| Сафа почему-то не пользуется этим сильным аргументом.] Для справок читателей помещаем здесь список патриархов от времени смерти Иеремии II (1595) до конца правления Самуила (1774): Матфей II (1595); Гавриил I (1596); Феофан 1 (1596–1597); Мелетий, патриарх Александрийский, местоблюститель (1597–1599); Матфей II, вторично (1599–1602); Неофит II (1602–1603); Рафаил II (1603–1607); Неофит II, вторично (1607–1612); Кирилл I (1612); Тимофей II (1612–1621); Кирилл I, вторично (1621–1623); Григорий IV (1623); Анфим (1623); Кирилл I, во второй, третий и четвертый раз (1623–1630– 1634); Кирилл II (1634); Афанасий III (1634); Кирилл I, в пятый раз (1634–1635); Кирилл II, вторично (1635–1636); Неофит III (1636–1637); Кирилл I, в шестой раз (1637–1638); Кирилл II, в третий раз (1638–1639); Парфений I (1639–1644); Пар- фений II (1644–1645); Иоанникий II (1646–1648); Парфений II, вторично (1648– 1651); Иоанникий II, вторично (1651–1652); Кирилл III (1652); Афанасий III, вторично (1652); Паисий I (1652–1653); Иоанникий II, в третий раз (1653–1654); Паисий I, вторично (1654–1655); Иоанникий II, в четвертый раз (1655–1656); Парфений III (1656–1657); Гавриил II (1657); Парфений IV (1657–1662); Дионисий Ш (1662–1665); Парфений IV, вторично (1665–1667); Клим (1667); Мефодий III (1668–1671); Парфений IV, в третий раз (1671); Дионисий IV (1671–1673); Герасим II (1673–1675); Парфений IV, в четвертый раз (1675–1676); Дионисий IV, вторично (1676–1679); Афанасий IV (1679); Иаков (1679–1683); Дионисий IV, в третий раз (1683–1684); Парфений IV, в пятый раз (1684–1685); Иаков, вторично (1685–1686); Дионисий IV, в четвертый раз (1686–1687); Иаков, в третий раз (1687–1688); Каллиник II (1688); Неофит IV (1688–1689); Каллиник II, вторично (1689–1693); Дионисий IV, в пятый раз (1694); Каллиник II, в третий раз (1694– 1702); Гавриил III (1702–1707); Неофит V (1707); Киприан (1708–1709); Афанасий V (1709–1711); Кирилл IV (1711–1713); Киприан, вторично (1713–1714); Косьма III (1714–1716); Иеремия III (1716–1726); Каллиник III (1726); Паисий II (1726–1733); Иеремия III (1733); Серафим I (1733–1734); Неофит VI (1734–1740); Паисий II, вторично (1740–1743); Неофит VI, вторично (1743–1744); Паисий II, в третий раз (1744–1748); Кирилл V (1748–1751); Паисий II, в четвертый раз (1751 – 1752); Кирилл V, вторично (1752–1757); Каллиник IV (1757); Серафим II (1757–1761); Иоанникий III (1761–1763); Самуил I (1763–1768); Мелетий II (1768–1769); Феодосии II (1769–1773); Самуил I, вторично (1773–1774) |
| 10. Ст. 1315–1316. См. также: Ди Сальво М. Указ. соч. С. 213–214. В свою очередь Смеловский предполагает, что Иоанникий должен был говорить с венецианским правительством о денежном кредите, хотя из инструкций, данных Иоанникию, этого не следует ( Смеловский А. Указ. соч. С. 57). Сменцовский М. Н. Братья Лихуды. С. 255–262; Памятники дипломатических сношений… Т. 10. Ст. 1310–1386. Памятники дипломатических сношений… Т. 10. Ст. 1334, 1348, 1382. Там же. Ст. 1224–1249. Там же. Ст. 1317. Там же. Ст. 1314. Там же. Ст. 1334. Там же. Ст. 1333. Там же. Т. 7. Ст. 323–324; Бантыш-Каменский Н. Н. Обзор внешних сношений России (по 1800 г.). Т. 2. М., 1896. С. 210. Известно, что в 1685 г. Лихуды по какой-то причине не вручили адресату рекомендательные письма Патриарха Досифея (см. выше). Вероятно, Иоанникий не передал дожу и 2-ю царскую грамоту от 13 декабря 1688 г., полученную в Вене от Остафьева ( Бантыш-Каменский Н. Н. Указ. соч. С. 210, примеч. 