| От ребенка к взрослому Сейчас, в эпоху Церкви, мы соревнуемся в добродетели с ангельскими силами, и это имеет огромные последствия для брака Эти новые небесные устремления христиан прочно укоренены и поддерживаются новой евангельской этикой, установленной Самим Иисусом. Закон Нового Завета, «Закон Христов» (ср.: Иак. 1: 25), является более строгим моральным кодексом, чем Ветхий Завет. Закон Христа приводит Закон Ветхого Завета к исполнению (ср.: Мф. 5: 17–20). Таким образом, религиозные законы в Новом Завете намного строже, чем в Ветхом. В отличие от эпохи Ветхого Завета, мы, верующие Нового Завета, поднялись на «более высокую вершину и “раздеваемся” для более сурового спортивного состязания. Ибо что еще заповедано нам, как не то, чтобы мы жили подобно этим умным и бестелесным силам? ». Сейчас, в эпоху Церкви, мы соревнуемся в добродетели с ангельскими силами, и это имеет огромные последствия для брака, девства и сексуальной жизни. От иудея к христианину Эта новая и высшая цель жизни в Христианской Церкви проповедуется Иисусом, потому что теперь человек сам обновился и возвысился . Не только Воплощение Иисуса, Его безупречная земная жизнь, смерть, сокрушение ада, Воскресение, Вознесение, сидение одесную Бога-Отца и ниспослание Святого Духа на всякую плоть в День Пятидесятницы в корне искупили и возвысили человеческую природу, но и благодать Божия, излитая на человечество, значительно преумножилась. Божественная помощь, посланная человеку в Новом Завете, огромна, ибо мы стали причастниками самого Божеского естества (2 Пет. 1: 4). Мы мистически соединены в тесном общении со Святой Троицей. Бог в нас, и мы в Боге: такова христианская жизнь (ср.: Ин. 14: 23). Этот союз Бога и человека осуществляется, поддерживается и углубляется Святыми Таинствами, установленными Самим Христом и совершаемыми в Его Теле, Церкви, «домостроителями таин Божиих» – Святыми апостолами и их преемниками (1 Кор. 4: 1). Мы больше не живем в тени и с прообразами Святых Таинств, как праведники Ветхого Завета. У них был прообраз Крещения, когда они крестились в Моисея в облаке и в море, а у нас есть настоящее Крещение. У них был прообраз Евхаристии, когда они ели манну в пустыне и пили из скалы, которая сопровождала их, но у нас есть настоящая Евхаристия (Ср. 1 Кор. 10:1-4). Однако эти прообразы, будучи всего лишь тенями грядущих славных Таин и указателями на них, не принесли людям радикального возрождения. Они все еще находились в ловушке сексуальной распущенности, за что в один день Господь попустил 23 000 из них погибнуть (см.: 1 Кор. 10: 8–9). |
| Св. ап. Павел так же называет эти книги «Писанием»: «...Бог прежде обещал через пророков Своих, в святых писаниях (γραφας γαις [графэс агиэс])» ( Рим.1:2 , см. Рим.4:3, 9:17; 10:8 ). Тот же термин встречается и у других апостолов (см., например, Иак.2:23; 4:5 ; 1Пет.2:6 ) 11 . Иногда как синоним используется слово γρμμα [грамма], например, «Как Он знает Писания (γρμματα [граммата]), не учившись» ( Ин.7:15 ). Св. ап. Павел пишет своему ученику Тимофею: «ты из детства знаешь священные писания τ ερ γρμματα [та иера граммата], которые могут умудрить тебя во спасение верою во Христа Иисуса. Всё Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности, да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен» ( 2Тим.3:15–17 ). Эти слова св. ап. Павла объясняют значение Священного Писания для всех верующих во Христа. Богодухновенность делает Писание «полезным для научения, обличения и исправления», потому что не содержит никакой лжи или заблуждения, а одну только неизменную Божественную истину. Этот дар делает всё более и более совершенным в праведности и вере читающего Писание, превращая его в Божиего человека или, как ещё можно сказать, освящая его 12 . Книги. Евреи для наименования отдельных частей или всего сборника Священного Писания