| На меня в отношении молитвы сильно повлияло чтение таких, может быть, кратких, но чрезвычайно ценных по своему содержанию творений, как «Предисловия…» схимонаха Василия Поляномерульского , написанных им в качестве своего рода комментариев к некоторым сочинениям святых отцов и имеющих в своей основе учение об умном делании. Старец Василий говорит, что умное делание, молитва Иисусова, может заменить все правила. Сравнительно недавно, года два назад, я познакомился с «Описанием молитвенных действий старца Василиска Сибирского», подтверждающим это мнение. Сам старец Василиск Сибирский вначале сомневался, нужно ли заменять вычитываемое правило молитвой Иисусовой. Но когда он решил провести такой «эксперимент», то получил необыкновенную пользу и даже сподобился откровения. Вот в этом смысле я немного расхожусь с мнением святителя Игнатия, поскольку считаю, что именно в наше время без умного делания, без Иисусовой молитвы, никакие подвиги, никакие даже добродетели ничего человеку не дадут; без Иисусовой молитвы все это останется пустым занятием – я испытал это на себе лично. Когда я спрашивал у своего духовника о том, как упражняться, например, в памяти смертной, он только махал на меня рукой и говорил: «Молись, и все». Действительно, как я ни старался, все равно никакой памяти смертной не имел, а только воображал, что имею. Настоящие, неподдельные добродетели приходят прежде всего и более всего от занятия молитвой Иисусовой. И сам святитель Игнатий пишет, что при занятии этой молитвой сами собой приходят и терпение скорбей, и память смертная, и прочие добродетели. Преподобный Иоанн Лествичник справедливо называет молитву матерью всех добродетелей. Некая осторожность святителя Игнатия могла происходить и оттого, что, возможно, он ставил своей целью помочь, услужить всем: и более ревностным, и менее ревностным, и усердствующим в Иисусовой молитве, и придающим ей второстепенное значение. Поэтому, когда мы читаем его некоторые статьи, например о самоукорении, то нам может показаться, будто это делание возможно и без Иисусовой молитвы. И тогда мы уклоняемся в некое многообразие духовных занятий, отвлекающее нас от самого главного, от самого плодоносного, без чего все остальное превращается чуть ли не в пустое времяпрепровождение. По этой причине в том, что касается молитвы Иисусовой, я придерживаюсь той традиции, которую проповедует схимонах Василий Поляномерульский . |
| Появилось множество мелких скитов, где селились монахи преклоненных монастырей, бежавшие от греческого правления. В XVIII в. для румын. М. имели значение эмиграция на румын. земли рус. монахов, особенно усилившаяся после церковной реформы Петра I в 1724 г., а также бегство монахов из Речи Посполитой, где сложилось тяжелое положение в связи с притеснением православных католиками и униатами. Особое влияние на развитие на румын. землях М., духовного делания и распространение духовной лит-ры оказали преподобные Василий Поляномерульский († 1767) и его духовный сын Паисий Величковский († 1794), чьи идеи в свою очередь питали русское М. (Оптина и Саровская пустыни и др.). Прп. Василий, учитель аскезы, умного делания, Иисусовой молитвы, основал скит Пояна-Мэрулуй, ставший одним из духовных центров на территории княжеств. Под его руководством находились 11 скитов и пустыней. Прп. Паисий ввел в основанном им мон-ре Драгомирна, а впосл. в мон-рях Секу и Нямецком устав по чину святителей Василия Великого, Феодосия Великого, Феодора Студита и Афонской горы (нестяжательность, отсечение воли, послушание, умная молитва, чтение книг, непрестанное рукоделие и бытовое благочиние). Мон-ри Нямецкий и Секу стали одними из крупнейших в Вост. Европе (ок. 700 чел. братии в каждом), число паствы прп. Паисия достигало 10 тыс. чел. К 1769 г. были переведены на румын. язык и изданы практически все разделы «Добротолюбия». В Трансильвании с вхождением княжества в габсбургскую систему владений (кон. XVII - нач. XVIII в.) упрочилось униатство. Монастыри разрушались, много мелких скитов было образовано в горах, значительное число монахов бежали в Валашское и Молдавское княжества. В период объединения Молдавского и Валашского княжеств секуляризация, которую инициировал господарь Александру Йоан Куза в 1863 г., коснулась и преклоненных, и непреклоненных мон-рей. В 1864 г. был принят закон о М.: монахами могли стать только люди, имевшие духовное образование, или пожилые и инвалиды, что привело к спаду М. |
