| Государя ждут на днях, Государыню – нынче. Отсюда думаю отправиться в Саксонскую Швейцарию, опять воротиться в Дрезден и ехать в Веймар отсюда. Во многих местах не удастся мне побывать. Много бы мне еще писать вам, милые, дражайшие родители, но письмо должно отправить в 5 часов, потому тороплюсь и оставляю до следующего письма. Сам буду рассказывать вам осенью. Я был нынче в оружейной палате, в картинной галерее, в кунсткамере (называемой: Das grüne Gemälde). Вид с террасы – чудесный. Был вчера в театре, но все, все до следующего письма, которое напишу из Дрездена же. Записок у меня почти нет; я подробно вам все описываю. Несмотря на то, что в письме Ивановом 799 были мне досадны его предостережения, все то, что сообщил он мне о Машеньке (что и вы, и дяденька и тетенька позволили), было мне так приятно, так наполнило и оживило меня! Я написал письмо к дяденьке, где описываю ему сначала путешествие и потом на особом листочке пишу о письме Ивана, но так, что это ему нисколько не повредит, и говорю все, что касается до известного дела; пусть все он знает 800 . Да я и запечатал потому в один пакет мои —109— письма к вам, к тетеньке и дяденьке, пусть будет полная откровенность: разве не имеют они права на нее? разве мало интересует их все это? Последний же прием дяденьки был таков, что только откровенные, прямые отношения должны быть после того, а Иваново смущение и предосторожности могли набросить некоторую тень. Сам не зная, Иван пускается благоразумствовать. – Ну, да уж письмо мое все это сказало. Верочка 801 совершенно неправа с своею тоже излишнею предусмотрительностью: впрочем, я напишу к ней особо. – Одно я вам скажу, милые, дражайшие родители мои: я вижу теперь, что многие суждения мои о людях были так ошибочны, что я потерял к себе безусловную доверенность с этой стороны. Я был во многом неправ. – Путешествие мое, кажется, очень важно не потому, что я приобрету сведения, не потому даже, что много новых впечатлений ляжет на душу; нет, а важно (отделив все другое) в отношении к развитию моего духа, к развитию самостоятельности; важно то, что я изолирован. |
| В общей сложности в мастерских Фаберже работало до пяти сотен человек, создававших вручную примерно 10 тысяч ювелирных изделий в год. Питер Карл Фаберже родился в 1846 году в Санкт-Петербурге и пошел по стопам своего отца-ювелира, происходившего из гугенотов - преследуемых протестантов Франции. В двадцать один год Карл уже работал в музее Эрмитажа, реставрируя предметы антиквариата и занимаясь оценкой металлических и ювелирных изделий. Через пять лет он полностью берет на себя дело своего отца и занимается изготовлением ювелирных изделий. В 1885 году Фаберже назначается поставщиком двора Императора Александра III. Многие из предметов коллекции, выставляемой ныне в Эдинбурге, были подарены лично членам Британской Королевской семьи их родственниками из Императорского дома Романовых - Александром III, Марией Феодоровной, Николаем II и Александрой Феодоровной. Единственные коллекции, которые можно сравнить с Британской Королевской коллекцией, принадлежали самим Романовым и насчитывали до тысячи наименований. Они были конфискованы и разделены после революции 1917 года. В то время восемь из пятидесяти Пасхальных яиц, выполненных Фаберже, исчезли навсегда. Несколько из них были повреждены или были потеряны " сюрпризы " , хранящиеся внутри. Четырнадцать яиц были проданы в 1930 и 1933 году " Антиквариатом " - орган советского правительства, учрежденный в 1921 году для продажи российских государственных ценностей на Запад. Значительное число предметов из коллекции Романовых сейчас находится в Оружейной палате Московского Кремля, в Государственном Историческом Музее в Москве и Государственном Музее Эрмитаж. Всемирной известности российского ювелирного