| 125 Бретшнейдер, Die Grundlage des evang. Pietismus, 82–83. Клемен, Die Chr. Lehre von der Sünde I, 169–170. 127 Эфиопское чтение: «Сердце лукавое образовалось (а не изначала было) в первом человеке, и он им побеждён был». Шавров. 3 книга Ездры. Петербург. 1861, стр. 139. 131 Русский перевод: «Как одним человеком грех вошёл в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нём все согрешили». При «σπερ и т. д», как второй член сравнения, должно мыслиться явление оправдания для всех в одном Христе, на что указывает выражение апостола об Адаме, «иже есть образ будущего», т. е. Христа ( Рим.5:14 ). Окончание сравнения находится в стихе Рим.5:18 , который является грамматическим и логическим дополнением 12 стиха: употреблённое в ст. 18 «ρα» обозначает повторение ранее высказанной мысли ( Рим.5:12 ), в стихах 12 и 18 противопоставляются «ες» и «πντας» («δι νς νϑρπου», «ες πντας νϑρπους»), а не «ες» и «πολλο». Целый ряд посредствующих мыслей ( Рим.5:13–17 ) мешал апостолу окончить сравнение в том же 12 стихе. 132 «Субъектом, к которому относится мир, прежде всего служит мир Моисеев и в мире всякий человек, за исключением Христа. Мир, многие и все у апостола одно и то же» (Квенштедт, Theologia didactico – polemica. Р. II. De peccato, cap. I, p. 57). Но тогда слова второй половины стиха: «ες πντας νϑρπους» были бы простым повторением слов: «ες τν κσμον», и весь стих состоял бы из двух одинаковых по содержанию предложений. 133 « μαρτα», – слово, обозначающее греховность, греховный принцип, проявлявшийся в известных греховных актах и в них получающий своё ближайшее, специальное определение, – у апостола отличается от «παρπτωμα» ( Рим.5:15, 17:18 ), или отдельного акта непослушания, и «παραβσεως» – ( Рим.5:14 ), – личного преступления положительной Божественной заповеди, положительного закона, той формы или вида греховного акта, которая собственно и обусловливает как юридически достаточная причина, смерть. Ср. Cremer, Bibl. – theologisches Wörterbuch. 1893. ss. 134–136, 173, 778–780. |
| Но в том и дело, что закон не только не животворил человека, но убивал его (ср. 2Кор. 3:6 ); он заключил всех людей под грехом (ср. Гал. 3:22 ) и вызвал на них гнев Божий ( Рим. 4:15 ), так что, если бы обетование утверждалось только на нем, то оно было бы бездейственно (–14). Если же не оправдание было целью закона, то зачем же дан он? – Τν παραβσεων χριν προσετθη ( Гал. 3:19 ), отвечает апостол. Эти слова нельзя переводить; «он дан после по причине преступлений», так как, во-первых, слово παρβασις означает у апостола нарушение положительного закона, какого, т. е. нарушения, по его же собственным словам не было до закона ( Рим. 4:15 ), и во-вторых, χριν имеет значение: в угоду чему, для чего, в пользу чего. Так всегда у апостола Павла: Еф. 3,1, 14 , 1Тим. 5:14 ; Тит. 1:5,11 . За такой перевод χριν говорит и связь с мыслию о неспособности закона помочь человеку в достижении праведности ( Гал. 3, 10, 11, 21, 22 ), так как если бы закон уничтожал преступления, т. е. всякие нарушения закона, то он оправдывал бы человека. Поэтому правильный перевод этого места должен быть таков: он дан для преступлений. Следующее место из послания к Римлянам поясняет эти слова апостола: νμος δ παρειςλθεν, να πλεωνση τ παρπτωμα ( Рим. 5:20 ), Точный перевод этого текста должен быть таков: закон же превзошел, чтобы переполнилось (умножилось) согрешение. Дальнейшая цель этого закона – познание греха, как необходимое следствие перехода наследственного греха в личный и свободный. «Законом познание греха» ( Рим. 3:20 ). Грех причиняет мне посредством доброго смерть, чтобы явиться грехом (ср. Рим. 7:13 ) 57 . Но и эта цель закона не окончательная. Последняя задача его, для которой все остальные служили лишь необходимыми условиями и посредствующими целями, состояла в том, чтобы «обетование верующим дано было по вере» ( Гал. 3:22 ), т. е. чтобы дать торжество и силу вере, чтобы сделать ее принципом оправдания, чтобы привести человека в состояние веры. Еще яснее выражает эту мысль апостол в следующих, полных образности и глубины смысла, словах: πρ το δ λθεν τν πστιν π νμον θρουρομεθα συνκεκλεισμνοι ες μλλουσαν πστιν ποκαλυφθναι ( Гал. 3:23 ). |
