| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Икона Вход Господень в Иерусалим 2 мин., 30.03.2017 Иконография праздника Входа Господня в Иерусалим основана, в частности, на тексте Евангелия от Матфея: « Привели ослицу и молодого осла и положили на них одежды свои, и Он сел поверх их. Множество же народа постилали свои одежды по дороге, а другие резали ветви с дерев и постилали по дороге; народ же, предшествовавший и сопровождавший, восклицал: осанна Сыну Давидову! благословен Грядущий во имя Господне! осанна в вышних! » (Мф. 21, 7–9). Иконография насыщена образами торжества и праздника, что соответствует самому событию, которое во многом предваряет Светлую Пасху Христову. К таким моментам можно отнести образ нарядного Иерусалима – белые или красные строения, яркие одежды на встречающих Христа. Центральным изображением на иконе является фигура Господа, Который въезжает в город на осле. Спаситель сидит боком, слегка повернув голову в сторону идущих за Ним апостолов, (в других вариантах – в сторону Иерусалима). Движением правой руки Он благословляет встречающих Его людей. Группа апостолов, идущая за Христом, пишется на иконе слева. Ученики Господа изображаются спорящими между собой, так как сначала они не понимали, для чего необходимо было Спасителю так торжественно входить в город. Позже они осознали, что в этом исполнилось пророчество Захарии о Мессии: « Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной » (Зах. 9, 9). Справа на иконе изображается группа людей с пальмовыми ветвями, - они встречают Спасителя. В древнем Израиле пальмовая ветвь была символом веселья, торжества и радости, с ней евреи встречали знатных людей и полководцев. Здесь люди приветствуют Христа как Победителя смерти. Перед ослом еще пишется фигура ребенка, который постилает под ноги животного свои одежды. Дети также являются частью процессии, встречающей Мессию. Постиланием одежд под ноги евреи встречали помазанников на царство. На иконе этот сюжет связан с тем, что Христос является Помазанником на Царство Божие. Читайте также другие материалы о празднике Входа Господня в Иерусалим (Вербное Воскресение) Сохранить Поделиться: Поддержите журнал «Фома» Журнал «Фома» работает благодаря поддержке читателей. Даже небольшое пожертвование поможет нам дальше рассказывать о Христе, Евангелии и православии. Особенно мы будем благодарны за ежемесячное пожертвование. Отменить ежемесячное пожертвование вы можете в любой момент здесь Читайте также © Журнал Фома. Все права защищены, 2000—2024 Наверх |
| Св. Писание пророчески еще в Ветхом Завете говорит о Кресте: «благословенно дерево, через которое бывает правда» (Прем. Сол. 14, 7). Божия правда была оскорблена преслушанием Адама. После прародительского преступления между Богом и людьми возникла как бы вражда ( Евр. 2, 15 ). Эту вражду и упразднил Христос, примирив нас с Богом посредством Креста ( Ефес. 2, 16 ). Отсюда ясно следует, что Крест был тем деревом, посредством которого явилась в мир правда Божия. Наконец, Крест есть победоносное знамя для каждого христианина. Царь Давид просил у Бога: «даруй боящимся Тебя знамя, чтобы они подняли его ради истины» ( Псал. 59, 6 ). Душа псалмопевца Давида жаждала торжества дела Божьего на земле и в доказательство этого торжества «боящиеся Бога», по словам царя Давида, должны были поднять знамя ради истины . И пророк Исаия говорит про Спасителя людей: «Он поднимет знамя язычникам и соберет изгнанников Израиля, и разсеянных Иудеев созовет от четырех концев земли» (Исаии 11, 12 ср. 62, 10). Таким образом то, о чем молил Бога царь Давид, – должно исполниться с пришествием Спасителя в мир. Значит, у «боящихся Бога», христиан должно быть видимое знамя, поднятое ради истины. И это видимое знамя, это древо, через которое бывает всякая правда, исполняется истина, есть святый крест. Знают это враги Креста Христова ( Филип. 3, 2. 18 ) и потому силятся лишить православных христиан этого важнейшего знамени, обзывая Св. Крест Христов виселицею, эшафотом и произнося на него всическия хулы и ругательства. Они забывают, что при кончине мира «явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земныя и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою» ( Матф. 24, 30 ). Тогда дадут враги Креста Христова строгий ответ за свои издевательства над знаменем Христовым, над жертвенником всемирным, благословенным древом – святым Крестом! Так как св. Крест есть величайшая святыня для христиан и покланяться святыне повелено было еще в Ветхом Завете, то понятно, почему христиане кланяются пред св. |
