| Так сказали римляне. В ответ им Велизарий заявил: 4. Такими словами ободрив население Рима, Велизарий отпустил их, а Прокопию, автору этой истории, он велел немедленно отправиться в Неаполь: распространился слух, что император туда направил войско. Он приказал ему наполнить хлебом возможно большее число кораблей и собрать всех воинов, которые придут в данный момент из Византии или которые были оставлены там ради охраны лошадей или по другой какой-либо причине (их, как он слыхал, много собралось в Кампанской области), а некоторых даже взять из тамошних гарнизонов; вместе с ними он поручил ему прибыть самому и доставить хлеб в Остию, где у римлян была пристань. Прокопий с Мундилой, телохранителем Велизария, и немногими всадниками ночью вышел из ворот, которые носили имя апостола Павла, и прошел незамеченным неприятельским лагерем, несшим охрану вблизи Аппиевой дороги. Когда же отряд во главе с Мундилой вернулся назад в Рим и сообщил, что Прокопий прибыл уже в Кампанию, не встретив ни одного из варваров, так как ночью враги не выходили из лагеря, все исполнились лучшими надеждами, а Велизарий решился даже на следующее предприятие. Он стал посылать большие отряды всадников к ближайшим укрепленным лагерям врагов с приказом, если кто-либо из врагов появится здесь с целью доставить продовольствие в лагерь, делать на них нападения и устраивать всюду засады, ни в коем случае не позволяя им провозить продовольствие, но всеми силами препятствуя им в этом, для того, чтобы город меньше, чем прежде, был стеснен недостатком продовольствия, и варвары почувствовали, что скорее их осаждают, чем они осаждают римлян. Мартину и Траяну с тысячей воинов он велел идти в Террацину. С ними он послал и свою жену Антонину, поручив отправить ее с небольшим отрядом в Неаполь; находясь в безопасном месте, они должны были ожидать там предстоящей им судьбы. Магна и Синфуэса, своего телохранителя, поставив их во главе приблизительно пятисот человек, он отправил в крепость Тибур, находившуюся от Рима на расстоянии ста сорока стадий. Еще раньше в маленький городок Албанской области, отстоящий на таком же расстоянии и расположенный на Аппиевой дороге, он же послал Гонфариса с отрядом герулов, которых немного спустя готы насильно оттуда прогнали. |
| С нечеловеческим напряжением, ежеминутно рискуя жизнью, молодой трибун пробился наконец к Аппиевым воротам, но тут он понял, что, двигаясь к Капенским воротам, ему в центр города не пробраться не только из-за толчеи, но также из-за невероятного жара, от которого тут, за воротами, стояло в воздухе дрожащее марево. Моста у Тригеминских ворот , против храма Доброй Богини , тогда еще не было, и, чтобы добраться на другой берег Тибра, надо было пробиться к Свайному мосту, то есть проехать возле Авентина, через участок города, залитый сплошным морем пламени. Это было совершенно невозможно. Виниций понял, что ему придется поехать назад по направлению к Устрину, затем свернуть с Аппиевой дороги, пересечь реку ниже города и выехать на Портовую дорогу, которая вела прямо в Заречье. Это тоже было нелегко, так как давка на Аппиевой дороге все увеличивалась. Дорогу надо было себе прокладывать силой, тут сгодился бы меч, но Виниций был безоружен, он выехал из Анция как стоял, когда весть о пожаре застала его в императорском дворце. Однако возле Меркуриева источника он увидел знакомого центуриона преторианцев, который, командуя несколькими десятками солдат, защищал от натиска толпы храм; Виниций приказал ему следовать за собою, а тот, узнав в нем трибуна и августиана, не посмел воспротивиться. Виниций сам стал во главе отряда и, позабыв в эти минуты поучения Павла о любви к ближнему, пробивался вперед, разгоняя перед собою толпу с ожесточением, принесшим гибель многим, кто не успел вовремя отбежать. Вслед ему и его отряду сыпались проклятия и град камней, но он не обращал на это внимания, торопясь выбраться в более свободные места. Двигаться вперед можно было только ценою неимоверных усилий. Люди, уже расположившиеся лагерем, не желали освобождать дорогу солдатам и громко проклинали императора и преторианцев. В некоторых местах толпа вела себя угрожающе. До слуха Виниция долетали фразы с обвинениями Нерона в поджоге. Раздавались открытые угрозы убить его и Поппею. Возгласы: «Sannio!», «Histrio!» , «Матереубийца!» — то и дело раздавались вокруг. |
