| 4) Послание Петра Антиохийского 466 к Михаилу Керулларию, в ответ на его историко-полемическое послание, служа памятником примирительного направления в церковной политике, содержит вместе с тем несколько заметок о политическом состоянии византийского государства и об общении Востока с Западом в сфере церковного искусства. 5) Четыре послания папы Льва IX: одно к императору Константину Мономаху, два к патриарху Михаилу Керулларию и одно к патриарху Антиохийскому Петру. 467 В послании к первому есть указания на поведение Керуллария и Мономаха перед временем церковного столкновения, на борьбу папы с норманнами и проект союза между императорами византийским и германским. В посланиях к Керулларию (из которых одно – обширный полемический трактат) есть сведения о греческом обряде на Западе и латинском на Востоке, о преследовании латинян Керулларием и его централизационных стремлениях. Этот последний пункт затронут и в послании к Петру Антиохийскому. 6) Из множества писем и посланий папы Григория VII 468 ближайшее отношение к истории византийского государства имеют 8: 469 к императору Михаилу Парапинаку от 9 июля 1073 г., к Вильгельму, графу Бургундскому, от 2 февраля 1074 г, ко всем западным христианам от 1 марта 1074 г., к императору Генриху от 7 декабря 1074 г., к заальпийским христианам от 16 декабря 1074 г., к аббату Клюнийскому Гуго от 22 января 1075 г., к архиепископу Синаденскому (в Армении) Григорию от 6 июня 1080 г. и к епископам Апулии и Калабрии от 25 июля 1080 г. Первые шесть вызваны проектом похода папы на Восток на помощь грекам против турок, седьмое имеет связь с церковными спорами армян и греков, восьмое – результат разрыва 470 папы с византийским двором. Четвертая группа исторических памятников состоит из законодательных актов и официальных бумаг, как-то: новелл, синодальных определений, грамот, судебных решений. 1) Новелла Константина VIII о бунтовщиках, 471 изданная в июне 1026 г., дополняет сведения о заговорах в царствование этого императора. 2) Новелла Константина Мономаха об учреждении публичной школы законов и назначении для нее дидаскала, составленная Иоанном Мав-роподом, 472 драгоценна для истории образования. |
| В Корсунь он был послан, по вышеприведенным источникам, вместе с Глебом Святославичем. Соберем известия о местопребываниях Глеба, чтобы произнести решительный суд о вероятности занимающего нас похода. Глеб Святославич находился: (1064 г.) в Тмуторокани (Ипатьевская летопись). (1065). Изгнанный Ростиславом (Владимировичем), опять посажен отцем в Тмуторокани и снова изгнан Ростиславом. (1066). Ростислав отравлен в Тмуторокани греческим катапаном, который после был убит Корсунянами. 6576 (1068). Опять в Тмуторокани: «... мерил море от Тмутороканя до Крчева...» 27 . 6579 (1071). В Новгороде убивает волхва. 6582 (1074). Перваго мая этого года присутствует с отцом при смертном одре Феодосия. (1077). В Новгороде: на весну, следовавшую за смертию Святослава, Владимир ходил сюда «Глебови в помочь» (Поучение). (1078). Убит в Заволочье, и на его место сел в Новгороде Святополк 28 . История Глеба, подлинная и несомненная, вдвойне подтверждает справедливость известий, находящихся у Татищева и Одерико. Во-первых, важно замечание, сделанное в летописи по поводу смерти его соперника Ростислава, отравленного катапаном, то есть, греческим наместником или начальником в Корсунской области: «сего же котопана побиша каменьем Корсуньстии людье». Эта заметка, сделанная мимоходом, заставляет предполагать какой-то бунт или восстание в Корсуни вскоре после 1068 года. Это бунт, в котором «Корсуняне отреклися» от подданства Михаилу VII Дуке. Во-вторых, мы теперь знаем, что с 1068 по 1074 (а, может быть, и по 1076) год Глеб находился в Тмуторокани, и нам делается понятным, почему именно он всего скорее и всего ближе мог быть отправлен на помощь Грекам для усмирения Корсунян. Итак, мы имеем очень достоверные русские известия о том, что в 1073–1074 году византийский император посылал посольство к двум русским князьям, просил у них помощи против Болгар и Корсунян, то есть, помощи там, где всего удобнее и легче было действовать Русским, и что обращение его не осталось без последствий, по крайней мере, относительно Корсуня. |