| Апостол идет со строгой логической постепенностью и не просто констатирует факты, поскольку они часто бывают случайными и спорными без принципиального их обоснования. Он сначала удостоверяет количественное преобладание благодати и затем обнаруживает неизбежность такой пространственной всеобъемлемости в самом ее существе. Отсюда и в 20 ст. сравнение качественно-интенсивное. В этом убеждает и выдержанная терминология фразы. Не отрицаем, что – сам по себе – глагол παρεισλϑεν не означает непременно позднейший Адама период 1379 с привхождением в него нового элемента, но он обязательно требует наличности того, к чему привходит. Это есть τ παρπτωμα с устойчиво квалифицированным содержанием преступления данной принудительной нормы, без которой его фактически не бывает. И такое определенное правонарушение было уже реальным еще до закона, потому что последний просто умножает (να πλεονσ) его, а качественное или количественное увеличение невозможно без существования увеличиваемого. Рассматриваемая интерпретация опять разрешается нелепостью, что была провинность пред заповедью (райской), коль скоро таковой совсем не имелось. Если это не допускается и всячески нетерпимо, – мы находим закон Моисеев и избавляемся от апомической греховности в райской жизни прародителей. Вместе с этим рушатся и иудаистические комментарии к учению Апостола. Не оправдаются и другие намерения раввинско-генетической попытки в освобождении св. Павла от внутренних противоречий. Они держатся на чисто внешнем сближении отдельных выражений и не вытекают из них с необходимостью. Без закона нет вменения для греха, и однако до него второй сопровождался смертью ( Рим. 5:13–14 ), хотя она возмездие за грех ( Рим. 6:23 ). Но сама гипотеза также не восстановляет потребной для нее гармонии, потому что во всей неприкосновенности сохраняется принцип: елицы беззаконно согрешиша, беззаконно и погибнут ( Рим. 2:12 ). Значит, смерть бывает не менее неумолимой и вне сферы номистического зачисления, почему ссылка Апостола на последнее свидетельствует, что первая – по существу – независима от него. Это с неотразимостью подтверждает вся эпоха от Адама до Моисея. В таком случае обязательно заключать, что и тогда для смертности была соответствующая причина, вошедшая в мир чрез единого человека. И она не была свойством самой природы, ибо при этом не требовалось бы особого объяснения, раз все совершается с физической неизбежностью. |
| Но все эти объяснения Рим.5:12 не выдерживают критики. Апостол Павел в Рим.5:12 не говорит: «с Адамом», т. е. с его созданием является грех, как «космическая сила», но «чрез Адама» – «δι νς νϑρπου», т. е. исключительно по его причине или вине. Что таково здесь значение предлога «δι», на это ясно указывают слова: «παρβασις», «παρπτωμα» «παρακο», которые, без сомнения, относятся к фактическому греху Адама, к личному преступлению им заповеди 155 , как единственной причине греховности всех ( Рим.5:14–19 ). Грех (μαρτα) не мыслится у апостола существующим раньше «παρβασις» Адама, напротив, «παρβασις» Адама является единственным источником всеобщей греховности или «μαρτα». Крайне искусственным, не соответствующим библейскому складу речи, её простоте и доступности, является объяснение ст. 12 в смысле первоначального обнаружения в преступлении Адама существовавшей раньше, но скрытой