| Иконы Д. в молении входят в состав 2 деисусных чинов иконостаса - сер. XVII в. из Глушицкой Покровской обители (с развернутым свитком в руке) и кон. XVII - нач. XVIII в. из ц. Успения Богородицы Александрова Куштского мон-ря (обе в собр. ВГИАХМЗ), в обоих случаях Д. изображен в левой части Деисуса. Преподобный представлен на поле левой створки складня ««О Тебе радуется». Суббота всех святых. Шестоднев с избранными святыми» нач. XVII в. строгановской мастерской из собрания П. М. Третьякова (ГТГ) - вместе с прп. Димитрием Прилуцким ( Антонова, Мнева. Каталог. Т. 2. С. 352-353. Кат. 836). Образ Д. помещен в верхнем ряду левой группы на иконе избранных святых XVIII в. из ц. ап. Андрея Первозванного во Фрязинове в Вологде (ВГИАХМЗ), а также в числе святых на полях - на образе «Спас Нерукотворный с избранными святыми» 1-й пол. XVIII в. из вологодской ц. Сретения Господня (ВГИАХМЗ). На двусторонних иконах XVIII в. (ВГИАХМЗ) с изображением Смоленского образа Божией Матери (на лицевой стороне) Д. представлен в молении Спасителю вместе с прп. Онуфрием Великим (на обороте). В минейных циклах Д. изображается под 1 июня рядом с мч. Иустином Римским - напр., на минейной иконе кон. XVI в. и на резных деревянных святцах XVII в. (ВГИАХМЗ). Мч. Иустин Римский и прп. Дионисий Глушицкий. Фрагмент гравюры Г. П. Тепчегорского. 1722 г. (ГЛМ) Мч. Иустин Римский и прп. Дионисий Глушицкий. Фрагмент гравюры Г. П. Тепчегорского. 1722 г. (ГЛМ) В монументальной живописи погрудное изображение Д. в медальоне встречается в росписях 1686-1688 гг. Софийского собора Вологды - в приделе св. Иоанна Предтечи (в диаконнике) на вост. стене под конхой. В живописном убранстве храма Христа Спасителя образ Глушицкого чудотворца был помещен среди др. рус. святых - на зап. арке придела блгв. вел. кн. Александра Невского (70-е гг. XIX в., худож. В. Д. Фартусов) ( Мостовский М. С. Храм Христа Спасителя/[Сост. заключ. ч. Б. Споров]. М., 1996п. С. 77). В поморских композициях «Собор русских святых» Д. представлен в правой группе преподобных во главе 3-го ряда, рядом с прп. Корнилием Комельским и др. Вологодскими чудотворцами: на иконе кон. XVIII - нач. XIX в. (МИИРК); на образе 1814 г. письма Петра Тимофеева из собрания ЦАМ СПбДА (ГРМ; прорись - Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 1. С. 454-455) - погрудно, с непокрытой головой и небольшой бородой, десница поднята с двуперстием; на иконе 1-й пол. XIX в. из дер. Чаженьга Каргопольского р-на Архангельской обл. (ГТГ) - поясное изображение с поднятыми в молитве руками. На иконе 1-й пол. XIX в. из старообрядческой моленной на Волковом кладбище в С.-Петербурге (ГМИР) - Д. в правой группе преподобных последний в 3-м ряду, волосы и борода с проседью, надпись: «п Дeohuciu Глушидси». На иконе этого сюжета сер.- 2-й пол. XIX в. (ГТГ) святой написан в 5-м ряду 4-м слева, тоже вполоборота к центру; на иконе нач. XIX в. из Черновицкой обл. (НКПИКЗ) его фигура с благословляющей десницей и свитком в левой руке помещена 2-й слева в 1-м ряду. |
| В рус. иконах XV-XVI вв. изображение В. получает дальнейшее развитие. Многолюдная сцена предстает на фоне одноглавого храма, в центре на полукруглом амвоне стоит Патриарх с поднятым над головой Крестом, украшенным веточками растений, его поддерживают под руки диаконы; справа под киворием - царь и царица; на 1-м плане - певцы. Самое раннее изображение такого извода сохранилось на таблетке из новгородского собора Св. Софии (кон. XV в., НГОМЗ), а также повторяется на следующих иконах: трехрядница «Воздвижение. Чудо Георгия о змие. Избранные святые» из собрания И. С. Остроухова (нач. XVI в., ГТГ); «Воздвижение» 2-й пол. XVI в. (ГТГ); трехрядница «Воздвижение. Покров. Избранные святые» (1565, ГТГ); двусторонняя «Богоматерь Воплощение. Воздвижение Креста» (XVI в., ГИМ). Др. вариант той же иконографии представлен на иконе 1613 г. из мон-ря Бистрица в Румынии, где царь и царица стоят по сторонам от Патриарха, молитвенно вытянув руки. Этот исторический вариант иконографии развился под влиянием парных изображений св. равноапостольных Константина и Елены с Крестом в руках, известных с X в. (росписи церквей в Каппадокии, X в., в кафоликоне мон-ря Осиос Лукас в Фокиде (Греция), 30-е гг. XI в., и др.) и получивших широкое распространение в росписях XII-XIV вв., а также встречающегося обычно на ставротеках изображения св. равноапостольных Константина и Елены, предстоящих в молении Кресту. В XVII в. такая иконография, дополненная изображением царя Алексея Михайловича, царицы Евдокии и Патриарха Никона, становится популярна в рус. искусстве. О связи иконографии св. равноапостольных Константина и Елены с праздником В. может свидетельствовать их изображение в Мартириевской паперти Софийского собора в Новгороде (XI в.), освящение к-рого состоялось 13 сент. (в день праздника Обновления храма Воскресения Христова в Иерусалиме, когда по рус. месяцесловам положено поклонение Кресту и в предпразднство В.). На иконе двухряднице (ГРМ, XVI в.) представлены оба иконографических варианта. Лит.: Антонова, Мнева. Каталог. 399, 625; LCI. Bd. 7. Sp. 478; Смирнова Э. С. , Лаурина В. К. , Гордиенко Э. А. Живопись Вел. Новгорода: XV в. М., 1982. С. 302-303, 315. |
| 382 Прорись с раскрытой иконы и краткие сведения см.: Смирнова 3. С. Икона Богоматери Максимовской. Возрождение русской художественной традиции в конце XIII века//ДРИ: Проблемы атрибуции. М., 1993. С. 83–85. См.также: Царевская Т. К). Новые данные о составе росписей церкви Николы на Липне//ДРИ: Русь. Византия. Балканы. XIII век. С. 429. Публикация иконы подготавливается Д. Е. Мальцевой и Т. Ю. Царевской. 384 Розыск или список о богохульных строках и о сумнении святых честных икон, дьяка Ивана Михайлова сына Висковатого, в лето 1555//ЧОИДР. 1858. Кн. 2. отд. 3. С. 13. 385 Антонова В. II., Мнева Н. Е. Каталог древнерусской живописи [ГТГ]: (Опыт историко-художественной классификации). М., 1963. Т. 1. С. 57. 388 Popova О. Una materia trasfigurata in luce: Da Ravenna a Kiev//Milano, 1992. 4. P. 79–87. II. p. 84–85; Smirnova E. Le icone russe premongoliche//Gli Esordi della Rus’: Icone dell’ XI-XIII secolo. (Libro-calendario 1996). Milano, 1995. II. 1; Попова О. С. Византийская духовность и стиль византийской живописи VI и XI вв.//ВВ. 1998. Т. 55. 4.2. С. 217; Она же. Древнерусская живопись и Византия//Материалы и исследования Гос. историко-культурного музея-заповедника «Московский Кремль». Т. 12: Искусство средневековой Руси. М., 1999. С. 19. 389 Декоративно-прикладное искусство Великого Новгорода: Художественный металл XI XV века/Под ред. И. А. Стерлиговой. М.. 1996. Кат. 57 и с. 66. 390 Мнева II. Е., Филатов В. В. Указ. соч. 1960. С. 92. Тогда, в 1960 г., считалось, что на доске этой иконы можно найти следы древнейшей живописи. 391 Макарий, архим. Указ. соч. Т. 2. С. 100. Филатов В. В. Иерусалимская икона Божи- сй Матери семидесятых годов XVII века в Измайлове//Искусство христианского мира: Сб. статей. М., 1998. Вып. 2. С. 57–63. 395 См. Лазарев В. Н. Новгородская иконопись. М., 1969. С. 6; Он же. 1983. С. 163 (здесь автор высказывает предположение, что икона апостолов была «настенным» образом, в пользу чего говорят большие размеры иконы). См. также примеч. 16. 399 Декоративно-прикладное искусство Великого Новгорода: Художественный металл. XI-XV века. С. 234. |
