.flower.miloserdie.ru . До 30 апреля продолжается прием заявок от детских и взрослых творческих коллективов на участие в праздничном концерте. Служба помощи «Милосердие» также приглашает к участию компании, которые могут безвозмездно предложить на ярмарке свою продукцию: товары для дома, элементы декора, угощения и др. По всем вопросам участия в ярмарке и концерте можно обращаться по телефону (495) 912-29-05. Православная служба помощи «Милосердие» устраивает в Москве праздник благотворительности «Белый цветок» уже третий год подряд, возрождая таким образом дореволюционные традиции благотворительности. В 1911-1914 гг. дни Белого цветка проходили при непосредственном участии императрицы Александры Феодоровны и членов царской семьи. Средства, собранные на празднике, тогда направлялись в пользу туберкулезных больных. Подробности о благотворительном празднике «Белый цветок» размещены на сайте www.flower.miloserdie.ru . Патриархия.ru Календарь ← 7 апреля 2024 г. 7 января 2024 г. |
| Разумеется, Белый Клык только чувствовал все это, а не сознавал. Но животное по большей части руководствуется чутьем, а не разумом, и каждый поступок Белого Клыка основывался теперь на чувстве, что белые люди – высшие боги. Вначале он относился к ним очень подозрительно. Ведь нельзя было знать, какие неизвестные ужасы они способны придумать и какую боль они могут причинить. Он с любопытством следил за ними, стараясь сам оставаться незамеченным. Первое время он довольствовался тем, что наблюдал за ними издали, но, заметив, что новые боги не причиняли никакого зла вертевшимся поблизости собакам, он отважился подойти к ним ближе. В свою очередь он возбуждал в белых людях любопытство. Его волчий облик привлекал их внимание, и они указывали на него друг другу пальцами. Это не нравилось Белому Клыку, и, когда они старались подойти к нему, он скалил зубы и убегал. Ни одному из них не удалось дотронуться до него рукой, и это было счастьем для них. Белый Клык вскоре понял, что только немногие из этих богов, не более полудесятка, постоянно живут здесь. Каждые два-три дня к берегу подходил пароход (новое бесспорное доказательство их могущества) и останавливался там на несколько часов. Белые люди сходили с этих пароходов и вновь исчезали на них. Казалось, что их было невероятное количество. В первые же дни он увидел гораздо больше белых богов, чем видел индейцев за всю свою жизнь, и каждый день они прибывали с низовьев реки, останавливались и снова продолжали путь вверх по реке. Но если белые боги были всемогущи, то собаки их немногого стоили. В этом Белый Клык скоро убедился, потолкавшись среди тех, которые сходили на берег вместе с хозяевами. Они были самого различного вида и роста. У одних были слишком короткие ноги, у других – слишком длинные. У одних были волосы вместо шерсти, а у некоторых этих волос было очень мало – и ни одна из них не умела драться. В качестве отъявленного врага собачьей породы Белый Клык считал своим долгом вступать с ними в драку. Так он и делал и вскоре преисполнился к ним глубокого презрения. Они были слабы и беспомощны, поднимали отчаянную возню и старались брать силой там, где нужна была быстрота и хитрость. Они с лаем бросались на него, а он ловко отскакивал от них, и пока они соображали, куда он делся, он бросался на них, опрокидывал на землю и перегрызал им горло. |
| Белый цветок: там, где не было дождя (+ФОТО) «Белый цветок». Фотоистория 18 мая, 2015 «Белый цветок». Фотоистория Три дня в Москве лил дождь. И днем и ночью. И только утром 17 мая, словно в подарок организаторам благотворительного праздника «Белый цветок», прекратился. «А на Белом цветке дождя НЕТ! Приходите!» — писали люди друг другу в социальных сетях, выкладывая фотографии. И народ шел. Ворота в Марфо-Мариинскую обитель широко раскрыты. На железной створке висит большая коробка для пожертвований. Сразу у входа всем раздают наклейки с белым цветком, шарики, бумажные браслеты на руку с надписью «В этом мире есть любовь». Спрашиваю, зачем. «Чтобы было веселее», — отвечают. И, действительно, атмосфера праздника чувствуется сразу. Еще нет полудня, официального открытия праздника еще не было, а народу в обители уже много. Сразу напротив входа – большое красное сердце, составленное из сотни маленьких сердечек. Рядом за пожертвование можно купить белые цветы – гвоздики, ирисы, бессмертники – и, вытащив маленькое сердечко себе на память, вставить в освободившееся отверстие цветок. К концу праздника красное сердце расцветет белыми цветами. В трех шагах от сердца – большая растяжка с ретро-фотографией дамы и господина, собирающих пожертвование для «Белого цветка». Лица у них вырезаны, и все желающие с удовольствием фотографируются, примеряя на себя роль сборщиков пожертвований. Да и просто на память. Тут и там видны длинные шесты с изображением бумажного белого цветка. Такие же цветы делали когда-то, сто лет назад, сборщики пожертвований в день Белого цветка, введенного в России по инициативе царской семьи. Белые цветы люди несут и к памятнику основательнице обители милосердия – великомученице Елизавете Федоровне. Организаторами праздника выступает православная служба помощи «Милосердие». «Милосердие» ежегодно помогает десяткам тысяч людей: детям-сиротам, одиноким старикам и тяжелобольным, детям и взрослым инвалидам, бездомным и людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию. В этом году деньги, собранные на празднике, будут переданы детской выездной паллиативной службе, которая является одним из 24 проектов православной службы помощи «Милосердие». Главный редактор сайта Miloserdie.ru Юлия Данилова – информационного проекта службы «Милосердие» — также пришла на праздник. |
| Известный русский живописец, пейзажист Иван Иванович Шишкин провел на Валааме пять сезонов и написал огромное количество этюдов и картин с видами Валаама. Наиболее известное произведение — этюд «Сосна на Валааме» (1858), удостоенный серебряной медали Академии художеств. Дерево, изображенное на картине, и сейчас стоит на берегу озера Сисяярви. Ему выписана специальная «охранная грамота», к нему водят туристов. Какой скит есть на Валааме? Желтый Черный Красный На Скитском острове Валаамского архипелага расположен скит Всех святых, который называют еще «Белый скит». Это самый первый и самый большой скит Валаама. В 1789–1796 годах тут были построены каменный храм и шесть келейных корпусов для братии. В Белом скиту действуют особенно строгие правила: для женщин-паломниц вход сюда практически воспрещен, посетить территорию скита можно только в день Всех святых во время крестного хода. На Скитском острове Валаамского архипелага расположен скит Всех святых, который называют еще «Белый скит». Это самый первый и самый большой скит Валаама. В 1789–1796 годах тут были построены каменный храм и шесть келейных корпусов для братии. В Белом скиту действуют особенно строгие правила: для женщин-паломниц вход сюда практически воспрещен, посетить территорию скита можно только в день Всех святых во время крестного хода. На Скитском острове Валаамского архипелага расположен скит Всех святых, который называют еще «Белый скит». Это самый первый и самый большой скит Валаама. В 1789–1796 годах тут были построены каменный храм и шесть келейных корпусов для братии. В Белом скиту действуют особенно строгие правила: для женщин-паломниц вход сюда практически воспрещен, посетить территорию скита можно только в день Всех святых во время крестного хода. На Скитском острове Валаамского архипелага расположен скит Всех святых, который называют еще «Белый скит». Это самый первый и самый большой скит Валаама. В 1789–1796 годах тут были построены каменный храм и шесть келейных корпусов для братии. В Белом скиту действуют особенно строгие правила: для женщин-паломниц вход сюда практически воспрещен, посетить территорию скита можно только в день Всех святых во время крестного хода. |
| «Щ. (Любовь Дмитриевна) призналась, что любит меня и… Блока; а через день: не любит меня и Блока; еще через день: она любит его как сестра, а меня „по-земному“; а через день — все наоборот… Наконец, Щ. любит меня одного; если она позднее скажет обратное, я должен бороться с ней ценой жизни (ее и моей): дал клятву ей, что я разнесу все препятствия между нами, или уничтожу себя… С этим являюсь к Блоку. „Нам надо с тобой говорить“. Его глаза попросили: „не надо бы“… Но понял, что ультиматум: и, оторвавшись от чтения, посмотрел на меня очень-очень открыто; и, натягивая улыбку на боль, сказал: „Что же, я рад“». Они идут втроем в кабинет, запираются там; Любовь Дмитриевна сворачивается клубком в углу дивана, готовая каждую минуту вскочить и броситься между