| ч. Латеранского Собора 1059 г. (известно ок. 30 списков; K é ry. 1999. P. 239-243). Со 2-й пол. XI в. в правовых сводах появились разделы о покаянии, помещенные в них каноны заимствовались из других сводов права и пенитенциалиев IX-X вв. Наиболее значимые разделы о покаянии находятся в Декрете Бурхарда Вормсского (Кн. 19 - «Corrector et medicus»), в итал. «Собрании пяти книг» (Кн. 4 - «De poenitentia»), в «Собрании Ансельма, епископа Луккского» (Кн. 11 - «De poenitentia»), в Декрете Иво Шартрского (Кн. 15 - «De poenitentia», составлена на основе Декрета Бурхарда и пенитенциалия Фульберта Шартрского). Материал о покаянии из Декрета Бурхарда и «Собрания пяти книг» лег в основу мн. сводов К. п. В период григорианской реформы стали составляться сборники канонов по к.-л. конкретному вопросу, создавались подборки норм римского права по церковным вопросам, подборки канонов о десятине, симонии, браке и др. Так, напр., трактат Петра Дамиани «De parentelae gradibus» (О степенях родства, ок. 1063) был направлен против равеннских правоведов, к-рые утверждали, что степень допустимого родства для вступления в брак следует определять по римскому, а не по К. п. Кард. Деусдедиту приписывается авторство «Книжицы против захватчиков и святопродавцев» (Libellus contra invasores et simoniacos). Во 2-й пол. IX - кон. XI в. количество текстов с нормами римского права в церковно-правовых сборниках постепенно росло, а с обнаружением «Дигест» Юстиниана и началом их комментирования в Болонье К. п. стало основным инструментом рецепции римского права в Европе (с 80-х гг. XI в.). На отдельные нормы римского права начали активно ссылаться Римские папы и канонисты, создавались предназначавшиеся для духовенства сборники норм римского права о Церкви, а также сборники норм процессуального, имущественного, договорного права, к-рые использовались клириками, управлявшими церковным имуществом, церковными администраторами, а также церковными судьями при исполнении сеньориальных обязанностей. Значительное число норм римского права вошло в Лжеисидоровы декреталии, капитулярии Псевдо-Ангильрамна и Бенедикта Левиты. |
| З. был включен в капитул кафедрального собора Бреслау. Одновременно с пастырским служением и научной деятельностью с кон. 10-х до нач. 30-х гг. XX в. активно участвовал в политической жизни. В 1919 г. З. был избран депутатом городского совета, в 1925 г. - председателем центристской фракции парламента Бреслау, а с 1929 г. стал депутатом провинциального ландтага Силезии. В 1929-1933 гг. член Гос. совета Пруссии. С приходом к власти в Германии в 1933 г. национал-социалистов З. был вынужден уйти из политики и заняться научной работой. В 30-х гг. подготовил и издал основные свои научные сочинения, в т. ч. «Историю пап от восшествия на престол Григория Великого до сер. XI в.» (Das Papsttum im Frühmittelalter: Geschichte der Päpste vom Regierungsantritt Gregors des Grossen bis zur Mitte des 11. Jh. Lpz., 1934), «Папство в Новое время» (Das Papsttum in der neueren Zeit (1534-1789). Lpz., 1936), а также созданный в соавторстве с К. Лёффлером труд «История папства от возникновения до наших дней» (Papstgeschichte von den Anfängen bis zur Gegenwart. Münch., 1933, 19495). В 1939 г. З. закончил издание многотомного исследования «История папства от возникновения до сер. XX в.» (Geschichte der Päpste von den Anfängen bis zur Mitte des 20. Jh.) - наиболее значительной и известной из его работ. Отличаясь широким охватом исторических реалий, сочинения З. были результатом тщательного исследования и скрупулезной проработки источников, что обусловило их популярность как среди современников З., так и среди историков последующих поколений. С включением Бреслау в состав Польши после второй мировой войны З. как представитель местной нем. общины в апр. 1946 г. был выселен польск. властями в ФРГ. Переехав в Мюнхен, З. получил назначение на должность профессора кафедры церковной истории Мюнхенского ун-та, к-рую занимал до выхода на пенсию в 1952 г. Соч.: Das Problem der Trennung von Staat und Kirche und die Stellung der deutschen Katholiken zu demselben. Breslau, 1919; Der Aufstieg des Papsttums. |
