| Torino, 1980. Pt. 3. Vol. 1. P. 24-25; Norberg-Schulz Ch. Baroque Architecture. N. Y., 1971; idem. Late Baroque and Rococo Architecture. N. Y., 1980; Blunt A. Neapolitan Baroque and Rococo Architecture. L., 1975; idem. Barocco siciliano. Mil., 19862; idem. Roman Baroque. L., 2001; Borelli G. Chiese e monasteri di Verona. Verona, 1980; Howard D. The Architectural History of Venice. L., 1980; Savarese S. Francesco Grimaldi e l " architettura della Controriforma a Napoli. R., 1986; Ruotolo R. Documenti sulla chiesa napoletana di S. Paolo Maggiore//Scritti di storia dell " arte in onore di R. Causa. Napoli, 1988. P. 297-304; Cantone G. Napoli barocca. R., 1992; Boscarino S. Sicilia barocca: Architettura e città, 1610-1760. R., 1997 3; Pommer R. Architettura del Settecento in Piemonte: Le strutture aperte di Juvarra, Alfieri e Vittone. Torino, 2003; Regina V. Le chiese di Napoli: Viaggio indimenticabile attraverso la storia artistica, architettonica, letteraria, civile e spirituale della Napoli sacra. Napoli, 2004 2; Lenzo F. Il campanile di San Gregorio e Paolo Filocamo//Lexicon: Storie e architettura in Sicilia. Palermo, 2005. N 1. P. 31-40. Ю. Е. Ревзина Архитектура кон. XVIII - нач. XX в. Первые классицистические тенденции проявились в архитектуре И. с нач. XVIII в., и после сер. столетия неоклассицизм становится, как и во всей Европе, ведущим архитектурным течением. При этом до нач. XIX в. подавляющее большинство храмов сооружалось в стилистике позднего барокко. Церковь Санта-Мария-дель-Приорато в Риме. 1764–1766 гг. Церковь Санта-Мария-дель-Приорато в Риме. 1764–1766 гг. В Европе в целом распространение неоклассицизма было обусловлено сочетанием 3 факторов: поиском идеальных архитектурных форм франц. теоретиками, использованием накопленных знаний по архитектуре Др. Рима и особенно Др. Греции, наконец, влиянием англ. традиции пейзажного парка и соответствующего восприятия действительности, неразрывно связанные с палладианством. Для И. решающим оказалось воздействие франц. |
| Таким образом, вызов, брошенный Реформацией, заставил и Католическую Церковь существенно пересмотреть свое отношение к проповедничеству. § 1.4. Гомилетика в XVII-XVIII вв. 1.4.1. Католическая проповедь в эпоху барокко Термином «барокко» (от итал. barocco – причудливый, странный, склонный к излишествам) принято обозначать стиль, господствовавший в европейской культуре с конца XVI в. и до середины XVIII в. Появление и развитие этого стиля обычно связывают в том числе и с процессами, протекавшими в конфессиональной жизни Европы. Преодоление Католической Церковью кризиса, охватившего ее после начала Реформации, привело к серьезным переменам в самосознании европейских католиков. Оформление католической доктрины на Тридентском Соборе и проведение масштабной реформы оживило в Католической Церкви уверенность в собственных силах. С этой точки зрения, как отмечает польский исследователь К. Панусь, «период барокко может быть понят как источник триумфализма в Церкви, который нашел свое выражение в теоцентричной духовности и посттридентской теологии, культе героя, возвышающегося над посредственностью, пристрастии к колоссальности и монументальности в архитектуре. К этому же склоняли уверенность в обладании правдой, утрата чувства вины и неуверенности в спасении, иллюзия духовной гегемонии, барочный культ правителей и пап, чрезмерный оптимизм» 366 . Человек эпохи барокко осмыслял себя как победителя и хозяина мира. В церковном искусстве это воплотилось в помпезную демонстрацию победы Бога над диаволом, благодати над грехом. Именно в эпоху барокко складываются новые формы католической мессы, связанные с пышной обрядностью, музыкой, монументальной и вычурной архитектурой. Все это привело и к новым тенденциям в церковной проповеди. Для барочной проповеди характерно свободное воображение, полет фантазии. Возрождается активное использование проповедниками аллегорий, метафор и символов. Популярными становятся панегирические проповеди в честь святых или во время погребений. В барочной проповеди используются не только Священное Писание и творения отцов Церкви, но и сведения из всемирной истории и естественных наук. Вновь становится популярным использование «примеров» (exampla). |
