| Ибо в эту святую Вечерю Господь Иисус Христос совершил одно из важнейших дел Своих – Он омыл ноги ученикам Своим, Он установил Таинство Святого Причащения и впервые Сам совершил это Таинство, впервые причастил учеников Своих. Явил Господь делом Своё величайшее смирение, омыв пыльные ноги ученикам Своим. Ученики Его были поражены – как это наш великий Учитель, наш Господь будет омывать нам ноги! Они были так поражены, что молчали. И молча, с трепетом они протянули ноги Свои Господу Иисусу Христу для омовения. Один только пламенный Пётр не стерпел: как! Мой Учитель, мой Господь Иисус Христос будет мне омывать ноги! Нет, Господь, Не омоешь ног моих. А Господь ответил: что Я делаю, ты не понимаешь теперь, а после поймёшь. Нет, Господи, – возражал Пётр, – вовек не омоешь ног моих. Если не омою ног твоих, части не будешь иметь со Мной, – настаивал Господь. Услышав эти слова, св. Петр содрогнулся: Господи! не только ноги мои, но и руки мои омой, и голову мою, – только не лишай меня части Твоей. А Господь ответил: чистому ничего больше не надо омывать. И окончив это дивное, таинственное и великое деяние Своё, Господь Иисус Христос сказал: вот Я, Господь и Учитель ваш, подал вам пример того, как и вам надлежит поступать. Если Я, Господь ваш, омыл ноги ваши, то и вы должны друг другу делать тоже. Как поразительно это деяние Господне, каким волнением наполняет оно душу нашу! Как это Господь такое необычайное дело сотворил, когда это бывало на свете, чтобы великий властелин омыл ноги рабам своим? Но Господь во всём поступал так, как никто из людей не поступает, Господь обо всём говорил так, как никто из людей не говорит. Ко всякому слову Его должны мы прислушиваться с величайшим трепетом и вниманием и вникать в святой смысл слов Господних. Вникнем же в слова, которые Господь сказал св. Петру: «Если не омою ног твоих, не будешь иметь части со Мной». Что это значит? Как это так? Почему же св. Петр не имел бы части со Христом, если бы Он не омыл ноги его? Потому что он не понимал всего величия этого дела Господня и, не понимая, посмел противоречить Ему. |
| Казалось бы, это омовение было ни к чему: им уже достаточно было преподано самых возвышенных уроков и показано великих чудес. Господь воскресил праведного Лазаря, Господь вошел в Иерусалим, и ученики, как и весь народ, слышали голос Небесного Бога Отца, подобный грому, сказавший о Сыне: И прославил и еще прославлю ( Ин. 12, 28 ). Но, оказывается, нужен был еще и такой урок, в виде странного поступка – омовения ног Своим ученикам. Спаситель хотел не только учить апостолов смирению, но и показать им пример истинного смирения, чтобы этот пример жил в их сердцах, чтобы они всегда помнили, как Сын Божий – их Творец – умыл ноги своему падшему творению. Когда же умыл им ноги и надел одежду Свою, то, возлегши опять, сказал им: знаете ли, что Я сделал вам? Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я точно то (по-славянски: есмь бо. – Схиигум. А.). Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам ( Ин. 13, 12–15 ). Обряд омовения ног, о котором здесь идет речь, у древних христиан был очень распространен. Он совершался также и в некоторых древних монастырях, например в палестинских обителях. Иоанн Кассиан Римлянин рассказывает, что в этих обителях братия делилась на две «чреды»: одни несли послушания, а другие пребывали в молитве. Когда заканчивалась седмица, те братья, которые несли послушания, умывали ноги тем, которые молились, после чего они менялись местами: молившиеся вступали в свою череду служения, а остальные пребывали в молитве. И так братья смирялись друг перед другом. Вам, конечно, известно, что обряд омовения ног совершается и сейчас: в Иерусалиме в Великий четверг патриарх умывает ноги митрополитам, епископам и архимандритам в воспоминание омовения Спасителем ног ученикам. После этого воспоминаются молитва Господа в Гефсиманском саду, сон учеников и предательство Иуды. Иногда этот обряд в Великий четверг в сокращенном виде совершается и некоторыми русскими православными архиереями. |