| Дальнейшее путешествие должно было совершаться уже пешком. Но в Путеолах нашлись христиане, которые просили св. Павла и его спутников побыть у них, и они пробыли у них целых семь дней. Это указывает на громадное доверие и расположение к Павлу сотника Юлия. Надо полагать, что Павел и его спутники были оставлены здесь с небольшим конвоем, а остальные узники с прочим конвоем во главе с самим Юлием продолжили своё путешествие в Рим. Через семь дней Павел и его спутники направились в Рим по знаменитой Аппиевой дороге. Прибытие в Рим (стихи 15–16) Многие римские христиане, узнав о прибытии славного апостола, поспешили ему навстречу до Аппиевой площади, небольшого городка в 42 римских милях (около 60 вёрст) на юг от Рима, и Трёх Гостиниц – местечка, называвшегося так потому, что там были гостиницы для проезжающих в 10 милях (около 15 вёрст) от Рима. «Увидев их, Павел возблагодарил Бога и ободрился» – в этом внимании к нему римской братии он увидел добрый залог, что его узы не будут большим препятствием к его апостольской деятельности в Риме. Так исполнилась давнишняя мечта Павла – попасть в эту великую мировую столицу. Узники переданы были, как это всегда делалось, особому военачальнику, одному из префектов преторианцев, в обязанностях которых было принимать и стеречь прибывающих из провинции на суд кесарев лиц. Но для Павла было сделано исключение: ему позволено было жить особо, отдельно от других узников, в особом помещении и свободно, только с одним воином, вероятно преторианцем, который должен был надзирать за ним. Такая свобода предоставлена была Павлу, вероятно, вследствие добрых отзывов о нём Феста и Юлия. Павлу было позволено выходить всегда со своим стражем, принимать приходящих к нему, писать послания. Таким образом, он имел некоторую степень свободы, которой и пользовался для своей апостольской проповеди. Двукратная беседа св. Павла с римскими иудеями и заключение книги Деяний Апостольских (стихи 17–31) Через три дня после своего прибытия в Рим Павел созвал знатнейших иудеев Рима и рассказал им, что, никогда ничего не сделавши против своего народа, ни против обычаев, какие он хранил от своих отцов, он был схвачен в Иерусалиме и предан на суд римскому правителю в Кесарии, что правитель, исследовав его дело, хотел освободить его, но, так как иудеи воспротивились этому, то ему ничего не оставалось, как потребовать суда кесарева, хотя у него и нет никакого намерения в чём-либо обвинять народ свой. |
| городом». 600 До сих пор гордостью города являются развалины римского амфитеатра – одного из самых крупных в античном мире. Во времена Павла Сиракузы представляли собой столицу римской провинции Сицилия и оставались самым крупным городом острова. Лука не упоминает о каких-либо встречах Павла с местными иудеями или христианами. Скорее всего, трехдневная остановка была вызвана либо погодными условиями, либо необходимостью частично разгрузить корабль. Ригия, или Региум, 601 находится в 65 морских милях (120 км) от Сиракуз. 602 Отсюда до Рима уже можно было дойти пешком, однако сотник предпочитает продолжить морской путь, чтобы сократить время, тем более что погодные условия на сей раз благоприятствуют. За два дня корабль достиг Путеол, 603 находящихся на расстоянии 175 морских миль (325 км). 604 Этот крупный торговый порт расположен в Неаполитанском заливе, в непосредственной близости от Неаполя. Здесь Павла встретили члены христианской общины, уговорившие его и спутников пробыть у них неделю. Поскольку дальнейший путь предстояло пройти пешком, сотник и воины, охранявшие Павла и других заключенных, согласились задержаться в городе. Некоторые ученые предполагают, что сотник с основной группой мог отправиться в Рим сразу же, а к Павлу приставил одного или нескольких солдат с тем, чтобы они привели его в Рим с недельным опозданием. 605 Кажется, уровень доверия сотника к .Павлу был к тому времени таков, что сотник вполне мог пойти на это ( Деян. 28:16 ). Расстояние от Путеол до Рима составляет 240 км. Такое расстояние можно преодолеть пешком за 10–12 дней. Идти надо было по Аппиевой дороге (Via – главной магистрали Римской империи. Эта дорога, строительство которой началось при цензоре Аппии Клавдии Цеке в 312 году до P.X. (его именем она и была названа), соединяла Рим с Брундизием 606 и имела важное военное, торговое и культурное значение. В Риме Павла ждали с нетерпением, что явствует из слов Луки: «Тамошние братья, услышав о нас, вышли нам навстречу до Аппиевой площади и трех гостиниц. Увидев их, Павел возблагодарил Бога и ободрился» ( Деян. 28:15 ). |
