| Стоит безмолвно и неподвижно кроткий агнец пред стригущим его: так стоял Господь пред безбожными судиями Своими и бесчеловечными убийцами, Божественным молчанием отвечая на дерзкие вопросы, клеветы и поругания. Самоосуждение и самоукорение были не свойственны Ему, непричастному грехов: молчанием Он прикрыл Свою Божественную правду, чтоб мы, самоосуждением и самоукорением отрицаясь от нашей поддельной, мнимой правды, могли соделываться причастниками Его правды всесвятой и всесовершенной. Ни правда падшего естества, ни правда Закона Моисеева не могли ввести нас в утраченное вечное блаженство: вводит в него правда Евангелия и креста. Нет совершенного между человеками по добродетелям человеческим: к совершенству христианскому приводит крест Христов, и печатлеет это совершенство, даруемое Духом Святым. Смирение возвело Господа на крест и учеников Христовых смирение возводит на крест, который есть святое «терпение», недостижимое для плотских умов, как было непонятным молчание Иисуса для Ирода, понтийского Пилата и иудейских архиереев. Будем молить Господа, чтоб Он открыл нам таинство и даровал любовь креста Своего, чтоб сподобил нас претерпеть должным образом все скорби, которые попустятся нам всеблагим Божиим промыслом во времени для спасения нашего и блаженства в вечности. Господь обетовал нам: «Претерпевый до конца, той спасется» (Мф.24:13) . Аминь. Цветособрание святого Илии, гл. 62. Добротолюбие, ч. 4. Филофея Синайского, гл. 13. Доброт., ч. 2. Преподобных Варсонофия Великого и Иоанна ответ 311. Алфавитный Патерик, о архиепископе Феофиле и аввы Дорофея, Поучение 7. Алфавитный Патерик. Поучение 7 о самоукорении. Там же. Четьи-Минеи, января 26 дня. Слово 4, издание 1852 года. Ответ 304 Святого Петра Дамаскина, книга 1, Доброт., ч. 3. Преподобный Исаия Отшельник. Слово 8. Гл. 2. 35. О чистоте Грехом было любодеяние, когда владычествовал Ветхий Завет; грехом было оно, как бесчестие естества, как злоупотребление важным свойством естества, как нарушение законов естества. |
| Из среды их будем приносить благодарение Богу, исполняющее сердце благодарящего духовным утешением и силой терпения, благодарение, заповеданное Самим Богом. «О всем благодарите, – завещает Апостол, – сия бо есть воля Божия о Христе Иисусе в вас» ( 1Сол. 5, 18 ). Говорит святой Петр Дамаскин : «Как чадолюбивые родители, будучи побуждаемы любовью, с угрозами обращают к благоразумному поведению детей своих, позволивших себе поведение безрассудное, так и Бог попускает искушения, как жезл, обращающий достойных от диавольского злосоветия. «Иже щадит жезл свой, ненавидит сына своего: любяй же наказует прилежно» ( Притч. 13, 25 ). Лучше терпением находящих (попускаемых искушений) прибегать к Богу, нежели из страха бедствий подвергаться отпадению, впадать в руки диавола, и навлечь на себя вечные отпадение и муку с ним. Одно из двух непременно предлежит нам: или мы должны претерпеть первое, временное, или подвергнуться второму, вечному. Праведников не прикасаются ни те, ни другие бедствия: потому что они, любя события, представляющиеся нам несчастьями, радуются им, лобызая искушения, как находки и время для приобретения духовной корысти, пребывают неуязвленными. Не умирает тот, в кого ударила стрела, но не поразила его, погибает тот, кому она нанесет смертельную рану. Повредила ли напасть Иову? Напротив того, не увенчала ли его? Привели ли в ужас апостолов и мучеников муки? Они радовались, говорит Писание, «яко за имя Господа Иисуса сподобишася безчестие прияти» ( Деян. 5, 41 ). Победитель чем более бывает борим, тем больших сподобляется венцев, тем большую от этого ощущает радость. Когда он услышит голос трубы, то не приходит в страх, как бы от голоса, возвещающего заколение, напротив того, веселится, как о предвещании венца и воздаяния. Ничто не доставляет победы столько беструдной, как мужество с извещенной верой! Ничто не навлекает с таким удобством побеждения, как самолюбие и боязнь, рождающиеся от неверия» 363 . Господь обетовал скорби последователям Своим на все время земного странствия их, обетовал земную жизнь, подобную Своей, проведенной в лишениях и гонениях, но вместе заповедал им мужество и благонадежие. |