1), а затем и 3-ю, от 31 июля 1689 г. На латинском переводе грамоты (которого якобы не было, и который тем не менее находится в Венецианском архиве (ASVe, Fondo Collegio, Lettere Principi, Russia (1655–1796), 13, 11) имеется пометка: «1687. Venuta con lettere del Segretario Alberti in Polonia de dì 22 Marzo 1688». Таким образом, латинский перевод грамоты имелся, но прибыл он не с Лихудом, а с корреспонденцией венецианского резидента в Польше. Возможно, его действительно забыли и отправили из Москвы почтой в Варшаву, а резидент – в Венецию. Этим объясняется скорое появление документа в распоряжении властей Серениссимы – одновременно, если не ранее прибытия самого Иоанникия. Тут же 12) приложен и итальянский перевод грамоты (Ср.: Шмурло Е. Ф. Отчет о двух командировках в Россию и за границу… С. 37). Знал ли Иоанникий о том, что первоначально действительно забытая грамота была своевременно препровождена адресату? Еще один перевод кредитивной грамоты на латинский язык содержится в той же папке под 27, где также сделана приписка: «Presentato nell’ Eccellentissimo Colleggio l’23 Giugno 1688 dal sacromonaco Joanicio Licudi». |
| Однако следует отметить, что Чин Агиасмы в процессе перепечатки был подвергнут серьезной редактуре и приобрел почти современный (минейный) вид, за двумя исключениями: оба были связаны с кавычными глоссами на полях (одно из них – рассматриваемый нами прецедент) . Эту редакцию Чина я назову редакцией А. В законченном виде (кавыки были раскрыты, и слово скачущаябыло заменено на приводящая) эта редакция Чина появилась в Требнике 1680 г. (2º), затем в Минее Общей с Праздничной 1681 г. ( Зернова, 368) , затем перепечатывалась в Минеях и Требниках (1688, 1697 гг.) больших форматов (2º). Однако первое переиздание Чина после Минеи 1674 г. было осуществлено ранее – в Требнике 1677 г. (4º) . Здесь Чин приобрел весьма специфичный вид. Справщики не удовольствовались предыдущей редакцией Чина (Минея 1674 г.), но составили собственную редакцию, которую я назову редакцией Б. Кавыки также были раскрыты, но в «обратную сторону», вода снова была названа скачущей. Редакция эта была перепечатана в Требниках 1687, 1688 гг. (8º) , Требнике 1725 г., и затем перепечатывалась в Требниках маленьких форматов (8º). Итак, мы имеем две редакции Чина Агиасмы: А и Б. Они похожи, но имеют два «знаковых», бросающихся в глаза отличия. Первое – рассматриваемое в данной статье ( скачущая/приводящая). Второе – различие священнических возгласов при освящении воды: Ты убо, Человеколюбче Царю, прииди и ныне наитием Святаго Твоего Духа и освяти воду сию( редакция А); Сам убо, Человеколюбче Царю, прииди и ныне наитием Святаго Твоего Духа и освяти воду сию( редакция Б). Кроме этого, я насчитал еще десяток разночтений в тексте (не считая пунктуации) и кардинальное несходство большинства киноварных указаний. Редакция Б – ближе к Требнику 1658 г., а редакция А – ближе к дореформенному тексту. Было ли несходство этих редакций случайным, или они отражали несогласия внутри корпорации справщиков, касающиеся принципов справы? Было ли появление редакции Б вызвано участием в справе Евфимия Чудовского , который, как будет показано ниже, являлся сторонником отличающих эту редакцию особенностей? Ответы на эти вопросы можно будет получить в результате работы с Приходно-расходными книгами Печатного Двора – это требует отдельного исследования. Вероятнее всего, редакция Апредставляла собой заключительную, она не содержит одиозных неологизмов, ближе к дореформенному тексту и поэтому соответствует «политике» властей в конце XVII в. в отношении справы . В этом случае перепечатка редакции Б в Требник 1688 г. была произведена просто по недосмотру. Итак, согласование этих двух редакций так и не было произведено, что вполне объяснимо: власти стали «сворачивать» справу в конце XVII в. , и многие новообрядческие тексты различных богослужебных книг так и остались несогласованными. Обе редакции в неизменном виде дожили до настоящего времени: редакция Апечатается в Минеях, редакция Б – в Требниках. Подробнее позднейшая история Чина и его редакций – в конце статьи. |
