| О христианстве Иустин говорит: «Я увидел, что эта философия есть единая, надежная и полезная» (Dial. 8). В этих словах он высказал то, что было общим убеждением апологетов (cf. Tatian. 31; Melito apud Euseb., Hist. eccl. IV, 26.7; Miltiades apud Euseb., Hist. eccl. V, 17.5). Учение Спасителя полно силы и духа (Justin., Dial. 8; 9). С точки зрения этого возвышенного взгляда на христианство определяется отношение апологетов к язычеству и иудейству. Положение, занятое ими в отношении к язычеству, двоякое: язычество составляет или противоположность истине, чем обеспечивается абсолютное значение христианства, или несовершенную предварительную ступень, которая указывает на христианство как свое завершение. Оба утверждения нашли своих представителей среди апологетов, иногда соединяясь у одного и того же автора. Когда апологеты стремятся показать необходимость христианства, то языческая религиозность изображается как нелепость и безнравственность, и боги язычников называются демонами (cf. Justin. 1,12; 14; 21; Dial. 79; 83; Athenag. 23; 25; Minuc. 21) на основании изречения псалмопевца: «Яко вси бози язык бесове» ([πντες] ol 9eol των θνν δαιμνια) ( Пс. 95: 5 ). Философы и поэты – только пособники идолослужения (Aristid. 13), вдохновляемые демонами (Theophil. И, 8), и излагают только полные противоречия бредни (Tatian. – passim; Theophil. II, 8; III, 2; 5; Minuc. 38). To, что в их учении действительно хорошо, заимствовано из пророков, которые значительно превосходят их древностью (Justin. 1,44; 54; 59; Tatian. 31; 40; Theophil. I, 14; III, 23; II, 30; 37; Minuc. 34). С другой стороны, апологеты могли поставить христианское учение о Троице и ангелах, равно как и о Сыне Божием, в параллель с политеизмом и учением о сыновьях богов (Justin. I, 6; 20–24; Athenag. 10). В философах был Тот же Логос, Который потом явился во Христе. «Наше учение, очевидно, возвышеннее всякого человеческого учения, потому что явившийся ради нас Христос по всему был Словом (λογικν): и по телу, и по слову, и по душе. И все, что когда-либо сказано и открыто хорошего философами и законодателями, все это сделано ими соответственно мере нахождения ими и созерцания Слова» (Justin. II, 10). Философам присущи были только семена (σπρματα) Логоса, тогда как во Христе Он открылся всецело. Поэтому у языческих философов находится много ложного. Учение (διδγματα) Платона так относится к учению Христа: оно не чуждо учению Христа, но и не во всем с ним сходно (Justin. II, 13); живущие или жившие согласно со Словом суть христиане (Сократ, Гераклит, Авраам, Илия). |
| Во-вторых, признанию подлинности 2 Клим. препятствует недостаток внешних свидетельств о нём. Дионисий Коринфский, упоминая в ответе папе Сотиру (166–174 гг.) о 1-м Послании Климента, ничего не говорит о 2-м Климентовом Послании; напротив, Послание Сотира он по отношению к 1-му Климентову Посланию считает вторым посланием из Рима к коринфской общине (Euseb. Hist. eccl. IV, 23, 11//PG. T. 20. Col. 388C; р. п.: C. 181). Впервые 2-е Климентово Послание упоминается Евсевием Кесарийским , но в смысле неблагоприятном для его подлинности: «надобно заметить, – говорит он, – что и другое Послание приписывается Клименту, но мы знаем, что оно не так известно, как первое, ибо и древние, как мы знаем, не пользовались им» (Euseb. Hist. eccl. III, 38, 4//PG. T. 20. Col. 293C; р. п.: C. 139). Иероним прямо говорит, что 2-е Климентово Послание «отвергается древними» (Hieron. De vir. illustr., 15//PL. 23. Col. 633A; р. п.: C. 274). Это повторяет и Фотий (Phot. Bibi. Cod. 113//PG. T. 103. Col. 385D–389A). B известность 2 Клим. начинает входить лишь c V в., наряду c 1 Клим. (Codex Alexandrinus; псевдо-Иустин, «Ответы к православным», 74 209 ; 85 Правило Апостольское 210 ). В-третьих, против подлинности 2 Клим. говорят и внутренние