| Разделы портала «Азбука веры» ( 81 голос: 3.5 из 5) XXII Лондон, 30 июля ст. ст. 1747 г. Милый мой мальчик, Четыре раза уже приходила почта и — ни одного письма, ни от тебя, ни от м-ра Харта. Я приписываю это тому, что ты очень часто переезжаешь в Швейцарии из одного места в другое. Надеюсь, что теперь ты уже обосновался где-нибудь более прочно. В последних моих письмах — к тебе и к м-ру Харту — я писал, что ко дню Михаила-архангела тебе надо быть в Лейпциге, где ты будешь жить в доме профессора Маско и находиться на пансионе в одном из ближайших домов вместе с еще несколькими молодыми людьми твоего круга. Профессор прочтет тебе лекции o De jure belli et pacis Гроция, «Институциях» Юстиниана u Jus publicum Imperil , и я надеюсь, что ты не только прослушаешь их, но и внимательно вникнешь в суть дела и все запомнишь. Я полагаю также, что ты в совершенстве овладеешь немецким языком, что, если только ты захочешь, ты сможешь сделать за очень короткое время. Должен тебя предупредить, что в Лейпциге у меня будет добрая сотня шпионов, которые будут невидимо за тобою следить и доставят мне точные сведения обо всем, что ты будешь делать, и почти обо всем, что ты будешь говорить. Надеюсь, что, получив эти обстоятельные сведения, я смогу сказать о тебе то, что Веллей Петеркул говорит о Сципионе, что за всю жизнь oh «nihil non laudandum aut dixit aut fecit, aut sensit» . В Лейпциге ты встретишь множество достойных людей, и мне хочется, чтобы, закончив свои дневные занятия, ты проводил в их обществе вечера. Там есть нечто вроде двора, который держит вдовствующая герцогиня Курляндская; мне хочется, чтобы тебя туда ввели. В Лейпциг приезжает также два раза в год на ярмарку король польский со своим двором, и я напишу сэру Чарлзу Уильямсу, королевскому посланнику, чтобы он представил тебя и ввел в хорошее общество. Должен только заметить, что вряд ли тебе будет смысл посещать хорошее общество, если ты не окажешься под стать ему и не усвоишь манеры, которые его отличают, если ты не будешь стараться нравиться людям и не покажешь себя юношей воспитанным, умеющим держаться с той непринужденностью, которая свойственна настоящему светскому человеку. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 81 голос: 3.5 из 5) XVII Лондон, 27 марта ст. ст. 1747 г. Милый мой мальчик, Наслаждение — это тот риф, об который разбивается большинство молодых людей. Стремясь найти его, они пускаются в море на всех парусах, но у них нет компаса, чтобы направить свой путь, у них недостаточно разума, чтобы вести корабль по какому-нибудь верному курсу. Поэтому путешествие их, вместо того, чтобы доставить им наслаждение, кончается для них мукою и позором. Не думай, что я собираюсь осуждать наслаждение, подобно ворчливому стоику, или, подобно какому-нибудь пастору, призывать от него отречься. Нет, я, напротив, хочу обратить на него твое внимание и рекомендовать его тебе, как истый эпикуреец. Я хочу, чтобы ты испил его сполна, и моя единственная цель — сделать так, чтобы ты в нем не обманулся. Едва ли не каждый молодой человек превыше всего стремится стать жизнелюбцем; но, чаще всего, юноши принимают это понятие на веру и, вместо того, чтобы сообразоваться со своими собственными вкусами и склонностями, слепо готовы почитать наслаждением то, что этим именем называют люди, с которыми они больше всего общаются. А в обычном смысле слова жизнелюбец — всего-навсего кутила, непробудный пьяница, заправский распутник и отчаянный сквернослов. Коль скоро это может оказаться полезным для тебя, я охотно признаюсь, как бы мне это ни было стыдно, что пороки моей юности проистекали не столько от моих естественных дурных склонностей, сколько от глупого желания быть в представлении окружающих жизнелюбцем. Всю свою жизнь я ненавидел вино, и, однако, мне часто случалось выпивать; порою с отвращением, с неизбежно следовавшим за этим на другой день недомоганием, и все только потому, что я считал, что уменье пить — это необходимое качество для настоящего джентльмена и эпикурейца. То же можно сказать и о карточной игре. Я не нуждался в деньгах, и, разумеется, мне никогда не случалось садиться за игру ради того, чтобы приобрести их. Но я считал, что игра — это второе необходимое качество жизнелюбца, и поэтому, начав с того, что стал предаваться ей без всякого желания, отказывался ради нее потом от множества настоящих удовольствий и загубил тридцать лучших лет своей жизни. