| В сегодняшнем апостольском чтении святой Павел, говоря о Христе, произносит, между прочим, следующие слова: «Ибо Он есть мир наш, соделавший из обоих одно и разрушивший стоявшую посреди преграду» (Еф. 2:14). Итак, апостол называет Иисуса Христа именем «мир». У Христа вообще много имен. Некоторыми из них Он именует Себя Сам. Например, Иисус говорит: «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин. 14:6). «Я есмь воскресение и жизнь» (Ин. 11:25). «Я свет миру» (Ин. 9:5). Некоторые другие имена Ему дают апостолы и пророки. Например, Исаия пишет: «Ибо младенец родился нам – Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира» (Ис. 9:6). Или: «…се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил» (Ис. 7:14). Обратите внимание, что все эти имена Божии несут человеку нечто исключительно важное, то, чего у человека нет. Например, разве сам по себе, без Христа, человек знает, по какому пути ему спасаться? Нет. Но Христос говорит: путь – это Я. И мы идем по этому пути, веруя во Христа, пытаясь жить по заповедям Его, приобщаясь к Его богочеловеческой природе в Церкви, вживаясь во Христа. Разве может человек сам найти истину? Лучшие умы человечества, древнегреческие философы, столетиями бились над этим вопросом. Итогом их исканий можно признать скептическое восклицание Понтия Пилата: «Что есть истина?» А ведь истина – это не что, а Кто. «Я есмь истина», – говорит Христос. И мы познаем истину, познавая Христа. Разве кто-то из нас имеет жизнь сам в себе, разве кто-то из людей может быть источником жизни? «Жизнь – это Я, – говорит Богочеловек. – И вы живы лишь потому, что Я приобщаю вас к своей жизни, ибо Я – ее источник». И мы, научаясь жить во Христе, из области существования переходим в область жизни, настоящей жизни, которую совсем не знает неверующий мир. Но Христос имеет не только славные имена. Как это не страшно говорить, в Своем служении на земле Он принял также имена позорные. Например, сказано: «Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою [ибо написано: проклят всяк, висящий на древе]» (Гал. 3:13). Также Павел говорит, что Христос сделался «для нас жертвою за грех» (2 Кор. 5:21). Агнцем Божиим, берущим на себя грех мира, называет Христа Иоанн Креститель (см. Ин. 1:29). Славянское слово «агнец» довольно мило звучит, но нужно помнить, что речь идет не только о симпатичном домашнем животном, а о жертве, которая убивалась за грехи людей. |
| Почему же они не веровали? Потому что не видели. Видели очами телесными, но не видели очами души Во Втором Послании к коринфянам святой апостол Павел с болью отмечает следующее: «Но умы их ослеплены, – то есть умы израильтян были закрыты, – ибо то же самое покрывало доныне остается неснятым при чтении Ветхого Завета, потому что оно снимается Христом». А мы бы сказали, что не только тогда, в I веке, но и до сих пор, в ХХ веке, «доныне, когда они читают Моисея, покрывало лежит на сердце их» (2 Кор. 3: 14–15). Покрывало лежит на сердце их Чтобы вам стало понятней значение этих слов, расскажу вам об одном историческом событии, к которому относятся эти слова святого апостола Павла. Когда Моисей сошел с Синайской горы во второй раз, не зная, что лицо его прославлено (оно сияло, как лик Иисуса Христа на Фаворе), то свет, на который израильтяне не могли смотреть, вызывал у них отторжение. Это свет славы Божией, это сама слава Божия, которая притягивает и отталкивает. Бог всегда притягивает и отталкивает – притягивает тех, кто, мы бы сказали, является личностью, склонной к притягиванию, и отталкивает тех, кто является личностью, склонной к отталкиванию. Вообще присутствие Бога притягивает и отталкивает. Святой апостол Петр испытывает на Фаворе страх, страшно и другим ученикам, и они от страха падают на землю. Иконография представляет нам это движение очень ярко, я бы даже сказал – нереалистично. Мы