| Первый документ, свидетельствующий о намерении епископов заключить унию с Римом, — т.н. Декларация от 24 июня 1590 г. Вопрос о его появлении до сих пор нельзя считать полностью проясненным. Достоверные сведения, которые позволили бы объяснить возникновение данной Декларации прямыми контактами православных епископов с католической стороной, отсутствуют. Тем не менее, едва ли можно видеть в униатской инициативе западнорусских архиереев спонтанную акцию. В любом случае, очевидно, что им было известно о проектах унии, задолго до этого уже выдвинутых католиками. Прежде всего, речь может идти о книге иезуита Петра Скарги «О единстве Церкви Божией», написанной в 1574 г., а также о проекте создания униатского патриархата на территории Речи Посполитой в случае переезда сюда Патриарха Иеремии, который разрабатывался в 1580-х гг. (15). Известно также, что один из будущих организаторов Брестской унии епископ Ипатий (Адам Поцей) еще в конце 1580-х гг. (в бытность Брестским судьей) высказывал униатские настроения. В частности, он предлагал латинскому епископу Луцкому Бернарду Мацеевскому устроить диспут с Патриархом Константинопольским Иеремией II в надежде, что его неудачный для православной стороны исход дискредитирует Патриарха и привлечет православных Речи Посполитой к унии (16). В то же время отсутствуют какие-либо сведения, которые позволили бы с определенностью утверждать о влиянии Поцея на формирование униатской позиции архиереев в 1590 г. В Декларации от 1590 г. (17) западнорусские епископы заявляли о готовности признать Папу Римского главой Церкви на условиях сохранения восточного обряда и канонического права. При этом в тексте Декларации также отмечалось намерение епископов выработать «артикулы», то есть утвержденные королем Сигизмундом III условия, на которых они согласились бы заключить унию с Римом. Обращает на себя внимание тот факт, что в Декларации вообще нет никаких упоминаний о догматических расхождениях между Православной и Католической Церквями и способе их преодоления при заключении унии. |
| в подготовке к унии, координатором к-рой был К., участвовали как еп. Гедеон, так и еп. Михаил. Несмотря на то что анализ грамоты королю об унии 4 епископов от 24 июня 1590 г. (РГИА. Ф. 834. Оп. 4. Д. 652. Л. 2) показывает, что текст и подписи в ней были сделаны в разное время, из хода событий в 1590-1594 гг. ясно, что в эти годы Гедеон и Михаил (Перемышльский епископ с 1591) были единодушны с К. в стремлении к переходу под власть папы Римского. В качестве представителей западнорус. епископата К. и Ипатий (Потей) находились в Риме в нояб. 1595 - марте 1596 г. с целью заключения унии с католической Церковью. Папа Климент VIII и его окружение в полной мере воспользовались затруднительным положением западнорус. архиереев. Представленные епископами условия унии официально не обсуждались, об их утверждении папой не было и речи. К епископам Киевской митрополии и их пастве отнеслись как к «схизматикам», ходатайствующим о их принятии в лоно Римско-католической Церкви. Акт подчинения Киевской митрополии Риму имел место 23 дек. 1595 г., когда Ипатий и К. зачитали перед папой исповедание веры «по форме, предписанной для греков, возвращающихся к единству с Римской Церковью». Сохранение духовенством Киевской митрополии к.-л. особенностей правосл. вероучения исключалось; Римская курия не предприняла усилий для того, чтобы побудить польск. Церковь согласиться на уравнение в правах католич. и униат. духовенства. К. и Ипатий не имели полномочий на заключение унии на таких условиях, но и отказаться от унии они не могли, т. к. в этом случае король не гарантировал западнорус. архиереям сохранение их кафедр. О действиях Ипатия (Потея) и К. в Риме было известно в Речи Посполитой. Во время генерального сейма в Варшаве (26 марта - 6 мая 1596) депутаты от воеводств Киевского, Волынского, Минского, Новогрудского, Полоцкого и др. подали от своих избирателей просьбы королю, чтобы Ипатий и К. были лишены сана, т. к. они без ведома православных и К-польского патриарха ездили в Рим, признали власть папы и изменили правосл. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ЛАВРЕНТИЙ ИЗ БРИНДИЗИ [Лат. Laurentius de Brundusio; итал. Lorenzo da Brindisi; мирское имя - Джулио Чезаре Руссо] (22.07.1559, Бриндизи - 22.07.1619, Лиссабон), св. Римско-католической Церкви (пам. 21 июля), проповедник, деятель Контрреформации , учитель католич. Церкви (см. Doctor Ecclesiae). Род. в семье набожных католиков Гульельмо Руссо и Элизабетты Мазеллы. После смерти отца (между 1561 и 1565) мальчика отправили в мон-рь францисканцев-конвентуалов Сан-Паоло-Эремита в Бриндизи, где подвизался его дядя, пресв. Джорджо Медзоза, повлиявший на решение Руссо избрать путь монашеского служения. Когда ему было 14 лет, умерла мать, и Руссо уехал в Венецию к дяде по отцовской линии, священнику, обучавшему клириков базилики Сан-Марко. При поддержке дяди Руссо продолжил учебу в Венеции. Там он познакомился с деятельностью капуцинов и 18 февр. 1575 г. был принят в орден с именем Лаврентий, 24 марта 1576 г. принес монашеские обеты. По окончании годичного новициата в Вероне Л. из Б. изучал логику в Падуе, философию и богословие в Венеции, но особое внимание он уделял Свящ. Писанию и языкам: Л. из Б. знал латынь, древнегреческий, древнееврейский, арамейский, сирийский, немецкий, французский, испанский, чешский. 18 дек. 1582 г. он был рукоположен в сан пресвитера и практически сразу привлечен к проповеднической деятельности ордена. Л. из Б. преподавал и проповедовал в ц. Сан-Джованни-Нуово в Венеции; в 1583-1586 гг. преподавал богословие и Свящ. Писание в венецианском отд-нии ордена капуцинов; в 1586-1588 гг. был настоятелем и наставником новициев в монастыре Бассано-дель-Граппа. В 1590-1592 гг. Л. из Б. возглавлял Тосканскую пров. ордена капуцинов. В 1592 г. папа Климент VIII поручил ему проповедь иудеям в Риме (к этому времени Л. из Б. уже проповедовал евр. населению Венеции и др. городов по собственной инициативе). Считается, что благодаря проповедническому таланту Л. из Б., а также его глубокому знанию Свящ. Писания и раввинских сочинений значительное число римских иудеев приняли христианство. В 1594 г. Л. из Б. вернулся в Венецию; в 1596-1597 гг. он руководил Венецианской, а затем Швейцарской (1598-1599) и Генуэзской (1613-1616) провинциями ордена капуцинов. В 1596-1602 и 1613-1619 гг. являлся главным дефинитором ордена. В 1602-1605 гг. был генеральным настоятелем (министром) ордена. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ИСИДОР († 10.04.1619, Москва), митр. Новгородский и Великолуцкий. Наиболее ранние сведения об И. относятся ко времени его пребывания в Соловецком в честь Преображения Господня мон-ре , где буд. иерарх, по всей видимости, принял постриг. В 1578/79 г. И. впервые упоминается как клирошанин, «послушаник» старца Исаака клирошанина (Исаак и И. были отправлены в вол. Вирму в помощь детям боярским, по-видимому, для набора стрельцов из местных крестьян). В 1579-1582 гг. монастырские власти неоднократно посылали старца И. в Новгород «за монастырскими делы». В 1582 г. он впервые назван соборным старцем, участвовал в описи имущества Соловецкого монастыря при вступлении в должность нового игумена - св. Иакова ; известна заверительная подпись И. 1582 г. (СПбИИ РАН. Колл. 2. 