| 1) то, что является мудростью в глазах мира, есть безумие в глазах Божиих: называя себя мудрыми, обезумели (Рим 1, 22); Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие? (1 Кор 1, 20); Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом (1 Кор 3, 19); 2) то, что является мудростью в глазах Божиих, есть безумие в глазах мира: Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием (1 Кор 2, 14); слово о кресте для погибающих юродство есть (1 Кор 1, 18); благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих (1 Кор 1, 21); мы проповедуем Христа распятого… для Еллинов безумие (1 Кор 1, 23); потому что немудрое Божие премудрее человеков (1 Кор 1, 25); 3) то, что является безумием в глазах мира, есть мудрость в глазах Божиих: Бог избрал немудрое мира (1 Кор 1, 27). Из-за того, что мудрость по Богу есть безумие для мира, безумным называют Самого Христа (см.: Ин 10, 20), а также апостола Павла (см.: Деян 26, 24). Таким образом, Спаситель и апостол Павел могли стать примерами для юродивых — для тех ревностных христиан, которые стремились следовать Учителю во всем, претерпеть то, что Он претерпел, стать во всем, следовательно и в этом, подражателями Христа и святых, по слову апостола: Будьте подражателями мне, как я Христу (1 Кор 11, 1; ср.: 1 Кор 4, 16; Еф 5, 1; Флп 3, 17; 2 Тим 3, 9). Как еще более сильный призыв звучит утверждение святого апостола Павла: Бог избрал немудрое мира (1 Кор 1, 27). Теперь быть безумным в глазах человеческих становится путем избранных, путем, который соответствует Божественному избранию или даже призыву. Более того, апостол Павел подчеркивает свое безумие: Мы безумны Христа ради (1 Кор 4, 10) и призывает к нему: Если кто… думает быть мудрым… тот будь безумным, чтобы быть мудрым (1 Кор 3, 18). Не являются ли безумные во Христе, или более точно: безумные Христа ради (moroi dia Hriston), по выражению апостола Павла, христианами, принявшими последнее утверждение как заповедь и применившими его буквально? Не могут ли они сказать вслед за апостолом: Мы безумны Христа ради? |
| Именно восшествие на небесный престол одесную Бога делает вознесенного человека Иисуса «Господом» (Деян. 2:34-36). Ап. Павел, давая христологический мидраш на Ис. 45:23, поясняет, что это стало возможным, потому что «Бог превознес Его и дал Ему Имя выше всякого имени» (Фил. 2:9, ср. Эф. 1:21), то есть священное четырехбуквенного Имя ЙХВХ, чтобы, по аналогии с Яхве в Ис. 45:23, «пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Иисус Христос есть Господь » (Фил. 2:11) . Здесь слово Господь фигурирует как эквивалент тетраграммы — священного Имени ЙХВХ . Ап. Павел неоднократно относит ко Христу, называя его Господом, ветхозаветные тексты, в которых говорится о Яхве: Рим. 10:13 (Иол. 2:32), 1 Кор. 1:31 (Иер. 9:23-24), 1 Кор. 10:26 (Пс. 24:1), 2 Кор. 10:17 (Иер. 9:23-24), 1 Кор. 10:21 (Мал. 1:7,12), 1 Кор. 10:22 (Втор. 32:21), 2 Кор. 3:16 (Исх. 34:34), 1 Фес. 3:13 (Зах. 14:5), 1 Фес. 4:6 (Пс. 94:2). Таким образом, подчеркивается всеобщее признание Божественного владычества Христа над всем сущим . Включение Христа в исповедание монотеизма, в главный символ веры иудейства «Шма Исраэль» (Втор. 6:4), у ап. Павла звучит следующим образом: «Итак об употреблении в пищу идоложертвенного мы знаем, что идол в мире ничто, и что нет иного Бога, кроме Единого . Ибо хотя и есть так называемые боги, или на небе, или на земле, так как есть много богов и господ много, — но у нас один Бог Отец, из Которого все, и мы для Него, и один Господь Иисус Христос, Которым все, и мы Им » (1 Кор. 8:4-6). Здесь мы сталкиваемся с религиозным противопоставлением пантеона языческих богов и господ исповеданию веры в Единого Бога и Господа Иисуса Христа. Однако Христос — не автономный от Отца второй Бог, но включенный в Божественную