видим некое каменистое место с отвесными скалами и видим, как ученики падают вниз головой – вы, конечно, видели икону Преображения – вниз головой, протянув руки вперед, от страха! Изображено такое движение, какое можно себе представить, только если допустить, что этот человек падает со скалы. И в то же время святой апостол Петр говорит: «Господи! хорошо нам здесь быть» (Мф. 17: 4; Мк. 9: 5; Лк. 9: 33)! Притяжение и отталкивание. Это характерно для присутствия Божия. Итак, когда израильтяне увидели озаренное, прославленное лицо Моисея, они испугались и ужаснулись; не могли ни подойти к нему, ни разговаривать. Поэтому попросили его прикрыть лицо покрывалом, чтобы можно было к нему подойти и поговорить (см.: Исх. 34: 29–35). |
| Тематическое сходство между повествованием Иоанна и рассказом Матфея о наречении новым именем Симона в Кесарии Филипповой заставляет мн. ученых видеть в этих 2 рассказах отражение одного и того же эпизода (см., в частности: Keener. 2010. Vol. 1. P. 478; ср., однако: Brown. 1966. P. 77 (указывает на различия между свидетельствами Иоанна и синоптиков)). Однако Иисус мог дважды обозначить новое имя П.: 1-й раз - при знакомстве, 2-й - после того как П. исповедал Его Сыном Божиим. Из 4 евангелистов только ап. Иоанн приводит имя, полученное Симоном от Иисуса, в оригинальном арам. звучании: Кифа ( ). Этим же именем П. называет ап. Павел в неск. Посланиях (1 Кор 1. 12; 3. 22; 9. 5; 15. 5; Гал 2. 9). Во всех остальных случаях в НЗ используется греч. имя Πτρος, не созвучное, но семантически идентичное евр. имени Кифа (значение обоих имен на своих языках - «камень» или «скала»). Описанный у ап. Иоанна случай можно назвать 1-м призванием П. на апостольское служение. По мнению древних толкователей, после того как П. и Андрей встретились с Иисусом и провели с Ним неск. дней, они вернулись в Галилею к своим обычным занятиям ( Ioan. Chrysost. In Matth. 14. 2//PG. 57. Col. 219; Aug. De cons. evang. II 17. 37//PL. 34. Col. 1095). Такая интерпретация исходит из попыток синхронизации повествования Иоанна с рассказами синоптиков. Второе призвание описывается в рассказе о чудесном лове рыбы в Геннисаретском оз., где П. в этом Евангелии появляется впервые. Иисус, увидев рыбаков на озере, вошел в лодку П. и, после того как они отплыли, «учил народ из лодки». После этого Он повелел П. отплыть на глубокое место и вновь закинуть сеть. П., к-рый с соработниками напрасно пытался наловить рыбы всю предшествующую ночь, еще раз, «по слову» Господа, закидывает сеть. «Сделав это, они поймали великое множество рыбы, и даже сеть у них прорывалась», а лодки, куда они выгрузили улов, начинали тонуть. П. просит Иисуса: «выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный. Ибо ужас объял его и всех, бывших с ним… также и Иакова и Иоанна, сыновей Зеведеевых... И сказал Симону Иисус: не бойся; отныне будешь ловить человеков. И, вытащив обе лодки на берег, оставили всё и последовали за Ним» (Лк 5. 1-11). |
| «Близок всему конец» — в том смысле, что христиане всегда должны быть готовы ко пришествию Христову. Из этого Апостол выводит необходимость для христиан добродетельной жизни и дает ряд наставлений, ставя во главе всего «любовь», потому, что «любовь покрывает множество грехов» (ст.8), как учит об этом и святой Апостол Иаков. О неповинном злострадании 4:12—19 Заканчивается 4-ая глава наставлением мученикам: «огненного искушения... не чуждайтесь» (12). Христиане должны безбоязненно исповедывать свою веру, не боясь злословия и страданий, но прославлять Бога за такую свою участь (13—19). Подобным образом и Апостол Павел ободрял христиан, терпевших гонения за свою веру: «Не страшитесь ни в чем противников: это для них есть предзнаменование погибели, а для вас — спасения. И сие от Бога, потому что вам дано ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него» (Фил. 1:29). Экзегетический разбор Первого послания святого Апостола Петра. Пятая глава Наставления пастырям и пасомым 5:1—9 Пятая глава содержит наставления пастырям и пасомым, Апостольское благословение и заключительные приветствия. Пастырей Апостол увещает «пасти стадо Божье, надзирая за ним не по принуждению, но охотно, не для гнусной корысти, но из усердия, и не господствуя над наследием Божьим, но подавая пример стаду». Три основных черты истинного пастырства указывает здесь св. Петр: «Пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно» — т.