| Преподобный Антоний Великий , подвижник конца третьего – начала четвертого века, завещал всем инокам в молитвах непрестанно призывать имя Иисуса Христа, 404 при этом Великий говорит об Иисусовой молитве как об общепринятой. Правило преподобного Пахомия Великого , полученное им от Ангела, говорит об Иисусовой молитве, как и о молитве Господней, пятидесятом псалме и Символе Веры , как об общеизвестной и не нуждающейся в каких-либо объяснениях. Иисусова молитва была живым преданием Церкви, она была общеизвестна для первых христиан и не требовала объяснений. Объяснения этой молитвы начали появляться лишь по мере оскудения познания о ней. Краткие наставления или разъяснения об Иисусовой молитве были сделаны отцами – истинными делателями Иисусовой молитвы – святым Иоанном Златоустом , св. Василием Великим , преподобным Варсонофием Великим и преподобным Иоанном Лествичником . Писатель пятого века, преподобный Исихий Иерусалимский , уже жаловался, что упражнение Иисусовой молитвой очень оскудело среди монахов из-за нерадения. 405 Епископ Игнатий замечает, что святые первых времен христианства, занимавшиеся Иисусовой молитвой или писавшие о ней, жили в разных странах. Так св. Игнатий жил в Антиохии, мученик Каллист в Карфагене, преподобный Пахомий жил в Верхнем Египте, скитские монахи и преподобный Исаия в Нижнем, св. Иоанн Златоуст в Антиохии и Константинополе, св. Василий Великий в окрестностях Иерусалима, св. Иоанн Лествичник на Синайской горе и в Нижнем Египте близ Александрии. 406 «Из этого видно, что моление именем Господа Иисуса было повсеместным, общеупотребительным во вселенской Церкви», 407 – пишет Владыка. Кроме перечисленных делателей и писателей об Иисусовой молитве в более позднее время можно указать следующих отцов: Григория Синаита , Феолипта Филадельфийского , Григория Паламу , Каллиста и Игнатия Ксанфопулов и многих других. В России об Иисусовой молитве писали: преподобный Нил Сорский , священноинок Дорофей, преподобный Серафим Саровский , схиархимандрит Паисий Величковский , схимонах Василий Поляномерульский . 2. Сила Иисусовой молитвы |
| Св. Василий Великий положил неграмотным все молитвословия заменять молитвою Иисусовою и это принято за правило всею Восточной Церковью . Св. Симеон, архиепископ Солунский, заповедует и советует архиереям, священникам, всем монахам и мирским на всякое время и час произносить эту священную молитву, имея ее как бы дыхание жизни, и говорит: «Сие призывание всяк благочестивый да возглашает И всегда да, понуждает себя к тому». И наш светлый батюшка, преподобный Серафим, давал те же наставления о молитве всем приходящим к нему – и монахам, и мирским, и говорил: «Всякий христианин пусть занимается своим делом, а во время работы дома, или на пути куда-нибудь, пусть читает тихо: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». И в этом да будет все твое внимание и обучение. С призыванием имени Божия ты найдешь покой, достигнешь чистоты духовной и телесной, и вселится в тебя Св. Дух, источник всех благ, и Он управит тебя во святыне, во всяком благочестии и чистоте» (Житие Старца Серафима, изд. 1877 г., стр. 82–83). Да и многие св. Отцы давали те же наставления всем – и инокам, и людям мирским. Ибо заповедь о «бодрствовании», т. е. о непрестанной молитве, дана Господом Спасителем не только близким ученикам, но и всем верующим в Него. Многие же из чувства ложного смирения почитают себя недостойными заниматься сей молитвой, говоря, что это занятие более приличествует людям святым. Но это понятие превратное, неправильное, погрешительное. Блаженной памяти Старец схимонах Василий Поляномерульский весьма опытный делатель умной молитвы так и говорит: «Многие не зная опытно умного делания, погрешительно судят, что умное делание принадлежит одним бесстрастным и святым мужам». Иные же боятся приступать к сему труду, страшась впасть в прелесть от сей молитвы. Эта боязнь основана на духовном невежестве. И если строже рассматривать эту боязнь, то это уже и есть прелесть. Да разве это не прелесть! Разве это не обольщение! Разве это не повреждение душевное – считать молитвенное призывание Святого и Спасительного имени Божия опасным для себя? Что может быть пагубнее такого самообольщения! Это наиболее утонченная и наиболее душевредная форма прелести. |
