| Однако оно получает свое законное место как граница – в сознании неизбежной ограниченности и неадекватности катафатического богословия, которое, тем не менее, есть подлинное богопознание, ибо содержит в себе откровение Божества. Апофатика тем самым получает значение гносеологического барьера и корректива ко всякому положительному богословию, она стоит на страже против непрестанно угрожающего антропоморфизма, который и есть не что иное, как утверждение полной адекватности человеческого богопознания. Этот антропоморфизм существенно отличается от истинного антропологизма, который исходит из признания сообразности Бога человеку и отсюда проистекающей относительной адекватности богопознания, однако при ведении его неисчерпаемости. Можно в этом смысле сказать, что антропологизм есть критический антропоморфизм. Апофатика вносит в богословие via eminentiae и via negat ionis, путь превосхождения и отрицания, как коррективы в человеческом богопознании в отношении тварной его ограниченности. Оно свидетельствует о беспредельности всегда углубляющегося и продолжающегося откровения, о неисчерпаемости Божественного океана для тварного познания. Это есть живое чувство Тайны и ее откровения, которое есть вместе с тем и самосознание тварности. Апофатика имеет для себя эквивалент еще в мистическом пути богообщения, который отличается от познавательного тем, что здесь как бы стирается различие между познающим и познаваемым, но установляется из единство и тожество. Эта слиянность в опытном богопознании, которая имеет место не только в христианской, но и нехристианской мистике: браманизме, неоплатонизме, – а также даже и в нерелигиозной мистике «космического чувства», способна принимать для себя различные религиозные коэффициенты, поскольку ночь сознания таит в себе разные возможности. Это мистическое чувство может оставаться и совершенно чуждым богопознанию, представляя собой растворениея в космосе, или миробожие, мистическое язычество. 404 Подлинное мистическое богооткровение протекает не в ночи угашенного сознания, но в свете дня его, приемлющего откровение, однако не дискурсивным, но интуитивным путем, не в путях Логоса, но Духа Св. |
| Материалисты (Бюхнер и Фохт) и эволюционисты называют материю вечной, потому что она не разрушается, а переходит из одного состояния в другое. Но при этом неизбежен вопрос: какое ее первоначальное состояние и откуда оно? При том вечное не может быть началом развития, ни в смысле грубого материализма, потому что материи свойственно состояние неподвижности, из которого она не может выйти без внешнего повода или толчка (еще Аристотель учил о Перводвижителе), ни в смысле эволюционизма, потому что вечное неизменяемо. – Остается признать значение космологического доказательства, по которому от бытия твари заключаем к бытию Творца как безусловной, выше-мирной причины мира. Безусловное бытие обладает безусловными совершенствами, как причина (via causalitatis-eminentiae) всего совершенного в мире, чуждая всех ограничений и недостатков (via negationis). В этом смысле нужно разуметь слова Ап. Павла о естественном откровении; через размышление о тварях для нас открывается вечная сила Божия, как безусловная причина мира, и Божество, как —39— безусловно совершенное бытие. Но совершенства Божии познаются прямее из следующего доказательства бытия Божия. 3) Телеологическое доказательство бытия Божия, основываясь на факте существования гармонии в мире, объясняет гармонию из целесообразности, т. е. употребления средств для достижения этой цели, т. е. гармонии и от целесообразности заключает к бытию Верховного Разума, устроившего мир. Познавая мир во всем разнообразии его устройства, мы познаем разумность, уже существующую в мире и вложенную в него Премудрым Устроителем его. Если бы в мире не было разумности, независимо от нас и прежде нас, – то мы не могли бы ничего познавать в нем, потому что мы можем познавать только разумное; в чем нет разумности и смысла, того мы не можем и познавать. Телеологическое доказательство бытия Божия сложнее и труднее, нежели предыдущее, космологическое, – тем не менее, оно в главных своих чертах общедоступно и общепонятно. В Священном Писании, особенно в книге Псалмов, места, его выражающие, многочисленны: «Вся премудростью сотворил еси» (103:24) «Благ Господь всяческих и щедроты Его на всех делех Его» (144:9). |