| 21 слл.). Отчасти Христос соглашается с законом, но углубляет его положения (об убийстве и гневе (1-я антитеза), о прелюбодеянии (2-я антитеза) и любви к врагу (6-я антитеза)), однако мн. заповеди - о разрешении на развод (3-я антитеза), о допущении клятвы (4-я антитеза) и о воздаянии - Иисус Христос столь же абсолютно отвергает. Ап. Павел. Роспись собора Св. Софии в Киеве. 40-е гг. XI в. Ап. Павел. Роспись собора Св. Софии в Киеве. 40-е гг. XI в. Буквально истолковывая ветхозаветные пророчества, Христос нередко приводит их как обоснование Своих действий (Мф 12. 2-5; 15. 4, 7-9; 19. 4; 21. 23; 22. 32, 37 и др.) или как подтверждение Своего мессианского достоинства (Мф 15. 24; 16. 27; 21. 41-44; 22. 42-45; 24. 15, 30; 26. 24; Лк 4. 21; 24. 46). Он указывает в событиях израильской истории прообразы, нашедшие исполнение в Нем и Его служении. Так, Он упоминает служение прор. Ионы и его 3-дневное пребывание во чреве кита (Лк 11. 29-30), покаяние ниневитян (Мф 12. 41), состояние людей перед потопом (Мф 24. 37) и др. события ветхозаветной истории. В целом ВЗ рассматривается Им как приготовление к НЗ, принесшему обещанное в Ветхом и исполнившееся в Новом Завете спасение людей (Ин 8. 56). II. Ап. Павел в посланиях сформулировал ряд герменевтических подходов, ставших фундаментальными для христ. толкования Писания, в частности выработанные им категории христологического понимания ВЗ. Нек-рые особенности подходов ап. Павла связаны с тем, что прежде он был убежденным фарисеем (Гал 1. 13-14; Фил 3. 5-6), книжником, учившимся в иерусалимской школе Гамалиила I (Деян 22. 3), последователя раввина Гиллеля , к к-рому восходит первое составление правил галахического толкования закона (Тосефта, Санхедрин 7. 11). Подобно приемам галахического толкования, он допускает распространение смысла заповеди на сходные предметы, но при этом никогда не отрицает начального, буквального смысла. Так, заповедь, охранявшую рабочий скот («Не заграждай рта у вола молотящего» - Втор 25. 4), он понимает как имеющую отношение и к работающим людям (1 Кор 9. 9): если Бог заботится о животном, то тем более мы должны быть сострадательны к труждающимся ( Глубоковский Н. Н. Благовестие св. ап. Павла по его происхождению и существу. СПб., 1905. Кн. 1. С. 199-203). Его фарисейское воспитание проявляется и в том, что он использует иудейские предания, не зафиксированные в евр. тексте ВЗ. Так, в Гал 3. 19 он утверждает, что закон Моисеев «преподан через Ангелов», что отражает древнейшее иудейское предание (ср.: Втор 33. 2 (LXX)) (Там же. 190-191, 194-199). |
| – ныне Керченский пролив между полуостровом Крым и Таманским полуостровом; 4) античное Боспорское царство, возникшее около 480 г. до н. э. в результате объединения греческих городов на Керченском и Таманском полуостровах, по обе стороны Керченского пролива, а со временем достигло устья Танаиса (Дона). Столицей царства являлся город Пантикапей, находившийся на месте нынешней Керчи (Корчева русов). К началу VI в. Б. оказался на территории, контролируемой гуннами. Неудачная попытка подчинить его Византии была предпринята императором Юстином I (518–527 гг). При его