| Они поднесли султану обычную в таких случаях сумму денег, прибавив к ней ещё 500 золотых. За эту надбавку они подучили позволение выбрать нового патриарха, и выбрали епископа созопольского Иоанникия I. Законный патриарх Иеремия, узнав об этом, сообщил прочим патриархам, и они все, собравшись вместе, отвергли незаконно избранного нового патриарха. И константинопольский православный народ относился к Иоанникию, как самозванцу, не оказывал должного уважения, не целовал его руки и пр. Как только законный патриарх Иеремия возвратился в Галату, вокруг него собрались все христиане и провозгласили его истинным патриархом и отцом. Затем народ отправился во дворец с просьбой о восстановлении его. Султан удовлетворил всенародному требованию, взявши, однако же, по этому случаю снова четыре тысячи золотых (Хр. Чт. 1862, Ч.1:624–5). 18 В 1850 году и живущие в Турции протестанты признаны со стороны турецкого правительства в качестве особой вероисповедной общины с правом свободного отправления богослужения, приобретения мест погребения, построения храмов и пр. Во главе общины, для сношения со светским правительством, поставлен векиль протестантов. 19 ) Фактическое доказательство этого можно видеть напр. в случае, описанном в Церк. Вестн. 1879 г. стр. 9. 20 Вот текст подобного указа о назначении местоблюстителя в 1874 году по случаю отречения от престола патриарха Иоакима III: повергнуто было на наше воззрение министром юстиции и исповеданий при соответствующем тескере составленное Синодом митрополитов и смешанным Советом масбата ( μασβατ ς), которым вслед за извещением об отречении от престола патриарха Иоакима и избрании выше реченного Агафангела эфенди местоблюстителем патриаршего престола, испрашивалось императорское утверждение на исполнение того, что требуется по закону. Совет министров, рассудив о сем, постановил: принять отречение патриарха Иоакима эфенди и выбор Агафангела эфенди в местоблюстителя патриаршего престола и да совершится избрание нового патриарха согласно с уставом патриархии. |
| В знаменательный 132 день нашего праздника затрубим 133 в духовную свирель 134 , ибо от семени Давидова сегодня рождается Мать Жизни 135 , разгоняя тьму, обновление 136 Адама, воззвание 137 Евы, источник нетления, прекращение тления 138 . Через Нее мы обожены 139 и избавлены от смерти 140 . Воскликнем же, верные, Ей с Гавриилом: радуйся, Благодатная, Господь с Тобою 141 , Тобою 142 подающий нам великую милость 143 . Стихиры на стиховне После данного в предыдущих группах стихир достаточного разъяснения всего значения празднуемого события, эти стихиры – преимущественно субъективного, лирического содержания – приглашают нас, весь мир, все сословия (2-я) и роды (3-я) его к радости, указывая на самое общее значение события – рождение на земле обиталища Божия. Вместе с тем это – первые стихиры, заканчивающиеся молитвой. Самогласны, глас 4. Германа патриарха 144 Всемирная радость от праведных возсия нам, от Иоакима и Анны Всепетая Дева: Яже премногия ради чистоты храм Божий одушевленный бывает, и едина воистинну Богородица познавается. Тоя молитвами, Христе Боже, мир миру низпосли, и душам нашим велию милость. Всемирная радость воссияла нам от праведных – от Иоакима и Анны – всеми воспеваемая Дева, Которая за превосходство чистоты 145 становится одушевленным храмом 146 Божиим и одна является Богородицей 147 . Ея мольбами 148 , Христе Боже, ниспошли миру мир 149 , а душам нашим – великую милость 150 . Стих: Слыши, Дщи, и виждь, и приклони ухо Твое. Слыши, дщерь, и смотри, и приложи ухо твое 151 . Ангеловым проречением плод пречист от Иоакима и Анны праведников днесь произыде Дева, небо и престол Божий и приятелище чистоты, радость провозвещающе всему миру. Живота нашего Ходатаице, клятвы отъятие, благословения подание. Тем в рождестве Твоем, Дево богозванная, миру мир испроси, и душам нашим велию милость. По предсказанию ангела 152 , от Иоакима и Анны сегодня произошел пречистый 153 плод 154 , Дева 155 , небо и престол Божий, обитель чистоты 156 , обещающая 157 радость всему миру, предстательница 158 жизни нашей, уничтожение клятвы, подаяние 159 благословения. Испроси же в рождество Твое, Дева богопризванная, миру мир, а душам нашим великую милость 160 . |