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 81 голос: 3.5 из 5) XX Лондон, 30 июня ст. ст. 1747 г. Милый мой мальчик, Мне было очень приятно узнать из твоего последнего письма о хорошем приеме, который был оказан тебе во время твоей поездки по Швейцарии. С этой же почтой я отправляю письма м-ру Бернаби и городскому старшине, где я благодарю их за все, что они для тебя сделали. Если внимание, которое ты там встретил, пришлось тебе по душе, а я смею думать, что это так, надеюсь, ты сделаешь из этого общий вывод — что знаки внимания и учтивости приятны всем, кто их получает, и, что, чем более внимателен ты будешь к людям и учтив с ними, тем больше ты сумеешь расположить их к себе. Есть «Путешествие по Швейцарии», написанное епископом Бернетом, а лучшая книга об этой стране и ее тринадцати кантонах принадлежит м-ру Стэньену, который долго там жил. Но я склонен думать, что ни ту, ни другую книгу никто уже не будет читать, после того как ты напишешь обо всем, что видел в этой стране. Надеюсь, что один из первых экземпляров своей книги ты подаришь мне. Я, разумеется, шучу, но пусть я и далек от мысли, что ты сразу сделаешься писателем и рассказ о твоих путешествиях все будут читать, мне все же хочется, чтобы куда бы ты ни поехал, ты был так любознателен и пытлив, как если бы на самом деле собирался писать книгу. Я вовсе не думаю, что тебе непременно надо стараться узнать, сколько где домов, выяснять количество жителей, вывесок и могильных плит в каждом городе, через который ты проезжаешь. Но все же надо, чтобы ты установил, насколько это окажется возможным, за то время, которое ты проведешь в том или ином городе, вольный ли это город, а если нет, то, кем и каким образом он управляется, есть ли в этом городе какие-либо особые привилегии или обычаи, какие там развиты ремесла и какая торговля и прочие подробности, которые людям умным интересно бывает знать. И совсем не худо, если ты будешь заносить все эти сведения в свою записную книжку; такого рода записи послужат подспорьем для твоей памяти. Единственный способ все разузнать — это вращаться в самом лучшем обществе, которое лучше всего может осведомить тебя о том, что тебя интересует. Меня сейчас вызывают, поэтому спокойной ночи! Рекомендуем Самое популярное Библиотека св. отцов и церковных писателей Популярное: Сейчас в разделе 766 чел. Всего просмотров 69 млн. Всего записей 2584 Подписка на рассылку поделиться: ©2024 Художественная литература к содержанию Входим... Куки не обнаружены, не ЛК Размер шрифта: A- 15 A+ Тёмная тема: Цвета Цвет фона: Цвет текста: Цвет ссылок: Цвет акцентов Цвет полей Фон подложек Заголовки: Текст: Выравнивание: Сбросить настройки |
| Их работы известны во всем мире. Обвинская роспись Художник: Мила Лосенко Обвинская роспись — это декоративно-прикладное искусство Урала. Самый самобытный народный промысел Прикамья полюбился тем, кто любит яркие цвета и сложные орнаменты. Обвинской росписью украшали и посуду, и игрушки, но в основном ее размещали на прялках. Основным мотивом Обвинской росписи стал восьмиконечный цветок, похожий на звезду. Это — отличительный знак живописцев Выгорецкого общежития. Время и точное место возникновения живописного промысла на реке Обве не известно. Самые ранние датированные прялки относятся