| Большое влияние на развитие христианских кладбищ оказали глобальные исторические факторы. В период наивысшего могущества Римской империи, начиная со II в., значительно увеличивается население. Город быстро расширяется, он требует увеличения сельскохозяйственных угодий в пригородах, при этом меняется соотношение различных функциональных зон. Еще один важный материальный аспект в новой динамике перемен – переход к ингумации – потребовал значительно большего пространства для захоронений, чем обряд сожжения. Для многих рядовых граждан-язычников распространенной формой погребального сооружения были колумбарии, где урны с прахом размещаются по стенам в нишах в несколько ярусов. Ингумация требует в 510 раз больше места, чем урна. Это существенно изменило использование пригородных земель: расширяются подземные кладбища христиан – от первых частных ипогеев до больших общинных катакомб бедных слоев населения. Возрастает разнообразие форм захоронений, вырабатываются новые приемы техники высечения кубикул, аркосолиев и локул. Традиционное мнение, согласно которому кладбища язычников и христиан существовали раздельно, устарело. С начала 70-х годов XX в. новые наблюдения показали, что в конце II – первой половине III в. в некоторых случаях исходной точкой развития христианской катакомбы был языческий ипогей, например, ипогей 1 на кладбище Домитиллы. Иногда языческие и христианские захоронения сосуществовали в одном ипогее. Так, в небольшой семейной катакомбе на Латинской дороге (Via Latina или переулок Dino Compagni) были похоронены христиане и язычники, причем трудно установить, кому из них принадлежало первоначальное ядро катакомбы. Иудейские катакомбы открыты на Винья Ранданини по Аппиевой дороге, на вилле Торлониа по Номентанской дороге, на кладбищах по Лабиканской и Ардеатинской дорогам. Их изучение показало, что структура иудейских катакомб такая же, как христианских, но различие выражается в декорации (семисвечники и другие символы) и в эпиграфике. В иудейских катакомбах встречаются саркофаги с нейтральными сценами. |
| Наконец, что касается места погребения христиан, – то на первых порах конечно не было и не могло быть определённых мест специально для этой цели. Согласно римским законам, воспрещавшим погребать умерших в городах 708 и согласно обычаю, свойственному большей части языческих народов и в частности народу иудейскому 709 похоронят умерших за городом, – и христиане избирали с самых ранних пор загородные места, для погребения своих усопших. Св. Иаков, брат Божий, погребён на горе Масличной, как говорит Иероним на основании предания. Апостол Пётр погребён на триумфальной дороге близь Тибра, а св. Павел на дороге Остийской, в трёх тысячах шагов от городских ворот 710 . С течением времени, благодаря жестоким преследованиям, простиравшимся иногда на самые священные предметы, христиане вместе с своими усопшими, стали искать убежища под землею, в пещерах или катакомбах, которые выкапывали па полях, преимущественно при больших дорогах. Таких катакомб или кладбищ насчитывают около 43 только в окрестностях Рима 711 . Наиболее известные кладбища при больших дорогах, ведущих из Рима в другие места: при дороге Аппиевой, Аврелелиевой, Остийской, Номентанской, Тибурской, Латинской, Саларской, Фламинской, Портуанской, Ардейской и проч. 712 . Кроме римских катакомб еще знаменитейшие и обширнейшие катакомбы были вне стен Неаполя. Катакомбам этим христианами усвоено название усыпальниц (κοιμητρια), самым наглядным образом выражающее христианский взгляд на смерть и веру в загробную жизнь. Смерть казалась им сном и успокоением от треволнений жизни до времени, когда по гласу неба они снова проснутся и воскреснуть для новой, лучшей и вечной жизни. Здесь-то, в обителях смерти, живые искали убежища от горестей жизни и у спящих мирным, безмятежным сном, находили то спокойное мужество, с которым разделяли их участь. Гробы мучеников служили престолами, на которых совершали евхаристию и вкушали, как несомненный залог бессмертия. Не без основания язычники запрещали христианам собираться в усыпальницах. Отнюдь не позволено будет, – говорит Эмилиан, префект римский, епископу александрийскому Дионисию, ни вам, ни кому либо другому делать собраний или сходиться в так называемые усыпальницы. Там витал бессмертный дух христианства, грозивший смертью язычеству. |