| Это обнаруживается в выборе лиц на патриаршую кафедру, настроенных в пользу великой эллинской идеи, и в смещении по народному голосу тех из них, кто недостаточно ревностно проводит эту идею в своих действиях. Так, например в 1878 г. на кафедру вселенского патриарха был выбран кандидат мирян – солунский митрополит Иоаким, вступивший на престол под именем Иоакима III, выбран главным образом потому, что во всё продолжение греко-болгарской распри был борцом за греческую великую идею. Греки возлагали большие надежды на его деятельность в сане патриарха и в положении греческого этнарха в смысле достижения своих национальных успехов. Но они насколько обманулись в своих надеждах. Иоаким III, не смотря на свой патриотизм, был пастырь настолько серьёзный и рачительный о благе церкви, что не мог слепо следовать крайним стремлениям греческих патриотов. Он не отвергал возможности соглашения между греками и болгарами, и интересы вселенской церкви ставил выше преходящего соперничества различных национальностей между собою. Не чуждался он также и русского посольства в Константинополе. Умеренный образ действий патриарха Иоакима III, вместе с его мерами к искоренению недостатков управления в патриархии, охладили симпатии к нему народа и действовавших в народном духе Синода и Смешанного Совета. Пользуясь не совсем успешным окончанием спора между Портой и патриархией о тексте патриаршего и епископских беретов, греческие газеты в Константинополе и, особенно в Афинах осыпали Иоакима III целым ворохом самых неприличных и площадных ругательств и за некоторые самые незначительные уступки его Порте в данном вопросе и за сношение с русским посольством обозвали его изменником церкви и нации. Газетные инсинуации и ругательства были откликом неудовольствия против патриарха в Фанаре. Лишившись сочувствия и поддержки в своих действиях со стороны своих помощников по управлению и со стороны соотечественников, Иоаким III отказался от патриаршей кафедры в 1884 году (Теплов. 172. 173. Церк. Вестн. 1884 г. |
| Затруднение его в этом отношении усложнялось еще тем обстоятельством, что Симеон Полоцкий , маскируясь в общих начинаниях своих распоряжениями государя, в своих частных отношениях к патриарху отличался необыкновенною сдержанностию и осмотрительностию, тщательно избегая всякого повода вызывать его на открытую вражду. Вообще это был человек мягкого и уравновешенного характера, воспитанный в условиях западной культуры и отличавшийся такою умеренностию в обращении, что заслужил, как мы видели, от самого патриарха Иоакима название «добронраваго». И действительно, несмотря на явное недоброжелательство к нему последнего, он видимо относился к нему с должным почтением; так что даже в своих придворных стихотворениях, касаясь иногда личности патриарха, он наставлял молодого государя оказывать ему надлежащее внимание 419 . С другой стороны, зная о крайнем предубеждении патриарха Иоакима относительно его образования, Симеон и в этом отношении поступал с особенною осторожностию. При жизни своей он воздерживался обнародования тех своих произведений, в которых с особенною яростию выступало на вид его исключительное латино-польское направление, чтобы только не раздражать патриарха и вообще не давать лишнего оружия против себя в руки врагов своих. Такой образ действий Симеона с наибольшею очевидностию обнаруживается из его стихотворного предисловия к «Рифмологиону», где он выражает свое сокрушение об этом следующими знаменательными стихами: Писах книжная, якоже витии Пишут, и яко от витий вящшии. Яже возможно будет созерцати, Елма Бог даст я миру показати. Днесь не являю, ради завидящих, Их же не знают пред людьми хулящих. Иже в то время не будут хулити. Егда ми даст Бог мир духом лишити. Тогда ревность и зависть престанет, А кождо суду Божию предстанет... 420 Однако же, в данном случае Симеон сильно ошибался в своем расчете. Приведенные нами обличения со стороны патриарха Иоакима относительно общего направления его образования и сочинений последовали, именно, после смерти Симеона; тогда как при жизни его патриарх, по-видимому, вовсе воздерживался от подобных обличений и, из уважения к государю, принужден был уживаться с ним так или иначе. |
