| Обсуждаем домашнюю работу: Вы нарисовали рыбок, цветы, домики. Они красивые. Но это ваши рисунки. А кто создал настоящих рыбок, цветы? Послушаем и подумаем. Слушаем, как звучит вокруг нас мир на все голоса: поют птицы, журчит вода, шумит лес (слушаем звуки природы из урока 2; смотрим илл. 23 – И.И. Левитан. «Золотая осень»). Рассказ учителя: (звучит Первый концерт для фортепиано с оркестром П.И. Чайковского, фрагмент из 1-й части. Илл. 24 – Сотворение мира. Фреска). Наш красивый мир сотворил Бог . Бог был всегда. Бог присутствует везде. Но увидеть Бога нашими глазами мы не можем. Наш мир существует давным-давно. Но земля и небо не всегда существовали. Я расскажу вам, как Бог создавал мир. Бог сотворил мир за шесть дней. Но эти дни нельзя посчитать так, как мы считаем пальчики на руке. Сколько длились эти дни, мы не знаем.Было темно. И сказал Бог: «Да будет свет!» И стало светло. И разделил Бог свет и тьму и назвал их днем и ночью. Что было создано во второй день? Бог сотворил воздух и назвал его небом. Им разделил Бог воды. Одни разместил над небом сверху – это облака, тучи, из которых иногда идет дождь. Другие воды оказались под небом (илл. 25). В третий день Бог собрал воду, которая была под небом, в одно место. Так появились сухие места, суша. Так образовалась наша планета Земля, на которой есть места суши (материки, острова, горы) и большие моря, океаны, озера и речки. На земле выросли по велению Бога красивые цветы и деревья (которые мы с вами рассматривали). В четвертый день Бог создал на небе светила – звезды и планеты, Солнце и Луну. Бог премудро устроил их движение. Солнце и Луна освещают Землю по очереди. Благодаря им на смену ночи приходит день, после зимы наступает весна. В пятый день Бог создал живые существа. Это были рыбы, бабочки, лягушки и змеи и множество птиц... Вопрос: Каких птиц вы знаете? – Дети перечисляют. Правильно! Это были большие орлы и маленькие ласточки, синички и воробышки, павлины (и все те птицы, которых назовут дети). А в шестой день Бог сотворил зверей: коричневых и белых мишек (илл. 11:12), изящных оленей с ветвистыми рогами и без рогов (илл. 13:14), рыжих с черными полосами тигров и тоже рыжих, но с пятнышками жирафов (все видели жирафа?) (илл. 15), пушистых серых зайчиков (илл. 16), обезьян и всех других зверей (илл. 18). Вот какой красивый мир сотворил Бог и повелел размножаться и наполнять землю! (В процессе рассказа учитель выставляет указанные иллюстрации, и к завершению истории о сотворении мира детям представлен красочный иллюстративный ряд.) |
| Наши павлины сидят на трех яйцах в нашем лесу, а два дня назад к нам в трапезную забрался медведь – и, убегая, выбил окно! Разговаривал ли с тобой отец Герман после своей встречи с отцом Пантелеимоном в Сеаттле? Если нет, вот суть дела: он так сконцентрирован на самом себе, повторяет то же самое, что говорил десять лет назад – что очевидно, что будущее не с ним. Мы должны держаться нашего миссионерского направления и ни в каком случае не обращать на них внимания. Может быть, они просто устанут постоянно протестовать против нас. 4/17 июня 1982 года Я надеюсь, что этим летом ты проведешь с G. несколько серьезных бесед о его будущем. От меня и отца Германа он, конечно, берет все со щепоткой соли, поскольку мы очень близки с ним, а он переживает стадию бунтарства (легкую, но все же явную). Светлый понедельник, апрель 1981 г. О. Серафим служит литургию на открытом воздухе, на месте, посвященном Сретению Господню, где спустя неполных два года он был похоронен Всего лишь несколько дней назад он решил, что этой осенью он поедет в Джорданвилль. Я сразу же понял, что это не серьезно-продуманное решение, а просто способ уехать от нас, где ему «скучно», и это решение было вызвано нежеланием получить какую-либо пользу от пребывания в Джорданвилле, но просто посмотреть, что там