| Сличение разных переводов Священного Писания. Знание древней географии, и главным образом - географии Святой земли, а также хронологии (дат событий), чтобы иметь отчетливое познание о последовательной преемственности исторических событий, излагаемых в Священных книгах, а также для ясного представления тех мест, где эти события происходили. Сюда же относятся археологические сведения о нравах, обычаях и обрядах еврейского народа. Настроение души при чтении слова Божия Приступать к чтению Священного Писания должно с благоговением и готовностью принимать заключающиеся в нем учения как Божественное Откровение. Здесь не должно быть места сомнениям, стремлению отыскать в Писании недостатки и противоречия. Должна быть искренняя вера в истинность, важность и спасительность читаемого, так как это слово Божие, переданное при посредстве святых мужей по внушению от Святого Духа. Благоговение неразлучно с особым духовным страхом и радостью. Эти чувства и следует возгревать в себе при чтении слова Божия, помня слова Псалмопевца (Пс. 118:161-162). По изречению Премудрого, - " в злохудожну душу не внидет премудрость " (Прем. 1:4). Следовательно, для успешного изучения слова Божия необходимы непорочность сердца и святость жизни. Поэтому в молитве, читаемой перед началом учения, просим: " очисти ны от всякой скверны. " Помня свою слабость во всем, мы обязательно должны знать, что без помощи Божией познание слова Его невозможно. Гармония двух откровений Некоторые темы, затрагиваемые Библией, являются также областью научных исследований. Нередко, при сопоставлении тех у других, возникают недоумения и даже, как будто, противоречия. На самом деле противоречий нет. Дело в том, что Господь открывает себя человеку двумя способами: непосредственно через духовное озарение человеческой души и через природу, которая своим устройством свидетельствует о мудрости, благости и всемогуществе своего Создателя. Так как Источник этих откровений - внутреннего и внешнего - один, то и содержания этих откровений должны взаимно дополнять друг друга и ни при каких обстоятельствах не могут находиться в противоречии. Поэтому надо признать, что между чистой наукой, основанной на фактах изучения природы, и Священным Писанием - этого письменного свидетеля духовного озарения - должна существовать полная согласованность во всем, касающемся познания Бога и Его дел. Если на протяжении истории и возникали порой острые конфликты между представителями науки и религии (главным образом, католического вероисповедания), то при внимательном знакомстве с причинами этих конфликтов, легко можно убедиться в том, что возникли они по чистому недоразумению. Дело в том, что у религии и у науки существуют свои индивидуальные цели и своя методика, и поэтому они могут только частично соприкасаться в некоторых принципиальных вопросах, но никак не могут полностью совпадать. |
| Покаемся, братия, чтобы милостив был Бог ко грехам нашим; призовем Его, потому что оскорбили Его; смиримся, чтобы возвысил Он нас; будем плакать, чтобы утешил нас; отбросим от себя злой навык и облечемся в добродетель, как в одежду, особенно мы, сподобившиеся ангельского жития. За меру для себя, возлюбленные, приимем прекрасный и совершенный подвиг отцев, прежде нас бывших. Не сегодня только воздерживайся, а на утро приготовляй обеды; не сегодня только пей воду, а на утро упивайся вином; не сегодня только ходи необутый, а на утро в гладкой обуви; не сегодня только в рубище, а наутро в одежде из узорчатой ткани; не сегодня только в убогой ризе, а на утро нарядный; не сегодня только будь кроток и смирен, а на утро и высокомерен и горделив; не сегодня только послушен, а на утро безчинен и непокорен; не сегодня только пусть будут у тебя плач и сетование, а на утро смех и холодное равнодушие; не сегодня только спи на голой земле, а на утро на мягком ложе; не сегодня только кайся, а на утро забывай это; но держись одного правила, как и святые Отцы в продолжение пятидесяти