| Гравер Иордан жил от нас так близко, что нельзя больше. Прошу припомнить, что наш дом, casa Dies, составлял угол двух улиц, via Gregoriana и via Sistina, и выходил на отлогий спуск площадки, называемой Capo-le-Case, а в угольном доме на Систине в бельэтаже занимал квартиру Иордан. Но малосложной и негромоздкой обстановке граверного мастерства Иордан не нуждался в отдельной от своего жилья мастерской и работал в самой большой из занимаемых им комнат, которая обращена была к юго-западу на ту же площадку Capo-le-Case. Это был человек уже средних лет, приветливый, милый и очень образованный. Его могли хорошо знать и оценить по достоинству посещавшие петербургский Эрмитаж, где он десятки лет заведывал отделением гравюр. Из русских художников, живших тогда в Риме, он был первый, с которым я успел познакомиться и, благодаря его любезности, снискал его полное к себе расположение. По соседству я часто, проходя мимо, забегал к нему. Он не стеснялся моим присутствием, когда я заставал его за работою, и, продолжая чертить штрихи ио своей медной доске, высказывал мне, будто думая вслух, разные интересные для меня подробности о микроскопических мелочах гравированья. Тогда он только что еще начал свою знаменитую гравюру с Рафаэлева «Преображения» по бесподобной копии, сделанной им самим в величину гравюры. Несколько головок было уже готово, но остальное в фигурах было только означено очерками резца. Один угол рабочей комнаты был завален ворохом бумажек разной величины. Это были десятки пробных оттисков каждого местечка гравюры по мере того, как Иордан мало-по-малу его обрабатывал и доводил до надлежащего совершенства. Куда девались эти драгоценные для гравировальной техники документы? Для Иордана это был хлам, и если бы тогда я догадался попросить, он дал бы мне из него сколько угодно. Разные случайности, – все равно, крупные или мелкие, – на которые натолкнется человек в ранней молодости, иногда могут оказать решающее действие на всю его жизнь, направляя его интересы, наклонности и даже пристрастия в ту или другую сторону. Так было и со мной вследствие моего знакомства и сближения с Иорданом. Полюбив гравера, я полюбил и гравюры, оценил художественное их достоинство и важное значение в истории искусства, и так к иим пристрастился, что потом, в течение всей моей жизни, собирал их, где ни попало, и составил себе довольно порядочную коллекцию, большею частью по самым дешевым ценам, потому что лет за двадцать назад, а за сорок и подавно, можно было приобретать их очень дешево и в России, и за границею, особенно, если знаешь, где и как добывать их. |
| По той дороге, по которой шли войска Кассия и Брута к решительной битве, по большой, устланной широкими камнями, военной дороге, известной под именем Via Egnatia, отправился апостол из Филипп далее в Фессалонику. Следуя этой дороге, Павел и его спутники могли достигнуть Фессалоники пешком через четыре дня, если они нигде не останавливались. Позади их лежал голубой залив Термы, перед ними виднелись белые зубцы и купола покрытого снегом многосклонного Олимпа, на котором еще во времена Гомера было жилище богов. Там были ворота неба, охраняемые горами, которые то закрывали их облаком, то стягивали это облако и делали Олимп открытым 115 . Но апостол искал не богов Греции, а сынов Иеговы. Он прошел мимо греческих городов Амфиполя и Аполлонии, потому что, по словам Деяний, не там, а в Фессалониках была иудейская синагога 116 . Это замечание, вероятно, нужно понимать так, что в Фессалонике, резиденции проконсула, была главная община македонских иудеев. Они основали здесь главную