творится. Конечно, я рад, что он серьезно отнесся к моему предупреждению, что если он хочет стать священником, то он должен получить семинарское образование; но видя его легкомысленное отношение к делу в целом, я вновь серьезно все ему повторил и сказал, что я никогда не смогу благословить его, такого легкомысленного и незрелого, поехать в Джорданвилль (все американские юноши, которых мы посылали туда в последние годы, в первый же год учения попадали в беду, хотя они были более зрелыми, чем G.). Он ответил на мою речь упорным возражением, что он отправится туда даже без нашего благословения, даже если из-за этого его не примут в семинарию и ему придется быть там вольнослушателем или просто жить неподалеку от монастыря. |
| Экологи постоянно обращаются к словам Павла о всей «твари» (то есть тварном мире помимо людей), стенающей и мучающейся в ожидании освобождения от «суеты», надеющейся «быть освобожденной от рабства тлению» и разделить «свободу славы детей Божиих» в грядущем воскресении человечества ( Рим. 8:19–22 ). Соглашусь здесь с теми комментаторами, которые под «тварью» у апостола понимают не только людей, но и всю тварную вселенную 207 . Со столь же широким видением встречаемся мы в новозаветном гимне, прославляющем «примирение» смертью Христовой «и земного, и небесного» ( Кол. 1:19–20 ). Все творение будет не уничтожено, но преображено. Книга Откровения, прибегая к пышной экзотической образности, приглашает своих читателей созерцать победу воскресшего Христа – победу, в которую включена не только человеческая история, но и весь сотворенный мир. Высшей целью воскресительных и искупительных Божьих деяний становится «новое небо и новая земля» ( Откр. 21:1 ). Книга Откровения наполняет рай многолиственными деревьями и изобильными плодами, произрастающими на обоих берегах реки жизни ( Откр. 22:1–2 ). Эту тему любят христианские художники: например, на чудесных мозаиках в Равенне изображены прекрасные зеленые пейзажи, где животные, павлины (символизирующие бессмертие) и олени (символы души), пьют из источника жизни. «Поклонение агнца» Губерта и Яна ван Эйка в Генте изображает цветущий луг, на котором изящно расположенные группы ангелов и святых воздают хвалу Христу, восседающему на алтаре. Тема небесного сада, символизирующего грядущий преображенный мир, отражена на многих христианских картинах, мозаиках и гобеленах. Во введении к нашей книге мы перечислили некоторые основные утверждения о материальной вселенной и ее будущем, сформированные в диалоге между учеными и богословами. Поразительные достижения современной науки в целом позволяют отвергнуть устарелый детерминистский взгляд на мир как жесткую, замкнутую систему причин и следствий. Растущее ощущение чудесности материальной вселенной, ее огромных размеров и удивительно слаженно действующих в ней сил породило у ученых несвойственную им готовность принять мысль об особой, божественной причинно-следственной связи, порожденной воскресением Иисуса из гроба. |
| Заметим, что подобное расположение икон Христа может быть соотнесено с купольной программой, где Мандилион также часто дополняет образ Пантократора. Единство образов подчеркивают позы фланкирующих ангелов, единовременно поклоняющихся двум иконам Христа. Новый образ Мандилиона, развернутый как некое знамя, артикулирует охранительные и литургические смыслы в более традиционном образе Вседержителя. Фронтальные фигуры ангелов, изображенные на своде перед входом в храм, устанавливают теофанический контекст и воплощают идею храма как Небесного града. Система изображений при входе создает образ идеального храма-города с ясным указанием на топос эдесских врат. Эдесса могла служить подобным прототипом высочайшего уровня, поскольку это был единственный земной город, который официально получил защиту и благословение от самого Христа, воплощенного в тексте его