| составление и перевод А.А. Бурова Святой Александр, воин, мученик из Бергамо († ок. 296, или 300 или 303, Рим или Бергамо. Память 26 августа, 5 мая (перенесение мощей), 30 апреля (Армянская церковь), 25 февраля (Коптская церковь). Житие Святой Александр считается центурионом Фивейского легиона. Согласно одному преданию, он в присутствии императора Максимиана отказался поклониться идолам и растоптал их, после чего был усечён мечом. Согласно другому преданию, святой Александр был приговорён к децимации, но избежал её и скрылся в Милане. Там он вновь был схвачен и брошен в тюрьму. От него требовался отказ от исповедания Христианской веры. В тюрьме его посетили святые Фиделий и епископ Матерн Миланский. Фиделий организовал бегство святого Александра, тот скрылся в Комо, но был вновь схвачен. Привезённый в Милан, святой Александр был приговорён к смерти через усечение главы. Но во время казни руки палача одеревенели. Святой Александр был вновь брошен в тюрьму, но вновь бежал и в итоге оказался в Бергамо, миновав Фара-Джера-д’Адда и Каприате-Сан-Джервазио. Святой Александр из Бергамо. Бернардино Луини. Ок. 1525 г. В Бергамо он был гостем господина Кротация (Crotacius), который уговаривал его спрятаться от преследователей. Однако вместо этого святой Александр решил стать священником и обратил ко Господу многих жителей Бергамо, включая Фирма и Рустика, которые впоследствии были умучены. Святой Александр был вновь схвачен и обезглавлен 26 августа 303 года на месте, занимаемом ныне церковью святого Александра в Колонне (San Alessandro in Colonna). Считается покровителем города Бергамо. Почитание Бергамский кафедральный собор посвящён святому Александру и был построен около 585 года королём лангобардов Автари. Святой Александр – один из святых, почитаемых в храме святых Варфоломея и Александра Бергамских в Риме. Читать далее Источник: Избранные жития святых, в Европейских и иных землях просиявших : А-Э/Сост. и перевод А.А. Бурова. – Москва : 2005–2015. Поделиться ссылкой на выделенное |
| Небольшая гостиная, в которую они вошли, освещалась свечами в подсвечнике на каминной полке и горящими в камине дровами. Перед камином стоял низкий круглый стол, на нем — три темные бутылки и несколько бокалов. Вокруг стола стояло несколько пыльных парчовых кресел. — Ну вот мы и встретились, Леонардо, и как странно, что именно сегодня, в годовщину смерти отца. Садитесь оба к столу. Супруги сели. — Для начала я хочу предложить вам по бокалу вина. Не дождавшись ответа, ди Корти взял бутылку и разлил темное красное вино по трем бокалам. — Бордо, вино из французских виноградников, давно ушедших под воду. Это последние три бутылки из запасов моего отца. Выпьем за упокой души старого чудака Ромео ди Корти-старшего, макаронщика, библиофила, тонкого антиквара и столь же тонкого ценителя женской красоты! Леонардо молча взял бокал. Сандра, подумав, протянула руку и взяла второй. Леонардо опустил голову и замер. Сандра поняла, что он молится, и тоже прочла молитву за упокой души раба Божьего Ромео — Романа, наверное? — Выпьем, — сказал ди Корти и выпил свой бокал залпом. — Так не пьют красное вино, но я научился этому у русских. — У русских? — удивился Леонардо. — Да. Я побывал в России. — Ты был в России? Как ты туда попал, Корти? — На парашюте. Выполнял задание Мессии. — Расскажите нам о России, пожалуйста, — попросила Сандра. — О! Наконец-то я услышал ваш голос, синьора Бенси! И он почему-то кажется мне знакомым, как и ваше лицо. Мы встречались? Сандра промолчала, делая глоток вина. — Вы ведь из Бергамо? О, славные девушки Бергамо, прелестные “бергамоточки”! Кажется, в былые годы я не пропустил ни одной. Я сам установил для себя средневековое “право первой ночи” и старался изо всех сил, чтобы бергамские красотки выходили замуж только через мои руки. — Я не из Бергамо, синьор Корти, — спокойно сказала Сандра, ставя бокал на стол. Леонардо потягивал вино маленькими глотками и молчал. — Судя по твоей реакции, Леонардо, вернее по ее отсутствию, жена твоя в самом деле не из Бергамо, но и она очень хороша собой. |