данные. В нём ведётся скрытая полемика против гностиков, как проповедников «худых учений» (Clem. Rom. 2 Ep. ad Cor. 10//PG. T. 1. Col. 344B; р. п.: C. 163), которые «предпочитают здешнее наслаждение будущему обетованию» (ibid. 10//PG. T. 1. Col. 344В; р. п.: C. 162), говорят, что «эта плоть не будет судима и не воскреснет» (ibid. 9//PG. T. 1. Col. 341В; р. п.: C. 159), a поэтому не придают никакого значения подвигу мученичества и исповедничества. В противоположность этим лжеучениям во 2 Клим. настойчиво ведётся речь о необходимости соблюдать чистоту плоти (ibid. 8//PG. T. 1. Col. 341 AB; р. п.: C. 162) и o христианском долге мученичества (ibid. 5, 4//PG. T. 1. Col. 336AB; р. п.: C. 160). Всё это неприложимо к св. Клименту Римскому , который до эпохи гностиков не дожил; кроме того, он писал более простым слогом, чем автор данного Послания, а поэтому ему это Послание приписываемо быть не может; не говоря уже о различии богословских воззрений в 1 и 2 Клим. (о чём ниже). Б. Время и место написания |
| 582 См. Iust. dial. c. Triph. 89. Minuc. Fel. Octav. c. 29. Hieron. ad Marc. c. 15, ad Hos. c. 12. August. in ps. 103. Joh. Damasc. de fide orthod. IV, 11 и др. 587 Весьма древнее изображение на одном стеклянном сосуде представляет христианина с crux immissa + на челе. Та же форма креста находится на гробнице св. Домитиллы и еще одном надгробном памятнике древнее IV в. См. «Хр. Чт.» 1868, 11, стр. 744. Friedlieb, ibid., s. 133. 589 Cic. divin. 1, 26, 55: servus furcam ferens ductus est. Сравн. Sueton. Nero, 4°. Liv. 1, 26. 2, 36. 590 Deligati ad patibulos circumferuntur et cruci defiguntur. Licin. Mac. Сравн. Plaut. ap. Non. Marcell. 221. mil. glor. 2, 4, 7. Senec. ad Marc. 20: alii brachia patibulo explicuerunt. Macrob. sat. 1, 10. 593 Кроме вышеприведенного места из Светония (Sueton. in Galb. c. 9), см. еще, напр., Iustin. hist. XVIII, 7. 595 «В продолжении 40 дней, – говорит иудейская басня в вавилонской Гемаре (Sanhedr. VI, 2), – выходил герольд и возглашал (об Иисусе Христе): этот ведется для побиения камнями, потому что он обманул Израиля. Кто знает что-нибудь в его защиту, может прийти и сказать. Но не нашлось никакой защиты; поэтому он был повешен вечером праздника Пасхи». 596 Titulus, σανς, λεκωμα, πναξ, ατα. См. Socrat. Hist. eccl. I, 17. Sueton. Calig. c. 32. Euseb. Hist. eccl. V, 1, n. 19. Dio Cass. 54, 3: μετ γραμμτων τν αταν τ. θανατσεως ατο δηλοντων. 597 Тацит (Annal. III, 14) называет его поэтому exactor mortis, а Сенека (de ira 1, 16), напротив, – centurio supplicio praepositus. 598 Подобную же картину представляло шествие на место казни и осужденного иудейским судилищем, в период самостоятельной деятельности последнего. Преступника вели два экзекутора , spectatores congregationis. Герольд – – шел впереди и громким голосом называл имя осужденного, род казни, к которой он был приговорен, главные обстоятельства и свидетелей его преступления. «Если кто знает что-нибудь полезное для него, может прийти и сказать», – всякий раз заканчивал он свою речь. Sanhedr. VI, 1. |
| При всей скудости сведений о литературной деятельности Мелитона в источниках II и III вв., мы узнаем из них, что имя Мелитона в период от 190 до 230 г. известно было и почиталось в Малой Азии, Александрии, в Риме и Карфагене. Более подробное сообщение о литературной деятельности Мелитона дает Евсевий; от него мы узнаем, что Мелитон был одним из плодовитейших христианских писателей царствования Марка Аврелия. Он называет около двадцати произведений Мелитона, но при этом дает понять, что он не ручается за полноту своего списка (Hist. eccl. IV, 26). Из позднейших писателей только Анастасий Синаит (VII в.) дополняет Евсевия указанием двух произведений Мелитона, не названных историком, и свидетельствует, что еще в VII в. на Синае Мелитона почитали как «божественного