знаменитого письма к царю Авгару, которое пользовалось широчайшей известностью в христианском мире 733 . С этой точки зрения статус Эдессы мог быть сравним только лишь с Иерусалимом. Эдесский топос может быть найден и в иллюминированных рукописях. Характерный пример дает древнерусская миниатюра «Поклонение Спасу Нерукотворному» из так называемого Лобковского Пролога 1282 г. 734 В центре миниатюры изображение Мандилиона на орнаментальной ткани с полукруглым верхом, как бы вписанной в аркообразную рамку (ил. 10). Тип изображения лика, получивший название «Мокрая борода», традиционен для древнерусского искусства. Все известные изображения Спаса Нерукотворного XII–XIV вв. принадлежат к этому типу, характеризующемуся удлиненной, заостряющейся книзу и разделяющейся на две части бородой – такую форму бороды предание связывало с чудом возникновения Нерукотворного образа от мокрого лица Христа. В этой миниатюре можно отметить целый ряд иконографических особенностей. Появление павлинов по сторонам от арки, видимо, связано с традиционной иконографией византийских заставок. Павлины символизировали Воскресение и подчеркивали идеи вечности и спасения, составляющие важные символические грани чудотворного Мандилиона. |
| — Чего вы? чего вы? — проговорил тихий Настин голос. — Это молодайка! — воскликнули бабы. — А, молодайка! — Пойдем. Опять отворили двери, и все ввалились в тесную пуньку. Григорий по-прежнему спал почти что впоперек кровати, а Настя сидела на полу в темном уголке, закутанная в белом веретье. Ее не заметили в этом уголке, когда она, не давая голоса, лежала, прислонясь к рухляди, вся закутанная веретьем. — Что ты тут делаешь? — спросила ее Варвара. — Видишь что… ничего! Скажи ребятам, чтоб вышли. Дружки вышли за двери; а Настя встала и протянула руку к паневе. Варвара оглянула ее с плеч до ног и спросила: — Что ж это ты дуришь, молодайка? Настя ничего не ответила. — Что ж это и справда? родителев только страмишь? — проговорила другая сваха. А Настя все молчит да одевается. — Куда ты? — спросила Варвара, видя, что Настя, одевшись, идет к двери. — Умыться пойду. — Стой-ка, красавица, так не делается! Подожди мужа. Ты! эй, ты! — звала Варвара Григория, толкая его под бок; а он только мычал с похмелья. — Вставай, сокол ясный! Вставай, ворона голенастая! полно носом-то водить! — продолжала Варвара. Гришка встал, чесал голову, чесал спину и никак не мог очнуться. Насилу его умыли, прибрали и повели с женою в избу, где был готов завтрак и новая попойка. Но тут же были готовы и пересуды. Одни ругали Настю, другие винили молодого, третьи говорили, что свадьба испорчена, что на молодых напущено и что нужно съездить либо в Пузеево к знахарю, либо в Ломовец к бабке. Однако так ли не так, а опять веселья не было, хотя подпили все опять на порядках. Хороводились таким манером через пень в колоду до самого обеда. После обеда запрягли трое саней парами и стали собираться ехать к Настиным господам на поклон. Выложила Настя свои заветные ручники, на которых красной и синей бумагой были вышиты петухи, решетки, деревья и павлины, и задумалась над этими ручниками. Ей вспомнились другие дни, другие годы, когда она, двенадцатилетней девочкой, урывала свободный часок от барской работы и проворно метала иглою пестрые узоры ручниковых концов и краснела как маков цвет, когда девушки говорили: «Какие у Насти хорошие ручники будут к свадьбе». |