колонию потому, что они могли надеяться здесь на защиту от правительства и на хороший сбыт товаров. Поэтому, тогда как в Филиппах был у них простой молитвенный дом, здесь, в Фессалонике, македонские иудеи имели свою официально признанную синагогу, в которой видели центр своего культа все евреи, жившие в Македонии. Во время римского господства Фессалоника сделалась весьма важным торговым пунктом, главным образом вследствие того, что к ней примыкала Via Egnatia 117 . Эта дорога, начинаясь от Диррахии, важнейшей гавани на Адриатическом море, пролегала через две провинции и, коснувшись в Фессалонике Эгейского моря, снова потом шла по направлению к Фракии. Таким образом, она связывала собой не только Малую Азию с Италией, но вместе Черное море с Адриатическим. Преданность язычеству в греческом и римском населении Фессалоники была очень слаба. Об этой местности, кажется, в шутку говорили, что никто здесь, «обласканный теплотой Термейского моря, не стремится в туманную прохладу Олимпа». «Восходящие на Олимп, говорит Цицерон, находят теперь там только снег и лед». Вот почему женщины того города, в виду которого находилась гора Олимп, по сказанию древней мифологии место жительства богов, стремились к молитвенному дому иудеев, и многие из жителей с охотою вняли увещанию апостола «обратиться от идол работати Богу живу и истинну, и ждати Сына Его с небес». |
| 5. Любо, Сергей Александрович! ///Автору статьи и Вам рекомендую проверять информацию, прежде чем отдавать в публикацию.///Если этот Иванов казак, тогда мы все фикусы. ))) Все здравомыслящие люди понимают, что необходимо возрождать казачьи традиции, а не петь попсу ряжась в казачье платье. Я Онисимов Федор Михайлович лично был на этом мероприятии и подтверждаю, что все слова написанные замечательным русским поэтом Сергеем Александровичем Матвеевым - сущая правда. 4. Москва обнимает казаков Копия письма отправленная Главному редактору А.Д. Степанову Доброго дня! На Вашем портале информационно-аналитической службы " Русская народная линия " опубликована статья Москва обнимает казаков: Автором статьи является Сергей Матвеев, поэт, член Совета Международного фонда славянской письменности и культуры. В этой статье очень сильно искажены события о которых говорится. Не возьму на себя ответственность за комментарии в адрес чиновников, но не могу остаться равнодушным когда поносят имя честного человека, нашего брата казака Дмитрия Иванова. Прежде всего в статье забыли указать, что Дмитрий Иванов родовой казак, войсковой старшина, начальник отдела культуры и исторического наследия Московского ОКО ВКО " Центральное казачье войско " . Отдельно можно говорить о его творчестве. Певец, поэт, композитор, художественный руководитель легендарного вокально-инструментального ансамбля " Акварели " http://via-akvareli.ucoz.ru/Вот информация о ближайшем выступлении его ВИА " Акварели " http://www.mosconcert.com/afisha/via.jpg Автору статьи и Вам рекомендую проверять информацию, прежде чем отдавать в публикацию. О Дмитрии Иванове узнать информацию достаточно просто, наберите в любом поисковике Дмитрий Иванов, и сразу окажетесь на его сайте. http://divanov.ucoz.ru/В завершении, после такой статьи вполне уместно публичное извинение. С уважением Игорь Сергеев. 3. Re: Москва обнимает казаков БОЛЬШОЙ ТЕАТР ОБНОВИЛСЯ! Наконец-то Большой Театр обновился, который является достоянием всего человечества! В начале было сомнение, что «перестройщики» доведут работу до конца - из-за того, что появились руководители не строители, а разрушители, то есть деньги тратились, а воз стоял и ныне там. Благодарность, Владимиру Владимировичу Путину, премьер-министру России, за то, что он вовремя вмешался, то есть взял обновленческую работу под свой контроль! Теперь Большой Театр продолжит свою миссию прославления величайшего русского оперного и балетного искусства! Поздравляю всех русских певцов, танцоров, музыкантов, дирижёров, режиссеров и народ, с великим праздником - обновлением творческого мирового дома-центра! |