| Из могучего основания, образованного из глухих ренессанных аркад, вырастают три трёхъярусных купола. При этом каждый ярус, более узкий по сравнению с предыдущим, вырастает из срезанного барочного основания, как будто пытается устремиться в небо стройными световыми проёмами и необычайно лёгкой маковкой. Все простенки куполов прорезаны изящными окнами в красивом обрамлении из полуколонн и карнизов. По словам исследователя украинской культуры Дмитрия Антоновича, " Словно тесно сомкнутые друг с другом три свечи тракирия, разделена она от самой земли на три логичных купола, которые гармонично объединены в одно целое " . Нет в украинской каменной архитектуре другого такого сооружения, где так блистательно был бы осуществлён приём высотного раскрытия внутреннего пространства . Монументальный и возвышенно-величественный образ Покровского собора как нельзя ярче выражает эстетические представления народа Слобожанщины. http://kharkov.vbelous.net/barocco.htm Харьковский Покровский храм — самое древнее и прекрасное здание в Харькове расположенное на берегу реки Лопани, внутри бывшей Харьковской крепости. От него когда-то вел подземный ход к реке Лопань, на случай осады Харькова татарами. Храм освящен в 1689 г. митрополитом Авраамием. С 1689 по 1726 гг. — приходская церковь бывшей крепости тогдашнего Харькова. С 1726 г. по 1799 г. — Коллегиумский храм. 3 июня 1738 г. в Покровском монастыре сгорела церковь Пресв. Богородицы. С 1799 г. — Кафедральный собор и до 1815 г. — Коллегиумский храм. С 1846 г. — главная крестовая церковь архиерейского дома. В конце XVIII века, когда все украинские монастыри, за исключением училищного Покровского, были разрушены, Покровский храм служил местом убежища для Чудотворной Иконы Божией Матери, именуемой Озерянскою и считающейся покровительницей Слобожанщины и ее жителей. Отец Федор уведомил своего архипастыря о том, что в его владениях — Озерянке — появилась чудотворная икона Богоматери. Это событие относят к 1668-1696 гг. В 1787 г. Екатерина II подписала указ о передаче управления Харьковским наместничеством Григорию Потемкину. |
| Historia Europy Srodkowo-Wschodniej. Pod red. J. Kloczowskiego. Т. I. Lublin, 2000. Hofmann G. Ruthenica. 1. Die Wiedervereinigung der Ruthenen mit Rom//Orientalia Christiana, III/2, December, 1924 – Febrearius, 1925. S. 125–135. Hösch E. Orthodoxie und Häresie im alten Russland. Wiesbaden, 1975 (=Schriften zur Geistgeschichte des ostlichen Europa. 7). Hösch E. Sowietische Forschungen zur Haresiengeschichte Altrusslands. Methodologische Bemerkungen//Jahrbücher fur Geschichte Osteuropas. 18 (1970). S. 279–312. Howlett J.R. The Heresy of the Judaizers and the Problem of Russian Reformation. PhD Thesis. Oxford University,1976. Howlett J.R. Reformation or Reformatio: the Case of Muscovite Russia//Полата кънигописьная. 16 (Nijmegen, 1987). P. 141–152. Hryniewicz W. The Florentine Union: Reception and Rejection. Some Reflections on Unionist Tendencies among Ruthenians//Christian Unity. The Council of Florence, 1438/39–1989. Ed. by A. Alberigo. Leuven, 1991. p. 521–554. Hryniewicz W. Prekursor unijnych dazen Rusinow. Memorial unijny metropolity Mazatlan (1476)//Unia Brzeska. Geneza, dzieje i konsekwencje w kulturze narodow slowianskich. Praca zbiorowa pod red. R. Luznego, F. Ziejki i A. Kepinskiego. Krakow, 1994., S. 54–65. Isaievych la. Between Eastern Tradition and influences from the West: Confraternities in Early Modern Ukraine and Byelorussia//La percepzione del Medioevo nell’epoca del Barocco: Polonia, Ucraina, Russia. Atti del Congresso tenutosi a Urbino, 3–8 luglio 1989. A cura de G. Brogi Bercoff. Roma, 1990 (=Richerche Slavistiche, XXXVII (1990)). P. 269–293. Isajewycz J. Bractwa cerkiewne w diecezjach przemyskich obrzadku wschodniego w XVI–XVIII wieku////Polska-Ukraina. 1000 lat sasiedztwa. T. 3. Przemysl, 1996. S. 63–73. Janow J. Jezyk ruski w ewangeliarzach kaznodziejskich z Troscianca, XVI w.//Sprawozdania towarzystwa naukowego we Lwowie. IX (1929), S. 197–206. Janow J. Problem klasyfikacji ewangeliarzy «uczytelnych» (kaznodziejskich)//Sprawozdania Polskiej Akademji Umiejetnosci. 1947. S. 296–306. |