| 131. Col. 1015; 196. Col. 1498-1501). По-видимому, празднование октавы Л. (17 авг.) было свойственно рим. пресвитерскому богослужению, но не папской литургии. В XI-XII вв. оно совершалось не во всех рим. храмах ( Jounel. 1977. P. 276). Богослужебная традиция Сев. Италии получила отражение в литургических книгах амвросианского обряда ; самые ранние сохранившиеся рукописи относятся к IX в. В Бергамском Сакраментарии содержатся проприй мессы с чтениями для вигилии, 4 вечерние молитвы и проприй утренней мессы в день памяти Л. Бóльшая часть молитв и чтений не имеют соответствий в рим. литургических книгах (хотя чтение 2 Кор. 9. 6 и далее засвидетельствовано как в римской, так и в испан. традициях) (Codex Sacramentorum Bergomensis/Ed. P. Cagin. Solesmes, 1900. P. 123-125). Впосл. тексты, известные по Бергамскому Сакраментарию, считались специфически амвросианскими. В «Sacramentarium Triplex», созданный в аббатстве Санкт-Галлен , вошли неск. вариантов богослужебных текстов: 2 проприя мессы в вигилию праздника (2-й формуляр, соответствующий Бергамскому Сакраментарию, назван «амвросианская месса»); 3 проприя праздничной мессы (один из них озаглавлен «иная месса, григорианская», другой - «амвросианская месса»); рубрика «Item aliae orationes» с текстами 8 молитв (Zürich. Zentralbibliothek. C 43. Fol. 183v - 186v). Т. о., в Милане существовали не только оригинальные тексты молитв, но и особая, независимая от римской, традиция богослужебного поминовения мученика. В действующем Амвросианском миссале (1990) указана только память Л. 10 авг.; в новом проприи мессы использованы средневековые молитвы. В Юж. Италии указания на празднование памяти мученика содержатся в лекционарии Капуанского еп. Виктора (541-554) и в неаполитанском лекционарии VII в., сохранившемся в англосакс. Линдисфарнском Евангелии (см.: Vogel C. Medieval Liturgy: An Introd. to the Sources. Wash., 1986. P. 335-337). В этих книгах приведены чтения для мессы не только праздника, но и предшествовавшего ему поста (ieiunium), т. е. вигилии, о к-рой упоминается в рим. книгах. Поминовение Л. указано в неаполитанском Мраморном календаре (сер. IX в.- Delehaye H. Hagiographie napolitaine//AnBoll. 1939. T. 57. P. 30-31) и в др. календарях и мартирологах IX-XIV вв. из Беневенто, Капуи, Неаполя и аббатства Монте-Кассино (см. сводные таблицы: Die ältesten Kalendarien aus Monte Cassino/Hrsg. E. A. Loew. Münch., 1908. S. 26-27; Brown V. A New Beneventan Calendar from Naples: The Lost Kalendarium Tutinianum Rediscovered//Mediaeval Studies. Toronto, 1984. Vol. 46. P. 412-413). |
| Агилульфа (591-616) лангобарды были враждебно настроены к правосл. духовенству. Поскольку «История лангобардов» заканчивается на периоде, на 30 лет предшествовавшем падению Лангобардского королевства, не имеет эпилога, а заключительные книги в лит. отношении уступают первым, многие исследователи полагают, что П. Д. не успел закончить свой труд ( Goffart. 1988. P. 430-431). Существует т. зр. и о структурной завершенности книги ( Heath. 2017. P. 230-233). Соч. «История лангобардов» получило известность и в Италии (уже в IX в. Андрей Бергамский и Эрхемперт из Монте-Кассино написали продолжения), и на франк. землях, а позднее и в др. регионах Зап. Европы. Известны 117 полных и фрагментарных рукописей «Истории лангобардов» ( Pani. 2018. P. 114). Это произведение оказало заметное влияние на развитие жанра «история народов» ( Plassmann. 