| Отойди подальше, не простивший брату своему… Сбрось с себя нечистоту злобы, тогда приди и прими очищающий Угль. Обратись ко Господу: “Владыко! Я знаю, что имею множество грехов и долгов, но по заповеди Твоей я простил моим братьям, дабы и мне удостоиться Твоего прощения”». Вот какой смысл предлагает нам священник вложить в этот короткий возглас 1008 . При произнесении слов «Святая святым» священник берет Агнец обеими руками и поднимает его вверх. Смысл этого жеста, получившего почти всеобщее распространение в литургической практике не позднее VI–VII веков 1009 , заключается в том, чтобы торжественно показать верующим освященный хлеб, ставший Телом Христовым. В цитированном отрывке святитель Иоанн Златоуст особо отмечает, что в момент произнесения возгласа «Святая святым» священник должен быть «видим всеми». Ему вторит преподобный Анастасий Синаит : «Священник, зная, что каждый из нас предстоит и молится на том страшном и внушающем трепет Собрании, после освящения бескровной Жертвы поднимает Хлеб жизни и показывает его всем» 1010 . Таким образом, святой Агнец возносится не для чего иного, как для того, чтобы верующие увидели хлеб, ставший Телом Христовым, и воздали ему должное поклонение. Поэтому, во-первых, Агнец должен подниматься достаточно высоко (а не на несколько сантиметров над дискосом, как это нередко делают священнослужители), а во-вторых, царские врата должны закрываться не до вознесения Агнца, а после (их закрытие до того, как Агнец вознесен, лишает это действие его изначального смысла). После того как священник произнес возглас «Святая святым», хор поет: Един свят, един Господь, Иисус Христос, во славу Бога Отца. Аминь. Один Свят, один Господь – Иисус Христос, в славу Бога Отца. Аминь. Данный стих известен с IV века: он присутствует и в литургических памятниках этого периода 1011 , и в комментариях на Литургию 1012 . Выражение «в славу Бога Отца» заимствовано из Послания апостола Павла к Филиппийцам, содержащего один из главных христологических текстов апостола: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. |
| Помимо птицы пеликана, и любая мать, грудью кормящая свое чадо, – это символ Христовой любви и Христовой жертвенности. Ибо, кормя ребенка из своей груди, мать насыщает его своим телом и своей кровью, поскольку и то, и другое содержится в молоке. Посему если когда увидишь мать, кормящую свое дитя, – мать, а не наемницу, – то знай, что видишь образ Христовой Литургии, естественно, в смысле узком и ограниченном. Ведь Христос отдал Себя не за одного человека, а за миллионы и миллионы людей, включая даже неправедников и грешников. Вдал Он Себя праведникам в пищу, а грешникам в цельбу, – но действительно всем, чтобы все походили на Него, как дети на своего Отца, дабы Его Ангелы узнали их пред вратами Небесного Царства и пропустили внутрь к Нему. О если бы каждый знал, что Христос горит к нему любовью гораздо большей, чем его родная мать! Ибо мать, вскармливавшая его грудью, давала ему [лишь] нечто от себя и из себя и, причем, только одну часть, а Христос всего Себя отдает в жертву за него – всего, вплоть до конечного издыхания и до последней капли крови. Материнская любовь – лишь бледный отсвет любви Христовой. Знатокам языка известно, что слово Литургия означает общее дело. То есть дело Христовой любви объемлет всех вообще людей, которые эту любовь принимают и любовью на нее отвечают. Не общая мысль и не общая идея, а общее дело. Ведь Христова любовь к грешному и неправедному человеческому роду засвидетельствована делом крайнего самопожертвования и отдачи себя всего, телом и кровью. Из стародавних времен провидел Исаия [пророк] Христа как жертвенного Агнца, описав Его такими словами: Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и, как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих (в серб.: Он мучим был и истязуем, но не открыл уст своих. Как агнец, веден был Он на заклание и, как овца пред стригущим ее не отверз уст Своих. – Пер.) ( Ис.53:7 ). [Веден Он был] именно как кроткий и незлобивый ягненок (агнец). Но [только] не [как] обыкновенный ягненок, а как Агнец Божий, с Божественным сознанием, Божественной свободой и Божественной любовью. |