| Милостивое слово падишаха встретило самую горячую признательность со стороны греческого народа и большинства духовенства, глубоко возмущенного действиями оппозиции против любимого и авторитетного первоиерарха греческого востока. Но на членов оппозиции, вступивших с патриархом в самую ожесточенную борьбу, распоряжение султана произвело ошеломляющее действие. Видя, что им грозит полное и бесчестное поражение, митрополиты, образовавшие оппозицию, опять обратились к своему великому благодетелю, министру исповеданий Абдурахману-паше, целыми днями просиживали в министерстве, унижались, кланялись, сулили щедрой милости за голову святейшего патриарха Иоакима III. И обстоятельства удивительным образом опять стали складываться в их пользу. Влиятельный министр, недавно породнившись с самим султаном через брак своего сына с дочерью падишаха, сделал несколько крайне тревожных распоряжений. Он опять формальным порядком объявил действия патриарха неправильными, предложил ему войти в соглашение с членами оппозиции и допустить их на заседание синода, а министр внутренних дел, по настоянию того – же Абдурахмана, приказал губернаторам городов, митрополиты коих вновь вызывались в синод, задержать их на месте и не разрешать выезда в столицу. Над вселенской патриархией некоторое время висела зловещая туча: высказывались серьезные опасения за непоколебимость патриаршего престола святейшего Иоакима III. В греческом народе водворились скорбь и уныние... Но, благодаря Богу, туча прошла мимо и в народных сердцах опять затеплились чувства радости и восторга, под влиянием благополучного разрешения продолжительного и крайне неблагоприятного для церкви и общества патриаршего кризиса. По новейшим сведениям из Константинополя, сообщаемым и местными греческими газетами, все законные требования патриарха Иоакима в отношении к членам оппозиции правительством приняты, т. е. взамен всех восьми прежних членов синода, создавших кризис, будут вызваны в синоде новые члены, избранные патриархом и синодом. |
| Поведение Иоакима, заслужившего благодарность от своих лютых врагов католиков, может показаться временным умопомрачением в " досаждениях военных " , но это не так. Много лет спустя, в патриаршем " Летописце " 1686 г., особо превозносилась деятельность канцлера А. Л. Ордина-Нащокина, добивавшегося мира с Речью Посполитой даже ценой уступки Киева, и подчеркивался клятвопреступный характер московской дипломатии, с 1667 г. трижды подтверждавшей " пред святым Евангелием свое царское обещание... что Киев отдать королю польскому " . Сроки возвращения каждый раз отодвигались, и в конце концов (уже при канцлере Голицыне) поляков заставили навечно отказаться от нелепых мечтаний. Важно также, что Ордин-Нащокин склонялся на уступки ради военно-политического союза России и Польши , а Иоаким в 1678 г. предлагал капитулировать перед шантажом, исключив из мирного договора статью о союзе, как и требовали королевские послы. Логично предположить, что православная Украина, находившаяся в духовном ведении Константинопольского патриарха, отнюдь не казалась Иоакиму бесценным приобретением, по крайней мере до тех пор, пока Киевский митрополит не будет переподчинен патриарху Московскому. Конечно, возвращение " похищенных " иноземцами древнерусских земель было благим делом, но наличие в государстве двух разных, не соподчиненных православных иерархий явно выводило Иоакима из себя. Тем более что из-за подозрительно ученых и даже являющих зловещее знакомство с латынью украинских православных (не говоря уже об униатах) Россия оказалась вовлечена в союз с католической Польшей, а затем осталась воевать за Украину в одиночестве со страшными агарянами! Ужасы войны могли объяснять позицию Иоакима и помимо логики... Однако реальную роль патриарха на переговорах не стоит преувеличивать. Федор Алексеевич «е мог ни допустить вступления Речи Посполитой в войну, ни проявить слабость своей позиции (чего только и ожидали алчные паны). Самодеятельность патриарха позволила государю пойти на некоторые уступки (земель и казны) с честью, заставив королевских послов благодарить Бога за такую удачу. Если подобное использование архипастыря выглядит несколько цинично — значит, мы приблизились к существу государственной политики. С военными государь и его ближайшие советники (в особенности Василий Голицын) обошлись значительно более жестоко. |