преемнике, Юстиниане I, город все же вошел в состав Византийской империи и под этим названием подразумевалась либо часть восточного Крыма, либо бывший Пантикапей (вероятно, уже с IV в.). Византийские авторы именуют город «Воспором» (согласно чтению по системе Рейхлина, где греческая буква бета произносится как «в»). Здесь находился центр одноименной епархии. В конце VI в. город входил в состав дуката, командование которым находилось в Херсоне. Вопрос о полном включении Б. в состав Хазарского каганата в конце VII-IX вв. остается спорным. В это время письменными и сфрагистическими источниками здесь зафиксированы архонт, епископы, в том числе ипопсифий Георгий. Судя по византийским печатям-моливдулам, в X-XI вв. Б. был центром одноименной византийской фемы. В 50-е или 60-е гг. XI в. на короткое время Б. был подчинен Тмутаракани, находившейся в руках русов, однако к 1094 г византийцы вновь его отвоевали. В начале XIII в., после захвата Константинополя крестоносцами, город переходит в зависимость от половцев. Во второй половине XIV в. здесь была основана фактория Генуи, просуществовавшая до 1475 г., после чего до 1774 г. местность контролировалась турками- османами и татарами. Бостра – город в Сирии, важный центр торговли, ранневизантийской металлургии, обработки железа. Босфор – пролив длиной 30 км и шириной 3–4 км, который соединяет Пропонтиду с Черным морем (современное название Богази по-турецки, Стенон по-ромейски). |
| 13. S. 108–113). Если для целей любого учебника пригоден 476 г. (дата падения Ромула Августула, последнего императора Западной Римской империи), то на деле эта дата, имеющая скорее символическое значение для реального хода событий в Италии, ничего не значит для восточного Средиземноморья. Путь от античности к раннему средневековью ознаменован прежде всего такими вехами: всеобщий кризис римского мира в середине III в. (30—80-е годы); легализация христианской церкви (313 г.) и достижение ею господствующего положения (к 381 г.); перенос столицы в Константинополь (330 г.) и окончательный раздел Римской империи на Западную и Восточную (395 г.), а также разграбление Рима войсками Алариха (410 г.); наконец, завоевание арабами сирийско-египетских провинций Восточной Римской империи в VII в. (30—40-е годы) и перерождение самой этой империи в средневековое «византийское» государство (этот процесс сопровождался перестройкой социально-экономического порядка, а также проникновением славян на Балканы; ср. Ostrogorsky G. Byzantine Cities in the Early Middle Ages//DOP 13, 1959. P. 47-48; Charanis P. Some Remarks on the Changes in Byzantium in the Vllth Century//Зборник Радова. Византолошки институт. Београд, 1963, 8/1. С. 71–76). Для Запада важный сдвиг был ознаменован вторжением лангобардов в Италию (с 568 г.), которое окончательно разрушило римский порядок, еще консервировавшийся готскими правителями. Переход к эпохе зрелого средневековья ознаменован следующими датами и событиями: для Византии — становление вотчинных аграрных отношений (IX в.), подъем городской цивилизации (с X в.), изменение структуры правящего класса после прихода к власти династии Комнинов (с 1081 г. — см. Каждая А. П. Социальный состав господствующего класса Византии XI–XII вв. М., 1974); для Запада — рождение империи Карла Великого (800 г.), клюнийское движение (X–XI вв.) и стимулировавшаяся им централизация и стабилизация папской власти (понтификаты Льва IX и Григория VII — 1049–1054 и 1073–1085 гг.), созревание рыцарского сословия, выявившееся в I Крестовом походе (1095–1099 гг.) 6 |
