| Наружные стены полихромны, применен красноватый раствор, тип кладки трижды меняется: в нижней части - техника клуазонне, от уровня оконных арок ее ряды чередуются с рядами поребрика и орнаментированными вставками; в гранях барабана - по паре окон, разделенных колонками и обрамленных резными мраморными плитами и арками. Более сдержан декор ц. св. Апостолов в Афинах (ок. 1000), оригинальная объемно-пространственная композиция к-рой соединяла вписанный крест и круглый наос, расширенные экседры по осям (квадрифолий) с малыми пулукруглыми нишами по диагоналям и напоминала раннехрист. композиции в Юж. Сирии (Гераса, Бостра) и еще более в Армении (Эчмиадзин, Багаран). Величественный и яркий памятник, свидетельствующий о новой образности визант. архитектуры того периода,- кафоликон мон-ря Осиос Лукас. Его облику присущи богатство пространственных переходов, соразмерность и гармония больших и малых форм (от широкого купола до аркатур обхода), искусные градации света и тени, элегантные пропорции. Внутренний вид дает представление о системе мраморной облицовки в средневизант. период, когда разномасштабные прямоугольники, объединенные с др. элементами декора в сложном ритме, препятствуют восприятию массивности опор. 2-ярусное расположение больших арок, объединяющих по 2 или 3 окна, проходящих широкими лентами по фасадам кубовидного объема, придает зданию сходство с дворцовой архитектурой, декоративная кладка, характерная для местной традиции, не доминирует, а дополняет мерный и торжественный ритм проемов. Кафоликон мон-ря Осиос Лукас в Фокиде. 1022 г. Интерьер Кафоликон Осиос Лукас - наиболее ранний сохранившийся храм с куполом «на восьми опорах», т. е. того типа, истоки к-рого Вульф был склонен видеть в октагональных постройках (напр., ц. мучеников Сергия и Вакха), отмечая реализацию замысла «перекрыть наос куполом во всю его ширину, и так как нерасчлененное пространство предшествовало 3-частной виме, то перед зодчим встала конструктивная задача перенести опору купола на окружающие стены» ( Wulf O. |
| Яркое солнце в детской, — не летнее-золотое, а красное, как зимой. Через голые тополя все видно. Ночью морозцем прихватило, пристыли лужи. Весело по ним бегать — хрупать, но теперь ничего не хочется. Валяются капустные листья по двору, подмерзшие, похожие на зелено-белые раковины, как в гостиной на подзеркальнике. Вбегает Маша, кричит, выпучивает глаза: – Барышни, милые… к нам пироги несут!.. Какие пироги?… Мы, будто, и забыли: отец именинник нынче! смч. Сергия-Вакха, 7 октября. А через два дня и матушкины именины. Какие именины теперь, плохо совсем, чуть дышит. Теперь все страшное, каждый день. Анна Ивановна вчера сказала, что и словечка выговорить не может, уж и язык отнялся. А сегодня утром и слышать перестал, и глазки не открывает. Только пальцы чуть-чуть шевелятся, одеяло перебирают. Такое всегда, когда о т х о д я т. Сегодня его причащал о. Виктор. Нас поставили перед диваном, и мы шепотком сказали: «поздравляем вас с Ангелом, дорогой папашенька… и желаем вам…» и замолчали. Сонечка уж договорила: «здоровьица… чтобы выздоровели…» — и ручками закрылась. Он и глазками не повел на нас. После соборования мы совсем перешли в гостиную, чтобы быть рядом со спальней. И теперь, это не гостиная, а все: тут и спим на полу, на тюфячках, и чего-нибудь поедим насухомятку. Обед уж не готовят, с часу на час кончины ожидают. Ради именин, Марьюшка испекла кулебяку с ливером, как всегда, — к именинному чаю утром. Родные приедут поздравлять, надо все-таки угостить. День Ангела. Из кухни пахнет сдобным от пирога, и от этого делается еще горчей: вспоминается, как бывало прежде в этот радостный и парадный день. Сестры сидят в уголку и шепчутся, глаза у них напухли. Я слышу, что они шепчут, обняв друг дружку: – А помнишь?.. а помнишь?.. Сонечка вскрикивает: – Не надо!.. оставь, оставь!.. — и падает головой в подушку. Опять прибегает Маша, торопит-шепчет: – Что же вы, барышни?.. уж поздравлятели приходят… один с пирогом сидит… а вы все не одемши!.. Сонечка вскрикивает: – Вот ужас!.. Я иду на цыпочках в столовую. В комнатах очень холодно, Анна Ивановна не велит топить: когда кто помирает, печей не топят. Я спросил ее, почему не топят. Она сказала — «да так… завод такой». |
