| и Г., 9 мая - свт. Николая); в дальнейшем подобные изображения встречаются в рус. искусстве как образы особо чтимых на Руси святых (иконы из церкви на о-ве Липно, из Свято-Духова и Новодевичьего мон-рей, а также ряд произведений XVI-XVII вв., напр. деревянная статуя «Никола Можайский» XVI в. из с. Волосова, близ Каргополя (АМИИ)). Начиная со 2-й пол. XIV в. складываются композиции с многочисленными образами рус. святых, в т. ч. Б. и Г.: шитый воздух с деисусным чином, заказанный кнг. Марией, вдовой вел. кн. Симеона Ивановича Гордого (1389, ГИМ), где в центре - Нерукотворный образ Спасителя на убрусе, по сторонам - рус. митрополиты кон. XIII-XIV в. (Максим и Петр, Феогност и Алексий); в нижней зоне - 8 святых, среди них - Владимир, Б. и Г., а также вмч. Димитрий Солунский, небесный покровитель вел. кн. Димитрия Донского, прп. Алексий, человек Божий, соименный митр. Алексию, с к-рым связано и изображение Нерукотворного образа Спасителя (известно, что митр. Алексий привез из К-поля в Москву икону с таким изображением и основал в ее честь Андроников мон-рь). Покровительство Б. и Г. определенному городу более прямолинейно выражено в новгородских композициях XV в., напр. в «Знамении от иконы Богородицы» («Осада Новгорода суздальцами»), где на битву с «неправедными» войсками кн. Андрея Боголюбского из городских ворот выезжают для поддержки новгородцев Б. и Г. вместе с вмч. Георгием Победоносцем (ГТГ, НГОМЗ). Кон. XV-XVII вв. В кон. XV в. создается новая иконография, намечавшаяся уже с кон. XIV - нач. XV в.,- изображение Б. и Г. вместе с кн. Владимиром (первые примеры - шитый воздух 1389 г. (ГИМ), фрески ц. Феодора Стратилата в Новгороде и копия миниатюры несохр. сборника 1414 г. с минейными статьями на 15 июля, где Б. и Г. обращаются к отцу, к-рый обнимает их за плечи). От нач. XV в. до наст. времени сохранился новгородский деисусный чин, включающий икону кн. Владимира, но древние доски с фигурами Б. и Г. были в нем заменены поздними (ГТГ). Один из первых примеров этой иконографии представлен на иконе-таблетке из собора Св. |
| В памятниках рус. искусства изображения Г. со свт. Власием, со святыми Флором и Лавром, со свт. Николаем, с арх. Михаилом отражают пласт народного почитания великомученика, наибольшее количество этих икон происходит из Новгорода. Одним из ранних примеров изображения Г. и свт. Власия является новгородская икона 2-й пол. XIII в. «Святые Иоанн Лествичник, Георгий и Власий» (ГРМ), связанная с широким местным почитанием свт. Власия как покровителя скота, а Г. как покровителя земледелия и скотоводства. К тому же времени относится новгородская двусторонняя костяная иконка с поясными образами Г. (мученик с крестом) и свт. Власия (посл. треть XIII в.; из раскопок 1969 в Неревском конце Новгорода). Об устойчивости этой традиции, получившей развитие как в Новгороде, так и на Русском Севере свидетельствуют памятники XVI в., в их числе - деревянный резной деисусный чин XVI в. из собрания С. Т. Большакова (ГММК), где в паре с Г. изображен свт. Власий, не соответствующий ему по чину святости, а не вмч. Димитрий, как обычно. На иконе «Чудо вмч. Георгия о змии» (2-я пол. XVI в., ПИАМ) поясные фигуры свт. Власия, Флора и Лавра включены в композицию средника; подобная икона XVI в. происходит из ц. Покрова пос. Сынтул Касимовского р-на Рязанской обл. (ГТГ), но среди 3 святых вместо свт. Власия изображен прп. Зосима Палестинский. Народное почитание Г. как покровителя земледелия объединило его с одним из наиболее почитаемых на Руси святых - свт. Николаем, что отразилось во мн. лит. и изобразительных памятниках искусства. На это сближение повлияло календарное соседство весеннего «Егорьева дня» и «вешнего Николы» (23 апр.