| Образование других, более мелких подробностей принадлежит XVI ст. А. Петровский 1 См. статью А. Катанского. Очерк истории обрядовой стороны таинства елеосвящения. Хр. Чтение. 1880 г. 11 ч., стр. 115 и д. 2 Его выводы и взгляды повторяет прот. Архангельский в исследовании «О тайне св. елея.» С. – Петербург, 1895. 4 Паннихида не в смысле похоронной, или заупокойной по умершим службы, а в смысле особой службы, справлявшейся в древности после вечерни, отдельно от повечерия и полунощницы. См. статью И . Мансветова О песненном последовании. Писненная паннихида. Творения св. Отцев. 1880. 4 кн. Стр. 1020 и д. 8 Дмитриевский. Стр. 481; 370; 881. Богослужение в русской церкви в XVI в. Приложение 10. Стр. 119; прим. 4. 9 Рукоп. Ватопедской Афонской библ. 133; Синайской библ. 965; Афоно-Кутлумушскаго монастыря 491; Афоно-Иверской библ. 780; Афоно-Дионисиатской 450; Святогробской библ. 8, 015, 68; Афонской Костамонидской библ. 19; Афоно-Пандократорской 149; библ. архим. 10 Антонина; библ. лавры Афанасия Афонского 103; Афоно-Дионисиатской библ. N° 452; Александрийской патриаршей библ. в Каире N° 455–116; Афоно-Ватопедской N° 134; Афоно-Лантелеймоновской N° 305; Афоно–Есфигменской 208, 214; Синайской библ. N° 965, 968, 980, 995, 972, 988, 977, 975, 978, 979, 985; Иерусалимской библ. 375, 367; Московской синод. библ. 280, 281. Дмитриевский. Стр. 185 13 Они встречаются даже в памятниках XVI в. См. рукоп. Иерусалимской патриаршей библ. 367. Дмитриевский. Стр. 933 14 См. вышеперечисленные рукописи. Дмитриевский. Стр. 276, 320, 353. 370, 481, 720, 810, 490, 502, 625, 645, 667, 769, 827, 843, 845, 405, 432, 445, 576, 710, 857, 861, 867, 881, 929, 932, 16 Дмитриевский. Стр. 405, 576, 588, 383, 645, 481, 499. Богослужение в русской церкви в XVI в. Приложение 10, стр. 119, пр. 4 20 Рукопись лавры пренод. Афонасия Афонского 139; рукоп. Ватопедской Афонской библ. Синайской библ. 965: рукоп. Афоно- Кутлумушского монастыря 491. Дмитриевский. Стр. 185; 276; 320–1; 353 21 Рукописи Афоно-Пверской 780: Афоно-Дионисиатской 450; Синайской 980; Афоно-Костамонидской 19; рукоп. архимандрита Антонина и рукоп. Московской синод. библ. 280, 1. Стр. 370, 384; 434; 499; 502. Богослужение в русс. церкви. Прил. X. Стр. 120. Особый состав имеет вторая часть с рукоп. Свитогробской библ. 8 и Афоно-Пандократорской 149. Стр. 482, ср. стр. 881; 490. 29 Рукоп. Синайской библ. XIV в. 965, XVI в. рукоп. Афоно-Иверской библ. 780 и т.п. Ibid. Стр. 321. 334, 370. 33 Одинцов. Порядок общественного и частного богослужения в древней России до XVI в. Стр. 167–9. 34 Рукоп, лавры препод. Афанасия Афонского 189. Дмитриевский, Описание. Стр. 185–6. С перестановкой двух последних молитв одной на место другой данная группа молитв встречается в рукоп. XIII в. Синайской библ. 960. Стр. 199–201. 38 Дмитриевский. Описание. Стр. 276; 370–1; 384; 433: 576; 443; 499: 502; 625. Богослужение русской церкви. Стр. 123–33 и прим. Приложение 10 – Описание. Стр. 843; 845; 769; 857; 667. |
| 52 «Прошение: хлеб наш насущный даждь нам днесь», мы должны, говорит Тертуллиан , понимать более в духовном смысле, потому что Христос есть хлеб наш, так как Он – жизнь, и жизнь – хлеб. Аз есмь, сказал Он, хлеб животный ( Uoah. VI, 35 ), а несколько выше: хлеб есть слово Бога живого, почему и содержится вера, что в хлебе – Тело Его: сие есть Тело Мое. Итак, молясь о хлебе насущном, мы просим постоянного приобщения, неотлучности от Тела Его». De oratione. 53 А. А. Дмитриевский . Ibid., стр. 30–1. Кроме молитвы «Отче наш», в чине венчания по данному памятнику, а равно рукописи Афоно-Костамонидской библ. XV в. встречается еще литургийная молитва перед причащением «Внемли, Господи». Ibid., стр. 494. 