| В одной из Чугуевских бумаг 1688 г. читаем: «авг. 29 1688 г. пришли в Соленый (Славянск) из полону из Азова краснокутские казаки Тимофей Бутко и Семен Калачник». Когда эти казаки захвачены в плен? По всей вероятности во время первой крымской войны князя Голицына (1687 г.). Возвратившиеся из этого похода войска стояли под Краснокутском, а в начале похода в Краснокутске стоял корпус Неплюева, который во время войны имел дело преимущественно с азовцами . Вместе с тем известно, что и в июне 1688 г. Краснокутск был в опасности от татар, входивших массами в слободские поселения, так что полковник Перекрестов поспешно отправлялся в Красный Кут с полком своим. В шведскую войну Краснокутск был местом славной битвы русских с шведами и страдал за эту славу. Карл надеялся напасть в расплох на корпус Рена, расположенный от Краснокутска до Городеньки и раздавить его своими массами. Но калмыки, рыская по пятам Карла, дали знать Рену о движении Карла на Красный Кут. Тем не менее Карл застал несовсем готовых два полка драгунов у Краснокутска, так что те едва спаслись поспешным удалением к Городеньке. В замен того рейтары Карла неожиданно наткнулись на гренадеров и драгунов, ожидавших неприятеля «в прикрытии за стеною во рву»; давшиеся в обман шведы были разбиты и прогнаны до самого Краснокутска. Разбитый на голову под Городенькою Карл излил месть свою над Краснокутском и его окрестностями, когда шел к Опошне. В одной из краснокутских записей 1710 г. читаем: «а внуку моему Осипу Андрееву що отказовалем напред, тое все под час Шведской руини пропало». Ригельман говорит, что Краснокутск в это время был разграблен голодными шведами. По делу 1717 г. видим, что Краснокутские храмы Преображенский, Успенский и Архангельский, с 1709 по 1717 г. оставались неположенными в оклад собственно потому, что после разорения нанесенного Краснокутску в этим храмам в 1709 г., храмы и приходы оставались «в крайней скудости»; здесь же сказано, что Краснокутск грабили тогда вместе с шведами шайки татар; последние были призваны Мазепою. По письму Меньшикова неприятели платили за свои неудачи делами разбойническими. «Неприятель, место Красный Кут, Коломак и другие попаля, пошел назад к Опошне и вышепомянутых месть жителей мужеска и женска пола в снег и в воду побросал и иныя многия злы чинил». |
| Впрочем, у многих, поступивших в Академию, скоро, по-видимому, пропала охота учиться. Так, к Рождеству 1687 года в Академии числилось учащихся 81 человек, но уже к Пасхе 1688 года число это сократилось до 64, а к Рождеству 1689 года в Академии осталось только 54 ученика 59 . По социальному положению состав учащихся был чрезвычайно разнообразен. В «Показании Истины» инок Евфимий так характеризует состав учеников Академии: «инии суть священницы, иеродиаконы и монаси, инии же князи, спальники, стольники и всякого чина сего царствующего града Москвы» 60 . Действительно, наряду с лицами лучших аристократических фамилий (князья Одоевские, князь Голицын и др.), мы встречаем в Академии челядинцев и сына конюха 61 . Следуя принципу постепенности в сообщении ученикам научных знаний, Лихуды разделили учащихся на три класса, или школы: верхнюю (suprema) среднюю (media) и нижнюю (infima). Каждый класс, в свою очередь, подразделялся на два отделения, или статьи. Кроме того, в качестве приготовительного класса, при Академии была так называемая «русская школа», или «школа словенского книжного писания». Во главе ее стояли «старосты», бывшие ученики Типографской школы: сначала Феодор Никитин, а дотом Максим Григорьев Логинов и Василий Иванов. В декабре 1687 года в «русской школе» числилось 23 ученика, в апреле 1688г. – 100, а в декабре 1689г. – 127 учеников 62 . Итак, курс Академии начинался обучением русской грамоте в приготовительном классе. После этого ученики в низшей школе изучали «греческое книжное писание», т.е. получали первые элементарные сведения из греческой грамматики. По всей вероятности, эти сведения не шли дальше уменья читать и писать. К более основательному изучению грамматики переходили в средней школе. Грамматикой начинался курс свободных наук. Лихуды начали его еще в Богоявленской школе. В апреле 1688 года ученики верхней школы стали изучать риторику. Изучение шло настолько успешно, что на Рождество следующего года ученик Иосиф Афанасьев и семеро его товарищей уже приветствовали Патриарха «орациями» собственного сочинения. |