мастера несомненно помогло родство Императорских домов России, Великобритании и Дании. Особенно ценили работы Фаберже дочери датского короля - Императрица Мария Феодоровна, супруга Александра III, и ее сестра Александра, супруга Британского короля Эдуарда VII. Королевские семьи всегда обменивались подарками на Пасху и Рождество, дни рождения и другие праздники или во время встреч друг с другом - в России, Англии или Дании. Поэтому многие изделия, хранящиеся в Британской Королевской коллекции, непосредственно связаны с людьми, которым эти предметы были особенно дороги и напоминали о каких-то приятных или важных моментах их жизни. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Надежда Евгеньевна (19.07.1902, Москва - 26.09.1968, там же), исследователь древнерус. монументальной и станковой живописи и прикладного искусства, музеевед. Род. в семье Евгения Ивановича Силина (1877-1928), известного московского антиквара и владельца антикварных магазинов, коллекционера, после 1917 г.- эксперта Музейного отдела Наркомпроса, создателя музеев. В 1921-1924 гг. обучалась в I Московском гос. ун-те на фак-те общественных наук (отделение археологии и искусствоведения); получила специальность искусствоведа-музееведа. До самой смерти отца М. работала рядом с ним, что несомненно повлияло на ее профессиональное становление. Деятельность в области древнерус. искусства началась с момента поступления М. в отдел по охране памятников Главмузея при Наркомпросе. С 1924 по 1926 г. она младший научный сотрудник в отделе религ. быта ГИМ; с 1925 по 1928 г. лектор-экскурсовод в филиале ГИМ - музее-соборе Василия Блаженного; с 1928 по 1930 г. научный сотрудник Историко-художественного и бытового музея (бывш. Новодевичьего мон-ря); с 1931 по 1933 г. старший научный сотрудник Антирелигиозного музея (АМИ; бывш. Донской мон-рь); с 1934 по 1936 г. старший научный сотрудник научно-экспозиционного отдела XVI-XVII вв. в ГИМ; с 1935 по 1958 г. старший научный сотрудник, с 1938 г. зав. отделом древнерус. искусства в ГТГ. Работу в ГТГ М. совмещала с чтением лекций по древнерус. искусству в Государственных центральных художественных реставрационных мастерских (ГЦХРМ), входила в состав реставрационного и ученого советов ГЦХРМ (с 1944); с 1937 г. являлась консультантом-экспертом в Государственной Оружейной палате Московского Кремля. В 1945 г. защитила канд. дис. «Русская монументальная и станковая живопись 2-й пол. XVI в.». В 1947 г. М. была избрана внештатным старшим научным сотрудником Ин-та истории искусства АН СССР (сектор истории живописи и скульптуры); с 1947 г. являлась научным руководителем реставрационных работ в Благовещенском соборе Московского Кремля. В кон. 50-х гг. XX в. М. вела уникальные спецкурс и спецсеминар по знаточеству и атрибуции древнерус. живописи для студентов отд-ния истории искусств исторического фак-та Московского ун-та (занятия проводились в фондах отдела древнерус. искусства ГТГ). |
| Треух – шапка с тремя лопастями. Такие шапки носились мужчинами и женщинами, но несколько различались по виду. Из-под женских треухов обыкновенно виднелись подзатыльники, унизанные жемчугом, как видно на портрете царевны Маргариты Алексеевны, хранящемся в Московской Оружейной Палате. Верхи этих треухов делались из дорогих тканей: алтабаса, атласа, зарбафа; испод и опушки из пластин собольих; поверх опушки украшения из кружив, золотых запон, жемчужных зерен и драгоценных камней. Таковы треухи царицы Агафьи Семеновны. «Треух алтабас по золотной земле травы, кубы серебряны; испод и опушка пластины собольи; вместо кружива запаны золоты с каменьи с алмазы и с яхонты червчатыми, с городы; кругом запан обнизано жемчугом скатным. – Треух отлас Виницейской по золотной земле травы и розвод шолк червчат; испод и опушка пластины