| Святитель Филарет (Дроздов) , митрополит Московский, дает такое определение Церкви: «Церковь — от Бога установленное общество людей, соединенных православной верой, Законом Божиим, священноначалием и таинствами под невидимым управлением Самого Господа и Духа Божия для вечной жизни и спасения». При всей правильности этого определения следует всё же отметить, что оно не является полным и исчерпывающим. Ибо Церковь — это не просто общество людей, объединенных одной верой, словно одной идеологией. Церковь — это не только совокупность иерархии и мирян, придерживающихся определенных жизненных принципов и участвующих в богослужении и таинствах, хотя она и не может существовать без вероучения, богослужения, таинств и соборности. Церковь — это новая жизнь обновленного человечества со Христом и во Христе, движимая Духом Святым; это Христово Царство, купленное ценой Его крови, Царство, в которое Он вводит тех, кого именует Своими детьми, тех, кто избрал Его своим Спасителем. Церковь в существе своем есть богочеловеческий организм, ибо она принадлежит и Божественному, и человеческому миру. Все живущие на земле христиане, ведущие непрестанную борьбу за свое спасение против духов злобы поднебесных (Еф. 6:12), составляют «Церковь воинствующую», в незримом и тесном единстве с которой пребывает небесная Церковь торжествующая (Евр. 12:23), состоящая из Ангелов, всех святых во главе с Богородицей и всех людей, скончавшихся в вере и благочестии. Церковь воинствующая и Церковь торжествующая составляют единый организм, который апостол Павел назвал Телом Христовым: Все мы одним Духом крестились в одно тело, Иудеи или Еллины, рабы или свободные, и все напоены одним Духом… И вы — тело Христово, а порознь — члены (1 Кор. 12:13, 27). Господь Иисус Христос — Глава Тела Церкви. Бог Отец всё покорил под ноги Его (Христа) и поставил Его выше всего, главою Церкви, которая есть Тело Его (Еф. 1:22–23; 5:23; Кол. 1:18). Через таинства, в особенности через причастие Тела и Крови Христа под видом хлеба и вина, мы соединяемся со Христом и становимся в Нем одним телом: Один хлеб, и мы многие одно тело, ибо все причащаемся от одного хлеба (1 Кор. 10:17). Церковь есть евхаристическое тело Христа: Евхаристия соединяет нас с Ним и друг с другом. И чем ближе мы к Богу, тем ближе мы друг другу, чем полнее любовь ко Христу, тем сильнее любовь к ближнему. Воссоединяясь с Богом через жизнь в таинствах, мы воссоединяемся друг с другом, преодолевая нашу обычную разобщенность и отчужденность, становимся членами невидимого организма, связанными между собой узами любви. «Где истинная Церковь, там и истинная Евхаристия, где истинная Евхаристия, там и истинная Церковь»,— писал священномученик Игнатий Богоносец. |
| себе собственную систему ценностей, позволяющую ему утверждать себя в мире. Инакомыслия и ереси растут во множестве — католичество противопоставило этому прежде всего костры инквизиции, которые горели особенно часто и ярко именно в эпоху Возрождения. Гордыня самоутверждения индивидов толкала их на самовозвеличение. Человек дерзнул на самообожествление, противопоставив себя Создателю. Это неизбежное следствие торжества ренессансного начала. Раздробленное сознание не могло не придти к сатанизму как логическому итогу своему. Под сатанизмом обычно понимается стремление к непосредственному общению с нечистой силой, черная магия и т.п. Но это всё лишь побочные проявления того, что можно понимать под сатанизмом в широком смысле. Вспомним: падение денницы-сатаны совершилось, когда в гордыне своей он попытался противостоять Богу. «Как упал ты с неба, денница, сын зари! разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем... «взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему. Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней» (Ис. 14; 12, 14-15). Собственно, в том же проявился и сатанинский соблазн, связанный с первородным грехом: « И сказал змей жене... откроются глаза ваши, и вы будете как боги, знающие добро и зло » (Быт. 3 ,4-5). Будете как боги — вот что составляет смысл того, что мы должны понимать под сатанизмом. Всё земное зло есть не более чем следствие этого соблазна сознания. Зло начинается там, где человек, замыкаясь в собственной гордыне, уподобляет себя божеству, изменяя тем самым Замыслу Создателя о мире. История человечества может рассматриваться как постоянное воспроизведение ситуации первородного греха, подлаживающегося под различные исторические, социальные, политические условия. Всё это следствие торжества гуманистических идей, лежащих в основе идеологии нового времени. Истоки их — в европейском Возрождении, которое есть не что иное, как одно из ярчайших воспроизведений ситуации первородного греха в истории человечества. Что явилось главною, духовною тому причиною? Понять это |