| Наряду с признанием несомненных достоинств книги В. Н. Лосского необходимо отметить и её слабые стороны. В первую очередь это касается явно завышенной, ненадлежащей оценки экхартовской «via negativa». Как выясняется, Экхарт, несмотря на то, что он отдал много сил разработке отрицательного богословия, сочетая две её наиболее важные версии: Дионисия и рабби Моисея, – вовсе не был апофатиком. Наоборот, он настаивал на эвристической бесплодности «пути отрицаний» 1571 , на глубочайшем соответствии утверждений Богу и «Божественному как таковому» 1572 . Он переосмыслял, вслед за Фомой, дионисиевскую апофазу, трактуя её как в сущности положительный «путь превосходства», в пределах которого отрицанию отводится лишь роль коррективы 1573 . Он поклонялся тетраграмме «jod-he-waw-he» – «чистому» имени, в котором дана «сущность Божия» 1574 . Он, наконец, строил откровенно имяславческую метафизику слова: «Слова молитвы имеют своим предметом Бога и потому обретают от Него свою видовую определенность... они по необходимости несут запечатленным в себе нечто Божественное», которое «выражают и сообщают» 1575 . Правда, имяславие Экхарта надо понимать в несколько расширенном смысле, как перенос принципов эманационизма из области собственно богословия и метафизики в сферу философии языка, что много позже было предельно заострено в формуле «Имя Божие есть сам Бог», которой у Экхарта мы ещё не найдем. Экхартовское богословие – это богословие катафатического толка, хотя его общая положительная интенция ни в коем случае не может быть приравнена к «via positiva», доказательство нерелевантности которой соответствовало духовному опыту рейнского Мастера и было отправной посылкой всех его последующих умозаключений. В этом мистик выступал верным последователем Фомы Аквината и Альберта Великого (которого он, видимо, знал в молодые годы). Экхартовская катафаза основана на учении о форме и аналогии и глубоко укоренена в символическом мироощущении, в рамках которого преодолевается дуализм и чувство онтологической пропасти между Богом и сотворенным им миром 1576 . Но, осознавая нерелевантность Богу наших слова и речи, Экхарт не оставлял попыток выстроить более совершенный положительный дискурс о Боге. И эти попытки, а верней, переход от одного уровня положительных суждений к другим, необходимо сопровождался рассуждениями отрицательного характера. Иными словами, чтобы перейти от теонима «Бытие» к теониму «Бытие без бытия», а от него к тетраграмме, мистику надо было последовательно отрицать каждый из них. В этом смысле он, конечно, выступал апофатиком, но апофаза у него была подчинена катафазе и существовала ради неё. |
| Другие богословы номиналисты (такие, как Григорий Риминийский и Хуголино Орвиетский), похоже, были чрезвычайно пессимистичны относительно этих самых способностей, утверждая, что без благодати Божией человечество совершенно не в состоянии вступить в эти отношения. Отчаявшись, ученые начали говорить о «номиналистическом разнообразии». Впоследствии, однако, было найдено настоящее решение проблемы: существовало на самом деле две различные школы мысли, единственной общей чертой которых был антиреализм. Обе школы восприняли номиналистскую позицию в вопросах логики и теории познания, однако их богословские позиции радикально отличались. Ранее мы отмечали, что термин «номинализм» относился к вопросу об универсалиях и не выражал конкретной богословской позиции. Обе школы отрицали необходимость универсалий, од нако вслед за этим они больше ни в чем не соглашались. Одна была глубоко оптимистична относительно человеческих способностей, другая значительно более пессимистична. Эти две школы известны как «Via moderna» («Современный путь») и «Schola Augustiniana moderna» («Современная ав густинианская школа»). Сейчас мы рассмотрим позиции этих двух школ. В первую очередь обратим наше внимание на термины «пелагианский» и «августинианский», которые неизбежно встречаются