| Н. Андрей Рублёв и его эпоха//ВИ. 1961. 1. С. 3-17; Лебедева Ю. А. Andrei Rubljow und seine Zeitgenossen. Dresden, 1962; она же. Андрей Рублёв и живопись XV в.//Троице-Сергиева Лавра: Худож. памятники/Общ. ред.: Н. Н. Воронин, В. В. Косточкин. М., 1968. С. 77-93; Антонова, Мнева. Каталог. Т. 1. С. 264-305, 345. Кат. 223-245, 283; Чураков С. С. Андрей Рублёв и Даниил Черный: [Ч. 1]//Искусство. 1964. 9. С. 61-69; он же. Андрей Рублёв и Даниил Черный: [Ч. 2]//Сов. Арх. 1966. 1. С. 92-107; он же. Отражение рублевского плана росписи в стенописи XVII в. Троицкого собора Троице-Сергиевой лавры//Андрей Рублёв и его эпоха: Сб. ст./Ред.: М. В. Алпатов. М., 1971. С. 194-212; Ivanova I. , Demina N. Andrej Rubljov: Album. Mil., 1966; Плугин В. А. Об иконографии единоличных изображений в стенописи Андрея Рублёва и Даниила Черного в Успенском соборе во Владимире//Культура Др. Руси: Сб. ст. М., 1966. С. 198-203; он же. Мировоззрение Андрея Рублёва: (Нек-рые проблемы): Древнерус. живопись как ист. источник. М., 1974; он же. Мастер «Святой Троицы»: Труды и дни Андрея Рублёва. М., 2001; Брюсова В. Г. Спорные вопросы биографии Андрея Рублёва//ВИ. 1969. 1. С. 35-48; она же. Андрей Рублёв. М., 1995; Вздорнов Г. И. Живопись//Очерки рус. культуры XIII-XV вв. М., 1970. Ч. 2. С. 254-377; он же. Искусство книги в Др. Руси: Рукоп. книга Сев.-Вост. Руси XII - нач. XV в. М., 1980. С. 108-109; Андрей Рублёв и его эпоха: Сб. ст./Ред.: М. В. Алпатов. М., 1971; Гусева Э. К. Иконы «Васильевского» чина и фрески 1408 г. Успенского собора во Владимире: (К вопр. о манере письма Андрея Рублёва)//Вопр. рус. и сов. искусства: Мат-лы науч. конф. (янв.-март 1971 г.)/ГТГ. М., 1971. Вып. 1. С. 25-32; она же. А. Рублёв: Из собр. ГТГ: Альбом. М., 1990; Ильин М. А. Загорск. Л., 1971. С. 21-46; он же. Искусство моск. Руси эпохи Феофана Грека и Андрея Рублёва: Проблемы. Гипотезы. Исслед. М., 1976. С. 69-101; Кузьмина В. Д. Древнерус. письменные источники об Андрее Рублёве//Андрей Рублёв и его эпоха: Сб. ст./Ред.: М. В. |
| 1546, работа мастера Феофана Критского). Подписывание имен святителей в этой композиции начинается не позже рубежа XVI и XVII вв., напр. на иконах «Успение Пресв. Богородицы» кон. XVI в. (частное собрание) или ок. 1661 из Соловецкого мон-ря (ГМЗРК). Среди избранных святых И. представлен на иконе «Достойно есть» (1602, ГТГ). Лит.: Ерминия ДФ. С. 156, 159; Chatzedakes M. Ic nes de St. George des Grecs. Venise, 1962. Nr. 114. Tf. 60; Антонова, Мнева. Каталог. 1963. Т. 2. С. 80, 259. Кат. 692; Treasure of Icons: VI to XVII Cent. N. Y., 1966. Pl. 23, 35; Менолог. С. 324, 347, 365. Сл. 232, 262; Novgorod Icons 12th-17th Cent./Ed. V. Laurina, V. Pushkarev. Leningrad, 1980. Pl. 95, 126; LCI. Bd. 7. Sp. 40-41; С. Прилози за ucmopujy hajcmapujer охридског сликарства// Idem. Одабрани чланци и cmyдuje: 1933-1978. Београд, 1982. С. 119; Смирнова Э. С., Лаурина В. К., Гордиенко Э. А. Живопись Вел. Новгорода: XV в. М., 1982. Кат. 50, 53. С. 280-282, 286-287; Лазарев В. Н. История визант. живописи. М., 1986. С. 133, 144. Ил. 202, 215; Лифшиц Л. И. Монументальная живопись Новгорода XIV-XV вв. М., 1987. Ил. 436; Пуцко В. Г. Раннепалеологовская иллюминированная рукопись в Москве [ГИМ. Муз. 3648]//ПКНО, 1988. М., 1989. С. 308-330. Ил. с. 310-311; Lidov A. The mural painting of Akhtala. M., 1991. Ill. 10. P. 36-38; Смирнова Э. С. Лицевые рукописи Вел. Новгорода: XV в. М., 1994. Кат. 12, 16. С. 343, 346, 394; она же. Источники Премудрости: Новгородская миниатюра XV в. Милан, 1997. С. 56, 91. Ил. 51, 83; Тодич Б. тема Сионской церкви в храмовой декорации XIII-XIV вв.//Иерусалим в рус. культуре/Сост.: А. Л. Баталов, А. М. Лидов. М., 1994. С. 36-37; La Pala d " Oro: Il Tesoro di San Marco/A cura di H. R. Hahnloser e R. Polacco. Venezia, 1994. Tav. 34; ГТГ: Кат. собр. М., 1995. Т. 1. Кат. 10, 61; Kourkoutidou-Nikolaidou E., Tourta A. Wandering in byzantine Thessaloniki. Athens, 1997. P. 47. ill. 46; Ο Θησαυρο το Αγου Ορους: Εκονογραφημνα χειργραφα. Θεσσαλονκη, 19972. 2.72. Σ. 141; Царевская Т. |