- мученическая кончина Г., 9 мая - перенесение мощей свт. Николая), отразившееся даже в рус. фольклоре («Егорий с теплом, Никола с кормом», «Егорий с водой, Никола с травой» и т. д.). Парные изображения Г. и свт. Николая были распространены в новгородской и московской мелкой каменной пластике - на двусторонних иконках. На более ранних памятниках помещалась полуфигура Г.-воина с копьем и щитом в руках (кон. XIII - нач. XIV в., Новгород, из собрания И. С. Остроухова, ГТГ), сменившаяся позднее образом Г., поражающего змея (XIV в., Москва, из собрания ТСЛ, СПГИАХМЗ; нач. XVI в., Новгород, ГИМ). Из Гуслицкого мон-ря происходит икона кон. XIV - нач. XV в., представляющая святых в рост (свт. Николай в епископском облачении с Евангелием в руке, Г.-воин с копьем в правой руке перед грудью, левой опирается на меч). В числе избранных святых устойчивостью отличаются изображения Г., вмч. Димитрия, свт. Николая (напр., «Свт. Николай Мирликийский, с Деисусом и избранными святыми» (1-я четв. XVI в., ЦАК МДА) - на поле, в среднем ряду, в паре с вмч. Димитрием; «Никола, с Деисусом и избранными святыми» (XVI в., АМИИ) - на поле, справа от средника, в паре с вмч. Димитрием). |
| М., 1989. 149; опубл. как изображение неизв. святого), в паре с к-рым на сев. арке был представлен др. воин (Там же. 150), очевидно вмч. Георгий; возможно, Д. С. изображен и на юж. стене ц. вмч. Феодора Стратилата на Ручью (посл. треть XIV в.). В состав росписи ц. Спаса на Ковалёве (1380) входил образ Д. С., сидящего на престоле перед стенами Фессалоники,- композиция, отражающая фессалоникийскую традицию. Судя по иконографическим признакам, тот же святой (хотя нельзя исключить, что это вмч. Георгий) представлен в донаторской композиции в росписи ц. в честь Рождества Христова в Довмонтовом городе Пскова (кон. XIV в., ГЭ): св. воин в молении Христу, за ним - князь или посадник. Характерный для палеологовского искусства образ Д. С.-воина нашел отражение и в рус. пластике, напр.: на иконке XIII-XIV вв. (ГИМ) - в рост; в изображении на обороте иконки Св. Троицы из собрания И. С. Остроухова (рубеж XIII и XIV вв., ГТГ) - в рост, между святителями Николаем Чудотворцем и Василием Великим; на каменной иконке из Владимира (кон. XIV в., ГММК) - поясное изображение, с воздетым мечом в правой руке, на обороте - вмч. Георгий. По мнению А. В. Рындиной, изображением Д. С. является плохо сохранившаяся резная фигура св. воина рубежа XIV и XV вв. (ГММК), обнаруженная в 1918 г. на чердаке синодальной конторы; она же предполагает, что образ происходит из Димитриевского придела Успенского собора Московского Кремля (по мнению др. исследователей, это изображение вмч. Георгия). Иконография Д. С.-всадника представлена иконкой XIV в. (РИАМЗ) с фигурами великомучеников Георгия и Д. С. на конях. В XV-XVI вв. образ Д. С.-мученика встречается прежде всего в произведениях с достаточно сложной программой, предполагавшей разделение святых по чинам святости (т. е. Д. С. как великомученик должен был изображаться с атрибутами мученика, а не воина). Тот же принцип нашел отражение в ряде новых для рус. искусства композиций, распространившихся с XV в. Кроме икон «Покров Богоматери» и «О Тебе радуется», где Д. |