| Приносится в жертву Агнец Божий, берущий на Себя грехи мира, за жизнь и спасение мира. Агнец на дискосе Эти слова основаны на свидетельстве Иоанна Крестителя об Иисусе: «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира» ( Ин.1:29 ). О жертвенном характере крестной смерти Христа говорит и апостол Пётр: «…не тленным серебром или золотом искуплены вы от суетной жизни, преданной вам от отцов, но драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого Агнца, предназначенного еще прежде создания мира, но явившегося в последние времена для вас» ( 1Пет.1:18–20 ). Потир. XVII в. (Русский музей, Санкт-Петербург) После этого диакон говорит: «Благослови, Владыка, святое соединение». И вливает в потир вино с водой. При этом священник произносит слова из Евангелия от Иоанна: Един от воин копием ребра Его прободе, и абие изыде кровь и вода. И видевый свидетельствова и истинно есть свидетельство его ( Ин.19:34 ). Один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода. И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его. Обычай соединять воду с вином – древнего происхождения: и евреи, и греки разбавляли вино водой 564 . Произнесение слов из Евангелия от Иоанна указывает на символическое значение вина и воды в Евхаристии. Уместно также напомнить о том, что само истечение крови и воды из ребра Спасителя в святоотеческой традиции толковалось аллегорически, как указание на два главных церковных таинства – крещение и Евхаристию: Не без значения и не случайно истекли эти источники, но потому, что из того и другого составлена Церковь . Это знают посвященные в Таинства: водою они возрождаются, а Кровью и Плотью питаются. Так, отсюда получают свое начало Таинства; и потому, когда ты приступаешь к страшной чаше, приступай так, как бы ты пил от самого ребра 565 . Символизм всех вышеуказанных действий раскрывается святителем Германом Константинопольским в следующих словах: Хлеб предложения… являет избыточное богатство милосердия Божия, ибо Сын Божий сделался Человеком, предложив Себя в жертву и приношение во искупление и в умилостивление за жизнь и спасение мира… Изъятие копием 566 означает: «Как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен» ( Ис.53:7 ). Вино и вода – это кровь и вода, истекшие из ребра Его… Хлеб же и потир являют истинное и действительное подобие той таинственной вечери, на которой Христос, взяв хлеб и вино, сказал: «Приимите, ядите, пейте все, сие есть Тело Мое и Кровь» ( Мф.26:26–28 ), показывая, что Он нас сделал причастниками и смерти, и воскресения Своего, и славы 567 . |
| с ее особой датой, подготовительным очищением и главное - жертвенным пасхальным агнцем, следует считать важнейшим прообразом Крестной Жертвы Господа Иисуса Христа. Так, еп. Иерапольский св. Аполлинарий ок. 167 г. писал: «14-е число - истинная Господня Пасха, жертва великая: вместо [пасхального] агнца отрок (πας) Божий, связавший крепкого, связан, и осужден Судия живых и мертвых, и предан в руки грешников, да распнется, и вознесен [на Крест]… и в святое ребро прободен, изливающий из Своего ребра две подающие чистоту [вещи] - воду и кровь, Слово и Дух,- и погребен в день Пасхи, с запечатыванием гроба камнем» (фрагм. 