| А Посланный творит все и управляет всеми, Нося плоть ради нашего спасения, а также святой Крест. И, возвращаясь к Отцу Победителем, Он послал нам для спасения Иного Себя (sese alterum): О блаженная Троица! Христос вечно существует по сущности вместе с Богом 148 , ведь Жизнь существует вечно. Поскольку же Жизнь есть действие (actio), а действие для того, чтобы действовать, имеет начало, вот и был рожден Христос. Но Бог и Христос действуют от вечности, а значит, Христос рожден как Бог от вечности: О блаженная Троица! Восшедший на небеса есть Христос; И Он же есть Нисшедший с небес 149 . Значит, Христос [получил начало] не от человека, а [снизошел] вплоть до человека 150 : О блаженная Троица! Это есть Бог наш. Это – Бог единый. Это – Бог единый и единственный: О блаженная Троица! Ему все мы молимся, Единому мы молимся, Единому Отцу, и Сыну, и Святому Духу: О блаженная Троица! Дай же грешникам прощение! Даруй [нам] жизнь вечную! Дай [нам] мир и славу: О блаженная Троица! Избави нас! Спаси нас! Оправдай нас: О блаженная Троица! 3 Mysterium. Ср. Еф. 3.39 ; Кол. 2:23; 4:3 ; 1Тим. 3.16 . Ср. также: Adv. Ar. I 24.29; I 26.1416; Hymn. I 6869. Хотя, по мнению П. Адо (см.: [Hadot. 1960b. P. 1059]), слово «тайна», скорее всего, заменяет здесь слово «премудрость» (ср. 1Кор. 1:24 : Христа, Божию Силу и Божию Премудрость), понятие Божественной «тайны» у Мария Викторина весьма многозначно. Во-первых, оно означает, что в Сыне- Логосе сокрыто тайное знание о Боге Отце, которое Логос и Св. Дух как Премудрость Божия открывают людям; см.: Adv. Ar. III 10.311; Hymn. I 5861, 7374; III 196198, 252258 и др. Во- вторых, оно означает тайну Божественного домостроительства спасения, совершенного через воплощение, смерть и воскресение Иисуса Христа (как у апостола Павла), а также – шире – метафизический процесс, начавшийся с вечного Божественного рождения Сына-Логоса как Жизни, Движения и Действия внутри Бога Отца (Божественного Бытия), продолжившийся в творении мира через нисхождение и животворящее действие Логоса, затем – через Его воплощение, и, наконец, завершившийся возвращением людей к Богу благодаря действию Св. Духа как Божественной Премудрости и «сокрытого Христа» (Christus occultus, λγος in occulto, см. ниже, Hymn. I 6873; III 63 70, 252269, а также: Adv. Ar. I 13. 2130; I 24.1948; I 2.:3043; I 51.16; I 57:16; I 57.16; I 58.2024; III 14.2024; IV 7.1015; IV 11.735; IV 17.2933; Comm. in Ep. ad Eph. 1:4 , PL. 8, 1240A и др.; cp.:Hilar. Pict. De Trin. IX 62). См. также: [Hadot. 1971. Vol. I. P. 299301; Фокин. 2007. С. 133135, 159162, 167170]. В-третьих, слово mysterium у Викторина часто указывает на тайну Божественного Триединства: «Все таинство (mysterium totum) заключается в том, что Бог Отец, и Сын, и Святой Дух – это единый Бог (unus Deus)» (Adv. Ar. I 43.67). |
| открыл путь к спасению для неевреев; ессеи были еврейскими националистами; учил о приходе единственного Мессии; ессеи ждали двух разных; учил о телесном воскресении; ессеи проповедовали °бессмертие души, но не тела. В общем и целом, этические поучения Иисуса гораздо ближе к раввинистическому иудаизму, нежели кумранская суровость. Хотя Иисус учил праведности, из этого ещё не следует, что Он был ессейским «Учителем праведности». При таком отождествлении упускаются из виду критически важные отличия. Руководитель ессеев был священником, тогда как Иисус был Пророком, Священником и Царём; был грешником, нуждающимся в очищении, но Иисус был безгрешен (см. Христос: божественная сущность); считал себя созданием, а не Создателем; о никого не искупил своей смертью; не воскрес из мёртвых, как воскрес Иисус; не встречал поклонение себе, как Богу; жил задолго до Иисуса. Нет реальных свидетельств того, чтобы Иисус когда-либо посещал общину ессеев, но в любом случае случайные контакты с ессеями не имеют значения. Он по-прежнему может отождествляться только с Богом. Иисус во многих отношениях был борцом с устоявшимся иудаизмом. Хотя Он пришёл исполнить закон, а не нарушить ( Мф. 5:17–18 ), Он противостоял официальному иудаизму, причём по иным