| святыми, но при этом занимает центральное положение, как, напр., на иконе из Никольской ц. карельской дер. Вегоруксы (XV в., ГРМ): фигуру святителя фланкируют фигуры прор. Илии и св. Иоанна Предтечи, а осеняет - медальон с образом Божией Матери «Воплощение». Н. также может быть изображен в паре с др. святым, нередко - стоящим слева от вмч. Георгия Победоносца, как напр., на иконе из Гуслицкого мон-ря (рубеж XIV и XV вв., ГРМ), при этом обращает на себя внимание сопоставление оружия (св. воин опускает снятый и обвитый перевязью меч в ножнах, держит на весу копье) и Евангелия - крупного кодекса в драгоценном окладе, к-рый святитель держит обеими руками легко, под наклоном. Большое число вариантов подобных сопоставлений Н. с др. святым известно из памятников личного благочестия: на каменных иконках, памятниках металлопластики XIV-XVI вв., прежде всего новгородского происхождения, напр., каменная иконка Н. с вмч. Георгием на обороте (XIV в., ГТГ). Но известны и произведения, сделанные, возможно, с московских образцов ( Пуцко-Бочкарева М. Н. Памятник рус. металлопластики XIV в.//ПКНО, 1982. Л., 1984. С. 216-219). Резные иконы в размер пядниц могли повторять чтимые иконы: на них воспроизводились реальные детали драгоценного приклада, напр. гривны, как на иконе, созданной в новгородской провинции (XIV в., ГРМ), на к-рой к стоящему в центре Н. обращены молящиеся ему святые - покровители заказчиков, а на полях в угловых клеймах помещены поясные образы др. святых, в т. ч. целителей. Почитание Н. в Новгороде имело ряд особых, неизвестных прежде черт, о к-рых можно судить по сохранившимся произведениям новгородского искусства, напр. по каменным иконкам с фигурой Н. и с сопутствующей ему равновеликой фигурой первомч. архидиак. Стефана (XIV в., ГРМ); по 2-сторонней каменной иконке из собрания Н. М. Постникова с этими же святыми (ГММК), к-рая получила металлическую обкладку и т. о. стала нательным (воротным) образком ( Николаева. 1983. 372. Табл. 66. 1; Моршакова. 2013. Кат. 22). На каменных иконках фигура Н. |
| О. Н. А., Э. П. А. Почитание у южных славян и на Руси Господь Вседержитель, с предстоящими Богоматерью и ап. Иоанном Богословом. Трехчастный Деисус. Кон. XIV в. (ГТГ) Господь Вседержитель, с предстоящими Богоматерью и ап. Иоанном Богословом. Трехчастный Деисус. Кон. XIV в. (ГТГ) Помимо канонического Апокалипсиса (с толкованиями Андрея, архиеп. Кесарии Каппадокийской ) на слав. язык был переведен ряд апокрифов и псевдоэпиграфов с именем И. Б. в заглавии: апокрифический Апокалипсис (см. Апокрифы ), «Вопросы Иоанна Богослова к праотцу Аврааму» («Вопросы Иоанна Богослова на Елеонской горе») и «Слово Иоанна Богослова об успении Богоматери». Последний текст получил в слав. традиции широкое распространение (см.: СККДР. Вып. 1. С. 43-44). Ап. Иоанн Богослов с Прохором, с житием Иоанна Богослова. Икона. Кон. XV в. (ЦМиАР) Ап. Иоанн Богослов с Прохором, с житием Иоанна Богослова. Икона. Кон. XV в. (ЦМиАР) Пространное житие («Хождение») И. Б., авторство к-рого приписывается его ученику ап. Прохору, было переведено на слав. язык не позднее X в. и получило широкое распространение как в южнослав., так и в восточнослав. ареале ( Hannick. Maximos Holobolos. S. 107-108. N 36; Иванова К. Bibliotheca hagiographica Balcano-Slavica. София, 2008. С. 224-226). Древнейшие списки представлены серб. отрывком кон. XII или рубежа XII и XIII вв. (БАН. 24. 4. 18 (СКСРК, XI-XIII. 73); Жumuje из времена св. Саве: мoшmujy св. Саве, 1594-1994//Зб. радова. Београд, 1997. С. 39-54) и хорват. глаголическим отрывком XIII в. в составе Пассионала (Хорватия. Крк. 30; Vajs J. Martyrii St. Georgii et Periodum St. Ioannis Apostoli et Evangelistae fragmenta glagolica//Slavorum litterae theologicae. Pragae, 1907. Vol. 3. N 2. P. 132-138). Популярность памятника на Руси возросла в XV в. в связи с приближением ожидавшегося в 1492 г. конца света. С этого времени получают распространение лицевые списки в виде отдельного кодекса или вместе с Апокалипсисом толковым. Текст включен в состав ВМЧ свт. митрополита Макария под 26 сент. и издан в их составе. |