греховности. «Чрез одного человека вошёл (в παρβασις его открывшийся, объективный) грех в мир (видимого, как действительное)» – перефразирует Гольстен. Для апостола было бы излишне говорить о приходе в мир человеческий того начала, которое уже существовало и лишь не проявлялось вовне, в действии, как излишне было бы говорить о приходе в мир с первым человеком разума и чувства, неразрывно связанных с его бытием. Выражение: «грех в мир вниде», «вошёл», а не открылся, обнаружился, может обозначать только то, что в мир вошло чрез грех первого человека совершенно новое, неизвестное прежде в человеческом мире, начало, не существовавший доселе грех . Учение апостола основывается на повествовании книги Бытия. Из книги же Бытия ясно видно, что с самого начала было «все добро зело» ( Быт.1:31 ), и греха не могло существовать; была лишь одна возможность его, безусловно свободная от необходимости её осуществления. Нагота прародителей, чуждая стыда ( Быт.2:26 ), указывает на совершенное неведение ими зла. В самооправдании прародителей, уже согрешивших, мы не видим ссылки на слабость или ограниченность природы, на скрытый в ней грех. Ясно, что грехопадению их предшествовала полная невинность или совершенное отсутствие какого-либо греха в их природе. |
| Писания как Ветхого, так и Нового Завета (при употреблении в нравственном смысле), обозначает всего вообще человека, с его чувственностью, с его умом, со всеми его и чувственными и духовными стремлениями, настроениями и действиями, противными закону Божию, — особенное греховное состояние духовно-телесной природы (Быт 6, 3; Рим 7 и 8 гл.; Гал 3, 3; 5, 19–21 и др.). Из такого состояния человек не может выйти, хотя бы даже родился во второй раз, потому что рожденное от плоти есть плоть, т. е. человек, родившийся от плотского, греховного человека, по своей природе остается таким же плотским, греховным как и родивший. Греховная порча наследственно передается путем естественного рождения от поколения к поколению. Но с особенной подробностью и ясностью учение ο наследственности первородного греха раскрыто ап. Павлом (Рим 5, 12–21). Апостол учил: единем (δ «ενς) человеком грех ( αμαρτα) в мир вниде, и грехом смерть, и тако смерть во вся человеки вниде, в нем же еси согрешиша… Прегрешением единаго (τω το ενς παραπτματι) мнози умроша… Единаго прегрешением во вся человеки вниде осуждение… Ослушанием единаго человека (δα τς παρακος τον ενς νθρπου) грешни быша мнози (Рим 5, 12, 15, 18, 19 ст.). В этих немногих изречениях апостола весьма точно указывается: 1) что грех вошел в мир через единого (δ ενς) человека — Адама (14 ст.), т. е. в нем, как родоначальнике, причина наклонности ко греху, господствующей во всех людях, а не в них самих; 2) что грех, вошедший во всех потомков Адама, есть αμαρτα — расположение ко греху, или, — по другим изречениям апостола, — некоторое живое греховное начало ( ικουσα αμαρτα — 7, 20), которое живет во плоти (18 ст.), живет до самой смерти или разрешения души от тела (24 ст.) и подчиняет своей власти их личную волю (15–23 ст.). Эта греховность природы есть нечто отличное от греховного поступка Адама (личный грех Адама апостол обозначает словами: παρπτωμα, также — παρακο и παρβασις ‘Αδμ — 5, 14). В потомках Адама греховность (αμαρτα) есть наследуемое прирожденное свойство природы, располагающее и увлекающее к личным грехам, а в Адаме, напротив, личная сторона греха предшествовала и произвела греховность природы; 3) что с наследуемой потомками Адама греховностью природы перешло с Адама на все его потомство осуждение (κατκριμα) за грех, равно и наказание за грех — смерть, ибо в нем вси согрешиша, т. е. |