причинам, нежели ессеи. Иудейские иерархи не приняли Его в качестве Мессии, Сына Божьего. С ессеями ситуация была другой. Далее, Иисус не был аскетом. Его даже упрекали за то, что Он ест вместе с грешниками (см. Христос: божественная сущность). Заключение. Не существует свидетельств того, чтобы у Иисуса когда-либо были контакты с ессейской общиной. Но даже если и были, это не превращает Его в ессея и не опровергает Его уникальную проповедь о Себе. Его учение отличается во многих важных аспектах. Только Иисус провозглашал Себя иудейским Мессией (см. пророчества как подтверждение Библии) и Сыном Божиим (см. Христос: божественная сущность). Библиография : М. Black, The Scroll к and Christian Origins. F. L. Cross, «Essenes»//The Oxford Dictionary of the Christian Church. |
| Христос приносит высшую свободу. Иисус позволяет людям применять свои умственные способности. Собственно говоря, Он заповедал это людям ( Мф. 22:37 ; ср. 1Пет. 3:15 ). Даосизм же отрицает разум, по крайней мере на высшем уровне. Даосизм склонен к утверждениям типа «разум не имеет отношения к реальности». Этот тезис сам себя опровергает, так как это разумное высказывание о реальности. Оно либо истинно, либо ложно по сравнению с тем, как обстоит дело в действительности, и не противоречиво, однако постулирует, что высшая истина состоит в противоречии. Иисус заповедал: « " возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим»: сия есть первая и наибольшая заповедь» ( Мф. 22:37–38 ; курсив Н. Г.). Бог говорит: «тогда придите, и рассудим» ( Ис. 1:18 ). Пётр призывает нас «будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчёта в вашем уповании, дать ответ» ( 1Пет. 3:15 ). Иисус предоставляет людям свободу выбора, никогда не навязывая веру тем, кто не хочет верить ( Мф. 23:37 ). Даосизм призывает каждого адепта отложить свободу воли в сторонку; отказаться от возможности изменять положение дел. Иисус говорит, что каждый волен сделать свой выбор, и этот выбор имеет решающее значение. Каждый выбирает, уверовать ему или не уверовать ( Ин. 3:18 ), исполнять заповедь или не исполнять ( Ин. 15:14 ), изменять мир или изменяться в угоду ему ( Мф. 5:13–16 ). Иисус предоставляет каждому человеку свободу стать спасённым. Даосизм предлагает только способ примириться с тем, что есть. Христос предлагает способ изменить то, кто мы есть и что мы есть, чтобы мы смогли познать радость жизни. Вместо того чтобы принимать смерть как неизбежное зло, Христос открывает путь для победы над смертью через Своё воскресение. Лао-Цзы на подобное не способен. Заключение . Христос абсолютно уникален среди всех, кто когда-либо жил (см. мировые религии и христианство). Он уникален Своей сверхъестественной сущностью, Своими непревзойдёнными личными качествами, Своей жизнью и Своим учением (см. Христос: божественная сущность). Никакой другой мировой учитель не провозглашал себя Богом. Даже когда последователи какого-нибудь пророка обожествляют своего учителя, не существует доказательств этого утверждения, которые можно было бы сравнить с исполнением пророчеств о Христе, с Его безгрешной и ознаменованной чудесами жизнью и Его воскресением. Никакой другой религиозный руководитель (за исключением некоторых, позже подражавших Христу) не предлагал спасение одной только верою, независимо от дел, основываясь на деянии Бога, искупающем вину за человеческий грех. Ни один религиозный деятель или философ не проявлял такой любви к людям, как Иисус, принявший смерть за грехи мира ( Ин. 15:13 ; Рим. 5:6–8 ). Иисус абсолютно уникален среди всех человеческих существ, когда-либо живших. |