| Всем вот давал вперед, а теперь и сам тот не разберет! Горкин морщится, Василь-Василич все — тот да тот. Ну, теперь всем развяза: пришел Покров. И земле ухититься тоже надо: мороз ударит. Благослови ее. Господи, отдохнуть, лютую зиму перебыть. Покров и над нею будет. А у Горкина новая шуба будет: «земной покров». Отец подарил ему старую свою, хорьковую, а себе заведет новинку, «катюшкину». Скорняк уже перебрал, подпустил парочку хоря, и теперь заправская будет шуба, — прямо купец с Рядов. И мне тоже «земной покров»: перетряхнули мой армячок бараний, подправили зайчиком в рукава, — катай с горки с утра до вечера, морозу не добраться. И — очень порадовался Горкин: с канителью развяза наступила. Дениса не узнаешь: таким-то щеголем ходит, в запашной шубе, совсем молодчик, — вчера показывал. Сватанье-огрызанье кончилось: сосватались, слава Богу, с Машей, свадьба на Красной Горке, нельзя раньше, — приданое готовить надо, и по дому много дела, теперь Катюшка, а мамашенька привыкла к Маше, просила побыть до Пасхи. – Дениса старшим приказчиком берет папашенька, Василичу правая рука. Вот и Маша покроется… как хорошо-то, косатик, а?.. Да, хорошо… Покров. Там, высоко, за звездами. Видно в ночном окне, как мерцают они сияньем, за голыми прутьями тополей. Всегда такие. Горкин говорит, что такие и будут, во все века. И ничего не страшно. Я смотрю на лампадку, за лампадку… в окно, на звезды, за звездами. Если бы все увидеть, как кто-то видел, в старинном граде!.. Стараюсь вспомнить, как Горкин учил меня вытвердить молитву, новую. Покрову… длинную, трудную молитву. Нет, не помню… только короткое словечко помню — «О, великое заступление печальным… еси…». ИМЕНИНЫ ПРЕДДВЕРИЕ Осень — самая у нас именинная пора: на Ивана Богослова — мои, на мучеников Сергия и Вакха, 7 октября, — отца; через два дня, мч. Евлампии, матушка именинница, на Михайлов День Горкин пирует именины, а зиму Василь-Василич зачинает, — Васильев День, — и всякие уж пойдут неважные. После Покрова самая осень наступает: дожди студеные, гололед. |
| Над пилястром широкая большая капитель (рис. 58) покрыта в три ряда отличной резьбы аканфами, но эти листья сухи, угловаты, не имеют эластичности, лишены прежних живых изгибов и расположены один возле другого, так чтобы резчик не мог сбиться в рисунке и каждым листок мог окружить углубленным фоном: по низу расположена кайма из копье-стреловидных листиков лилий накось. Рис. 58. Иерусалим. «Золотые ворота». Ныне здание «Золотых ворот» изуродовано арабскою переделкою: купольным покрытием, заложенными арками, дурною кладкою и вообще восточною реставрациею величественной руины, которой первоначальные (боковые) стены могут еще похвалиться величавою римскою конструкциею и кладкою, а тонкая декорация своим вкусом. Резной монументальный фриз заступает здесь место карниза на высоте равной капителям колонн (см. внутренний снимок за 759 табл. XLIII), и этим ограничивается все украшение, но внутренность производит впечатление своими пропорциями и дает хорошее понятие о декоративном вкусе времени: такой же импозантный характер, рассчитанный на силу впечатления большого открытого свода и пластичность декоративного резного карниза, мы находим и в церкви Св. Софии, церкви Свв. Сергия и Вакха и «Золотых воротах» Константинополя. Основной тип унаследован