использовали термин [сэфарим], то есть «книги», «свитки», от слова [сэфэр] – «свиток», «книга», например: «В первый год царствования его я, Даниил, сообразил по книгам () число лет, о котором было слово Господне к Иеремии пророку...» ( Дан.9:2 ). «И читали из книги () закона Божия каждый день...». ( Неем.8:18 ). Похожее название с указанием на святость книги ( [сифрэй ха-кодэш] – «Священные книги») а так же [китвэй ха-кодэш] («Священное Писание») встречается в мишнаитских и талмудических трактатах 13 . Библия. Это название происходит от греческого слова βιβλα [вивлиа] – «книги» и является синонимом слова [сэфарим]. Слово βιβλα – форма множественного числа от βιβλον [вивлион] – «книга». Происхождение самого слова βιβλον связано с финикийским портом Библос (библейский Гевал). Через него шла торговля папирусом, главным писчим материалом древности. Впервые этот термин по отношению к Пятикнижию используется в Послании Аристея датируемого примерно серединой II в. до Р.Х., в котором, правда, употребляется единственная форма (ν τ ββλ [эн ти вивло] – «в книге», т.е. «в Пятикнижие»). Примерно в то же время (в 132 г. до Р.Х.) термин βιβλα для обозначения для всего корпуса Священного Писания встречается в прологе книги Премудрости Иисуса сына Сирахова. |
| в) искушение самолюбия и властолюбия. Победа Христа, ее характер: а) полная (все искушения преодолены), б) не окончательная (искушение не было последним, Лк.4:13 , Мф. 26:53 ), в) достигнута борьбой, противодействием искусителю, самоотречением, святостью и верою, оружием Слова Божия: «написано!», Мф.4:4–6–10 и пар., Иак.4:7 . III. Первая проповедь Христа, ст. 14–15 Время, место, повод, внутренние и внешние условия, ст. 14; см. выше примеч. к этому ст. Характер и содержание первой проповеди а) религиозно- и философско-историческое: «исполнилось время и приблизилось Царствие Божие», б) нравственно-практическое: «покайтесь и веруйте» Отношение к проповеди Иоанна Крестителя а) по времени, ст.14; Мф.4:12–17 ; б) по характеру и содержанию, ст. 15; ср. ст. 4–7 (продолжение и дальнейшее развитие). Отношение к обычным иудейским представлениям о грядущем Мессианском царстве а) положительное, – исполнение национальных чаяний иудейского народа; б) скрыто-отрицательное, – наступление царства, существенно отличного от того, какое ожидалось иудейским народом. Место благой вести о Царстве Божием в жизни и учение Спасителя (центральное): а) основание Царствия Божия (не научение правильному пониманию его природы) – цель земного служения Его, как Мессии; б) учение о Царствии Божием – основное содержание проповеди Его, как Пророка. Личность Христа, по Его первой проповеди. а) Христос открывает религиозный смысл истории (одно из свойств Истинного Бога, по учению прор. Исаии, cp. 44:6–8, 41:21–24...). б) Провозвестник и основатель Царствия Божия, Мессия. в) Источник духовного возрождения человечества. IV. Призвание учеников, ст. 16–20 Жизнь Галилейских рыбаков до призвания. Ин.21:2–13 . Первая встреча и знакомство с будущим Учителем, Ин.1:35–51 . Призвание к ученичеству, ст.16–20. Смысл обетования, ст.17. Отношение к Учителю: а) послушание призыву к высшему служению, ст. 18–20 б) причины доверия: внутренние (в учениках) и внешние (во Христе); в) следование за Христом: его внешний (исторический) и внутренний (духовный) смыл. |
