| Можно сказать, что мысль об ожидаемом явлении Христовом была в первоначальном христианстве всеобщим основанием, которым поддерживалось все здание Христианства, и всеобщею силою, которою одушевлялось все тело его. Но так было, сожалению, не всегда. Всякий раз, как ослабевал в последующие века истинный дух первоначального христианства, меркла в сознании христиан и мысль о будущем славном пришествии Христовом. И человечество, под влиянием сего пагубного помрачения духовного смысла, забывая заповедь Спасителя: Непрестанно «бодрствуйте» (Мк. 13:37), «ждуще блаженного упования и явления славы великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа» (Тит. 2:13), погружалось в глубокий духовный сон. Забывая о горнем, небесном, начинало оно жить лишь земным (Кол. 3:2). «Коснит господин мой, говорит злой раб и начинает бити клевреты своя, ясти же и пити с пияницами» (Мф. 24:48—49). Коснит жених (Мф. 25:5), думают юродивые девы и спят беспечно, между тем как последние капли елея догорают в лампадах их. Коснит Судия, кричат ругатели Божественного Промысла: «Где есть обетование пришествия Его? Отнележе бо отцы успоша, вся тако пребывают от начала создания» (2 Петр. 3:4), и в надежде на сие коснение, или лучше сказать, в отчаянии, начинают ходить по своим похотям: «да ямы и пием, утре бо умрем» (1 Кор. 15:32). Что же делает в сих случаях вечно «Бодрствующий Святый»? (Дан. 4:10). «Не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками сими» (Быт. 6:3), говорит Он в Божественном Совете Своем. И там, где бессильна, не по недостатку Божественной силы, а по отсутствию восприемлемости людей, — любовь Божия, начинает вразумлять их глаголами гнева Божия. Так некогда возглаголал гневом Своим Господь с небес, когда водами всемирного потопа потопил все греховное человечество и омыл землю от человеческих беззаконий. Так возглаголал Он, когда огнем небесным попалил греховные города Содом и Гоморру. Так было и на Голгофе. Когда греховное человечество не поняло, Кого оно распинало, заговорила сама природа. «От шестого часа тьма бысть по всей земли до часа девятого... Завеса церковная раздрася на двое с вышнего края до нижнего, и земля потрясеся, и камение распадеся, и гроби отверзошася, и многи телеса усопших святых восташа» (Мф.27:45, 51—52). |
| С. 31-32). Боговоплощение как основание человеческого спасения З. рассматривает с метафизической и нравственной т. зр., а вслед. этого и связь христианина со Христом представляет в 2 аспектах: мистически-метафизическом и нравственно-свободном (Там же. С. 44). Метафизический аспект З. определяет как воссоединение Бога и человека в Лице Христа, восстановление и обожение человеческой природы, осуществление нового творения (Там же. С. 33-35). В процессе обожения человеческая природа не только обретает первозданную чистоту, но и достигает более высокого онтологического статуса, т. к. вслед. Воплощения человеку открыта возможность единения с Богом не только душой, но и телом (Там же. С. 35-36). Терминологически метафизический аспект аскетизма выражается такими понятиями, как «органическое», «мистическое», «сверхсознательное», т. е. закрытое для рационального повседневного восприятия общение со Христом, описанное в Евангелии в образах лозы и ветвей (Ин 15. 4-6), Главы и тела (ср.: 1 Кор 12. 27). Нравственный аспект аскетизма состоит в подражании Христу, в том, чтобы отвергнуть «греховное направление жизни», унаследованное от Адама, и усвоить, т. е. осуществить в своей жизни, «направление, отличительный характер жизни Христовой, ее основное религиозно-нравственное содержание» (Аскетизм. 1907. С. 43-44). Оба аспекта аскетизма реализуются в синергии (сотрудничестве) Бога и человека и указывают на 2 его составляющие - Божественную благодать, подаваемую через церковные таинства, и личные аскетические усилия человека. Таинства З. определял как «особые, осуществляемые в истинной Церкви, богодарованные средства, через которые подаются человеку... сверхъестественные, т. е. превышающие обычный порядок природы дарования, сообщаются Божественные силы, необходимые для жизни и благочестия» (Там же. С. 48). В таинстве Крещения христианин получает «новую личность» и «новую природу», поскольку в нем изменяется сторона человеческого «я», к-рая не зависит от его сознания и свободы, «но сама дает им направление, лежит в основе их» (Там же. |