| Сегодня, в пасхальные дни, этот путь на Небеса – и наш путь. Ведь Воскресение Христово – и наше воскресение. Ведь образ восхождения в рай благоразумного разбойника – и наша сегодняшняя цель: «Разбойника благоразумнаго во едином часе раеви сподобил еси, Господи, и мене Древом Крестным просвети и спаси мя» (ексапостиларий Великой Пятницы). Ведь совосхождение со Христом к Небесному Отцу и сопребывание со Спасителем одесную Божественного Престола – актуальная задача для всякого христианина, по слову апостола: Бог, богатый милостью, по Своей великой любви, которою возлюбил нас, и нас, мертвых по преступлениям, оживотворил со Христом, – благодатью вы спасены, – и воскресил с Ним, и посадил на небесах во Христе Иисусе, дабы явить в грядущих веках преизобильное богатство благодати Своей в благости к нам во Христе Иисусе ( Еф.2:4–7 ). Дорогу к такому восхождению, как к совознесению с воскресшим Господом, и указывает нам Церковное Предание в прекрасных пасхальных проповедях христианских святых, которые этот путь познали и сами по нему прошли. Святые отцы о величии Пасхи Пасха – величайшее из всех существующих на земле торжеств. Она – прежде темная ночь, вдруг претворившаяся в нескончаемый Божественный свет. Она – ныне начавшийся и не имеющий конца вечный день жизни в Боге. Она – величайшая из всех доступных для человека и мироздания радостей. Она – соединение земных людей и небесных ангелов в прославляющий Создателя единый и стройный хор. Она – знамение полной и окончательной победы над, казалось бы, неодолимой властью диавола, смерти и ада. Все эти возвышенные мысли о значении и величии Пасхи доносят до нас в своих гомилиях святые отцы. Так, святитель Григорий Богослов именует Пасху превосходящим любые – и земные и небесные – торжества «праздником праздников и торжеством торжеств». Она настолько выше любой иной возможной радости, любого самого удивительного и прекрасного события, насколько яркий дневной свет солнца превосходит слабое и далекое мерцание ночных звезд. Святитель Григорий Нисский именует Пасху «светозарной ночью». |
| Следующая важное заблуждение авторов Декларации – их война против симфонии Церкви и государства: «Мы утверждаем, что в ожидании окончательного торжества Царства Божьего мы признаем единую и окончательную власть нашего Господа Иисуса Христа. В этот век земные правители обеспечивают мир, чтобы народ Божий жил “жизнью мирной и упорядоченной, во всем благочестии и святости” (Божественная Литургия). Однако нет ни одной нации, государства или образа человеческой жизни, которые могли бы выдвинуть на нас более высокие требования, чем Иисус Христос, перед чьим именем “должно склониться каждое колено на небе, и на земле, и под землей” (Филиппийцам 2 :10). Мы утверждаем, что в ожидании окончательного торжества Царства Божьего мы признаем единую и окончательную власть нашего Господа Иисуса Христа». Авторы специально устраивают мнимое противоречие между послушанием Христу и послушанием земному правителю, забывая слова св. апостола Павла: «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от неё, ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести. Для сего вы и подати платите, ибо они — Божии служители, сим самым постоянно занятые». (Рим. 13:1-6). Как мы видим, св. апостол Павел считает римских магистратов (кстати, язычников) Божьими служителями (Θεου δικονοι) и определяет их задачи гораздо шире, чем поддержание мира (то единственное, что авторы документа уделяют властям), а именно – служение добру и наказание зла. Отметим, что св. апостол Павел недвусмысленно утверждает за светской властью право меча (jus gladii) – то самое, в котором ей отказывают подписанты. Авторы забывают (или не знают) также слов святителя Филарета Московского: «Худой гражданин царства земного и для Небесного Царства не годен» . |