54 Рукописи XV в.: Синайской библ. Афоно–Ватопедской Святогробской Константинопольской Афоно–Пандократорской Афоно–Костамонидской Синайской XVI в.: Афоно–Пантелеймоновской Афоно–Костамонидской Синайской А. А. Дмитриевский . Ibid., стр. 404, 421–2, 465, 488, 497, 587, 830, 856, 861. Тот же самый состав без упоминания об ектеньи «Заступи спаси» воспроизводится рукоп. XI–XII в. Синайской библ. XIII в. – Патмосской 105, Синайской XIV в. – Синайской Афоно–Кутлумушского монастыря лавры Афанасия Афонского Московской Синодальной XV в. лавры Афанасия Афонского Ф. Патмосской XVI в. – патриаршей Александрийской Афоно–Кутлумушской и Афоно–Каракальского монастыря А. А. Дмитриевский . Ibid., стр. 74, 155, 169, 194, 342, 357, 366 (ектенья «Заступи, спаси» после напоения из чаши), 442, 663, 906, 925, 928. 57 Три круга спереди и сзади святых икон при пении только «Святии мученицы» положены в чине венчания по рукоп. лавры Афанасия Афонского XV в. Ф. ср. рукоп. той же лавры 1536 г. три круга с пением «Святии мученицы», «Слава Тебе, Христе Боже», «О Тебе радуется» – в рукоп. Святогробской библ. Афоно–Пандократорской Патмосской Афоно–Пантелеймоновской и патриаршей Александрийской троекратное обхождение вокруг амвона с пением: «Святии мученицы», «Слава Тебе, Христе Боже» «Исаие, ликуй» – в рукоп. Афоно–Ватопедской библ. 1468 г. Афоно–Пантелеймоновского монастыря XV в. три круга с пением «Святии мученицы», «Слава Тебе» – в рукоп. XV в. Синайской библ. лавры Афанасия Афонского Патмосской библ. XV–XVI в. и Святогробской Константинопольской А. А. Дмитриевский . Ibid., стр. 443, 763, 465, 488, 587, 652, 831, 906, 422, 569, 635, 664, 742. См. еще стр. 796, 814, 827. В рукоп. Синайской библ. 1426 г. к трем тропарям: «Святии мученицы», «Слава Тебе», «О Тебе радуется» присоединен еще четвертый: «Со страхом и трепетом». Ibid., стр. 404, ср. и стр. 861. |
| Особенности, отличающие афоно-итал. памятники (Типикон прп. Георгия и многочисленные южноитал. тексты) от к-польских (Студийско-Алексиевский и Евергетидский Типиконы): 1) непорочны на утрене В. с., согласно к-польским памятникам, поются с 3 аллилуиариями текущего гласа (последними из 9 имеющихся в каждом гласе), в афоно-итал. наблюдается разнообразие в их исполнении; 2) в последних по-разному поются и седальны по непорочным (тогда как к-польские Типиконы указывают петь «Ο συνχων τ πρατα τφ συσχεθναι κατεδξω» ( )); 3) к-польские памятники не имеют особого эксапостилария В. с. (только «Свят Господь»), в афоно-итал. он есть; 4) на хвалитех к-польские памятники указывают петь стихиры со стиховны Великой пятницы (нач. 1-й: «λδβλθυοτεΟτε κ το ξλου» ( )), тогда как в афоно-итал. наблюдается разнообразие (так, в Мессинском Типиконе 1131 г. на хвалитех 3 стихиры 2-го гласа (нач. 1-й: «Σμερον συνχει τφος» - ) и 2 на 2-й плагальный (нач. 1-й: «Τν σμερον μυστικς» - )); стихиры на «Слава» и «И ныне» в студийской традиции в целом исполняются одинаково; 5) согласно к-польским Типиконам, после входа с Евангелием на утрене нет тропаря, сразу поется прокимен, следуют чтения (это связано с тем, что заимствованный из кафедрального богослужения тропарь использован в качестве седальна по непорочным), афоно-итал. памятники предписывают петь, как правило, тропарь «Благообразный Иосиф»; 6) яркая особенность афоно-итал. памятников - повторное совершение входа после прочтения паремий (то же встречается и в слав. студийских памятниках- см., напр.: Дмитриевский. Описание. Т. 3. С. 483). Повторный вход, в противоположность 1-му, происходит торжественно, в сослужении всего духовенства обители (вечерня до паремий совершалась одним священником вместе с диаконом), и имеет следующий порядок: на последней паремии все священники и диаконы облачаются в белое и по окончании чтения входят с Евангелием (предваряемые диаконами с кадилами и свечами) из притвора в храм и затем в алтарь при пении Пс 31. Удваивание вечернего входа (из-за к-рого первый вход, единственный по остальным источникам, в афоно-итал. памятниках превращается из входа с Евангелием во вход с кадилом) связано со следованием древней традиции, когда после прочтения паремий в храм входили новокрещеные во главе с епископом, но теперь вместо новокрещеных из притвора в храм входит духовенство в белых ризах. |