| то и – Смолиньска идох Володимерю. Тое же зимы 20 той (тай) посласта Берестию брата на головне, иде бяху пожгли, той (тай) ту блюд(ох) город тех. Та идох Переяславлю отцю, а по Велице дни 21 ис Переяславля та Володимерю, на Сутейску мира творит с Ляхы; оттуда пакы на лето 22 ) Володимерю опять. Та посла мя Святослав в Ляхы; ходив за Глоговы до Чешьского леса, ходив в земли их 4 месяци; и в тоже лето 23 и детя ся роди старейшее Новгородьское; та оттуда Турову, а на весну 24 та Переяславлю, таже Турову. И Святослав умре…» 25 . (Летопись по Лаврентьев. списку, стр. 238 изд. 3-е, стр. 238–239). Мы нарочно привели весь этот отрывок, начинающийся, конечно, первым самостоятельным поручением, какое исполнено было Владимиром, и кончающийся смертью Святослава. По всем признакам, мы имеем здесь отчет вполне обстоятельный и подробный; едва ли в нем что пропущено или забыто. Но как далеко простирается назад хронология этого отрывка? Он обнимает, если пойдем назад от смерти Святослава, (лето и) весну 1076 года, (зиму), осень, лето и весну 1075 года, так что под великим днем разумеется Пасха 1075 года; затем указана зима 1075–1074 года, а остальное относится к той же зиме и отчасти к осени (едва ли далее) 1074 года 26 . Отсюда следует, что прямо и решительно возможность участия Владимира Мономаха в Корсунском походе не исключается самыми точными сведениями об его передвижениях. Вопрос может быть только в том, почему Владимир начал обозрение своей деятельности с осени 1074 года: потому ли, что до тех пор он только сидел дома, не участвовал ни в каких походах и даже ловах, или по какой другой, более внешней причине. Нужно знать, что в 1073 году Владимиру исполнилось двадцать лет. Сомнительно, чтобы до этого времени он не ходил ни в ловы, ни в походы, хотя бы и не имея в последних главной, самостоятельной роли. Очень вероятно, что именно совершившиеся двадцать лет были приняты Владимиром приличною гранью для обзора своей прошедшей деятельности, – что с посылки в Ростов он начал этот обзор только потому, что туда он в первый раз был послан один и сам по себе. |
| д). «Распространение в народе книг, брошюр и листовок с кратким, но основательным раскрытием заблуждений … с ясным и вразумительным изложением учения православной церкви…» с. 1074]. е). Выбор и подготовка из прихожан людей, способных вести собеседования, содействия таковым наставлениями и указаниями, снабжение их необходимой литературой. Благословение наиболее достойных мирян к самостоятельной миссионерской деятельности. Устроение школ для подготовки к миссионерской деятельности наиболее подготовленных и способных крестьян. В качестве образца предложена школа прот. Стефана Кашменского с. 1074–1075; см. также 93,96]. ж). Необходимо наблюдение священно- и церковно- служителей за книгоношами, которые нередко «прикуплены» сектантами (молоканами, баптистами, штундистами и др.) и распространяют их учения. О выявленных случаях доносить епархиальному начальству для принятия надлежащих мер. 9). Миссионеры и священники должны быть едины в действиях и оказывать друг другу братскую помощь, предупреждать любые личные и общие недоразумения с. 1075]. 