124. Л. 21, 22, 23, 24). В 1584-1585 гг. И. вместе с 2 иноками оказался на московском подворье Соловецкого мон-ря, в 1585 г. служил в приказе в Умбе, в 1586 г. снова был на «новгородской службе», в 1587 г. отправился на московское подворье. В 1590/91 г. И. был послан в Холмогоры, где, видимо, возглавил холмогорскую службу: в его обязанности входили раздача денег по промыслам, закупка ржи, наем судов. В последний раз в соловецкой учетной документации соборный старец И. фигурирует 18 янв. 1591 г.: в записи о «счете» возглавлявшего вологодскую службу старца Кириака И. назван на 4-м месте, вслед за игуменом, келарем и казначеем. По предположению Е. Б. Французовой, в 1591-1592 гг. И. непродолжительное время был игуменом Александрова Свирского в честь Св. Троицы мон-ря ( Французова. 2010. С. 260-261). В 1593 г. в числе 10 соловецких монахов И. был переведен в Троице-Сергиев мон-рь и назначен келарем. По гипотезе О. В. Панченко, перемещение соловчан было связано с валовой переписью троицких вотчин и проверкой владельческих прав, предпринятой боярином Борисом Феодоровичем Годуновым (впосл. царь) в 1592-1594 гг.; целью перевода было усиление контроля над вотчинами крупнейшего землевладельца страны при помощи управленцев, не связанных с Троицкой обителью. Соловецкие монахи были выбраны неслучайно. Во время русско-швед. войны в 1590-1593 гг. Соловецкому мон-рю - важнейшему форпосту на северо-западе страны - отводилась первостепенная роль на беломорском театре военных действий, правительство и воеводы постоянно находились в контакте с соловецкими властями. Возможно, тогда И. познакомился с Годуновым и по распоряжению боярина стал келарем Троице-Сергиева монастыря. По сообщению Авраамия (Палицына) , И. первым из соловецких монахов был назначен на должность келаря в Троице-Сергиевом монастыре. И. занимал эту должность в 1593-1596 гг. В качестве келаря И. назван, в частности, в документах о вкладе А. П. Крёкшиным имения в Троице-Сергиев монастырь (РГБ. Ф. 303. 539. Л. 77; Шумаков С. А. Тверские акты. Тверь, 1896. Вып. 1. С. 111). |
| В такой же степени, быстрому заселению берегов Белого моря, служила и хозяйственная политика Соловецкого монастыря. Надо отметить, что колонизация беломорского региона русскими и карелами началась еще в XI–XII вв., однако, шла она медленно и трудно. Сельское хозяйство в этих холодных краях обильных плодов не приносило, а хозяйство промысловое (рыболовство, охота на морского и лесного зверя, солеварение) нуждалось, для своего успешного развития, в немалых вложениях и оживленных торговых путях. Продать рыбу, мех, кожу, ворвань, соль можно было только в более населенные южные регионы страны, а оттуда приходилось везти зерно и другие товары, необходимые для выживания на Севере. Соловецкий монастырь, развивая свое вотчинное хозяйство, как раз и поспособствовал возникновению устойчивых торговых путей, что сделало занятие промыслами – выгодным делом для крестьян, тем более, что монастырские власти разными способами поощряли такую инициативу, а собственное хозяйство обители – самое передовое в крае – было отличным образцом для подражания. О масштабе монастырской экономики, в пору его наивысшего расцвета, могут свидетельствовать, хотя бы, такие цифры. Ежегодно монастырь продавал более двух тысяч тонн соли (в то время очень дорогой), а его морской флот включал 23 ладьи и 13 сойм (не считая менее крупных судов). О таком мощном торгово-промысловом флоте никто в России тогда не мог и мечтать. Экономические возможности обители и умножившееся население Беломорья очень пригодились, когда в последние десятилетия XVI в. на Беломорье позарилась Швеция. Особенно напряженной, обстановка в регионе была во время русско-шведских войн 1570–1583, 1590–1595 и 1610–1617 гг. Вражеские корабли не раз появлялись в акватории Белого моря, отряды противника поднимались по рекам и нападали на русские поселения от Колы до Сумы, жгли храмы и другие строения, уничтожали промысловые суда, убивали мирных жителей. Значительную часть забот по обороне края государство переложило на монастырь, и соловецкой братии пришлось