| Прежде всего, агиография указывает на одну, чисто внешнюю, но, тем не менее, очень важную причину, которая в значительной степени содействовала внутреннему уплотнению византинизма, скучиванию и ассимиляции его элементов, вдвинутых в более тесные географические пределы. Этой причиной является давление окружающей варварской среды, заставлявшей население в течение целых столетий стягиваться от окраин к центру империи. В вв. процесс конгломерации византийского мира выразился в уже упомянутой иммиграции с римского Запада, разоряемого передвижениями варваров, на более спокойный, богатый и культурный византийский Восток. Синаксарное житие преп. Зотика рассказывает, как при Константине (очевидно в связи с переносом столицы на Босфор) переселились в Константинополь римские вельможи: Зотик, Павлины, Оливрий, Вер, Север, Мариан, Анфим, Урбиний, Исидор, Каллистрат, Флорентий, Евбул, Сампсон Студий, имена которых сохранили построенные ими публичные и частные здания 193 . Житие преп. Мелании Римлянки рисует, как спешно старалась римская знать ликвидировать своё имущество, чтобы уйти от надвигающейся готской опасности. Очень может быть, что первый толчок к распродаже всего имения Меланией и её супругом Апианом исходил от религиозных побуждений, но самое стремление, как можно скорее развязаться с недвижимостями в Италии и западных провинциях, несомненно, стоит в связи с предчувствием гибели Рима. Отсюда этот поспешный перевод римских доменов на деньги, которые частью раздаются церквам, частью берутся с собою в Африку, куда незадолго перед погромом Алариха отбывают супруги. Прожив семь лет в Африке, преп. Мелания так и не вернулась в Рим, сожжённый готами, но отправилась на Восток – в Египет и Палестину, где прожила до самой смерти, издерживая остатки состояния на церковную благотворительность 194 . Подобно св. Мелании, её дядя, знатный и богатый римский эпарх Волусиан, оставил обречённый варварам Вечный Город и переселился во «второй Рим» на службу к царице Евдоксии 195 . Надо сказать, что падение Рима в 410 г. поразило не только западный мир, где оно послужило толчком к всемирно-историческому философствованию блж. Августина , но и весь Восток. Оно отразилось даже в отделённых Фиваидских скитах, где глубокий аскет преп. Арсений, бывший римский вельможа, не мог удержаться от слёз, говоря о гибели великого города 196 . |
| Монах из детского дома Просто Бог меня не нашел еще 6 мая, 2017 Просто Бог меня не нашел еще Я родился в Пензе в 1979 году. Бабушка, когда рассказывает о детстве, вспоминает голод 30-х, дедушка – немецкую оккупацию в 40-е, папа – про драки у бараков в 60-е, а вот я считаю именно свое детство в 90-е – время, когда наша огромная страна развалилась, как домик из домино – самым страшным и в то же время самым интересным. Гуляй, где хочешь Я жил в девятиэтажном доме на улице Свердлова у стадиона «Темп» среди сквериков, больниц, полузаброшенных строек, а прямо под балконом находился огромный городской зоопарк, и своим противным мяуканьем меня будили павлины. Все детство я провел на этих стройках и в больничных сквериках. Строек было куда больше: только рядом с моим домом их было целых три, одна из них так и строится до сих пор. Мы превращались в альпинистов в котловане, прыгали по сваям, играли в прятки и казаки-разбойники, когда возводились первые этажи, и в спецназ, когда возводились этажи следующие. Там боролись со страхом, прыгая с высоких этажей в кучи песка и керамзита. Лазили на верхотуру подъемного крана. Интересно было противостояние служителей стройки и мальчишек. Нас ловили сторожа и навешивали оплеух. Но месть была ужасна. Мы ломали подчистую свежевозведенные стены: руками, ногами и ломами. То-то был потом сюрприз строителям: приходят, а стены – нет! Некоторые умельцы находили сварочный аппарат и все ко всему приваривали: ведро к лопате, лом к самому сварочному аппарату. Ну и, конечно, расписывали и разрисовывали все, чего касался мел или обломок красного кирпича. Время было хоть и опасное, но вполне спокойное, так что когда мне исполнилось десять лет, родители стали отпускать меня гулять во дворе, что означало: «Гуляй, где хочешь, но к девяти вечера будь дома». Прямо за зоопарком, справа от фабрики для слепых, находился большой овраг. Если спуститься туда по тропинке и подняться с другого края, то ты оказывался рядом с ржавым забором, за которым находился детский дом им. Макаренко. Раньше это был приемник-распределитель для малолетних преступников, в котором работала моя бабушка, но со временем он превратился в детский дом. И мы, смелые пензенские мальчишки, облазили все, что можно: стройки, больницы, кладбища, но самым загадочным и недоступным местом для нас был именно этот детский дом, ведь там находились наши ровесники, так похожие на нас, но совсем другие: малолетние преступники, у которых не было родителей. Где заборы, там и тайна |