при любом рассмотрении поздней средневековой схоластики. «Пелагианство» и «Августинианство» Доктрина оправдания, которая приобрела особое значение в лютеранской Реформации, касается вопроса о том, как отдельный человек может установить связь с Богом. Как может грешник быть принят праведным Богом? Что должен сделать человек, чтобы быть принятым Богом? Эти вопросы вызывали жаркие дискуссии в пятом веке во время спора между Августином и Пелагием. Эта полемика известна как «пелагианский спор», а творения Августина, касающиеся доктрин благодати и оправдания, которые явились результатом этого спора, известны как «Антипелагианские». Во многом этот спор продолжился в четырнадцатом и пятнадцатом веках, причем «Via moderna» была склонна отстаивать позицию Пелагия, а «Schola Augustiniana moderna» позицию Августина. |
| В архив собора Св. Петра инкорпорированы архивы братства св. Эгидия, Римской семинарии, церквей S. Caterina della Rota и S. Biagio a via Giulia. В библиотеке хранятся архивы ряда римских церквей (помимо тех, архивы которых находятся в Историческом архиве Ватикана; архива S. Lorenzo in Lucina, хранящегося в Римском городском архиве; и архивов S. Lorenzo in Damaso и Папских базилик, которые сохраняются в самих этих церквах): S. Anastasia (84 единицы, начиная с 1559 г. до конца 19 в.; прочие документы – в Историческом архиве викариатства), S. Angelo in Pescheria (53 единиц, начиная с 12 в., когда был основан приход), S. Maria in Cosmedin (220 единиц, датируемых 16–19 вв.; прочие документы – в Архиве викариатства), S. Maria in via Lata (984 единиц 10–16 вв. и 320 единиц счетов и административных документов 16–19 вв.; прочее – в Архиве викариатства), S. Maria ad Martyres, известной как Pantheon (135 единиц 16–19 вв.; еще 344 единицы – в Архиве викариатства). Архивная коллекция Notai d " Orange (447 единиц) включает ценнейшие документы по социальной истории Прованса – нотариальный архив герцогства Оранжского и некоторые нотариальные регистры Венсенского графства (Авиньон, Карпантрас, Куртезон, Пьоланк), датируемые 1311–1557 гг. Это собрание ранее было частью собрания Секретного архива, в котором ныне хранятся документы авиньонского chancery, поступившие из авиньонского Папского архива вместе с Оранжской коллекцией. До настоящего времени не разобраны архивные материалы, поступившие в рамках коллекции известного историка права Ф. Патетта (1867–1945) в количестве 746 единиц, составляющих созданный в 2006 г. фонд Raccolta Patetta. Также не систематизированы личные архивы, связанные с организацией Federatione universitaria cattolica italiana, переданные в библиотеку историком Церкви М. Маккарроне в понтификат Павла VI. 1210 Ватиканская библиотека имеет удобный для работы официальный сайт (http://ww. который, в частности, позволяет воспользоваться всеми ее каталогами. Интернет–сайт Архивов Ватикана (http://sv.vatican.va/home_en.htm) дает возможность краткого обзорного ознакомления с архивными фондами и их классификацией. |
| логики, лишь в нек-рых моментах совпадающих с логико-онтологическими построениями О. В связи с событиями и дискуссиями, вызванными подготовкой и проведением Констанцского Собора (1414-1418), вновь пробудился интерес к церковно-политическим трудам О. В нач. XV в. на фак-тах искусств и теологии мн. европ. ун-тов преподаватели предлагали различные варианты совмещения мнений О. с концепциями идейно близких к нему позднейших авторов. Сторонников этого направления в философии и теологии, получившего наименование «новый путь» (via moderna), объединяли номинализм в онтологии и волюнтаризм в теологии. «Номиналисты» противопоставляли себя «реалистам», сторонникам «старого пути» (via antiqua), среди к-рых наиболее многочисленными и влиятельными были томисты и скотисты. Возникавшие споры и конфликты нередко приводили к взаимным обвинениям в ересях; в качестве судей привлекались Римские папы и светские государи. Так, вспыхнувшая в Парижском ун-те полемика побудила франц. кор. Людовика XI (1461-1483) издать в 1474 г. эдикт, в к-ром поименно перечислялись неск. наиболее известных номиналистов, начиная с О. Характеризуя их взгляды как «учение вводящих новшества учителей» (doctorum renovatorum doctrina), король запрещал преподавание номинализма и предписывал изучать труды «реалистов» (текст см.: Ehrle. 