е. пастырь должен быть исполнен любовью к своему великому делу, должен чувствовать к нему призвание свыше, чтобы не быть наемником, а истинным пастырем, любящим своих духовных овец (5:2); «Не для гнусной корысти, но из усердия» — это вторая черта доброго пастырства, которая называется бескорыстием. Это не то значит, что пастырь ничем не должен пользоваться от своих пасомых (см. 1 Кор. 9:7, 13—14), а лишь то, что он не должен пастырствовать ради прибыли и личной выгоды, не должен вымогать деньги за свои труды; «И не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду» — пастырь не может не иметь духовной власти над своими пасомыми, но эта власть не должна носить характера деспотизма и произвола, что возникает из самолюбия и гордыни. Истинный пастырь должен являть собой добрый пример своему стаду — тогда он легко, без принуждения, приобретет необходимый авторитет и духовную власть над ними (5:3). За такое доброе пастырствование Апостол обещает «неувядаемый венец» от Пастыреначальника — Христа (5:4). Пасомых Апостол призывает повиноваться своим пастырям и во всем проявлять смирение. «Также и младшие», то есть рядовые верующие, «повинуйтесь пастырям». «Все же, подчиняясь друг другу, облекитесь смиренномудрием, потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать». |
| а) на праведного Ноя с семейством, которого сохранил Господь от погибели во время всемирного потопа (Быт. 7:18; 8:4); б) на отца верующих Авраама, с которым всегда была десница Божия, укреплявшая его среди всех искушений, и избавлявшая его от бедствий (Быт. 12:1; 22:2); в) на целомудренного Иосифа, проданного братьями своими и отведенного в Египет, а потом исповедавшего пред братьями: вот, вы умышляли против меня зло; но Бог обратил это в добро (Быт. 50:20); г) на царя и пророка Давида, столь ясно видевшего над собой перст Божий, особенно во время гонений от Саула и от собственного сына Авессалома, и так часто исповедующего это в псалмах (см. Пс. 17:22; 26:33; 102 и др.); д) на пророка Илию, чудесно получавшего себе пропитание от воронов (3 Цар. гл. 17), и потом от ангела (гл. 19); е) на всех святых Апостолов, которые, чувствуя над собой особенный промысел Божий, свидетельствовали: мы неизвестны, но нас узнают; нас почитают умершими, но вот, мы живы; нас наказывают, но мы не умираем; нас огорчают, а мы всегда радуемся; мы нищи, но многих обогащаем; мы ничего не имеем, но всем обладаем (2 Кор. 6:9—10). 2. «Но если, действительно, говорят, есть особенный промысел Божий о человеке, и если Бог, как правосудный, более печется о праведниках, нежели о грешниках, то отчего же не видим этому подтверждения в самой жизни? От чего праведники часто бедствуют на земле, а грешники благоденствуют и пользуются всеми дарами счастья?» Против этого недоумения, которое слышится издревле и так часто повторяется, кроме сказанного уже нами прежде (в § 21), заметим еще: 2.1. Мы часто ошибаемся в своих суждениях о людях добродетельных и людях порочных, потому что о тех и других судим по одной наружности, будучи не в состоянии проникнуть в самое их сердце и знать тайные дела их. Добродетельными нередко считаем тех, которые носят на себе только личину благочестия, и умеют искусно прикрывать свои пороки, хотя втайне постоянно им предаются; а грешными и нечестивыми — тех, которых, при всей их невинности, чернит клеветою зависть и злоба, или которые, может быть, только однажды по неосторожности запятнали себя каким либо резким противозаконным поступком, и потом искренне в нем раскаялись, и ревностно ведут благочестивую жизнь. Один Господь испытует все сердца и знает все движения мыслей (1 Пар. 28:9); один Он и может безошибочно судить, кто истинно праведные, и кто грешные. |