| В XIV в. изображения И. и соименного ему Ипатия Эфесского (?) (оба в 3-м ряду, погрудно, в медальонах; в обоих случаях надпись: «Eлnamui») украсили т. н. Васильевские врата , выполненные в технике золотой наводки для собора Св. Софии в Вел. Новгороде в 1335/36 г. (ныне в юж. портале собора Успенского мон-ря в Александрове). Сщмч. Ипатий Гангрский и вмч. Никита. Оборотная сторона резной иконки «Св. Троица». XIII в. (ГРМ) Сщмч. Ипатий Гангрский и вмч. Никита. Оборотная сторона резной иконки «Св. Троица». XIII в. (ГРМ) В иконописи одно из ранних изображений И. сохранилось на иконе «Спас на престоле, с избранными святыми на полях», происходящей из пос. Крестцы Новгородской обл. (2-я пол. XIII - нач. XIV в., ГТГ),- в рост на правом поле, симметрично образу свт. Климента Александрийского (Анкирского (?)) на противоположном поле; правой рукой благословляет, в покровенной фелонью левой руке - Евангелие. С образом И. (судя по поновленной в 1556 надписи) связывают фигуру святителя на правом поле иконы «Свт. Николай Чудотворец, с избранными святыми на полях», написанной Алексой Петровым для ц. свт. Николая Чудотворца Липенского новгородского мон-ря (1294, НГОМЗ). Святой изображен 2-м сверху, парный ему образ на левом поле - свт. Иоанн Златоуст. В пользу стилистической атрибуции святого как И. говорят святительские одежды, где фелонь в знак мученической кончины имеет красный цвет, однако в противоположность близким по времени памятникам (образам на иконе из ГТГ, на фреске ц. Спаса на Нередице) облик святого не соответствует устоявшейся традиции изображения И. седовласым старцем с длинной клиновидной бородой, здесь он показан темноволосым средовеком с округлой бородой. В сер. XIX в. в новгородской Климентиевской ц. находился храмовый образ И., происходящий из бывш. ц. сщмч. Ипатия на Рогатице; примечательно, что это был житийный образ «священномуч. Ипатия в чудесах» ( Макарий [Миролюбов], архим. Археол. описание церк. древностей в Новгороде и его окрестностях. М., 1860. Ч. 2. С. 112). |
| «царственная» далматика с золотым оплечьем на иконах в составе деисусных чинов, таких как Хиландарский (60-е гг. XIV в.; Д., В. J., Д. Хиландар. Београд, 1978. Ил. 81. C. 104) или Высоцкий. Она имеет смысл символического представления архангела в качестве стража Царствия Небесного. На иконе далматика почти закрыта «клубящимися» складками плаща, что может быть воспринято как пластическое воплощение поэтического образа внутренней красоты, восходящего к тексту 44-го псалма («красоту внутрь имея»). Ап. Павел. Икона из Звенигородского чина. Между 1400 и 1425 гг. Иконописец прп. Андрей Рублёв (ГТГ) Ап. Павел. Икона из Звенигородского чина. Между 1400 и 1425 гг. Иконописец прп. Андрей Рублёв (ГТГ) Ап. Павел изображен легко склонившимся к Спасителю. Он держит обеими руками крупный, горизонтально расположенный приоткрытый кодекс. Эта деталь сравнительно часто встречается в визант. живописи в изображениях евангелистов, напр. Иоанна, Матфея, с кон. XIII в., преимущественно в XIV-XV вв. (L " Art byzanine, l " art européen. Athènes, 1964. Pl. 231, 232; Вейцман К., Хадзидакис М., Миятев К., Радойчич С. Иконы на Балканах: Синай, Греция, Болгария, Югославия. София; Белград, 1967. Табл. 87, 94), где текст также читается не полностью. Особая, просветленная самоуглубленность образа ап. Павла соотносится с общей иконографической тенденцией, к-рая характерна для З. ч. Иконография утраченных частей чина восстанавливается предположительно. С наибольшей степенью достоверности можно представить изображение Богоматери, к-рое сохранилось как в Высоцком чине, так и в поздних чинах, считающихся написанными по прориси прп. Андрея Рублёва ( Гусарова. 1979; Плугин. 2001. С. 119, 171. Примеч. 367). Жест рук Богоматери и наклон головы в названных чинах аналогичны Ее иконографическому типу в композиции «Не рыдай Мене, Мати», к-рая, являясь символическим изображением проскомидии, в монументальной живописи часто помещалась в жертвеннике. Даже по сохранившимся частям З. ч. можно представить, что его иконографическое решение неразрывно связано с композиционно-художественным построением. |