| Не утвердившие и не возрастившие веру от слуха делами веры, удобно обольщаются учением лжи, лицемерно принимающей вид истины ( 1Tuм. IV, 1 ). Телесные подвиги «вмале полезны» (IV, 8), то есть, они могут только укротить страсти, а не искоренить их. Благочестие же, которое состоит в невидимом упражнении ума и сердца при православной вере, «на все полезно», при нем только может человек ощутить жизнь вечную, вкушаемую святыми здесь отчасти, как в обручении, вполне раскрывающуюся по разлучении души с телом. Жизнь вечная заключается в многообразном действии благодати в душе, которое ощущается по мере очищения от страстей. Слово это, как сказанное от духовного опыта, верно; оно достойно быть принятым (IV, 9) как начало, от которого христианин может востечь к неизреченным благам, полагая восхождения в сердце своем. Вера и внимание приводит к познанию креста Христова, от чего великодушное терпение скорбей, рождаемое и питаемое упованием на Бога живого, то есть действующего благодатным утешением в сердце терпящего о Христе (IV, 10). Когда благодатное утешение действует при таинственном познании Христа и Его смотрения, тогда христианин не осуждает ни иудея, ни язычника, ни явного беззаконника 65 ; но пламенеет ко всем тихой, непорочной любовью. Он созерцает чистотой ума своего, что со времени пришествия Христова, достоинство, цену, похвалу и спасение человека составляет Христос, а не естественные добродетели человеческие. Он непрестанно желает быть распятым, потому что слух его отверзся, и он слышит глас Христа Бога своего, ему говорящий: «Иже не приимет креста своего и в след Мене грядет, несть Мене достоин. Обретый душу свою погубит ю: а иже погубит душу свою Мене ради, обрящет ю» ( Мф. 10:38–39 ). Чашу скорбей он считает чашей спасения, свидетельством избрания, даром Божиим. Он не может иметь ненависти и врагов, потому что наносящие ему скорби в глазах его – не что иное, как орудия промысла Божия 66 ; он извиняет их, приводя в причину оправдания неведение их; он благословляет их, как орудия благодетельствующего ему Бога. «Могу ли, – говорит он себе, – могу ли осудить тех, которые теперь, передо мной, впадают в явные беззакония, когда Христос уже искупил все грехи их, прошедшие, настоящие и будущие, когда они во Христе уже имеют оправдание и спасение, которых иначе лишиться не могут, как отвергнув Христа до конца?» 67 . |
| В одной из глав своего сочинения «Сокровище духовное, от мира собираемое» святитель Тихон рассуждает о том, что духовная жизнь — это постоянная война, постоянная перемена падений и восстаний, Голгофы и воскресения. Когда читаешь творения других подвижников — преподобного Макария Великого (из современных — монаха-афонита преподобного Иосифа Исихаста), действительно кажется, что наш святитель полностью совпадает с другими восточными отцами. Он постоянно в своей жизни чувствовал чередование света и мрака. Периодически благодать как бы оставляла его, как бы скрывалась, чтобы святитель, подобно любому другому подвижнику, глубоко ощущал смирение и осознавал: он ничто без благодати. Вот тогда у него появлялось чувство богооставленности, глубокое уныние охватывало его душу. А после того как это преодолевалось молитвой, терпением, иногда беседой с добрыми друзьями, тогда наступал рай в душе, и святитель готов был обнять весь мир. Обнять и всех расцеловать — настолько его переполняли радость и любовь. Он уже в земной жизни вкусил сладость райского состояния, но это было, еще раз подчеркну, результатом тяжелой борьбы. О капельках благодати — Батюшка, а братия читают труды святителя Тихона Задонского? Ведь они написаны языком с несколько устаревшими особенностями изложения. — Язык, действительно, немножечко старый — это язык переходной эпохи XVIII века. И все же многие братия читают и любят святителя. Правда, не взахлеб, не запоем читают, а по чуть-чуть. Но главное — систематически. Расскажу о своих беседах на эту тему с некоторыми нашими насельниками. Например, один брат сказал мне, что читает что-то из трудов святителя по кусочку в день, как Псалтирь. То есть эти творения таким образом воздействуют на душу, что их можно читать, как Псалтирь, как Апостол, и через этот текст получать капельки благодати. Другой брат воспринимает их как духовную азбуку. Братия у нас прежде всего читают святителя Игнатия (Брянчанинова), да и я, когда еще был в миру и мечтал о монашестве, тоже с этого начинал, вдохновлялся трудами наставника современного монашества. Конечно же, я вдохновлялся и житиями Оптинских старцев, преподобного Амвросия Оптинского, но особенно — творениями святителя Игнатия. Для нашей братии три его творения стали базовыми книгами: «Аскетические опыты», «Приношение современному монашеству», «Отечник» (и в меньшей степени — «Аскетическая проповедь»). Так вот, тот другой брат говорит мне: «Ты знаешь, батюшка, я вижу, что святитель Игнатий дает нам какую-то более глубокую базу, а святитель Тихон — азы. Но эти азы настолько крепкие и важные для обычного человека, только начинающего жить духовной жизнью!» Я с ним согласился и, признаюсь, меня очень порадовало, что простой монах так глубоко понял святителя Тихона. |