| www.kharkov.com/news/ Образцом синтеза украинского, нарышкинского и позднего московского барокко является Успенский собор в Харькове, возведённый в 1771-1783 гг. В плане собор имел форму, близкую к квадрату. По своему типу сооружение относится к крестово-купольным церквям. За образец был принят план московского храма Св. Климента папы Римского, построенного в 1762-1770 гг. архитекторами А. Евлашевым и Д. Ухтомским. Центральная главная нава — осевая, наиболее широкая часть храма, отделенная массивными пилонами от северной и южной боковых галерей, — ориентирована согласно православному церковному канону с запада на восток. http://kharkov.vbelous.net/barocco.htm Когда и кем первоначально построена в Харькове церковь Успения Пресвятой Богородицы — праматерь Харьковского Успенского Собора, с точностью неизвестно. Но есть основание предполагать, в 1659 г. в Харькове уже существовала первоначальная деревянная однопрестольная холодная церковь во имя Успения Пресвятыя Богородицы. В 1658 году воевода Офросимов доносил в Москву: «а в Харьковском, государь, твое царское богомолье построена соборная церковь Успенье Пресвятыя Богородицы краснаго и новаго леса, а лес, государь, на ту соборную церковь возили ратные люди в прошлом во (1657) году при Воине Селифонтову». Этим донесением вполне точно определяются как год постройки церкви, так и материал, из которого она выстроена (Д.И. Багалей, Д.П.Миллер, «История города Харькова...»). Находилась она южнее современного собора, между зданиями университетской библиотеки и университетской церкви. В конце XVIII столетия на том месте, где был престол этой церкви, стояла деревянная каплица. Первый деревянный собор обветшал, поэтому в 1685 году в Харькове был заложен новый каменный крестообразный собор с 5-ю главами внутри городской крепости. В 1688 году было окончено строительство и освящено митрополитом Авраамием новое строение. Отдельно от собора была выстроена каменная колокольня, находившаяся на соборной площади. В колокольне были предусмотрены две коморы или два чулана и погреб, отдававшиеся в наём. 8 июля 1733 года во время ужасного пожара не уцелел и собор: сгорела крыша, все главы, как на храме, так и на колокольне. Внутри храма почти все было уничтожено, остались лишь каменные соборные стены. В следующем, 1734 году, храм был восстановлен и выглядел лучше прежнего. «Главы были отстроены вновь, крыша покрыта былою «аглицкою» жестью, кресты вызлащены». К сожалению, благоустроители храма не обратили внимания на каменные стены собора. Огонь, огромное количество воды, вылитой на них во время пожара, дождливое лето и осень 1733 года подействовали разрушающе на стены. В 1770 году в соборных стенах стали появляться опасные трещины. «Стало ясно, что капитальный ремонт невозможен, что совершать в нем богослужение опасно, и что ничего не оставалось более, как разобрать до основания старый храм и на его месте устроить новый». |