| Чтобы предостеречь их от подложных посланий, он указал им на признак, говорящий о подлинности его писем, который состоял в том, что Апостол имел обыкновение приписывать в конце Послания собственной рукой следующее приветствие: Благодать Господа нашего Иисуса Христа со всеми вами (2 Фес. 3, 18). Поскольку коринфские иудеи продолжали противиться и злословить, то Павел, сказав им: Кровь ваша на главах ваших; я чист от нее, и отныне пойду к язычникам (ср.: Деян. 18, 6), перешел от Акилы в дом некоего язычника Иуста. Близость его нового жилища к синагоге (ибо дом Иустов был подле нее) показывала, что он в этом случае поступил сообразно своему мудрому правилу — мнимым пристрастием к язычникам возбуждать ревность в сродниках своих по плоти для их спасения. Такая заботливость его о своих единоплеменниках принесла долгожданные плоды: вскоре крестился сам начальник синагоги Крисп со всем своим домом. Из язычников также обратилось немалое число, но еще гораздо большее готовилось совершить это, о чем Павел был извещен откровением. Кажется, что угрожающая ему опасность вызвала было в нем намерение оставить Коринф. Поэтому Господь, явившись Апостолу, сказал: Не бойся, но говори и не умолкай, ибо Я с тобою, и никто не сделает тебе зла, потому что у Меня много людей в этом городе (Деян. 18, 9-10). Вследствие этого он проповедовал коринфянам еще в течение восемнадцати месяцев. Сими продолжительными трудами так была утверждена и благоустроена Коринфская Церковь, что Павел впоследствии называл ее печатью своего апостольства (см.: 1 Кор. 9, 2). Не менее деятельной была и злоба врагов Павловых. Улучив удобное время, они напали на него и привели к проконсулу. Обвинение было уже обычное для Павла. Этот человек, — говорили они, — распространяет в народе почитание, несогласное с законом (ср.: Деян. 18, 13). Обвиняемый хотел было говорить в свое оправдание, но проконсул, заметив, что дело идет об учении, именах и законе иудейском — предметах, совершенно чуждых римской политике, прогнал обвинителей от судилища. |
| Все вышеизложенное имело целью показать, что христианская этика, или лучше — христианская аксиология, вырастает и раскрывается не иначе как в противопоставлении закона — и Царства Божия, закона — и благодати, закона — и Духа, закона — и веры, закона — и любви, закона — и свободного творчества. Так обосновано в Евангелии, так раскрыто в Посланиях ап. Павла. Закон как императивная норма, регулирующая внешние деяния, как заповедь «плотская» и человеческая — противополагается свободному преображению сердца, пребыванию в Духе и в любви, творчеству, вытекающему из веры, из непосредственной интуиции Божества и полученной благодати. Между этими двумя системами ценностей существует как будто антиномическое отношение взаимного исключения: если Закон достаточен для спасения — Христос–Спаситель не нужен. Если только Христос спасает и есть абсолютная «полнота» (???????) — закон не нужен. «Если законом оправдание, то Христос напрасно умер» (Гал. 2:21) Но Законом спастись нельзя, «делами закона не оправдается См. филологическое толкование слова «За–кон» у о. П. Флоренского «Столп и утверждение истины». «Если бы первый завет был без недостатка, не было бы нужды в другом» (Евр. 8:6,7). никакая плоть» Закон убивает, осуждает, ставит под проклятие: «все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою» (Гал. 3:10). Проклятие Закона снимает