| Мотив вознесения на крест присутствует в том же Евангелии почти с самого начала. В беседе с Никодимом Иисус предсказывает: «И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» ( Ин. 3:14–15 ). Этот же мотив звучит в словах, произнесенных за шесть дней до последней Пасхи: «И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе». Приводя эти слова, Евангелист поясняет: «Сие говорил Он, давая разуметь, какою смертью Он умрет» ( Ин. 12:32–33 ). «Возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их» В греческом оригинале первая фраза первого сегмента необычна по своей сложной грамматической конструкции. Авторам Синодального перевода понадобилось добавить несколько дополнительных слов, чтобы прояснить ее смысл. В греческом оригинале отсутствуют слова «явил делом, что...», и фраза в буквальном переводе звучит так: «Перед праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их». Иоанн Златоуст обращает внимание на необычную конструкцию фразы «возлюбив, до конца возлюбил». Он толкует ее как указание на особенно сильную любовь Иисуса к Своим ученикам. Вставка, сделанная авторами Синодального перевода, сводит проявление любви Иисуса к ученикам исключительно к событию омовения ног. Между тем, эта фраза может быть понята шире – как вводящая во всю историю Страстей. То, что Иисус «до конца возлюбил» Своих учеников, проявилось не только в омовении ног, но и в последующей беседе с учениками, а в особенности – в страданиях и смерти Иисуса. «Относится ли проявление любви только к омовению ног, которое следует сразу же, или к смерти Иисуса на кресте?», спрашивает исследователь. И отвечает: «Безусловно, оно относится прежде всего ко второму, не исключая и первого». Омовение ног становится, согласно Евангелию от Иоанна, прелюдией ко всей истории Страстей, в которой наивысшим образом была явлена любовь Иисуса к «Своим сущим в мире». По словам Кирилла Александрийского , вочеловечение Слова Божьего «еще не указывало бы на то, что Он до конца возлюбил, если бы не захотел пожертвовать Своею жизнью за всех». Но Он «возлюбил до конца, не отказавшись подвергнуться и этому, хотя и предвидя, что пострадает, ибо не было неведомо Спасителю Его страданье. Итак, говорит, имея возможность избежать неистовства иудеев и нечестия распинателей, Он явил совершеннейшую любовь к Своим, сущим в мире, ибо отнюдь не отказался положить за них жизнь Свою». |
| Начало диалога напоминает диалог между Иисусом и Иоанном Крестителем, когда Иисус пришел на Иордан креститься от него, «Иоанн же удерживал Его и говорил: мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне? Но Иисус сказал ему в ответ: оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду» ( Мф. 3:14–15 ). И в том, и в другом случае слово «теперь» (ρτι) указывает на то, что совершается в конкретный момент времени на земле, но имеет значение для будущего. Как в том случае Иисус добровольно подклонил голову под руку того, кто был меньше его, так и сейчас Он склоняется к ногам меньшего. Петра, между тем, увещание Иисуса не убеждает, и Он выражает решительный протест: «не умоешь ног моих вовек». Здесь уже и Иисус меняет тон: «если не умою тебя, не имеешь части со Мною». Словом «часть» передано греческое μρος, используемое в Септуагинте в значении «наследия» (для передачи еврейского eleq). Эти слова следует понимать в общем контексте того, что происходило. Омовение ног, – действие, в котором Иисус исполнил служение раба, – было символическим и пророческим указанием на распятие, в котором Иисус был явлен как Тот, Кто «уничижил Себя Самого, приняв образ раба» и Кто «смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» ( Флп. 2:7–8 ). Распятие Иисуса будет иметь для Его учеников искупительный и очистительный смысл, прообразом которого было очищение водой при омовении ног. Слова Иисуса означали, что без этого очищения, которое