| Было широко известно, что Иоаким щедро осыпал прибывших в Москву весной 1685 г. ученых братьев пожалованиями, а уже в декабре 1685 г. доверил им преподавание в новооткрытой Богоявленской школе, призванной противостоять распространению в России " свободных мудростей " через Заиконоспасское училище Сильвестра Медведева. В школе Лихудов собрались дети сторонников патриарха и противников правительства регентства . О значении, придававшемся патриархом этой школе, из программы которой был полностью изгнан латинский язык, можно судить по частоте посещений ее Иоакимом и по богатым подаркам, которые он делал преподавателям и ученикам . Благодаря Лихудам патриарху удалось осенью 1687 г. организовать " еллино-славянсхие сколы " в Заяконоспасском монастыре, которые заменили собой не только планируемую Медведевым Славяно-греко-латинскую академию, но и реальную гимназию Сильвестра. Хотя программа " скол " ничем не напоминала Академию, о которой мечтали Медведев и царь Федор, авторитет Лихудов позволял (по крайней мере для людей малознающих) выдавать эти школы за Академию и даже повесить в главном зале портрет царя Федора Алексеевича. Однако, несмотря на то что Иоанникий и Софроний выступали ставленниками патриарха и основными полемистами против верного царевне Софье Медведева, они пользовались явным благорасположением второго лица в правительстве регентства: всесильного канцлера В. В. Голицына. Это расположение простиралось столь далеко, что глава Посольского приказа не только помог Иоанникию выехать в феврале 1688 г. по личным делам в Венецию, но и вскоре снабдил его документами и жалованьем посланника (!), помогал ученому старцу и его детям улаживать дела в Вене и даже называл его в переписке " зело мне приятным благодетелем " . Секрет близости Лихудов к Голицыну раскрывается содержанием их политических сочинений и панегириков, обнаруженных мною в библиотеке Флорищевой пустыни . Как выяснилось, " самобратья " сочиняли не только орации, исполнявшиеся учениками для Иоакима по церковным праздникам и на патриаршие именины. Начиная с первой политической речи, произнесенной вскоре по приезде в Москву, 9 марта 1685 г., Лихудам весьма часто случалось выступать в роли придворных ораторов в дни торжеств, в особенности на именины многочисленных членов царской семьи. Недаром в декабре 1688 г. Софроний Лихуд был пожалован " за его многие в божественном писании труды и за орации на государские ангелы " . |
| 61 Cf. В. 73. – Об этих конгрегациях ср. Ludolf, hist., 3, 3, 15 – 32; comment., 3, 3, 19; Вг. III, 363; cf. Isenberg, I, 35. Для (вероятного только) выяснения скрытой почвы этого антагонизма между двумя абиссинскими конгрегациями потребовалось бы примечание таких размеров, что даже и мы дать его здесь не решаемся. Может быть, возвратимся к этому в одной из дальнейших статей о «темных вопросах в церковной истории Эфиопии». Здесь же ограничиваемся только замечанием, что строгое хранение субботы и воздержание от работы в праздники (ср. прим. 3. 4 на стр. 44) можно считать одной ив самых характерных особенностей евстафианской конгрегации. 62 «Авадж» «ъâwâd», «приказ» – обычный и, кажется, единственный закономерный (ср. В. 76) способ возвещения высочайшей воли, употреблявшийся в Абиссинии. Слово «авадж» (от «ъoda», circumivit) значит ‘собственно «обход». На дворцовой площади («адаба-бай») в Гондаре на месте, называвшемся «авадж-мангарья» (=«приказо-говорение»), ударяли в литавры («nagarit от глаг. «nagara», говорил, следовательно букв. «говорило»), и глашатай, называемый «авади», т. е. «обходчик», или «авадж-нагари» («приказоговоритель»), провозглашал царский приказ, и затем «обходил» различные части города с этим оповещением. Isenberg, Dictionary, snb и. Ъàwàd’. Вг. II, 641. 