2007). Соч.: Historia Langobardorum. Hannover, 1878. (MGH. SS. Script. Rer. Germ.; 48) (рус. пер.: История лангобардов/Пер.: Ю. Б. Циркин. СПб., 2008); Die Gedichte: Krit. und erkl. Ausg./Hrsg. K. Neff. Münch., 1908; Historia Romana/Ed. A. Crivellucci. R., 1914; Glossaria Latina iussu Academiae Britannicae edita/Ed. W. M. Lindsay. P., 1930. T. 4. P. 73-467 (рус. пер.: О значении слов: Эпитома сочинения Секста Помпея Феста/Пер.: А. А. Павлов. М.; СПб., 2018); L " Homéliaire de Paul Diacre// Gr é goire R. Homéliaires liturgiques médiévaux: Analyse de manuscrits. Spoleto, 1980. P. 424-478; Expositio Artis Donati seu Incipit Ars Donati/Ed. F. Buffa Giolito. Genova, 1990; Vita S. Gregorii Magni/Ed. S. Tuzzo. Pisa, 2002 (рус. пер. фрагм.: Житие св. Григория Великого/Пер.: М. Р. Ненарокова//ПСЛЛ, VIII-IX вв. С. 102-115); Житие св. Арнольда; Гомилия о св. отце Бенедикте; Письма/Пер.: М. Р. Ненарокова//ПСЛЛ, VIII-IX вв. С. 87-102; Liber de episcopis Mettensibus/Ed. D. Kempf. Leuven, 2013 (рус. пер.: Деяния мецских епископов/Пер.: А. И. Сидоров// Сидоров А. И. Отзвук настоящего: Ист. мысль в эпоху каролингского возрождения. СПб., 2006. С. 283-303). Лит.: Bethmann L. |
| В театре давали оперу Верди, довольно пошлую, сказать по совести, но уже успевшую облететь все европейские сцены, оперу, хорошо известную нам, русским, – Травиату . Сезон в Венеции минул, и все певцы не возвышались над уровнем посредственности: каждый кричал, во сколько хватало сил. Роль Виолетты исполняла артистка, не имевшая репутации и, судя по холодности к ней публики, мало любимая, но не лишенная дарования. Это была молодая, не очень красивая, черноглазая девушка с не совсем ровным и уже разбитым голосом. Одета она была до наивности пестро и плохо: красная сетка покрывала ее волосы, платье из полинялого голубого атласа давило ей грудь, толстые шведские перчатки восходили до острых локтей; да и где ж было ей, дочери какого-нибудь бергамского пастуха, знать, как одеваются парижские камелии! И держаться на сцене она не умела; но в ее игре было много правды и бесхитростной простоты, и пела она с той особенной страстностью выражения и ритма, которая дается одним италиянцам. Елена и Инсаров сидели вдвоем в темной ложе, возле самой сцены; игривое расположение духа, которое нашло на них в академии delle Belle arti, все еще не проходило. Когда отец несчастного юноши, попавшего в сети соблазнительницы, появился на сцене в гороховом фраке и взъерошенном белом парике, раскрыл криво рот и, сам заранее смущаясь, выпустил унылое басовое тремоло , они чуть оба не прыснули… Но игра Виолетты подействовала на них. – Этой бедной девушке почти не хлопают, – сказала Елена, – а я в тысячу раз предпочитаю ее какой-нибудь самоуверенной второстепенной знаменитости, которая бы ломалась и кривлялась и все била бы на эффект. Этой как будто самой не до шутки; посмотри, она не замечает публики. Инсаров припал к краю ложи и пристально посмотрел на Виолетту. – Да, – промолвил он, – она не шутит: смертью пахнет. Елена умолкла. Начался третий акт. Занавес поднялся… Елена дрогнула при виде этой постели, этих завешенных гардин, стклянок с лекарством, заслоненной лампы… Вспомнилось ей близкое прошедшее… «А будущее? а настоящее?» – мелькнуло у ней в голове. Как нарочно, в ответ на притворный кашель актрисы раздался в ложе глухой, неподдельный кашель Инсарова… Елена украдкой взглянула на него и тотчас же придала своим чертам выражение безмятежное и спокойное; Инсаров ее понял и сам начал улыбаться и чуть-чуть подтягивать пению. |
