| Дореволюционные духовные семинарии издавали 5 богословских и еще неск. специальных журналов. Из них не уступал академическим журналам по научному уровню и широте содержания лишь харьковский богословско-философский ж. «Вера и разум» (1884-1917), основанный Харьковским еп. Амвросием (Ключарёвым) . Самыми ранними семинарскими духовно-назидательными журналами были «Училище благочестия» (Рига, 1857-1867), «Духовная беседа» (в 1858-1862 выходил при СПбДС), «Руководство для сельских пастырей» (К., 1860-1917), «Духовный дневник» (Х., 1864-1866). В 60-х гг. XIX в. появились богословско-публицистические журналы, основанные общественными организациями или частными лицами и призванные, по словам основателя и 1-го редактора ж. «Странник» (СПб., 1860-1917) прот. Василия Гречулевича (впосл. Могилёвский еп. Виталий ), не только удовлетворять запросы «любителей духовного чтения, но и возбуждать охоту к такому чтению в тех, кто считает его скучным или даже несоответствующим современному направлению общества». К таким изданиям можно отнести «Домашнюю беседу» (СПб., 1858-1877) В. И. Аскоченского , «Душеполезное чтение» (М., 1860-1917), «Дух христианина» (СПб., 1861-1865) свящ. А. Гумилевского , «Духовный вестник» (Х., 1862-1867), «Чтения в Обществе любителей духовного просвещения» (М., 1863-1917). Наряду с оригинальными и переводными богословскими и философскими статьями, аскетическими творениями и церковно-историческими исследованиями в этих Ж. д. публиковались проповеди и поучения, Жития святых, жизнеописания подвижников благочестия, очерки церковного быта, стихи духовного содержания, обзоры совр. духовной и светской лит-ры, отклики на текущие события. Для церковной публицистики 60-70-х гг. было характерно смелое обсуждение церковных и церковно-общественных проблем, ранее не допускавшееся в печати. «Русский паломник». 1917. 7. Обложка (ГПИБ) «Русский паломник». 1917. 7. Обложка (ГПИБ) 1918-1935 гг. После 1917 г. количество Ж. д. стремительно сокращалось. В 1918 г. продолжала выходить лишь 1/4 часть церковной периодики, выпускавшейся в 1917 г., на протяжении 1918-1920 гг. |
| Церковниками назывались все члены причта русских заграничных церквей, не посвящённые в сан (дьячки, пономари и певчие). Их положение было крайне тяжёлым, поскольку жалованья церковника (200 руб. в год) не хватало на самое необходимое. – Александренко В.Н. Русские дипломатические агенты… Т. I. С. 420, 422; Кросс Э.Г. У Темзских берегов. С. 68-69. Смирнов служил священником в Лондоне при пяти российских представителях: до 1785 г. при И.М. Симолине, с 1785 по 1806 г. (с перерывом в 1800–1801 гг.) при С.Р. Воронцове, с 1806 по октябрь 1807 г. при М.М. Алопеусе, в 1812–1834 гг. при гр. Х.А. Ливене и вплоть до середины 1837 г., когда по состоянию здоровья уже не мог вести церковные службы, при К.О. Поццо ди Борго. Алопеус был аккредитован в Лондоне в качестве посланника, все остальные – в качестве послов. Кросс Э.Г. У Темзских берегов. С. 66-67. Cross A.G. Anglo-Russica: Aspects of Cultural Relations between Great Britain and Russia in the Eighteenth and Early Nineteenth Century: Selected Essays. Oxford/Providence, 1993. P. 227; Записки княгини Дашковой. Письма сестёр Вильмот из России. 2-е изд./Под ред. С.С. Дмитриева. М., 1991. С. 247, 248. Письма от 17 и 31 мая 1803 г. См. также издание писем сестёр Уилмот на англ. яз.: The Russian Journals of Marta and Catherine Wilmot, 1803–1808/Ed. by Marchioness of Londonderry and H.M. Hyde. L., 1934. Альперович М.С. Франсиско де Миранда в России. М., 1986. С. 248. [Макаров П.И.] Россиянин в Лондоне; или письма к друзьям моим//Московской [так!] Меркурий, 1803. Ч. 1, 1. С. 30-31. Карамзин Н.