| Блаженный 74 Никифор определяет внимание так: «Одни из Святых назвали внимание блюдением ума, другие хранением сердца, иные трезвением, иные мысленным безмолвием, иные иначе. Всем этим выражается одно и то же, как бы кто сказал «хлеб», или сказал «ломоть» и «кусок»; так понимай и об этом. Что есть внимание и какие его свойства, тому научись тщательно. Внимание есть чистого покаяния познание, внимание есть воззвание души, ненависть к миру, восхождение к Богу; внимание есть отвержение греха и восприятие добродетели; внимание есть несомненное извещение в прощении грехов; внимание есть начало умозрения, правильнее же – причина умозрения: ибо Бог, при посредстве его, нисходит и является ему. Внимание есть несмущение ума, или, правильнее, твердость его, дарованная душе милостью Божией; внимание есть низложение помыслов, памяти Божией храм, сокровищехранитель терпения встречающихся напастей; внимание – причина веры, надежды, любви» 75 . Блаженный Никифор, подобно преподобному Симеону Новому Богослову и прочим святым Отцам, предлагает в средство ко вниманию непрестанное упражнение молитвой Иисусовой, при соединении ума с сердцем. Приглашая всех иноков, произволяющих стяжать истинное преуспеяние, к подвигу внимания и соединенной с ним непрестанной молитвы, Никифор говорит: «Вы, желающие сподобиться великолепного, Божественного светоявления Спасителя нашего Иисуса Христа, вы, желающие восприять ощутительно пренебесный огнь в сердце, вы, которые тщитесь получить существенное примирение с Богом, вы, которые оставили все мирское для приобретения и стяжания сокровища, сокрытого на селе сердец ваших, вы, которые хотите, чтобы светильники душевные отныне возжглись светло и потому отреклись от всего временного, вы, которые хотите разумно и опытно познать и приять царство небесное, находящееся внутри вас! Придите, и поведаю вам науку и художество вечного, небесного жития, вводящие делателя своего, без труда и пота, в пристанище бесстрастия, не боящиеся ни падения, ни обольщения от бесов, тогда только упадающие, когда мы, по причине преслушания, пребываем вне этого жительства, где-то в далекой стране, подобно древнему Адаму, который, презрев заповедь Божию, вступив же в дружество со змеем и признав его верным, насытился плода прелести до пресыщения, и низверг бедственно в глубину смерти, тьмы и тления себя и всех своих потомков. |
| Пробыв семь лет в этом послушании и предузнав свою кончину из Божественного откровения, Исидор скончался радостно. О состоянии души своей во время подвига он исповедал святому Иоанну Лествичнику так: «Вначале я помышлял, что продал себя для искупления грехов моих, и потому с величайшею горестью, принуждением себя, как бы с пролитием крови, я полагал поклоны. По прошествии года, сердце мое престало уже чувствовать печаль, ожидая награды за терпение от Самого Бога. По прошествии еще одного года, я, от сознания сердца, вменил себя недостойным и пребывания в обители, и лицезрения Отцов, и беседы с ними, и встречи с ними, и причащения Святых Таин, но опустив глаза вниз, а образ мыслей еще ниже, уже искренно умолял о молитве входящих и исходящих» 336 . Вот телесный труд и послушание, проходимые в разуме! Вот плод их! Одна смиренная мысль передавала блаженного делателя другой, более глубокой, как бы воспитывая его, доколе он не вступил в обильнейшее, таинственное ощущение смирения. Этим святым ощущением отворено святому Исидору небо, как одушевленному храму Божию. «Смирение делает человека селением Божиим», – сказал Великий Варсонофий 337 . Преподобный авва Дорофей в начале своего поучения о смирении полагает, как бы краеугольный камень в основание здания, следующее изречение одного из святых старцев: «Прежде всего нужно нам смиренномудрие, и мы должны быть готовы против каждого слова, которое услышим, сказать «прости»: потому что смиренномудрием сокрушаются все стрелы врага и сопротивника» 338 . В отвержении оправдания, в обвинении себя и в прошении прощения при всех тех случаях, при которых в обыкновенной мирской жизни прибегают к оправданиям и умножают их, заключается великая таинственная купля святого смирения. Ее держались и ее завещавают все святые Отцы. Это делание странно при поверхностном взгляде на него; но самый опыт не замедлит доказать, что оно исполнено душевной пользы, и истекает из Само-Истины, Христа. Господь наш отверг оправдания, не употребив их пред человеками, хотя и мог явить пред ними во всем величии Свою Божественную правду, а фарисеям сказал: «Вы есте оправдающе себе пред человеки, Бог же весть сердца ваша: яко еже есть в человецех высоко, мерзость есть пред Богом» ( Лк.16:15 ). |