взять на себя еще одно, несвойственное монахам, занятое. Обитель создала в юго-западном Беломорье целую оборонительную систему. В нее вошла Соловецкая крепость, возведенная в 1578 г. в дереве, а в 1582–1596 гг. перестроенная в камне, и два береговых острога – Сумской (1582–1583) и Кемский (1590-е гг.). Работы по их строительству велись на средства монастыря, он же содержал и вооружал стрельцов, набираемых, в своем большинстве, из монастырских крестьян. Численность объединенного гарнизона, в самом начале XVII в., составляла всего около ста человек, к концу же Смутного времени (1605 – 1618) она выросла более, чем в десять раз. Иногда на помощь соловецкому войску присылалась правительственная подмога. Стрельцам приходилось часто вступать в бой с противником, защищать береговые остроги и отгонять незваных гостей от поморских деревень. Напасть на неприступную Соловецкую крепость шведы так и не решились. |
| Генезису Брестской унии посвящен ряд работ, вышедших в самое последнее время в связи с 400-летним юбилеем унии собора 1596 г. 88 Тут особенно заметны изданная Гарвардским университетом книга ректора греко-католической Богословской академии во Львове Б. Гудзяка и коллективная монография, написанная под руководством Б.Н. Флори. Новизна книги Б. Гудзяка – в попытке показать, что одной из важнейших причин рождения греко-католической церкви были не только политика Рима и внутренний кризис православной церкви Речи Посполитой, но и процессы, шедшие в Константинопольской патриархии 89 . Поэтому значительная часть его исследования касается сведений о состоянии православной церкви под турецким владычеством в XVI в., деятельности патриархов, контактов греческого духовенства с Россией в это время, создания Московского патриархата. В ряде разделов рассмотрены кризис и обновленческие процессы (развитие школьного дела, книгопечатания, конфессиональной полемики) в Киевской митрополии, перемены в польском и западноевропейском христианстве в XVI в. В двух последних главах, объемом около 50 страниц, Б. Гудзяк анализирует основные сведения о деятельности патриарха Иеремии во время его визитов в Речи Посполитой в 1588–1589 гг., подготовку и провозглашение унии в 1590–1596 гг. Суть предложенной автором концепции в том, что уния стала ответом на церковный кризис в конце XVI в., усугубленный не всегда понятными действиями патриарха Иеремии, а решение предпринявших унию православных епископов было обусловлено «различными факторами», среди которых очень существенную роль сыграла «интенсификация духовных потребностей в рутенском обществе в конце XVI в.» 90 . Как не раз отмечено в книге, решив отказаться от юрисдикции Константинополя, православная иерархия не отдавала себе отчета в отличиях римской экклезиологии второй половины XVI века от эпохи флорентийского собора и «никак не подозревала, что уния приведет к длительному расколу в Киевской церкви» 91 . Те же взгляды Б. Гудзяк изложил и в ряде своих статей 92 . Особенность работ этого ученого в сознательно и настоятельно подчеркиваемом отказе от конфессионального или анахронического взгляда на унию 93 . |
| Растопча, Растопчин : Растопча, истопник вел. кн. Марьи Ярославны, 1447 г., захватил в плен Василия Ивановича Чешиху Замыцкого, боярина кн. Ивана Андреевича Можайского; Растопчин Меньшой Константинович, 1559 г., Дмитров [см. Другиня, Суббота] Расторгуй см. Росторгуй Раструбай, Раструбаев ( Рострубаев ): Раструбай, холоп, вторая половина XV в., Бежецк; Рострубаев Сулеш [см. Сулеш] Тимофеевич, конец XVI в., Белев Ратай, Ратаевы : Ратай Суринов [см. Сурин] Акинфов, 1552 г.; Ратай Иванович Чемоданов [см. Чемодан], 1580 г., Муром; Ратаевы, XVII в. и позже, Тула [см. Крекшин] Ратай – пахарь Ратайко Никита Некрасов [см. Некрас], холоп, 1595 г., Новгород Ратков Иван Тимофеевич , конец XV