идентичность Господь, поклонение Которому совершается « во славу Бога Отца » (Фил. 2:9-11). Как показывает в своей монографии Крис Тиллинг , в посланиях ап. Павла отношения между Христом и Церковью четко коррелируют с отношениями между самим Яхве и Израилем в Ветхом Завете и иудаизме Второго Храма (ср. 1 Кор. 8:12, 10:9, 21, 22, 2 Кор. 11:2 и др.). В целом сложно не заметить революционный для иудаизма эпохи Второго Храма перенос ап. Павлом прерогатив Яхве на Иисуса, выраженный в применении цитат из ВЗ ко Христу (ср. Фил. 2:10, 11 и Ис. 45:23, 1 Кор. 10:26 и Пс. 24:1, Рим. 10:11-13 и Иол. 2:32, Рим. 9:33, Ис. 8:14 и др.). |
| 1 . Сообщение (1,10–17) 2 . Благовестие и истинная мудрость (1,18 3,4) 3 . Служение и апостольство (3,5 4,21) Б. Нравственные и этические проблемы (5,1 6,20) 1 . Грех кровосмешения (5,1–13) 2 . Судебные тяжбы (6,1–11) 3 . Половая распущенность (6,12–20) III. Ответ на письмо коринфян (7,1 16,12) А. О браке и разводе (7,1–40) 1 . Брачные отношения (7,1–9) 2 . Вопрос о разводе (7,10–24) 3 . Отдельный вопрос о «девственности» (7,25–40) Б. Об идоложертвенных яствах (8,1 11,1) 1 . Проблема и ее разрешение по существу (8,1–13) 2 . Авторитетность Павла в этом вопросе (9,1–27) 3 . Израильтяне как пример (10,1–22) 4 . Выводы (10,23 11,1) В. О богослужении (11,2–34) 1 . О покрытии головы (11,2–16) 2 . Вечеря Господня (11,17–34) Г. О дарах духовных (12,1 4,40) 1 . Единство и разнообразие (12,1–31) 2 . Величие любви (13,1–13) 3 . Пророчество и дар языков (14,1–25) 4 . Принцип благочиния (14,26–40) Д. О воскресении (15,1–58) 1 . Важность воскресения Христова (15,1–11) 2 . Неоспоримость воскресения (15,12–34) 3 . Природа нового тела воскресших (15,35–49) 4 . Выводы (15,50–58) Е. О пожертвованиях и других вопросах (16,1–12) IV. Заключение (16,13–24) Глава 1 1 апостол. Лицо, которому Самим Христом даны полномочия быть Его посланником, вестником. Значение этого служения подчеркнуто в других местах послания (гл. 9; 15,1–11; 2 Кор., гл. 10–12; Гал., гл. 1). Сосфен. Возможно, он же упомянут в Деян. 18,17 как начальник синагоги в Коринфе во время первого посещения этого города Павлом. 1 освященным во Христе Иисусе, призванным святым. Вторую часть этого обращения Павел употребляет в других местах как определение христиан, которым пишет (напр., Рим. 1,7 ). Слово «святые» указывает на статус христиан как народа Божия. Словом «освященные» Павел подчеркивает главный аспект христианской жизни. Коринфян волновали этические проблемы, поэтому в послании неоднократно затрагивается тема освящения. Павел с самого начала привлекает особое внимание к этому вопросу. Знаменательно, что он, как пастырь, ободряет их напоминанием, что они освящены (6,11): цель освящения достижима, потому что Бог уже изменил их сердца ( Рим. 6,1–14 ; Гал 5,24.25 ). |
| «Разве не знаете, что священнодействующие питаются от святилища? Что служащие жертвеннику берут долю от жертвенника?» (1Кор. 9, 13. Ср. Втор. 18, 1–8; 25, 4). Право «достойно начальствующих пресвитеров» (особенно трудящихся «в слове и учении») на материальное обеспечение со стороны общины апостол Павел прямо утверждает в послании к Тимофею: Писал апостол и о необходимости помогать нищим и бедным общинам (1Кор. 16, 1; Гал. 2, 10). После Пятидесятницы христианские общины в рассеянии (в Риме, Антиохии, Македонии, Ахайе, Галатии и др.) собирали добровольную («по расположению сердца… не с принуждением» Кор. 9, 7]) и посильную (сколько «позволит состояние» 16, 2]) милостыню для передачи Иерусалимской Церкви, о чем неоднократно сообщается в Апостоле (Деян. 11, 27–30; 24, 17; Рим. 15, 25–28; 1Кор. 16, 1–4; 2 Кор. 8–9; Гал. 2, 10). При этом апостол Павел полагал, что христиане из язычников – «должники» перед христианами из иудеев: «Ибо если язычники сделались участниками в их духовном, то должны