4; PG. 92. Col. 81). Ветхозаветная П. неоднократно упоминается в «Диалоге с Трифоном иудеем» мч. Иустина Философа († 165), ибо, как он указывал своим евр. слушателям, «даже написано и о том, что вы взяли Его в день Пасхи и распяли также во время Пасхи» ( Iust. Martyr. Dial. 40, 72, 111). Немаловажно, что мч. Иустин отождествляет образ агнца из знаменитых пророчеств о страдающем Мессии: «Я, как кроткий агнец, ведомый на заклание...» (Иер 11. 19) и «как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих...» (Ис 53. 7-8) именно с пасхальным агнцем, тем самым увязывая эти пророчества с уставом П. из Пятикнижия ( Iust. Martyr. Dial. 13, 40, 72, 114). Еще в одном апологетическом тексте II в., Послании к Диогнету, обретение познания и истинной жизни во Христе описано как состояние, в к-ром, в частности, «не прекращается Пасха Господня» (Κυρου Πσχα προρχεται - слова в финале Послания). Крест. Агнец Божий, с поклоняющимися ангелами. Миниатюра из «Толкования на Апокалипсис» Беата Лиебанского. Ок. 1180 г. (Метрополитен-музей, Нью-Йорк. 1991. 232.1) Крест. Агнец Божий, с поклоняющимися ангелами. Миниатюра из «Толкования на Апокалипсис» Беата Лиебанского. Ок. 1180 г. (Метрополитен-музей, Нью-Йорк. 1991. 232.1) Особенно подробно и ярко прообразовательный характер ветхозаветной П. раскрыт в произведении свт. Мелитона Сардского (II в.) «О Пасхе», которое представляет собой развернутую проповедь о Крестной смерти и Воскресении Христа, написанную с большой экспрессией и напоминающую скорее литургический поэтический гимн, чем прозаический текст. |
| Сперва, взяв просфору, из которой должно изъять священный хлеб, говорит: в воспоминание Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, по Его заповеди, ибо, сие творите, говорит Он, в Мое воспоминание. И это говорит иерей не об этом только хлебе, но о всей службе, как бы начиная священнодействие с заключения, так как Господь уже по совершении всего таинства присовокупил эти слова: сие творите в Мое воспоминание. Но в чем же состоит это воспоминание? Каким образом мы вспоминаем при священнослужении Господа? Какие Его действия и какое состояние? Я хочу сказать: о чем размышляем, о чем повествуем мы при этом воспоминании? Может быть, о том, что Он воскрешал мертвых, возвращал зрение слепым, останавливал Своим словом ветры, напитал досыта немногими хлебами тысячи, – что показывало в нем Бога и Всемогущего? Нет. Напротив, вспоминаем то, что, по-видимому, служит признаком немощи, – крест, страдания, смерть, – вот на чем Он повелел нам останавливаться при воспоминании о Нем 562 . Затем священник отрезает от агничной просфоры правую сторону со словами: «Яко овча на заколение ведеся». Затем надрезается левая сторона со словами: «и яко агнец прямо стригущаго Его безгласен, тако не отверзает уст своих». При надрезании верхней стороны священник произносит: «во смирении Его суд Его взятся». Надрезая нижнюю, он говорит: «род же Его кто исповесть?» Затем, после слов диакона «Возми, Владыко» («Подними, Владыка») от получившегося куба священник отрезает дно, произнося: «яко вземлется от земли живот Его». Все слова, произносимые священником, заимствованы из книги пророка Исаии, содержащей предсказание о страждущем Мессии: «Как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих. От уз и суда Он был взят; но род Его кто изъяснит? ибо Он отторгнут от земли живых» ( Ис.53:7–8 ). После этого диакон произносит: «Пожри, Владыко» («Заколи, Владыка») 563 , и священник полагает Агнец на дискос со словами: Жрется Агнец Божий, вземляй грехи мира, за мирский живот и спасение. |