| Небольшая гостиная, в которую они вошли, освещалась свечами в подсвечнике на каминной полке и горящими в камине дровами. Перед камином стоял низкий круглый стол, на нем — три темные бутылки и несколько бокалов. Вокруг стола стояло несколько пыльных парчовых кресел. — Ну вот мы и встретились, Леонардо, и как странно, что именно сегодня, в годовщину смерти отца. Садитесь оба к столу. Супруги сели. — Для начала я хочу предложить вам по бокалу вина. Не дождавшись ответа, ди Корти взял бутылку и разлил темное красное вино по трем бокалам. — Бордо, вино из французских виноградников, давно ушедших под воду. Это последние три бутылки из запасов моего отца. Выпьем за упокой души старого чудака Ромео ди Корти-старшего, макаронщика, библиофила, тонкого антиквара и столь же тонкого ценителя женской красоты! Леонардо молча взял бокал. Сандра, подумав, протянула руку и взяла второй. Леонардо опустил голову и замер. Сандра поняла, что он молится, и тоже прочла молитву за упокой души раба Божьего Ромео — Романа, наверное? — Выпьем, — сказал ди Корти и выпил свой бокал залпом. — Так не пьют красное вино, но я научился этому у русских. — У русских? — удивился Леонардо. — Да. Я побывал в России. — Ты был в России? Как ты туда попал, Корти? — На парашюте. Выполнял задание Мессии. — Расскажите нам о России, пожалуйста, — попросила Сандра. — О! Наконец-то я услышал ваш голос, синьора Бенси! И он почему-то кажется мне знакомым, как и ваше лицо. Мы встречались? Сандра промолчала, делая глоток вина. — Вы ведь из Бергамо? О, славные девушки Бергамо, прелестные «бергамоточки»! Кажется, в былые годы я не пропустил ни одной. Я сам установил для себя средневековое «право первой ночи» и старался изо всех сил, чтобы бергамские красотки выходили замуж только через мои руки. — Я не из Бергамо, синьор Корти, — спокойно сказала Сандра, ставя бокал на стол. Леонардо потягивал вино маленькими глотками и молчал. — Судя по твоей реакции, Леонардо, вернее по ее отсутствию, жена твоя в самом деле не из Бергамо, но и она очень хороша собой. |
| В Цоманду цесаревича входили государственные и общественные деятели, в основном члены Российского Императорского Географического общества. Это были князья Э.Ухтомский (летописец Восточного путешествия) В.Кочубей, В.Барятинский, Н.Оболенский. В свите были - воспитатель цесаревича, генерал от инфантерии Г.Данилович; адмирал И.Шестаков; метеоролог, климатолог А.Воейков; адмирал, генерал-адъютант, командир фрегата «Память Азова» Н.Ломен. В команду входили фотограф В.Менделеев (сын знаменитого ученого Д.И.Менделеева), акварелист Н.Гриценко (ученик мариниста А.П.Добролюбова), военно-морской врач В. фон Рамбах, контр-адмирал В.Басаргин (сопровождал цесаревича по Российской империи). Вышитый шерстяной нитью портрет цесаревича с известной фотографии К.Бергамского выполнен специально для данного проекта МАПиТ мастером художественной вышивки Ириной Андреевой. Интересны работы Ольги Быковой («Летний дворец в Сиаме»), насыщенные ярким колоритом; цикл картин, передающих архаику древних артефактов, - Алины Хорошиловой, Марии Рыжовой, Евгения Бородкина, Марии Дементьевой, Алены Кузнецовой, Кристины Фигурняк, Никиты Беляевского, Айзенштадта Ильи, Александры Волковой - они рисовали храмы Индии. Красочные индийские города изобразили Софья Шестопалова, Полина Харламова, Сергей Платонов, Дарья Чернобай, Дарья Кушнеренко, Анастасия Атрошенко, Кристина Руснак, Евгения Никитина, Евгения Шешунок. Мифологичным и красочным предстает Египет с его достопримечательностями в работах Ольги Комисаровой, Бориса Полубкова, Ольги Кристевой, Александры Уммы, Даниила Гусева. Китайские древности, в том числе, династий Мин и Цинь в Пекине, Шанхае, историческом городе Пинъяо передают картины Анастасии Рыкуновой, Евгения Никитина, Анны Чунаевой, Марии Дементьевой, Никиты Беляевского, Ивана Галкина, Александры Коньковой, Анны Шамовой, Алины Хорошиловой, Леры Филатовой, Марии Шаровой, Татьяны Крыштапович, Ксении Веселовой, Максима Землякова, Гранта Хачатряна. Глубокими по смыслу и смелыми по колориту представлены «японские» картины Полины Азарсковой, Светланы Никулиной, Даниила Гусева. «Воздушен» карандаш Марии Матыциной в изображении Золотого павильона в Киото. Отдельным циклом представлены триумфальные арки, большинство из которых было выстроено в городах и даже деревнях специально к визиту Цесаревича. |