| ч. ( Ильин. 1963. С. 91; Антонова, Мнева. Каталог. Т. 1. C. 284). Одна из гипотез основана на убеждении, что он должен был находиться в одном иконостасе с иконой «Св. Троица» прп. Андрея Рублёва ( Плугин. 1987; Кавельмахер. 1998). Некоторые исследователи вернулись к датировке ансамбля кон. XIV-XV в., предложенной Грабарём, и к заключению, что иконостас был создан для Успенского собора на Городке ( Смирнова. 1988. С. 277; Осташенко. 2005. С. 153-167). В этом случае он должен был занимать всю предалтарную часть храма, а не один неф, не был разделен вост. столбами, располагался на фоне крупных Голгофских крестов, изображенных на зап. гранях вост. столпов над фресковыми композициями «Явление ангела прп. Пахомию» и «Преподобные Варлаам и Иоасаф» и под медальонами с изображениями мучеников. Возможно, что уже при росписи собора, по-видимому вскоре после его построения в кон. XIV - нач. XV в., подразумевалось, что кресты будут затем закрыты иконостасом; изображения крестов, находившиеся в тех же частях храмов и также закрывавшиеся иконостасами, известны в рус. живописи с XII в. (напр., фрески в Успенском соборе Владимира, 1161). Спаситель. Икона из Звенигородского чина. Между 1400 и 1425 гг. Иконописец прп. Андрей Рублёв (ГТГ) Судя по сохранившимся фрагментам кодекса в руках ап. Павла, можно утверждать, что Евангелие в руках Христа было столь же крупным и занимало важное место в композиции всего чина. Фронтальное положение кодексов, увеличение их масштабов являются стилистической приметой живописи раннего XV в. (см. также икону «Спас в силах» из Васильевского чина (20-е гг. XV в., ГРМ, ГТГ)). Восстанавливаемый текст на раскрытом кодексе играет большую роль в истолковании иконографической программы З. ч., но о содержании надписи на Евангелии можно говорить с осторожностью. Скорее всего это был не текст («Аз есмь свет...»), к-рый указан на кодексе Спасителя в иконостасе Благовещенского собора Московского Кремля работы Феофана Грека (?) (посл. четв. XIV в., ГММК) и на воспроизведенной в XVI в. |
| Источник: Московские епархиальные ведомости Источники и литература: Антонова В.И., Мнева Н. Е. Каталог древнерусской живописи XI — начала XVIII вв. (Гос. Третьяковская галерея). Т.1–2. М.,1963. Арциховский А. В. Древнерусские миниатюры как исторический источник. Томск-М., 2004. Афанасьев А. Икона Пресвятой Богородицы «Неопалимая Купина» (К 300-летию прославления). — Журнал Московской Патриархии. 1982 — Бакалова Е. Реликвии у истока культа святых. — Восточно-христианские реликвии./Ред.-сост. Лидов А.М. М., 2003. Византия. Балканы. Русь. Иконы конца XIII — первой половины XV beka. Каталог выставки k XVIII Международному конгрессу византинистов. [ГТГ]. М., 1991. Древнерусское искусство Х-начала XV beka. Каталог собрания ГТГ. Том.1. М., 1995. Кондаков Н. П. Иконография Богоматери. Т.1. Пг.,1914. Лазарев В. Н. История византийской живописи. Т.1–2. М., 1986. Паламарчук П. Сорок сороков. Краткая иллюстрированная история всех московских храмов. Т. 3. М., 1995. Подобедова О. И. Миниатюры русских исторических рукописей. К истории русского лицевого летописания. М., 1965. Прилуцкий В., свящ. Частное богослужение в Русской Церкви b XVI и 1-й пол. XVII b. К., 1912. Прохоров Г.М. К истории литургической поэзии: гимны и молитвы Патриарха Филофея Коккина — ТОДРЛ, Т. 27. Л., 1972. Ткаченко А. А. Бедствия стихийные. — Православная энциклопедия. Т. 3. М., 2002. Троицкий И.Г., свящ. Краткое историческое описание храма Неопалимой Купины близ Девичьего поля. — Труды комиссии по осмотру и изучению памятников церковной старины Москвы и Московской епархии. Т. 4. М., 1911. Филарет (Гумилевский), архиеп. Исторический обзор песнопевцев и песнопения греческой Церкви. СПб., 1902. Шалина И. А. Реликвии в восточно-христианской иконографии. М., 2005. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. |