| Эти слова созвучны образам и идеям, которые мы находим в 1-й главе Евангелия от Иоанна. В обоих текстах говорится о предвечном существовании Сына Божия, о Его явлении во плоти, о Его славе, о вере в Него. Отметим, что, согласно Евангелию от Иоанна, один из двух, слышавших от Иоанна об Иисусе и последовавших за Ним, был Андрей, брат Симона Петра. Он первый находит брата своего Симона и говорит ему: мы нашли Мессию, что значит: Христос; и привел его к Иисусу ( Ин.1:42–44 ). Вряд ли Андрей, находившийся еще под впечатлением слов, которые услышал от Крестителя, не пересказал их Петру. В таком случае первое, что Петр узнал об Иисусе от своего брата, было то, что это – «Агнец Божий». Образ Агнца запечатлелся в памяти первоверховного апостола и много лет спустя прозвучал в его послании. Что же касается евангелиста Иоанна, то в его богословии образ Агнца занимает центральное место. Агнец как бы закланный ( Откр. 5:6 ) становится главным героем Апокалипсиса – книги, которой завершается корпус Иоанновых писаний, а вместе с ним весь Новый Завет . В Апокалипсисе «Агнец закланный» появляется в тот момент, когда ни на небе, ни на земле, ни под землею не оказывается никого, кто был бы достоин раскрыть и читать книгу, запечатанную семью печатями, которую держал Сидящий на престоле ( Откр. 5:1–14 ). Он снимает печати, одну за другой, и по мере снятия печатей на сцене появляются все новые действующие лица. Наконец в действие вступает великое множество людей в белых одеждах, восклицающих: Спасение Богу нашему, сидящему на престоле, и Агнцу! Об этих людях говорится: это те, которые пришли от великой скорби; они омыли одежды свои и убелили одежды свои Кровию Агнца ( Откр. 6:1–7:14 ). Греческий термин «апокалипсис» означает «откровение». Этим термином называют литературный жанр, близкий по содержанию к книгам пророков. В книгах пророков, как правило, описываются видения и откровения, имеющие таинственный, сверхъестественный характер. Апокалипсис тоже представляет собой описание реальности, находящейся за пределами земного бытия и открывающейся человеку в видении или откровении, будь то во сне или наяву. Символом этой реальности является закрытая и запечатанная книга: для того, чтобы с ней соприкоснуться, книга должна быть распечатана. |
| Это означает, что никому из сотворенных существ недоступно ведение тайн Божиих. Эту недоступность усиливает еще выражение " ниже зрети ю " , то есть даже " посмотреть в нее " (ст. 1-3). Тайновидец много скорбел об этом, но был утешен одним из старцев, который сказал: " Не плачь: вот Лев от колена Иудина, корень Давидов, победил и может раскрыть сию книгу и снять семь печатей ея " . " Лев " здесь означает " сильного " , " героя " . Этим указывается на пророчество патриарха Иакова о " Льве из колена Иудина " , под которым разумелся Мессия – Христос (Быт. 49:9-10). Взглянув, Тайновидец увидел " Агнца, как бы закланнаго, имеющаго семь рогов и семь очей " . Этот Агнец, носивший на Себе следы того, что Он был принесен в жертву, есть, конечно, " Агнец Божий, вземляй грехи мира " (Иоан. 1:29), то есть Господь наш Иисус Христос. Единственно Он оказался достоин раскрыть книгу судеб Божиих, ибо Он, как принесший Себя в жертву за грехи людей, Сам явился исполнителем определений Божиих о спасении человеческого рода. Дальнейшее вскрытие Им семи печатей книги и обозначает самое исполнение Божественных определений Единородным Сыном Божиим, как Спасителем человечества. Семь рогов – это символы Его крепости (Пс. 74:11), а семь очей означают, как тут же объяснено, " седмь духов Божиих, посланных во всю землю " , то есть семь даров Святого Духа, почивающих во Христе, как Помазаннике Божием, о чем говорили еще св. Пророк Исаия (11:2) и св. Пророк Захария (4 гл.). Семь очей символизируют вместе с тем и всеведение Божие. Агнец стоял " посреди престола " , то есть там, где и надлежало быть Сыну Божию – одесную Бога Отца (ст. 4-6). Агнец взял книгу из руки Сидящего на престоле, и тотчас же четыре животных – Серафим, и 24 старца, пав ниц, воздали Ему Божеское поклонение. Гусли, которые они имели в руках, означают гармоничное и благозвучное Божественное славословие, звучное пение их душ; золотые чаши, как тут ж объясняется – наполненные фимиамом, молитвы святых. И воспели они Сыну Божию, Искупителю человечества подлинно " песнь нову " , не слыханную от создания мира, о которой предрекал еще псалмопевец Царь Давид (Пс. |