и более лет не изменяли своего правила На что отрекся ты, возлюбленный, от мира, если ищешь мирского покоя? Призван ты к скорби и ищешь покоя? Призван к наготе и любишь нарядные одежды? Призван к жажде и пьешь вино? Призван на брань и хочешь без оружия войти в Царствие? Призван к бдению и предаешься сну? Призван к плачу и к сетованию и смеешься? Призван к любви и ненавидишь брата своего? Призван к покорности и прекословишь? Призван к кротости и к смиренномудрию и превозносишься? Призван наследовать Царство Небесное и мудрствуешь земное? Смотрите, братия; отрекшись от мира, не будем мудрствовать по-мирскому; не возвращайтесь снова вспять и не мудрствуйте по-мирскому, когда что делаете или о чем беседуете; ибо тлят обычаи благи беседы злы (1Кор.15:33). Но, как говорит пророк Давид, в законе Господнем поучайся день и ночь, чтобы мог ты смело сказать с ним: аз же закону Твоему поучихся (Пс.118:70); и еще: испытаю закон Твой и сохраню и всем сердцем моим (34); и еще: поучуся закону Твоему выну (117); и еще: благ мне закон уст Твоих, паче тысяч злата и сребра (72); и еще: возрадуюся аз о словесех Твоих (162). |
| Так лицо Моисея сияло, когда внутренний свет ума перелился на тело, и настолько сияло, что чувственно смотревшие на него не могли вынести небывалого блеска ( Исх.34:29–35 ). Так чувственное лицо Стефана казалось лицом ангела ( Деян.6:15 ), потому что и его ум, ангелоподражательно и ангелоподобно наитием или принятием соединясь в таинственном приобщении с надмирным Светом, тоже стал подобен ангелу. Так Мария Египетская, а вернее небесная, во время молитвы осязаемо и пространственно поднялась и телом, потому что вместе с возвышением ума тело тоже возвысилось и, отстав от земли, казалось воздушным. 32 . Так, когда душа неистовствует и как бы сотрясается неудержимой любовью к единому Желанному, вместе с ней волнуется и сердце, духовной пляской выдавая общение с благодатью и словно порываясь отсюда к обетованной телесной встрече с Господом на облаках ( Мф.24:30 ; Мк.13:26 ; Лк.21:27 ; 1Сол.4:17 ).Так в напряженной молитве, когда разгорается нечувственный огонь, зажигается умопостигаемая лампада и томление ума вспыхивает воздушным пламенем духовного виденья, тело тоже странно легчает и разогревается до того, что, по слову изобразителя духовных восхождений 162 , при взгляде на него кажется словно вышедшим из жара чувственной печи. Для меня один пот Христа во время Его молитвы ( Лк.22:44 ) уже говорит о том, что от упорного моления к Богу в теле возникает ощутимый жар. Что на это скажут уверяющие, будто жар от молитвы – бесовский? Неужели все равно будут учить молитве без борения, без напряжения, лишь бы только тело как-нибудь не обнаружило, соразмерно происходящей в душе борьбе, осуждаемого ими жара? Но тогда они станут учителями молитвы, не ведущей ни к Богу, ни к богоподражанию и не перестраивающей человека к лучшему. Нет, мы знаем, что, отвергнув в добровольной скорби воздержания чувственное наслаждение, к которому, увы! мы пристрастились, против заповеди, в молитве умным чувством мы ощутим божественное и нетронутое скорбью наслаждение. Кто испытал, как тело тоже чудесно перестраивается в том наслаждении, наполняясь чистой Божьей любовью, тот возглашает к Богу: «Сладки гортани моей слова Твои, слаще меда моим устам» и «Туком и жиром насыщается моя душа, и мои уста восхвалят Тебя языком радости» ( Пс.118:103, 62:6 ); и полагаемые им в своем сердце восхождения 163 радостно приобщаются к «Божьему блаженству и светлой ангельской страсти по мере боготворящих посещений Божьих светов», как сказал Дионисий Великий 164 . |