| Богословие и апологетика. Откровение. Бог раскрывает Себя как в природе, так и в Писании. Его естественное откровение ( Рим. 1:19–20 ) доступно всем и является основой естественного богословия (см. откровение общее). Творение указывает на единственного Бога и Его существенные атрибуты, но не на °Троицу и другие уникальные доктрины христианской веры, такие как воплощение Христа (см. Христос: божественная сущность) и путь к спасению. Откровение через природу также включает в себя нравственный закон, обязательный для всех людей ( Рим. 2:12–15 ). Божественный же закон предназначен Богом для верующих; он раскрыт в Писании (см. откровение частное, или особое). Хотя и созданная людьми, с их разными литературными стилями (Aquinas, Summa Theologica, 2а2ае.173, 3, ad1). Библия является единственной божественно авторитетной книгой (ibid., 1a.1, 2, ad2). Библия богодухновенна и непогрешима (см. Библия: свидетельства истинности), даже в тех вопросах, которые не имеют прямого значения для искупления (ibid., 1a.1, 10, ad3). Никакие другие христианские произведения – ни святоотеческие писания, ни символы веры – не богодухновенны и не даны как откровение. Они есть лишь человеческие толкования Божьего откровения в Писании (ibid., 2а2ае.1, 9). °Вера и разум. Как и °Августин, Фома Аквинский считал, что вера основана на откровении Бога в Писании. Вера, однако, имеет подтверждения в виде чудес (см. чудеса: значение для апологетики) и вероятностной аргументации (Aquinas, De veritate, «Об истине», 10, 2). Вообще-то, существование Бога доказывается рассудочно (см. доказательство космологическое), но грех ухудшает нашу способность познавать (Aquinas, Summa Theologica, 2а2ае.2, 4), поэтому для большинства людей оказывается необходимой (вместо доказательств) вера в то, что Бог существует (Aquinas, Summa contra Gentiles, 1.4, 3–5). А вот для веры в Бога человеческий разум никогда и не может служить основой. Требование рассудочных оснований для веры в Бога фактически лишь умаляет заслугу обретения веры (Aquinas, Summa Theologica, 2а2ае.2, 10). Верующие тем не менее должны рассуждать о своей вере и тем укреплять её (см. апологетика: типы). |
| В Апокалипсисе оно встречается дважды с предлогом π (Апок. 1:7, 18:9), указывающим на предмет, который служит причиною скорби и горя. Здесь причина скорби — Иисус Христос, пришествие Которого поразит страхом все враждебные Ему народы и племена земные; они будут «плакать» — κψονται, но это не будут благотворные слезы радости или раскаяния; это — слезы и скорбь бессильной злобы и отчаяния после бесплодной и безуспешной борьбы с Царством Мессии и после жестоких казней гнева Божия (см.гл.16 и далее; ср.6:15—17; гл.19). Алфа и Омега (ст. 8) Прот.Дебольский. «Стран.», январь 1867 «Алфа и Омега» означают начало и конец, потому что на греческом языке, на котором Дух Святой даровал Новый Завет, алфа есть первая, а омега последняя буква в азбуке; тогда как в нашем алфавите первая и последняя буквы: аз, или а и я. В Священном Писании Алфою и Омегою Христос Спаситель называется 1) по Своей Божественной Сущности и Божественным совершенствам. Как прежде алфы нет буквы и в алфавите, так прежде Христа нет иного Бога. Христос есть начало без начала, и притом так, что не было времени, когда бы Его не было. Он «прежде всех, и всяческая в Нем состоятся» (Кол.1:17; Пс.89:2). И как омега есть последняя буква, так и после Христа нет никого и притом невозможно, чтобы Он когда-либо перестал существовать. «Глаголет Господь Бог: ...Да уразумеете, яко Аз есм, прежде Мене не бысть ин Бог, и по Мне не будет» (Ис.43:10). Как алфа и омега объемлют собою прочие буквы, так и Христос совокупляет в Себе все совершенства в высочайшей степени. Посему Христос преимущественно есть Алфа и Омега по свойственной Ему вечности (Пс.71:5, 12; Евр.7:3), и по единству божественного естества (Ис.44:6, 45:5, 14). Ибо Бог во Святой Троице, или в трех лицах, един по существу (Втор.4:35, 32:39; 1Кор.8:4). 2) По отношению к тварям. Как вечный единый Бог и Господь Христос есть начало всех тварей, а) потому что Он все создал и всему дал действительность и преемственное продолжение бытия (Ис.48:13; Пс.103:29—30), и в этом отношении Он Сам именуется началом создания Божия (Апок. |