| 129 Преподобный Паисий (в миру Петр Величковский, † 1794; память 15/28 ноября) родился 21 декабря 1722 года в Полтаве в семье священника. С тринадцатилетнего возраста был зачислен в Киевское духовное училище. Курса не окончил. Оставил училище и отправился на поиски духовного руководителя, которого обрел было в лице игумена Любецкого монастыря Никифора, но тот вскоре скончался. Путешествовал по монастырям. В 1741 году принял постриг в рясофор (с именем Платон) в Медведковской обители святителя Николая. Затем попал в скит Тройстены. Испытал влияние молдавских старцев – схимонаха Василия (из скита Мерлополяны) и его ученика Михаила. Однако «своего» старца, опытного руководителя в духовной жизни, так и не нашел. Некоторое время подвизался в скиту Киркуль, а затем пришел на Святую Гору Афон и три года провел в подвигах поста и молитвы, обитая близ монастыря Пантократор. Стал известен на всем Афоне. В 1750 году прибывший из Молдавии старец Василий Поляномерульский постриг Платона в мантию с именем Паисий. После этого – по настоятельной рекомендации старца – преподобный Паисий сделался руководителем собравшейся вокруг него братии (из славян и молдаван). В 1758 году принял рукоположение во иеромонаха и сделался духовником братии. Основал новый скит возле каливы пророка Божия Илии при монастыре Пантократор. Преподобный Паисий тщательно подбирал святоотеческие рукописи на славянском и греческом языках и, убедившись в несовершенстве существовавших переводов, положил своими трудами начало целой школе переводчиков и переписчиков трудов святых отцов. Перебравшись вместе с учениками в Молдавию, преподобный Паисий обосновался в Свято–Духовском монастыре в Драгомирне, а затем, уже окончательно, – в Нямецкой обители, превратив ее в школу православного подвижничества и центр духовно–нравственного просвещения. Нямецкий монастырь жил по правилам, разработанным преподобным Паисием на основе иноческих уставов святых Василия Великого , Феодора Студита и Феодосия Великого. Монашествующие должны были строго следовать послушанию, являть нестяжание и смирение, молчать на трапезах. |
| Иноки, подчиненные духовному руководству преподобного Пахомия, должны были каждый час совершать правило; от исполнения правила освобождены были достигшие совершенства и соединенной с ним непрестанной молитвы. Правило, преподанное Ангелом, состояло из Трисвятого, Молитвы Господней, 50 псалма, Символа Веры и ста молитв Иисусовых [ 692 ]. В правиле говорится о молитве Иисусовой так же, как и о Молитве Господней, то есть как об общеизвестных и общеупотребительных. Преподобный Варсонофий Великий повествует, что монахи Египетского Скита преимущественно занимались молитвою, что видно и из жития преподобного Памвы, инока и аввы горы Нитрийской, недалекой от скита, в которой, подобно скиту, монахи проводили жизнь безмолвническую [ 693 ]. Из упомянутых в этом слове угодников Божиих, упражнявшихся или писавших о молитве Иисусовой, святой Игнатий Богоносец жил в Антиохии, скончался в Риме; святой мученик Каллистрат был уроженцем и жителем Карфагена; преподобный Пахомий Великий жил в Верхнем Египте; скитские и нитрийские монахи, равно как и преподобный Исаия, — в нижнем; святой Иоанн Златоуст жил в Антиохии и в Константинополе; святой Василий Великий в восточной половине Малой Азии, в Каппадокии; святой Варсонофий Великий — в окрестностях Иерусалима; святой Иоанн Лествичник — на Синайской горе и некоторое время в Египте, близ Александрии. Из этого видно, что моление именем Господа Иисуса было повсеместным, общеупотребительным во Вселенской Церкви. Кроме упомянутых Отцов, писали о молитве Иисусовой нижеследующие: преподобный Исихий, иерусалимский пресвитер, ученик святого Григория Богослова, писатель V века, уже жалующийся на оставление монахами упражнения Иисусовою молитвою и трезвения; преподобные: Филофей Синаит, Симеон Новый Богослов, Григорий Синаит, Феолипт Филадельфийский, Григорий Палама, Каллист и Игнатий Ксанфопулы и многие другие. Сочинения их большею частию помещены в обширном сборнике аскетических писателей, в «Добротолюбии». Из российских Отцов имеются сочинения о ней преподобного Нила Сорского, священноинока Дорофея, архимандрита Паисия Величковского, схимонаха Василия Поляномерульского и иеромонаха Серафима Саровского. |