| по: Каменнов. 1887. Июль. С. 302). Первоисточником изображений крылатого И. П. является пророчество Малахии: «Вот, Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною...» (Мал 3. 1), к-рое в НЗ соотносится с личностью И. П. (Мф 11. 10; Мк 1. 2; Лк 7. 27). Согласно святоотеческому толкованию, И. П. стал обладателем естества, равного ангельскому, вслед. своего аскетического подвига: «…он жил почти подобно ангелам... тело его... хотя и дерзновенно сказать, уподобилось тому первоначально слепленному Творцом из земли... не знавшему естественных потребностей телу, в котором отпечатлен был ангельский образ, нисколько не отличавшийся от тончайшей тени вследствие чрезмерного воздержания. Кожа богоблагодатная, богоданная и издававшая великое благоухание от духа, цвела на нем и прикрывала его, как бы не отцвечивая плоть тучную и вещественную, но будучи как бы смешана и созерцаема на некоей невещественной сущности, не составленной из стихий. Волосы... прикрывали это ангеловидное и озаряемое благодатями Духа лицо» (Слово прп. Феодора Дафнопата на перенесение из Антиохии досточтимой и честной руки святого славного пророка и Крестителя Иоанна/Изд. и пер.: В. В. Латышев//ППС. 1910. Т. 20. Вып. 2(59). [Ч. 1]. С. 57-76. [Пункт] 20). Изображения И. П. Ангела пустыни создавались в XIV-XV вв., напр. икона из ц. Зачатия св. Иоанна Предтечи с. Городище близ г. Коломны (кон. XIV - нач. XV в., ГТГ). Однако наиболее широкое распространение данный иконографический тип получил в древнерус. искусстве XVI-XVII вв. Можно выделить неск. изводов указанной иконографии, на всех И. П. с крыльями представлен фронтально или в небольшом развороте. 1. И. П. благословляет правой рукой, в левой держит развернутый свиток, напр., на иконах «Св. Иоанн Предтеча Ангел пустыни»: из ц. Зачатия св. Иоанна Предтечи с. Городище; с житием в 16 клеймах (XVI в., ЯМЗ); с житием в 14 клеймах (2-я пол. XVI в., АМИИ); XVI в. (СПГИАХМЗ); кон. XVI в. из Ярославля (ГТГ); с житием в 18 клеймах из Борисоглебской ц. в г. Балахне Нижегородской обл. |
| Погребение кн. Владимира. Клеймо иконы «Святые Борис и Глеб в житии» из Борисоглебской ц. в Запрудах в Коломне. Кон. XIV в. (ГТГ) Кн. Владимир вручает кн. Борису меч и отправляет его на войну с печенегами. Погребение кн. Владимира. Клеймо иконы «Святые Борис и Глеб в житии» из Борисоглебской ц. в Запрудах в Коломне. Кон. XIV в. (ГТГ) В русле вызванных христианизацией гос. преобразований В. С. была и неудачная попытка «византинизации» киевского столонаследия, относившаяся, очевидно, уже к последним годам правления В. С. Согласно традиции, после смерти В. С. Русь должна была быть поделена между всеми его сыновьями (как то было со Святославичами), а Киев должен был достаться генеалогически старейшему. Однако политическое сознание В. С. как главы новой единой христ. державы, видимо, противилось такому механическому дроблению. Развернутых сведений о замысле В. С. нет, но источники заставляют подозревать, что В. С. планировал передать киевский стол одному из своих младших сыновей - св. Борису (ср., напр., вкладываемые в уста Святополка Туровского в «Чтении о св. Борисе и Глебе» упреки В. С., что Борис «хощеть по смерти отца своего стол прияти» - Жития св. мучеников Бориса и Глеба. С. 6-7); не в последнюю очередь это определялось, как можно думать, происхождением последнего по матери из