| Кроме этих, общих всем спискам XIV в. добавлений, некоторые имеют и свои особенные. Так, по рукописи Ватопедской Афонской библ. 183 после седьмой молитвы трижды произносятся священниками слова: «Услыши мя, Господи», к двум обычными стихирам присоединяется третья в честь Божией Матери, а в конце всего чина елеопомазанный просит у священнослужителей прощения 47 ; по рукоп. Синайской библ. 994 чтение молитвы: «Милосердне, многомилостиве Господи», сопровождается помазанием больного елеем при чтении обычной молитвы: «Отче святый, врачу душ и телеса», и пении пс. 50-го «Помилуй мя, Боже» 48 , и, наконец, по рукоп. Афоно-Кутлумушскаго монастыря 491 за ектениею произносится молитва: «Владыко многомилостиве, Господи I. Христе Боже наш» 49 . Другою,свойственною спискам в. особенностью является неодинаковое расположен е общих имя, элемертов. В одних: рукоп. Синайской библ. 994 и рукоп. Афоно-Кутлумушскаго монастыря 491, первое место после 7-й молитвы занимает возложение евангелия и чтение положенной в этом случае молитвы, а затем уже следует пение стихир:, в других, же: рукоп. Ватопедской Афонской библ. 133, возложение евангелия отодвигается на второе место, первое предоставляется пению стихир. Сложившийся в XIV в. состав заключительных молитвословий и действий повторяется в списках елеосвящения XV и XVI ст. При этом одна часть их: рукописи библиотек Синайской 968, 980, 972, 977, 979 и 985, Святогробской 8, Афоно-Пандократорской 149, лавры преподобного Афанасия Афонского 103, Афоно-Дионнсиатской 452, Александрийской патриаршей в Каире, Святогробской 615, Афоно-Пантелеймоновской 305 и Иерусалимской патриаршей 367 50 , следует порядку рукоп. Синайской библ. 994, т.е. на первом месте ставить возложение евангелия на голову елеономазанного и чтение соответствующей молитвы, а другая: рукоп. библ. Афоно-Иверской 780, Афоно-Дионисиатской 450, Афоно-Костамонидской 19, Афоно-Ватопедской 134, Афоно-Есфигменской 208, Иерусалимской патриаршей 375, Синайской 995, 975 и 981 и рукоп. Московской Синодальной библ. |
| Первую из новообразовавшихся групп молитв воспроизводят рукописи Синайской библ. 988, 978, рукоп. Святогробской библ. в Константинополе 615, рукоп. Афоно-Пантелеймоновского монастыря 805, рукоп., иерусалимской патриаршей библ. 875 и отчасти рукоп. Синайской библ. 981 (иная третья молитва) 36 . Вторая группа молитв встречается в первый раз в рукоп. XIV ст. Синайской библ. 994 37 . Семь молитв этой последней: 1-я «Безначально, вечне, святе святых, 2-я «Благоутробне Господи, едине милостивый и человеколюбивый»; 3-я «Владыко Господи, Боже Вседержителю, св. царю славы»; 4-я «Благий и человеколюбивый, благоутробный и многомилостивый Господи»: 5-я «Господи Боже, наказуяй и снова исцеляй»; 6-я «Благодарим Тебя, Господи Боже наш, врачу душ и телес наших»; 7-я «Владыко Господи Боже наш, врачу душ и телес, временныя страсти уврачевавый», повторяются без всяких изменений в рукой. XIV ст. Ватопедской Афонской библ. Да 183 (744), в рукописях XV в. – Афоно-Иверской библ. 780, Афоно-Дионисиатской библ. 450, Синайской библ. 980, 972, Лавры препод. Афанасия Афонского 88, Афоно-Костамонидской 19, библ. архимандрита Антонина (Импер. публ. библ.), библ. лавры преподобного Афанасия Афонского I, 103, Московской Синодальной библ. 280, 281, Севастьяновского собрания 472, 473, и, наконец, в рукописях XVI в. – Афоно-Есфигменской библ. 208, 214, Афоно-Ватопедской 134, Синайской библ. 975 и Александрийской патриаршей библ. в Каире 455 38 . Совершенно особую группу образуют далее молитвы рукоп. XV в Афоно-Пандократорской библ. 149, Святогробской библ. в Константинополе 8 и рукоп. XVI в. Синайской библ. 978, 985 и 989 39 . За исключением двух первых молитв и пятой: с ними совпадают молитвы рукой. XV в., Синайской библ. 968 и рукой. XVI в. той же библиотеки 977 и 979 40 . Совсем одиноко стоят, наконец, молитвы рукой. XIV ст.: Московской Синодальной библ. 279 и XV в. 498 41 . Как видно из только что сделанного обзора, наибольшею устойчивостью и распространенностью отличается вторая группа молитв, встречающаяся в первый раз в рукой. |