| В XII в. почитание 1-й настоятельницы Гогенбурга получило распространение за пределами Эльзаса, Швейцарии и Юго-Зап. Германии: в 30-х гг. XII в. культ О. прослеживается в Англии ( Legros. 1988. Р. 93-99), в 70-х гг. зафиксированы свидетельства почитания О. в Тироле ( Grossmann. 1999. S. 40-63). После разорения аббатства Гогенбург в нач. XII в., в ходе конфликта военных коалиций во главе с архиеп. Майнца Адальбертом I и герц. Фридрихом II Швабским ( B ü ttner. 1991. S. 224; Mikulla. 1997. S. 9), мон-рь оправился только к середине столетия. В 1153 г. обитель посетил Фридрих I Барбаросса . Он решил отремонтировать и перестроить Гогенбург и объединить его с неск. соседними монастырями. И. Гусс полагал, что это также было связано с борьбой за инвеституру ( Guss. 1874. S. 47-60). В XI-XII вв. изображение святой появляется на печати Гогенбурга и на миниатюрах в ряде хроник мон-рей, расположенных на юго-западе Германии ( Grossmann. 1999. S. 30). К этому же времени относятся скульптурные изображения О. вместе с герц. Этихоном и со св. Леодегарием в церкви аббатства Гогенбург (скульптуры были зарисованы и опубл. И. А. Зильберманном в 1781, сильно повреждены во время Французской революции) ( Barth. 1938. Bd. 1. S. 135-142; Legros. 1988. Р. 109-114; Spaar. 2013. S. 88-89). Поскольку на протяжении XII-XIII вв. между Гогенбургом и Нидермюнстером велась тяжба за земли (в спорах представители обеих сторон опирались на устные сообщения о покровительнице обоих мон-рей), то в нач. XIII в. были составлены 2 поддельных «Завещания св. Одилии» ( B ü ttner. 1991. S. 209-214). Одно из них сочинила аббатиса мон-ря Гогенбург, датировав его 708 г. Фальсификацию выдавали печать имп. Запада Лотаря I (817-855), цитаты из трудов исторических деятелей, живших в нач. XI в., и др. анахронизмы. Однако в сер. XIV в. этот документ был признан подлинным: светские и религ. власти подтвердили привилегии Гогенбурга в торговле и сборе церковных податей. Немногим ранее др. «завещание» О. скомпилировала аббатиса Нидермюнстера (Ibidem). |
| Исследование музыкальных параллелей между испан., араб. и евр. музыкой возможно на материале общин арабов и евреев, к-рые, будучи изгнаны из И. в 1492 г., поселились в Сев. Африке, вели обособленный образ жизни и, вероятно, сохранили свои муз. традиции, сложившиеся еще на Пиренейском п-ове ( Gutiérrez. 1998. Sp. 1632). Кондукт «Congaudeant catholici» (Да возрадуются католики) в Кодексе Каллиста. 2-я пол. 30-х гг. XII в. (Santiago de Compostela. Catedr. S. s.) Кондукт «Congaudeant catholici» (Да возрадуются католики) в Кодексе Каллиста. 2-я пол. 30-х гг. XII в. (Santiago de Compostela. Catedr. S. s.) III. Паралитургические жанры. В средневек. И. получили распространение паралитургические жанры, репертуар к-рых не находит полного соответствия в др. европ. традициях. Выделяются тропы ординария мессы (к «Kyrie eleison»: «Deus solus» - Vic. Catedr. 111, XII в.; Tortosa. Catedr. 135. Fol. 5, XIII в.; Barcelona. Bibl. de Cataluña. 911. Fol. 20, XV в.; «Alma pater» - Paris. lat. 778, XII в.) и проприя мессы (к интроиту, офферторию и communio), а также epístolas fárcidas - чтения на мессе со вставками на народном языке, распространившиеся в XII-XV вв. в Аквитании, Каталонии (Сант-Эстеве-де-Палаутордера, Сан-Жоан-де-лес-Абадесес) и Провансе; сохранились подобные же тропы на латыни на важнейшие праздники (напр., на память ап. Иакова - в Codex Calixtinus). Тропы на пасхальный и рождественский циклы составили основу для создания произведений средневек. литургической драмы - на латыни («Посещение гробницы» (Visitatio sepulchri; известна по ряду списков: Lond. Brit. Lib. 30. 848. Fol. 125; 30. 850. Fol. 106v, оба XI в.; Vic. Catedr. 105. Fol. 58; Sevilla. Catedr., оба XII в.; Vic. Catedr. 106. Fol. 48v; 117. Fol. 2v, оба XIII в.; и др.); «Стих о пилигримах» (Versus de pelegrinis; Vic. Catedr. 105. Fol. 60)) и на народных языках (получили распространение в XII-XIII вв. в Каталонии, Валенсии и на Балеарских о-вах). Нек-рые исследователи предполагают влияние араб. музыкально-поэтической традиции на испан. |