к 70-м годам XIX века. Гуслицкая роспись Художник: Мила Лосенко Гуслицкую роспись среди всех народных ремесел России часто называют «эксклюзивной», ведь она не использовалась нигде, кроме того региона, в котором и появилась. Гуслицы находятся на юго-востоке Московской области, здесь некогда ждали, гонимые староверы, бегущие в другие места после церковного раскола. Гуслицкой росписью занимались старообрядцы, но ее происхождение восходит к византийским орнаментам. Как правило, ей украшали рукописи и первые печатные издания. Миниатюры, выполненные гуслицкой росписью, всегда готовились только вручную. Гжельская майолика Художник: Мила Лосенко В эпоху Петра I в России появились первые попытки организовать централизованное производство художественной керамики. Поставить его на поток удалось лишь в середине XVIII века. Впервые в России в 1747 году выпуск тонкой майолики освоил московский купец Афанасий Гребенщиков. Славу этой посуде принесли майоликовые изделия голубоватой поверхности с традиционной синей росписью. Форма посуды напоминала аналогичные изделия из серебра в стиле барокко. Гжельская майолика — один из самых ярких образцов русской художественной керамики. Ракульская роспись Художник: Мила Лосенко Ракульская роспись зародилась в Красноборском крае Архангельской области. Центром промысла стала деревня Ульяновская. Ключевые роли в росписи получили золотисто-охристый и черный цвета, но зеленый и темно-красный тоже присутствуют. Ракульскую роспись отличает крупный орнамент в виде листьев, кустиков и птиц, обычно это — сороки и курицы. Промысел возник в середине XIX века в семье Витязевых, но в 1930-х годах пережил тяжелый кризис и почти исчез. Онежская роспись |
| Ливанец Мигель Казири (1710–1791), также обучавшийся в Риме, преподавал здесь семитские языки, а позже стал заведующим Эскуриальской библиотеки [viii] , описание арабских рукописей которой он издал в книге “Bibliotheca arabico-hispana Escurialensis” (Madrid, 1760–1770), переизданной в Париже в 1884 г. под заглавием “Les Manuscrits arabes de l’Escurial”. Из числа маронитов, способствовавших ознакомлению европейцев с Арабским Востоком, особое место занимает Джибраил ас-Сахьюни (1577–1648). Он также был выпускником Маронитской коллегии, по окончании которой преподавал арабский и сирийский языки в Риме и Париже, писал различные научные сочинения и переводил арабские средневековые труды на латынь. Ас-Сахьюни в качестве редактора принял участие в подготовке издания полиглоты Библии в Париже в 1645 г., перевод арабской части которой был выполнен маронитским епископом Дамаска по указанию римской конгрегации католической пропаганды. Преподаватель арабского и сирийского языков Ибрахим аль-Хакалани (ум. в 1664 г.) был удостоен кардиналом Ришелье [ix] звания придворного переводчика за перевод ряда арабских сочинений. Аль-Хакалани является также автором сочинений по истории арабов, арабской философии и языку. Ему же принадлежит авторство арабо-латинского словаря. Приведенный в приложенном списке литературы Антоин Фаустус Наирон (1635–1707) являлся в Маронитской коллегии профессором сирийского и халдейского языков. В конце XVII – начале XVIII в. выпускник Маронитской коллегии Бутрус Мубарак (1660–1747) стал основателем маронитской школы в Тоскане (Италия) и переводчиком трудов арабоязычных авторов [x] . В 1671 г. в Риме вышло в свет 3-томное издание Библии на арабском языке, отредактированное при участии маронита Саркиса ар-Риззи в соответствии с Вульгатой. Это было первое специально подготовленное арабское издание Священного Писания. Арабский текст напечатан фактически на полях латинского. В 1703 г. текст этой редакции был включен в сирийской графике (каршуни) в сиро-арабское издание, предназначенное для маронитов. Текст канонических книг по римскому изданию 1671 года в XIX в. неоднократно переиздавался в Лондоне. |