| 52 Василий (Поляномерульский) особенно известен своими духовными писаниями, поучениями о внутреннем делании Иисусовой молитвы. Желающего научиться молитве святитель Игнатий (Брянчанинов) нередко отсылает к этим поучениям старца Василия. 71 См.: Житие Оптинского старца иеромонаха Леонида (в схиме Льва). Оптина пустынь, 1994. С. 5–11. 87 [Агапит (Беловидов), архимандрит]. Жизнеописание Оптинского старца иеросхимонаха Макария. М., 1997. С. 23. 92 Четвериков С., протоиерей. Описание жизни блаженной памяти Оптинского старца иеросхимонаха Амвросия. М., 1998. С. 202. 103 Феофан [Затворник], епископ. Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться. Письма. Л., 1991. С. 23, 25. 107 Лосский В. Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви/Лосский В. Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. Киев, 2004. Гл. VI: Образ и подобие. С. 163–164, 167–168. 111 Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Приношение… С. 8. Даже это правило не всегда соблюдалось в обителях той эпохи. К примеру, Серафим Саровский , будучи послушником, сам определял для себя, сколько часов отдавать сну, так что спал сначала только три часа, от чего у него начались сильные головные боли, после чего он стал спать больше. То же самое, как мы видели, предпринимал самостоятельно и преподобный Паисий (Величковский) , будучи послушником монастыря. В устроенной обители, где сохраняется наука послушания и духовник заботливо руководит новоначальными, вряд ли это было бы допустимо. 116 Мы не имеем в виду, что все эти мысли сказаны святителем Игнатием в отношении монастырского послушания, мы хотим подчеркнуть, насколько важным считал святитель отвержение падшего разума, плотского мудрования в деле спасения души: ясно, что он никак не мог отвергать этого делания для современного монашества. 127 Примечательно, что святой Симеон считает возможным такое послушание только в том случае, когда новоначальный «нападет и на духовного отца истинного, который сам не состоит в прелести» ( Симеон Новый Богослов , преподобный. Творения: [В 3 т.]. Т. 2. ТСЛ, 1993. Слово 68. С. 183). |
| Вопрос: Но мы говорим не обо всем обете монашеском, а только об одном воздержании от мяса, которое от апостольских времен и до времени Василия Великого многие монахи вкушали без всякого осуждения. Почему же ныне это стало соблазном? Ответ: На это уже довольно было сказано, что не только богоносные отцы отвергли вкушение монахами мяса, как пищи, удобно вызывающей страсти, но прежде всего и Сам Господь был примером и образцом этому, ибо, показывая Свое неблаговоление к вкушению мяса, никогда не посылал рабам Своим мяса, но только хлеб и елей, иногда же рыбу и вино, такую же пищу и Сам Он промыслительно вкушал после Своего Воскресения. И множеству народа повелел предложить только хлеб и рыбу, а не мясо. А в том, что некоторым из древних незазорно было вкушать мясо, видится не что иное, как то, что еще не было определено воздержание от мяса, да и не только этого не было, но и сам чин монашеский не пришел еще в полную свою красоту и совершенство. Святой Симеон, архиепископ Солунский, сказал: «И это неудивительно, ибо самое церковное благочиние со всеми священнодействиями даже до самого Седьмого Вселенского Собора, мало-помалу принимая благочестивое предание, пришло в совершенство, а не сразу изначала всё так было. Так как кому-либо невозможно, и даже не благочестиво отклонять или презирать что-либо из писанного или неписанного Церковного Предания с тем оправданием и под тем предлогом, что не все это приняло начало и совершенство от святых апостолов, то не праведно и не богоугодно, когда кто-либо, оправдываясь первым, кажущимся несовершенным монашеским уставом и определением, вкушает чуждую монашескому образу и обету пищу из мяса». В житии преподобного Александра, учителя обители «Неусыпающих», говорится: «Равул, градоначальник, последовал совету преподобного Александра и, встав утром, взял с собой множество домашних и друзей, и шли они по непроходимой пустыне весь день, до одиннадцатого часа 4 , и увидели некоторого поселянина, ведущего нагруженный скот, на котором были хлебы чистые и теплые и иная пища – садовые и огородные плоды, и спросили его: Откуда ты и кто послал тебя сюда? Он же сказал: Господин мой послал меня к вам. |