| И аще убо достоин есмь милости и прощения: Слава преблагому Богу! Аще же негде погрешаю от Православный веры, исправте мя духом кротости апостололепне. С радостию бо прииму исправление и благодаря буду вам зельне. Таков ответ владыко аз к ним сотворих, о Бозе свидетеле. Оно же не рекох, им же они клевещут мене неправедне, яко аще не дадите ми суд, не прииму от Божественнаго Причастия. Ни, владыко святым, ни! Свидетель неумытный Судия, ничтоже таково никогда же рекох, ниже ныне лаголю. Господа ради не приими отнюдь таковыя клеветы. Милость владыко выну просих и ныне прошу от Бога Самаго и от твоего Преподобства, а не суд, ни разсужение соборное. Толика убо и о сем довольна. Понеже, убо, по мнозей твоей кротости и тихости и смиренномудрию, хвалиши зело худых моих списаний и с эельным духовным желанием повелеваеши мне сия к тебе посылати, не у лишаю тебе прошения но и с довольным приложением исполню твое прошение, да разумеет известно твое Преподобство, яко и преобилен аз податель к просящим у мене словеса душеполезна, и яко прилежен аз хранитель есмь, якоже и вси вы, правых догмат непорочныя веры благоверных христиан, и не токмо хранитель, но и поборник не недобль, вседушно против ополчася смеющим по многу безумию предвигнути их. Не могу бо, аде и грешен есмь паче всех грешных, гьрпети предвигающих или претворяющих хоти и мало что от преданыя нам Православныя веры. Посылаю убо к твоему Преподобству с убогым сим и верным служебником твоего Преподобства и моего окаянства Андреем тетраткы десять, содръжаща различно некое сказание и учение нужных догмат и словес душеполезных, аще неции слушают их с желанием многым и верою несумненою и трезвеным по Бозе разумом. Приими убо сия любезне и с желанием духовным и прочитай сиа частее и веселяйся в них, акы о всяцем богатстве по глаголющему праведному: «Возрадуюся аз о словесех твоих, яко обретаяй корысть многу» ( Пс.118:162 ) и прочаа. И аще что в них обрящеши праве речено я достойно Божественнаго Параклита, да не мене Господа ради выхвалишь или почудишись, но Самому Божественному Параклиту поклонився благодарствуй; оного бо благодатием, аще что добре речено бысть, а не моея премудрости и разума. Аще же негде уклонившагося от праваго разума обрящеши мя: Господа ради да не премолчиши мене, но отеческы, вкупе же и святительски, исправи мене, акы свое чадо о Христе; с любовию прииму исправление. А о них же повелеваеши мне поведати, откюду достигшее ныне нас снестроение, и что сему виновное, во втором слове еже на Моафефа 16 при конце слова обрящеши – писано праве и благополучие. Сего ради писати о тех же лишнее разсудих. |
| А истина Его есть Его заповеди ( Пс.118:142–151 ), как выражение Его нравственного существа. Поэтому обращение Валаама с вопрошением к Истинному Богу возможно объяснить лишь предположением, что Валаам стремился поклоняться Верховному Илю духом и истиною. Но возможно ли такое явление в язычестве? «Языческие религии, можно сказать, одинаково освящали и более высокие стремления человека и грубый инстинкт с развивающеюся из него страстью. Даже там, где строже различалось между добром и злом, как в религии Ирана, зло хотя и изгонялось из жизни, но признавалось естественным, необходимым и потому приписывалось самому же божеству, хотя и злому, отдельному от бога добра 159 . Древние мудрецы и так называемые пророки Халдеи и Вавилона высказывали положение, что нет зла в мире и что кажущееся зло есть только относительное и, как все в мире, происходить по непреложным законам, хотя вместе с этим и служит наказанием за наши грехи. Другие из этих древне-халдейских «пророков» шли еще дальше и утверждали, что все в мире совершается по вечным и неизменным законам, и без всякого отношения к человеческим добродетелям и порокам 160 . Нравственный идеал в Вавилоне, кажется, стоял очень не высоко. Народ был предан чувственности и не отличался гуманностью, как египтяне, например: культ богов мужеского пола отличался жестокостью, а культ богинь – Белит и Ucmap-Zarpanim явным развратом 161 . Но вместе с таким странным и грубо-чувственным культом и рядом с ним, как это было и не в Вавилоне только и как это совершенно понятно психологически, в той же Халдее известен был культ и противоположного характера. Остатки древневавилонской письменности говорят о существовании в Вавилоне и чисто аскетических воззрений. Религия Сатурна, судя по этим свидетельствам, проповедовала совершенно иные нравственные начала, была направлена против чувственности и требовала воздержания. Она далеко распространена была из Вавилона за его пределы. Что еще замечательнее, в Вавилоне же проповедовали и о сохранении тела в нетлении, под условием добродетельной жизни, частых молитвенных подвигов, поста и воздержания, и это опять шло рядом с чисто натуралистическим взглядом на средства к сохранению тела 162 . |