10). Прибывший в командировку миссионер, независимо от знаний и положения, должен оказывать приходскому священнику полное братское уважение. Представиться настоятелю храма и согласовывать с ним все свои действия. Местный священник открывает беседы молитвой чтением дневного Евангелия, а возможно и краткой речью «с объяснением в ней цели прибытия миссионера», ему же «представляется и заключительное слово на беседе, которое при краткости должно иметь общеназидательное значение и отнюдь не должно затрагивать вопросов, могущих вызвать … на новые словопрения» с. 1075–1076]. 11). Беседу с заблуждающимися ведет миссионер в присутствии священника прихода. Последний участвует в разговоре исключительно по приглашению к беседе от миссионера. «и миссионеру и священнику надлежит всего более заботится о том, чтобы неуместным замечанием или противоречием друг другу не подать повода … упрекать в чем либо защитников православия» с. 1076]. 12). Вновь указывается на необходимость соблюдения отношений, определенных п. 9, 10 и 11, особенно, если миссионер – мирянин. Миссионер-мирянин и приходской священник обязаны выказывать друг другу подобающее уважение и оказывать взаимную помощь с. 1076]. |
| Исчерпание продовольственных резервов и хозяйственный развал совпали с чередой засушливых лет и вызвали голод, от которого вымерло свыше половины населения. Политические смуты сопровождались разрушениями церквей и убийствами монахов, напр., в 1066 г. в Эль-Ашмунейне, захваченном отрядом суданцев. Наемники-берберы из противоборствующей группировки захватили Дамру, пытали патриарха Христодула и увели его в плен, рассчитывая на выкуп. В 1067 г. тюркские войска, на время одержавшие верх в гражданской войне, разграбили монастыри в Вади-Хабиб и в В. Египте. Халиф аль-Мустансир превратился в марионетку соперничавших друг с другом военных вождей. В 1073 г. он призвал на помощь правителя Акки Бадра аль-Джамали, к-рый, опираясь на собственную армию из арм. наемников, частью остававшихся христианами, сумел подавить смуту и стабилизировать ситуацию в стране. С этого времени реальная власть в гос-ве находилась в руках везиров, выходцев из военной элиты, халифам же остались лишь церемониальные функции. Бадр аль-Джамали, правитель халифата в 1074-1094 гг., был гулямом арм. происхождения, едва ли искренне принявшим ислам. Правление Бадра и его ближайших преемников, которое называют «армянским периодом» в истории Фатимидов (1074-1137), было весьма благоприятно для христиан. В Египте образовалась значительная арм. колония, имевшая своего епископа/католикоса (в копт. источниках назван патриархом). Бадр и его сын-наследник аль-Афдаль (1094-1121) с подчеркнутым уважением обращались с копт. патриархами. Халифы посещали мон-ри и жаловали им земельные угодья. Кади и губернаторы участвовали в церемониях интронизации патриархов, торжественные патриаршие процессии по улицам Каира проходили под охраной мусульм. полиции. В то же время К. Ц. была жестко подчинена интересам гос-ва. Христиане платили джизью неукоснительно. Патриарх Кирилл II (1078-1092) против воли был доставлен в столицу для участия вместе с егип. властями в решении политических задач, касавшихся отношений с Нубией и Эфиопией. Везиры при необходимости вмешивались во внутренние дела Церкви. |
| Из других памятников древнерусской литературы данное выражение находим в «Слове о полку Игореве», где говорится о том, как Всеслав Полоцкий «скочи» ночью из Белгорода в Полоцк «лютымъ зверемъ» с. 382]. Но это упоминание не столь интересно, поскольку в отличие от летописной статьи 1074 г., относится к более позднему времени, чем «Поучение», а значит послужить его источником никак не могло. Более того, как резонно заметила О.