| " Слава Богородицы " . Миниатюра из Гомилий Иакова Коккиновафского. 2-я четв. XII в. (Vat. gr. 1162. Fol. 6r) По наблюдению О. В. Овчаровой, близкие к фреске в ц. вмч. Пантелеимона в Горно-Нерези образы гимнографов включены в состав монашеского ряда на миниатюрах «Слава Богородицы» с изображением святых по чинам, к-рые иллюстрируют Слово на Зачатие Богоматери в рукописях Гомилий Иакова Коккиновафского (Vat. gr. 1162. Fol. 6 r, 2-я четв. XII в.; Paris. gr. 1208. Fol. 8, 1-я пол. XII в.) ( Овчарова. 2004. С. 241). Литургические гимны и Слова, прославляющие Пресв. Богородицу, стали основой для композиций ряда рус. икон Божией Матери, в к-рые включены образы гимнографов - прп. Иоанна Дамаскина и К. М. с присущими им атрибутами - свитком с творением в честь Пресв. Богородицы. Одной из ранних появившихся на Руси композиций такого типа считается икона 60-80-х гг. XIV в. работы греч. мастера «Похвала Богоматери, с Акафистом» из Успенского собора Московского Кремля (ГММК), на к-рой присутствуют К. М. (сохр. фрагментарно) и прп. Иоанн Дамаскин. На иконах «О Тебе радуется» К. М. изображен у подножия трона Пресв. Богородицы (напр., на иконе из Ростово-Суздальской земли, сер. XV в., ГТГ - Дом-музей П. Д. Корина; на иконе из собрания Н. М. Постникова, кон. XVI - нач. XVII в., ГТГ; на иконе из ярославской ц. в честь Феодоровской иконы Божией Матери, 1680-1690, ГРМ, и на мн. др.; как К. М. атрибутировали образ читающего по книге святого на ранней иконе из Варваринской ц. Пскова, XIV в., ГТГ, см: Антонова, Мнева. Каталог. Т. 1. Кат. 149. С. 190-191). «Чин» гимнографов преподобные Иоанн Дамаскин и К. М. представляют в композициях «Достойно есть» развернутой иконографии, напр., на 4-частной иконе из Успенского собора Московского Кремля (ок. сер. XVI в., ГММК) - в ряду монахов, прославляющих Богоматерь. В рус. иконописных подлинниках сводной редакции (XVIII в.) отмечаются старческий возраст К. М. и наличие у него характерной бороды, чаще встречающейся у анахоретов: «Брада до колена, широка, к концу поуже, раздвоилась» ( Филимонов. Иконописный подлинник. С. 171; то же см.: Большаков. Подлинник иконописный. С. 38). В отличие от этих подлинников в позднем руководстве для иконописцев, составленном акад. В. Д. Фартусовым (1910), изменен традиц. состав одежд, со свойственных монаху («риза преподобническая») на епископские - фелонь и омофор, хотя типологические черты облика сохранены: «Маститый старец греческого типа с очень большой, до колен, бородой, которая к концу суживается и раздвояется; лицо худощавое, умное и восторженное» ( Фартусов. Руководство к писанию икон. С. 44). |