| Апостол идет со строгой логическою постепенностью и не просто констатирует факты, поскольку они часто бывают случайными и спорными без принципиального их обоснования. Он сначала удостоверяет количественное преобладание благодати и затем обнаруживает неизбежность такой пространственной всеобъемлемости в самом ее существе. Отсюда и в 20-м ст. сравнение качественно-интенсивное. В этом убеждает и выдержанная терминология фразы. Не отрицаем, что сам по себе глагол παρεισλϑεν не означает непременно позднейший Адама период 136 с привхождением в него нового элемента, но он обязательно требует наличности того, к чему привходит. Это есть τ παρπτωμα с устойчиво квалифицированным содержанием преступления данной принудительной нормы, без которой его фактически не бывает. И такое определенное правонарушение было уже реальным еще до закона, потому что последний просто умножает (να πλεονσ) его, а качественное или количественное увеличение невозможно без существования увеличиваемого. Рассматриваемая интерпретация опять разрешается нелепостью, что была провинность перед заповедью (райской), коль скоро таковой совсем не имелось. Если это не допускается и всячески нетерпимо, мы находим закон Моисеев и избавляемся от аномической греховности в райской жизни прародителей. Вместе с этим рушатся и иудаистические комментарии к ученью Апостола. Не оправдаются и другие намерения раввинско-генетической попытки в освобождении св. Павла от внутренних противоречий. Они держатся на чисто внешнем сближении отдельных выражений и не вытекают из них с необходимостью. Без закона нет вменения для греха, и, однако, до него второй сопровождался смертью ( Рим.5:13, 14 ), хотя она возмездие за грех ( Рим.6:23 ). Но сама гипотеза также не восстанавливает потребной для нее гармонии, потому что во всей неприкосновенности сохраняется принцип: елицы беззаконно согрешиша, беззаконно и погибнут ( Рим.2:12 ). Значит, смерть бывает не менее неумолимой и вне сферы номистического зачисления, почему ссылка Апостола на последнее свидетельствует, что первая по существу независима от него. Это с неотразимостью подтверждает вся эпоха от Адама до Моисея. В таком случае обязательно заключать, что и тогда для смертности была соответствующая причина, вошедшая в мир через единого человека. И она не была свойством самой природы, ибо при этом не требовалось бы особого объяснения, раз все совершается с физической неизбежностью. |
| «Единем человеком грех в мир вниде и грехом смерть и так смерть во вся человеки вниде, в нем же вси согрешиша» ( Рим.5:12 ; ср. 1Кор.15:21–22 ). И не только все были объединены прародительским грехом, но и вообще лично «вси согрешиша и лишены славы Божией» ( Рим.3:23 ), и потому все подлежали как телесному тлению, так и схождению в ад, беспредельной смерти. Ясно, чтобы возвратить людей к первобытному блаженству, «привести к Богу», ( 1Пет.3:18 ), нужно было устранить ту причину, которую создала из себя беспредельное средостение между Богом и человеком, уничтожить грехи. Если Бог Сам не разрушил этой преграды, допустив свое создание сходить в ад до полного разрыва с Ним, то, значит, говоря по человечески, нельзя было любви Божией Отчей уничтожить грехи; Правда Божия предусмотрела для сего жертву во Христе, Агнце непорочном предуведенном прежде сложения мира ( 1Пет.1:19–20 ). «Его же предположи (h6 προθετο – назначил, определил) Бог очищение верою в крови Его» ( Рим.3:25 ). Сын Божий и явился на землю для того, чтобы взять на себя (h6 μαρτα) грехи человечества с «оброком за них» – смертью, дабы чрез то была упразднена беспредельная вина (h6 παρπτωμα) людей пред Богом. Вся его земная жизнь до смерти была одним искупительным актом, завершившимся смертью, в которую все предыдущее вошло, как подготовка к ней, без которой все прочее не имело искупительного значения, и только в ней одной оно получает свой смысл и свою искупительную