М. Письма русского путешественника. М., 1988. С. 451. А.Г. Евстафьев (1779–1857 гг.) – по происхождению донской казак, выпускник, также как и Смирнов, Харьковского духовного училища. Определён церковником в Лондон в 1780 г. В 1808 г. уехал из Великобритании, с 1809 по 1827 гг. занимал пост российского консула в Бостоне, с 1834 по 1847 гг. – такой же пост в Нью-Йорке. Прославился, как литератор и переводчик с русского на английский язык. Подробнее о нём см.: Алексеев М.П. А.Г. Евстафьев – русско-американский писатель начала XIX в.//Научный бюллетень ЛГУ, 1946, 8. С. 22-27; Николюкин А.Н. Литературные связи России и США. Становление литературных контактов. М., 1981. С. 118-134; Пономарёв В.Н. Полвека за океаном: российский дипломат и литератор Алексей Евстафьев//Американский ежегодник. 1990. М., 1991. С. 191-205; Schlafly D.L., Jr. The First Russian Diplomat in America: Andrei Dashkov on the New Republic//The Historian, 1997. Vol. 60. Issue 1. P. 39-58. |
| В 1855-1857 гг. И.- ректор С.-Петербургской семинарии, преподавал догматическое богословие. 17 марта 1857 г. назначен ректором и ординарным профессором богословских наук кафедры догматического богословия КазДА; от профессорской должности в 1859 г. отказался по болезни. В этот период служения И. особенно проявились его дарования как духовного писателя и проповедника. Под его редакцией при КазДА началось издание ж. «Православный собеседник» . Несмотря на первоначальный замысел программы журнала, имевшего преимущественно противораскольническую и миссионерскую направленность, по решению И. в нем печатались материалы на мн. совр. религиозно-общественные темы, такие как отношение общества к духовенству, отмена крепостного права и др. «Журнал достиг высокой степени интереса, жизненности и серьезности и послужил примером для других духовных журналов, начавших появляться с начала 60-х годов» (Там же. С. 25). Богословские лекции И., по отзывам слушателей, отличались глубиной мысли, оригинальностью взглядов, тонкостью философского анализа. С 31 марта 1864 г. И.- ректор и профессор богословских наук СПбДА. 17 янв. 1865 г. хиротонисан во епископа Выборгского, викария С.-Петербургской епархии (с оставлением в должности ректора). 9 нояб. 1866 г. назначен на Смоленскую кафедру. Будучи епископом Смоленским, И. особое внимание уделял катехизическим беседам духовенства на приходах (считал их более полезными, чем проповеди). Исполнение Указа Святейшего Синода от 11 сент. 1867 г. о проповедовании в епархиальных городах И. вменил в обязанность также сельскому духовенству, требовал обязательной отчетности благочинных «о ревности и успехах катехизаторов» с предоставлением текстов поучений (из резолюции И. 1868 г.- Там же. С. 52); способствовал деятельности воскресной школы при Смоленской ДС, женского епархиального училища. В народном образовании на нравственно-религиозной основе под руководством духовных лиц И. видел одну из мер по искоренению старообрядческого раскола. Скончался после тяжелой болезни. Погребен в архиерейской усыпальнице смоленского Успенского кафедрального собора. Церковно-научные труды |
| К тому же заключению приводит нас и анализ отрывка письма Иринея к Флорину. 16 Из него видно, что св. отец ранние годы свои провел в Малой Азии, и нигде нет указания, что он переселился сюда из какой-либо другой страны. В виду такой явной несостоятельности предположение Икумения было – даже без подробной критики – отвергнуто еще Фейарденцием, 17 как до очевидности ложное, и после него уже никем ни разу не выставлялось и не защищалось. В противоположность Икумению Фейарденций решительно назвал св. Иринея греком. И это мнение утвердилось в исторической науке и господствовало в ней безраздельно до 60-х гг. прошлого столетия [XIX в.]