| 60:1–9 Путеводная звезда для народов. Ты и твой в этой главе стоят в женском роде и единственном числе, обращаясь к родному городу Сиону (см. коммент. к 49:14–23; 51:17–23; 54:1–10), чьи сыновья… и …дочери (4) – не только иудеи рассеяния, но и другие народы (см.: Пс. 86:3–6 ; Гал. 4:26 ). Поэтому народы (3) и острова (9) означают нечто большее, чем средства для возвращения домой, но они составляют большую часть тех, кто стремится придти к свету (Сиона) (3), они ждут Господа (9), летят как голуби к голубятням своим (8; букв, «к гнездам»). Но также см. коммент. к ст. 10–16. Золото и ладан (6) для современных читателей–христиан являются предвестниками другого переселения (см.: Мф. 2 ), когда знаки внимания навлекли неприятности и дары включали таинственную смирну (ср.: Мк. 15:23 ; Ин. 19:39 ) – знак борьбы, до которой еще далеко. О контексте и символике этого отрывка и особенно ст. 6–9 (из которых ст. 7 является важнейшим для понимания всей главы) см. предварительные замечания к разделу 60:1 – 62:12. Религиозные термины в ст. 7 исключают возможность буквального его толкования, поскольку Новый Завет настаивает на том, что не может быть возвращения к религиозным обрядам, основанным на жертвоприношении овец и овнов… на алтаре и в доме славы Господа, потому что закон имеет «тень будущих благ, а не самый образ вещей» (см.: Евр. 10:1 , RSV; ср.: Евр. 13:10–16 ; Ин. 4:21–26 ). О Фарсисе см. коммент. к 2:16. 60:10–16 Радости победы. Иноземцы в этом отрывке – это, скорее всего, попавшие в плен язычники, еще не обращенные в истинную веру. В Писании существует множество подобных примеров (ср., напр.: Лк. 19:27 ; Отк. 20:7–9 ). В метафорах победы и ее последствий – труда иноземцев (10), неуязвимости (11а; ср.: Отк. 21:25–26 ), дани от иноземцев (11б) и тому подобного – подразумеваются обещания Господом победы Своему Царству и вечной (15) радости для Своего народа. Имперское звучание этого отрывка на самом деле выражает лишь здравую истину, что отвергать власть Господа равносильно самоубийству (12), а кроткие наследуют землю. |
| Рим.3:21–31 ; Гал.3:7–25 , Еф.1:3–14, 3:2–21, 4 и др.), а не знанием и не законом? Потому что Господь и Бог Иисус Христос, соделавшись человеком, став Церковью, принес людям такие Божественные блага и такие Богочеловеческие совершенства, каких свыкшиеся с грехом человеческий ум, и совесть, и сердце даже представить себе не могли, а тем более познать их и стяжать собственными силами. Победить смерть и даровать человеку бессмертие и вечную жизнь, – какой человеческий ум мог полагать это возможным, и нормальным, и логичным? Никакой. Вера в это – это вера в невозможное. Но именно это Богочеловек, Владыка Христос свершил для человеческого рода: только Он сделал то, что по всем законам человеческой греховной логики, заключенной под грехом (см. Гал.3:23 ), проданной греху ( Рим.7:14 ), – абсолютно невозможно. Сделав невозможное возможным, Он наделил людей верой, объемлющей все Его Богочеловеческие подвиги на земле: победу над грехом, победу над смертью, победу над диаволом; и все Его Богочеловеческие дары: вечную Жизнь, вечную Истину, вечную Правду, вечную Любовь и всё прочее, что необходимо человеку для его бесконечного преуспеяния в Боге и к Богу, для его обожения, для его обогочеловечения, для достижения им той единственной цели, достойной человеческого бытия в этом мире и во всех мирах: Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный – Бог ( Мф.5:48 ; ср. Лк.6:36 ; Еф.4:13 ). Имея все это в виду, Спаситель и ответил изумленным от этого Своим ученикам: Человекам это невозможно, Богу же всё возможно ( Мф.19:26 ). Сущность и новизна новозаветного Богочеловеческого благовестия и состоит в том, что Бог, став человеком, делает в нашем человеческом мире возможным и осуществимым всё Божественное (см. Лк.1:37; 18:27 ). Человеческая немощь и Божественное всемогущество («все-мощь») – вот дилемма; и это вера во Христа. Богочеловек Своей Личностью устраняет эту дилемму, эту антиномию, и как Бог делает, чтобы невозможное в человеческом мире стало возможным, и подает эту силу людям, дабы и они делали то же самое (ср. |