собольи; кругом опушки поверх низано жемчугом кафимским. Треух отлас ал; испод и опушка пластины собольи, кругом опушки поверх низано жемчугом 887 . С треухом имеет сходство и ныне употребляемый в некоторых местностях деревенскими жителями малахай. Это – меховая шапка на меху же с четырьмя лопастями, из коих две большие и длинные закрывают уши и щеки и даже обматываются вокруг шеи и завязываются на затылке, а две небольшие закрывают затылок и лоб. В других местах малахаем называют род кафтана, носимого без пояса, на распашку. Трок Трок – широкая тесьма или ремень с пряжкою для укрепления седла или попоны на спине лошади. «Трок, цена 6 ден.» 888 . Трость Трость. См. Жезлы, Посохи. «В трости сибирское лекарство ленза; цена 16 алт. 4 д. Трость, а на ней рожечик, оправлен серебром, на одном конце оправы нет» 889 . «Трость с запаною алмазною» 890 . Трубы Трубы – ратные были медные и серебреные. Для украшения привешивались к ним шнуры с кистями или шелковые четвероугольные завесы с золотой и серебреной бахромой и с такими же кистями 891 . Трубы – Литовские и Московские 892 . «5 труб вороненых с снуры гарусными; цена 5 р. – 2 завеса (от труб) тафты алой, писаны золотом, круг их кайма тафты зеленой. с бахрамою шолковою; цена рубль. 2 завеса шелковых плетеных с золотом и с кистми, цена рубль. От труб 8 снуров шелковых с кистми; цена 16 алт. 4 д. 893 . Трунцал, Струнцал |
| Терлик – одежда похожая на узкий кафтан, только с перехватом, с короткими петлями и с короткими же рукавами, которые были почти без сборок. У шеи, вдоль пол, по подолу и у рукавов терлики по большей части обшивались серебряным или золотым газом, жемчугом и каменьями 854 . – У Татар до сих пор терликом называется нижняя одежда, которую они носят под халатом. У Монголов, по словам ламы Галсан Гомбоева, тэрлик означает халат, верхнюю одежду. Слово это известно и Персиянам: по замечанию П. И. Лерха, Перс. тирлик или тирлûк и дирлик или дирлûк означает платье с короткими рукавами и спереди открытое (по словарю Бургани Катии: ). Терлики шились из бархата, камки, сукна – на подкладке и на меху. В духовной граммате князя Михаила Андреевича Верейского (1486 г.) значится «терлик камка голуба, с пугвицами» 855 . На свадьбе царя Алексея Михайловича с Мариею Ильичною (в 1648 г.), при шествии невесты из своих хоромов в Грановитую Палату, «перед государынею шли свечники, коровайники и фонарники, … а на них были терлики золотые, на соболях, и шапки черныя лисьи, горлатныя, да кушаки подпоясаны золотными; а даны им те терлики с казеннаго двора, а шапки и кушаки были свои; и ходили они в терликах подпоясаны кушаками по три дни и за столы сажались в терликах» 856 . У Бориса Федоровича были: «терлик бархат червчат венедицкой, двоеморх. – Терлик Руской камки стравинская, на синей земле шолк рудожолт да лазорев да зелен да ал; подложен тафтою зеленою». – В возничей рухляди «терлик возничей, на черевах на лисьих, бархат бурской шолк червчат да жолт. – 2 терлика суконных: один зелен, а другой вишнев, на хрептех на заичьих» 857 . Тесак Тесак – оружие пешего воина, короткий, широкий меч 858 ; по этому и все его части назывались так же, как у сего последнего; различие между ними было только в том, что тесак имел, вместо двух, одно лезвие 859 . В Оружейной Палате хранится тесак, сделанный по повелению царя Михаила Федоровича, мастером Нилом Просвитом: тесак этот булатный, прорезной, превосходной работы, с золотою насечкою и золотою же подписью на обеих сторонах полосы: «Sy tesak sdeelan poweleniem gossudara tzaira i welikobo knesa Michaila Feodorowitcha vsea Rrusyi v paetoie leeto gossudarstwa maesetz … Po prikasu kraitschebo y oruschnitschebo Michaila Michailowitscha Saltikowa, deelal master Nial Proswit 860 . Тесмяк, Тесма |