| 161), затем — надеждою благ от исполнения закона (ст. 162), любовию к сему закону (ст. 163), — вот эти орудия духовные отражают всякое движение, противное словесам Божиим. К ним, в конце, пророк присоединяет хождение пред Богом (ст. 168), которое еще крепче тех трех, и даже им самим придает силу. Это — зубы его. А чем занята речь у того человека? Богохвалением, именно, за блага, истекающие от судеб правды Божией (ст. 164). Чем питается он? Теми благами, какими исполняется душа его от исполнения заповедей (ст. 165—167). Таково содержание сего осмистишия. Пс.118:161-163 По переводу с еврейского 161-й стих читается так «Князья гонят меня безвинно; но сердце мое боится слова Твоего». Говоря о гонениях со стороны князей, пророк разумеет здесь, очевидно, то гонение, которое воздвиг против него Саул с его приближенными, когда они гонялись за ним по пустыне, и когда Саул не раз попадался в руки Давида и не был им умерщвлен потому только, что страх Божий связывал не руки только, но и помышления сердца Давидова. Они прогнали, говорит, меня и гонялись за мною, но совершенно напрасно: мне это не было страшно. Князи погнаша мя туне: и от словес Твоих убояся сердце мое. Сердце мое только словес Твоих, Господи, боялось и тем удерживалось от всякой неправды и от всякого злого дела. Страх Божий естествен духу нашему и всегда живет в сердце. Страсти подавляют его и заглушают, но не уничтожают. Лишь только повеет благодать Божия на сердце, страх первый тотчас оживает и воздвигает с собою совесть. Потом они вдвоем производят, под действием благодати, покаяние и обращение грешника от греха к добродетели, и далее они не держат его на этом новом пути, не оставляя его до последних степеней совершенства в новой жизни. Страх Божий всюду предводительствует. Пусть гонят внешно, пусть подымаются внутри волны помышлений злых, но когда цель — страх словес Божиих, то нечего бояться. Не Сам ли Христос Спаситель наш сказал: «Не убойтеся от убивающих тело, души же не могущих убити: убойтеся же паче могущаго и душу и тело погубити в геенне» (Мф. |
| Пусть гонят внешно, пусть подымаются внутри волны помышлений злых; но когда цел страх словес Божиих, то нечего бояться. Сердце тогда — недоступная для искушений крепость. Есть в нем страж верный, орудие на врага неодолимое. Можно сказать: береги страх Божий, и не бойся падений. Возгревай этот страх, и не возымеешь нужды ни в каком другом средстве к возбуждению энергии в духе твоем. Страх этот сильнее страха смерти. Но если страх смерти телесной приводит в такое напряжение силы защищающегося, что он становится сам страшен для нападающих, то чего не силен произвесть страх смерти духовной, грозящей вечною смертию, когда жизнь духа подвергается опасности? Всади убо, Господи, страх Твой в сердца наши! Пс.118:162. Возрадуюся аз о словесех Твоих, яко обретали корысть многу Второе орудие на отражение греха и на ограждение добродетели есть верное чаяние корысти от добродетелей. Эта корысть есть благоплодность добродетельного жития, которое здесь воссиявает преимущественно в совершенстве внутренней жизни, а в будущем воссияет и в теле, внешно, во внешнем положении. Залог будущего полагается в настоящем; упование утверждается на предвкушении. Добродетельные и здесь уже обретают «корысть многу», вкушают ее и наслаждаются ею. Это наслаждение и есть для них орудие их защиты и самохранения не менее сильное, как и страх словес Божиих. Страх всегда есть начало добродетели