только Христос; мы спасаемся верою во Христа, а не делами Закона, «человек оправдывается верою независимо от дел Закона», получает оправдание «независимо от Закона», «даром, по благодати». Вера уничтожает и упраздняет все то, чем хвалится и чем надеется спастись исполнитель закона (Рим. 3:20—28). Деяния стоят на той же точке зрения: «законом Моисеевым оправдаться нельзя, а Христом оправдывается всякий верующий, ибо прощается» (Деян. 13:39). Итак, существуют два пути, противоположных и взаимно исключающих друг друга: путь закона, как путь проклятия и осуждения, — и путь веры во Христа и обновления Святым Духом, как путь, снимающий «клятву» и дающий спасение; «служение осуждения» противополагается «служению оправдания», «служение смертоносным буквам» противополагается «служению духа», ибо «буква убивает, а дух животворит» (2 Кор. 3:6-—9). |
| Похвалы Божией Матери – это честь, воздаваемая Ей за то, что Она откликнулась на Божий призыв со смирением. На слова «Радуйся, Благодатная!» она скромно ответила: «Се, Раба Господня» (Лк. 1: 28, 38), а слова «Тебе Самой оружие пройдет душу» приняла без ропота (Лк. 2: 35). Итак, мы хвалим Бога и святых Его, воздавая славу Богу. А можем ли мы хвалить себя или друг друга, признавая достоинство каких-то добрых качеств? От лица Божия пророки древности призывали: «да не хвалится мудрый мудростью своею, да не хвалится сильный силою своею, да не хвалится богатый богатством своим. Но хвалящийся хвались тем, что разумеет и знает Меня, что Я – Господь» (Иер. 9: 23–24). Всякий поиск своей личной славы, если не благословит того Господь, в конечном счете обречен на неудачу. Поэтому хвалить себя, хвалиться – не полезно, бесполезно. «Хвалитесь именем Его святым; да веселится сердце ищущих Господа» (Пс. 104: 3) – замечал псалмопевец Давид. Однако нам не запрещено хвалить других людей в смысле одобрения их добрых поступков, признания их хороших качеств. «Хорошо и полезно человекам… быть прилежными к добрым делам», – писал апостол Павел (Тит. 3: 8). Он и другие апостолы поддерживали друг друга словами одобрения и признательности. Тем самым они помогали друг другу увидеть правильную духовную дорогу и такими простыми словами, как «хорошо», «правильно», «молодец», «благодарю», поддерживали один другого на этом пути. «Вы хорошо делаете, что обращаетесь к пророческому слову как к светильнику», – писал апостол Петр (2 Пет. 1: 19). «Правильно ты рассудил», – так Иисус Христос поддерживал благое направление мысли ищущих людей (Лк. 7: 43; 10: 28). Апостол Павел благодарил Бога при всяком воспоминании о добродетельных христианах (см.: Рим. 16: 4; Фил. 1: 3; Флм. 1: 4; 1 Кор. 1: 4). Человек – существо слабое, нуждающееся в том, чтобы кто-то со стороны заметил его поступки. Любой из нас хочет быть полезным в этом мире, кому-то нужным, востребованным, признанным в отношении добрых дел. Это же касается и других людей. Умение заметить хороший поступок другого человека помогает людям убедиться в том, что окружающие довольны их стилем поведения и конкретными поступками. |
| (см. Деян. 4:24, 27). б) Об участии в миротворении Сына Божия говорится в следующих текстах: «Все чрез Него «Все чрез Него (то есть чрез Слово) начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть» начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть» (Ин. 1:3). «Им «Им (Сыном Божиим) создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое» создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое» (Кол. 1:16). в) Дух Святой изображается в Новом Завете преимущественно Источником и Подателем жизни и Творцом новой твари: «Кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие» «Кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие» (Ин. 3:5). «Кто во Христе, тот новая тварь» «Кто во Христе, тот новая тварь» (2 Кор. 