и мудрейшего учителя», как «богомудрого». Вообще же в позднейшее время упоминания о Мелитоне весьма редки и память о нем в восточной Церкви исчезла довольно рано. Евсевий и Анастасий Синаит сообщают о следующих произведениях Мелитона: 1) Апологетическое произведение в защиту христианской веры (Λγος πφ της πστεως), которое Мелитон представил императору Марку Аврелию (Euseb., Hist. eccl. IV, 26.1; cf. IV, 13.8); оно представляло собой небольшую книжечку – βιβλδιον (IV, 26.2). Из этой апологии Евсевий приводит три отрывка; в первых двух Мелитон говорит о том произволе и жестокости, в жертву которым отданы беззащитные малоазийские христиане. «Ныне, – говорит он, – чего никогда еще не бывало – подвергается гонению и преследуется новыми указами по Асии род людей богобоязненных. Бесстыдные доносчики и искатели чужого, находя себе повод в указах, [открыто] разбойничают, днем и ночью грабят жителей, ни в чем не повинных». Спустя немного Мелитон продолжает: «И если это делается по твоему повелению, пусть делается так; царь справедливый никогда не захочет чего-либо несправедливого. В этом случае мы с удовольствием принимаем честь идти на смерть и просим тебя только об одном, чтобы ты сам наперед узнал подвижников такого упрямства и потом справедливо решил, достойны ли они смерти и наказания, или освобождения и спокойствия. |
| О Григории Богослове и брате его Афинодоре история повествует, что лишь после 5-летнего изучения наук у Оригена, правда, успешного изучения, они поставлены были во епископы, будучи еще молодыми В молодом возрасте поставлены были также: Ахолий, епископ антиохийский Павел, епископ александрийский Афанасий, епископ тоже александрийский и многие другие того времени. В каких именно летах были они, история с точностью не говорит; из сравнения хронологических данных относительно Афанасия видно, что в 326 году, когда избран был в преемники Александру, он мог иметь только 30 лет от роду. В VI веке греко-римским законодательством изданы были относящиеся к этому распоряжения. В одной из своих новелл Юстиниан предписывает, что никто не может быть избран во епископа, если не имеет, по крайней мере, 35 лет от роду Однако, другой новеллой требуется от кандидата во епископа 30-летний возраст На этом потом и остановились; однако, практика последующих веков показывает, что 30-летний возраст считался самым молодым, так как епископы редко были поставляемы в этом возрасте, - по обыкновению поставлялись во епископы лица в более зрелом возрасте. Для диакона правило (14) трулльское назначает 25-летний возраст. Это предписано было еще Карфагенским Собором 401 года Для иподиакона 15-е трулльское правило предписывает 20 лет. О таком же возрасте для кандидатов в иподиаконы говорят и две новеллы императора Льва Философа Относительно возраста диакониссы правило повторяет предписание 15-го правила IV Всел. Собора, по которому диакониссой может сделаться женщина, имеющая от роду 40 лет. В толковании этого правила Вальсамон упоминает и о чтецах, и, ссылаясь на III, I, 28 Василик (что соответствует 13-й главе CXXIII новеллы Юстиниана), замечает, что чтецом может быть поставлен только тот, кто имеет 18 лет от роду Примечания: 100. Euseb., Hist. eccl. VI,30 [Migne, s.g., t.20, col.589]. 101. Ambros., Ep. 60 [Migne, s.l., t.16, col.1183]. 102. Socrat., Hist. eccl. II,5 [Migne, s.g., t.67, col.192]. 103. |