и держит человека на пути ее сначала один, но потом он разделяет труд свой со вкушением корысти от добродетели. Страх обращает на путь добродетели и держит на нем как бы внешно, нудя, будто против воли, и по одному чувству самосохранения подклоняя упорную волю под иго заповедей. Как бич гонит невольника на работу и заставляет работать, так вначале страх гонит на добродетель и заставляет творить дела ее. Не вдруг оживают чувства духовные, не вдруг получают они способность находить вкус в вещах нечувственных; но как трение возвращает чувство онемелому члену, так и труд доброделания восстановляет в сердце духовные чувства. Тогда оно начинает ощущать сладость от всякого добродетельного дела и от всякого подвига, подъемлемого ради ее. Человек продолжает делать уже не потому, что чает получить корысть или благой плод, а оттого, что уже имеет его и носит в себе. |
| Братнее завещание о недопаханном поле было выполнено: великий архиепискуп Мефодий преложи вся уставные книги от еллинска языка на словенск. Так снова, не оставляя человеча рода без разума, но вся к разуму приводя и спасению, разум Бог есть дал Словеном чрез Кирилла и Мефодия. Все свои труды «труден сый и болен телом философ», вместе со своим братом сложили (кто может на воду писати?) для хранения в церковь Бога живого, которая есть столп и утверждение истины ( 1Тим.3:15 ). Сюда-тο должны были приходить и приходили наши предки почерпнуть живой воды, как из дорогого колодезя, данного им отцами ( Ин.4:6–12 ), чтобы утолять свою духовную жажду. В старинном Святославовом (1076 г.) религиозно-нравственном сборнике они читали: «добро есть, братие, почитание книжное, паче всякому христианину: блажени бо, рече, испытающии свидения Его, всем сердцем взыщут Его ( Пс.118:2 ). Что бо рече: «испытающии свидения Его»? Егда чтеши книги, не тщися борзо изчести до другие главизны; но поразумей чтó глаголют книги и словеса та и трижды обращаяся к единой главизне. Рече бо: в сердцы моем скрых словеса Твоя, да не согрешу Тебе ( Пс.118:11 ). Не рече: усты точию изглаголах, но и в сердцы скрых, да не согрешу Тебе. И поразумевая убо истинно писания правим есть ими. Реку же: узда коневи прави- —256— тель есть и вздержание (ср. Пс.31:9 ): праведнику же книги. Не составит бо ся корабль без гвоздий, ни праведник без почитания книжного; и якоже пленником ум стот у родитель своих, тако и праведнику о почитании книжнем. Красота воину – оружие и кораблю – ветрило: тако и праведнику – почитание книжное. Открый бо, рече, очи мои, да разумею чудеса от закона Твоего, – ( Пс.118:18 ) очи бо, глаголет, размысл сердечный и прочее. «Не скрый от мене заповедей Своих ( Пс.118:19 ) – разумей, яко не от очию скрый, но от разума и сердца. Тем же не похули и не поучающиеся, глаголя: прокляти уклоняющиися от заповедей Твоих ( Пс.118:21 ), тем же и сам ся похвали, глаголя: коль сладка словеса Твоя, паче меда устом моим, и закон уст Твоих паче тысящ злата и сребра ( Пс.118:103–72 ), и вспет глаголя: взрадуюся аз о словесех Твоих, яко обретая корысть многу ( Пс.118:162 ). Корысть бо нарече словеса Божия, глаголя: яко обретох, недостоин сый, так дар, еже ми ся поучати словесем Твоим день и нощь». «То мы, братия, поразумеим и послушаем разумныма ушима, и поразумеим силу святых книг. Послушай тыи житья… святого Кирилла философа и инех мног святых, како и ти спрва поведают о них, рекуще; измлада прилежаху святых книг, та же и на добрая дела подвигнушася. Вижь, како ти начаток добрым делом – поучение святых книг. Да тем, братия, и сами подвигнемся на путь жития их и на дела их, и поучимся выну книжным словесем, творяще волю их, якоже велят, да и вечной жизни достойны будем, в веки аминь». |