| На втором шаге истина обосновывается подтверждённым историческим свидетельством. Показывается историческая достоверность новозаветных документов (см. Новый Завет: историческая достоверность; Новый Завет: рукописи; Христос: внехристианские источники). Апологет также указывает на то, что раскрыто в этих документах – что Иисус провозглашал Себя, засвидетельствовав это Своими чудесами, Сыном Божиим (см. Христос: божественная сущность). Отсюда часто переходят к положению о том, что Иисус подтвердил истинность Ветхого Завета в качестве Слова Божьего и обещал такую же богодухновенность Слова в будущем Новом Завете (см. Библия в понимании Иисуса). Представители. Классической апологетикой занимались Августин, Ансельм и Фома Аквинский. В число её современных представителей входят Уинфрид Кордуан (Corduan), Уильям Лейн Крейг (Craig), Норман Л. Гайслер, Джон Герстнер (Gerstner), Стюарт Хэккетт (Hackett), Питер Крифт (Kreeft), К. С. Льюис (Lewis), Дж. П. Морланд (Moreland), Джон Локк (Locke), Уильям Пэйли (Paley), Р. Ч. Спраул (Sproul) и Б. Б. Уорфильд (Warfield). Сравнение с другими подходами. Иногда классическая апологетика начинает свой второй шаг с того, что указывает: как подтверждается свидетельствами. Библия есть Слово Божие. При этом зачастую ссылаются на то же самое основополагающее свидетельство, которое фигурирует в апологетике эвиденциальной, то есть основанной на (видимом) свидетельстве. Это свидетельство включает в себя чудеса (см. чудеса в Библии; чудеса: значение для апологетики), исполнившиеся пророчества (см. пророчества как подтверждение Библии), единство Библии и другие признаки её сверхъестественного происхождения (см. Библия: свидетельства истинности). Различие между использованием исторического свидетельства в классической и эвиденциальной апологетике состоит в том, что классические апологеты усматривают необходимость сначала установить факт существования теистической Вселенной, чтобы утвердить возможность чудес и их принадлежность. Эвиденциальные апологеты не рассматривают теизм как логически необходимую предпосылку исторической апологетики. Основной довод классических апологетов сводится к тому, что нет смысла говорить о воскресении как деянии Бога, пока вообще не установлено в качестве логически необходимого предварительного условия, что существует Бог, Который может действовать. Точно так же, Библия может быть Словом Божиим, только если существует Бог, Который может говорить. И нельзя доказывать, что Христос был Сыном Божиим, если не исходить из логически предшествующей посылки, что существует Бог, у Которого может быть Сын. |
| Третье выражение: «Христос и есть они [природы]», – введено самим Максимом 54 . Исповедать, что Христос «из двух природ», – значит исповедать, что Он состоит из Божества и человечества, как целое из частей. Исповедать, что Он «в двух природах», – значит утверждать, что Он существует в Божестве и в человечестве, в Своем Божестве и в Своем человечестве, что Он всегда существует в одной и в другой из Своих природ, как целое существует в своих частях или через свои части, и что мы признаем Его нераздельным после соединения природ, которые Его составляют, иначе говоря, – что Он есть одновременно Бог и человек. Исповедать, что Христос «есть две природы», – значит утверждать, что Он есть действительно и совершенно Бог , но действительно и совершенно человек, и что «Один и Тот же есть одновременно Бог и человек». Святой Максим особенно настаивает на том, – и в этом состоит общий смысл трех выражений из разобранной выше формулы, – что объединение в единую составную ипостась не уничтожает различие между природами, но сохраняет их сущностное начало (или логос) и позволяет им сохранять неизменными присущие им особенности, что, однако, не предполагает их разделения. Применение понятия составленности или сложения для объяснения, насколько это возможно, таинства и парадокса ипостасного единения имеет как раз то преимущество, что подразумевает представление о единстве, и при этом позволяет избежать представления о смеси и смешении (см. Письма XII, 468В, 500В-501В; XIII, 524D-525A; XIV, 536В; XV, 572С-573А; XIX, 593АВ). з) Общение идиом То, что Христос существует в Своих природах и является Своими природами, делает возможным общение идиом. В Своих чудесах и в Своих страстях (последнее выражение обозначает естественные неукоризненные страсти, воспринятые Словом, и страдания, которые Он добровольно принял) «проявляет Себя единый Христос, Который совершает Божественное и человеческое», Божественное плотски и человеческое Божественно. Это же обстоятельство позволяет утверждать, что Слово Божие рождено от Отца прежде всех веков и рождено во времени от Девы Марии и что Она есть истинно Божия Матерь (см. |