| А.М. Лидов. М., 1996. С. 303–315. Вероятно, в этот период по благословлению митрополита Киприана был сделан золотой оклад, от которого осталась пластина с «Деисусом» на верхнем поле и часть басмы. Оклад хранится в Оружейной палате: Музеи Московского Кремля, инв. МР-1018. Мнение о первоначальной принадлежности оклада с «Деисусом» древней Владимирской иконе в настоящее время является общепринятым. В учетных документах Оружейной палаты и первых публикациях весь оклад (или только «Деисус») датируется XIII веком. В.И. Антонова и И.А. Бобровницкая полагали, что он был создан непосредственно для иконы-списка начала – первой четверти XV века, хранящегося в Успенском соборе Московского Кремля (Антонова В.И., Мнева Н.Е. ГТГ. Каталог древнерусской живописи X – начала XVIII вв. М., 1963. Т. 1. С. 62. Прим. 7; Бобровницкая И.А. Золотой оклад с деисусным чином иконы «Богоматерь Владимирская»//Успенский собор Московского Кремля: Материалы и исследования. М., 1985. С. 215–234). А.В. Рындина отнесла его создание к рубежу XIV–XV веков и обосновала изначальную принадлежность древней Владимирской иконе (Рындина А.В. К истории реставрации окладов иконы «Богоматерь Владимирская» в XV веке//Древнерусское искусство: Исследования и атрибуции. СПб., 1997. С. 136–146). Эта датировка была поддержана И.А. Стерлиговой (Стерлигова И.А. Драгоценный убор древнерусских икон XI–XIV веков. М., 2000. С. 223–225). О московском пожаре 1547 года см.: Щенникова Л.А. Творения преподобного Андрея Рублева и иконописцев великокняжеской Москвы. М., 2007. С. 161–184. См.: Щенникова Л.А. Древнейшая икона-список чудотворного образа «Богоматерь Владимирская»//Московский Кремль XIV столетия, его древние святыни и исторические памятники. М., 2008. См.: Щенникова Л.А. Иконы Богоматери «Владимирской» в Троице-Сергиевом монастыре и их отношение к первым чтимым спискам чудотворного образа//Искусство христианского мира: Сборник статей. М., 2002. Вып. 6. С. 123–145; Царский храм. Святыни Благовещенского собора в Кремле. М., 2003. |
| Характерно, что боковые поля – рама иконы – также представляют собой интегральную часть изображения. Для орнаментального мышления рама притягательное поле творческих усилий. Поэтому мастер насыщает ее дополнительным набором всех ему известных праздников, не входящих в состав Двунадесятых, а также порой довольно редкими для суздальской иконописи сценами житий пророков, апостолов и мучеников. Например, сюжет «Сорок мучеников Севастийских» более характерен для балканской, и особенно болгарской, иконописи XIX в. Интересно, что именно в трактовке отдельных изображений на раме мы видим в архитектурных стаффажах и пейзажах более откровенное сочетание традиционно каноничных и западных, барочных элементов. То есть рама в ремесленной иконописи всегда дает большую свободу и возможность для «маньеристической» игры. Даже тогда, когда иконописец работает в каноне, именно на раме можно встретить новые и неожиданные трактовки. Так, например, средневековая традиция широких полей иконы, развиваемая Макарьевской школой (Антонова, Мнева, ГТГ, 1963, кат. 516), переосмысляется неизвестным палехским иконописцем начала XVIII в. в соответствии с умонастроениями барокко. На широкой раме иконы «Иоанн Предтеча в пустыне» мы видим изображение сцен жития пророка, пространные надписи к которым устанавливают с ними связь в контексте иного типа культуры (Антонова, ДИПК, 1966, илл. 124, кат. 105). Другими словами, между всеми формами икон «мелочных» писем могло действовать чисто орнаментальное сцепление, характерное для «сниженного культурного фонда». Иллюстративность могла оказаться возведенной в степень. Все подчинялось подробному рассматриванию и своего рода «игре в текст», хотя игра и носила исключительно серьезный характер. Не случайно, что цвет в таких иконах подчинялся главным образом читаемости композиции согласно барочному синтезу словесного и изобразительного рядов. Такие иконы – это не «умозрение в красках»; скорее орнаментальная в них игра. Зависимость традиционных форм старообрядческой иконы от того или иного типа культуры и общего ментального фона нередко проявлялась в способах наложения и цитирования. |
|
|