| Смерть грешников люта, и ненавидящие праведного прегрешат. Избавит Господь души рабов Своих, и не прегрешат все уповающие на Него. Суди, Господи, обижающих меня, побори борющихся со мною. Возьми оружие и щит и восстань на помощь мне. Обнажи меч и стань преградою против гонителей моих, скажи душе моей: Я – спасение твое. Да постыдятся и посрамятся ищущие душу мою, да возвратятся вспять и постыдятся умышляющие мне зло. Да будут, как прах пред лицем ветра, и Ангел Господень да изгонит их. Да будет путь их темен и скользок, и Ангел Господень да преследует их. Ибо они без вины (моей) скрыли для меня пагубную сеть свою, напрасно поносили душу мою. Да постигнет его сеть, которой он не знает, и западня, которую он скрыл, да уловит его, и пусть он впадет в ту самую сеть. Душа же моя возрадуется о Господе, возвеселится о спасении Его. Все кости мои скажут: Господи, Господи! Кто подобен Тебе, избавляющему слабого от руки сильнейших его, и бедного и убогого от грабителя его? Восстали на меня свидетели неправедные, спрашивали меня о том, чего я не знал. Воздали мне злом за добро и бесплодием душе моей, Я же, когда они притесняли меня, одевался во вретище и смирял постом душу мою, и молитва моя в недро мое возвращалась. Как ближнему, как брату нашему, так я угождал; подобно плачущему и сетующему, я смирялся. А они против меня с веселием собрались, собрались на меня (наносящие) раны, а я (и) не знал, разделились, но не смягчились: Искушали меня, насмешливо позорили меня, скрежетали на меня зубами своими. Господи! Когда Ты увидишь (это)? Отстрани душу мою от злодейства их, от львов – единородную мою. Прославлю Тебя в многолюдном собрании, среди народа многочисленного восхвалю Тебя. Да не торжествуют надо мною враждующие против меня неправедно, ненавидящие меня напрасно и перемигивающиеся очами. Ибо мне говорили они мирное, но во гневе о коварстве помышляли. Расширяли на меня уста свои, говорили: “хорошо, хорошо видели глаза наши!” Ты видел, Господи, не умолчи. Господи, не отступи от меня! Восстань, Господи, вонми суду моему, Боже мой и Господи мой, в тяжбу мою (вникни). Суди меня, Господи, по правде Твоей. Господи, Боже мой! Да не торжествуют они надо мною. Пусть не говорят в сердце своем: “хорошо, хорошо душе нашей!” Пусть не говорят: “мы поглотили его!” Да постыдятся и посрамятся все, радующиеся несчастиям моим; да покроются стыдом и срамом величающиеся надо мною. Да возрадуются и возвеселятся хотящие праведности моей, пусть говорят непрестанно: “да возвеличится Господь!” – желающие мира рабу Его. И язык мой будет поучаться правде Твоей, весь день – хвале Твоей. |
| Ср. W. Schmauch, Orte der Offenbarung und der Offenbarungs-ort im Neuen Testament, Berlin, 1956, S. 27–47. Возвещая. Греч. κηρσσων вызывает содержательную ассоциацию с лексикой, описывавшей, скажем, объявляемые монархами и правителями амнистии, прощения просроченной выплаты налогов и вообще всякого рода милости. И выходила к нему вся страна Иудейская и все жители Иерусалима. По-видимому, это выражение надо понимать как гиперболу; Но о широкой популярности Иоанна Крестителя в выразительных словах свидетельствует Иосиф Флавий (Antiquitates Judaicae XVIII, 5, 2). Исповедуя грехи свои. Акт покаяния в обрядовом смысле, предшествовавший крещению, можно попытаться представить себе по аналогии с исповеданием грехов на торжестве обновления Завета в практике кумранитов (1 QS 1, 22–2, 1) или на ежегодном покаянном торжестве (Йом-Хакипурим, Йом-Кипур) в общеиудейской практике. Надо сказать, что имеются сведения о несколько более поздних спорах в кругах книжников по вопросу о том, должен ли кающийся перечислить свои грехи, как утверждал рабби Йехуда бен Батира, или ограничиться заявлением о своем раскаянии в общей форме, как полагал рабби Акиба; только что упомянутый устав Кумранской общины, как кажется, предполагает средний вариант, напоминающий ход т. н. общей исповеди в современном православном обиходе, — левиты перечисляют грехи, а кающиеся (едва ли не хором) признают себя виновными. 1:6–7 Одежда из верблюжьей шерсти — едва ли из верблюжьей шкуры (δρριν, чтение D), поскольку это нарушало бы ветхозаветные предписания ритуальной чистоты; большинство рукописей дает чтение, предполагающее одежду из верблюжьего волоса, характерную для обитателей пустыни. Аскетический образ жизни Иоанна напоминает облик пророка Илии, каким его рисует 4 Книга Царств 1:8: «человек тот весь в волосах, и кожаным поясом подпоясан по чреслам своим». Особые разновидности саранчи могут быть употребляемы при нужде в пищу, как это упоминается у ряда античных авторов и как практикуется у арабов до сих пор; к тому же библейский текст специально упоминает саранчу как пищу ритуально чистую (Лев 11:22 ( «сих ешьте из них: саранчу с ее породою, солам с ее породою, харгол с ее породою и хагаб с ее породою»)). |