| Ломоносов знал толк в афоризмах, умел заострить мысль, усилить ее логикой парадокса, а в стихах был так органично выразителен, что образы его, если уж встали перед глазами, — из памяти не выветриваются. Разве можно позабыть эти строки, прочитав однажды: Открылась бездна звезд полна; Звездам числа нет, бездне дна. Если бы нам потребовалось в двух строках показать красоту русской поэзии, эти стихи Ломоносова пришлись бы кстати. Ясный язык (как тут не вспомнить определение «прекрасная ясность»?) позволяет Ломоносову в двух коротких строках выразить мысль, к которой человечество шло тысячелетия. А ещё – образ найден подлинно звёздный. Когда Ломоносов написал эти стихи, ему шел тридцать третий год. Он уже был великим ученым и просветителем. Пришло время расцвета его поэтического таланта — и славная (и пространная: в пятнадцать шестистиший!) поэтическая дилогия написана, кажется, на одном дыхании. «Вечернее размышление о Божием величестве при случае великого северного сияния» и «Утреннее размышление о Божием величестве» — две песни во славу мироздания. Сам Ломоносов как-то проговорился: «Ода моя о северном сиянии, которая сочинена 1743 года, а в 1747 году в Риторике напечатана, содержит мое давнишнее мнение, что северное сияние движением эфира произведено быть может». Можно подумать, что это слишком рационально, что, оказывается, все дело в научной гипотезе, а поэзия — только средство для ее популяризации. Полагаю, Ломоносов в этом объяснении просто не пустил нас в свою поэтическую мастерскую, не стал пытаться объяснять необъяснимое, ограничился самыми очевидными комментариями. Тем более что научные концепции в этих размышлениях и впрямь присутствуют. Есть в русской поэзии стихотворения, в которых соединены тайна и сермяжная материя, рациональные размышления и молитвенный восторг. Сами по себе эти стихи загадочны, необъяснимы, как необъяснима гармония. Поражает не стихотворная эквилибристика, хотя трудно не восхититься, как владел ею Ломоносов в XVIII веке, не имея за спиной внушительной антологии предшественников! Читаем — и открывается бездна. Космическая, небесная? Или это бездна поэзии Ломоносова? Ломоносов отобразил мир многообразный: от пользы стекла до раскаяния перед Богом. В середине XVIII века Михайло Васильевич создает духовные оды — пожалуй, лучшее, что он сделал в поэзии. Он был способен к молитве, как мало кто из ученых: |
| С началом восстания в Варшаве, которое возглавил Костюшко, было принято решение изъять у правительства Польши в качестве военного трофея библиотеку братьев Залуских. Братья Анджей и Юзеф Залуские – видные польские аристократы, церковные и государственные деятели, являлись известными в Европе собирателями книг. Их книжное собрание в 1747 году переданное в собственность польского государства, стало основой открытой в Варшаве Публичной библиотеки. После Лондонской, Парижской и Берлинской библиотек это было крупнейшее книжное хранилище в Европе. Варшава ещё не была взята, а князь А.А. Безбородко на заседании Государственного Совета 13 ноября 1794 года уже озвучил распоряжение Екатерины II о конфискации библиотеки Залуских. 21 ноября последовал указ Екатерины II Суворову, предписывающий тому обеспечить получение польской библиотеки. Она стала одним из главных трофеев русской армии. Доставка ценного груза в Петербург возлагалась на тайного советника барона И.