. Но в 1857 г. англичанин Гарвей в предисловии к своему изданию творений Иринея (London, 1857) высказал совершенно новое предположение о национальности св. отца, назвав его сирийцем. 18 Имя автора, его издательские 19 и ученые труды, 20 а также и то, что последнее мнение было принято некоторыми другими учеными (Эб-бёт, 21 Фаррар 22 ), заставляет нас отнестись к его заявлению с должным вниманием, несмотря на исключительную его необычайность. В подтверждение своей гипотезы Гарвей ссылается: а) на имя Иринея, неупотребительное, по его мнению, в греческой номенклатуре и, вероятно, переведенное с соответствующего ему сирийского слова; б) на хорошее знакомство св. отца с еврейским и вообще восточными языками; в) на шероховатость, неровность (roughness) стиля его сочинений и, наконец, г) на то, что Ириней будто бы пользуется сирийским переводом Св. Писания и цитирует его в своих сочинениях, причем Гарвей в подстрочных примечаниях к своему изданию указывает, по счету Роопса, 105 мест, где особенно ясно (будто бы) это пользование сирийским переводом. 23 Все эти основания весьма подробно и обстоятельно разобраны американским ученым Роопсом, посвятившим данному вопросу большую статью в «The Bibliotheca sacra». 24 По поводу первого пункта он вполне основательно замечает, что греческое имя Ερηναος нельзя считать необычным в греческой номенклатуре. Его носили и раньше, и во времена св. |
| Соч.: Записки о войне 1812 г. L.; Brux., 1863; Записки. М., 1865. Ч. 1; 1898. Ч. 2; Записки, 1798-1826/Сост., подгот. текста, вступ. ст., коммент.: В. А. Федоров. М., 1991; Письма к Р. И. Ховену. 1816-1852//РС. 1876. 9. С. 225-250; А. П. Ермолов в его письмах к кн. М. С. Воронцову, 1816-1852//Там же. 1885. Т. 48. С. 523-550; Письма к А. А. Захаревскому, 1812-1828//СбРИО. 1890. Т. 73. С. 188-459; Журнал посольства в Персию, 1817//ЧОИДР. 1863. Кн. 2. Отд. 5. С. 121-184; Письма к кн. В. О. Бебутову, 1835-1857 гг.//РС. 1872. Т. 5. С. 431-456; Письма. Махачкала, 1926; Характеристика полководцев 1812 г.//Родина. 1994. 1. С. 56-60. Ист.: Ker-Porter R. Travels in Georgia, Armenia, Ancient Babylonia, etc. During the Years 1817, 1818, 1819 and 1820. L., 1821. Vol. 1; Cameron G. P. Personal Adventures and Excursions in Georgia, Circassia and Russia. L., 18452; Moser L. The Caucasus and Its People, with a Brief History of Their Wars and a Sketch of the Achievements of the Renowned Chief Schamyl. L., 1856; Цылов Н. И. Воспоминание об Алексее Петровиче Ермолове. СПб., 1861; он же. Эпизоды из боевой жизни А. П. Ермолова на Кавказе в 1818, 1819 и 1820 гг. СПб., 1878; Александр I, имп. Письма, предписания и распоряжения к А. П. Ермолову//ЧОИДР. 1862. Кн. 2. С. 189-210; Николай I, имп. Письма к А. П. Ермолову//Там же. Кн. 3. С. 119-133; Аракчеев А. А. Письма к А. П. Ермолову//Там же. Кн. 4. С. 216-220; Погодин М. Н. Алексей Петрович Ермолов: Мат-лы для его биографии. М., 1863; Ермолов, Дибич и Паскевич на Кавказе в 1826-1827 гг.: Донесения и письма//РС. 1872. Т. 5. С. 706-726; Т. 6. С. 39-69, 243-280; 1880. Т. 29. С. 617-626; АКавАК. Т. 6. 1874-1875. Ч. 1-2; Воронцов М. С. Письма к А. П. Ермолову//РА. 1890. Т. 1(2). С. 161-214; Т. 3. С. 329-365; Т. 4. С. 441-442; Время А. П. Ермолова (1816-1826)//Утверждение рус. владычества на Кавказе: К 100-летию присоединения Грузии к России (1801-1901). Тифлис, 1904. Т. 3. Ч. 1; Движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20-50-е гг. XIX в.: Сб. док-тов. Махачкала, 1959; Цебриков Н. Р. Ермолов//Мемуары декабристов: Северное об-во. М., 1981. С. 274-276; «Признать удобность запретить на время…»: (Имп. Александр I и ген. А. П. Ермолов о мусульм. паломничестве)/Публ. Д. Ю. Арапова//Кавказский сб. М., 2005. Т. 2(34). С. 130-131. |