цену. Земная жизнь Христа от яслей до креста была истощанием, принятием на Себя грехов человечества, каждой его личности в различных периодах Его жизни, начиная от младенчества (для того и Он сделался младенцем) и до полного человеческого развития ( Мф.8:17 ). Будучи Сам лично непричастен греху ( 1Пет.2:22 ), праведником ( 1Пет.5:18 ) и потому неподлежащим закону смерти, которая есть «оброцы (только) греха» ( Рим.6:23 ; ср. 5:12) но, принявши на Себя грехи человечества, Он, по силе закона о смерти, умер. Не внешне только Он коснулся грехов человеческих, как это Вы представляете в сострадании Его грехам, но Он усвоил Себе грехи чужие, сделал их как бы Своими: «не знавшаго греха Он сделал за нас жертвою за грех (по славянски и гречески сильнее – «грех»), чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом ( 2Кор.5:21 ). |
| Писания как Ветхого, так и Нового Завета (при употреблении в нравственном смысле), обозначает всего вообще человека, с его чувственностью, с его умом, со всеми его и чувственными и духовными стремлениями, настроениями и действиями, противными закону Божию, – особенное греховное состояние духовно-телесной природы ( Быт.6:3 ; Рим.7 и 8 гл.; Гал.3:3; 5, 19–21 и др.). Из такого состояния человек не может выйти, хотя бы даже родился во второй раз, потому что рожденное от плоти есть плоть, т. е. человек, родившийся от плотского, греховного человека, по своей природе остается таким же плотским, греховным человеком, как и родивший. Греховная порча наследственно передается путем естественного рождения от поколения к поколению. Но с особенной подробностью и ясностью учение о наследственности первородного греха раскрыто ап. Павлом ( Рим.5:12–21 ). Апостол учил: единем ( δ " ενς) человеком грех ( αμαρτα) в мир вниде, и грехом смерть, и тако смерть во вся человеки вниде, в нем же еси согрешиша… Прегрешением единаго ( τω το ενς παραπτματι) мнози умроша… Единаго прегрешением во вся человеки вниде осуждение… Ослушанием единаго человека ( δα τς παρακος τον ενς νθρπου) грешни быша мнози ( Рим.5:12, 15, 18, 19 ). В этих немногих изречениях апостола весьма точно указывается: 1) что грех вошел в мир через единого ( δ ενς) человека – Адама (14 ст.), т. е. в нем, как родоначальнике, причина наклонности ко греху, господствующей во всех людях, а не в них самих; 2) что грех, вошедший во всех потомков Адама, есть αμαρτα – расположение ко греху, или, – по другим изречениям апостола, – некоторое живое греховное начало ( ικουσα αμαρτα – 7, 20), которое живет во плоти (18 ст.), живет до самой смерти или разрешения души от тела (24 ст.) и подчиняет своей власти их личную волю (15–23 ст.). Эта греховность природы есть нечто отличное от греховного поступка Адама (личный грех Адама апостол обозначает словами: παρπτωμα, также – παρακο и παρβασις δμ – 5, 14). В потомках Адама греховность ( αμαρτα) есть наследуемое прирожденное свойство природы, располагающее и увлекающее к личным грехам, а в Адаме, напротив, личная сторона греха предшествовала и произвела греховность природы; 3) что с наследуемой потомками Адама греховностью природы перешло с Адама на все его потомство осуждение ( κατκριμα) за грех, равно и наказание за грех – смерть, ибо в нем вси согрешиша, т. |