| Офиц. признание И. П. на Востоке происходит в IV в. и зафиксировано у свт. Кирилла Иерусалимского ( Cyr. Hieros. Catech. 4. 33), в 60-м прав. Лаодикийского Собора, в 39-м праздничном послании свт. Афанасия (367), у свт. Григория Богослова ( Greg. Nazianz. Carm. dogm. 12. 31) и свт. Амфилохия Иконийского ( Amphilochii Iconiensis Iambi ad Seleucum. 289-319/Hrsg. E. Oberg. B., 1969. S. 29-40). 85-е Апостольское правило помещает И. П. между Третьим посланием Иоанна и Посланием Иуды. На Западе процесс признания И. П. был связан с вост. влиянием и деятельностью тех отцов, к-рые бывали на Востоке, в частности свт. Илария Пиктавийского (он цитирует Иак 1. 17, см.: Hilar. Pict. De Trinit. IV 8//CSEL. 62. P. 108), блж. Иеронима ( Hieron. Ep. 53. 9; Idem. De vir. illustr. 2. 2) и Руфина ( Rufin. Comm. in Symb. Apost. 37; он указывает И. П. между 1-2 Петр и Иуд). Блж. Августин помещает И. П. после всех Соборных Посланий, но до Деяний св. апостолов ( Aug. De doctr. christ. 2. 13). В Клермонтском списке канонических книг И. П. находится между 1-2 Петр и 1-3 Ин. Каноническим его признают Филастрий Брешианский ( Filastr. Divers. haer. 88), Гиппонский Собор 393 г. и Карфагенские Соборы 397 и 419 гг. В средневек. зап. традиции вплоть до Тридентского Собора в порядке рассмотрения Соборных Посланий часто подчеркивался приоритет Посланий ап. Петра, так что И. П. могло находиться не в самом начале этой группы. В Сирии текст И. П. встречается в рукописях Пешитты (IV-V вв.). Его цитируют блж. Феодорит Кирский (но только один раз - Theodoret. Interpr. in Ps. 26. 6//PG. 80. Col. 1053) и свт. Иоанн Златоуст, к-рый был священником в Антиохии. В целом древним сир. авторам это Послание известно мало. Датировка Послания несомненно зависит от решения вопроса об авторстве. Если признавать авторство ап. Иакова, то Послание следует датировать временем до его кончины в 62 г. Исследователи спорят, было ли оно написано до Иерусалимского Собора апостолов или после него. Если же Послание признается неподлинным, то временной границей написания будет лишь свидетельство Оригена. |
| Дары, принесенные волхвами, также означают многое. Золото – царский символ – говорит о царском достоинстве. Ладан указывает на Младенца как на будущего Великого Священника, Который принесет жертву Господу, будучи Сам жертвой жертв, а смирна свидетельствует о том, что Иисус пройдет через смерть, чтобы даровать людям воскресение и жизнь вечную. Вот так, возлюбленные верующие, свет разумения, лучащийся из таинства Рождества Спасителя Иисуса Христа побуждает нас еще больше любить Господа и наших близких. Дорогие христиане! В это время празднования Рождества Господня мы слышим множество прекрасных колядок о рождественском Деде Морозе. Но вот что ново: появляется в обществе этакий секуляризованный и коммерциализованный Дед Мороз, символ индивидуалистического потребления и материализма. Все же подлинный смысл рождественского деда лежит в отчей любви Бога Отца, любви, явленной в мире Рождеством Его предвечного Сына, Спасителя мира. Дед Мороз приходит из страны отдаленной. Обычно говорится, что он приходит с Севера, где царят холод и мрак. В символическом смысле он приходит оттуда, где существует запредельная тварному миру тайна, место недоступное и необъяснимое здравым смыслом. Дед Мороз предстает перед нами чудесным образом, который контрастирует с холодом и мраком, а именно: лик его излучает свет, душа – внутренний жар, он приносит столько милостивой любви и выказывает такую щедрость, что мрак, заброшенность и холод побеждаются его добротой и душевным теплом. Тем самым Дед Мороз показывает нам еще раз, что любовь Бога Отца сильнее греховного мрака и холодной отстраненности человека от Бога и отчуждения людей друг от друга. Рождественский добрый Дед Мороз – это любовь доброго Бога Отца, Отца светов, от Которого нисходит «всякое даяние доброе и всякий дар» (Иак. 1: 17), и Который даровал нам Своего Сына как Спасителя (см.: Ин. 3: 16). Таким образом рождественский Дед Мороз, который персонифицирует любовь Отца Небесного, понуждает нас быть добрыми, отвечать на доброту Божию своей добротой к Нему и ближним, отвечать молитвой благодарения и добрыми делами, дарами, в которых выражена признательность к Богу, и дарами нашей любви для всех бедных и нуждающихся, больных и старых, сирот и путешествующих. |