5:17). «Если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его» «Если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его» (то есть не Христов) (Рим. 8:9). Великие учители Древней Церкви старались разъяснить, в чем состоит различие в творчестве Отца, Сына и Святого Духа. Например, святитель Василий Великий писал: «В творении… представляй первоначальную причину сотворенного – Отца и причину зиждительную — Сына и причину совершительную – Духа так, что служебные духи (то есть ангелы) имеют бытие по воле Отца, приводятся же в бытие действием Сына и совершаются (то есть ведутся к совершенству) в бытии присутствием Духа» (О Святом Духе, гл. 16). Святитель Григорий Богослов называет Отца Виновником или Первопричиной всего существующего. Сына — Зиждителем (то есть деятелем, образователем). Духа Святого – Совершителем (завершающим дело Сына). Представляя так различие творчества Лиц Святой Троицы, не следует, однако, истолковывать мысли святых отцов в том смысле, будто Сын и Дух Святой являются лишь служебными орудиями или подчиненными деятелями при творении. Нельзя также допускать мысль, будто является несовершенным творческое действие Отца без Сына или Сына без Духа. Каждое из Лиц Святой Троицы обладает полной и совершенной силой для действования и созидания. Причина же отмечаемого святыми отцами «распределения» деятельности Лиц Святой Троицы в деле творения заключается исключительно в согласной воле Триипостасного Бога, который так именно восхотел открыть Себя миру. |
| Христос не занимался решением политических, общественных семейных, деловых, культурных проблем. Он не осудил даже такое вопиющее явление, как рабство, и не призвал народ к борьбе за свободу, равенство, права человека. То же самое видим и у Его учеников и ближайших последователей. Более того, величайший учитель Церкви апостол Павел осуждает любое противление власти: «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение» (Рим. 13: 1, 2). И настойчиво призывает рабов не к восстаниям, революциям и освобождению любыми путями, а к добросовестному, не за страх, а за совесть (Ср.: Рим. 13: 3-5) исполнению своих рабских обязанностей: «Каждый оставайся в том звании, в котором призван. Рабом ли ты призван, не смущайся. Ибо раб, призванный в Господе, есть свободный Господа; равно и призванный свободным есть раб Христов» (1 Кор. 7: 20–22) ; «Рабы, во всём повинуйтесь господам вашим по плоти, не в глазах только служа им, как человекоугодники, но в простоте сердца, боясь Бога» (Кол. 3: 22; см. также: Еф. 6: 5–7; 1 Тим. 6: 1; Тит. 2: 9). В Евангелии описан замечательный случай, когда Христа просили разрешить спор о наследстве: «Некто из народа сказал Ему: Учитель! скажи брату моему, чтобы он разделил со мною наследство. Он же сказал человеку тому: кто поставил Меня судить или делить вас?» (Лк. 12: 13–14). Этот ответ Христа прямо указал, что причиной Его пришествия на землю было не решение земных проблем, но духовное исцеление человека, которое только способно сделать нормальной и прекрасной и всю земную жизнь. Эта миссия, и никакая другая, возложена Им на Церковь. Всё это прямо противоречит агрессивной материалистической идеологии, призывающей к борьбе, насилию и террору за «свободу, равенство, братство». Однако отсутствие у Христа и апостолов осуждения рабовладельческого строя и призывов к борьбе с ним говорит совсем не об одобрении рабства и тем более не о равнодушии к страданиям людей. Оно указывает на совершенно другое решение земных проблем, исходящее из принципиально иного понимания человека и смысла его жизни. Человек — это не звероподобное существо, живущее по закону смертельной борьбы за существование, но образ Самого Бога, и потому жизнь человека — не «дар напрасный и случайный» на земле, смысл которого в «хлебе и зрелищах», заканчивающихся неминуемой смертью, но в искании Царства Божия и правды Его (Мф. 6: 33). |
|
|