и им послужить в телесном» (Рим. 15, 27). Толкователи подчеркивают, что иерусалимские христиане находились в более стеснительном психологическом и материальном положении, чем верные в рассеянии, вследствие сильного давления иудейской среды на своих соплеменников-христиан, «отступивших» от «веры отцов» (а в действительности ее исполнивших). Однако в сборе милостыни со всех христианских общин Ойкумены на Иерусалимскую Церковь-Мать нельзя не увидеть и аналогии со сбором иудейской подати на Иерусалимский храм со всех евреев Палестины и рассеяния. В Новом Завете мы не находим ни отмены десятины, ни ее установления для христиан в виде фиксированного налога Таким образом, в Новом Завете мы не находим ни явной отмены установленной Законом Моисея десятины, ни ее установления для христиан в виде обязательного фиксированного налога, как это было в Ветхом Завете. В посланиях апостола Павла акцент делается на милостыне, подаваемой нуждающимся по христианской к ним любви, а для любви нет закона. Такая милостыня – не «ветхая» десятина, а дар от любящего сердца. При этом апостол не призывает кого-то к самолишению, а поощряет пожертвование на благотворительность по достатку (2 Кор. 8, 11–15), ибо «не требуется, чтобы другим было облегчение, а вам тяжесть, но чтобы была равномерность» (2 Кор. 8, 13). |
| Но пусть апостол Павел сам расскажет о том, что пережил во время проповеди: Я гораздо более был в трудах, безмерно в ранах, более в темницах и многократно при смерти. От Иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного; три раза меня били палками, однажды камнями побивали, три раза я терпел кораблекрушение, ночь и день пробыл во глубине морской; много раз был в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между лжебратиями, в труде и в изнурении, часто в бдении, в голоде и жажде, часто в посте, на стуже и в наготе. Кроме посторонних приключений, у меня ежедневно стечение людей, забота о всех церквах. Кто изнемогает, с кем бы и я не изнемогал? Кто соблазняется, за кого бы я не воспламенялся? (2 Кор. 11, 23–29). Все это претерпел апостол ради Господа Иисуса Христа. Ведь, как сам он писал, в христианине должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе (Фил. 2, 5). И если Господь Иисус Христос отдал Свою жизнь за жизнь всего мира, то апостол Павел — верный ученик Христов — отдал Ему всего себя. В словах апостола нет ноток горделивого превозношения. Он не хвалится перенесенными страданиями и лишениями. Все это он принял как должное. Единственное, чем он может похвалиться,— это немощь: Если должно мне хвалиться, то буду хвалиться немощью моею. Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, благословенный во веки, знает, что я не лгу (2 Кор. 11, 30–31). Сила благодати Благодатная сила Божия, коснувшаяся Павла на дамасской дороге,— вот то, что укрепляло его. Апостол писал в послании к христианам древнего Коринфа: Господь сказал мне: «довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи». И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова (2 Кор. 12, 9). Бог вел апостола Павла на проповедь, поэтому и успех павловой миссии — дело благодати Божией. Когда среди коринфских христиан возникло разделение (одни превозносились тем, что были обращены проповедью Павла, другие — Аполлоса (о нем см.: Деян. 18, 24–28), третьи — апостола Петра), святой апостол так увещевал враждующих: Кто Павел? кто Аполлос? Они только служители, через которых вы уверовали, и притом поскольку каждому дал Господь. Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог; посему и насаждающий и поливающий есть ничто, а все Бог возращающий (1 Кор. 3, 5–7). Поэтому апостол призывал всегда благодарить за все Бога и Отца, во имя Господа нашего Иисуса Христа, повинуясь друг другу в страхе Божием (Еф. 5, 20–21) и делать все во имя Господа Иисуса Христа (Кол. 3, 17). |