| 28:15. В древности вокруг стоявших на отшибе гостиниц постепенно формировались более крупные поселения, за которыми закреплялось названия этих гостиниц. Одно из них, известное под названием «Три гостиницы», располагалось в 33 милях от Рима на знаменитой Аппиевой дороге. «Форум Аппия» («Аппиева площадь») находился примерно в 43 милях от Рима на той же мощеной дороге. Еврейские общины существовали в Италии издавна, и первые христианские группы могли возникнуть на их основе (ср.: 2:10). 28:16. По Аппиевой дороге Павел и его спутники могли войти в Рим через ворота Порта Капина. Павел был не крепко прикован цепями к воину (28:20), который, возможно, состоял в преторианской гвардии, привилегированном воинском соединении, охранявшем императора. Преторианской гвардией командовал префект претория, один из самых могущественных людей в Риме; в ту пору им был Афраний Бурр. Формально за всех узников, которые должны были предстать перед судом кесаря, отвечал Бурр, но на деле эта обязанность была возложена на нижестоящего офицера, должность которого называлась princeps castorum . Бурр погиб вместе с философом, воспитателем Нерона «Сенекой вовремя жестоких репрессий Нерона в 62 г. 28:17—31 Павел, иудеи и язычники в Риме 28:17. «Знатнейшие из иудеев» — это руководители различных синагогальных общин; еврейская община в Риме не имела единого руководящего органа. Еврейские общины в Риме были совершенно независимыми, ихристиане могли распространять свои воззрения относительно свободно. Евреям удалось обратить в иудаизм немало римлян (к огорчению некоторых римских аристократов, чаще всего мужчин). Многие из тех, когопривлекал иудаизм, были рады принять вариант иудейской религии, не требующий обрезания. 28:18—20. Темница и узы были не наказанием, а формой содержания подозреваемого до суда. Павел снова подчеркивает неразрывную связь между ветхозаветной вестью и Евангелием; этот факт был важен не толькодля иудейских лидеров, но и для римских читателей, которые должны были понять, что движение Иисуса уходит своими корнями в древнюю религию, исповедание которой допускалось Римом. |
| Из немецких авторов только Гюбш кратко касался этого вопроса, но его суждения основаны на памятниках недостаточно ценных. Нам кажется, что при той главной цели, какую преследовали доселе немецкие археологи в вопросе о происхождении христианской базилики, иначе не могло и быть. В криптах катакомб они не надеялись отыскать ее основной прототип. Отыскать здесь такой прототип считает невозможным и Рихтер и даже приводит к тому доказательства (гл. II. крипты катакомб). В катакомбах встречаются в весьма значительном количестве крипты, которые считаются ныне местами богослужебных собраний древних христиан. Таковы некоторые крипты в катакомбах Каллиста, исследованных де-Росси, в катакомбах св. Прискиллы и св. Эрмета на дороге Саларийской, св. Претекстата, свв. Нерея и Ахилла на дороге Аппиевой, в Острианских катакомбах на дороге Номентанской и в Сираккузских катакомбах. Но из всех этих крипт, по мнению Рихтера, не более как разве три по величине своей удобны для превращения в места собраний для небольшой общины, именно: капелла св. Эрмета, так называемая «базилика» в Острианской катакомбе и антиохийская капелла в катакомбах Сираккузских. Но план этих подземных мест собрания совершенно лишен характера единства, что зависело от местных пространственных условий. Притом же обделку их едва ли можно отнести ко времени ранее IV в. Что касается множества других крипт внутри катакомб, из коих значительное количество относится к раннему времени, то, по мнению Рихтера, вернее всего, что это только гробничные комнаты. Объем их квадратного плава равняется двум, трем, редко более, чем четырем метрам. Хотя нередко попарное группирование таких крипт, при чем обыкновенно из одной в другую пробивался вход, но от такого удвоения пространства все-таки получалось помещение довольно незначительное по размерам, едва достаточное для 20 человек. Что касается этого соединения нескольких крипт, то Рихтер считает нужным вступить в полемику против тех, которые в таком соединении видят указание на желание христиан принаровить подземные комнаты к многолюдным богослужебным собраниям. |