675. 682; III, 529; IV, 83. 91. В. 75. 208. 191., Krapf, II, 327. Ср. практику объявления о возвышении воды в Ниле чрез «munadi ‘l-Nil» (глашатая Нила) в Каире, Lane, III, 127, и у нас в России объявление чрез герольда о священном короновании Государя Императора. 63 На соборе 1688 г. «помазание» отстаивает абето Козьма (Qozmos za’Arahunà), а в 1707 г. – комит абба Мадаре [qo- mim – титул видимо не абиссинский, а византийский: comes, comitis, откуда франц. сотте, граф]. Сам абба Табдан (mabdàn) в 1686 г. вместе с даджачем Вале уходит в Гала-Бет и провозглашает царем мятежника Йысхака. Ныгус с огромных войском выступил в Гала-Бет и захватил узурпатора. Так как в 1687 г. ныгус простил как Табдана, так и Вале, а в 1688 г. |
| В это время подоспел в Сибирские Дауры чрезвычайный русский посланник Феодор Алексеевич Головин. Узнав о положении Забайкалья, он 19 ноября 1687 года послал в Пекин курьером Коровина с приглашением доверенных послов на границу для договора о границе и решении других спорных вопросов. Но пока миролюбивый Кхан-си мирил между собою, при помощи Далай-ламы м двух кутухт, Очарой-хана с Дзасахту-ханом в поземельных спорах, монгольские войска восстали против Забайкальских русских поселений. Китайское правительство старалось извлекать свою пользу из этой ссоры. Весной 1687 года прислан был из Китая к монгольским тайшам китайский дьяк Карай-Жергучи, для совета, чтобы идти войною под Нерчинские и Селенгинские остроги; и монгольские тайши в том китайскому царю оказались послушны. В начале 1688 года появились около Халки и Селенги густые кочевья Халхасских монголов, а весною послано было под Селенгинск и монгольское войско. Между Соленым и Гусиным озерами очутился, по историческим записям, 20-ти тысячный корпус. Очарой-хан в отмщение за Цецен-хана, обиженного нами чрез принятие в подданство Селенгинских и Хоринских родов и перебежчиков, хотел отнять под свою власть Забайкалье. Но русское казачество, сильное отвагою и храбростью, не уступило монголам. Буряты, принявшие русское подданство, также помогали биться против неприятеля. Монголы потерпели под Селенгинском на горе, получившей название «убиенных», совершенное поражение; Монгольские люди были побиты многие, остальные бежали. После этого поражения посол Головин велел своему войску, стоявшему по низовьям Селенги, стянуться к Удинску (г. Верхнеудинск). Китайцы же, сведав о победе русских под Селенгинском, отправили новое войско под Нерчинские остроги, и как китайские, так и монгольские люди говорили, чтоб остроги взять и людей побить. 13 Войско Очарой-хана, с тайшами, зайсанами и мунгальскими владельцами, собравшись во едино, – приступили под Селенгинский и Удинский остроги и под заимки войною, чтобы братских людей возвратить себе во владение. |
| Недосмотр последних карался денежными штрафами от 5 до 50 рублей. Итак, после 1682 г. мечта вождей первого поколения старообрядчества о возможности «исправления» царя и церкви рассеялась окончательно. Жестокая действительность возбудила самые мрачные ожидания скорой кончины мира. Усилилась практика самосожжений, а для большинства оставалось бегство в соседние страны за кордон. Самоистребление фанатиков имело даже не одну форму самосожжения. Практиковалось и самоуморение, пощение до смерти, самозаклание, самоутопление. Фанатики убегали в леса семьями, с детьми и морили себя в ямах и храминах. Проповедником самоистребления был чернец Капитон из Вязниковского уезда Владимирской губернии. Василий Волосатый, «мужик-неук» Юрьевецкого уезда, проповедовал неимение иерархии и таинств, как спасительный подвиг веры, и «пощение до смерти». Но более широко практиковалось самосожжение, как