П. Лихачева, «функционально это словосочетание в “Слове” и в “Поучении” употреблено совершенно различно. В “Слове” оно играет образно-поэтическую роль, в “Поучении” – информационную» с. 129]. В этом плане упоминание «лютого зверя» в летописи также оказывается значительно ближе к «Поучению» Владимира Мономаха , чем в «Слове о полку Игореве». Впрочем, в отличие от Послания апостола Павла или «Завета Иуды», первичность которых по отношению к «Поучению» бесспорна, в случае с летописной статьей 1074 г. вовсе неочевидно, какой из текстов мог послужить источником другого. Дело в том, что оба произведения – ПВЛ и сохранившееся под 1096 г. в составе ее Лаврентьевского списка «Поучение» Владимира Мономаха практически современны. Если летопись была закончена в сентябре 1115 – августе 1116 г. с. 444], то окончательное оформление «Поучения» А.А. Гиппиус отнес ко времени около 1117 г. с. 91]. Впрочем, анализ композиции этого памятника и содержащихся в нем датирующих указаний привел исследователя к выводу о том, что сложение текста «Поучения» прошло три этапа. При этом «можно не сомневаться, что описание “ловов”, как и описание “путей”, читалось в ПВМ1 (т. е. исходном тексте. – А.И.) – ведь именно этот эпизод напрямую связывает “Поучение” с “Заветом Иуды” как его литературным образцом» с. 144]. Этот исходный вариант «Поучения» А.А. Гиппиус датировал зимой 1099/1100 или 1100/1101 г. с. 91–92]. В таком случае более ранним текстом оказывается «Поучение» и заимствование можно предполагать со стороны автора ПВЛ. Именно к такому решению склоняется А.П. Толочко. В качестве дополнительного аргумента в его пользу он ссылается на перекличку между примыкающим к «Поучению» письмом Владимира к Олегу Святославичу и помещенным в летописи под тем же 1096 г., что и сочинения Мономаха, летописным текстом. |
| О том, как встретил народ в Киеве проповедь волхва, летописец говорит: «невегласи послушаху его, вернии же смеяхуся, глаголюще: бес тобою играет на пагубу тебе». Судьба волхва, которому правительство, нет сомнения, не дало долго проповедовать, была та, что «в едину нощь (он) бысть без вести», т. е. что он был тайно схвачен и затем или навсегда засажен в тюрьму или – что гораздо вероятнее – предан смертной казни. Между 1074 и 1078 годами явился волхв в Новгороде 363 . По словам летописца, он творился аки бог, – говорил, что провидит всё (будущее), хулил веру христианскую и обещался пройти перед всеми по Волхову (как по суху) 364 ). В Новгороде ещё и в 1074–78 году христианство было более номинальным, чем действительным: проповедь волхва произвела мятеж против правительства, все жители обратились на его (волхва) сторону и хотели убить епископа. Если бы это последнее случилось, и Новгородцы снова стали язычниками, то, само собой разумеется, что стали бы ненадолго: за этим последовала бы кровавая расправа с ними со стороны центрального правительства, т. е. Киевского, и они во второй раз крещены были бы огнём и мечом. К счастью Новгородцев, их спасла от ужасной драмы находчивость и решительность их князя Глеба Святославича. Когда епископ, облекшись в богослужебные одежды и взяв крест, вышел на площадь и сказал: «кто хочет верить волхву, пусть идёт за ним, а кто верует (во Христа), пусть идёт ко кресту», то на стороне епископа стал только князь с своей дружиной, а весь народ пошёл к волхву, «производя великий мятеж», т. е. как должно понимать, решительно и бурно высказываясь против христианства. При таком положении дела, Глеб взял под полу своего платья топор, пошёл к волхву и завёл с ним беседу: «знаешь ли, что будет завтра поутру и во весь день до вечера?» – «всё знаю» (отвечал волхв). «А знаешь ли, что будет сегодня? " - «сотворю великие чудеса» (отвечал волхв). При этих словах князь выхватил топор и рассёк им волхва надвое. Неожиданный конец имел то действие, что народ тотчас же разошёлся. |