| Р. началась в апостольский период и связана в первую очередь с именем ап. Андрея Первозванного. В источниках III-IV вв. говорится о том, что ап. Андрей проповедовал в греко-рим. крепостях на землях между нижним Дунаем и Понтом Эвксинским (Чёрным м.) - т. е. на территории румын. исторической обл. Добруджа, к-рая составляла часть Внутренней Мёзии со столицей в Маркианополе (Marciana Ulpia Traiana, ныне г. Девня, Болгария) и при рим. имп. Диоклетиане (284-305) была преобразована в отдельную провинцию Римской империи - М. Скифию. В сочинении, приписываемом автору III в. Ипполиту Римскому, «О двенадцати апостолах» ( Hipp. De duodecim apostolis//PG. 10. Col. 951-952) сообщается о проповеди ап. Андрея среди скифов и даков. Писатель того же века еп. Кесарийский Евсевий Памфил в «Церковной истории», ссылаясь на 3-й том «Толкования на Бытие» Оригена, также писал о том, что по жребию ап. Андрею достался удел в Скифии ( Euseb. Hist. eccl. III 1). Эти сведения косвенно согласуются с утверждением Тертуллиана (ок. 160-220), который в трактате «Против иудеев» упоминал «покоренных Христу» даков и скифов ( Tertull. Adv. Iud. VII 3). Более поздние источники о миссии ап. Андрея в Добрудже основываются на традиции, а также на уже утраченных к тому времени источниках (в т. ч. апокрифических): это Житие ап. Андрея, написанное между 815 и 843 гг. Епифанием Монахом (PG. 120. Col. 229-230), повторившим путь апостола и собиравшим о нем сведения на местах; Синаксарь К-польской ц. (архетип кон. X в.; SynCP. Col. 265-266), в котором под 30 нояб. указывается, что в результате жребия ап. Андрею достались обширные территории в Вифинии, а также в Понте, Фракии и Скифии (регионы, расположенные от устья Дуная и простирающиеся до Чёрного м.); труд визант. историка Никифора Каллиста Ксанфопула (50-70-е гг. XIII в.- ок. 1335) «Церковная история» ( Niceph. Callist. Hist. eccl. II 39//PG. 145. Col. 860). В румын. церковной лит-ре эта традиция стала широко известна в XVII в. благодаря митр. Молдавскому Досифею (Барилэ; 1671-1674, 1675-1686), который между 1682 и 1686 гг. |
| Молчаливое пользование «Увещанием» заметно и у свт. Кирилла Александрийского в его сочинении против Юлиана Отступника; Евсевий и Говар знали «Увещание», как сочинение Иустина Мученика . Однако приписываемо оно ему быть не может: 1) стиль отличается от иустиновского чистотою, изяществом, последовательностью; 2) воззрения не имеют специфического иустиновского отпечатка; учение о Логосе встречается между прочим (Ps.-Iust. Martyr. Cohort. ad Graec. 15, 38//PG. T. 6. Col. 272:309) и вовсе не раскрывается Его значение, как принципа Откровения; к философии отношение отрицательное (ibid., 7//PG. T. 6. Col. 256AB); нет и следа теории о возможности постижения некоторых истин и у философов при помощи λγος σπερματικς (cp.: Iust. Martyr. 2 Apol., 13//PG. T. 6. Col. 465BC; р. п.: C. 119); все хорошие мысли объясняются заимствованием из Ветхого Завета; субъектом богоявлений считается Сам Бог, а не Логос (Ps.-Iust. Martyr. Cohort. ad Graec., 31//PG. T. 6. Col. 300A и др.); демоны в воззрениях автора «Увещания» не играют никакой роли: многобожие возникло у людей на основании слов искусителя: «будете, как боги» ( Быт. 3:5 ) (ibid., 21//PG. T. 6. Col. 280AB; cp.: 36:38), боги же языческие сами по себе – ничто, плод фантазий (ibid., 36, 38//PG. T. 6. Col. 305–312), а не демоны; 3) У св. Иустина тон апологий примирительный, тогда как в «Увещании» – полемический. Разные учёные называли разных авторов «Увещания»: Фельтер – Аполлинария Иерапольского (II в.), Дрэзеке – Аполлинария Лаодикийского (еретика IV в.). Но заглавия сочинений этих писателей-епископов: «Об истине» (Иерапольский) и «В защиту (πρ) истины» (Лаодикийский) (Euseb. Hist. eccl. IV, 27//PG. T. 20. Col. 397B; р. п.: C. 186; Sozom. Hist. eccl. V, 18) вовсе не подходят к содержанию «Увещания» (λεγχος); к тому же Аполлинарий Лаодикийский имел в виду Юлиана Отступника, между тем как в «Увещании» на него нет никаких намёков 227 . Отсюда лучше всего признать, что автор «Увещания» неизвестен. Для решения вопроса о времени написания важно установить отношение «Увещания» к «Хронографии» Юлия Африкана 228 (221 г.). Доказывая древность Моисея (Ps.