| По сути, человек обречен бояться. Но либо его будут терзать сотни страхов, включая неоправданные, либо он постарается воспитать в себе единственный страх – Божий, который, воцарившись в душе, сделает ее мужественной и верной. Мы поем об этом на великом повечерии накануне праздников: «Страха вашего (то есть вражеского) не убоимся, ниже смутимся. Господа же Бога нашего, Того освятим, и Той будет нам в страх». И в псалмах о грешниках сказано: «Тамо убояшася страха, идеже не бе страх» (Пс. 13: 5). Эта замена сотни пустых страхов на один, уводящий от зла и питающий кости, есть задача всякого христианина. Но более всего – пастыря. Он, пасущий овец Христовых, должен быть в бесстрашии подобен Давиду, даже не избранному еще в цари над Израилем. Тот не боялся гнаться за львом или медведем, чтобы забрать унесенное из стада. А если зверь бросался на него, то, говорит Давид, «я брал его за космы и поражал его и умерщвлял его; и льва, и медведя убивал раб твой» (1 Цар. 17: 35-36). Страх Божий не мешал Давиду быть смелым. Напротив, страх Божий был источником его храбрости, кротости, чрезвычайного и постоянного доверия Богу и прочих добродетелей. Это и сделало его живым пророческим образом Того доброго Пастыря, Который положил душу за овец. Это же должно вдохновлять и новозаветное духовенство воспитывать в собственных душах Божий страх. Вслед за ним придет в душу и все вообще доброе. «Господи, всели в меня корень благих – страх Твой в сердце мое», – молился Златоуст. Пусть этим или иным словом, но в том же Духе молится Богу и православный пастырь. Чрезмерная ревность Ревность нужна. Сам Бог наш именуется Богом Ревнителем (см.: Исх. 34: 14). И «до ревности любит Дух живущий в нас» (Иак. 4: 5). Это и есть тот огонь, в образе которого сошел на апостолов Дух Святой, чтобы вначале согреть, а затем и воспламенить охладевшее и отсыревшее во грехе естество человеческое. Образом непримиримой борьбы с отступлениями от правды Божией выступает пророк Илия, также названный Ревнителем. Но что тогда ревность чрезмерная, или «ревность не по разуму»? |
| Стих 5-й указывает на внешнюю сторону поста, ст. 6 – 7 указывают, что ее недостаточно; пост не может быть угоден Господу, доколе он ограничен постилкой под себя рубища и пепла и наклонением головы с унылым видом. Пост, который избрал себе Господь, есть пост „в духе и истине“ 1747 ; это полное смирение своего себялюбия, направление своей деятельности на добро другим. Первым указывается восстановление правды, облегчение возложенных постящимся тягостей на других, дарование свободы (нравственной или материальной) тем, у которых она отнята насилием постящагося 1748 . Вслед за тем указываются дела любви и милосердия, как необходимое дополнение к делам справедливости и воздержания от насилия. Только эти дела довершают образ человека, угодного Богу. В них указываются добродетели, развитие которых последовало в полноте лишь во времена Христианства, после того как „благодать и истина“ внесены в мир Господом Иисусом ( Ин. 1:17 ). „Молитвы твои и милостыни твои пришли на память пред Богом“, говорит Ангел постившемуся сотнику Корнилию (Деян. 10и ср. 30). Ср. что глаголет Господь о делах милосердия Мф. 6:1–4, 25:34–40 и мн. др. Поэтому древние Христиане и не понимали иначе пост, как сопровождаемый милостынями, что явствует из всего склада жизни Христиан первого и второго века, как он описан в книге Деяний и в посланиях Апостолов 1749 а также в писаниях мужей Апостольских и Отцов вселенских (См. в особ. Иоанна Златоустог о). При исполнении заветов Господних о правде и милости, когда, говоря словами Псалма 84 (ст. 11–13) „милость и истина сретятся, правда и мир облобызаются“,... тогда Господь дарует благо: 8 . Тогда откроется, как заря, свет твой и исцеление твое скоро возрастет, и правда твоя пойдет пред тобою, и слава Господня будет сопровождать тебя. Это