| 3:10), и что такое древо никогда не будет угодно Небесному Земледельцу, Который говорит: прииде ища плода на смоковнице, и не обрете и повелевает срубить ее, чтобы и места не занимала даром (Лк. 13:7). Но осужденным от Бога оказывается и тот, кто бедному не отдает назад заклада; на такового человека изрекается угроза; сказано: аще возопиет ко Мне не получивший назад своего заклада, услышу его: милостив бо есмь (Исх. 22:27). Опасно также и преступно было жать оставшееся после первой жатвы, вторично обирать виноград и маслины, потому что надлежало оставлять сие бедным (Втор. 24:19–21). Если же предписывалось это жившим под законом, что скажем о тех, которые живут о Христе? Господь говорит им: аще не избудет правда ваша паче книжник и фарисей, не внидете в Царствие Небесное (Мф. 5:20). Поэтому не только с полей и из доходов, но и от труда рук своих Апостол советует подавать неимущим; делая, говорит он, своима рукама благое, да имате требующему (Еф. 4:28). А Господь желающему следовать за Ним дал совет продать все имение на благотворение нищим и потом уже следовать за Ним. Но как последователям Своим и достигшим совершенства повелевает вдруг и совершенно исполнить дело милостыни, чтобы, совершив служение своим имением, приступили они к служению словом и духом, так прочим предписывает всегдашние подаяния и всегдашнее общение того, что имеют, чтобы чрез это, став жалостливыми или общительными и милостивыми, оказались подражателями Божию человеколюбию. Ибо говорит: дайте, и дастся вам (Лк. 6:38). Чрез это же самое обещал им и общение с Самим Собою. Ибо милостивые станут одесную Господа; им скажет пришедший Царь: благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира: взалкахся бо, и дасте Ми ясти; возжадахся, и напоисте Мя; наг бех, и одеясте Мя; странен, и введосте Мене; болен и в темнице, и приидосте ко Мне (ср.: Мф. 25:34–36). Поелику же праведники удивятся и скажут: когда мы делали это для Тебя, Господи? Он речет им: аминь, аминь, глаголю вам, понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе (Мф. |
| 31. Книжник спрашивал об одной заповеди, но Иисус прибавляет и вторую, ибо они неразделимы (1 Ин 4:21). В Лев 19:18 под “ближним” имеется в виду израильтянин, как явствует из первой части стиха, и раввинистическая традиция толкует это понятие в духе национального партикуляризма. Ясно, однако, что в Евангелии оно имеет более широкое значение: если Иисус включает в него ненавидимых самаритян (Лк 10:25–37), понятно, что сюда же должны относиться и все люди. Соединение обеих заповедей встречается и в еврейских апокрифах, например, “люби Господа и своего ближнего” (“Завещание Иссахара” 5:2; там же в 7:6 и в “Завещании Даниила” 5:3). Ср. Лк 10:27, где заповеди соединяет вопрошающий законник. 