-Iust. Martyr. Cohort. ad Graec., 9//PG. T. 6. Col. 257–261), автор «Увещания» приводит те же синхронизмы, которые имеются и у Ю. Африкана. Является вопрос, кто от кого зависит. Одни учёные стоят за приоритет «Увещания» или общего их источника (Гутшмид), другие – за приоритет Африкана. Последнее предположение вероятнее. Цитата в «Увещании» производит впечатление взятой из вторых рук: в ней упоминаются такие писатели, как Гелланик, Филохор, Кастор, Таллос, у которых речи о Моисее нет, но которые сопоставлены у Африкана с Моисеем по синхронистическим соображениям; а цитата из Полемона приводится с теми истолкованиями, какие излагал Африкан, как слова самого Полемона. При признании зависимости «Увещания» от Ю. Африкана время написания его следует отнести к III веку. |
| 2065 Это было, по свидет. Златоуста, до удаления Апостола на остров Cf. Tillemont. Op. Cit. I, p. 362. 2067 Euseb. Hist. Eccles. III, 13 cf. S. Iren. Adv. haer III, 3, § 4. Св. Епифаний вместо Керинфа называет Евиона. Haer XXX, 24 (по р. пер. т. I стр. 252). 2068 Cassian. Collat. XXIV, 21. 24. Collationes Кассиана присоединены к творениям Иоанна Дамаскина . См. Zahn. Op. cit. p. 170.-Подлинный текст м. видеть в сочинении Hingelfeld " a. Op. cit. S. 405. 442–443. Cf. Stichart. Op cit. S. 119. 2069 S. Epiphanius. Haer. XXX, 24 и др. Tillemont. Op. cit. t. I. p. 375. Яцкевич. Цит. соч. стр 75 ср. Апокрифы. 2072 Hieron. In Galat. VI, 10: Beatus Johannes Evangelista cum Ephesi moraretur usque ad extremam senectutem, et vix inter discipulorum manuad ecclesiam deferretur, nec posset in plura voce verba contexere, nihil aliud per singulas solebat proferri collectas, nisi hoc „Filioli, diligite Alterutrum“. Tandem discipuli et fratres, qui aderant, taedio affecti quod eaden semper audirent, dixerunt: „Magister, quare semper hoc loqueris?“ Qui respondit dignam Joanne sententiam: „Quia praeceptum Domini est, et solum fiat, sufficit“. 2075 S. Irenaeus. Advers. haeres. III. 3, § 4: Polycarpus non solum ab Apostolis edoctus et conversatus cum multis ex iis, qui Dominum nostrum viderant. sed ab Apostolis in Asia in ea, quae Smyrnae est Ecclesia, Episcopus constitutus. В письме ко Флорину, сохраненном Евсевием (Hist. Eccl. V, 20 ) он вспоминает об обращении ( συναστροφς) Поликарпа св. Ап. Иоанном. 2076 Tertullian. De praescript. с. 32: Hoc enim modo Ecclesiae Apostolicae census suos deferunt, sicut Smyrnaeorum Ecclesia habens Polycarpum ab Ioanne collocatum refert. Cf. Contra Marcion. c. 5. 2077 Hieronymus. De viribus illustr. c. 17: Polycarpus Ioannis Apostoli discipulus ab eo Smyrnae Episcopus ordinatus, totius Asiae princeps fuit. Cf, Chron. ad. A. C. 101. 2078 Eusebius. Hist. Eceles. III, 36: Διπρεπε γε μν κατ τοτους π τς σας τν ποστλων ομιλητς Πολκαρπος τς κατ Σμρναν κκλησας πρς τν ατοπτν κα πηρετν το Κριου τν πισκοπν γκεχειρισμνος. Cf. Lib. IV, 14; V, 20. |
| Св. Иустин Философ и Мученик по свидетельству Евсевия «оставил нам очень много полезных памятников ума образованного и ревностно занимавшегося предметами Божественными» (Hist. eccl. IV, 18.1). Действительно, он был первым из древнецерковных писателей, развивших обширную литературную деятельность. Он опровергал не только иудейство й язычество, но и ереси. Слава Иустина, его почтенной личности, окруженной ореолом мученичества, равно как его литературной деятельности, учености и православия проходит через всю древность. Как высоко ценили его произведения, об этом свидетельствуют отзывы о нем последующих церковных писателей и влияние, какое он оказывал на них. Если и нельзя доказать, что ученик Иустина Татиан , называвший его о θαυμασιτατος ουστνος, пользовался его произведениями и делал заимствования из них, то несомненно, что в своем произведении Oratio ad Graecos он вводит Иустина как известную и знаменитую личность. Игизипп, писавший почти одновременно с Иринеем, по–видимому, пользовался