| Положительные черты. В воззрениях Платона имеется множество положительных аспектов, и значительная их часть была и остаётся полезной при формулировке и отстаивании положений христианского вероучения. Перечислим из них такие: ° Фундаментализм . Утверждение Платоном первичных принципов – это неоценимая помощь для христианских апологетов в их возражениях против °агностицизма и °конвенционализма. Истина как соответствие. Подобно другим классическим философам, Платон определял истину как соответствие, тем самым подкрепляя ту христианскую позицию, что метафизическая истина есть то, что соответствует реальности. Истина объективна, а не чисто субъективна (см. природа истины). Гносеологический абсолютизм. Для Платона истина не только объективна, но и абсолютна. Доводы Платона по-прежнему используются христианскими апологетами для отстаивания своей веры в абсолютность истины. Этический абсолютизм. Платон также верил в абсолютные ценности. Это тоже соответствует такой задаче христианских апологетов, как защита этических абсолютов (см. нравственность: абсолютная природа). Этический °эссенциализм. Платон не только верил в этические абсолюты, но и считал, что они основаны на неизменной сущности высшей Формы (Блага). Универсалии. Вопреки °номинализму, Платон доказывал, как и ортодоксальные христиане, что универсалии, высшие сущности, реальны. В самом деле, это составная часть христианского вероучения – что у Бога одна сущность и три ипостаси и что у Христа были две сущности, две природы, соединившиеся в одной личности (см. Христос: божественная сущность). Доказательства бытия Бога. Доказательства бытия Бога у Платона стали прототипами для позднейших христианских форм °космологического доказательства и доказательства, основанного на совершенстве (см. Бог, свидетельства существования), к которым обращались °Августин, °Ансельм и °Фома Аквинский. Бессмертие. Платон утверждал то, во что верят все ортодоксальные христиане, а именно, что в структуре человеческого существа есть духовная составляющая, которая бессмертна (см. бессмертие). |
| е. зависимости от Логоса), к-рым обладает только она (Ibidem; подробный анализ соотношения природы и личности во Христе см.: Idem. 2002. P. 297-309). В соответствии с церковным учением И. Д. С. утверждал, что обе природы во Христе существуют со всеми своими свойствами: «В Нем существуют природные качества и потенции обеих природ; однако наиболее совершенные потенции разумной природы - это разум и воля; следовательно, в Нем существуют тварный разум и тварная воля, а сообразно Божественной природе - нетварный разум и нетварная воля» ( Ioan. D. Scot. Ordinatio. III 17. 1//EdWad. Vol. 7. P. 379). Хотя во Христе существуют две истинные природы, неверно говорить, что в силу этого существует «два Христа»: «Во Христе есть две природы по числу, но из этого не следует, что Христос двойствен по числу (Christus sit duo numero), поскольку Христос не тождествен любой из этих двух природ» (Idem. III 6. 2//EdVat. Vol. 9. P. 254). Обсуждая вопрос о том, как нетварное бытие (esse) Логоса соотносится во Христе с тварным бытием человека, И. Д. С. полемизировал с Фомой Аквинским, утверждавшим, что во Христе есть только одно бытие, «поскольку единое и сущее взаимообратимы, так что если бы во Христе было два бытия, а не одно, то было бы два Христа, а не один» ( Thom. Aquin. Sum. th. III 17. 1-2). Согласно И. Д. С., во Христе есть два «бытия сущности» (esse essentiae), поскольку сущность соответствует природе, а во Христе две природы. Более того, во Христе также два «бытия существования» (esse existentiae): существование Христа по человечеству, связанное с творением, рождением, смертью и т. п., отлично от Его вечного существования как Логоса по божеству (см.: Ioan. D. Scot. Ordinatio. III 6. 