| Вторая и третья черты Афоно-Студийского типикона восходят к богослужению кафедрального обряда, однако эти элементы не встречаются в Евергетидском синаксаре, отражающем реформированное по отношению к Студийскому синаксарю константинопольское монастырское богослужение. Следовательно, лежащая в основе Афоно-Студийского типикона редакция Студийского синаксаря возникла не в Константинополе, а в другом крупном византийском церковном центре, в котором сосуществовали и взаимодействовали монастырский и кафедральный обряды. Использование преподобным Афанасием Афонским студийского Ипотипосиса, созданного вне Студийского монастыря, подтверждает этот вывод: если бы Афанасий Афонский воспроизводил традицию именно Студийского монастыря, то при составлении Диатипосиса он использовал бы Монашеские заповеди и другие студийские нормативные тексты. Афонское и болгарское происхождение текстов, использованных для характеристики Афоно-Студийского типикона, позволяет высказать предположение о том, что центром, в котором была создана лежащая в основе Афоно-Студийского типикона редакция Студийского синаксаря были Фессалоники, то есть Афоно-Студийский типикон отражает солунскую редакцию Студийского синаксаря. Однако в Фессалониках влиянию кафедрального богослужения подвергся не сам Студийский синаксарь, а его переработка (редакция), близкая или совпадающая с использованной при составлении Евергетидского типикона, так как, с одной стороны, в Афоно-Студийском типиконе и соответственно в солунской редакции Студийского синаксаря имеется особое окончание праздничной и воскресной утрени, обусловленное наличием «великого славословия», однако, с другой стороны, в Афоно-Студийском типиконе отсутствуют отмеченные выше особенности палестинского происхождения, которыми обладает Евергетидский типикон. Следовательно, это промежуточное звено между Студийским синаксарем и его солунской редакцией представляет собой первую нестудийскую, то есть возникшую вне Студийского монастыря редакцию Студийского синаксаря, а солунская редакция – вторую нестудийскую редакцию Студийского синаксаря. |
| В основе богослужебного устава, существовавшего на Афоне в последней трети X–XII столетиях, лежал Студийский синаксарь. Греческие списки Афоно-Студийского типикона не сохранились, однако южно-итальянские типиконы (см. ниже), Синаксарь Георгия Мтацминдели [ 48 ] и пространные уставные рубрики, имеющиеся в болгарских богослужебных книгах XIII века (Аргирова триодь, Скопльская минея, Апостол-882) [ 49 ], позволяют указать три его отличительные черты. Первая черта — особое окончание праздничной и воскресной утрени, в котором утренние стихиры на стиховне присоединялись к стихирам на Хвалите — сближает Афоно-Студийский типикон с Евергетидским синаксарем. Второй отличительной чертой является пение трех антифонов (псалмов) вместо рядовых кафизм на утренях в великие праздники, а третьей чертой является пение константинопольских кафедральных антифонов (стихи XCI, XCII и XCIV псалмов с фиксированными припевами к каждому антифону [ 50 ]) на воскресных и праздничных Литургиях. Вторая и третья черты Афоно-Студийского типикона восходят к богослужению кафедрального обряда, однако эти элементы не встречаются в Евергетидском синаксаре, отражающем реформированное по отношению к Студийскому синаксарю константинопольское