в., Переяславль Ратман : Никита Юрьевич Ратман Вельяминов, вторая половина XV в.; Ратман Иванович Борзецов [см. Борзецов], 1543 г., Москва; Иван Михайлович Ратман Квашнин [см. Квашня], 1571 г. [см. Бутримовы, Желтоногов, Чечет, Шубинский] Ратов Андрей Русинович [см. Русин], 1568 г., Ярославль; Никита, поручик, 1664 г. Ратша, Ратишка – Ратислав, середина XIII в., Новгород В просторечье Ратша – также Ратибор и Ратмир Ратьковы : Иван Тимофеевич , конец XV в., Переяславль; Иван Непущего [см. Непущий], 1596 г., Юрьев Польский Рахманин, Рахманиновы : Рахманин Астафьевич Колзаков [см. Колзак], губной староста, 1566 г., Владимир; Василий Васильевич Рахманинов, дьяк, 1536–1545 гг.: Андрей и Василий Васильевичи, середина XVI в., Можайск [см. Быльный, Муралей, Раменский, Розварин, Суседов] Рахманов : Василий Иванович Ляпун [см. Ляпун] Рахманов, бывший холоп, 1495 г., Новгород [ср. Лужников, Сурвоцкий, Хоненев] Рачевский Иван Воин Янов, литвин, помещик, 1594 г., Арзамас Рачинский Илья Иванович, дворянин, 1677 г. Рачковский Андрей Войтехов, дворянин, 1658 г. Рванина , крестьянин, 1545 г., Новгород Ребров Кузьма Митрофанов, слуга Вяжицкого монастыря, 1583 г.; Фрол Ребров, откупщик, середина XVII в., Кадашевская слобода Ребровский Яков Сумбулов [см. Сунбул], помещик, 1580–1590 гг., Арзамас Ревяка, Ревякин : Ревяка Скрябин [см. Скряба], крестьянин, 1535 г., Московский уезд; Яков Михайлович Ревякин, 1596 г., Путивль; Исаак и Никифор, купцы Гостиной сотни, середина XVII в. |
| С 1-й пол. XII в. в Новогородке существовал храм во имя св. князей-страстотерпцев Бориса и Глеба, ставший кафедральным собором Литовской митрополии, затем Западнорусской митрополии; при храме с XIV в. известен мужской мон-рь. В 1517-1519 гг. на месте старого храма на средства кн. Константина Ивановича Острожского и Киевского митр. Иосифа II (Солтана) был построен новый Борисоглебский собор. После заключения в 1596 г. Брестской унии собор в Новогородке являлся кафедрой униат. Киевских митрополитов, в XVIII в. имел статус одной из 4 митрополичьих вспомогательных кафедр (конкафедр). Собор снова стал православным в 1839 г. Собор во имя свт. Николая Чудотворца в Новогрудке. 1780 г. Фотография. 10-е гг. XXI в. Собор во имя свт. Николая Чудотворца в Новогрудке. 1780 г. Фотография. 10-е гг. XXI в. Территория Новогрудского воеводства (существовало в 1507-1795, ранее было Новогрудское наместничество) входила в митрополичью Киевскую епархию . Для литовско-белорус. части епархии были важны институты митрополичьих наместников (протопопов) и кафедральных (соборных) клиросов . На Виленском Соборе 1509 г. среди др. протопопов присутствовали новогрудский и слонимский. Наряду с протопопами в нач. XVI в. в Слониме действовали светские представители Киевского митрополита - десятинники из числа митрополичьих дворян. Клирос имелся при Борисоглебском соборе в Новогрудке (клирошане упоминаются в королевской грамоте 1517 г. о пожаловании собору сел). В нач. 1596 г. в Новогрудке состоялся Собор Западнорусской митрополии. Лавришевский мужской монастырь в окрестностях Новогрудка, основанный в XIII в., является одной из древнейших западнорус. обителей. В 1530 г. мон-рь был разорен, вероятно татарами, возобновлен ок. 1590 г. на др. месте - в пределах совр. дер. Лавришево Новогрудского р-на. Под 1280 г. упоминается церковь в Гольшанах (ныне деревня Ошмянского р-на), храм на территории старого Гольшанского замка просуществовал до XIV в. Под 1386 г. упоминается деревянная ц. вмч. Димитрия Солунского на территории совр. |