1//EdWad. Vol. 7. P. 172-174; ср.: Minges. 1930. T. 2. P. 344-345). Однако из этого не следует, что во Христе два «сущих» (entia),- напротив, в Нем одно «бытие субсистенции» (esse subsustentiae), соответствующее одному суппозиту (suppositum), т. е. одной самостоятельно существующей Личности. В силу единства Личности, высказывания о Христе относятся к Нему как к Богочеловеку, поэтому, напр., неверным будет высказывание: «Христос - творение» (см.: Minges. 1930. T. 2. P. 341-342). И. Д. С. знал святоотеческое учение о «взаимообщении свойств» (communicatio idiomatum) и объяснял его через идею совершенного единения двух природ: «Это единение - максимально возможное единение после единения Троицы, поскольку соединенное в нем наиболее совершенно, ибо первое (божественная природа.- Д. С.) есть бесконечное, а второе (человеческая природа.- Д. С.) есть само по себе совершенная субстанция, и в силу единения с первым есть нечто наиболее совершенное благодаря взаимообщению свойств» ( Ioan. D. Scot. Ordinatio. III 6. 1//EdWad. Vol. 7. P. 176). Взаимообщение свойств позволяет относить поступки и дела, связанные с человеческой природой Христа, к Логосу, однако лишь в условном и ограниченном смысле (см.: Minges. 1930. T. 2. P. 343-344). |
| Волевое и рациональное знание Бога. Из-за греха, а не из-за нашей умственной слабости мы воспринимаем Бога как абсолютный парадокс. Этот абсолютный парадокс доходит до абсурда в распятии, и это звучит для нас как оскорбление со стороны Евангелия. Задача человека, следовательно, – не умственное постижение Бога, а экзистенциальное подчинение ему в жертвенной любви. Данный парадокс относится не к сфере теорий, а к сфере волевой деятельности. Это парадокс аксиологический, а не метафизический. Бог предстаёт безумием для нашего разума и оскорблением для нашего сердца. Объективный парадокс Бога во Христе требует ответа в виде парадоксального отклика веры и любви. Писание. Кьеркегор верил, что Библия есть богодухновенное Слово Божье (см. откровение частное, или особое). Он писал: «Остаться наедине со Священным Писанием! Я не осмеливаюсь! Когда я раскрываю его на первом попавшемся месте – оно мгновенно меня захватывает, оно вопрошает меня (поистине, так, как если бы Сам Бог призывал меня к ответу: «Исполняешь ли ты то, о чём здесь читаешь?»)». Кьеркегор так и называет Писание Словом Божиим, спрашивая далее: «А ты, мой слушатель, высоко ли ценишь Слово Божье»? (Kierkegaard, Self-Examination, 51). Кьеркегор также считал, что канон закрыт, и что Бог не даёт нового откровения. Он сурово критиковал тех, кто заявляет, будто бы они получили новое откровение (см. Библия: каноничность). С другой стороны, Кьеркегор не считал необходимым или даже важным отстаивать непогрешимость Писания. Это явствует из его представлений о вечном и преходящем, а также из его замечаний по поводу °библейской критики. Вечное и преходящее. Разве может вечное спасение зависеть от исторических (и поэтому неточных) документов? Разве может историческое давать нам внеисторичсское знание (см. Христос веры в противопоставлении историческому Иисусу)? Ответ Кьеркегора состоит в том, что Библия, постольку, поскольку приводит лишь эмпирические данные, является недостаточным основанием для религиозной веры. Только та вера, что от Святого Духа, обретает вечного Бога во временном Христе (см. Святой Дух: значение для апологетики). Библейские священнописатели не ставили своей первоочередной задачей историческое подтверждение божественности Христа (см. Христос: божественная сущность); вместо этого они свидетельствовали о божественности Христа в истории. Поэтому библейская критика незначима. Важна не историчность Христа, а Его современность нам, как личности, сегодня сталкивающей людей с выбором веры через содержащийся в Благой Вести вызов для нас. Исторический Иисус есть необходимое предусловие, но история не доказывает Его мессианство. Единственным доказательством мессианства Христа служит наше христианское ученичество. |
|
|