| В том же году начал исследовательскую работу, посвященную истории епископства Бергамо, на основе материалов, хранившихся в миланской б-ке Амброзиана, где познакомился с префектом б-ки пресв. А. Ратти (впосл. папа Римский Пий XI ). Позднее часть проведенных исследований вошла в 5-томное соч. «Gli Atti della visita apostolica di s. Carlo Borromeo a Bergamo (1575)» (Акты апостольской визитации св. Карло Борромео в Бергамо (1575)), изданное в 1936-1957 гг. С 1909 г. Ронкалли также занимал должность ответственного редактора периодического издания Бергамского еп-ства «La Vita Diocesana», а с 1910 г.- ассистента Союза католич. женщин. Его поддержка деятелей христ. социализма и переписка с видным представителем итал. католич. модернизма пресв. Э. Буонаюти, с к-рым он учился в папской Римской семинарии, стали причиной возбуждения в 1914 г. Конгрегацией Sanctum Officium дела по подозрению в склонности Ронкалли к модернизму, который был осужден папой Римским Пием Х в 1907 г. Со смертью еп. Дж. Радини-Тедески (22 авг. 1914) Ронкалли оставил пост секретаря, но продолжил работу в еп-стве и в семинарии. После вступления Италии в первую мировую войну 24 мая 1915 г. призван на службу в звании сержанта санитарной службы при госпиталях Бергамо, где с 28 марта 1916 г. исполнял обязанности военного капеллана. Демобилизовавшись в дек. 1918 г., Ронкалли вернулся к преподаванию в ДС в Бергамо и 17 сент. 1919 г. был назначен ее духовным директором (духовником). В кон. 1920 г. по предложению архиеп. А. Ратти папа Римский Бенедикт XV вызвал Ронкалли в Рим, 18 янв. 1921 г. назначил его президентом итал. центрального совета Общества распространения веры, занимавшегося сбором средств для католич. миссий, и включил в состав Конгрегации пропаганды веры. 15 марта 1921 г. возведен в сан почетного каноника кафедрального капитула собора Сант-Алессандро в Бергамо; 7 мая того же года папа Бенедикт XV удостоил Ронкалли титула прелата папского двора. Стараниями Ронкалли была разработана и осуществлена структурная реформа Общества распространения веры, утвержденная папой Римским Пием XI ( motu proprio «Romanorum Pontificum» от 3 мая 1922): Общество получило статус папского, региональные орг-ции по всему миру стали подчиняться единому руководству, что позволило обеспечить координацию местных инициатив по поддержке католич. |
| – Пусть подождут. Я сейчас кончу рисунок. – Нет, мастер, они ждать не будут: назад в Бергамо до ночи торопятся. Да вы только взгляните – не пожалеете! Стоит, право же, стоит! Вы себе представить не можете, что за чудовища! Покинув неоконченный рисунок Девы Марии, учитель пошел в кухню. Я за ним. Мы увидели двух чинно сидевших на лавке братьев-стариков, толстых, точно водянкою раздутых, с отвратительными, отвислыми опухолями громадных зобов на шее – болезнью, обычною среди обитателей Бергамских гор, – и жену одного из них, сморщенную худенькую старушонку по имени Паучиха, вполне достойную этого имени. Лицо Джакопо сияло гордостью: – Ну, вот видите, – шептал он, – я же говорил, что вам понравится! Я уж знаю, что нужно... Леонардо подсел к уродам, велел подать вина, стал их потчевать, любезно расспрашивать, смешить глупыми побасенками. Сперва они дичились, поглядывали недоверчиво, должно быть, не понимая, зачем их сюда привели. Но когда он рассказал им площадную новеллу о мертвом жиде, изрезанном на мелкие куски своим соотечественником, чтобы избежать закона, воспрещавшего погребение жидов на земле города Болоньи, замаринованном