| Блюментрост, впрочем, недолго пользовался своим новым званием куратора, потому что умер в марте того же 1755 года. Директором университета был назначен коллежский советник Алексей Аргамаков. Мы видели, что Аргамаков был назначен также членом в комиссию об Уложении и ему поручено составить проект устройства Оружейной палаты. Он поспешил в начале же 1755 года представить этот проект, который делает ему честь и может объяснить, почему его назначили директором университета. По мнению Аргамакова, освященные вещи, хранившиеся в палате, – короны, скипетры, державы – должны быть положены в лучшем порядке, также курьезные вещи древних работ и многим числом посуды серебряной и пребогатым конским и оружейным прибором могут составить славную галерею. Для этого надобно выстроить особое здание и разложить вещи с украшением в надлежащем порядке; сделать новую опись по расположению вещей в этой новой галерее с выставлением цены и с объяснением значения каждой вещи; с лучших вещей снять рисунки и каталог этот напечатать на русском и на других иностранных языках, «дабы столь богатые и курьезные вещи, которые приносят славу империи, не преданы были забвению». Один день в неделю назначить для публики, которая обозревает палату в присутствии члена. Сенат приказал архитектору составить план и смету нового здания палаты. Но план Аргамакова очень нескоро осуществился во всех частях. Относительно средств специального образования нашли нужным сделать преобразование в морских школах. Со времен Петра Великого в Адмиралтейском ведомстве находились две морские академии – Петербургская и Московская (на Сухаревой башне). В 1750 году Адмиралтейская коллегия донесла Сенату, что в 1731 году по доношении адмирала Сиверса Сенат приказал в Навигацкой школе содержать учеников: в Москве 100, Петербурге 150, итого 250 человек; но по каким побуждениям адмирал Сивере без согласия с коллегиею подал доношение, этого коллегия показать не может. Хотя комплект был положен с большим сокращением числа учеников, однако и положенного числа никогда налицо не имелось за неприсылкою учеников из недорослей и дворянских детей, тогда как содержание флота в должном состоянии с хорошими офицерами зависит единственно от хорошего состояния Академии, ибо ученики берутся в гардемарины, из гардемаринов возводятся в мичманы и по порядку в другие чины, а из того малого числа учеников флотов и артиллерийского корпуса комплектовать некем. |
| Палица=Ослоп. Пансырь, Панцырь Пансырь или Панцырь – (Греч. πανσιδριον) кольчатый доспех в виде кафтана, простиравшийся до колен и выше, с рукавами по запястье или по локот. Пансыри делались с ожерельем и без ожерелья, с прорехами или разрезами и без прорех; на груди, спине и по подолу украшались мишенями или опушались медью. Края подола у панцыря, как и у кольчуги, назывались подзором. В описях значатся пансыри: узловатой, хрещатой, вострогвоздь, коропчетой, плоскогвоздь, тонкое кольцо на гвоздь, пансыри – Черкасские, Немецкие, Московские 571 . По замечанию Висковатова, из сохранившихся доныне древних Русских доспехов пансыри попадаются всего чаще. «В Московской Оружейной Палате, – говорит он, – имеется панцырь весь серебряный, с богатыми украшениями из каменьев в золотой оправе» 572 . В приходной книге 167 года записан: «панцырь серебрян, а по осмотру медной посеребрен, плащи медные золочены, с каменьи достоканы да виниски; около опушка бархатом червчатым; подложен миткалями; цена дватцать рублев». Паперсть Паперсть – тесьма или ремень у узды на нижней части конской груди. Паперсти украшались плащами, переченками, оковами, гвоздьем. Были паперсти Турские, Полоцкого дела, Литовские, Крымские. «Узда Турская и паперсть и похви по тесме по шолковой; оковы серебряные золочены с красками; а на нем наузолники круглы, зернчаты, серебряны, с камешки; на паперсти плащь