монастырское богослужение. Следовательно, лежащая в основе Афоно-Студийского типикона редакция Студийского синаксаря возникла не в Константинополе, а в другом крупном византийском церковном центре, в котором сосуществовали и взаимодействовали монастырский и кафедральный обряды. Использование преподобным Афанасием Афонским студийского Ипотипосиса, созданного вне Студийского монастыря, подтверждает этот вывод: если бы Афанасий Афонский воспроизводил традицию именно Студийского монастыря, то при составлении Диатипосиса он использовал бы Монашеские заповеди и другие студийские нормативные тексты. Афонское и болгарское происхождение текстов, использованных для характеристики Афоно-Студийского типикона, позволяет высказать предположение о том, что центром, в котором была создана лежащая в основе Афоно-Студийского типикона редакция Студийского синаксаря были Фессалоники, то есть Афоно-Студийский типикон отражает солунскую редакцию Студийского синаксаря. |
| Д.С. Бирюков Иоанн Итал. Иоанн Итал родился в Италии около 1025 – 1030 -х гг. В 1038 – 1042 гг. Иоанн воевал вместе с отцом на стороне сицилийцев против Византии; возможно, в это время Итал получил военное образование. Однако после того как полководец Георгий Маниак захватил Сицилию, отец Иоанна вместе с ним бежал в Аомбардию. Затем около 1049 г. Иоанн прибыл в Константинополь, чтобы получить образование, где стал учеником знаменитого византийского ученого, ритора и философа Михаила Пселла (1018 – конец 1070-х или начало 1080 -х гг.). Итал был самым даровитым из учеников Пселла. Известно, что он часто с ним полемизировал и даже критиковал за то, что тот двигается вперед в преподавании слишком медленно. В свою очередь Пселл отмечал, что для своеобразного стиля Итала характерно то, что он не блещет красотой речи, но «как бы насильно покоряет рассуждениями» 573 . Итал был искушен в философии, но не очень хорошо разбирался в других областях византийского тривиума – риторике и грамматике. Если подход Пселла к наукам проявляется в его универсальности и, соответственно, эклектичности, то Итал был менее универсальным по своим интересам, но благодаря этому более оригинальным мыслителем, чем Пселл. Благодаря своим успехам Итал был приближен к царскому двору; к нему благоволил император Михаил VII Дука. Около 1070 г. Михаил Дука во время войны Византии с норманнами послал Итала в Аомбардию в качестве своего представителя; после того как Итала обвинили в предательстве, он вынужден был бежать в Рим, но затем он прибыл с покаянием к императору и в конце концов был прощен. Во второй половине XI в. в Константинополе имела место заметная тенденция в сторону пристального изучения платонических и неоплатонических философских текстов (в первую очередь – Платона, Плотина, Порфирия, Ямвлиха, Прокла). Эта тенденция, вообще характерная для поздневизантийской культуры, была названа современным исследователем о. Герхардом Подскальски византийским «проклренессансом» 574 . В случае Итала это проявлялось в том, что неоплатонические философские категории использовались для решения христианских догматических вопросов (что и послужило, в частности, к его осуждению). Преподавание философии было упрочено созданием должности «ипата философов» – должности, примерно соответствующей в Византии министру высшего образования. Итал сменил на этой должности Михаила Пселла (1075 г.); после Итала этот пост занимал Феодор Смирнский. Ученики Пселла и Итала становились епископами или правительственными чиновниками. Итал преподавал своим ученикам учение Платона, Порфирия, Ямвлиха, Прокла, а также «Органон» Аристотеля. |