| – Годы правления арабских халифов, упоминаемых оным Евтихием и Бреком, исчисляются так: Годы Эгиры. Халифы. Годы христианские. 1. Абубекер. 632–634 2. Омар. 634–643 3. Офман. 643–655 655–660 5. Хассан. 660–661 6. Моавиа I. 661–679 6. Езид. 679–683 8. Моавиа II. 64. 65. 9. Меруан I. 683. 684. 10. Абдалмелек. 684–705 11. Валид I. 705–715 12. Солиман. 716–718 99–102 13. Омар II. 718–721 102–104 14. Езид II. 721–723 104–125 15. Хешам. 723–742 125–126 16. Валид II. 742–743 17. Езид III. 18. Ибрагим. 127–134 19. Меруан II. 744–752 134–136 20. Абдел-Аббас. 752–754 Саффах 136–158 21. Абу-Джафар. 754–775 Ал-Мансор. 158–169 22. Махади. 775–785 169–170 23. Хади. 785–786 170–193 24. Арун-ал-Рашид. 786–809 193–198 25. Амин. 809–813 198–218 26. Мамон. 813–833 218–227 27. Мотасем. 833–842 227–232 28. Ватек Биллах. 842–846 232–247 29. Мотавакел 846–861 Биллах 247. 248. 30. Монтасер. 861–862 Биллах 248–252 31. Мостайн. 862–866 Биллах. 252–255 32. Мотаз. 866–869 Биллах 255–256 33. Мотади. 869–870 Биллах. 256–279 34. Мотамед. 870–892 Биллах. 279–289 35. Мотадед. 892–902 Биллах. 289–295 36. Моктафи I. 902–908 Биллах 295–320 37. Моктадер. 908–932 Биллах. 320–322 38. Кахер. 932–934 Биллах. 322–329 39. Ради. 934–941 Биллах. 329–333 40. Мотаки. 941–944 Лиллах. 333. 334. 41. Мостакфи. 944. 945. Биллах. 334–363 42. Мофи. 945–973 Биллах. 363–381 43. Фаи. 973–991 Биллах. 381–422 44. Кадер. 991–1031 Биллах. 422–467 45. Кайэм. 1031–1074 Бемриллах. 467–487 46. Мостади. 1074–1094 Бемриллах. 487–512 47. Мостадер 1094–1118 Биллах 512–529 48. Мостархед 1118–1134 Биллах. 529–530 49. Рашед 1134–1135 Биллах 530–555 50. Моктафи II. 1135–1160 Леемриллах. 555–566 51. Мостангед. 1160–1170 Биллах 566–575 52. Моктади. 1170–1179 Биллах. 575–622 53. Нассер 1179–1225 Лединиллах 54. Дахер Биллах 623–640 55. Мостансер 1226–1242 Биллах. 640–656 56. Мостазем 1242–1258 Биллах. Il fut le dernier Calife des Musulmans. Car on ne compte point au nombre des Califs un certain Ahmed, que les Mammeluks proclamerent en Egipte trois ans après sous le nom de Monstazer – Billah. Ils le disaient fils de Daher-ben – Nasser I’ Abbasside, et assuraient qu ’il s’était sauvè heureusement de Bagdat dans le temps que cette ville avait été saccagée par les Tartares. Bibars, qui était alors sultan des Mammeluks, le fit reconnaitre en Egypte, ou ce Calife eut des successeurs qui formerent ce qu’on appelle la seconde dynastie des Abbassides; si cependant on peut donner le nom de dynastie à une suite de princes qui n’eurent ni états ni aucune autorité temporelle, et qui ne furent uniquement regardés que comme chefs de la religion. Cette pretendue Dynastie subsista jusqu’ à la fin du regne de Mammeluks, qui arriva l’an de l’Hégire 923. et de I. C. 1517. lorsque Selim 1, du nom, Empereur des Turcs Othmanides, reunit l’ Egypte entière à son empire. (Histoire des Arabes par l’Abbé de Marigny. T. I–IV. Paris. 1750). |
| 424 Legrand Ε. Op. cit. Vol. IV. P. 340–342; Allatius L. Op. cit. Vol. III. P. 1073–1074. Письма Аббота приводятся в кн.: Colomesius P. Clarorum Virorum Epistolae Singulares. P. 557–561. 426 Smith T. Collectanea. P. 15; Allatius L. Op. cit. Vol. III. P. 1074–1075; Philip of Cyprus. Op. cit. P. 438–439. 427 Письмо, датированное 20 ноября 1622 г., в кн.: Roe Т. The Negotiations of Sir Thomas Roe in his Embassy to the Ottoman Porte. P. 102. Сэр Томас уже определил Кирилла как «однозначного кальвиниста» в письме от 29 апреля 1622 г., адресованном Джону Вилкинсу, епископу Линкольнскому (Ibid. Р. 36). 