70. О сыне Давидовом (12:35–37) (Мф 22:41–46; Лк 20:41–44) 35. διδσκων ν τ ερ ‘учить в храме’. Апостол Марк ничего не говорит о собеседниках Иисуса, — он, как и всегда, строго ограничивается лишь известными ему подробностями. Πς λγουσιν ο γραμματες, τι Χριστς υς Δαυδ στιν ‘как говорят книжники, что Христос есть сын Давидов’. Из контекста не видно, почему Иисус заводит речь о происхождении Мессии. Трудно предположить, чтобы Он внезапно и без всякого повода высказался против мнения о происхождении Его из рода Давидова, которое было твердо укоренено в Писании (2 Цар 7:16; Ис 9:2–7; 11:1–9; Иер 23:5–6; Иез 34:23–24; 37:24) и впоследствии составило неотъемлемую часть церковной веры (Рим 1:3; 2 Тим 2:8). Кажется вероятным предположение Р. Гагга 42 , что этот отрывок принадлежит к конфликтной сцене, первая часть которой утеряна. Враги Иисуса могли задать Ему вопрос о Мессии как сыне Давидовом, который, как и предшествующий вопрос о подати, был провокацией — с тем, чтобы прозвучал ответ, неприемлемый либо для римских властей, либо для народа. Тогда естественно предположить, что, как и в других конфликтных сценах, Иисус отвечает 43 не прямо, но задает встречный вопрос, разбивающий поставленную ловушку. Одновременно Он указывает, что выражение “Сын Давидов”, хотя и верное в ограниченном смысле, не выражает полноты Божества, заключенной во Христе. Для устного церковного Предания был, разумеется, важен христологический смысл изречения, а внешние обстоятельства отвлекали от него внимание читателя. Именно поэтому они могли быть либо забыты, либо даже сознательно опущены. |
| Иеремии, свидетеле и страдальце 1-го разрушения Иерусалима, видят прообраз Самого И. Христа, предрекшего 2-е и окончательное разрушение Иерусалима ( Мф.23:29–39 , Лк.13:34, 19:41–44, 23:27–31 ) и преданного на смерть за проповедь о том, что служило к миру Израиля (ср. Лк.19:42 ). Иеремия выступил на поприще прор. служения в 13-й год царствования Иосии (1:2, 25:3), т.е., по мнение большинства, в 627 г. (а не в 629), будучи (1:1) еще юношею (панаг). Памятником деятельности при ц. Иосии (3:6) служат его речи, заключающиеся в 2–6 главах. Больше нам ничего неизвестно об этом периоде, даже не сохранилось никаких указаний об отношении Иеремии к великому событию 18-го года царствования Иосии. Может быть, пророк, призванный, прежде всего, обличать, во время почти всеобщего воодушевления в Иерусалиме после 18 года, перенес свою деятельность в г. Анафоф (ср. 11:21). Но, как бы то ни было, в начале царствовала Иоакима пророк был в Иерусалиме (26:1) и оплакал «в песни плачевной» ( 2Пар.35:25 ), не сохранившейся до нас, смерть ц. Иосии ( 2Пар.35:22 ). После смерти ц. Иосии сразу все переменилось к худшему. Оказалось, что реформа его не принесла желательных плодов. Причину неудачи должно усматривать в глубоком религиозно-нравственном упадке народа, который, невидимому, не был уже в состоянии подняться без сильных потрясений. Все это, конечно, видел и понимал пр. Иеремия, но все-таки он еще верил в свое дело, надеялся удержать от пропасти, невидимому, безвозвратно падающий народ. «Разве, упавши, не встают и, совратившись с дороги, не возвращаются» (8:4)? И пр. Иеремия в первые годы царствования Иоакима, в присутствии многочисленных слушателей – священников, князей, старейшин и народа, произносить свою известную храмовую речь (7:1 – 10:16, 26:1–19, 24). Эта речь привела прямо в неистовство слушавших. Схвативши проповедника, они кричали: «ты должен умереть». И только заступничество князей из народа спасло на сей раз Иеремию от насильственной смерти. Между тем на политическом горизонте стали показываться грозные явления. |
| 22:34–40 Наибольшая из заповедей (см.: Мк. 12:28–31 ; ср.: Лк. 10:25–27 ). На второй важный вопрос фарисеев Иисус дает важный ответ. Но это все еще было продолжением испытания, поскольку менее осторожный ответ позволил бы обвинить Иисуса в попытке «нарушить закон или пророков» (5:17). В раввинистических спорах на этические темы фигурировали как текст из Втор. 6:5 , так из Лев. 19:18 , но объединить их в качестве основания, на котором утверждается весь закон и пророки (ср.: 7:12 с другим выводом), было блестящей идеей. Сосредоточение внимания на этих двух из Десяти заповедей (обязанность перед Богом и обязанность перед своим ближним) служит нравственным ориентиром для всей нашей жизни; вывод о том, что в основе всех обязательств лежит любовь, придает особое звучание требованию исполнять закон Божий. 