| И в тот же миг стал невидим. Александр же сказал Равулу: Примите пищу и не будьте неверующими, но верующими (см. Ин.20:27 ). И снова узнал преподобный, что пришли к нему некоторые из граждан, желая узнать, откуда он берет пищу для множества братьев, будучи нищим, и сказал он одному брату при тех мужах: Пойди и приведи мужа, стоящего перед воротами с теплыми и чистыми хлебами. Когда же вошел этот муж, он спросил его перед всеми: Откуда ты пришел с этими хлебами? Он же отвечал: Когда я вынимал эти хлебы из печи, некий светлый юноша властно повелел мне нести их за ним и, доведя меня до ворот этой обители, сказал отдать хлебы, сам же стал невидим». И что скажут против этого вкушающие мясо? Не явно ли этим показано, что пища монашеская, среди которой нет мяса, посылаема Богом? И Великому Онуфрию, бывшему еще отроком, Христос Господь Своими руками дал чистый и теплый хлеб. Также и Сама Препетая Дева Богородица, любящая монашеское воздержание от мяса, беседуя с блаженным Досифеем лицом к лицу, дала ему эти три заповеди 5 , говоря: «Постись, не ешь мяса и часто молись, и избавишься от муки». Вопрос: В древней Церкви многие из монахов, вкушавшие мясо, не явились ли постниками и более угодившими Богу, чем нынешние, не вкушающие мяса? Ответ: Хорошо сказал божественный апостол: «Греха не знах, точию законом, вину же прием грех заповедию, содела во мне всяку похоть. Пришедшей бо заповеди, грех убо оживе, аз же умрох» ( Рим.7:7–10 ). Также говорит и Господь: «Аще не бых пришел и глаголал им, греха не быша имели» ( Ин.15:22 ). Постники и воздержники в древней Церкви, поскольку не имели предания о качестве пищи, не были виновны в преступлении доброго и благочестивого установления богоносных отцов: Антония, Евфимия, Саввы и прочих. Ныне же монахи, дерзающие, преступая предание, есть мясо, не тем же ли судом осудятся и ответят перед Богом, как сказано об Израиле: «Еще мяса бяху в зубех их, и Господь порази их язвою великою зело, и прозвася имя месту тому гробы похотения: яко тамо погребоша людий похотевших» ( Чис.11:33–34 ). |
| Конечно, здесь есть опасность впасть в гордость, но, как говорится, волков бояться – в лес не ходить. А если мы будем говорить только, что мы грешники и в нас вообще ничего хорошего нет, значит, мы добровольно поставим себя на степень самых новоначальных и откажемся от всякого развития, всякого внутреннего изменения. В любой своей стадии молитва Иисусова: устная ли, умная, сердечная или еще более высокой степени преуспеяния – является оружием. Преподобный Василий Поляномерульский говорит, что есть две причины, движущие молитву, заставляющие нас молиться: борьба с греховными помыслами и память смертная. Когда нас начинают смущать те или иные помыслы, мы противимся им молитвой, то есть поневоле начинаем молиться. А иногда, когда у нас все хорошо, возникает опасность впасть в беспечность, и тогда необходимо помнить о смерти и побуждать себя к покаянию. Я хочу предупредить: когда у человека нет сильной брани с греховными помыслами, а сравнительно ничтожных, мелких прегрешений он не замечает, то он может впасть в беспечность. Оттого что у него нет нужды напрягать все свои силы ради борьбы с грехом, молитва его ослабевает и становится вялой. Этого нужно бояться и в таком случае особенно понуждать себя к памяти смертной. Да и в борьбе с греховными помыслами, даже и сильно одолевающими нас, полезно соединять молитву Иисусову с памятью смертной, как советует это делать преподобный Иоанн Лествичник . Тогда молитва будет гораздо более сильным, серьезным оружием и против блудной страсти, и против гнева, и против тщеславия, и против гордости, и против уныния – словом, против всякого вида греха. Слышала, что Иисусова молитва должна быть в уме своего рода фоном, то есть, даже когда разговариваешь с человеком, читаешь ее. Правильно ли это или Иисусову молитву всегда надо читать со вниманием? Все зависит от степени преуспеяния. Если человек преуспел в молитве, в особенности если у него уже началась непрестанная сердечная молитва, то он и при разговоре с другими людьми также будет молиться. Впрочем, и всем необходимо в ходе разговора, пока ты молчишь и слушаешь собеседника, хоть сколько-то, пусть не совсем внимательно читать молитву Иисусову. Но сравнение молитвы с фоном, то есть с чем-то второстепенным, не совсем верное. Когда человек преуспеет в молитве, тогда она будет его увлекать. Порой молитва становится для нас фоном по необходимости, а вообще она является самым главным. Другое дело, что надо иметь здравый смысл. Надо знать, когда и где углубляться в молитву. |
|
|