пророчество, как и все предыдущие, имеет Мессианское значение; ибо истинное учение о любви к Богу и ближнему даровано человеку, как великий руководящий свет его жизни, Господом Иисусом Христом. Учение о любви положено основною заповедью для всех Христиан ( Ин. 15:10–12 ). Поэтому мы в 8 ст. этой главы Исаии читаем пророчество о будущем развитии человечества, когда приидет Еммануил. Он принесет страждущей душе исцеление, Он укажет путь к истине и жизни, Он не только укажет путь к славе, но и поможет изнемогающему достигнуть „венца жизни“ и „вечных обителей“, „уготованных любящим Его“ ( Ин. 14:2 ; Иак. 1:12 ). |
| Твердо, т. е. так, чтобы не колебаться сомнениями, не стыдиться своей веры и не бояться ее исповедовать, – должен веровать неизменно, до самой смерти. «Будь верен до смерти, – говорят Господь, – и дам тебе венец жизни» ( Апок. 2:10 ). Живо, т. е. деятельно, а не бесплодно. Где есть истинная, живая вера – там решимость исполнить волю Божию, стремление к Богоугождению. Вера христианина не остается спокойным, созерцательным состоянием, а приводится в действие любовью и ревностью к Богоугождению. Во Христе Иисусе имеет силу только «вера действующая любовью» ( Гал. 5:6 ). По слову апостола, «исполнитель дела блажен будет в своем действовании» ( Иак. 1:25 , ср. Мф. 5:19 ; Ин. 12:17 ). Добрые дела суть обнаружение внутренней, живой, действенной веры. Они составляют столь естественное, нормальное и нравственно-необходимое обнаружение и проявление спасающей веры, что по учению апостола Павла вся цель возрожденной, обновленной жизни христиан сводится именно к совершению добрых дел ( Евр. 2:10 , сравн. Гал. 6:10 ; Кол. 1:10 ; 1Тим. 5:10 ; Евр. 10:24 ). Ибо «доброе дело» является именно «делом веры», ее «плодом» ( 1Фес. 1:3 ; Рим. 22:15–28 ), так что отсутствие или даже недостаточность добрых дел равносильны полному отречению от веры ( 1Тим. 1:16; 5:18; 6:10 ). Добрые дела служат свидетельством свободно-сознательного личного участия человеке в усвоении себе силою благодати правды, праведности Христовой ( Рим. 6:19 ; см. С. Зарин. Аскетизм, т. 1, кн. 2, стр. 121–123). Христианин, познав истинную веру, веру, ведущую к Богу бесконечно благому и доставляющему нескончаемое блаженство Богообщения, в сердечном чувстве исполняется радости и благодарения Богу, что «дал нам свет и разум да познаем Его и Единородного Его Сына» ( 1Ин. 5:20 ). Поэтому в сердце должна возгреваться любовь как вообще во всей вере, так и к каждому ее догмату, правилу и постановлению. «Надо все принять сердцем, все согреть в нем, вкусить, усвоить, лелеять. Что свято, что истинно, божественно, спасительно, как того не любить? Святой пророк Давид поет, что ему и прах дома Божия любезен. Это нам урок с любовью лобызать всякую истину, содержимую святой верой. Это, собственно, и значит содержать веру. Вера в сердце, а не в голове; а когда в сердце, то и согревает его и любится им. Истина, пока не вошла в сердце, есть то же, что пыль на полированной доске: повеет ветер и все снесет. Истина, принятая сердцем, что елей, прошедший в кости». Кто любит истины веры, тот все отмечает, противоречащее им (еп. Феофан. Начертание христианского нравоучения, стр. 347–34). |
| Всякий верующий, что Иисус есть Христос, от Бога рожден, и всякий, любящий Родившего, любит и Рожденного от Него. Что мы любим детей Божиих, узнаем из того, когда любим Бога и соблюдаем заповеди Его; и заповеди Его нетяжки. Ибо всякий, рожденный от Бога, побеждает мир; и сия есть победа, победившая мир (1 Ин.5,1–4): вера, надежда, кротость, терпение, пост, молитва теплая со слезами. А выше всего этого — ангельская красота, смиренномудрое послушание и любовь, ради которой Сын Божий сошел к нам, а также и незлобие. Не будьте дети умом: на злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни (1 Кор.14,20). Верую в Сына Божия, верую