болг. царского дома. Речь шла, разумеется, не о ликвидации наследственных уделов в принципе, а, по-видимому, об учреждении сеньората - номинального политического главенства одного из братьев, вроде того, какой был учрежден полвека спустя по завещанию Ярослава Мудрого. Именно этими планами В. С. были, судя по всему, вызваны почти одновременные возмущения против Киева со стороны 2 старших Владимировичей: Святополка в Турове (вероятнее всего, ок. 1012/13), к-рый в результате оказался в заключении по приказу В. С., и Ярослава в Новгороде (1014). Осуществлению реформы престолонаследия помешали как внезапная смерть В. С. в разгар конфликта с Ярославом, так и радикальное расхождение реформы с традиц. |
| Отдельные поясные изображения В. С. были редки в средневек. искусстве (одно из немногих исключений - поясное изображение В. С. на иконе XVII (?) в. в иконостасе юж. придела ц. свт. Николая на Рогожском кладбище в Москве; икона В. С. со Спасителем на верхнем поле упом. также в Описи Кирилло-Белозерского мон-ря 1601 г.: Опись строений... 1998. С. 60). В нек-рых ранних памятниках В. С. представлен в традиц. для древнейших княжеских изображений плаще-корзне (фреска ц. вмч. Феодора Стратилата на Ручью), на воздухе 1389 г. он показан в накинутой на плечи шубе. Отличительными чертами московской и новгородской иконографии В. С. являются типы его головного убора: для ранних новгородских произведений (фреска ц. вмч. Феодора Стратилата на Ручью, миниатюры Сильвестровского сборника 2-й пол. XIV в. (РГАДА. Тип. Ф. 381, 53) и Сборника 1414 г. из собрания А. И. Мусина-Пушкина, более поздний пример - псковская икона «Успение Богоматери, Владимир, Борис и Глеб» (1-я пол. XVI в., ПИАМ)) типична княжеская шапка, тогда как для московских памятников более характерен открытый, чаще всего городчатый царский венец, зрительно уподобляющий равноап. Крестителя Руси визант. имп. св. равноап. Константину Великому (клеймо иконы «Борис и Глеб с житием» из Коломны, кон. XIV в., ГТГ; воздух 1389 г.; пелена «Богоматерь Одигитрия Смоленская с избранными святыми», 2-я пол. XV в., ГММК). На основе такого образа В. С. было создано уникальное изображение кн. мч. Михаила Черниговского с городчатым венцом на мощевике 2-й пол. XV в. (ГИМ). Уже в XV в. городчатый венец встречается на новгородских изображениях В. С.- иконе деисусного чина из собрания И. С. Остроухова (1-я пол. XV в., возможно, ок. 1414 г., из ц. равноап. кн. Владимира в новгородском Детинце (?), ныне в ГТГ) и иконе-таблетке из новгородского Софийского собора (кон. XV в., ГТГ, музей-квартира П. Д. Корина). Редкой чертой иконы из собрания И. С. Остроухова являются одежды В. С.: не рус. плащ или шуба, а хламида античного патриция с таблионом, характерная для деисусных изображений мучеников. Столь же редкий вариант иконографии представлен на фреске собора в честь Рождества Богородицы в Ферапонтовом мон-ре (1502): князь показан в лоратном дивитисии, что сближает его облик с иконографией имп. Константина (эта особенность отражает идею преемственности Московского государства и Русской церкви по отношению ко Второму Риму - К-полю). В XVI-XVII вв. В. С. всегда изображается в шубе, к-рая украшается богатым орнаментом, и в городчатом венце, хотя в ряде памятников XVII в. вновь встречаются изображения княжеской шапки (икона «Владимир, Борис и Глеб с житием Бориса и Глеба». Кон. XVII - нач. XVIII в., ГВСМЗ). Кроме того, известны изображения В. С. в царском венце с округлым закрытым верхом: на иконе «Владимир, Борис и Глеб» (1675, ГМзК). Со 2-й пол. XVII в., возможно под воздействием укр. книжной гравюры, В. С. часто изображали со скипетром и державой (фреска ц. Рождества Христова в Ярославле, 1683). |
|
|
