| 35 Речь идет об Александрийском храме Муз – одном из главных научных и культурных центров античного мира, именем которого и называются все наши «музеи». 39 Имеются в виду венки из сосны, которыми увенчивались вакханты (нетрудно увидеть здесь типологическое сходство с терновым венцом); «шевелюра» – κμας – слово, обозначающее одновременно листву/зелень и шевелюру/прическу, что-то вроде нашего «поросль», но у нас это слово применяется только к пробивающимся усам и бороде. 42 Античная кафедра, в отличие от нашей, – это не разновидность бюро, но удобное сиденье, кресло. 43 Нетрудно увидеть, что Силен обладает теми же атрибутами, что и христианский епископ, ибо посох и кнут тождественны по функциям. 45 См.: Платон. Пир, 215а-в. Строго говоря, у Платона Сократ не хвалится этим, но выслушивает такую сомнительную похвалу от Алкивиада. См. также: Ксенофонт. Пир, 4. 19. 46 Греческий глагол «растить волосы» – κομω – означает также «гордиться, чваниться». На игре этих двух его значений построена фраза. 48 Стоический термин. Был переосмыслен и усвоен римской школой неоплатонизма, см., например: Плотин. Эннеады, 4. 3. 10. 49 A νακαλυπτρια – «праздник снятия покровов с невесты, праздновавшийся на второй или третий день после свадьбы, когда молодая жена в первый раз являлась без покрова». – Вейсман А.Д. Древнегреческо-русский словарь. С. 87. Вероятно, имеется в виду некая вуаль, закрывавшая лицо невесты во время свадебных обрядов, ибо во все остальное время – и до, и после замужества – греческие женщины ходили с открытыми лицами. 50 Во всем данном фрагменте, где намеки на элевсинские мистерии переплетаются с неоплатоническими рассуждениями, слова νακαλυπτρια и πιβατρια отсылают к вполне определенным местам мифа о Деметре и Персефоне. Так, выражение « μυστρια κεφαλς, νακαλυπτρια» указывает на тот момент в элевсинских мистериях, когда открывали голову богини. В «Гимне Деметре» богиня представлена укрытой черным покрывалом. Когда все боги по примеру Зевса умоляют Деметру вернуться к ним, она отказывается взойти на Олимп, пока не увидит свою дочь. И только установив все обряды, Деметра наконец возвращается на Олимп. |
| —151— ботников и честных смелых и энергичных борцов. Семья обычно винить в этом школу, убивающую будьте бы детскую душу и выпускающую дряблых, непригодных к суровой жизни и решительной деятельности молодых работников, школа обратно винить в этом семью и самое общество с его растлевающим влиянием, а общество и жизнь винят и семью и школу. Только все одинаково не хотят опознать хорошенько себя, а главное опознать душу человека и уяснить себе, во имя чего же должен жить человек и как потому должен готовиться к жизни и строить её. Ведь подлинно, что не в том заслуга человека, чтобы только жить, а в том, чтобы узнать, во имя чего же он должен жить. Мы думаем и решаемся утверждать, что эти взаимные недоразумения и пререкания всегда будут и всегда будет разлад между семьей, школой и жизнью, если не будет найдено и признано еще какой-либо более высшей их среды и более прочной внутренней силы, способной проникнуть всех людей и эти частные союзы, проникнуть их и самих в себе, и друг с другом высшим единством, и сгладить этот разлад. Вот почему, когда теперь начинается новый год школьной жизни, хочется знать, будем ли мы с вами восходить от силы в силу, чтобы, в конце концов, выйти в полной силе духовной на то дело творчества и обновления жизни, которое поставила на очередь современность. Ведь от кого же и ждать этой силы духовной, от кого и надеяться на честную и энергичную работу, как не от поколения молодого, обычно всегда одушевленного благими порывами и идеальными стремлениями. Только бывает к несчастью, что эти идеальные порывы и эта удивительная иногда энергия тратится и расходуется слишком не целесообразно, если не сказать больше того, слишком неразумно. Тем то и дорога юность, тем то она и сильна, что может в порыве искреннего и сознательного увлечения своим личным одушевлением и примером вести за собой многих и может она сделать многое доброе, лишь бы только оказался добрый же и прочный запас силы духовной. В чаянии этой силы духовной, доброй и могучей, естественно конечно спросить: где же искать |