от римлян. Капители нашего здания были, очевидно, некогда разрушены и заменены кроме одной, безобразными, плохо выработанными поздневизантийскими ионического типа, не заслуживающими разбора, или же их подобиями, изуродованными пожаром. Из первоначальных капителей, которые все были выполнены в стиле орнаментики здания, сохранилась едва одна, видная на снимке (рис. 59) на средней колонне. Ее тип нам уже отлично известен, а именно, он тождествен с капителями среднего нефа мечети Эль-Акса: это капители без волют и до верху закрыты густою сетью плотно прижатых аканфов, подымающихся тремя и четырьмя поясами. Этому типу вполне отвечают капители пилястров, также до верху покрытые тремя поясами аканфов (фот. 762 – 768), широких плотных и жестких, с едва заметною отгибающеюся наперед верхушкою. |
| За неделю до муч. Сергия-Вакха матушка велит отобрать десяток гусей, которые на Москва-реке пасутся, сторожит их старик гусиный, на иждивении. Раньше, еще когда жулики не водились, гуси гуляли без дозору, да случилось – пропали и пропали, за сотню штук. Пошли проведать по осени, – ни крыла. Рыбак сказывал: “может, дикие пролетали, ночное дело... ваши и взгомошились с ними – прощай, Москва!”. С той поры крылья им стали подрезать. На именины уж всегда к обеду гусь с яблоками, с красной шинкованной капустой и соленьем, так уж исстари повелось. Именины парадные, кондитер Фирсанов готовит ужин, гусь ему что-то неприятен: советует индеек, обложить рябчиками-гарниром, и соус из тертых рябчиков, всегда так у графа Шереметьева. Жарят гусей и на людской стол: пришлого всякого народу будет. И еще – самое-то главное! – за ужином будет “удивление”, у Абрикосова отец закажет, гостей дивить. К этому все привыкли, знают, что будет «удивление», а какое – не угадать. Отца называют фантазером: уж всегда что-нибудь надумает. Сидим в мастерской, надумываем, чего поднести хозяину. По случаю именин, Василь-Василич уж воротился из деревни, Покров справил. Сидит с нами. Тут и другой Василь-Василич, скорняк, который все священные книги прочитал, и у него хорошие мысли в голове, и Домна Панферовна, – из бань прислали пообдумать, обстоятельная она, умный совет подаст. Горкин и Ондрейку кликнул, который по художеству умеет, святого голубка-то на сень приделал из лучиков, когда Царицу Небесную принимали, святили на лето двор. Ну, и меня позвал, только велел таиться, ни слова никому, папашенька чтобы не узнал до времени. Скорняк икону советовал, а икону уж подносили. Домна Панферовна про Четьи-Минеи помянула, а Четьи-Минеи от прабабушки остались, Василь-Василич присоветовал такую флягу-бутылочку из серебра, – часто, мол, хозяин по делам верхом отлучается в леса-рощи, – для дорожки-то хорошо. Горкин насмех его – “кто-что, а ты все свое... “на дорожку”! Да отец и в рот не берет по этой части. Домна Панферовна думала-думала да и бухни: “просфору серебряную, у Хлебникова видала, архиерею заказана”. Архиерею – другое дело. Горкин лоб потирал, а не мог ничего придумать. И я не мог. Придумал – золотое бы портмоне, а сказать побоялся, стыдно. Ондрейка тут всех и подивил: |
| Нефы под хорами и галереями уподоблены римским форумам, амфитеатрам или субструкциям античных святилищ и дворцов. Ассоциации с такими значимыми святынями христианства и Византии, как ранние базилики, купольные базиликальные здания, София Константинопольская, храм Свв. Сергия и Вакха и Св. София Салоникская, уже приводились в контексте анализа архитектуры киевского храма. Многие особенности храма восходят и к современному ему византийскому зодчеству – произведениям крупных монументальных форм, таких как храмы на тромпах и более ранние храмы македонской эпохи. Интерьер производил впечатление особого богатства благодаря розовым шиферным плитам с тонкой и искусной