средство избежать печати антихриста. В 1672 г. отмечен был первый случай массовой «гари»: сожглось около 2.000. В «гарях» Пошехонского уезда Ярославской губернии за 1676—1687 гг. сожглось 1929 человек. Аввакум радовался тогда, что «русская земля освятилась кровию мученическою». «Доброе дело содеяли самовольные мученики». Он называл такое самоистребление «блаженным изволом о Господе». «В огне то здесь небольшое время потерпеть. Боишься пещи той? Дерзай, плюй на нее, не бойся! До пещи страх, а егда в нее вошел, тогда и забыл вся». Подлинно героический Аввакум и сам также погиб на костре в мрачный год генерального гонения 1682 г. В 1679 г. в Тюмени, Тобольского края, поп Дометиан устраивает гарь для 1.700 человек. В 1687 г. на Онежском озере в Палеостровском монастыре сжигают себя 2.700 человек. Поводом к таким трагическим предприятиям служил обычно приход правительственных военных отрядов, и пред упорствующими стоял вопрос не только битья и ссылок, но и смертной казни. Фанатики рассматривали это, как трагическую безысходность и учиняли не раз самосожжение на глазах стрелецких отрядов. В том же Палеостровском монастыре в следующем 1688 г. затворившиеся 1.500 старообрядцев сопротивляются осаде больше 9-ти недель и вместо сдачи в конце концов самосжигаются. По приблизительной статистике до 1690 года в таких самосожжениях покончило с собой больше 20.000 человек. Достойно удивления, что и по прошествии и первого острого периода самосжигание не исчезает из практики, в меньших, конечно, масштабах, не только за весь XVIIU век, но случается еще и в начале XIX в. Старообрядческие историки по своему понимают и оправдывают это явление. Иван Филиппов пишет: «огненное сие страдание — ради немощи нашей» (!). А старец Сергий в 1722 г. выражается так: «Поистине нельзя, чтобы нам не гореть, некуда больше деться». |
| Землевладелец, получивши законом утвержденное право продавать и покупать крестьян без земли, с тем вместе получил больше власти и над крестьянами; община, зная, что владелец может беспрепятственно продать и заложить любого из ее членов, как крепостного человека, естественно потеряла свою прежнюю силу. А продажа крестьян без земли, прежде довольно скрытная и являвшаяся под именем поступных и сделочных записей, теперь сделалась гласною, и купчие на крестьян, прежде скрываемые, теперь беспрепятственно стали записываться по приказам в крепостные книги. У меня есть одна купчая на крестьян без земли, писанная еще в 1670 году, а явленная и записанная в крепостные книги в судном приказе только в 1687 году. Сверх того, а может быть и вследствие того же, т.е. усиления землевладельческой власти, общины, обижая своих членов, сами волей-неволей подверглись суду и управе землевладельцев; ибо обиженные, преимущественно бедняки и малосильные, не находя управы в общине, подавали челобитные землевладельцам. Вот одна из подобных челобитных, поданная монастырским властям в (1688) году. «Государю отцу архимандриту Никанору, строителю старцу Сергию, казначею иеродиакону Мардарию с братьею бьет челом сирота ваш, приписной вашей Зосиминской пустыни, деревни Глазкова, Алешка Макеев. В нынешнем, государи, во (1688) году по вашему, государи, властелинскому указу прибавлено на меня сироту с братьями четвертку вновь; а мы живем порознь, а которые есть и семьянистые, сохи по три выходят на поле, а я сирота против них один, и меня сироту изгоняют, и которые есть захребетные полоски травенки, и они меня изобижают, велят косить вместе, а мне сироте за ними где угоняться, они семьянистые, а я один; а ныне на вашей монастырской работе безпрестанно, а в деле я сирота звал, а они не пошли. Милостивые государи власти, пожалуйте меня сироту, велите, государи, и иных поверстать с нами в новоприбавочные доли, что они семьянистые и могутою своею от тех новоприборных доль отбиваются, и уваливают на нас скудных и одиноких. |
|
|