| Ессейские общины находились в Палестине и Дамасске. 267 Они проводили уединенную жизнь в пустынных оазисах (Плиний. Ест. ист. V, 17: «живут среди пальм»), или в горных местностях (Кумран), упражняясь в чтении Священных Писаний, молитве, очищениях, т.е. проводя деятельную жизнь – практическую, полностью направленную внутрь себя, в отличие от благочестия фарисеев, которые полагали свое благочестие и святость в точном соблюдении предписаний Торы, Писаний пророков и устной традиции их толкований. В отличие от оставивших социальную жизнь ессеев, ушедших из города в пустыню, фарисеи вели активную социально-религиозную жизнь, это похоже на некое подобие социального аскетизма, в котором «чисто внешним, формальным вещам отдается приоритет перед внутренней расположенностью сердца», это показное благочестие. 268 Наконец, следует коснуться и иудейской мысли в рассеянии. Здесь я, прежде всего, хочу указать на Филона Александрийского, платоника, иудея по крови, но грека по мысли. 269 В своем этическом учении, Филон воспроизводит учение платоников, где аскетическая и дуалистическая составляющие непосредственно зависят друг от друга. Тело есть труп, который мы носим; цепь, притягивающая нас к земле; темница духа, могила, поэтому нужно жить благочестиво ( εσε’βια), в любви к людям ( θιλανθροπια), упражняясь в четырех добродетелях, о которых упоминает Платон в «Государстве». Признает Филон и нужду в аскетическом делании, ибо оно есть умерщвление плоти и высвобождение духа. 270 Что касается Иосифа Флавия, то он весьма хвалил ессеев, и даже провел несколько лет в их общине, признавая их аскетизм и служение Богу правильнее других иудейских школ. 8 . Гностики. Гностиков, пожалуй, можно было бы и не упоминать вовсе, т.к., строго говоря, они не являются ни религиозной структурой (см. критику их Св. Отцов), 271 ни философской школой (см. критику их у философов), 272 но неким религиозно-философским субстратом. 273 Но тот факт, что гностические тенденции наблюдались в ряде аскетических групп, например, у ессеев, у загадочных терапевтов 274 и даже проявляли себя в христианстве: христианском платонизме первых веков 275 и египетском монашестве, 276 побудил меня дать общий очерк гностической аскетики. |
| Впрочем такой катехет в Александр. школе, т.е. с Александрийским складом ума, не есть случайное явление; местные и временные условия вызвали именно такого, а не иного катехета, или, по крайней мере, более данных представляли в себе к образованию такого именно катехета и такого направления Александр. христ. школы. Такими условиями было именно состояние образованности в Александрии с ее частными чертами. В Александрии в это время мы видим множество философских школ, куда тянет образованный класс не только этого, но и других городов тогдашнего мира. Философия пользуется общим почетом, так что редко, редко кто не причислял себя к какой-либо философской школе 85 . В силу этого уважения александрийца к философии, для того чтобы привлечь его в христианскую школу нужно было сделать ее философской школой, подобною другим; даже сами христиане, оглашаемые в этой школе, требовали своими вопросами именно такого, а не иного направления школы. Во всех Александрийских школах царит эклектизм и во многих дается примирение разнородностей. Иудейские школы научно защищают мозаизм и примиряют его с язычеством; музей читает апологетику язычества и вероятно вносит в свое религиозно-философское мировоззрение христианские идеи; христианские гностические школы защищают христианство пред языческой философией, объединяя последнюю с первым. Чтобы христианская огласительная школа выдержала оппозиционный характер и не оттолкнула от себя александрийца, она должна была поставить дело таким же точно образом. Такого примирения требуют образованные оглашаемые, опирающиеся на философский авторитет, и слушавшие беседы катехетов язычники и гностики. Средство к примирению было уже готово в Александрийской философии и практиковалось в большинстве школ Александрии, так что самого поверхностного знакомства с преподаванием здесь было достаточно, чтобы внести аллегорию в Александрийскую христианскую школу. Даже не выходя из стен школы, можно было, при свободных беседах в ней, прийти к мысли об аллегорическом толковании Св. |