орнаментальной резьбой, мраморным капителям колонок и шиферным капителям в основных структурных уровнях. Им вторили мраморные резные порталы, точеная мраморная алтарная преграда, «франкские» узоры орнаментальных мозаичных полов. Некоторые мотивы были словно напрямую перенесены из Св. Софии Константинопольской. Это уже упоминавшаяся зеленая мраморная плита перед главным порталом, «проявляющая все, что казалось тайным». Представление о роскошном мраморном убранстве киевского храма могут дать фрагменты карниза алтарной преграды и саркофаг Ярослава Мудрого. Немногочисленные его рельефы (процветшие кресты и профили всех основных контуров) исполнены на высочайшем уровне. Они сочетают крупный масштаб с деликатной графической выточенностью деталей. А. Н. Грабар считал саркофаг «лучшим произведением византийской пластики XI в.». 52 Фасадные поверхности собора членятся лопатками, абсолютно соответствующими внутренним лопаткам. Боковые фасады не были симметричными: купола сдвинуты к востоку, а одно восточное прясло явно не уравновешивалось тремя западными, следующими за центральным. К тому же, если верить исследованиям 1970-х годов, 55 боковые фасады с запада завершались первоначальными башнями. Облик всех фасадов (кроме восточного) оказывался родственным благодаря ступенчатому повышению закомар центральных прясел, возникшему из-за ступенчатости в интерьере (поскольку рукава центрального креста перекрывались ступенчато пониженными коробовыми сводами). |
| Под центральным куполом находится огромный октагон, подобный восьмиграннику храма Св. Сергия и Вакха, только больших размеров. Две его противоположные грани приравнены по величине к диаметру купола. Углы этого идеального восьмигранника фиксированы сдвоенными опорами, работающими как контрфорсы и придающими конструкции устойчивость, благодаря чему подкупольные подпружные арки подняты на огромную высоту. Именно их подъем объясняет необычный эффект парения, невесомости, присущий пространству Св. Софии, которое уподоблено вздуваемому воздухом легкому балдахину, простертому над миром. Все четыре арки несут гигантский купол, парящий над пространством. Угловые промежутки между арками заполняют огромные сферические паруса, знаменовавшие также конструктивную находку зодчих. В отличие от «эммирического» – функционально непреложного способа оформления перехода от прямоугольника к куполу, парус являлся формой специально и гениально задуманной. К сторонам подкуполыюго квадрата примыкают триконхи (с запада и востока) и широкие прямоугольные пространства (с юга и севера). Все в целом образует рисунок гигантского квадрифолия, хрупкий узор опор которого огибает грандиозное пространственное целое. Эта структура воплощает религиозную и научную концепцию о равновесии динамических сил 7 . Рисунок. См. изображение в оригинале Огромные несущие опоры хитро скрыты, «задрапированы». Со стороны центра они зрительно слиты с плоскостями боковых стен и являются частью ажурной колоннады аркад, обрамляющих центральное пространство 8 . Со стороны боковых нефов, куда выходит их массив, они обставлены тонкими хрупкими колонками с кружевными мраморными капителями. Вдобавок все поверхности опор, как и стен, облицованы изысканным, переливчатого рисунка, бликующим мрамором. Пластическая форма нигде не может быть увидена глазом. Бестелесность, отступание формы перед пространством особенно очевидны в интерпретации колоннад. Аркады, фланкирующие центральное пространство в двух ярусах, словно втянуты и стену. |