| Святитель Игнатий находит, что жизнь по совету освящена примером преподобного Антония Великого, который не был в послушании у старца, но, живя уже в новоначалии отдельно от всех, «заимствовал наставления из Писаний и от разных отцов и братий: у одного научался воздержанию, у другого – кротости, терпению, смирению, у иного строгой бдительности над собою, безмолвию, стараясь усвоить себе добродетель каждого добродетельного инока, всем оказывая по возможности послушание, смиряясь пред всеми и молясь Богу непрестанно». Епископ Игнатий (Брянчанинов) В «Приношении современному монашеству» святитель Игнатий пишет: «Скромное отношение советника к наставляемому – совсем другое, нежели старца к безусловному послушнику, рабу о Господе. Совет не заключает в себе условия непременно исполнять его: он может быть исполнен и не исполнен… Будем произносить слово назидания по требованию существенной необходимости, не как наставники, а как нуждающиеся в наставлении… Лучше сознаться в неведении, нежели высказать ведение душевредное. Святитель Игнатий приводит пример преподобного Нила Сорского, который «никогда не давал наставления или совета прямо из себя, но предлагал вопрошающим или учение Писания, или учение отцов… Этот метод, – пишет святитель в своей работе «Аскетические опыты», – очевиден из сочинений священномученика Петра Дамаскина, преподобного Григория Синаита, святых Ксанфопулов и других отцов, особливо позднейших. Его держались упомянутые мною иеросхимонахи Оптиной путыни Леонид и Макарий». Протоиерей Николай Ведерников так обращается к священникам нашего времени: «Духовнику нужно всегда вести себя по такой линии: каждый человек драгоценен бесконечно. Каждый человек единственная, неповторимая личность, и духовник должен смотреть, как Святой Дух воздействует на данного человека. Человеческое достоинство пасомого надо всячески поддерживать и никогда не унижать. Не подавлять. Духовник не может принуждать ни к чему, он просто друг, брат». «По причине оскудения духоносных наставников» невозможен и путь «безусловного послушания» – констатирует с большим сокрушением святитель Игнатий. |
| Слышал я некогда отцов, говоривших, что не инок тот, кто поперет или презрит это правило: но он должен – употребляет ли пищу или питие, пребывает ли в келье или находится в послушании и в путешествии, или что другое делает – непрестанно вопиять так: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, чтобы непрестанно воспоминаемое имя Господа нашего Иисуса Христа раздражало на брань врага. Ибо нудящаяся душа может все найти таким воспоминанием, и злое, и благое. Сперва она увидит зло во внутренности сердца своего, а потом (сокровенное в нем) добро (т. е. благодать Божию, насажденную в каждого православного христианина святым Крещением» 388 . Такое состояние внутренней борьбы должно переносить благодушно, как наставляет преподобный Макарий Великий , с несомненной верой и надеждой на Господа, с великим терпением, ожидая от Господа помощи и дарования внутренней свободы. Брань не может быть увенчана победой, и свобода не может быть приобретена собственными усилиями человека: то и другое – дар Божий, даруемый подвижнику в свое время, известное одному Богу 389 . Весьма ошибочно поступают те, которые, находясь под властью страстей, требуют от себя бесстрастия. При таком неправильном требовании от себя, происходящем от неправильного понятия о себе, они приходят в необыкновенное смущение, когда проявится каким-либо образом живущий в них грех. Они приходят в уныние, в безнадежие. Им представляется, по неправильному взгляду их на себя, проявление греха чем-то необычным, чем-то совершающимся вне порядка. Между тем проявление греха в помыслах, чувствованиях, словах и делах (здесь говорится не о смертных грехах и не о грехах произвольных, но об увлечениях), есть проявление логичное, естественное, необходимое. «Если страсть тревожит нас, – говорит преподобный авва Дорофей , – то мы не должны этим смущаться: смущаться тем, что тревожит нас страсть, есть дело неразумия и гордости и происходит от того, что мы не знаем своего душевного состояния и избегаем труда, как сказали Отцы. Потому мы и не преуспеваем, что не знаем меры нашей и не имеем терпения в начинаемых нами делах, но без труда хотим приобрести добродетель. |