| III. Что сказать об этой несчастной синодальной распре? Конечно, ничего нельзя сказать с надеждою успеха и пользы, когда ее не остановило и сделанное среди ее напоминание, что недавно, к оскорблению достоинства церкви и к стыду иерархии, происходила подобная, и не прекращена миролюбием и добрым рассуждением, а только остановлена гнетущею силою магометанина-министра. Не смотря на сие, препирающиеся вновь сами ищут помощи у той же гнетущей силы. 26 марта, 1862 года 138 1863 г. II Списки с константинопольских депеш, от 27-го июня 139 и от 2-го июля, на французском (языке), при сем возвращаются. 140 Печальное для церкви зрелище представляет дело вселенского патриарха Иоакима, на которого приносятся тяжкие обвинения от синода и народа, а который ищет себе защиты у иноверцев, и просит быть подверженным следствию от нехристианского правительства. Мне кажется, российский поверенный в делах 141 в сем деле трудном и запутанном действовал, как должно, отвлекая оное от партий, страстей, искательств покровительства к закону. Желательно, чтобы г. Новиков имел возможность, в случае падения Иоакима, споспешествовать избранию из искателей и искомых того, кто более может и расположен служить благу церкви, и не искать своих си. 142 21 Июля, 1863 года. III Французский экземпляр константинопольской депеши, от 9 Июля, сего 1863 года, 114, при сем возвращаю 143 . Не имею сказать ничего более, как только, что весьма нужно молиться о мире святых Божиих церквей. 144 31 Июля. 1863 года. 16 марта. Замечания митрополита Филарета на проект ответного послания Святейшего Всероссийского Синода к вселенскому патриарху Софронию По удалении патриарха Иоакима, на вселенский престол был набран митрополит амассийский Софроний 147 , который грамотою, от 20 ноября, 1863 года, известил о сем Святейший Синод. На это извещение в Синоде составлен и послан митрополиту Филарету на просмотр проект ответа следующего содержания: «Получив прелюбезнейшее, исполненное христианского братолюбия, приветственное послание вашего святейшества, с извещением об избрании вашем на апостольский и вселенский константинопольский престол, Святейший Правительствующий Всероссийский Синод сим ответным посланием спешит приветствовать ваше святейшество, яко возлюбленного о Господе сослужителя и брата, изъявляя искренние чувства радости о вожделенном вступлении вашем на великую чреду служения церкви, и таковые же чувства благодарности за те душевные благожелания, коим преисполнено братское и любвеобильное приветствие вашей святыни». |
| Наконец, «подобно большинству московских книжников конца XVII в. Евфимии пробовал себя и на поэтическом поприще» . Конечно, его блеклые ученые вирши нельзя сравнить с сочинениями придворных поэтов — Симеона Полоцкого, Сильвестра Медведева и в особенности Кариона Истомина, писавшего стихи много талантливее и быстрее всех, в любое время и по любому случаю, живо, оригинально и без видимых усилий. Именно Карион, а не ученый червь Евфимий неизменно писал для патриарха Иоакима проповеди, составлял его грамоты и послания для российских и зарубежных адресатов, оформлял патриаршие палаты и готовил праздничные действа со стихотворными орациями. Блестящий литературный дар Истомина вскоре завоевал ему место первейшего придворного поэта Государева двора, а острый ум позволил в плотно заполненные творчеством дни обрести и глубокие, разносторонние знания, к 1690–м годам сделавшие Кариона выдающимся просветителем, творчески реализовавшим в России передовые идеи чешского мыслителя–гуманиста и педагога Яна Амоса Коменского. Патриарх знал, что его доверенный референт не симпатизирует «грекофилам» и тем паче «мудроборцам», а в царском дворце усердно хвалит утвердившуюся у власти царевну Софью. Но Истомин никогда прямо не противоречил Иоакиму в церковных вопросах — в сфере непосредственной деятельности патриарха. Этого было достаточно. Научные и литературные дарования, увлечения и политические симпатии приближенных не затрагивали Иоакима, пока не касались области его служебного авторитета. Следует учитывать, что Истомин, сделавший блестящую карьеру при Иоакиме, сохранивший свое место при патриархе Адриане и со временем ставший во главе Печатного двора, никогда не позволял себя «подставить». Карион мог искренне скорбеть, что вместо университета в Москве появились лишь «еллино–славянские сколы» Лихудов, мог мечтать об осуществлении просветительного проекта Медведева — но при этом не сказать ни слова против начальства. Вполне в духе Иоакима, он служил существующей власти и, тонко предвидя, скажем, приближение заката Софьи, вовремя переключился на восхваление идущих к власти Нарышкиных . |