| Что общего между огнем и солью? В огне сила разрушения сочетается с началом созидания. Переплавление в огне есть разделение и очищение. Дерево, сено, солома – сгорает; выдерживает камень и металл (ср. 1 Кор. Мк.3:12–15 и Мф. Мк.3:11 ). Ветхозаветные параллели показывают, что и в понятии соли мыслился признак истребления. Место разрушенного города посыпалось солью (ср. Суд. Мк.9:45 ; Втор. Мк.29:23 ; Соф. Мк.2:9 ): на соли не могло возникнуть жизни. С другой стороны, присутствие соли предотвращает гниение. Соль употреблялась при жертвоприношении ( Лев. 2:13 ; Ездр. Мк.6:9–10 ). Естественно, что и в переносном словоупотреблении с образом соли связывалось представление о целости, чистоте и нерушимости. Подобный смысл имеет, например, выражение «завет соли» (Чис. Мк.18:19; 2 Пар. Мк.13:5 ). Таким образом, осоление огнем означает испытание в огне. Испытание ведет к разделению. В контексте Мк. упоминание огня имеет значение закрепления изложенного выше учения о разделении. Но образ соли получает и дальнейшее приложение. Ст. 49в отсутствует в кодексах , В, L и в Syr Sin; он дошел до нас в нескольких разночтениях в кодексах А, С, D, . Исследователи обыкновенно считают его прибавлением древнего переписчика, не принадлежавшим к первоначальному тексту Мк. Если от ст. 49а мы прямо перейдем к ст. 50, то его смысл для нас будет ясен. Соль есть начало целости и чистоты. Иисус призывает учеников иметь в себе соль. Это – призыв к чистоте, то же, что призыв к отсечению соблазняющего члена (ср. ст. 43–48). Такое же значение слову о соли принадлежит в параллельном месте Лк. ( Мк.14:34–35 ). Но призыв иметь в себе соль заключается другим призывом: «Мир имейте между собою» (ст. 50). Призыв вполне уместен после того, как ученики в присутствии Иисуса спорили о старшинстве ( Мк.9:33–34 ). Образ соли предполагает не только целость внутреннюю, чистоту сердца; он предполагает целость апостольского союза, его нерушимость как формы христианской организации. С употреблением образа соли и в этом последнем смысле мы тоже встречаемся в Евангелии. Евангелист Матфей в составе Нагорной проповеди сохранил слово Иисуса об учениках как соли земли (Мф. Мк.5:13 ). |
| " Поелику в крещении предположены две цели: истребить тело греховное, чтобы оно не приносило уже плодов смерти, ожить же Духом и иметь плод во святыне; то вода изображает собой смерть, принимая тело как бы в гроб, а Дух сообщает животворящую силу, обновляя души наши из греховной мертвенности в первоначальную жизнь. Сие-то значит " родиться свыше водою и Духом " , потому что умерщвление наше производится водой, а жизнь творится в нас Духом. Посему великое таинство крещения совершается тремя погружениями и равночисленными им призываниями, чтобы и образ смерти отпечатлелся в нас, и просветились души крещаемых чрез предание им боговедения " [ 3 ]. Часть 2 В этом же духе рассуждает и св. Григорий Нисский в своем " Большом огласительном слове " о значении таинства крещения для нашего спасения. Сошествие Сына Божия на землю, Воплощение и крестная смерть ради нашего спасения, по словам св. Григория, есть " великое таинство " [ 1 ]. " Но как некоторую часть таинственных учений составляет и домостроительство купели, — говорит он далее, — то хорошо сказать кратко и о сем " [ 2 ]. " Схождение же в воду и троекратное пребывание в ней человека заключает в себе другое таинство. Поелику способ спасения нашего соделался действительным не столько вследствие преподанного предписания, сколько от того самого, что соделал Вступивший в общение с человеком, самим делом совершив жизнь, чтобы восприятой Им и обоженной плотью спасено было все ей сродное и с ней однородное; то необходимо стало примыслить некий способ, в котором было бы некое сродство и подобие в