| Амвросий отрицал, что Рим обязан своим величием идолопоклонству – ведь идолопоклонниками были и его поверженные враги. Он указал на разницу между силой христианства (которое постепенно распространялось, несмотря на гонения, и породило целые массы священных дев и аскетов) и слабостью язычества (которое, со всеми своими привилегиями, с трудом сохраняло своих семь ресталок, не делало добрых дел и не проявляло милосердия к угнетенным). Та же самая просьба вновь была обращена в 389 г. к Феодосию, но на нее, под влиянием Амвросия, снова ответили отказом. Последнее национальное святилище Рима дало. Частичная победа, которой добилась языческая партия в правление узурпатора Евгения (392 – 394), продолжалась не более двух лет; после же поражения при Феодосии шестьсот самых выдающихся семейств патрициев – Аннии, Пробы, Аникии, Олибии, Павлины, Бассы, Гракхи и другие – по утверждению Пруденция, сразу перешли в христианскую веру. §6. Феодосии Великий и его преемники. 392 – 550 г. по P. X. J. R. Stuffken : Diss, de Theod. M. in rem. christ, mentis. Leyden, 1828. M. Fléchier : Histoire de Theodose le Grand. Par., 1860. Обычно считается, что окончательно язычество было подавлено в правление императора Феодосия I , хотя это и не совсем справедливо. По этой причине, а также благодаря победам над готами, мудрым законам и другим услугам, оказанным империи, императора прозвали Великим, а благодаря своей личной добродетели он заслуживает того, чтобы его считали одним из лучших императоров Рима 95 . Феодосии был родом из Испании, сын весьма достойного генерала с тем же именем, и Грациан призвал его быть своим соправителем на Востоке в опасные времена, когда империи угрожали варвары (379). После смерти Валентиниана он возглавил империю (392 – 395). Он старался сохранить единство государства и первенство истинной религии. Он был решительным сторонником никейской ортодоксии, способствовал ее победе на Втором вселенском соборе (381), даровал ей привилегии государственной религии и выпустил ряд строгих законов против всяческих еретиков и раскольников. |
| Владыка, войдя в храм, обратился с вопросом к настоятельнице: «мирны ли сестры и спокойно ли все в обители?» и получил в ответ, «за вашими архипастырскими молитвами все мирно и спокойно». Ответом этим Павлина рассчитывала, наверное, вызвать ропот противной стороны, но те до того смутились и переконфузились, что ни одна не вымолвила ни одного слова, ни одна не подала прошения, приготовленного заранее, и в смущении все только переглядывались между собою, а после укоряли одна другую: «почему ты ничего не говорила? а ты что молчала?» Преосвященный, не слыша от сестер возражения, принял молчание их за согласие, и на следующий день, во время литургии, два иподиакона подвели временную настоятельницу к владыке для совершения над нею обряда поставления в игумении. Нужно, впрочем, добавить, что и после, в сане игумении, новоизбранная не поступилась смирением, не поднимала высоко головы перед теми немногими, которые не радовались ее избранию, которые еще так недавно причинили ей много скорбей и неприятностей, взводя на нее ложные клеветы в какой-то ереси, – черта, еще более располагавшая всех в ее пользу. После литургии, когда владыка пошел в настоятельские келлии, где принимала его