| Наровчатское городище. Остатки постройки с подпольным отоплением (по А. Е. Алиховой). Фотография. Нач. 60-х гг. XX в. Наровчатское городище. Остатки постройки с подпольным отоплением (по А. Е. Алиховой). Фотография. Нач. 60-х гг. XX в. В 1-й пол. и сер. I тыс. по Р. Х. Примокшанье и большая часть Посурья входят в зону культурных групп, связанных с традициями, представленными на памятниках круга Андреевского кургана (вопрос об их соотношении с городецкой культурой остается открытым). Среди этого населения были и предки мордвы - основного населения региона в раннем средневековье. В 4-й четв. I тыс. Р. Х. наряду с местными традициями фиксируется влияние салтово-маяцкой культуры, что позволяет говорить о включенности значительной части Зап. Поволжья в экономическую и политическую орбиту Хазарского каганата. С XI в. В. Посурье, а с XII в. и В. Примокшанье входили в Волжско-Камскую Булгарию. Там наряду с типичными древнемордов. памятниками выделяются укрепленные центры юловско-золотаревского типа. Расцвет этих центров связан с функционированием торгового пути из Киева в Булгар, со стратегическим значением региона для контроля над Окско-Сурским междуречьем, где сталкивались интересы Волжско-Камской Булгарии и Сев.-Вост. Руси, для обороны против половцев, господствовавших в волго-донских степях. В военных центрах региона прослеживается влияние аскизской культуры, что объясняют присутствием в гарнизонах выходцев из Сибири. Есть т. зр. о принадлежности части населения к буртасам, к одному из центров к-рых относят Пургасову вол. В кон. 30-х - нач. 40-х гг. XIII в. территория совр. П. о. подверглась разгрому в ходе монг. нашествия и вошла в состав Орды . Остатками ордынского г. Мохши (Мохша) - адм. центра, контролировавшего земли, населенные мордвой-мокшей, по всей видимости, является Наровчатское городище, расположенное на левом берегу р. Шелдаис (левый приток р. Мокша), частично под застройкой совр. с. Наровчат (районный центр П. о.). В рус. летописях этот город и его окрестности назывались Наручадь; упомянуты в связи с событиями «великой замятни» в Орде в 60-х гг. XIV в. Наручадь захватил золотоордынский «князь» Тагай (Тягли) и оттуда в 1365 г. совершил поход на земли Рязанского княжества, но был настигнут Рязанским вел. кн. Олегом (Иаковом) Иоанновичем с союзниками, разбит и с трудом спасся бегством. Вероятно, именно Мохши упоминается в числе городов, разоренных во время похода Тимура (Тамерлана) в 1395 г. На городище исследованы остатки мечети, бань, кирпичных домов и др. К мусульм. кладбищу г. Мохши относятся остатки монументальных мавзолеев с синими и голубыми изразцами. По-видимому, с Наровчатским городищем связан мордов. могильник, исследованный близ бывш. слободы Ст. Сотня (ныне в черте с. Наровчат, в 1,5 км от его центра). |