| 527/528 г. В этом же году пришел к императору 315 царь гуннов 316 , [живущих] поблизости от Босфора, по имени Горда, стал христианином и был просветлен. Император принял его и, дав ему много даров, отослал в его страну охранять ромейское государство и город Босфор. А назван он был так из-за того, что выплачивал ромеям ежегодно налог вместо денег быками – дань быками. Император назначил туда арифм 317 ромейских стратиотов и трибуна охранять город от гуннов и взимать налог быками. В этом городе происходила оживленная торговля между ромеями и гуннами. Царь гуннов, став христианином и отправившись в свою страну, нашел своего брата и рассказал ему о расположении и щедрости императора и о том, что он стал христианином. Взяв статуи, которые гунны почитали, он переплавил их, а были они из серебра и электрона. Гунны, разъярившись, сговорились с его братом и убили Горду, царем же сделали его брата Муагериса. Но, убоявшись, как бы ромеи не взыскали за него, они внезапно подступили к городу Босфору, убили трибуна Далмация и стратиотов. Услышав об этом, император послал апоипата 318 Иоанна, внука Иоанна Скифа, сына патрикия 319 Руфина, с большим вспомогательным скифским [войском] и одновременно отправил в поход против них по суше от Одиссополя Годилу и стратега Бадурия 320 . Услышав об этом, гунны обратились в бегство и скрылись. В Босфоре наступил мир, и ромеи владели им безбоязненно. 557/558 г. В этом же году в Византий вступило необыкновенное племя так называемых аваров, и весь город сбежался посмотреть на них, так как никогда не видели такого племени. Сзади волосы у них были очень длинными, связанными пучками и переплетенными, остальная же их одежда подобна [одежде] остальных гуннов. Они, бежав из своей страны, пришли в области Скифии и Мизии 321 и направили Юстиниану послов, прося принять их. 559 г. В том же году огромные полчища гуннов 322 и славян 323 напали на Фракию, завоевали ее, многих убили и взяли в плен. Они схватили стратилата Сергия 324 , сына пресвитера Вакха, и стратига Едерма, [сына] славного кувикулярия 325 и препозита 326 Калоподия. Найдя некоторые места Анастасиевой стены 327 разрушенными землетрясением, они вторглись и полонили [все] до Дрипии, Нимф и деревни Хиту. Все бежали в город со своим имуществом. Узнав об этом, василевс вооружил многих горожан и послал их к Длинным стенам. Завязав там бой, многие из ромеев и схолариев погибли. |
| В одной из рукописей хроники Георгия Кедрина сообщается, что И. побудил имп. Василия I украсить росписями ц. Сергия и Вакха в К-поле ( Cedrenus G. Comp. hist. 1839. Vol. 2. P. 238). Эти мероприятия, очевидно, можно рассматривать в русле антииконоборческой политики, следование к-рой делало И. преемником по отношению как к Мефодию, так и к Фотию. Ист.: Mansi. T. 16. P. 209-294, 308, 425-436; Theoph. Contin. P. 657; Georgius Monachus. Vitae recentiorum imperatorum// Theoph. Contin. P. 821; Scyl. Hist.; Mich. Glyc. Annales. 1836. P. 533, 544; Cedrenus Georg. Comp. hist. 1839. Vol. 2; Leo Gramm. Chron. 1842. P. 206, 235; Theodosius Melitenus. Chronographia/Ed. L. F. Tafel. Monachii, 1859. P. 164; Leo IV, papa. Epistolae//MGH. Epp. Т. 5. N 9 (P. 589), N 41 (P. 607); Nicolaus I, papa. Epistolae//Ibid. Epp. T. 6. P. 433-610 (NN 82-102); Anast. Apocris. Epistolae//Ibid. Epp. T. 7. P. 403-407 (N 5); Vita patris nostri Ignatii Archiep. Constantinopolitani (BHG, 817)//PG. 105. Col. 488-574; Vita Nicolai Studitae (BHG, 1365)//Ibid. Col. 904-908; Vita Iosephi hymnographi (BHG, 946)//Ibid. Col. 939-975; PG. 117. Col. 124 [Минологий Василия II]; CIG. Bd. 4. Pars 40: 1877. N 8685A; Theodoros Skutariotes. Σνοψις χρονικ/Ed. K. N. Sathas. Venice; P., 1894. P. 130-138. (Bibliotheca Graeca Medii Aevi; 7); Zonara. Epit. hist. Vol. 2. P. 402-403; Vita Iosephi hymnographi (BHG, 944)// Papadopoulos-Kerameus A. Monumenta graeca et latina ad historiam Photii patriarchae pertinentia. St.