| Существенны для нас и те особые формы, которые характеризуют александрийскую школу богословия46. Ориген , Климент. Александрийский и другие отцы этой школы сконцентрировали свою мысль на значимости созерцания, ориентировались на всеобъемлемость действия божественной благодати в мире и человеке. Рационально-рассудочное начало, нивелирование эмоциональных и волевых мотивов в сфере познания и сотериологии (теории спасения) определят облик александрийского богословия вплоть до времени его слияния с антиохийской школой и рождения собственно византийской богословской мысли. Черты художественного лица Александрии в области миниатюры определить затруднительно в силу того, что основная масса произведений этой культуры не уцелела. Это касается и миниатюры. Мы знаем очень мало памятников, которые с определенностью можно было бы связать с этим ареалом. Тем не менее существует ряд византийских произведений более позднего времени, но общему убеждению копирующих ранние александрийские рукописи. Это Свиток Иисуса Навина (Ватикан, Палатина, gr. 431), датируемый по-разному различными учеными, скорее всего созданный в V III в.; «Териатика» Никандра (Париж, Национальная библиотека, suppl. gr. 247), X в.; Парижская псалтирь (там же, gr. 139), также X в., и другие рукописи. Свиток Иисуса Навина представляет собой редкий для зрелой византийской культуры образец рукописи не литургического содержания, но сохраняющей старинную античную форму книги, – это свиток, а не кодекс. Избранный тип рукописи с редкой удачей выявляет специфику стиля миниатюр. Бесконечно развивающееся, вслед за разматыванием свитка, пространство, непринужденно перетекающие друг в друга композиции, произвольно меняющийся масштаб создают убежденность в особой динамичности происходящего. Но, как ни странно, в жестокой эпопее побед израильских войск, иллюстрируемой в свитке, совершенно отсутствует подлинная драматическая экспрессия. Не энергия и напряженность, а, напротив, эскизная легкость, воздушность, парение являют необыкновенное смысловое «лицо» изображаемого. |
| Восточной философии Климент не знал «из первых рук», но был хорошо осведомлен в учениях гностиков, преемственность которых александрийскому синкретизму не вызывала сомнений. Острие Климентовой полемики против гностиков лежит преимущественно в сферах этики и гносеологии. Климент отрицал гностический «энкратизм» (крайний аскетизм) и логически корректно показывал, как он ведет к другой крайности – разврату. Воздержание гностики превратили в способ упражнения когнитивных способностей, тогда как у христиан оно было выполнением заповеди о любви. В основе такой аберрации, согласно Клименту, лежало неверное толкование сектантами проблемы богопознания. Еретики пытались достичь высот богословия усилиями разума; на деле же «пути мудрости разнообразны, но все они выводят на путь истины, и этот путь есть вера» (Строматы, II. 4, 2). «Лжеименному гнозису» Климент противопоставил «истинный гнозис», основанный на вере (см. Строматы, II. 7–31). Научно-педагогическое значение этой полемики для Александрийской школы заключалось в том, что вера ученика непосредственно в учителя, практиковавшаяся в гностических сектах как полное послушание новоначального, здесь корректировалась верой в соборную традицию Церкви; тем самым устанавливалось универсальное значение школы как церковного служения, главная задача которого состоит в устранении замкнутости субъективного «гнозиса». Ведь и в школе вера является необходимым условием восприятия знаний, которые при грамотном применении на практике оказываются инвариантными. На отождествлении Церкви со школой Климент выстроил теорию «познающей веры» (πιγνωμικ πστις). В соответствии с этой теорией, во многом определившей идеал христианской учености, верующий должен иметь широкий кругозор, его взгляд на мир не подвержен случайному влиянию тех или иных философских корпораций. Надо заметить, что идеал церковности был поставлен здесь на высоту, в принципе не знакомую античным представлениям о социальных общностях 45 . Темы докладов и творческих работ 1. Жизненный путь Тита Флавия Климента. |
| Иоанн Златоуст , Феодор Мопсуестийский и др. 274 Далее, она была школой преимущественно, или даже специально, экзегетической: начиная с Лукиана, «τς ερς Γραφς ες ρον ριβωτος» 275 , все её учителя и ученики (как Диодор, св. Иоанн Златоуст , Феодор, Полихроний) были, главным образом или даже исключительно, экзегетами или исследователями текста св. Писания 276 . Наконец, в Антиохии, как известно, процветал тот же, как и в Эдессе, историко-грамматический метод толкования св. Писания 277 . Но существенное отличие Антиохийской школы от Эдесской, являвшееся естественным результатом эллинизации, заключалось в том, что она, исключая эллинскую науку из программы богословской школы, в то же время не отказывалась от этой науки совершенно, а предоставляла своим ученикам предварительную подготовку в светской школе 278 . Такая система вытекала, очевидно, из особой оценки эллинской науки: подобно восточным, антиохийцы не разделяли стремления Александрийской школы построить систему цельного знания из религиозных и научно-философских элементов; но они считали нужным учиться в эллинской школе совершеннейшим формам мышления и речи для своих экзегетических целей. Отсюда – преимущественный интерес антиохийцев к риторике и диалектике, который имел, впрочем, свое основание и не в самостоятельном, производном характере сирийско-эллинской образованности: известно, что и языческая Антиохия интересовалась больше формой, чем содержанием, больше риторикой, чем метафизикой 279 . Результат такого отношения к эллинской науке был тот, что в Антиохийской школе экзегетика получила более научную постановку, чуждую того одностороннего традиционизма, которым отличалась школа Низибийская. III. Латинская богословская школа во многих отношениях занимала среднее положение между греческим и восточным типом, но имела и свои особенные черты. Расовое родство с греками и энергичное влияние с их стороны, начавшееся задолго до Р.Х., заставили латинян подчиниться эллинской культуре. Но известная всем особенность их национального характера, заключавшаяся в преобладании практических интересов и дарований, сближала их, скорее, с семитами, чем с греками, а несамостоятельный, производный характер латинской культуры, всегда и всюду сказывающийся преобладанием формы над содержанием, отчасти напоминал смешанную сирийско-эллинскую культуру Антиохии. |
| Связь Прошения с Александрийской философской школой можно видеть также в использовании очень редкого термина «πισυγκραθεσα» 559 по отношению к материи. Афинагор говорит здесь о вредном смешении души с духом вещества. Подобное сочетание терминов, согласно TLG, встречается только единственный раз в сочинении Клавдия Птолемея 560 . 3. 1. 6. Заключение Подводя итоги исследования, отметим, во-первых, что, не смотря на то, что Афинагор стал первым в истории христианского богословия писателем, достаточно подробно рассуждавшим о материи и ее свойствах, этот факт не отмечался никем из предыдущих ученых. Во-вторых, нам удалось выделить ряд богословских положений, выдвинутых Афинагором, которые характеризуют его богословско-философское новаторство в учении о материи. Так, хотя Афинагор и использует язык платонической традиции, но, развивая христианское мировоззрение, он впервые с большой степенью ясности противопоставляет разрушимую и тленную природу всего материального и вечную природу Бога Творца. В отличие от античной философии, Афинагор распространяет свойство тленности на все части космоса, оставляя нетление прерогативой только Божественной природы. Разъяснению этого тезиса способствует также отвержение характерного для языческой философии учения о со-вечности материи Богу. Источник зла во вселенной апологет полагает не в несовершенстве материи, но в сознательном сопротивлении Богу падших духов, злоупотребивших своей свободой. В то же время, в яркой антитезе платонической школе, признававшей категории телесности и зла если не тождественными, то рядоположными, Афинагор впервые подробно рассуждает о приобретении нетления телом человека в воскресении. Незамеченным предыдущими исследователями осталось особенное внимание Афинагора к описанию состояния разложившегося тела мертвеца. Апологет первым из христианских авторов предлагает рациональные доказательства возможности воскресения как соединения разделенных элементов тела, в том числе с помощью аргументов из современной ему медицинской науки. Особенно нами отмечена мысль Афинагора о восстановлении в воскресении тех же самых тел, которые люди имели в своей земной жизни. Не затрагивая проблемы определения индивидуализирующего признака, Афинагор только кратко признает существование такового в виде «свойственного» для каждого человека гармоничного единения составных частей его природы. |