что обретете жизнь вечную и еще здесь — неоскудеваемую пищу, если сохраните то, что я, смиренный, заповедал и проповедал. Ибо это Истинный Бог и жизнь всем, и если чего попросите у Него, послушает вас (ср.1 Ин.5,20;Ин.17,3;Ин.14,13–14;16,23). Детки мои, внимайте и хранитесь от зла, чтобы никто не остался вне дворца! Если же, братия, кто ленив, как и я, то, обличая свою достойную порицания немощь, и жалкую леность, и тяжесть сна, однако пусть воспрянет, возлюбленные, и представит себе дары, которые Господь обещал даровать любящим Его и трудящимся ради Него. Ибо божественный Апостол говорит: Не видел того глаз, не слышало ухо и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (1 Кор.2,9). Ибо к этой тайне и Ангелы желают приникнуть (ср.1 Пет.1,12). И еще: «Не похожа слава этого мира на славу будущего века» (ср.2 Кор.3,10). Так же и муки мира сего — ничто по сравнению с будущими, ибо, по словам Апостола, и сам сатана дрожит от них (ср.Иак.2,19). Знай, возлюбленный: пострадавшим принадлежит честь и слава, а ленивым и непотребным, после телесного упокоения — вечная мука. Рассмотрев все это и укрепившись о Господе, станьте крепко против лености, отбросив всякую гордость и остаток злобы, в кротости примите слово, могущее спасти ваши души (ср.Иак.1,21). Будьте творцами слова, а не только слушателями, помышляя в себе, что слушающий слово и не творящий заповеданного им похож на человека, рассматривающего свое лицо в зеркале: он посмотрел на себя, отошел и тотчас забыл, каков он. А проникнувший в совершенный закон свободы и оставшийся в нем будучи не слушателем забывчивым, но исполнителем дела, блажен будет (см.Иак.1,22–25). Ибо я написал вам, как надо поступать; возьмите это как бы за некое мерило и за образец. И не только вы, но и оставшиеся после вас в жизни сей. |
| Потому что оно — удобней, не требует постоянного насилия над собой, насилия, без которого не становится человек наследником Царствия Небесного (см.: Мф. 11, 12). Потому и вера оказывается такой слабой, удобно колеблемой, не ярким пламенем, в свете которого преображается жизнь, а едва тлеющим, временами почти угасающим угольком. Ведь без соответствующих ей дел она мертва (см.: Иак. 2, 17): не находя полноценного выражения в жизни, она не может быть живой. И звучит таким страшным обличением для «последних христиан» вопрос Спасителя: Но Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле? (Лк. 18, 8). Два «типа» христианства Христианство — то, которое дал нам Христос как возможность быть Его учениками и последователями — неотмирно, сверхъестественно по своей природе, оно есть самое удивительное чудо на земле. И в то же время оно подвиг — каждый день умирать для мира и его страстей, посреди мира живя, быть выше его, уметь пренебрегать своими интересами в нем, поступать порой прямо наперекор им. В сущности, лишь пойдя на этот подвиг, и можно открыть для себя чудо христианства. Не оттолкнувшись и не поплыв, никогда опытно не узнаешь, не почувствуешь, что вода может держать и нести тебя на себе. И не решившись ради Христа жить по Его слову, быть для этого, когда необходимо, безумным для мира (см.: 1 Кор. 4, 10), не испытаешь Его всесильной помощи, не узнаешь Его, а значит — и подлинной веры никогда не обретешь. В чем соль христианства, без которой оно немыслимо? Есть разные ответы на этот вопрос, которые сводятся к одному: соль — сила христианства, его сердцевина, то, что делает его «настоящим». В Евангелии Господь впервые говорит про соль в Своей Нагорной проповеди, сразу после Заповедей Блаженства, в которых сконцентрирована суть евангельского учения о духовном совершенстве. Но чего требуют эти заповеди, без чего их исполнение невозможно? Самоотречение — без него ни единой заповеди не сотворишь. И не будет ошибкой сказать, что в самоотречении ради Христа и заключается соль христианства. |
|
|