| Этот Агнец, носивший на Себе следы того, что Он был принесен в жертву, есть, конечно, «Агнецъ Бoжiй, вземляй грхи мíра» – «Агнец Божий, Который берет [на Себя] грех мира» ( Ин.1:29 ), то есть Господь наш Иисус Христос Единственно Он оказался достоин раскрыть книгу судеб Божиих, ибо Он, как принесший Себя в жертву за грехи людей, Сам явился исполнителем определений Божиих о спасении человеческого рода. Дальнейшее вскрытие Им семи печатей книги и обозначает самое исполнение Божественных определений Единородным Сыном Божиим, как Спасителем человечества. Семь рогов – это символы Его крепости ( Пс. 74:11 ), а семь очей означают, как тут же объяснено, «седмь духовъ Бoжiuxъ, посланныхъ во всю землю» – «семь духов Божиих, посланных во всю землю», то есть семь даров Святого Духа, почивающих во Христе как Помазаннике Божием, о чем говорили еще св. пророк Исаия (11:2) и св. пророк Захария (4 гл.). Семь очей символизируют вместе с тем и всеведение Божие. Агнец стоял «посред престола» – «посреди престола», то есть там, где и надлежало быть Сыну Божию – одесную Бога Отца. Откр. 5:7–8. И npiuдe и npiяmъ книгу от десницы Сдящаго на престол. И егда npiяmъ книгу, четыри животна и двадесять и четыри старцы падоша предъ Агнцемъ, имуще гусли и фiaлы златы полны uмiaмa, иже суть молитвы святыхъ. И Он пришел и взял книгу из десницы Сидящего на престоле. И когда Он взял книгу, тогда четыре животных и двадцать четыре старца пали пред Агнцем, имея каждый гусли и золотые чаши, полные фимиама, которые суть молитвы святых. Агнец взял книгу из руки Сидящего на престоле, и тотчас же четыре животных – Серафима и 24 старца, пав ниц, воздали Ему Божеское поклонение, гусли, которые они имели в руках, означают гармоничное и благозвучное Божественное славословие, звучное пение их душ; золотые чаши, как тут же объясняется – наполненные фимиамом, молитвы святых. «Фимиам означает благовонную жертву верных, приносимую ими нескверным житием, ибо, как говорит божественный Павел, „Христово блaroyxahie есмы“ – „мы Христово благоухание“ ( 2Кор. 2:15 ); фиалы – помышления, из которых исходят благовоние добрых дел и чистая молитва» (св. |
| Эту недоступность усиливает еще выражение " ни посмотреть в нее " (ст. 1-3). Тайновидец много скорбел об этом, но был утешен одним из старцев, который сказал: " Не плачь: вот лев от колена Иудина, корень Давидов, победил и может раскрыть сию книгу и снять семь печатей ее " . Лев здесь означает " сильного " , " героя " . Этим указывается на пророчество патриарха Иакова о " Льве из колена Иудина " , под которым разумелся Мессия — Христос (Быт. 49:9-10). Взглянув, Тайновидец увидел " Агнца, как бы закланного, имеющего семь рогов и семь очей " . Этот агнец, носивший в Себе следы того, что Он был принесен в жертву, есть, конечно, " Агнец Божий, который берет на Себя грех мира " (Ин. 1:29), то есть Господь наш Иисус Христос. Единственно Он оказался достоин раскрыть книгу судеб Божиих, ибо Он, как принесший Себя в жертву за грехи людей, Сам явился исполнителем определений Божиих о спасении человеческого рода. Дальнейшее вскрытие Им семи печатей книги и обозначает самое исполнение Божественных определений Единородным Сыном Божиим как Спасителем человечества. Семь рогов — это символы Его крепости (Пс. 74:11), а семь очей означают, как тут же