22:41–46 «Сын Давидов?» (см.: Мк. 12:35–37 ; Лк. 20:41–44 ). Здесь Иисус снова берет инициативу на Себя, выступая против фарисеев. Его вопрос звучит наподобие классического богословского вопроса: является ли Сын Давидов законным титулом для Мессии? Но Он Сам неоднократно возвышал Себя через этот титул (наиболее открыто и демонстративно это видно из 21:9,15,16, где Он отчетливо отвечает на этот, хотя и провокационный, вопрос). Сын Давидов – распространенный мессианский титул, который не только нередко встречается в Мф., но и лежит в основе представления Иисуса как Мессии в гл. 1. Вряд ли можно представить себе, что эти стихи должны опровергнуть все сказанное ранее в этом плане. Скорее речь идет о том, что Мессия больше, чем просто сын Давида, о чем говорится в Пс. 109:1 . Этот же текст снова используется в 26:64 для подтверждения сверхчеловеческой власти Иисуса. Здесь снова Иисус предостерегает народ против традиционного понимания Его служения. Вместо того чтобы воцариться в Иерусалиме, подобно Давиду, Он должен был быть вскоре отвергнут Своим народом. Но даже потом, на кресте, Его в конце концов признают не как сына Давидова (этот титул не появляется снова), а как «Сына Божия» (27:54) |
| Отсюда не следует делать поспешный вывод, что Иисус не считал себя Мессией. Ибо когда другие напрямую говорят о его мессианстве или задают об этом вопрос, Иисус не отказывает» ся. Например, в Кесарии Филипповой он принял исповедание Петра: «Ты – Мессия» ( Мк.8:29 ; ср. Мф.16:16 ). И на суде, когда Каиафа спросил: «Ты ли Мессия, Сын Благословенного?» ( Мк.14:61 ), Иисус четко ответил: «Я». Аналогичным образом, в новом Евангелии на вопрос самарянки о Мессии Иисус отвечает: «Это я, который говорю с тобою» (Ни 4:26). Можно не сомневаться: причиной осторожности в употреблении Иисусом титула Мессия были политические и националистические ассоциации, которые тот вызывал у иудеев начала I века. Не раз предупреждал Иисус других людей ф как исцеленных им, так и своих учеников, – чтобы они не возвещалищ/Кв лично его мессиантво ( Мк.1:25:5:43:7:36:8:30:9:9 ). Иисус последовательно отвергал всякий намек на политическое могущество и величие и вполне естественно, что когда в день, называемый нами Вербным воскресением, он принял приветствия тех, кто славил его как долгожданного избавителя Израиля, он въехал в Иерусалим не на боевом коне, а на скромном осле ( Мф.21:2–11 ). (Осел ассоциировался с принятием на себя бремени.) Впоследствии Иисус, хотя и признал себя царем перед Пилатом, объявил, что его царство – не от мира сего ( Ин.18:36–39 ). (ii) Сын Человеческий Иисус предпочитал называть себя не «Мессией», а «Сыном Человеческим». Это выражение встречается 81 раз в Евангелиях и присутствует во всех пяти слоях преданий об Иисусе, выявленных научной библеистикой. Возьмем по одному примеру из каждого слоя: Q ( Мф.8:20 / Лк.9:58 ), Марк (2:10), особый материал Матфея (25:31), особый материал Луки (17:22), Иоаннова традиция (5:27). Одна из поразительных особенностей в использовании этого выражения евангелистами состоит в том, что, за одним кажущимся исключением, оно всегда встречается только в устах Иисуса. Его никогда не используют его ученики, последователи, просители или враги 54 . Более того, за пределами Евангелий, в остальной части Нового Завета, оно появляется всего четыре раза ( Деян.7:56 ; Евр.2:6 ; Откр.1:13:14:14 ). Можно сделать вывод, что перед нами яркое свидетельство о том, как говорил сам Иисус, по-видимому, очень точно переданное евангелистами и другими новозаветными авторами. |