| Праведнику надлежит скорбеть о всяком беззаконнике: так Павел скорбел об иудеях, Господь оплакивал Иерусалим, божественный Иеремия проливал слезы о нечестии народа. Ибо когда кто видит душу согрешающих как бы зверями изъязвляемую и пожираемую, и покрывающуюся как бы гноем и гнилостью — то чувствует к грешникам одинаковое со святыми трепетное состояние. И таковый воистину «истаевает» , как свеча от огня. Такова истинная любовь к Богу (Василий В., Златоуст, Афанасий, Феодорит, Феофан). Пс.118:159. Виждь, яко заповеди Твоя возлюбих: Господи, по милости Твоей живи мя. Постоянно напоминая о «заповедях, оправданиях, законах» и «откровениях» , Пророк показывает большую любовь к ним. Некоторые соблюдают заповеди с досадою или по принуждению, но совершенному свойственно исполнять их с «любовью» (Златоуст). Пс.118:160. Начало словес Твоих истина: и во век вся судьбы правды Твоея. Это первая заповедь Божия: быть «истинным» во всем: и в деле, и в слове, и в мысли; а следовательно — и в точном исповедании помыслов, пожеланий и желаний (Кирилл, Афанасий, Палама). Пс.118:161. Князи погнаша мя туне: и от словес Твоих убояся сердце мое. Давид боялся более заповедей Божиих, нежели «князей века сего» — «духов злобы» (Еф. 6:12) и подвластных им злых людей. Поэтому, хотя Саул с приближенными и гонялся за ним по пустыне, но Давиду все это было не страшно, потому что «сердце» его боялось «словес» Божиих (Златоуст, Феофан). Пс.118:162. Возрадуюся аз о словесех Твоих, яко обретаяй корысть многу. Вернейшее соблюдение «слова» бывает то, которое производится с радостью. Поэтому святой муж не из страха только оказывал повиновение Божественным «словесам» , но с великою радостью, какая бывает о приобретенном богатстве. Вот урок нам, чтобы выше всякой радости мы ставили веселие и радость о заповедях Божиих (Златоуст, Афанасий). Пс.118:163. Неправду возненавидех и омерзих, закон же Твой возлюбих. Ненавижу ложь и гнушаюсь ею, потому что она явилась причиною многих и великих грехов. Неприятности и скорби появляются уже как следствия наших грехов. А кто хочет любить «закон» , тот должен гнушаться «неправдою» , ибо тогда только смогут открыться, блага «закона» (Василий В., Евсевий). |
| 2 Кор. 11:14. 1518 2 Кор И, 14. 1519 2 Кор. 11:15. (В тексте Писания: и служителие его преобразуются (μετασχηματζονται) яко служители правды ). 1520 Рим. 16:18. 1521 Синезий Птолемаидский, De insomniis, 5 — PG 66, 1293D. 1522 Здесь игра слов: «δαιμνιον — εδαμονας». 1523 Этот и следующий параграфы почти дословно повторяют находящиеся в Первом письме к Варлааму, 46–47. 1524 Порфирий. О жизни Плотина, 22 — Brehier, v. 1, p. 24. 1525 Там же, р. 25. 1526 У Плотина, как и вообще у античных авторов, термин «δαιμνιος» не несет отрицательной коннотации, и его следовало бы скорее переводить как «божественный» (как переводит это место и М. Л. Гасиаров: «из гробницы исторгнув Божию душу свою, устремляешься в вышние сонмы Светлых богов»), но, следуя контексту Паламы, мы сочли необходимым перевести его как «демонический». 1527 Там же, р. 25–26. 1528 Маврикий. Жизнь Прокла, 23 — J. F. Boissonade (ed.), Paris, 1862, p. 162–163. 1529 Там же, 18 — p. 160. 1530 Григорий Богослов, Слово 39, 5 — PG 36, 340А. 1531 Кол. 3:3. 1532 Откр. 20:5, 6. 1533 «λυδα», — чаще «λυδα λθος», — кремнистый камень, первоначально открытый в Лидии (область в Малой Азии) и использовавшийся для химического анализа золота. 1534 Буквально: «то, чего надлежит избегать». 1535 Прем. 7:23. 1536 Еф. 1:19. 1537 Ср.: 3–й тропарь канона на утрене в Неделю торжества православия; 1–я молитва Обручения в чине браковенчания. 1538 Аристотель, Никомахова этика, 9, 10. 1539 Быт. 2:24. Ср.: Еф. 5:31; Мф. 19:5. 1540 Прем. Сол. 7:23. 1541 Василий Великий (псевдэпиграф), Против Евномия, 5 — PG 29, 713А. 1542 1 Кор. 6:17. 1543 Пс. 39:17. 1544 Макарий Великий, Слово 4 (О терпении и рассудительности), 13 — PG 34, 876D. 1545 2 Кор. 11:14. 1546 Диадох Фотикийский, Главы, 40 — Е. Des Places, Sources Chrétienne, v. 5, p. 108. 1547 Диадох Фотикийский, Главы, 89 — Е. Des Places, Sources Chrütienne, v. 5, p. 149. 1548 Ср.: Пс. 45:11. 1549 Мф. 6:6. 1550 Пс. 50:12. 1551 Пс. 118:103. Изложение в этом параграфе в основном следует «Лествице» Иоанна Синайского. 1552 |
|
|