ними. «Я стою перед ним, — пишет Белый, — грудь в грудь, пока еще братскую: с готовностью — буде нужно — принять и удар, направленный прямо в сердце, но не отступиться от клятвы, только что данной Щ.». Белый говорит, что Любовь Дмитриевна его любит и что они решили уехать вместе за границу. «Я все сказал и жду. Не забуду: лицо его словно открылось; открытое, протянулось ко мне голубыми глазами, открытыми тоже; на бледном лице (был он бледен в те дни) губы дрогнули: губы по-детски открылись…» Белый ожидал поединка, скрещения рапир; тоном и жестами он говорил противнику: «Нападай!» Но рапира его встретила незащищенную грудь. Блок тихо сказал: «Я — рад… Вот… Что ж»… И маркиз Поза, так эффектно размахивающий шпагой, был принужден ее опустить. Наступило молчание. Вдруг из угла дивана донесся голос Любови Дмитриевны. «Саша, да неужели же?..» И снова все замолчали. Белый почувствовал «непоказуемое мужество» и величие своего друга. «Он был прекрасен в эту минуту: и матовым лицом, и пепельно-рыжеватыми волосами, и жестом изогнутой, гордо откинутой шеи, открытой и выражающей мужество… Он встал над столом, на фоне окна, открывавшего простор ледяного пространства воды: перелетали вороны и черно-синие, черно-серые тучи, смешавшись с дымами, праздно повисли: и чувствовалось: поступь судьбы». |
| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Белый цветок: день открытых сердец 6 мин., 21.05.2012 На благотворительной ярмарке «Белый цветок», которая прошла 20 мая в Марфо-Мариинской обители, я оказалась не впервые. Чего греха таить — первопроходца из меня не вышло. Зато в этот раз меня ожидали удивительные открытия. Решение присоединиться к «Белому цветку» было неожиданным и спонтанным. Просто захотелось сделать что-то полезное. Правда, не давали покоя несколько мыслей: что за люди соберутся в стенах обители, сможем ли мы понять друг друга и действительно будем объединены общей целью? И в прошлом году, и в этот раз я поняла, что на эти вопросы теперь могу ответить так: мы все смогли, а люди там были чудесные. Традиции меценатства всегда были крепки в России. Самые успешные люди своего времени, в числе которых Савва Мамонтов, Алексей Морозов, Павел Третьяков и многие другие, тратили значительные суммы на благотворительность. При их поддержке учреждались первые больницы и странноприимные дома и именно с их легкой руки юные дарования направлялись на дальнейшее обучение за границу. Не менее деятельное участие в делах благотворительности принимали члены императорской семьи — они курировали многие медицинские и образовательные учреждения. Часто проводились специальные массовые акции по сбору средств для нуждающихся. Одним из таких благотворительных мероприятий и был «Белый цветок». История «Белого цветка» уходит истоками в начало 20 века. В 1911 г. слушательницы Высших женских курсов и Женского медицинского института в Санкт-Петербруге брали букеты белых цветов и расходились с ними по городу, предлагая приобрести их прохожим. Фиксированный цены на букеты не было — организаторы подчеркивали, что для них важен каждый пожертвованный пятачок. В том же 1911 году дни «Белого цветка» были проведены по всей России. Спустя 100 лет при поддержке службы «Милосердие» день «Белого цветка» был возрожден — первый благотворительный праздник прошел в прошлом году, второй состоялся в прошедшее воскресенье. |
| Ночью, когда все стихло, Белый Клык вспомнил о матери, и ему стало грустно. Но он слишком громко излил свои взволнованные чувства и разбудил Серого Бобра – тот побил его. После этого он грустил в присутствии людей потихоньку. Но иногда, отойдя к опушке леса, он давал волю своему горю и принимался скулить во весь голос. В этот период он мог легко соблазниться воспоминаниями о пещере и реке и убежать в пустыню. Но память о матери удерживала его. Так же, как возвращались с охоты боги, так могла вернуться в один прекрасный день и она. И он оставался в неволе и ждал. Однако неволя его была не так уж безотрадна. Многое интересовало его. Каждый день случалось что-нибудь новое. Не было конца странностям богов, а любопытство в нем не угасло. Научился он понемногу ладить с Серым Бобром. Повиновение, строгое и неуклонное, – вот что требовалось от него; таким образом он избегал побоев и вел довольно сносную жизнь. Иногда Серый Бобр даже сам бросал ему кусок мяса