| Описывая первую Евхаристию, апостол Павел передает слова Христа: Cue творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание (1 Кор. 11, 25). У евангелиста Луки имеется выражение: Cue творите в Мое воспоминание (Лк. 22, 19), но оно относится к причащению Пречистым Телом. Из всех новозаветных текстов запись святого апостола Павла, посвященная первой Евхаристии (1 Кор. 11, 23–25), наиболее полная. Сходный текст евангелиста Луки, вероятно, был записан под влиянием его учителя — апостола Павла. Принадлежность указанного текста Спасителю подтверждается свидетельством самого апостола: Ибо я от Господа принял то, что и вам передал (1 Кор. 11, 23). Другим примером аграфы может служить выражение из 7-й главы 1-го Послания к Коринфянам: А вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем… и мужу не оставлять жены своей (ст. 10–11); к которому святой апостол добавляет: Прочим же я говорю, а не Господь… (ст. 12), поучая об освящении верующим супругом другого, неверующего. В Нагорной проповеди евангелисты Матфей (5, 31–32) и Лука (6, 18) подробно излагают учение Христа о разводе супругов, но самую формулу запрещения жене разводиться с мужем приводит только апостол Павел. Вполне определенное указание на слово Господне содержится в поучении об умерших (1 Фес. 4): Ибо cue говорим вам словом Господним, что все мы живущий, оставшиеся до пришествия Господня, не предупредим умерших; потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде, потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем (ст. 15–17). Поучение заканчивается наставлением: Итак, утешайте друг друга сими словами (ст. 18), т. е. словами Самого Христа, По свидетельству исследователя аграф Реша, преподобный Ефрем Сирин приводимое апостолом Павлом изречение приписывает Иисусу Христу. В эсхатологической речи Христа, как она записана евангелистами, нет многих подробностей, содержащихся у апостола Павла. Это видно из текстов евангелистов Матфея, Марка, Луки (см. Мф. 24, 30–31; Мк. 13, 26–27; Лк. 21,27). |
| Термин εκκλησα не имеет оттенка элитарности, не означает какое-то особое «сообщество избранных». В Афинах призыв на общее собрание разносили по улицам особые гонцы, обращаясь ко всем жителям города, не потерявшим по какой-то причине этого гражданского права. Подобным образом христианская εκκλησα основана на всеобъемлющем призыве Божием, который через благовестников Евангелия обращен ко всем миру. В христианскую Церковь Бог призывает каждого человека независимо от его социального положения, национальности, возраста, пола, уровня образования. Церковь включает в себя всех тех людей, которые услышали этот призыв и приняли его не просто интеллектуально, но ответили на него всей своей жизнью. Именно они оставляют свои повседневные дела и выходят из домов, чтобы в общинном богослужении встретиться с Богом. Церковь великая и малая В Новом Завете понятие εκκλησα используется для обозначения «Церкви Божией», то есть Церкви во всей ее полноте (1 Кор. 10, 32); конкретной местной общины («Церковь Божия, находящаяся в Коринфе», 1 Кор. 1, 2) и собственно богослужебного собрания верующих («когда вы собираетесь в церковь», 1 Кор. 11, 18). Тем самым Церковь как вселенская община актуализируется, согласно ап. Павлу, в тех или иных географических областях и, более конкретно, - в регулярных богослужебных собраниях. В его терминологии мы говорили бы не «Русская Православная Церковь», а «Православная Церковь (т.