1925. S. 310-316). В ответ парижские номиналисты составили апологию, в к-рой возводили свои взгляды к учению О., представляли его как незаконно осужденного Римскими папами защитника интересов светских государей, а также настаивали, что номиналистическая позиция не представляет никакой опасности для католич. теологии и может быть во всем с ней согласована (текст см.: Ibid. S. 322-326). Несмотря на полемику, критику и запреты, номиналистам в большинстве случаев удавалось отстоять право на преподавание в ун-тах. В XV в. номиналистический оккамизм, представлявший собой сложный синтез оригинальных идей О. и результатов их последующего преломления в трудах многих схоластов, стал влиятельным интеллектуальным направлением и получил признание в ун-тах Парижа, Кёльна, Вены, Гейдельберга, Праги и др. |
| Кознь . Taken from Meffreth, Dominica 3 Post Pascha, No. 11: «Moraliter très sunt socij, qui quotidie nobiscum volunt societatem contrahere, & in via, qua ad patriam pergimus impedire. Primus est diabolus, cuius societatem cauere debemus, quia est proditiosus, & te ducit de via bona in latrones» (Pars aestiv., p. 78). Кокош . Taken from Faber, In Festo S. Stephani Protomartyris, No. 4 «Quam apte Christus comparaverit se gallinae», sect. 1 «Congregat suos»: «Denique sicut gallina certo vocis sono utitur, cum vocat pullos sub alas, et alio, cum ad escam, et rursum alio ab utroque distincto, cum monet cavere a milvo: ita etiam Christus modo per concionatores, modo per bénéficia, modo per calamitates vocare nos consuevit.» Published in Anthony Hippisley, The Poetic Style of Simeon Polotsky, Birmingham, 1985, p. 42. Конец . Taken from Faber, Dominica 19 Post Pentecosten, No. 1 «Paucitas electorum ostenditur», sect. 4 «Ex inductione»: «Iuxta regulam autem S. Augustin, qui bene vivit, bene moritur: qui male vivit, male plerumque moritur.» Конца зрети. Taken from Faber, Feria 2 Pentecostes, No. 3 «De septem donis Spiritus Sancti», sect. 2 «Donum scientiae»: «Quidquid agas, prudenter agas, et respice finem.» Faber’s unattributed quotation is from Gesta Romanorum, cap. 103. Published in PLDR and Рапепко. Корень грехов. Taken from Faber, In Festo Nativitatis Christi, No. 7 «Cur tam humilia symbola, Infantiam, pannos, praesepe elegerit sibi Christus», sect. 2 «Ob extirpandum peccatum». 11. 1–9 cf Faber: «Venit Christus, ut peccata extirparet, iuxta id 1. loan. In hoc apparuit filius Dei in mundo, ut dissolveret opera diaboli: id est, peccata. Sunt autem très radices omnium peccatorum, quae in mundo committuntur, nimirum très illi mali amores, quos in Canonica sua epistola enumerat Ioannes 1. loan. cum ait: Omne quod est in m undo concupiscentia carnis est, et concupiscentia oculorum et superbia vitae. Concupiscentia camis est amor voluptatum, concupiscentia oculorum est amor divitiarum, superbia vitae est ambitio.» 11. 10–12 cf Faber: « " Reliquum igitur erat ut Christis, qui peccata exterminaturus venerat, securem ad has eorum radices excindendas poneret. Hoc autem fecit, très illis contrarias virtutes induendo et mundo inferendo atque implantando praevio suo exemplo.» 11. 13–14 cf Faber: «Dum in praesepio positus aspero scilicet lecto et tempore hiemali; vitae asperitatem seu camis mortificationem induit, atque ita eiusdem camis delectationem seu voluptatum radicem exterminavit.» 11. 15–16 cf Faber: «Dum pannis involutus est, paupertatem induit, quia maximae eius divitiae panniculi isti erant: et sic avaritiae radicem extirpavit.» 11. 17–18 cf Faber: «Dum Dei sapientia infans facta est, humilitatem induit nunquam antea auditam: et ita superbiae radicem excidit.» |
|
|