Ф. Аша, русского резидента в Польше. Книги из Варшавы перевозились летом и осенью 1795 года сначала на подводах, затем морем из Риги на специально арендованных судах. После тщательного разбора привезённых из Варшавы книг в наличии в Петербурге оказалось около 250 тысяч томов, что лишний раз подтвердило репутацию библиотеки Залуских как одной из крупнейших и богатейших в Европе. Это стало весьма незначительной компенсацией за ущерб, который нанесли поляки нашему государству своей агрессивной политикой. Печальная судьба Подготовительные работы к строительству здания начались немедленно после подписания Указа об основании Императорской публичной библиотеки 16 (27) мая 1795 года. В кратчайшие сроки были отпущены средства из казны на все необходимые расходы, объявлены торги и приобретены стройматериалы, наняты рабочие. Спустя год Екатерина II утвердила архитектурный проект Егора Соколова. До самой своей смерти в ноябре 1796 года императрица внимательно следила за строительством своего детища. И не зря. После смерти Екатерины строительство шло с перебоями. Завершить его удалось лишь в 1801 году. А открытие библиотеки состоялось только в январе 1814-го. |
| Мальчики-певчие были очень востребованы при царском, а затем и при императорском дворе. Императрица Анна Иоанновна (1730-1740) уделяла большое внимание их воспитанию, поэтому по ее именному указу от 21 сентября 1738 года, в Малороссии, в городе Глухове, была учреждена певческая школа, целью которой было готовить музыкально одаренных детей для дальнейшей работы в качестве придворных певчих . Об учреждении этой школы известно также из доклада в Кабинет министров заместителя гетмана, генерал-аншефа Якова Кейта (шотландец, находившийся на русской службе с 1728 по 1747 год) от 14 января 1741 года, в котором доносятся цели и задачи школы: «набирать со всей Малой России из церковников, також из казачих и мещанских детей и из прочих и содержать всегда в той школе до 20 человек, выбирая, чтоб самые лучшие голосы были, и велеть их регенту обучить киевского и партесного пению, и которые пению обучены будут, из тех по вся году лучших присылать ко двору е. и. в. [Её Императорского Величества] человек по 10, а на те места паки вновь набирать» . Параллельно с этим Анна Иоанновна открыла школу для малолетних певчих и в Санкт-Петербурге; в соответствующем указе говорится : «Повелеваем отныне впредь для придворной капеллы содержать при дворе нашем из малолетних малороссийского народа людей обученных нотного пения до двенадцати человек…» . Как видим, открытие двух певческих школ в Глухове и в Санкт-Петербурге было связано с подготовкой малолетних певчих для пения в капелле при императорском дворе, весь процесс был под контролем императрицы Анны Иоанновны, а затем, с 1741 года, императрицы Елизаветы Петровны (1741-1762). Елизавета Петровна также тщательно следила за качеством пения в Придворной капелле. В ее царствование продолжали привозить мальчиков-певчих из Глухова, в тот момент резиденции гетмана графа Кирилла Григорьевича Разумовского, брата Алексея Григорьевича Разумовского, фаворита Елизаветы Петровны. Именно таким образом в 1759 году в семилетнем возрасте в Санкт-Петербург попал уроженец города Глухова Дмитрий Степанович Бортнянский, будущий директор (1796-1825) Придворной певческой капеллы. |
| 24 июля 1747 г. был утвержден первый устав (Регламент) АН. Он предусматривал в составе АН астрономический, физический и физико-математический «классы», историко-филологические и юридические науки были отнесены к Академическому ун-ту, в связи с чем упразднялся гуманитарный класс. По штату АН предусматривалось наличие 10 академиков, 10 адъюнктов и 10 почетных членов. В числе почетных членов АН в XVIII в. были выдающиеся европ. писатели и ученые: Вольтер, К. Линней, Ж. Л. Д " Аламбер, Д. Дидро, И. Кант, всего иностранных ученых - более 160 чел. В 1759 г. по инициативе академиков Ломоносова, И. И. Трауберга и Я. Я. Штелина в штате АН была учреждена категория членов-корреспондентов. В XVIII в. деятельность АН развертывалась гл. обр. в области физико-математических и естественных наук: изучения географии, природных богатств и населения России - его состава, занятий и быта. В результате 3 академических экспедиций 1725-1760 гг. были исследованы регионы Сев.