| Дело предстояло трудное. Необходимо было и обезоружить Роберта этим договором и сохранить достоинство, императора и империи. Для такой миссии необходим был человек вполне надежный, преданный императору и в то же время опытный, на которого можно было бы понадеяться, что он сумеет уладить дело. Таким близким и доверенным человеком, прекрасно знакомым с обычаями итальянцев, и был И. Итал. Не ему ли была поручена миссия, о которой упоминает Анна Комнин? Но И. Итал не оправдал надежд императора. Анна Комнин говорит, что он предал императора. Но это едва ли справедливо. Если бы И. Итал предал своего императора, то император едва ли бы простил ему его измену и дозволил ему скоро же возвратиться обратно. Скорее всего И. Итал неискусно вел переговоры и этим испортил дело. А это могло случиться при неровности характера И. Итала. Это, вероятно, и испортило его миссию. Когда об этом узнали в столице, оттуда был послан новый человек, чтобы сменить И. Итала. Итал же, боясь подвергнуться наказанию, бежал в Рим. А когда переговоры были благополучно окончены и договор был заключен И. Итал испросил себе помилование и дозволение возвратиться в Константинополь, и император не только дозволил ему возвратиться, но даже пожаловал ему монастырь Пили и церковь 40 мучеников 74 . Брачный договор был подписан в августе 1074 года. Поэтому самый эпизод с посольством и бегство в Рим могло случиться в том же году. В июле месяце 1073 года император обращался за помощью к п. Григорию VII 75 ; очень может быть, что около этого же времени начаты были и переговоры с Робертом Гвискардом. Что же касается времени возвращения И. Итала, то относительно этого проф. Скабалланович говорит, что Итал скоро раскаялся и обратился с просьбой о помиловании 76 . Скорее всего так и было на самом деле. И. Итал возвратился в столицу не позже 1075 года. Возвратившись в столицу, И. Итал получил от императора монастырь Пили и церковь 40 мучеников. Вскоре после этого Мих. Пселл прекратил свою преподавательскую деятельность; и на его место был назначен И. |
| мон-рь св. Анны и новициат, а также подчинил генуэзский и рим. мон-ри босых К. непосредственно Папскому престолу. Испан. босые К., опасаясь переноса центра ордена в Рим, предложили создать независимую итал. ветвь босых К., к-рая отличалась бы цветом и кроем монашеского одеяния. Согласно бреве «In apostolicae dignitatis» от 13 нояб. 1600 г., из итал. мон-рей босых К. была образована самостоятельная кармелитская конгрегация прор. Илии с правом основывать мон-ри по всему миру, кроме Испании и ее колоний. В 1605 г. в Риме состоялся 1-й генеральный капитул итал. конгрегации, был избран генеральный настоятель - пресв. Фердинанд Пресв. Девы Марии, приняты конституции, в к-рых правила созерцательной жизни сочетались с миссионерской и пастырской деятельностью в миру. Осенью того же года неск. босых К. из итал. конгрегации были направлены в Польшу, где они должны были помочь униат. митр. Ипатию Потею в реформировании ордена василиан . В 1614 г. итал. конгрегация насчитывала 300 монахов, но на протяжении XVII в. количество мон-рей значительно возросло. В 1617 г. по решению генерального капитула в Риме было создано 6 провинций итал. конгрегации босых К. (Генуэзская (4 мон-ря), Римская (6 мон-рей), Польская (3 мон-ря), Ломбардская (3 мон-ря), Французская (4 мон-ря), Бельгийская (5 мон-рей)). В 1626 г. были созданы Неаполитанская и Немецкая провинции, в 1632 г.- Сицилийская, в 1638 г.- Ирландская (ликвидирована в сер. XVII в. англ. властями), в 1641 г.- Аквитанская. К нач. XVIII в. в итал. конгрегации босых К. насчитывалось ок. 4 тыс. монахов в 19 провинциях, 181 мужской и ок. 100 женских монастырей. В 1620 г. в Риме открылась семинария, готовившая кармелитских пресвитеров-миссионеров. Один из видных представителей итал. конгрегации - Фома Иисуса (мирское имя - Диего Санчес Давила), автор научных трактатов по миссиологии «Побуждение к миссии» (Stimulus missionum) и «О заботе по спасению всех народов» (De procuranda salute omnium gentium), сыграл важную роль в учреждении Папским престолом рим. |
|
|