| Адам является не активным виновником введения греха во весь мир, а как бы дверью, открывающею греху дорогу» (52–53 стр.). Нельзя здесь не оговориться, что едва ли возможно Вашему Высокопреосвященству, без явного противоречия себе, делать различие между грехом Адама, как только его личным актом, не имевшим никакого причинного отношения к потомству, первым только грешником по времени, и грехом, как причиною последствий его в мире, т. е. греховной заразы; ибо можно ли говорить о последствиях греха Адама на потомках, если последние, независимо от Адама, облекаются Богом греховною плотию и грешат, так что если бы и не были они потомками прародителей, все равно согрешили бы; следовательно, каждый сам по себе, вследствие личной греховности, содержит в себе греховную заразу и смерть. Тут из противоречий Вам никак не выйти. Не поможет Вам и Ваше толкование, будто неправильного перевода на русский язык изречений с h6 δι творительным падежом. Первее всего, все изречения с δι здесь творительным падежом переведены и на славянском языке. А первых переводчиков на славянский язык едва ли можно подозревать в непонимании смысла греческих выражений. Затем предлог δι употребляется здесь не только в отношении «единого человека», Адама, но и в отношении греха, как причины смерти: δι τοτο σπερ δι νς νθρπου μαρτα ες τν κσμον εσλθεν κα δι τς μαρτας θνατος (последние два слова употреблены с членом для выражения не личных актов каждого, но в исключительном их значении, как явлений единственных в полном смысле слова, вошедших в той же силе от единого человека во весь мир). Если стать даже на Вашу точку зрения касательно греха, как личного акта каждого человека, то и тогда предлог δι с τς μαρτας выражает не способ, путь, каким грех со смертью появились в мире, а причину; поэтому это выражение переведено и на славянском и русском языках творительным падежом. В дальнейшем целом ряде параллелизмов, в которых ап. Павел выясняет отношение греха Адама (παρπτωμα) и Христова искупительного дара к человечеству, предлог δι употреблен не только в применении к «единому человеку», но и ко Христу ( Рим.5:14–21 ; Гал.1:12 и т. п.). |
| Но с особенной подробностью и ясностью учение о наследственности первородного греха раскрыто ап. Павлом ( Рим.5:12–21 ). Апостол учит: одним (δι» νς) человеком грех ( μαρτα) вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили (φ πντες μαρτον)… Преступлением одного (τω το ενς παραπτματι) подверглись смерти многие… Преступлением одного (δι» νς παραπτματος) всем человекам осуждение (ες κατκριμα)… Непослушанием одного человека (δα τς παρακος τον ενς νθρπου) сделались многие грешными (μαρτωλο) (Ри.5:12, 15, 18, 19). В этих немногих изречениях апостола весьма точно указывает: 1) что грех вошел в мир через единого (δ ενς) человека – Адама (14 ст.), т. е. в нем, как родоначальнике, причина наклонности ко греху, господствующей во всех людях, а не в них самих; 2) что грех, вошедший во всех потомков Адама, есть μαρτα – расположение ко греху, или, – по другим изречениям апостола, – некоторое живое греховное начало ( ικουσα μαρτα – 7:20), которое живет во плоти (18 ст.), живет до самой смерти или разрешения души от тела (24 ст.) и подчиняет своей власти их личную волю (15–23 ст.). Эта греховность природы есть нечто отличное от греховного поступка Адама (личный грех Адама апостол обозначает словами: παρπτωμα, также – παρακο и παρβασις ‘Αδμ – 5:14). В потомках Адама греховность (μαρτα) есть наследуемое прирожденное свойство природы, располагающее и увлекающее к личным грехам, а в Адаме, напротив, личная сторона греха предшествовала и произвела греховность природы; 3) что с наследуемой потомками Адама греховностью природы перешло с Адама на все его потомство осуждение (κατκριμα) за грех, равно и наказание за грех – смерть, ибо φ πντες μαρτον – все согрешили в нем, т. е. с Адамом и в Адаме, когда он преступил божественную заповедь (согрешили не личным сознанием и свободою). Но, конечно, не могло бы тяготеть над людьми осуждение греха Адамова, если бы не был свойствен им и сам грех прародителей, равно не могли бы они терпеть и смерть, как наказание за грех Адама (терпят оную и не согрешившие подобно преступлению Адама – 14 ст.), если бы все, не исключая и младенцев, не наследовали самого греха. |
|
|