червчат, золочен; шолк жолт, голуб, чорн. – Узда и паперсть, и похви Литовское дело; наузолники и плащики, пряжки серебряны, золочены; а на наузолникех по 5-ти камешков по тесме, тясма шолк червчат с серебром, ткана в крушки. – Узда и паперсть, и похви Крымская, оковы медяны, золочены цареным золотом» 573 . – «Паперсть, набор серебряной с бирюзами, на ремне, у ней в кругу в средине сердолик, круг его бирюзы; цена 2 руб.» 574 . Парча. См. Зарбаф. Пахви, Похви Пахви, Похви – ремень или тесьма с петлею на конце, в которую продевался хвост лошади, а другой конец прикреплялся к средине задней седельной луки. Они иногда вышивались золотом и серебром; украшались металлическими переченками и плащиками. Упоминаются похви Крымского, Литовского и Полотского дела 575 . См. Паперсть. – «Узда с пахви, набор серебряной дощатой, золочен по ремню; цена 5 руб. – Узда с пахви, набор бубенчатой. серебряной, на пахвях круг черневой» 576 . Пелепелы. Перепелы, Переперы |
| И «смертоносная язва» сделалась сразу каким-то жутким мистическим поветрием. Это был симптом апокалиптического ужаса и безнадежности: «смерть одна спасти нас может, смерть..». Выговская Пустынь была основана учениками Поморских морельщиков и зажигателей… Весь раскол в чувстве отчуждения и самозамыкания. Раскол ищет этой выключенности из истории и жизни. Он рвет связи, хочет оторваться. Всего менее это «старообрядчество» было хранением и воскрешением преданий. Это не был возврат к древности и полноте. Это был апокалиптический надрыв и прельщение, тяжелая духовная болезнь, одержимость... Раскольничий кругозор был узок… Это был русский донатизм. 11 И здесь уместно вспомнить слова блаженного Августина . Поле – мир, а не Африка. И жатва есть конец века, а не время Доната... Ager est enim mundus, non Africa, – messis finis saeculi, non tempus Donati (Adv. litt. Petiliani, III, 2, § 3)... 5. Иноземцы После смуты участие иноземцев в русской жизни становится все более чувствительным. «За годы Смуты они настолько распространились по Московскому государству, что стали знакомы каждому русскому» (Платонов). И речь идет не только о «мастеровых людях», или о ратных, и не только о купцах и торговых посредниках. Мы встречаем иноземцев и там, где всего меньше ожидали бы их встретить... В Оружейной палате, в сидение там боярина Б. М. Хитрово , мы находим «немецких» мастеров, работающих не только по парсунному, но и по иконному письму. И влияние западных гравюр в русской иконописи в середине века становится настолько сильным, что Никону уже силой приходилось отбирать эти нечестивые иконы «фряжского письма», – и отдавали их ему с явной неохотой, так поспели уже к ним привыкнуть и привязаться. Аввакум заодно с Никоном возмущался этими иконами, «неподобственными церковному преданию». Однако, живописцы не захотели отказаться от этой так полюбившейся им «фрязи» (ср. послание Иосифа изуграфа к Симону Ушакову); и в конце века целые храмы расписываются по «заморским кунштам» (срв. в Ярославле или в Вологде), – чаще всего по голландским гравюрам, напр., по таблицам из знаменитой лицевой Библии Пискатора («Theatrum Biblicum etc».), затрепанный экземпляр которой не редкость найти как-нибудь невзначай в груде сырья на колокольне какой-нибудь уездной церкви... |