в бочку с медом и ароматами, отправленном в Венецию с товарами на корабле и нечаянно съеденном одним флорентинским путешественником-христианином, – Паучиху стал разбирать смех. Скоро все трое, опьянев, захохотали с отвратительными ужимками. Я в смущении потупил глаза и отвернулся, чтобы не видеть. Но Леонардо смотрел на них с глубоким, жадным любопытством, как ученый, который делает опыт. Когда уродство их достигло высшей степени, взял бумагу и начал рисовать эти мерзостные рожи тем самым карандашом, с той же любовью, с какой только что рисовал божественную улыбку Девы Марии. Вечером показывал мне множество карикатур не только людей, но и животных – страшные лица, похожие на те, что преследуют больных в бреду. В зверском мелькает человеческое, в человеческом зверское, одно переходит в другое легко и естественно, до ужаса. Я запомнил морду дикобраза с колючими ощетинившимися иглами, с отвислою нижнею губою, болтающеюся, мягкою и тонкою, как тряпка, обнажившею в гнусной человеческой улыбке продолговатые, как миндалины, белые зубы. Я также никогда не забуду лица старухи с волосами, вздернутыми кверху в дикую, безумную прическу, с жидкою косичкою сзади, с гигантским лысым лбом, расплющенным носом, крохотным, как бородавка, и чудовищно толстыми губами, напоминавшими те дряблые, осклизлые грибы, которые растут на гнилых пнях. И всего ужаснее то, что эти уроды кажутся знакомыми, как будто где-то уже видел их, и что-то есть в них соблазнительное, что отталкивает и в то же время притягивает, как бездна. Смотришь, ужасаешься – и нельзя оторвать от них глаз так же, как от божественной улыбки Девы Марии. |
| Профессор Эммануэл Фалк (Париж) представил доклад, посвященный сложным взаимоотношениям философии и богословия сейчас, «в то самое время, когда современное европейское общество уже не борется с Богом, а просто становится индифферентным». Во Франции, на родине секуляризма, ученый обнаруживает обнадеживающий парадокс: возвращение теологии в лоно философии и наоборот – «проявление» богословия «внутри философии». Принимая «человеческое измерение» философии, богословие способно преобразить его смысл посредством евхаристии, завершил профессор Фалк. На следующий день, 23 октября, конференция переместилась в Сериате (пригород Бергамо), где вышла за рамки привычного формата: поскольку с каждым годом желающих узнать об актуальных проблемах религиозной жизни, о культурном и богословском диалоге Востока и Запада становится все больше, заседания проходили не в штаб-квартире фонда «Христианская Россия», как обычно, а во вместительном театральном зале местного приходского дома. Были зачитаны послания от кардинала Бертоне, который приветствовал конференцию от имени Папы Бенедикта XVI, от десяти кардиналов, а также от главы Синодальной богословской комиссии Русской Православной Церкви, митрополита Минского и Слуцкого Филарета (Вахромеева). Свое приветствие прислал и папский нунций в Москве архиепископ Антонио Меннини, а также глава московской архиепархии архиепископ Паоло Пецци. Второй день конференции начался с доклада одного из организаторов форума—профессора Миланского католического университета, директора Итальянского института культуры в Москве Адриано Делл’Аста. Он обратил внимание на то, что «богословие общения» -- это плод и свидетельство непрерывного развития русской православной мысли, которая не только выжила, несмотря на десятилетия советских репрессий, но и возродилась, отвечая на вызовы третьего тысячелетия. Докладчик в современном богословском и философском контексте проанализировал такие ключевые для богословия общения понятия, как общение, единство, солидарность, опыт, воспитание. Далее профессор Бергамского университета Джанфранко Дальмассо прочитал философский доклад «Разум как событие». |
|
|