| войска были отозваны из осадного лагеря под Антиохией. Воспользовавшись разгромом сельджуков, в 1097-1099 гг. византийцы вернули себе значительную часть ранее утраченных территорий в Анатолии. Были освобождены Никея, Смирна, области Вифинии, Асии, Фригии, Ликии, Памфилии, Пафлагонии. Сельджукские владения были более чем на столетие ограничены центральной частью М. Азии. В 1097 г. крестоносцы временно захватили Иконий. В 1101 г. византийцы организовали поход в Вост. Анатолию крестоносного войска графов Раймунда Сен-Жиля, Гильома Неверского и Гильома де Пуатье. Крестоносцы овладели Анкирой, но в битве при Амасии были разгромлены и потеряли все завоевания. Главным достижением имп. Алексея в Анатолии стал поход 1116 г., когда визант. армия разбила силы иконийского султана Масуда, осаждала Иконий, но решающего успеха не добилась, и Алексей заключил договор о вассальной зависимости тюркского правителя от К-поля. Имп. Мануил I Комнин. Монета Имп. Мануил I Комнин. Монета Дальнейшая борьба в М. Азии велась с переменным успехом. В кон. XI в. здесь сформировались 2 мусульм. гос-ва: султанат наследников сельджукида Сулеймана со столицей в Иконии и владения династии Данишмандидов в Каппадокии. В 30-40-х гг. имп. Иоанн II Комнин вел против этой династии затяжную войну. Византийцы овладели крепостью Кастамон, временно удерживали Гангру, угрожали осадой Анкире и Неокесарии. Эти успехи привели к политическому кризису и упадку гос-ва Данишмандидов. В 1143-1146 и 1160 гг. имп. Мануил I Комнин вел войны против Иконийского султаната; ок. 1161/62 г. султан Кылыч-Арслан II прибыл для заключения мира в К-поль. Долговременное присутствие тюрок в Анатолии стало сказываться на ситуации в регионе. Кочевые группировки, зачастую неподконтрольные султанам, совершали регулярные набеги на визант. приграничные районы, вынуждая население покидать обжитые места. Тюркизация все новых территорий позволяла сельджукидам постепенно укреплять свои позиции. В 70-х гг. XII в. Кылыч-Арслан II объединил все тюркские владения в М. |
| Тем не менее именно гипотеза о киево-печерском происхождении Антония на данный момент лучше всего объясняет совокупность имеющихся фактов. В связи с этим появляется возможность заново рассмотреть некоторые проблемы новгородского летописания указанного периода. По данным современных текстологических и лингвистических исследований новгородского летописания, погодное новгородское летописание получило регулярный характер после составления в Новгороде свода около 1116/17 г. (или, по Т. В. Гимону, пополнения свода середины 90-х гг. XI в.), и носило княжеский характер до 1132 г., т. е. было связано вначале с Мстиславом Владимировичем, а с 1117 г. – с его сыном Всеволодом Мстиславичем . В 1132 г., согласно гипотезе, обоснованной А. А. Гиппиусом и принятой Т. В. Гимоном, оно становится владычным. О новгородском летописании Всеволода 1119–1135 гг. писал ранее и Д. С. Лихачев . Принимая фундаментальные выводы исследований А. А. Гиппиуса и Т. В. Гимона (при некоторых частных расхождениях в их построениях), заметим, что строгих доказательств предположению о том, что с определенного времени в Новгороде велось именно княжеское летописание, исследователями приведено не было . Стоит отметить определенную тенденцию новгородского летописания конца 10-х – начала 30-х гг. XII в. С 1117 г., как отметил В. Л. Янин, начинает фиксироваться смена посадников . Под 1125 г. сообщается о «посажении» Всеволода новгородцами . Эта статья (в которой, кстати, говорится и о росписи «божницы Антоновой»), несколько умаляющая достоинство князя как самостоятельного правителя, на мой взгляд, не могла принадлежать перу княжеского летописца. Этот же вывод можно распространить и на следующую статью 1126 г., в которой говорится, что «въдаша (новгородцы, а не князь.– М. П.) посадницъство Мирославу Гюрятиницю» (следует отметить, что здесь использована формула, характерная для последующего новгородского некняжеского летописания). В. Л. Янин показал в своих работах последнего времени, что такое проявление ограниченных прав князя, как сместный суд его с посадником, в Новгороде возникло уже в середине 20-х гг. |
|
|