происходящем между последующим и Предшествующим. Посему надобно видеть, в чем оказывается действующим Началовождь жизни нашей, дабы, как говорит Апостол: " По Начальнику спасения нашего " благоуспевало подражание в последующих " [ 3 ]. " Что же видели мы в Начальнике спасения? Тридневную мертвость и снова жизнь. Следовательно, надлежало, чтобы и в нас примыслено было некое такое же подобие. Посему какое же это примышление, которым и в нас исполняется подражание совершенному Им? Все умершее имеет для себя свое собственное и естественное место — землю, на которую склоняется и в которой бывает сокрыто. Но великое между собой сродство имеют земля и вода, единственные из стихий, которые тяжелы, стремятся вниз, одна в другой пребывают и одна другой удерживаются. Посему, так как смерть Началовождя нашей жизни сопровождалось подземным погребением, и произошла по общему закону естества, то подражание смерти, совершаемое нами, изображается в ближайшей к земле стихии. И, как оный Человек свыше (1 Кор. 15:47-48), восприяв на Себя мертвость вместе с подземным положением тридневным, восшел опять к жизни, так и всякий, кто в единении с Ним по естеству тела, имея в виду преуспеть в том же, то есть достигнуть этого предела жизни, вместо земли наливая воду и погружаясь в эти стихии, троекратным повторением подражает тридневной благодати воскресения " [ 4 ]. |
| Все добродетели тесно взаимосвязаны. Пренебрегший одной какой-либо извращает «все благолепие» (1, с. 137). «Ибо какая будет польза для сохранившего тело девственным, если душою потерпел любодеяние от демона непослушания? Или как будет увенчан пощадивший себя от чревобесия и всякой похоти телесной, а вознерадевший о гордости и славолюбии» (1, с. 139—141). Как бы обобщая все сказанное о добродетелях, блаженный Диадох размышляет над путем благочестия: «Для начинающих любить истину путь добродетели кажется весьма неровным и страшным не потому, что он таков, но потому, что человеческое естество тотчас от чрева входит в общение с шириною удовольствий; но для могущих пройти до средины его он показывается весь приятным и легким: ибо зло, действием добра подчиненное доброму нраву, уничтожается вместе с памятованием о неразумных удовольствиях; почему душа впредь охотно проходит все стези добродетелей» (1, с. 494, 495). И выше, в слове, как бы предрешая то, что будет сказано, свидетельствует: «Чистой душе свойственна... ревность незлобивая и непрестанная любовь к славе Господа. Ибо тогда ум точно устанавливает собственные весы, присутствуя как бы в чистейшем судилище – своей мысли» (1, с. 47, 48). Опытно познав спасительность добродетелей, блаженный Диадох призывает: «Убедим (свою душу – К. С.) быть готовою только к одному добру, чтобы нам непрестанно благими помышлениями истреблять память о зле» (1, с. 26). С благими же помышлениями тесно связана у блаженного Диадоха молитва Иисусова. Молитва Иисусова Изгнанием памятования о зле и вселением в нас памятования о Боге, о добре нашему уму заграждаются «все его исходы», клонящиеся ко греху. Далее требуется от нас всяческое доброделание – долженствующее удовлетворение «влечению» ума (1, с. 286). Для достижения сего и необходима молитва Иисусова, точнее молитва к Иисусу. Блаженный Диадох учит, что уму, имеющему памятование о Боге, необходимо дать непрестанное занятие, которое состоит в творении молитвы Иисусовой. И тут же он говорит о ее составе: должно дать уму «только: Господи Иисусе». В подтверждение сказанного он приводит свидетельство святого Апостола Павла: Ибо никто не называет Иисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор. 12:3) (1, с. 286—288). Из этих апостольских слов выводится заключение, что, когда произносится пресвятое Имя, Святой Дух, научающий нас правильной молитве (См.: Рим. 8:26), вместе с нами совосклицает: «Господи Иисусе», подобно тому как во Святом Духе, называя Бога Отцом, взываем: «Авва, Отче!» (См.: Рим. 8:15) [с. 306, 307]. Из данных рассуждений следует вывод, что, по мнению блаженного Диадоха, молитвенное обращение к Спасителю также должно состоять из двух слов, как из двух слов состоит и молитвенное призывание Бога Отца. Таким образом, блаженный Диадох предлагает молитву Иисусову в сокращенном виде: «Господи Иисусе», вместо ее полного объема, употребляемого другими святыми отцами: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». |