| Младенец поясной, со свитком в одной руке и благословляющей другой. По углам средника – профильные херувимы. На фоне в ореоле – шитые серебром монограммы: мр у, хс. На ограниченных с двух сторон серебряными полосами каймах по зеленой камке прядеными серебряными нитями вязью шит евхаристический канон: пиите т не вси си есть кровь мо// новаго завта же//за вы и за многи//изливаема во ставление грховъ. Песнопение начинается на верхней кайме, переходит на правую, затем на левую и нижнюю. Буквы на всех каймах направлены внутрь произведения. Личное шито крученым песочного цвета шелком «атласным» швом и «в раскол» со светло-коричневыми оттенениями. Черты ликов, контуры и детали рисунка, волосы у Младенца и херувимов темно-коричневые. Подкрылья у херувимов голубые и зеленые. Все остальное шито прядеными серебряными и золотными нитями с тонкими цветными прикрепами (швы – «черенок», «ягодка», «ягодка двойная», «перышки», «разводная клетка»). Вокруг нимба Младенца обнизано жемчугом. Подкладка из желтой восточной камки с рисунком хризантем и гвоздик. На подкладке надписи черными чернилами: ВСЕГО ЖЕМЧУГА//НА СЕМЪ ПОКРОВЪ//СОЧТЕНО 39 ЗЕРЕНБ//1857 ЗЕРЕНЪ, 45–8//91 и две матерчатые петли. Составляет комплект с сударем (кат. 138) и воздухом (кат. 72). СОХРАННОСТЬ Небольшая деформация тканей. ИКОНОГРАФИЯ Иконография повторяет произведения мастерских царицы Ирины Федоровны и Дмитрия Ивановича Годунова (см. кат. 47,49,50, 54,57,60,63). Отличие в отсутствии вкладной надписи на фоне, а также в том, что изображение Богоматери почти поколенное. АТРИБУЦИЯ Оттенения в личном, характер надписи дают возможность датировать произведение второй половиной XVII в. ИСТОЧНИКИ Опись Архангельского собора 1730, л. 46; Опись Архангельского собора 1771–1773, л. 98 об.; Опись Архангельского собора 1857, л. 77; Опись Оружейной палаты 1914–1930-х гг., д. 13, 12262; Маясова 2002. С. 341. 140. СУДАРЬ БОГОМАТЕРЬ ЗНАМЕНИЕ Россия, вторая половина XVII в. Атлас и тафта (XVI в., Восток), шелковые, серебряные и золотные пряденые нити; ткачество, шитье. |
| Еп. Димитрий (Ковальницкий), ректор КДА. Портрет. Нач. ХХ в. Еп. Димитрий (Ковальницкий), ректор КДА. Портрет. Нач. ХХ в. Кафедру общей церковной истории после прот. И. Орлова занимали Д. И. Макаров (в монашестве Лаврентий) (1835-1844), прот. Г. Н. Крамарев (1844-1857), Н. И. Щёголев. В нач. 60-х гг. XIX в. предмет церковной истории был разделен на древнюю (продолжал преподавать Щёголев) и новую, преподавать к-рую было поручено А. Д. Воронову, выпускнику МДА. В 1869-1884 гг. существовали 2 отдельные кафедры - древней и новой церковной истории, возглавляемые соответственно М. Г. Ковальницким и Вороновым. После того как по новому академическому уставу кафедры вновь были объединены, руководителем стал Ковальницкий (в монашестве Димитрий, в 1898-1902 ректор КДА, впосл. архиепископ). Именно с ректорством последнего связано существенное оживление в кон. XIX - нач. ХХ в. исследований по церковной истории, общей и русской. По его настоянию в 1901 г. Церковно-археологическое об-во при КДА было реорганизовано в Церковно-историческое и археологическое, причем научная деятельность об-ва должна была быть поставлена на службу в первую очередь церковной истории. В том же году по инициативе ректора началась подготовка к изданию многотомных «Актов по истории Академии». После введения нового академического устава в 1910 г. произошли изменения в структуре и числе исторических кафедр. Наряду с кафедрой истории Русской Церкви (прот. Ф. Титов) появилась кафедра истории