428 Самое полное описание этих бедствий приводится в трактате «Narratio historica, quas Constantinopoli moverunt Jesuitae adversus Cyrillum Patriarcham et alia notatu dignissima. A viro docto qui fuit αυτπτης fideliter conscripta», составленном на латинском языке неким С. Р. и опубликованном как добавление к одному анонимному труду «Mysteria Patrum Societatis Jesu», напечатанному с впечатляющим штампом «Lampropoli, apud Robertum Liverum» в 1633 г. Когда Смит писал свое исследование о Греческой церкви, он уже знал об этом труде; он обсуждает его в своем приложении о Кирилле (An Account of the Greek Church. P. 251–252), и отмечает, что он привел в ярость Алляция. С небольшими поправками он воспроизвел его в своей Collectanea, р. 84–109, под заголовком «Narratio epistolica Turbarum inter Cyrillum et Jesuitas». Aymon J. Op. cit. P. 201–236 публикует его с французским переводом как письмо Хризоскула Логофета к Давиду ле Лю де Вильгельму. Хризос-кул, который в то время был патриаршим чиновником, должно быть, и написал его. На том же основывается почти идентичный отчет, посланный как депеша от 10 февраля 1627–1628 гг. Она была отправлена Роэ в Лондон и опубликована в его книге Negotiations, р. 758–763. Изложения Смита и Леже (Collectanea. Р. 25–30, 75–80) основаны на этих источниках. О событиях 1623 г. см. также: Roe Т. Op. cit. Р. 134–135, 146, 213. 429 См. выше. Мы не знаем имени ни одного ученика, которого Кирилл бы послал за границу, кроме Критопула. Пантогалос и Иерофей поехали в Голландию, а Конопиос в Англию только после смерти Кирилла. Захария Герга-нос, который опубликовал в 1622 г. в Виттенберге «Катехизис» с ярко выраженной протестантской направленностью, в Риме рассматривался как один из учеников Кирилла; но он был почти ровесником Кирилла и ездил в Германию на кратковременное посещение курфюрста Саксонии в 1619 г. (Legrand Ε. Ibid. Vol. I. P. 159). Вероятно, Кирилл распространял этот «Катехизис» в своем патриархате. В октябре 1624 г. де Сеси жаловался в Париж, что «рукописный кальвинистский катехизис» распространяется по Константинополю (Harmuzaki Ε., de. Documente Privatore la Istoria Romänilor. Vol. IV, I. P. 225). |
| Далее. Сетуя о забвении Печерской обителью своих угодников и желая восполнить этот пробел, Поликарп пишет Акиндину: «аще бо аз премолчю от мене забвена будуть. а к тому не помянутся имена их. яко же было и до сего дни. Се же речеся в лето твоего игуменства, еще не бысть поминовения р и лет. Ныне же твоеа ради любве утаеннаа слышана быша». О чем здесь говорится? Надо полагать, не о времени составления, не раз упоминаемого Поликарпом жития преп. Антония, – как думаете вы, – но о времени занесения в Повесть временных лет сказаний о некоторых киево-печерских угодниках. В Повесть сказания о сих угодниках, (о Дамиане и проч.) занесены под 1074 годом; присоединив к сему числу лет еице 160 (указываемый Поликарпом промежуток времени от «непомяновениа») получится 1234-й год, каковой год может считаться согласным со временем настоятельства в Печерской обители Акиндина (в Лаврентьевской летописи под 1231-м годом он упоминается как присутствовавший при посвящении в Ростовские епископы Кирилла). Если же признать вполне верным (документальным) указание преосв. Филарета о кончине Досифея, предшественника Акиндина по печерскому настоятельству, в 1219 году, т. е. за 15 лет до 1234 года, к которому по указанным соображениям («се же речеся в 15 лето твоего игуменства») относится послание Поликарпа, – то во всем и «числа сходятся» 24 . Разумеется, можно говорить, что и в предполагаемой Печерской летописи Нестора, которой пользовался составитель Повести временных лет, сказания об указанных Печерских угодниках читались тоже под 1074 годом; но рассказ составителя Повести под означенным годом имеет столь существенные отличия от несомненно принадлежащего Нестору сочинения (житие св. Феодосия), что вы, Алексей Александрович, отстаивая свою точку зрения на Печерскую летопись, должны были прийти к заключению, что последняя содержит в себе только «обрывки первоначального Несторова текста, который в Печерской летописи вообще, надо полагать, был искажен или исправлен» («Кое что в Печерской летописи было написано Нестором, что дало Поликарпу основание назвать Нестора летописцем»). |
|
|