| Когда я обдумываю, что сказать, почти всегда у меня начинается настоящий процесс богословского и словесного творчества, и сама проповедь, таким образом, становится репродукцией. Значит, надо этот первый процесс совершать вслух, при людях. Но для этого два условия — наполненное сердце и полная простота. Чтобы говорить не приготовившись, надо иметь в голове точную тему, расчлененную на главные мысли. Но главное творчество должно происходить во время проповеди; иначе перегораешь готовясь, и слушающим преподносишь только холодный пепел. Надо как-нибудь в проповеди или общей беседе разобрать типичные " претыкания, " " домашние ереси, " которыми заражено большинство приходящих на исповедь. Вот некоторые, наиболее распространенные: Бога не надо бояться, примат морали; святые — эгоисты; отрицание постов; отрицание Ветхого Завета; превосходство домашней молитвы. Члены Christian Science укоряют нас, православных, в маловерии и неумении силой духа преодолевать свои болезни. Их аргумент — что Христос освободил нас от рабства плоти (Римл. 8). Что сказать на это? — Дар исцеления у христиан не есть дар всемогущества и божественной власти над природой... Ведь и сами апостолы болели, многие праведники (св. Амвросий) до конца своих дней страдали неисцеляемыми болезнями, Объясняется это тем. что пока мы живем в этом " теле смерти, " то несем и все последствия этого — до восстановления всеобщего — " всегда носим в теле мертвость Господа Иисуса " (2 Кор. 4:10). FB2 document info Document ID: ooofbtools-2014-1-21-15-46-48-885 Document version: 1 Document creation date: 21.01.2014 Created using: ExportToFB21, FictionBook Editor Release 2.6 software Document authors : About This file was generated by Lord KiRon " s FB2EPUB converter version 1.1.5.0. (This book might contain copyrighted material, author of the converter bears no responsibility for it " s usage) Этот файл создан при помощи конвертера FB2EPUB версии 1.1.5.0 написанного Lord KiRon. (Эта книга может содержать материал который защищен авторским правом, автор конвертера не несет ответственности за его использование) |
| С тех пор [этот человек] будет жить для греха и станет совсем мертв для праведности. 48. Если ты хочешь отрешиться [от мира] и научиться евангельскому образу жизни, не отдай себя неопытному и пребывающему в страстях учителю, чтобы вместо евангельского не научиться диавольскому образу жизни, ибо у хороших учителей уроки хороши, а у плохих — плохи; от недоброкачественных же семян, конечно, и растения бывают негодными. 49. Молитвами и слезами умоли Бога послать тебе бесстрастного и святого руководителя. Также и сам исследуй божественные Писания, особенно же практические сочинения Святых Отцов, чтобы, сравнивая с ними то, чему учит тебя учитель и предстоятель, ты смог видеть это, как в зеркале, и сопоставлять, и согласное с божественными Писаниями принимать внутрь и удерживать в мысли, а ложное и чуждое выявлять и отбрасывать, чтобы не прельститься. Ибо знай, что много в эти дни стало прельстителей и лжеучителей. 50. Всякий, кто не видит, а при этом берется руководить другими, есть прельститель и ввергает следующих за ним в ров погибели, по слову Господа: Если слепой поведет слепого, оба они упадут в яму (Мф. 15:14). 51. Слепой по отношению к Единому совершенно слеп и по отношению ко всему, а видящий в Едином пребывает в созерцании всего. Он и воздерживается от созерцания всего, и бывает в созерцании всего, и остается вне созерцаемого. Будучи, таким образом, в Едином, он видит все и, будучи во всем, не видит ничего из всего. 52. Видящий в Едином через Единого видит и самого себя, и всех, и вообще все, и, будучи скрытым в Нем, не видит ничего из всего. 53. Кто в своем разумном и умственном человеке ощутительно и сознательно не облекся во образ Господа нашего Иисуса Христа, Небесного человека и Бога, тот есть лишь плоть и кровь, и не может через разум получить ощущение духовной славы, как и слепые от рождения не могут посредством одного лишь разума узнать свет солнца. 54. Слышащий, видящий и чувствующий так знает силу того, что я говорю, как уже носящий на себе образ небесного и пришедший в совершенного мужа полноты Христовой (1 Кор. |