е. вселенская) в России». Новый Завет показывает несколько важных составляющих понятия εκκλησα. Самая главная из них - божественное основание общины, выражающееся в обозначении «Церковь Божия» (Гал. 1, 13). Церковь принадлежит Богу, и именно Он, а не кто-либо иной, является ее источником. Если бы не излилась обильно любовь Божия, то не существовало бы и Церкви; если бы Бог не открылся нам, то не было бы и Благой вести и, следовательно, ответа на нее. Иногда акцент делается на ее человеческой стороне - так, ап. Павел говорит о Церкви фессалоникийцев (1 Фес. 1, 1). Действительно, Церковь состоит из людей и существует для них, именно они - те живые камни, из которых она созидается. Наконец, Церковь принадлежит Христу, именно Он - ее глава (Еф. 5, 23-24), поэтому она должна жить и действовать по Его заповедям и согласно Его воле. Она есть «тело Христово» (Кол. 1, 24), т. е. призвана к тому, чтобы стать в этом мире живым организмом, через который действует Христос, - возвещая своим голосом Его слово, предоставляя Ему готовые к делам милосердия руки, спеша неустанными ногами к тем людям, которые еще не слышали Благой вести. |
| Это святое таинство преподается новокрещеному прямо после крещения и миропомазания. Дети, не достигшие семи лет, приобщаются Тела и Крови Христовых без исповеди; впоследствии же им, как и взрослым, необходимо исповедовать свои грехи перед священником, который решает, могут ли они приступить к величайшей святыне. Желающий причаститься да памятует предостережение апостола: кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней (1 Кор. 11:27; ср.: Евр. 6:4–6). Сектант: Хлеб и вино Вечери Господней — обычные хлеб и вино, которые лишь олицетворяют собою Тело и Кровь Спасителя, не будучи ими на деле. Таковы были они и на Тайной вечери, как показывают слова Его: Истинно говорю вам: Я уже не буду пить от плода виноградного до того дня, когда буду пить новое вино в Царствии Божием (Мк. 14:25; ср.: Мф. 26:29). Господь говорит о плоде виноградном, а значит, вино и тогда оставалось вином, не претворяясь в Кровь. Поэтому оно лишь символ Крови Господней, а Причащение, или Вечеря Господня, — просто памятная трапеза, за которой вкушают обычные хлеб и вино в воспоминание о Тайной вечере, страдании и смерти Господа. Так повелел Он Сам апостолам Своим: сие творите в Мое воспоминание (Лк. 22:19; 1 Кор. 11:24). И у апостола Павла сказано: всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он приидет (1 Кор. 11:26). Итак, Причащение — не более чем символ, углубляющий наше воспоминание о Голгофской жертве Господа, а не вкушение Тела и Крови Его в истинном смысле. Священник: Вечеря Господня — не только воспоминание о смерти Господа, как представляется вам, сектантам. И то, что хлеб и вино на ней — воистину Тело и Кровь Христовы, а не символы их, мы знаем от самого Спасителя. Ибо Он не сказал: «Приимите, ядите, ибо хлеб сей — символ Тела Моего» или «вино сие — символ Крови Моей», но: сие (хлеб) есть Тело Мое и сие (вино) есть Кровь Моя (Мф. 26:27–28; Мк. 14:22–24; ср.: Лк 22:19–20). И как хлеб и вино — не просто символы, так Вечеря Господня — не просто памятная трапеза с хлебом и вином, но таинство Евхаристии, в котором совершается бескровная искупительная жертва Христова с преломлением истинного Его Тела и излиянием истинной Его Крови, очищающих грехи мира и подающих нам освящение. |
| В раннем христианстве чин Евхаристии не обозначался как «литургия», вместо этого употреблялись слова со значениями «собрание» (в т. ч. словосочетание π τ ατ - «вместе»: Деян 1. 15; 2. 1, 47; 1 Кор 11. 20; 14. 23; Clem. Rom. Ep. I ad Cor. 34. 7; Ign. Ep. ad Eph. 5. 3; Idem. Ep. ad Magn. 7. 1; Idem. Ep. ad Philad. 10. 1; Iust. Martyr. I Apol. 67. 3; Barnaba. Ep. 4. 10), «молитва» (греч. термин εχαριστα (букв.- «благодарение») обозначал не только благодарственные моления, но и церковную молитву вообще), «трапеза» (или «вечеря», т. е. «вечерняя трапеза»), с уточнением: «Господня» или «любви» (τρπεζα Κυρου - 1 Кор 10. 21; Κυριακν δεπνον - 1 Кор 11. 20; γπη - Ign. Ep. ad Smyrn. 8; Ep. apost. 15; ср.: Иуд 1. 