| Готские полчища многократно превосходили численностью корпус Велисария, но они были разделены: в Прованс, принадлежавший государству остготов, вторглись союзные империи франки, и готы были вынуждены воевать также и против них, а армия Мунда, перехватив инициативу, овладела Далмацией, и готы, отступив, оборонялись от нее уже в окрестностях Аквилеи. На подступах к Риму были дислоцированы войска под командованием короля, который, однако, снова впал в панику, но готы не разделяли его капитулянтского настроения и, оставив своего короля, двинулись навстречу римлянам по той же Аппиевой дороге. Остановившись лагерем в Регете, они объявили Теодата низложенным и избрали своим новым королем одного из самых способных военачальников – сподвижника Теодориха Великого Витигеса, который, однако, не принадлежал к королевскому роду Амалов. Он был поднят на щит и провозглашен королем готов и римлян. Теодат бежал по Фламиниевой дороге в сторону Равенны, но один из готов, Оптарис, бросился следом за ним вдогонку, настиг его и задушил низложенного короля. Витигес повел соплеменников обратно на Рим. Он созвал там сенат и высшее духовенство и потребовал от собравшихся присяги на верность себе. Оставив в городе воинский отряд в четыре тысячи воинов под командованием Левдериса и взяв заложников из числа сенаторов, король отправился с основными силами на север, в Равенну. Там, в королевском дворце, находилась дочь Амаласунты Матасунта, и Витигес для упрочения своих прав на королевский престол решил жениться на ней – единственной оставшейся в живых наследнице королевского рода Амалов. Матасунта не смогла противиться его воле, и брак состоялся. Затем Витигес вступил в переговоры с правительством франков, уступив им Прованс и получив взамен обещание военной поддержки. Тем временем в штаб Велисария, армия которого приближалась к Риму, из древней столицы империи направилась депутация во главе с Фиделием с ключами от Вечного города и изъявлением покорности императору. Командир готского гарнизона Левдерис убедился в неспособности своих воинов защитить город и отправил четырехтысячный отряд на север, в Равенну, сам, однако, остался в Риме для ведения переговоров. 5 декабря 536 г. имперская армия во главе с Велисарием вошла в столицу, с ликованием встреченная папой Сильверием, духовенством, сенатом и народом. Ключи Вечного города, а также арестованный Левдерис были отправлены Велисарием в Константинополь. |
| Путешествие в Рим было, по-видимому, лишено ярких событий, поэтому ап. Лука описывает его кратко. До Сиракуз путешественники плыли на корабле «Диоскуры» (Деян 28. 11-14). Упоминание о названии корабля вслед за рассказом о том, как мальтийцы приняли П. за одного из богов, не случайно. Тем самым в очередной раз подчеркнуто, что сила Божия разнообразно проявляется в мире, в к-ром продолжают верить в ложных богов. От кораблекрушений спасают не Диоскуры, а Единый истинный Бог. Следующей остановкой была Ригия, или Регий (в 65 морских милях (120 км) от Сиракуз). Отсюда до Рима можно было дойти пешком, однако сотник предпочитает продолжить морской путь, чтобы сократить время. За 2 дня корабль достиг Путеол, крупного торгового порта, расположенного в непосредственной близости от Неаполя. Здесь П. встретили члены христ. общины, уговорившие его и спутников пробыть у них неделю. Поскольку дальнейший путь предстояло пройти пешком, сотник и воины, охранявшие П. и др. заключенных, согласились задержаться в городе. Расстояние от Путеол до Рима составляет 240 км. Это расстояние можно преодолеть пешком за 10-12 дней. Идти надо было по Аппиевой дороге (Via Appia), соединяющей Рим с Брундизием. В Риме П. ждали давно и с нетерпением (ср.: Рим 1. 9-12; 15. 28), местные христиане «вышли… навстречу до Аппиевой площади и трех гостиниц» (Деян 28. 15)). Аппиева пл. находилась в 62 км от Рима, Три гостиницы (лат. Tres Tabernae) - в 48 км ( Schnabel. 2012. P. 1056). Оба упомянутых места были перевалочными пунктами на Аппиевой дороге. Судя по всему, навстречу П. вышли 2 группы рим. христиан - одна встретила его у Аппиевой пл., другая - у Трех гостиниц. П. в Риме О прибытии в Рим ап. Лука сообщает лишь одной фразой: «Когда же пришли мы в Рим, то сотник передал узников военачальнику, а Павлу позволено жить особо с воином, стерегущим его» (Деян 28. 16). В наиболее древних греч. рукописях слова о том, что «сотник передал узников военачальнику», отсутствуют ( Nestle-Aland. NTG. S. 407). Если эти слова не являются частью оригинального текста, остается непонятным, кто принял решение поместить П. под домашний арест. Если же это оригинальный текст, то решение, надо полагать, принял военачальник по рекомендации сотника. Военачальником мог быть префект преторианской гвардии, осуществлявшей охрану императора и отвечавшей за заключенных (варианты понимания термина обсуждаются, см.: Keener. 2012-2015. Vol. 4. P. 3723-3724). |
|
|