| 217. Посему, кто стремится к совершенству, тот с первой степени страха, собственно называемого рабским, должен постепенно восходить на стезю надежды. Здесь человек уподобляется уже не рабу, а наемнику; ибо действует в ожидании будущего воздаяния. Хотя он, уверенный в прощении грехов своих, уже не страшится наказания за них, а сознавая в себе добрые дела, чает получить за них добрую награду; но не мог еще дойти до расположения свойственного сыну, который в полной уверенности в отеческом всещедром к себе благоволении, не колеблясь почитает своим все принадлежащее Отцу. 218. Итак мы должны ускорять свое шествие, чтоб, посредством николиже отпадающей любви востекши на третью степень сынов, почитающих своим все принадлежащее Отцу, удостоиться воспринять образ и подобие Небесного Отца и, следуя примеру истинного Сына Его, взывать: вся, елика имать Отец, моя суть (Ин. 16, 15): что и блаж. Павел исповедует о нас, говоря: вся ваша суть, аще Павел, или Аполлос, или Кифа, или мир, или живот, или смерть, или настоящая, или будущая, вся ваша суть (1 Кор. 3, 21, 22). К таковому Богоподобию призывает нас и заповедь Спасителя: будите убо вы совершении, говорит Он, якоже Отец ваш небесный совершен есть (Мф. 5, 48). У тех, которые находятся еще в состоянии рабов и наемников, расположение к добру иногда прерывается, именно, когда душа по причине некоего охлаждения ее чувства или по причине развлечения мирскими удовольствиями и радостями перестает поражаться страхом геенны или желанием будущих благ. Итак мы не иначе можем достигнуть истинного совершенства, как возлюбивши Бога не по другому чему, как по одному влечению любви к Нему; потому что и Он прежде возлюбил нас не для другого чего, как для нашего спасения. Для сего надобно нам стараться с пламенною ревностию восходить от страха к надежде, от надежды на степень любви к Богу, или любви к самым добродетелям с полною горячностию душевною, чтобы восприняв такую приверженность к добру, могли мы, сколько это доступно для человеческой природы, неуклонно пребывать в нем. |
| Что за противоречие в тебе самом! Какое стремление греха в тебе! Как грех в виде всякой нечистоты стремится осуществить себя на деле и осквернить тебя. Какой подвиг душевный непрестанно предстоит для тебя - бороться с нечистотою внутри тебя и отвоевывать свое благородство духа и чистоту души и тела! Иначе ты развратишь и осквернишь свою природу - душу и тело. Истинно, Царство Небесное усилием берется, и употребляющие усилие получают его (Мф. 11, 12). Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил и сел со Отцем Моим на престоле Его (Апок. 3, 21). Война непрестанная с грехом необходима, доколе мы на земле; сидеть сложа руки нельзя, иначе грех одолеет и победит и подвергнет вечному плену, стыду и муке. Знаете ли, чем мы все бедны и безобразны и в чем более всего нуждаемся? Все мы зачаты и родились в беззакониях и бедны чистотою, правдою и святостью, - ибо неправда и нечистота зачались с нами в утробе матери, в чреслах отца и, с возрастом нашим, возросли и укоренились и сделали себя как сорную траву в поле среди пшеницы или как сухие, бесплодные смоковницы. Это достойно плача и слез. Мы родились в христианстве или присоединились к Православной Церкви, потому и должны жить в чистоте и всякой добродетели, а мы живем нерадиво, бессмысленно, суетно, как попало и не думаем стремиться ко Христову совершенству, забыв, что нам сказано Господом: будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5, 48). Царство Небесное, т.е. святость, чистота, правота, воздержание, молитва, целомудрие, любовь к Богу и ближнему - силою берется (Мф. 11, 12), т.