| Во время Петра не проведено ни одной классической канонизации, но совершилась существенная перемена взгляда на самую святость, церковность, обрядность и соотношение Церкви и государства. Наступило завершение процесса сакрализации государства, а в служение новой идее были включены и библейские, древнехристианские и древнерусские герои, святые и чудотворные иконы. Новое отношение к святости и традиционной культуре является знаком преобразований, нарушивших глубинную структуру российской духовности. 1887 Анна, супруга благоверного вел. князя Михаила Тверского, после гибели мужа подвизалась в Тверском монастыре, преставилась 2 октября 1338 г. Однако вскоре после канонизации святая благоверная Анна Кашинская неожиданно становится символом старообрядцев, которые утверждали, что пальцы руки св. Анны сложены двуперстно, и в этом видели свидетельство истинности старых обрядов, что и было основной причиной проведённой деканонизации. В 1908 г. почитание благоверной княгини Анны было восстановлено, в 1910 г. был освящён храм во имя святой Анны Кашинской в Петербурге. Дни памяти 2 октября, 12 июня, 21 июля. 1888 См.: Naumow А. 1) О ideologicznych funkcjach XVII-wiecznej hagiologii ruskiej//Ricerche Slavistiche. 1990. T. 37: La pereezione del Medioevo nell’epoca del Barocco. Polonia, Ucraina, Russia: Atti del Congresso tenutosi a Urbino, 3−8 luglio 1989/A cura di G. Brogi-Bercoff. Roma, 1990. P. 323−331; 2) Hymnografia i polityka//Mity narodowe w literaturach slowiaskich: Studia powicone XI Midzynarodowemu Kongresowi Slawistów w Bratyslawie/Red. M. Bobrownicka. Kraków, 1992. S. 19−24. (Zeszyty Naukowe UJ MLX, Prace Historycznoliterackie; LXXXI); 3) О nowszej literaturze cerkiewnosfowiaskiej//Studia porównawcze z literatur sowiaskich/Red. Z. Niedziela, R. uny. Kraków, 1992. S. 23−30. (Prace Komisji Sowianoznawstwa PAN; 49). 1889 Преп. Максим Грек скончался 21 января 1556 г. в Троице-Сергиевой лавре. Богомольцы поклонялись его мощам, а в 1561 г. у его гроба свершилось чудо. В 1564 г. изображение Максима появляется на стенах паперти Благовещенского собора Московского Кремля. Причиной канонизации было чудесное спасение царя Феодора Иоанновича от «напрасной» смерти во время осады Юрьева. В 1591 г. мощи были освидетельствованы: «и десная рука согбена крестом». Общецерковное прославление имело место в 1988 г., см.: Житие преподобного Максима Грека . Канонизация святых: Поместный Собор Русской Православной Церкви, посвящённый юбилею 1000-летия Крещения Руси, Троице-Сергиева Лавра, 6−9 июня 1988 г.: Материалы. М., 1990. С. 72−75. |
| Одна нога ее, поставленная выше другой, сгибается, выдавая вперед коленку, как ангелы того же Бернини на мосту St.-Angelo; то же barocco, но не столько резкое, как у последних. Нежненькая ручка ее, придерживающая платье, имеет излишнюю гибкость, так что пальчики и ладонь, от малого прикосновения к ткани, как перышко, гнутся назад. Я бы и это назвал barocco, хотя весьма позволительное здесь, даже не излишнее. Черты лица Бибианы имеют много индивидуального, портретного: оттого с первого мгновения лицо ее не понравится; надо вглядеться в него, чтобы полюбить его. Кончик носика слишком заострен и выдается вперед, нарушая гармонию греческого профиля. Это изящное произведение при мощах святой и около позорного столба, при котором ее истязали, произвело на меня впечатление самое гармоническое, самое полное, вместе и трогательное, заунывное, но и сладостное, успокоительное. Сумрачное небо согласовалось с окружавшей меня печальной обстановкой и с расположением моего духа». Поводом к этой прогулке было замечание Винкельмана, стр. 180. Мне было отрадно и лестно направлять свои прогулки по следам самого Винкельмана, будто в его сообществе, и воодушевлять себя его собственными впечатлениями, переживать в себе самом его ощущения и мысли, его увлечения и восторги. Такие затейливые опыты эстетического образования расширяли мои задачи и цели далеко за пределы одних лишь научных интересов. Я не довольствовался только изучением стиля, типических подробностей и основной идеи художественного произведения: оно должно было меня воодушевлять, улучшать и облагораживать, воспитывая во мне высокие помыслы, очищая мой нрав от всего низкого и пошлого, от всего, что оскорбляет человеческое достоинство. Может быть, тогдашнее