| Алеевы : Коверя [см. Коверя] Никитич и Василий Щербанов (Щеробанов? – С. В.), 1590 г., Мещера; позже Алеевы в Мещере и Касимове Али, Алей – мусульманское мужское имя Алекин Бессон [см. Безсон] Алексеевич, 1586 г., Новгород [Ср. Олекин] Алеук (Аляук), Алеуковы : Аляук, ключник кн. Ивана Борисовича Волоцкого, 1504 г.; в XIV в. Алеуковы в Звенигороде и Вязьме Ср. селение Алеуково в 7 км от Звенигорода Алеханов Яков, приказной пристав, 1633 г. [Ср. Олеханов] Алехно – западнорусская форма имен Алексей и Александр Алисовы : Иван Петрович Алисов, дворянин, 1649 г.; в XVI–XVII вв. Алисовы в Мценске Алмаз, Алмазовы : Ерофей Иванович Алмаз, из вологодских торговых людей, с 1653 г. думный дьяк и печатник царя Алексея (умер в 1669 г.); от него – Алмазовы Алтуфьев Замятня [см. Замятня] Никитич, 1596 г., Кострома [Ср. Олтуфьевы] Алтухов Кирилл Иванович, 1596 г., Тула и Солова [Ср. Олтухов] Алымовы : Иванец Облязов [см. Обляз], первая поло вина XVI в.; Добыча [см. Добыча] и Неудача [см. Не удача] Ивановичи, 1595–1597 гг., Рязань; позже Алымовы в Рязани, Алексине и Брянске; Алым Гладкий [см. Гладкий], крестьянин, 1627 г., Белев [см. Белогор] Ср. д. Алымово-Богородское у села Черкизова под Москвой, вторая половина XIV в. Алым – простак, разиня (Даль) Алюев Василий, крестьянин, 1571 г., Обонежье Алютин Истома [см. Истома], крестьянин, 1583 г., Владимир Алябьевы см. Олябей Аляс Григорий Яковлев и Треня Аляеев, крестьяне, 1612 г., Арзамас Аляук см. Алеук Аман см. Яман Аман – Будь здоров! Здравствуй! (восточн.) Амарина Ирина Гавриловна, 1535 г., Бежецк Аминь, Аминевы : в 1349 г. вел. кн. Симеон Гордый по слал в Орду своего киличея (гонца) Аминя, вероятно татарина 16 ; Иван Аминь и Алексей Обедня [см. Обедня] Юрьевичи Каменские [см. Каменский], середина XVI в.; Аминевы, XVI–XVII вв., Кострома [см. Бар сук, Руслан, Щипунов] Ср. село Аминево под Москвой Аминь – распространенное у татар имя; известно и греческое слово «аминь»; Амина – имя матери Магомета Амиревы : Василий, дьяк вел. кн. Василия III Ивановича, 1530 г.; Юрий Амирев, подьячий, дозорщик в Казанском уезде, 1613 г. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ЗИЗАНИИ (КУКОЛИ) правосл. полемисты, обличители унии (см. Брестская уния 1596 г.), сыновья мещанина-ремесленника Ивана Куколя из мест. Потелич на Львовщине (совр. Украина) (см. материалы судебного процесса И. Куколя против деятеля Львовского правосл. братства Д. Красовского: ЦГИА Украины (Львов). Ф. 52. Оп. 2. 253. Ст. 515-519, 2132, 2142; 2. Ст. 1246-1247 и др.; впрочем, в постановлении Собора 1596 г., осудившего Стефана З., отчество последнего указано как «Василевич» (АЗР. Т. 4. 91. С. 125)). Зизаний (τ ζιζανα) - перевод на греч. язык фамильного прозвища Куколь (укр. Кукиль) (плевела). Стефан Зизаний (50-е гг. XVI в.- дек. 1600), возможно, учился в Острожской школе. Владел польск., церковнослав., греч. языками, «простой (руской) мовой» (лит. юго-западнорус. яз. в XVI-XVII вв., ориентированный на польский), вероятно, знал латынь. В 1577 г. он являлся ректором правосл. Львовской школы при Успенской ц. (в 1586 при церкви было создано правосл. братство , школа стала братской), проповедовал на богослужениях. С. З. подавал жалобы во львовский замковый суд на учеников лат. школы во Львове, нападавших на учеников православной братской школы. С 1586 г. Львовское Успенское братство находилось в состоянии острого конфликта со Львовским еп. Гедеоном (Балабаном) . Братчики неоднократно жаловались К-польским патриархам на действия Львовского архиерея, в частности, в 1586 г. братство направило патриарху Феолипту II послание с обличением пастырей, к-рые выступают против «учения и учащих» и не только не наставляют на путь истины недостойных священников, но и покрывают их беззакония, имея в виду еп. Гедеона. По-видимому, С. З. как ректор братской школы принимал активное участие в конфликте. В 1590 г. Львовское братство перешло под управление Киевского митр. Михаила (Рагозы) , в янв. 1591 г. давшего С. З. благословение на проповедь. В 1593 г. в связи с обнаружившимися планами западнорус. |
|
|