и не позволял другим собакам отнимать его у волчонка. И такая подачка была особенно ценна. Она почему-то казалась Белому Клыку дороже целого десятка кусков мяса, полученных от индейских женщин. Серый Бобр никогда не смотрел на него и не ласкал. Трудно сказать, что, собственно, влияло на Белого Клыка, тяжесть ли руки Серого Бобра, или его справедливость, или сила, – а может быть, все вместе, – но несомненно только, что между ним и его суровым хозяином завязалась странная дружба. Коварство, непонятные наказания, палки, камни и побои – это все была неволя, и она сильнее и сильнее сковывала Белого Клыка. Присущие его породе черты, заставляющие волков с давних пор подходить к кострам человека, понемногу просыпались в нем, и лагерная жизнь, полная страданий и лишений, все же начинала привлекать его. Но Белый Клык не сознавал этого. Он чувствовал только тоску по Киче, надежду на ее возвращение и острый голод по прежней, утраченной свободе. Глава III. Отверженный Лип-Лип так сильно отравлял жизнь Белому Клыку, что тот сделался гораздо свирепее и злее, чем судила ему сама природа. Свирепость была заложена в нем от рождения, но она развилась у него выше меры. Даже среди людей он приобрел репутацию необычайно злого животного. Где бы ни случилась драка или потасовка, шум или крик по поводу украденного мяса, можно было с уверенностью сказать, что без Белого Клыка дело не обошлось. Люди не старались разобраться в причинах его поведения. Они видели только результаты, а результаты были плохие. Белый Клык был вор и проныра, сеятель смуты и драчун; озлобленные женщины ругали его, называли волком и предсказывали ему плохой конец, а он в это время, нисколько не смущаясь, глядел на них, всегда готовый увернуться от брошенного в него камня. |
| В письме Брюсова впервые звучит главная трагическая тема: неприятия креста и вытекающая из нее тема казни или возмездия. БЕЛЫЙ — 1905 ГОД А. Белый приехал в Петербург в исторический день 9 января 1905 года— день расстрела рабочих на Дворцовой площади. Он отправился к Мережковским, в дом Мурузи, на углу Пантелеймоновской и Литейной. З. Н. Гиппиус встречает его фразой: «Ну и выбрали день для приезда». Много раз в своих мемуарах Белый возвращается к описанию ее наружности — все портреты очень похожи, но самое важное, неповторимое в них не уловлено. Вот, свернувшись комочком, в белом своем балахоне, лежит она на диване: ее пышные золотисто-рыжие волосы освещены красным огнем камина; огромные лазурно-зеленые глаза, красные орхидейные губы, осиная талия, тонкая рука, держащая лорнетку, четки с черным крестом на шее; а рядом на столике — красная лакированная коробка с надушенными папиросами; все это создавало вокруг Гиппиус особую, изысканную «оранжерейную» атмосферу. Она ложилась на рассвете и вставала к трем часам дня; в самые лютые морозы спала при открытом окне и иногда просыпалась со снегом в волосах; говорила, что она, туберкулезная, иначе жить не может. Встав, принимала горячую ванну и, после завтрака, забиралась с ногами на диван перед камином, там безвыходно проводила свои дни. В «Начале века» Белый подчеркивает двойственный облик Гиппиус: она — и модная поэтесса, и «робеющая гимназистка». Вот она в первом аспекте: «Из качалки сверкало: З. Гиппиус точно оса в человеческий рост: ком вспученных красных волос (коль распустит— до пят) укрывал очень маленькое и кривое какое-то личико; пудра и блеск от лорнетки, в которую вставила зеленоватый глаз; перебирала граненые бусы, уставясь на меня; с лобика, точно сияющий глаз, свисал камень на черной подвеске; с безгрудой груди тарахтел черный крест: и ударила блесками пряжка с ботиночки: нога на ногу; шлейф белого платья в обтяжку закинула». А рядом с этим шаржем на «декадентскую львицу» — другой ее аспект: «В черной юбке и в простенькой кофточке (белая с черною клеткою), с крестом, скромно спрятанным в черное ожерелье… сидела просто; и розовый цвет лица выступал на щеках; улыбалась живо, стараясь понравиться… Позднее, разглядевши Зинаиду Николаевну, постоянно наталкивался на этот другой ее облик— облик робевшей гимназистки… В ее чтении звучала интимность; читала же тихо, чуть-чуть нараспев, закрывая ресницы и не подавая, как Брюсов, метафор нам, наоборот, — уводя их в глубь сердца, как бы заставляя следовать в тихую келью свою, где задумчиво-строго». |
|
|