объяснено, " семь духов Божиих, посланных во всю землю " , то есть семь даров Святого Духа, почивающих во Христе как Помазаннике Божием, о чем говорили еще св. пророк Исайя (11:2) и св. пророк Захария (гл. 4). Семь очей символизируют вместе с тем и всеведение Божие. Агнец стоял " посреди престола " , то есть там, где и надлежало быть Сыну Божию, — одесную Бога Отца (ст. 4-6). Агнец взял книгу из руки сидящего на престоле, и тотчас же четыре животных — Серафимы — и 24 старца, пав ниц, воздали Ему Божеское поклонение. Гусли, которые они имели в руках, означают гармоничное и благозвучное Божественное славословие, звучное пение их душ; золотые чаши, как тут же объясняется, наполненные фимиамом, — молитвы святых. И воспели они Сыну Божию, Искупителю человечества подлинно " новую песнь " , не слыханную от создания мира, о которой предрекал еще псалмопевец царь Давид (Пс. |
| 1,25). Эта дата является отправной для нового, третьего уже рассказа в этой же 1 -главе о свидетельстве Иоанна: «На другой день видит Иоанн идущего к нему Иисуса и говорит: Се Агнец Божий δε μνς το Θεο вземляй грех мира τν μαρταν το κσμου (1, 29)». Евангелист Иоанн свидетельствует здесь как очевидец, ибо он был одним из учеников Иоанна, присутствовавших при происходящем и потрясавшихся слышанным. Отсюда и такая конкретность и (вопреки рационалистической критике) такая историчность в данном случае его рассказа. Заслуживает внимания, что евангелист, богослов и тайновидец, в орлином взлете своего богословствования не только повествует о предвечном Слове, но и о Предтече, именно как служитель Слова. Можно сказать, что, в то время как прочие евангелисты рассказывают о Предтече, евангелист-богослов показывает нам самого Предтечу в сокровенности его души, и в этом именно и заключается отличительная особенность четвертого Евангелия в отношении Предтечи. Оно содержит исповедание последнего. И в этих словах Предтечи о Христе: «се Агнец Божий, вземляй грех мира» – выражена такая полнота ведения о Христе, такое постижение его крестного искупительного подвига, что, можно сказать, в этих немногих словах содержится все Евангелие. Предтеча знал крестную тайну искупления и ее возвещал. Он возвещал ее словами того «ветхозаветного евангелиста»-пророка, которому дано было из тьмы веков зреть и постигать Голгофу: 53 глава, пророка Исайи, это чудо чудес в пророческих книгах 30 , конечно, целиком содержится в словах Предтечи, но уже как исполнение: агнец пасхальный, прообраз Агнца Божия, закалается в снедь верных. Предтеча здесь является истинным Второ-Исайей. Пророчество Исайи является чудесным не только по полноте проникновения в тайну искупительного страдания, но и по своему несоответствию и противоречию всем обыденным иудейским чаяниям царствующего, а не страждущего Мессии, Которого Царство есть не от мира сего. И Иоанн в свидетельстве своем является воистину евангелистом, каковым и именует его св. Церковь («проповедниче еси Христов, ангеле, апостоле», гл. 2, подобен). Во всем четвероевангелии нет более сжатой и исчерпывающей формулы для выражения искупительного дела Христова, нежели эти слова Предтечи (Ио. 1, 29). И далее Предтеча продолжает свое свидетельство: «Сей есть, о Котором я сказал: за мною идет Муж, Который предо мною был, ибо первее меня был. Я не знал Его, но для того пришел я, крестя в воде, дабы Он явлен был Израилю». И свидетельствовал Иоанн, говоря (это новое повторение еще более усиливает значение слов), что «я видел Духа, сходящего с неба как голубь, и Он пребывал на Нем. И я не знал Его, но Пославший Меня крестить в воде, сказал мне: на Кого увидишь Духа, сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым. И я видел и засвидетельствовал, что Сей есть Сын Божий». (1, 29–34). |
|
|