-Pb., 1901. T. 2. P. 1-14; Die Kanonessammlumg des Kardinals Deusdedit/Hrsg. V. Wolf von Glanvell. Paderborn, 1905. S. 603-610 (N 428-431); Симеон Метафраст. Списание мира от бытия: Слав. пер. хроники Симеона Логофета/Под ред. И. В. Срезневского. СПб., 1905. С. 90, 101, 103; Продолжение хроники Георгия Амартола по Ватиканскому списку 153// Истрин В. М. Книги временные и образные Георгия Мниха: Хроника Георгия Амартола в древнем славянорус. переводе. Пг., 1922. T. 2. С. 3-65; LP. Vol. 2. P. 155, 165; Vita Irenae Chrysobalanton (BHG, 952)//ActaSS. Iul. T. 6. P. 602-634; Passio et inventio X martyrorum Constantinopolitanorum (BHG, 1195)//ActaSS. Aug. T. 2. P. 434-447; Vita Blasii Amoriensi (BHG, 278)//Ibid. Nov. T. 4. P. 657-669; Vita S. Euthymii (BHG, 651)/Ed. P. Karlin-Hayter//Byz. 1955-1957. Vol. 25-27. P. 8-152, 747-771; SynCP. P. 158; Mateos. Typicon. Т. 1. P. 76; AHG. Vol. 2. P. 274-283; Gouillard. Synodikon. P. 53; Iosephus Genesius. Reges/Rec. A. Lesmüller-Werner, I. Thurn. B., 1978; Phot. Ep. 1984. Vol. 2. P. 48-61 [Ep. 174]; Oikonomides N. A Collection of Dated Seals. Wash., 1986. P. 51-52; Шандровская В. С. Византийская сфрагистика//Византия и визант. традиции: памятники из фондов Эрмитажа и Русского музея. Л., 1991. С. 77; Symeonis Magistri et Logothetae Chronicon/Rec. S. Wahlgren. B.; N. Y., 2006. P. 235, 239, 245, 262-265. (CFHB; 44/1). |
| Православный священник отслужил молебен перед мощами свв. Сергия и Вакха в Венеции После молебна перед мощами свв. Сергия и Вакха в Венеции 20 октября в день памяти мучеников Сергия и Вакха в церкви святого Апостола Петра в Венеции у их мощей настоятелем прихода святых Жен-Мироносиц священником Алексием Ястребовым был совершен ставший уже традиционным молебен. Святых мучеников Сергия и Вакха император Максимиан (284 — 305) назначил на высокие должности в войске, не зная о том, что они христиане. Недоброжелатели донесли Максимиану, что два его военачальника не почитают языческих богов, а это считалось государственным преступлением. Император, желая удостовериться в справедливости доноса, приказал Сергию и Вакху принести жертву идолам, но они ответили, что чтут Бога Единого и только Ему поклоняются. Максимиан приказал снять с мучеников знаки их воинского завания, облечь в женские одежды и водить по городу с железными обручами на шее, в посмеяние народу. Затем опять призвал Сергия и Вакха к себе и убеждал поклониться языческим богам. Но святые были непреклонны. Тогда император повелел отослать их к правителю восточной части Сирии Антиоху, лютому ненавистнику христиан. Антиох получил эту должность с помощью Сергия и Вакха. " Отцы и благодетели мои! — сказал он святым, — будьте милостивы не только к себе, но и ко мне: я не хотел бы предавать вас мучениям " . Святые мученики ответили, что для них жизнь — Христос, а смерть за Него — приобретение. Разгневанный Антиох приказал бить Вакха бичами без милосердия, и святой мученик отошел ко Господу. Сергия обули в железные сапоги с набитыми в них гвоздями и отвели на суд в другой город, где он был усечен мечом (ок. 300 г.) (по материалам поратала www.days.pravoslavie.ru ). Имена святых Сергия и Вакха имеют особое значение для Русской Церкви – именно в честь святого мученика Сергия принял имя в монашестве юный Варфоломей, будущий «игумен всея Руси», великий русский святой преподобный Сергий Радонежский чудотворец. Именно в этот день в 1342 он был пострижен в монашество игуменом Митрофаном в своей убогой церковке на Маковце. Имена не даются случайно – они усвояются промыслительно ради премудрого замысла Творца. Конечно, это «совпадение» имен знаменует собой родство душ и устремлений обоих Сергиев – мученика и преподобного, людей, разделенных во времени более чем тысячей лет, но соединенных приобщением к Царствию Небесному. Не будь святого мученика Сергия, не было бы и преподобного Сергия Радонежского – хотя бы с тем самым дорогим и близким нам именем. |
|
|