Западнорусской Церкви (Мухин), а кроме кафедры истории и обличения рус. раскола старообрядчества (В. З. Белоликов) - кафедра истории и обличения сектантства (прот. Т. Фетисов). Кафедра общей истории Церкви была реорганизована в кафедру истории древней Церкви (М. Э. Поснов) и кафедру истории Греко-Восточной Церкви со времени отпадения Западной Церкви (прот. Н. Гроссу ). В целом развитие исторической науки в КДА было успешным, при этом отмечаются на базе кафедры истории Русской Церкви предпосылки к формированию своей церковно-исторической школы. Из 7 докторских и 29 магистерских диссертаций по исторической тематике, защищенных в стенах КДА за 1869-1918 гг., по истории Русской Церкви было защищено 4 докторских и 18 магистерских диссертаций. Церковная археология |
| В XIX в. монастырский комплекс несколько раз перестраивался, в т. ч. после пожаров (1802, 1845, 1870). В 1799-1800 гг. храм частично перестроен, а в 1801-1806 гг.- расписан. В 1846 г. игум. Серафим, желая поставить вместо монастырской церкви большой храм, получил султанский фирман с разрешением на строительство и успел собрать необходимый материал. Но впосл. передумал, а собранный материал использовали для возведения храма в Охриде. Его преемник - тезка Серафим, пришедший с Синая, построил игуменские покои, трапезную, кафеану (небольшой трактир) и архондарик для приема гостей. Существовала традиция, когда жители разных населенных пунктов строили в мон-ре галереи и покои для размещения во время праздников: так появились галереи (чардаци) и конаки жителей городов Корчи (1810), Охрида (1813 и 1819) Мосхополя (1815), Ресена и Янковаца, Струги и Белицы (1835), Крушева (1856-1857). В 1818 г. построено здание кухни и выкопан колодец, в 1828 г. сооружен каменный мост через р. Чёрный Дрим, в 1881 г. построено здание уч-ща. Об этническом составе и о численности братии мон-ря сведений не сохранилось: вероятно, настоятелями чаще становились греки, а большинство монахов составляли славяне. По указу настоятеля-грека Дионисия (Анадолаца; † 1835) были сожжены все слав. рукописные книги из монастырской б-ки ( Куев К. Съдбата на сторобългарските ръкописи през вековете. София, 1979. С. 142), несмотря на то что при обители действовало уч-ще: в сер. XIX в. в нем учились по 20-30 чел. В нач. XVIII в. в Н. О. м. проживали ок. 60 монахов, а в XIX в.- обычно лишь насельник, службы в храме иногда совершали священники из окрестных сел. С 1869 г., после перехода обители под управление Охридской болгарской общины, настоятели и члены совета по управлению мон-рем назначались руководством общины и часто были из числа мирян ( Спространов Е. По възражданьето в град Охрид//СбНУНК. 1896. Кн. 3. С. 673-674); в 1870-1871 гг. одним из членов совета был известный македон. писатель Г. Пырличев. От периода болг. церковной общины сохранилась поздняя из 6 известных монастырских печатей (самая древняя датируется периодом со 2-й пол. XVI в. до 1767, также известны 2 печати 1774 г. и 2 - 1-й пол. XIX в., см.: Гошев И. Старите печати на манастира «Св. Наум» в Македония//Сб. в памет на П. Ников. София, 1940. С. 91-108). В 1873 г. обитель вернулась под управление греч. церковной общины в Охриде. |