настроение моего духа даст вам новую черту для характеристики так называемых людей сороковых годов, в роде Райского у Гончарова и Рудина у Тургенева. В тех же видах самовоспитания и совершенствования, я любил отдыхать и освежать свою голову от ученых занятий в Сикстинской капелле и Ватиканских Стансах вовсе не с тем, чтобы изучать знаменитые фрески Микель-Анджело и Рафаэля, которые я уже знал во всех подробностях, а для того, как это казалось мне тогда возможным, чтобы войти в интимные, симпатические отношения с обоими великими художниками, чтобы проникнуться насквозь их гениальными помыслами, заглянуть в самое святилище их вдохновения, когда они творили эти восхитительные образы, которые теперь меня окружили со всех сторон и повсюду на меня смотрят. |
| Lucca, 1997; Claudio Monteverdi: Studi e prospettive: Atti del Conv. (Mantova, 21-24 ottobre 1993)/A cura di P. Besutti, T. M. Gialdroni, R. Baroncini. Firenze, 1998; Kurtzman J. The Monteverdi Vespers of 1610: Music, Context and Performance. Oxf., 1999; Barocco padano: Atti del convegni intern. sulla musica sacra nei secoli XVII-XVIII/A cura di A. Colzani, A. Luppi, M. Padoan. Como, 2002. T. 2: Convegno X (Como, 16-18 luglio 1999); 2006. T. 4: Convegno XII (Brescia, 14-16 luglio 2003); 2008. T. 5: Convegno XIII (Brescia, 18-20 luglio 2005). (Antiquae Musicae Italicae Studiosi; 14, 16, 17); Tibaldi R. Gli inizi dello stile concertante a Milano tra Cinque e Seicento: Il «Sacrum opus musicum» (1598) di Giuseppe Gallo, la canzone-mottetto, ed una Messa di Giovanni Francesco Capello//Intorno a Monteverdi/A cura di M. C. Vela, R. Tibaldi. Lucca, 1999. P. 313-349; idem. I mottetti a quattro voci (Milano, 1599) di Giovanni Paolo Cima e lo stile «osservato» nella Milano di fine ‘500: alcune osservazioni//Polifonie: Storia e teoria d. coralità. Arezzo, 2002. Vol. 2. N 1. P. 7-69; Schnoebelen A. Printed Settings of the Mass Available to North Italian «Cappelle Musicali» in the 17th Cent.//Barocco Padano. 2002. T. 2: Atti del X Convegno intern. (Como, 1999). P. 107-120; Torelli D. Benedetto Binago e il mottetto a Milano tra Cinque e Seicento. Lucca, 2004. С. Перуккетти А. Скарлатти. Гравюра. XVIII в. завершает эпоху расцвета муз. искусства в католич. Церкви в И. и знаменует начало его упадка. История богослужебной музыки в этот период отмечена противоречием между необходимостью следовать совр. тенденциям и стремлением сохранить идентичность церковного искусства. Литургическая музыка в И. этого периода сохраняет верность «традициям Палестрины» и григорианскому пению, правилам контрапункта, сформулированным в предшествующие столетия. Однако новый расцвет церковной и духовной музыки (последняя представлена гл. обр. жанром оратории) в И. наступил в XVIII в. благодаря вторжению в нее светского оперного стиля. |
| Флеров И.Е. О православных церковных братствах, противоборствовавших унии в Юго-Западной России в XVI, XVII и в XVIII в. СПб., 1857 (фототипическое переиздание: Минск, 1996); Коялович М.О. Чтения о церковных западнорусских братствах. М., 1862; Лонгинов A.B. Памятник древнего православия в Люблине. Православный храм и существовавшее при нем братство. Варшава, 1883; Сцепуро Д. Виленское Свято-Духовское братство в XVII и XVIII столетиях//ТКДА. 1898. 11; 1899, 6, 8, 9 (Отдельное издание: Киев, 1899); Папков А. Братства. Очерк истории западнорусских православных братств. Сергиев Посад, 1900; Крыловский A.C. Львовское ставропигиальное братство (опыт церковно-исторического исследования). Киев, 1904; Я.Д. Братства та роль в розвитку культури XVI–XVIII ст. 1966. С. 16–32 (здесь же библиография, касающаяся братств); Я.Д. документи про братств в Я.Д. давня i нова. Народ, культура. 1996. С. 50–62 (впервые издано в: джерела та використання. Вип. 2. 