противоеретическим произведением Иустина Σνταγμα κατα πασν των γεγενημνων αρσεων, о котором Иустин сам упоминает в своей апологии (Apol. I, 26). Несомненно, что и Ириней делал извлечения из произведений Иустина; он не только два раза ясно указывает на Иустина (Adv. haer. IV, 6.2; V, 26.2), но и в первой книге своего проти–вогностического труда несомненно использовал Σνταγμα Иустина, и во всех пяти книгах обнаруживает значительную зависимость от апологий и «Разговора с Трифоном». Составитель Chronicon paschale обращает внимание на родство между несохранившейся апологией Мелитона Сардийского и апологией Иустина которое может быть объяснено только пользованием последней со стороны Мелитона 385 . Феофил также обнаруживает знакомство с апологией Иустина, хотя вообще его произведение отличается самостоятельностью. То же должно сказать и о псевдо–мелитоновской апологии, известной только в сирийском переводе. Отмечают пользование апологией Иустина со стороны Минуция Феликса . Не подлежит никакому сомнению, что Тертуллиан знал различные произведения Иустина, пользовался ими при составлении своих трактатов даже позднейшего времени, не называя источника: «Апологетик» Тертуллиана написан на основании весьма тщательного чтения апологии Иустина. Один раз Тертуллиан называет его имя как писателя против еретиков (Adv. Valentinianos 5), причем дает понять, что Иустина он считает древнейшим противоерети–ческим писателем, писавшим также и против валентиниан, и что уже в начале III в. ему усвоено было почетное наименование philosophus et martyr. Современник Тертуллиана Ипполит также знает « Иустина Мученика » (Refut. VIII, 16), а автор «Малого лабиринта» между церковными апологетами и полемиками называет Иустина на первом месте (Euseb., Hist. eccl. V, 28.4). |
| 2) Авторство и датировка сочинения. Принадлежность сочинения И. Ф. подвергалась сомнению уже с XVII в. (И. Хулземан (1670), Л. Э. Дюпен (1690) и др.) ( Pouderon. 2009. P. 42). Делались попытки отождествить «Увещание...» с 1-й книгой Аполлинария Иерапольского «Об истине» ( Euseb. Hist. eccl. IV 27) ( V ö lter. 1883) или с соч. «В защиту истины» Аполлинария Лаодикийского, направленного против имп. Юлиана Отступника ( Sozom. Hist. eccl. V 18) ( Draeseke. 1885; Idem. 1900; Asmus. 1895; Idem. 1897). В защиту датировки не ранее 2-й четв. III в. выдвигалось предположение о зависимости хронологического отдела «Увещания...» (гл. 9) от «Хронографии» Юлия Африкана ( Sch ü rer. 1878). Предлагалось относить сочинение к сер. III в. ( Grant. 1958) или к 260-300 гг. ( Puech. 1898). Однако выдвигались и контраргументы в пользу авторства И. Ф. (подробнее см.: Сагарда. 2004. С. 247-248). Новый шаг был сделан Х. Ридвегом, который привел 5 аргументов в пользу принадлежности сочинения Маркеллу Анкирскому ( Riedweg. 1994, резюме в статье 1993): хронологические рамки определяются нижней временной границей - зависимостью сочинения ( Iust. Martyr. (ps.). Cohort. ad Graec. 9. 2; 12. 2) от «Хронографии» Юлия Африкана, т. е. после 221-240 гг. ( Riedweg. 1994. Bd. 1. S. 30-33), и верхней временной границей - цитированием фрагментов из «Увещания...» (без имени автора) у свт. Кирилла Александрийского в соч. «Против Юлиана», т. е. ок. 440 г.; параллели в лит. контексте с сочинениями Порфирия (ок. 234-304) и с «Евангельским приготовлением» Евсевия (между 314 и 321) (Ibid. S. 38-42); сходство с антиохийской экзегетической традицией, заключающееся прежде всего в использовании термина «созерцание» (θεωρα) для обозначения внимательного исследования смысла Писания ( Iust. Martyr. (ps.). Cohort. ad Graec. 29. 1) и отвержении аллегории (λληγορα) и метафоры (μετνεγκεν, μεταβαλντα) как произвольного искажения и перестановки текстов (Ibid. 28. 2. 3. 5) ( Riedweg. 1994. Bd. 1. S. 141-144; ср.: Pouderon. 2003; Idem. |
|
|