| Прикладная функция. В этой функции мы бы выделили три аспекта. Первый касается писания самой иконы как произведения живописи, второй – изготовления появившихся позже окладов и других предметов, «окружающих» икону, третий – торговли иконами. 1. Без сомнения икона вызвала к жизни целую отрасль как высокого, так и прикладного искусства. Важным и самостоятельным ремеслом считался выбор и подготовка иконных досок; этим занимались древоделы. Особым ремеслом было и приготовление левкаса – иконного грунта. Его делали из порошка мела или алебастра и мездряного, осетрового или другого рыбьего клея. Важной и ответственной частью иконного ремесла считался перевод на левкас рисунка. Этим занимался знаменщик: он снимал прориси с древних икон, он делал рисунки для новых икон, он делал новые переводы со старых, обветшавших переводов или подлинников, он переводил рисунок на залевкашенную доску. Золочение считалось также отдельной и ответственной операцией и нередко этим занимались особые мастера. Конечно, ответственнейшей частью работы всегда оставалось само писание иконы. «Доличники» писали иконные горки, палаты, воды, деревца, а «личник» писал лики, обнаженные части рук и ног. Здесь было важно искусство приготовления красок. У иконописцев была своя детально разработанная терминология. В недавно изданной книге Н.А. Замятиной собрано и прокомментировано около 700 единиц специальной лексики иконописцев, из них различные обозначения красок составляют по нашим подсчетам около 180 единиц. Особой и ответственной операцией было олифление иконы. 3 йВарить олифу считалось также ответственным делом. Каждый мастер имел свои секреты. Известно, что Симон Ушаков, уже будучи главой Иконописной мастерской в Оружейной палате взял на себя эту обязанность, составив свои рецепты, но, правда, скоро от этого отказался. 2. Икона дала мощный толчок для развития многих видов прикладного искусства, которые «обслуживали» икону. Появление иконостаса стало стимулом для развития искусства деревянной резьбы. Пятирядные русские иконостасы (конец XIV – начало XV веков) дали толчок для появления резьбы, все более богатой и усложненной по своему характеру и рисунку, вплоть до того, что резьба иконостасов со временем стала «подавлять» иконопись. |
| советнику Безобразову, стат. советнику Юшкову, коллежскому асессору Ляпунову, десьянс-академии профессору Штрубе и магистратскому бургомистру Вихляеву; иметь им рассуждение о подлежащих делах до Юстиц – и Вотчинной коллегии, до Судного и Сыскного приказов и до порядочного произвождения в судах магистратских и ежели из того что касаться будет к духовенству, тогда к общему положению требовать от Синода духовных персон, прочим же коллегиям и канцеляриям иметь рассуждение по тем одним делам, которые до тех касаются, изыскивая, отчего по обстоятельствам нынешнего времени в течение оных происходит продолжение, и обо всем том с ясным описанием довольных резонов сочинить на всякую материю один указ. Генерал-майору Степану Салтыкову да полковникам князю Григорию Мещерскому и Степану Языкову иметь рассуждение как по делам, касающимся Военной коллегии, так о козаках, калмыках и о всех легких войсках: о делах же прочих коллегий и канцелярий сочинить о разных материях пункты: по Провиантской канцелярии полковнику Луке Волкову, по комиссариату тайному советнику Кисловскому, по Кадетскому корпусу полковнику Алексею Мельгунову, по Артиллерии подполковнику Корнилию Бороздину, по Инженерной канцелярии подполковнику Ельчанинову, по Ревизион-коллегии коллежскому советнику Ивану Горчакову, по Камер-коллегии вице-президенту Козьмину, по Статс-конторе коллеж. советнику князю Егору Амилахорову, по Корчемной канцелярии коллеж. советнику Алексею Федорову, по Соляной главной конторе коллеж. советнику Алексею Сергееву, по Вальдмейстерской статскому советнику Макару Баракову, по Канцелярии от строений коллеж. советнику Дмитрию Лобкову, по мастерской и Оружейной палате коллеж. советнику Алексею Аргамакову, по Камер-коллегии коллеж. советнику Сергею Меженинову, по Берг-коллегии коллеж. советнику Никифору Клеопину, по Мануфактур-коллегии вице-президенту Геннингеру, по Монетной канцелярии стат. советнику Василью Неронову, по конторе Потешной коллеж. асессору Дмитрию Ладыгину, по полиции коллеж. советнику Ивану Козлову, по Ямской канцелярии коллеж. |
|
|