1965).; Isaievych la. Between Eastern Tradition and Influences from the West: Confraternities in Early Modern Ukraine and Byelorussia//La percepzione del Medioevo nell’epoca del Barocco: Polonia, Ucraina, Russia. Atti del Congresso tenutosi a Urbino, 3–8 luglio 1989. A cura de G. Brogi Bercoff. Roma, 1990 (=Richerche Slavistiche, XXXVII (1990)). P. 269–293.; Isajewycz J. Bractwa cerkiewne w diecezjach przemyskich obrzadku wschodniego w XVI–XVIII wieku////Polska-Ukraina. 1000 lat sasiedztwa. T. 3. Przemysl, 1996. S. 63–73.; Bardach J. Bractwa cerkiewne na ziemiach ruskich Rzeczypospolitej XVI–XVII w.//Kwartalnik historyczny, 74 (1967). S. 77–82. (рецензия на книгу Я.Д. Исаевича); Mironowicz A. Geneza bractw cerkiewnych//Bialoruskie zeszyty historyczne. 2(6) (1996), Bialystok. 3. 22–30; Mironowicz A. Podlaskie osrodki i organizacje prawoslawne w XVI i XVII wieku. Bialystok, 1991.; Лукашова C.C. Католическая и православная традиция: церковные братства XIV–XVII вв.//Обществоведение в Московском институте стали и сплавов. 1996. 1. С. 22–32; она же. Взаимоотношения клира и объединений мирян в восточных землях Речи Посполитой в конце 16 в. Автореферат диссертации... кандидата исторических наук. М.: МГУ, 2001; она же. Конфликт епископа Гедеона Балабана и Львовского Успенского братства в 80-х годах 16 в.: попытки реформы церкви или борьба за имущественные интересы?//Славянский альманах за 1999. М.; Индрик, 2000. С. 36–52; Матковська О. братство. Культура i XVI – перша половина XVII cm. 1996.; Шустова Ю.Э. Взаимоотношения Львовского Успенского братства с властными структурами Речи Посполитой в конце XVI–XVIII веках//Историко-филологический вестник Украинского института. М., 1997. Т. 1. С. 125–131; Шустова Ю.Э. Типология происхождения братств Украины//Историко-филологический вестник Украинского института. М., 1997. Т. 1. С. 113–116. |
| Il Rinascimento nell " Italia meridionale. Mil., 1975-1977. 2 vol.; Lotz W. Notes on the Centralized Church of the Renaissance// Idem. Studies in Italian Renaissance Architecture. Camb. (Mass.), 1977. P. 66-73; idem. Architecture in Italy, 1500-1600. New Haven; L., 1995 2; Lamoureux R. E. Alberti " s Church of San Sebastiano in Mantua. N. Y., 1979; Ferrara M., Quinterio F. Michelozzo di Bartolomeo. Firenze, 1984; Tafuri M. Un progetto «raffaelesco» per la chiesa di San Giovanni dei Fiorentini a Roma//Prospettiva. Firenze, 1985. N 42. P. 38-47; idem. Ricerca del Rinascimento: Principi, città, architetti. Torino, 1992; Blunt A. Barocco siciliano. Mil., 19862; Grimaldi F. La basilica della Santa Casa di Loreto. Ancona, 1986; Brown B. L. The Tribuna of SS. Annunziata in Florence. Ann Arbor, 1989r; G ü nther H. La rinascità dell " antichità//Rinascimento da Brunelleschi a Michelangelo: La rappresentazione dell " architettura. Mil., 1994. P. 259-305; Hubert H. W. Baldassare Peruzzi und der Neubau der Peterskirch in Rom//Baldassare Peruzzi, 1481-1536. 2005. P. 371-409. XVII-XVIII вв. Храм итальянского барокко: смысл и образ Структура и убранство итал. храмов XVII - 1-й пол. XVIII в. (время господства стиля барокко в изобразительном искусстве и архитектуре) в целом определялись идеями, появившимися во 2-й пол. XVI в. в период Контрреформации. Они были закреплены в решениях Тридентского Собора и изложены применительно к архитектуре в «Instrutiones Fabricae et Supellectis ecclesiasticae» (1577) Карло Борромео ( Вогготео. 1962). Предпочтение отдавалось базиликальному типу храма, а не центрическому, убранство, включая монументальное искусство, подчинялось единой задаче - делать наглядными догматы и символы христ. веры. В отличие от храма раннего, или «сурового», периода Контрреформации с идеями возвращения к чистоте принципов западнохрист. благочестия и ревизии церковных традиций храм эпохи барокко был пронизан духом триумфа веры, силы и величия Церкви. Последнее нашло отражение в подчеркнуто торжественной пространственной драматургии, в великолепии декоративного убранства и в активной градостроительной роли храмов ( Blunt. |
|
|