| «И как желал бы, чтобы он уже возгорелся!» Точнее: «и как сильно желаю Я...» ( κα τ θλω). «Крещением должен Я креститься». Огонь этот возгорится тогда только, когда Христос совершит Свое служение, для которого Он пришел на землю... Здесь, конечно, имеется в виду крещение посредством страданий, так сказать погружение ( βπτισμα) в страдания (ср. Мк.10:38 ). «И как Я томлюсь...». Томиться ( συνχεσθαι) – это значит иметь в душе постоянное беспокойство, тоску (ср. Лк.21:25 ; 2Кор.2:4 ). Здесь Христос выражает чисто человеческое чувство подавленности духа при мысли о предстоящих страданиях (ср. Ин.12:27 ; Мф.26:37 ). Если таким образом Христос говорит, что Он пришел «бросить» (по-русски – «низвести» – выражение более слабое) на землю огонь и желает, чтобы этот огонь уже зажегся, а потом продолжает, что Ему нужно креститься страданием, мысль о котором приводит Его душу в томление, то этим самым Он дает понять не только то, что Его страдание будет предшествовать возжжению того огня, но также и то, что оно необходимо для этого, что без Его страданий огонь не возгорится. Отсюда можно вывести заключение, что под огнем, который возгорится только после Его страданий и смерти, Господь имел в виду проповедь о кресте, которая для погибающих явилась соблазном, а для спасаемых – силою Божией ( 1Кор.1:18 ) и которая должна была действительно как огонь очистить мир от всего греховного. Пламя этой проповеди будет гореть до тех пор, пока грешники не будут окончательно попалены в последнем огне суда Божия и пока не появится новое небо и новая земля, в которых обитает правда ( 2Пет.3:7, 12–13 ). Как Христос через крещение, которое Он принял при самом выступлении Своем на мессианское служение, взял на Себя вину всего человечества, так в крещении страданиями Он понес на Себе ответственность за эту вину и восстановил человечество в его праведности, так как перенимая себе верою Его заслуги, мы действительно становимся праведными пред Богом... В этом и состоит причинная связь между страданиями и смертью Христа, с одной стороны, и возжжением огня – с другой. |
| При этом он не выступает против самого содержания закона 217 : он настаивает на том, что закон не спасает. Мало того, он и не был дан для спасения, но для приготовления народа Божьего к принятию Христа: до пришествия веры мы заключены были под стражею закона, до того времени, как надлежало открыться вере. Итак закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою; по пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя ( Гал. 3, 23–25 ). Закон закабаляет: он — иго рабства (ср.: Гал. 5, 1 ). Однако верующие во Христа умерли для закона ( Рим. 7, 4 ), правящего в этом мире, ибо Царство , которое не от мира сего , не только метаполитично ( отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу [ Мф. 22, 21 ]), метаюридично (в нём правит не закон, а благодать), оно ещё и сверхморально (но не аморально: и хотя мораль не является сама по себе чем-то самодостаточным и самоценным и перестаёт быть императивной нормой, она тем не менее вовсе не упраздняется — исполнение заповедей претворяется в свидетельство человеческой любви к Богу). Верующие во Христа и ищущие Его Царства «живут… в своём отечестве, но как пришельцы; имеют участие во всём, как граждане, и терпят, как чужестранцы. Для них всякая чужая страна есть отечество, и всякое отечество — чужая страна. Они во плоти, но живут не по плоти. Находятся на земле, но суть граждане небесные. Повинуются постановленным законам, но своею жизнью превосходят самые законы. Они любят всех и всеми бывают преследуемы. Их не знают, но