12). В новозаветную эпоху были также распространены описательные выражения, такие как «преломлять Хлеб» или «преломление Хлеба» (κλσις το ρτου - Деян 2. 42, 46; 20. 7, 11; 27. 35; Лк 24. 35; Acta Paul., Thecl. 5; κλσατε ρτον κα εχαριστσατε - Didache. 14); к III в. их сменили богословски нагруженные термины «Жертва», «Жертвоприношение» (θυσα; см. ст. Жертва ), «Приношение» (греч. προσφορ; лат. oblatio), «Таинство» (греч. μυστριον; лат. sacramentum). При этом само слово λειτουργα - либо в общем смысле «служения», либо в более специальном значении «служения при храме» - было вполне распространено у раннехрист. авторов, но только с IV в. его начали применять к евхаристическому чину: сначала в сочетании μυστικ λειτουργα - «таинственная служба» ( Lampe. Lexicon. P. 795), а затем и в сочетании Θεα λειτουργα или само по себе. При этом в V-VII вв. в грекоязычном мире обычным термином для обозначения евхаристической службы все еще оставалось слово σναξις - «собрание», к-рое было вытеснено термином λειτουργα лишь в послеиконоборческую эпоху. Вне грекоязычного мира евхаристический чин традиционно имеет иные названия: в коптской терминологии он сохраняет наименование «Синаксис», т. е. «собрание» (но в араб. версии «Куддас», т. е. «освящение»), в сирийской - «Курбана» (т. е. «Приношение», или «Жертва»; так же переводится арм. наименование Л.- «Патараг»), в латинской - «Месса» (это слово фактически означает «отпуст» - от финального обращения священника в конце лат. евхаристической службы: «Ite, missa est [congregatio]», т. е. «Идите, [собрание] завершено», либо «Идите, отпуст дан») и т. д. Однако во избежание путаницы в литературе евхаристические чины различных восточных (реже западных) традиций обычно обозначаются как Л. Л. в ранней Церкви |
| «Любовь, как смерть, крепка» — сказано в ветхозаветной книге Песни Песней. Любовь крепче смерти, и она ее победила на кресте, как показал нам Христос, – ей на Кресте была упразднена и попрана власть смерти и ада! Ей и глубочайшим смирением Христовым был посрамлен дьявол с его темным бесовским царством. « Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится » (1 Кор. 13, 8). Но вспомним, что предшествует вдохновенному слову о кресте апостола Павла, читаемому всякий раз на праздничной Литургии Воздвижения (1 Кор. 18, 24)! Это — его печаль о разделениях внутри формирующейся Коринфской общины: « Я разумею, что у вас говорят: «я Павлов»; «я Аполлосов»; «я Кифин»; «а я Христов». Разве разделился Христос? Разве Павел распялся за вас? Или во имя Павла вы крестились? » (1 Кор. 1, 12-13). Это модель всех последующих конфликтов и разделений внутри Церкви, включая современность. Причем каждая из конфликтующих сторон бывает по-своему правой (нравственно, исторически, богословски – не так уж важно), но ни одна из них обычно не желает подняться выше своей собственной правды – до креста Христова… С вечной высоты которого эти правды – нравственные, исторические, богословские — могут выглядеть как временная суета человеческая, проявляемая по немощи людской, поскольку за своими собственными правдами часто не могут или не хотят видеть правду оппонентов. А Христос с высоты креста Своего, простирая к нам Свои руки и зовя в Свои объятья, и тех, и других, и еще множество овец «не сего двора», напоминает: « Придите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас. Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня: ибо Я кроток и смирен сердцем; и найдете покой душам вашим. Ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко » (Мф. 11, 28-30). Это бремя – наш в том числе собственный крест как бремя любви и доверия к окружающим, которое мы призваны нести, следуя за Ним. Поскольку причастность к Его любви и путь к ней лежит через отвержение себя, своих частных, мелких и относительных правд перед подножием креста Христова. |
|
|