игумения уже как хозяйка, он с особенным вниманием обошелся с нею, ободрял, советовал не изнемогать духом под тяжестью начальнического креста, указывал ей дивный Промысл Божий, пекущийся о ней и так славно ее возвеличивший. Как быть, однако, в эту минуту доложили владыке, что собрались монахини, желая что-то сказать ему. Укрепляя матушку не малодушествовать, он сам смутился невольно вызовом монахинь и подумал: «опять, видно, тревога, недовольны назначением, а уже поздно, все кончено, теперь нельзя вернуть», и тревожно вышел к монахиням. За исключением трех или четырех сестер, вся обитель была у ног его, все со слезами на глазах благодарили за посвящение любимой, кроткой монахини Павлины. Владыка был тронут до глубины души; на благодарность сестер он отвечал милостивым приветствием всем, сам обещая помогать обители, и с чувством успокоения вернулся в Тулу. |
| Но Дигенис не дает счастью убаюкать себя. Вместе со своей милой и своими молодцами поехал он на границу своей страны, занял места, где начальствовал его отец, и поспешил окончательно искоренить иррегулярные дружины. Он производил набеги в горных проходах и пограничных местах, почему и получил прозвание Акрита. Многих воинов он ранил, многих отправил в Аид. И тогда римские земли, заселенный православными, могли насладиться миром, имея защитником такого героя, стража и охранителя от всяких врагов». Скоро слава о его подвигах и заслугах перед империей достигла до двора. Царь лично отправился навестить его в его далеком Евфратском владении; в благодарность за его доблесть, он пожаловал его достоинством патрикия и титулом маркграфа; он возвратил ему все земли, некогда конфискованные у его деда, и, восхищенный такой удивительной доблестью, воскликнул: «Какое счастье было бы, если бы дал Бог, чтобы в Романии было четыре таких человека, как он!» Отныне похождения следуют за похождениями в жизни паладина. Настоящий странствующий рыцарь, он обходит весь мир, и везде, где ни появится, одно его имя вселяет страх. «Столько смелости, восклицают арабы, на которых он нападает один на сто, столько мужества изобличают Акрита; бежим, не то мы все погибли». Подобно Зигфриду, с которым он имеет много общего, он сражается с драконом о трех головах, изрыгающим пламя и молнии и при каждом движении которого сотрясается земля и словно ударяет гром; разрывает надвое львов и обращаешь в бегство апелатов, охотно проводя свою жизнь вдали от мира, один со своей возлюбленной женой, в месте, подобном эдему, где под сенью листвы бегут говорливые воды. «И так, рассказывает Акрит, достигнув великолепной лужайки, я разбил свою палатку и постелил постель. Вокруг палатки посадил всевозможные сорта растений, так что земля запестрела яркими красками всяких цветов. Зрелище, раскрывавшееся перед глазами, было прелестно: густолиственные рощи, бесчисленные деревья, ветви которых переплетались между собой своей роскошной листвой, благоухание плодов спорило с благоуханием цветов, лоза обвивалась вокруг деревьев, высоко-высоко поднимался тростник. Земля пестрела прелестными цветами; прекрасный нарцисс рос вместе с фиалками и розами. Свежая струя била посередине лужайки, излучаясь по всем направлениям. Подле источника были глубокие бассейны, и цветы и деревья отражались в воде. Леса были населены различными породами птиц, ручными павлинами, попугаями и лебедями; попугаи жили, качаясь на ветках, а лебеди на воде. Павлины распускали свои хвосты и яркостью перьев соперничали с цветами. Другие птицы только порвали по веткам, играли и пели свои песни, более благозвучные, чем песни сирен, иные горделиво красовались великолепием своих перьев. Всюду царило несказанное ликование. Сладкое дуновение было напоено запахом мускуса, амбры, камфары и алое. Но сияющая красота благородной молодой женщины блистала ярче красоты всяких цветов и красоты павлинов». |
|
|