| О рассказанных событиях послы, по своем возвращении в Константинополь, в особой отписке сообщают государю: «а о святейших, государь, патриарсех, о Паисие патриархе александрийском и о Макарие патриархе антиохийском, по твоему великого государя указу, будучи в ответех, договорились: салтан турской для твоей великого государя брацкой дружбы и любви им, патриархом, места свои и престолы, как приедут с Москвы, по прежнему одержати изволил до их живота, покаместа они живы будут, и хатшерев салтанов, жалованные и поволные грамоты за салтановою рукою Паисею патриарху александрийскому и Макарию антиохийскому, мы, холопи твои, взяли. А что в прошлом во 175 году по ненависти прежнего Парфения патриарха царегородского, по салтанову указу, на место Паисея патриарха александрийского поставлен был во Александрию новой – Иоаким патриарх, и по нашему, холопей твоих, договору, по салтанову указу, того нового патриарха Иоакима из Александреи от патриарша престола велено отставить, и о том салтанову грамоту во Египет, к египетскому Ибрагим паше мы, холопи твои, взяли, и для свидетельства правды с тою грамотою из Царяграда к паше во Египет пошлем мы, холопи твои, нарочно гречанина Мануила Иванова, чтоб того нового Иоакима патриарха из Олександреи от патриарша престола при нем, Мануиле, отставить, а до приезду с Москвы Паисея патриарха ведать тое патриаршу александрийскую область Паисея патриарха александрийского наместнику ево архидьякону Никифору. И во Антиохию, государь, салтанову грамоту взяли ж, что до приезду с Москвы Макария патриарха его патриаршу область ведать наместнику ево, и тое грамоту во Антиохию пошлем мы холопи твои, из Царя-града с кем, доведетца». Далее в отписке послов государю говорится: «а что, государь, святейшие патриархи, Паисей патриарх александрийский и Макарий патриарх антиохийский, дали мне, холопу твоему Афонке, росписи греческим властям и грекам, чтоб мне с ними о их патриарших делех советывать и мыслить, а святейшие патриархи на них надежду имели и чаяли от них в своих делех промыслу и помощи, и от греческих, государь, властей и греков, на которых святейшие патриархи надежду имели, мне, холопу твоему, о их патриарших делех мысли и помощи не подали не токмо что делом, ни словом». |
| После поставления Московским патриархом Иоакимом 8 нояб. 1685 г. в Москве Гедеона (Святополка-Четвертинского) митрополитом Киевским, Галицким и всея России Киевская митрополия de facto стала подчинена Московскому патриарху, оставалось получить отпускную грамоту от К-польского патриарха. Послам из Москвы и от укр. гетмана И. Самойловича было приказано по прибытии в Адрианополь обратиться к Д. Н. как к человеку, преданному России и имеющему большое влияние, дабы он «с Константинопольским патриархом советовал» и в отпускной грамоте поставил свою подпись. В случае получения послами от Д. Н. грамоты ему полагалась милостыня в 200 золотых. Однако Д. Н. сначала отказал послам, т. к. счел переход Киевской митрополии в юрисдикцию Московского патриарха неканоничным. Только после одобрения этого перехода великим везиром, стремившимся в тот период сохранить хорошие отношения с Москвой, Д. Н. неохотно согласился, но отказался подписаться под отпускной грамотой вместе с К-польским патриархом Дионисием IV. Вместо этого 14 апр. 1686 г. он направил с рус. посольством собственные грамоты к царям Иоанну V и Петру I, Московскому патриарху, гетману и митр. Гедеону. Из содержания грамоты к царям следует, что Д. Н. не изменил своего отрицательного отношения к подчинению Киевской митрополии Московскому патриарху: кроме высказывания, что такое подчинение противоречит канонам и может стать причиной схизмы на правосл. землях Речи Посполитой, он осуждал метод, к-рым цари и патриарх Иоаким хотели получить утверждение; по мнению Д. Н., разрешение нужно было просить не только у К-польского патриарха, но и у всех остальных вост. патриархов. Он был также огорчен тем, что послы пытались получить отпускную грамоту в обмен на милостыню, и считал, что делать это стоило «просто ради веры и пользы верных». В стремлении добиться перехода Киевской митрополии в юрисдикцию Московского патриарха Д. Н. усматривал «самолюбие церковников», т. е. патриарха Иоакима, отношения с к-рым после 1686 г. у Д. Н. испортились окончательно (до смерти патриарха Иоакима они больше не обменялись ни одной грамотой). |
|
|