-Вост. России и Сев. Америки - Чукотка, Камчатка, Алеутские и Курильские о-ва; в итоге 5 экспедиций 1768-1774 гг. изучены регионы Приуралья, Урала, Ср. Азии и Н. Поволжья. По материалам этих экспедиций были изданы труды их участников И. Г. Гмелина, С. Г. Гмелина, С. П. Крашенинникова, П. С. Палласа, Миллера. В 1748 г. была составлена первая генеральная карта страны - «Атлас Российский». В кон. XVIII в. проведены «физико-топографические» экспедиции по Европ. России. АН разрабатывала также планы сбора и классификации памятников российской истории. В 1767-1772 гг. изданы «Опыт русских летописей», «Библиотека российская историческая», «Царственная книга». В изучение российской истории внесли существенный вклад академики М. М. Щербатов , Ломоносов, Миллер. В 1800 г. введены должности вице-президента и непременного секретаря АН, учрежден Комитет правления (с 1895 Правление), состоявший из Присутствия и Канцелярии. 25 июля 1803 г. издан новый устав АН, к-рый ставил задачу развивать различные отрасли науки, обогащать их новыми открытиями, заботиться об их практическом применении, распространять просвещение. |
| Житие А. Денисова написано А. Борисовым 5 , собравшим и изложившим сохранившиеся в преданиях Выговской пустыни и у современников А. Денисова сведения о его жизни и деятельности. Мы будем ссылаться на список нашей библиотеки 302 (XIX в.) 6 . Это сочинения старообрядцев. Особенно важны для нас сочинения двух писателей – Г. Яковлева и А. Иродионова. Оба они пришли на Выг, большаки Выговские скоро оценили их способности и приблизили к себе: первый стал келейником уставщика Трифона Петрова, а второй – самого Семена Денисова. Впоследствии, однако, оба они покинули поморцев, перешли в православие; Г. Яковлев присоединился в 1748 г., a A. Иродионов в 1747 г. Оба они написали обличения на своих прежних одноверцев, первый – «Испытание о раскольнических мнениях и исповедание о единой соборной истинной православной церкви, вкупе и извещение праведное о расколе беспоповщины в лето 1748-е, нелицемерное мое и чистое пред Господом Богом, многогрешного Григория Иаковлева сына», а второй – три сочинения: «Беседование о расколе Российском», «Послание к Даниловским раскольникам» и «Обличение раскольнического лжеучения»; они написаны между 1746 и 1748 гг. Выдержки из сочинения Г. Яковлева изданы Н. И. Субботиным в Братском Слове 1888 г, и отдельно, М. 1888 г, а сочинения А. Иродионова, им же в Братском слове 1884, 1890 и в 1891 и отдельно в трех выпусках за те же года. Сведения, ими сообщаемые, чрезвычайно ценны, как исходящие от очевидцев, и дают материал для проверки известий, сообщаемых старообрядцами. Кроме того, мы воспользовались самыми сочинениями писателей, составляющих Выговскую школу и учебниками, бывшими там в употреблении. Как известно, в конце XVII в., старообрядцы избрали Поморье местом для укрывательства от гонения. Леса и болота охраняли их от преследователей; тут, в бассейне р. Выга, протекающего по Повенецкому уезду нынешней Олонецкой губернии, они раскинули целую сеть своих келий: это была как бы одна обитель, растянутая на десятки верст. Здесь-то поселился и Даниил Викулин, дьячок из Шуньги. В 1691 г. к нему пришел Андрей Денисов. В 1694 г. они вместе основали новую обитель, знаменитую Выговскую пустынь. В 1697 г. пришли к ним отец Андрея, Дионисий, с сыновьями Семеном и Иваном. Они деятельно занялись строительством, устроили общежительство. К ним стал стекаться народ. Мы не будем излагать историю пустыни и направим интересующихся к исследованиям проф. П. С. Смирнова : «Внутренние вопросы в расколе XVII века», СПб. 1898 г., стр. 11–16, и «Споры и разделения в русском расколе в первой четверти XVIII века», СПб. 1909 г., стр. 6 и след., а также к статьям почтенного профессора, напечатанным в Христианском Чтении за 1910 и 1911 г.; и перейдем к предмету нашего исследования. |
|
|