осуждают, умерщвляют их, но они животворятся; они бедны, но многих обогащают. Всего лишены, и во всём изобилуют. Бесчестят их, но они тем прославляются… злословят, и они благословляют; их оскорбляют, а они воздают почтением; они делают добро, но их наказывают, как злодеев; будучи наказываемы, радуются, как будто им давали жизнь» 218 . В Царстве Небесном уже не человек для субботы , но суббота для человека , ибо Сын Человеческий есть господин и субботы (ср.: Мк. 2, 27, 28 ). В нём господствуют не столько этические ценности — эти ценности долженствования, а ценность свободной человеческой личности, искуплённой драгоценной Кровью Христовой. В нём душа одного покаявшегося грешника для Господа дороже, чем целый мир. В нём небеса радуются об одном покаявшемся грешнике больше, чем о ста праведниках, не имеющих нужды в покаянии. Это Царство даровал человеку Бог: Отец ваш благоволил дать вам Царство ( Лк. 12, 32 ). В этом Царстве господствует не посредник — закон, а Сам Господь, отдающий Себя человеку, ибо Бог есть любовь ( 1Ин. 4, 8 ). Свобода и вера |
| 138 Как у ев. Мф. (6), так и у ев. Луки (7) в устах сотника и его послов больной называется πας, которое может значить и сын и слуга – отрок, имеет здесь последнее значение, это видно не только из повествования св. Луки, который мотивирует беспокойство сотника за своего слугу тем, что последний был дорог ему (2), но из рассказа евангелиста Матфея, где сотник говорит, что πας его лежит дома в расслаблении: как о том, так и о другом излишне было бы и замечать, если бы это был сын, а не слуга сотника. 139 Что объяснения сотника с И. Христом шли чрез иудейских старейшин и друзей просителя, об этом говорит св. Лука. Ев. Же Матфей, кратко передавая дело, изображает, что сотник лично являлся к Иисусу и просил Его об исцелении слуги. 142 Ев. Матфей к речи об Иоанне Крестителе присоединяет (11:20–24) обличение городов, не вразумившихся делами Спасителя, что ев. Лука излагает при послании 70 учеников на проповедь (10:13–15), и славословие И. Христа Богу Отцу за открытие младенцам тайн царствия Божия (25–26), вместе с учением о Себе, как о Единородном Сыне Божием (27–30), что по ев. Луке И. Христос произнес по возвращении к Нему 70 учеников (10:21–24). Трудно определить, который из евангелистов повествует здесь хронологически. Что касается обличения городов, то очень вероятно, что И. Христос произнес его при окончании Своего общественного служения, и, следовательно, в хронологическом порядке оно рассказывается у ев. Луки. Точно также славословие И. Христа, вероятно, произнесено было Им в виду проявления в учениках сильной веры, и, следовательно, опять в хронологическом порядке помещено у ев. Луки (потребные объяснения см. п. 64). 143 Название страны, куда приплыл И. Христос во всех трех евангелиях в различных древних рукописиях читается различно: Гадаринская страна, Геразинская, Гергесинская. Толкователи более склонны признавать, что последнее чтение не есть первоначальное: до Оригена его не было ни в каких рукописях, бывших в руках этого церк. Писателя; он первый внес это чтение – на том основании, что в его время указывали на вост. стороне Галил. Моря крутизну, с которой низверглись в море свиньи, и соседний с этой крутизной город называли Гергесою. Гадара был главный город Переи, один из городов Десятиградия ( Мр. 5:20 ), недалеко от моря, на юго-восток от него. Что же касается Геразы, то здесь нельзя разуметь лежащий на воточной границе Перек город этого имени, отдаленный от моря по меньшей мере на день пути (ср. Лк. 8:27 Матф. 8:32:33 ). Вероятно, здесь говорится о городе на восточном берегу моря Геннисаретского, который в разное время назывался различно: Гераза и Гергеса. |
|
|