е. силою благодатной помощи Божией и собственным усердием, - и употребляющие усилие приобретают его. Плоть противится духу, т.е. всякой добродетели, чтобы мы не то делали, что хотим, ради Бога и спасения души и ради блага ближних. Требуется сопротивление человека всякому злу, всякой страсти плоти и духа, всякой похоти и обучение, усвоение всякой добродетели. Тварь борется с Творцом, тварь ругается Творцу или мнится ругаться Ему, между тем сама над собой ругается на пагубу себе; но вот она будет торжественно побеждена: ибо Ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои. Последний же враг истребится - смерть (1 Кор. 15, 25-26). В падении дано человеку больше благодати, чем дано было до падения. Дивно превосходство благости Твоей пред злобою диавола, Господи! Да покажется превосходство Твоей благости. Господи! Слава Тебе! Боже мой! Как обесчестил и обесчестит враг Твое создание, которое создано по образу Твоему, и доселе бесчестит во всех нас днем и ночью бесчисленными грехами и страстями, помыслами нелепыми, нечистыми, хульными, вредными, смущающими души! Какое внимание, какая молитва, какое воздержание, какая борьба должна быть в нас с врагами мысленными! Боже, помогай нам всем, особенно верным и внимающим себе! |
| Поиски способов положить конец церковной схизме в нач. 10-х гг. XV в. были тесно связаны с политическими интересами поддерживавших 3 пап светских правителей. Авиньонский антипапа Бенедикт XIII к 1414 г. лишился союзников во Франции и в Италии; он пользовался покровительством Фернандо I, кор. Арагона (1412-1416), который, однако, был убежденным сторонником единства католич. Церкви и побуждал папу к переговорам с др. претендентами на Папский престол. Юрисдикцию Бенедикта XIII признавали королевства Арагон, Кастилия, Наварра, часть диоцезов Сицилии. Римский папа Григорий XII, лишившись после 1410 г. поддержки Свящ. Римской империи и итальянских княжеств, оказался в зависимости от кор. Владислава I Дураццо (1386-1414), правителя Неаполитанского королевства. После нескольких военных кампаний владения кор. Владислава Ib Центр. Италии стали граничить с землями, принадлежавшими Флоренции, с территорией Папской области, к-рую стремился вернуть себе антипапа Иоанн XXIII, а также с имперскими землями, на к-рые претендовал кор. Сигизмунд I. Т. о., общей целью флорентийской знати, Иоанна XXIII и кор. Сигизмунда I стало ослабление кор. Владислава I и предотвращение его дальнейших завоеваний в Италии; в качестве одного из факторов, способствовавших такому ослаблению, рассматривалось низложение папы Григория XII и восстановление единства католической Церкви. Воспользовавшись поддержкой Людовика II Анжуйского, Иоанн XXIII в 1410-1411 гг. смог отвоевать у кор. Владислава I Рим и др. города Папской области. После неудачных военных действий Людовика II Анжуйского на юге Италии Иоанн XXIII в 1412 г. согласился заключить мир с кор. Владиславом I и признал его права на Неаполитанское королевство, а тот признал Иоанна XXIII законным папой. Григорий XII, лишившись т. о. наиболее сильного союзника, бежал в Римини, где находился под защитой верного ему правителя города - кондотьера Карло Малатесты (1368-1429). В этот период помимо Римини и др. земель, подчиненных Малатесте, Григория XII признавали законным папой Римским лишь в некоторых диоцезах Германии. Т. о., после 1412 г. Иоанн XXIII обладал наибольшим влиянием, имея поддержку почти на всей территории Италии и в большей части герм. земель Свящ. Римской империи. Вместе с тем мир с кор. Владиславом I был непрочным, т. к. уже в 1413 г. войска короля Неаполя вновь заняли Рим, и Иоанн XXIII был вынужден бежать под защиту Флоренции. Иоанн XXIII полностью поддержал избранный флорентийской знатью курс на создание мощного политического союза Свящ. Римской империи, Флоренции, Венеции, княжеств севера Италии и городов Папской области для противостояния кор. Владиславу I (подробнее о взаимосвязи политических и церковных событий в нач. 10-х гг. XV в. см.: Brandm ü ller. 1999. Bd. 1. S. 15-48). |
|
|