| Болезнь вынудила его летом 1861 года уйти на покой и поселиться в Николо-Бабаевском монастыре Костромской епархии. Здесь он подвизался до самой кончины, последовавшей 30 апреля 1867 года в Неделю Жен-Мироносиц. В монастыре он вел обширную переписку с людьми, искавшими у него совета и наставления и писал богословские сочинения. Самые значительные труды епископа Игнатия: «Аскетические опыты», «Аскетическая проповедь», «О молитве Иисусовой», «Приношение современному монашеству», «Слово старца с учеником», «О терпении скорбей», «Слово о смерти». В «Аскетических опытах» начертан идеал духовного трезвения, собранности и смирения. Но аскетическое делание не заслоняло для епископа Игнатия конечной цели подвижничества: стяжания благодатного мира и встречи со Христом. «Ты приходишь! – писал он, – я не вижу образа пришествия Твоего, вижу Твое пришествие». Мистические увлечения Александровской эпохи встревожили его, и святитель не уставал в своих творениях предостерегать против мистической мечтательности, против нетрезвой прелестной «духовности», отравленной гордыней и превозношением. Не одобрял он и чтения инославных мистических книг. В западных святых Терезе или Лойоле святитель Игнатий видел самообольщенных и духовно поврежденных людей, называл их сумасшедшими. Предостерегал он и против чтения знаменитого «Подражания» Фомы Кемпийского, которое пользовалось тогда необычайным успехом не только в кругу религиозно настроенных светских лиц, но и среди некоторых монахов. Жесткими и резкими словами характеризовал святитель и светскую культуру. «Ученость, – говорил он, – светильник ветхого человека». Состояние современной ему церковной жизни вызывало у него тревогу и скорбь. Ещё будучи настоятелем Сергиевой пустыни, он в беседе с английским богословом В. Пальмером говорил с удивительной откровенностью: «Наше духовенство чрезвычайно лихо поддается новым и странным мнениям, читает книги неправославных и даже неверующих сочинителей… Россия, пожалуй, находится недалеко от взрыва в ней еретического либерализма. У нас есть хорошая внешность: мы сохранили все обряды и Символ первобытной Церкви, но все это мертвое тело, в нем мало жизни. Белое духовенство насильно сдерживается в лицемерном православии только боязнью народа». |
| Сие бо да мудрствуется в вас, еже и во Христе Иисусе увещевает христиан апостол Павел, указывая на покорность Богочеловека судьбам Божиим, на покорность беспрекословную, простершуюся до принятия на Себя той казни, которой подверглись одни уголовные преступники из варварских народов, от которой были свободны преступники из граждан Рима. Гордость всяку отложше и удобь обстоятельный грех, терпением да течем на предлежащий нам подвиг, взирающе на начальника веры и совершителя Иисуса, Иже вместо предлежащия Ему радости претерпе крест, о срамоте нерадив Помыслите убо таковое Пострадавшаго от грешник на Себе прекословие да не стужаете, думами своими ослабляеми Иисус, да освятит люди Своею кровию, вне врат пострадати изволил. Темже убо да исходим к Нему вне стана, поношение Его носяще Исхождением вне стана и отложением всякой гордости именуется отречение от миролюбия. Апостол напоминает Божественное утешение, произнесенное Богом к тем избранникам Его, которых Он усыновил Себе и которых, в доказательство усыновления, посещает скорбями: сыне Мой! не пренемогай наказанием Господним, ниже ослабей, от Него обличаем, егоже бо любит Господь, наказует: биет же всякого сына, егоже приемлет Христос пострада по нас, говорит святой апостол Петр, нам оставль образ, да последуем стопам его Аще добро творяще и страждуще терпите, сие угодно пред Богом: на сие бо и звони бысте Таковы судьбы Божии! Таково определение Божие! Таково призвание истинных христиан на все время земного странствования их! — Возлюбленные Богу и Небу христиане! не удивляйтесь, как бы приключению странному, несвойственному, совершающемуся вне порядка, тому огненному искушению, которое посылается вам для испытания Радуйтесь при нашествии искушений! Как здесь, на земле, вы соделываетесь причастниками Христовых страданий, так в будущей жизни вы соделаетесь общниками славы Его и торжества Дом Божий подлежит суду Божию, нуждается в этом суде Домом Божиим называется и вся Церковь Христова и каждый христианин. Требует этот дом посещения Божия и очищения, как подвергающийся непрестанному осквернению и повреждению. |
|
|