| Христианский учитель Ориген буквально исполнял заповедь Христа не иметь двух одежд, ходил без обуви, босой, и отклонял предложения своих друзей о материальной помощи! От этого-то ученики Оригена питали к нему пламенную любовь. Так, один из них (Григорий Неокесарийский, чудотворец), вспоминая о своей разлуке со школой Оригена и с самим учителем, говорил, что расставшись с ними он долго чувствовал себя «как бы Адамом, изгнанным из рая», «как бы заблудшей овцой», как бы «израильтянином в плену вавилонском». Что общего, наконец, между учителями языческими и христианским учителем — Климентом Александрийским? Языческие учителя были проникнуты тщеславием и суетным желанием превзойти других, а главное — набить себе карман. Ничего такого нельзя найти у Климента. Климент в противоположность языческим школьным учителям не принял на себя святое звание наставника, не решив сначала: «Свободен ли он от предрассудков и зависти, не ищет ли он славы, не стремится ли он к другой какой награде, кроме спасения своих слушателей?» Когда Климент решил для себя эти вопросы (и понятно, как решил), только тогда он стал учителем, «в подражание Христу». Христианские учителя были вполне образцовыми учителями. Рано ли, поздно ли, под благотворным воздействием христианства и все учителя должны были сделаться в большей или меньшей мере такими же, как были Поликарп, Ориген и Климент. Христианские учителя изучаемого времени, без сомнения, много послужили успехам христианства, призывая языческий мир идти вслед за ними, шедшими, в свою очередь, вслед за великим учителем — Христом. Но в то время, о котором мы говорим, христианских учителей было еще немного; это был «мал квас», который еще не успел заквасить всей смеси, всего человечества с его воззрениями и идеалами. А потому многим лицам, жаждущим просвещения, приходилось стучать в дверь к «барышникам словами» — языческим риторам и софистам. И они стучались. Дверь отворялась охотно и широко. Но христианские юноши входили сюда с большой осторожностью. |
| Патриаршее приветствие участникам симпозиума «Этические аспекты банковской деятельности и социальная роль банков: опыт России и Италии» 7 ноября 2011 г. 10:00 Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл направил приветствие участникам и гостям симпозиума «Этические аспекты банковской деятельности и социальная роль банков: опыт России и Италии». Участникам и гостям симпозиума «Этические аспекты банковской деятельности и социальная роль банков: опыт России и Италии» Уважаемые дамы и господа, дорогие братья и сестры! Сердечно приветствую вас, собравшихся в Сергиевском зале Храма Христа Спасителя для обсуждения темы этики банковской деятельности и роли социально ориентированного предпринимательства в современном обществе. Согласно христианскому взгляду на хозяйствование, достижение подлинной свободы, в том числе свободы экономической, предпринимательской, возможно только в том случае, если человек будет соразмерять свою жизнь с высокими нравственными принципами и идеалами. Богатство должно быть результатом созидательного труда, благословленного Господом и способствующего исполнению Его замысла о мире. В наше время тема предпринимательской и финансовой деятельности, направленной на пользу людей, имеет первостепенную значимость для формирования гармоничных социальных отношений. Важно понимать, что работа угодна Богу тогда, когда преследует своей целью не служение эгоистическим интересам умножения достатка лишь для себя, но направлена на благо ближних и Отечества. Уместно вспомнить слова Климента Александрийского, назвавшего труд «школой общественной справедливости». Необходимо четко отличать корысть, алчность, тягу к стяжанию богатства, с одной стороны, и созидание новых вещественных ценностей ради обеспечения достойной жизни многих — с другой. Труд — это ключевое, смыслообразующее для культуры понятие, и от отношения к нему в значительной степени зависит не только материальное, но и духовное, нравственное состояние человека. С этой точки зрения вполне объяснимы многие современные кризисные явления в мировой экономике, вызванные падением роли труда и производства реальных благ, с одной стороны, и возрастанием значения спекулятивного, оторванного от производственного процесса капитала, с другой стороны. Хозяйствование только тогда может быть устойчивым, когда капитал является эквивалентом реальных ценностей, создаваемых человеком. Важнейшим залогом успешности трудов бизнес-сословия, поддержания его доброй репутации является также формирование нравственно здорового климата в деловых отношениях, в трудовых коллективах, что невозможно представить без утверждения высоких стандартов профессиональной этики. «Деловая репутация — это долгосрочный актив. Она долго зарабатывается, но легко теряется» (Свод нравственных принципов и правил в хозяйствовании, III). Призываю Божие благословение на ваши труды и желаю успехов в работе симпозиума. +КИРИЛЛ, ПАТРИАРХ МОСКОВСКИЙ И ВСЕЯ РУСИ Календарь ← 7 апреля 2024 г. 7 января 2024 г. |
|
|