| Так что же такое история Церкви? Это история спасения человека – каждого в отдельности и одновременно всех людей – как единого организма. На пути этого спасения, конечно, случались и взлеты, и падения. Даже первые христиане, в рядах которых были очевидцы земного пути Спасителя нашего, так же оступались на своем пути. Апостол Иуда пишет в своем послании: « Ибо вкрались некоторые люди, издревле предназначенные к сему осуждению, нечестивые, обращающие благодать Бога нашего в повод к распутству и отвергающиеся единого Владыки Бога и Господа нашего Иисуса Христа » ( Иуд. 1:4 ). Также апостол Иоанн Богослов: « Ибо многие обольстители вошли в мир, не исповедующие Иисуса Христа, пришедшего во плоти: такой человек есть обольститель и антихрист » ( 2Ин. 1:7 ). Апостол Павел предостерегает первых христиан держаться спасительного пути по принципу « все мне позволительно, но не все полезно » ( 1Кор. 6:12 ). II и III век во времена гонений на Церковь дали нам сонмы небесных заступников, перечислить которых нет возможности как в следствие их многочисленности, так и оттого, что многих мучеников мы не знаем по именам. Однако и в те времена известно немало свидетельств и печального признания фактов падения отдельных членов Церкви. Казалось бы, с прекращением гонений Церковь должна была начать расцветать. Но это время, называемое периодом Вселенских соборов, было временем не менее сложным, чем гонения. Для того чтобы отстоять самое главное в учении Церкви – ее догматы о Боге, о спасении человека собирались Вселенские соборы. Чем же закончились Вселенские соборы, Торжеством ли Православия? Если брать хронологию, то, увы, не только торжеством, но и разделением Церкви. В то время многие забыли слова Спасителя « кесарево кесарю, а Божие Богу » ( Мф. 22:21 ). Нельзя подчинить жизнь Церкви человеческим законам, даже и с самыми благими намерениями. Последствия не заставили себя ждать. Но и это тоже история Церкви. Нет для Церкви времени покоя, и нет времени отдохновения. Вот и сейчас – как и на протяжении прошедших веков, она так же стоит на передовой фронта войны за спасение человека. Как и прежде, она есть непоколебимая основа для Евангельской проповеди. Возникает вопрос: «Кто же сегодня творит ее историю?» А кто иной, как не мы? Прошлого изменить нельзя, а сегодня именно нам дано сделать хоть чуточку для Церкви. Иван Ерпылев, 20 лет, г. Оренбург, Россия |
| Таким образом представляя себе прибыль, какая произойдет для нас отсюда, рассеемся все перед городом, схватим наших братьев и приведем сюда, чтобы и завтра у нас было полное зрелище и всецелое торжество, чтобы святый мученик, за здешнее усердие, принял нас в вечные обители с великим дерзновением, которого да сподобимся все мы благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, чрез Которого и с Которым Отцу слава, со Святым и Животворящим Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь. 1. Подвиги добродетели, облегчающиеся мыслью о награде, — это и есть сама награда. Еще не прошло семи дней после того, как мы совершали священное торжество Пятидесятницы, и вот опять настиг нас лик мучеников, или — лучше — ополчение и воинство мучеников, ничем не уступающее ополчению ангелов, которое видел патриарх Иаков (Быт.32:2), но подобное ему и равное. Мученики и ангелы различаются только именами, а делами соединены: ангелы обитают на небе, и мученики также; первые не причастны старости и бессмертны, и мученики будут иметь то же. Но те получили бестелесное естество. Что же? И мученики, хотя облечены телом, бессмертны, или, еще лучше, прежде бессмертия смерть за Христа украшает тела их больше бессмертия. Не так светло небо, украшаемое хором звезд, как тела мучеников, украшаемые светлой кровью ран, так что, умерши, они сделали величайшее приобретение, и еще прежде бессмертия восприняли награды, получив от смерти венцы. «Не много Ты умалил его пред Ангелами: славою и честью увенчал его», говорит Давид о естестве человеческом вообще (Пс.8:6); но и это малое Христос, пришедши, восполнил, осудив смертию смерть. Впрочем, я не это доказываю, но то, что и этот недостаток — смерть — сделался приобретением, так как, если бы они не были смертными, то не сделались бы мучениками; если бы не было смерти, то не было бы и венца; если бы не было кончины, то не было бы мученичества; если бы не было смерти, то Павел не мог бы говорить: «я каждый день умираю: свидетельствуюсь в том похвалою вашею, которую я имею во Христе Иисусе» (1Кор.15:31); если бы не было смерти и тления, то он также не мог бы говорить: «радуюсь в страданиях моих за вас и восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых» (Кол.1:24). |
|
|