| Влияние Борисова на его идеи несомненно. «Философия во всей ее силе нужна в академии, — писал Скворцов своему другу. — Это потребность века, и без нее учитель Церкви не будет иметь важности пред своими учениками» . Борисов и Скворцов действительно пробудили в студентах академии живейший интерес к философии. Многие будущие исследователи и профессора философии духовных академий и университетов в 30–50–х гг. учились именно в Киевской Академии . Петербургская Академия, где преподаватели сменялись особенно часто, в пореформенный период могла похвастаться лишь немногими значительными богословами. Действительно достойны упоминания лишь Филарет Дроздов (1812–1819) и Григорий Постников (1819–1822). И в позднейшее время профессора философии ничем не блистали. Такой признанный специалист по догматике, как Никанор Бровкович, писал в 40–х гг.: «Я… видел, что в нашей системе и то, и другое, и третье с точки зрения так называемой науки представляется далеко не столь прочно, как представлялось до сей поры с точки зрения ригористического православия» . Однако он полон глубокой признательности ректору архимандриту Макарию Булгакову (1850–1857) за его лекции по догматике: Макарий дал плодотворный толчок развитию богословской науки. Хотя его лекции, по мнению Никанора Бровковича, были не столь хороши, как его публикации, но просты и ясны, и вообще он был великим учителем! Наиболее выдающимся научным достижением Булгакова явилось не «Православное догматическое богословие», а «История Русской Церкви», обеспечившая ему почетное место в русской науке. Суждения современников о нем весьма различны. Ряса ученого монаха и высокое положение в иерархии часто казались Макарию не поддержкой, а бременем, помехой в его научной работе. «Как надоело мне архиерейское служение. Мне ничего так не хочется, как только побыстрее уйти на покой!» — писал он в одном из писем уже в 1867 г. По оценке его биографа Ф. И. Титова, Макарий Булгаков принадлежал к наиболее прогрессивным среди епископов 60–х и 70–х гг. |
| е. до синода в Стренескальке. Однако от сочинения Куммене сохранился лишь небольшой фрагмент (ркп. Schaffhausen. Stadtbibl. Gen. 1. P. 108), в котором упоминается битва при Маг-Рот (637). Т. о., «книга о чудесах святого Колумбы» могла быть написана в 60-х гг. VII в. ( Adomnan " s Life of Columba. 1961. P. 48, 61). Основной источник сведений о К.- латинское Житие, составленное аббатом Адомнаном. Как и многие его предшественники, аббат Адомнан принадлежал к роду Кенел Коналл и, т. о., был родственником К. По свидетельству Беды Достопочтенного, Адомнан пытался устранить последствия «пасхальных споров», угрожавшие единству Церкви в Ирландии и подрывавшие позиции мон-ря Иона. Аббат неоднократно посещал Нортумбрию, поддерживал дружественные отношения с кор. Альдфритом (685-704/5). В 697 г. предложенный им «Закон о невинных» («Закон Адомнана») поддержали ирл. и шотл. церковные иерархи и правители во главе с епископом Ард-Махи (ныне Арма, Сев. Ирландия) и верховным правителем Лонгсехом, сыном Оэнгуса (695-703), к-рый также принадлежал к роду Кенел Коналл. Кроме Жития К. Адомнан написал соч. «О святых местах» ( Adamnan " s «De locis sanctis»/Ed. D. Meehan. Dublin, 1958) (см.: The Life of St. Columba. 1857. P. XL-LXVIII; Kenney. Sources. P. 284-287; Herbert. 1988. P. 47-57; Adomn á n of Iona. 1995. P. 78-103; Richter. 1999. P. 66-88; Adomnán at Birr, A. D. 697: Essays in Commemoration of the Law of the Innocents/Ed. T. O " Loughlin. Dublin, 2001). Адомнан приступил к работе над Житием К. после 688 г. ( Br ü ning. 1917. S. 227-229), но более точная датировка текста остается предметом дискуссий. По одной версии, Житие было составлено между 688 и 692 гг. ( Adomnan " s Life of Columba. 1961. P. 96), по другой - между 689 и 704 гг., возможно в честь 100-летия кончины К. (697; с юбилеем К. связывают также принятие «Закона о невинных») ( Picard. 1982. P. 167-169; Adomn á n of Iona. 1995. P. 91-92; см. также: Bullough. 1964. P. 115). Адомнан мог не успеть завершить работу над текстом: сохранившиеся версии Жития восходят к редакторским вариантам, выполненным вскоре после смерти автора ( Stansbury. |
|
|