будет даровано им через смерть Спасителя, Петр не сможет участвовать в вечной жизни. Услышав эти слова, пылкий и пламенный Петр тотчас меняет свое утверждение на противоположное: «не только ноги мои, но и руки и голову». «Горяч в сопротивлении, но еще горячее в изъявлении согласия; а то и другое – от любви», – отмечает толкователь. Можно предположить, что ученики продолжали возлежать вокруг стола, когда Иисус обходил их с блюдом для омовения ног, и что Иисус начал с младших и закончил Петром – старшим среди двенадцати. Иуда-предатель был среди тех, кому Иисус омыл ноги, и вероятно, это произошло до того, как Он подошел к Петру (Златоуст полагает, «что Христос прежде умыл ноги предателю, а потом приступил к Петру»). |
| «Перед праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их». Иоанн Златоуст обращает внимание на необычную конструкцию фразы «возлюбив, до конца возлюбил». Он толкует ее как указание на особенно сильную любовь Иисуса к Своим ученикам. 180 Вставка, сделанная авторами Синодального перевода, сводит проявление любви Иисуса к ученикам исключительно к событию омовения ног. Между тем эта фраза может быть понята шире – как вводящая во всю историю Страстей. 181 То, что Иисус «до конца возлюбил» Своих учеников, проявилось не только в омовении ног, но и в последующей беседе с учениками, а в особенности – в страданиях и смерти Иисуса. «Относится ли проявление любви только к омовению ног, которое следует сразу же, или к смерти Иисуса на кресте?» – спрашивает исследователь. И отвечает: «Безусловно, оно относится прежде всего ко второму, не исключая и первого». 182 Омовение ног становится, согласно Евангелию от Иоанна, прелюдией ко всей истории Страстей, в которой наивысшим образом была явлена любовь Иисуса к «Своим сущим в мире». По словам Кирилла Александрийского , вочеловечение Слова Божия «еще не указывало бы на то, что Он до конца возлюбил, если бы не захотел пожертвовать Своею жизнью за всех». Но Он «возлюбил до конца, не отказавшись подвергнуться и этому, хотя и предвидя, что пострадает, ибо не было неведомо Спасителю Его страдание. Итак, говорит, имея возможность избежать неистовства иудеев и нечестия распинателей, Он явил совершеннейшую любовь к Своим, сущим в мире, ибо отнюдь не отказался положить за них жизнь Свою». 183 Выражение зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, отсылает к нескольким упоминаниям о «часе» в четвертом Евангелии, начиная с брака в Кане Галилейской ( Ин.2:4 : что Мне и Тебе, Жено? еще не пришел час Мой), включая повествования о пребывании Иисуса в Иерусалиме ( Ин.7:30 : и искали схватить Его, но никто не наложил на Него руки, потому что еще не пришел час Его; Ин.8:20 : и никто не взял Его, потому что еще не пришел час Его) и кончая прямым указанием Иисуса в беседе с иудеями о том, что час настал ( Ин.12:23 ) пришел час прославиться Сыну Человеческому). К этому часу – унижения и славы, поражения и победы, смерти и воскресения – Иисус шел с самого начала Своего земного служения. |
| Петра между тем увещание Иисуса не убеждает, и Он выражает решительный протест: «не умоешь ног моих вовек». Здесь уже и Иисус меняет тон: «если не умою тебя, не имеешь части со Мною». Словом «часть» передано греческое μρος, используемое в Септуагинте в значении «наследие» (для передачи еврейского heleq) 110 . Эти слова следует понимать в общем контексте того, что происходило. Омовение ног – действие, в котором Иисус исполнил служение раба, – было символическим и пророческим указанием на распятие, в котором Иисус был явлен как Тот, Кто «уничижил Себя Самого, приняв образ раба» и Кто «смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» ( Флп. 2:7–8 ). Распятие Иисуса будет иметь для Его учеников искупительный и очистительный смысл, прообразом которого было очищение водой при омовении ног. Слова Иисуса означали, что без этого очищения, которое будет даровано им через смерть Спасителя, Петр не сможет участвовать в вечной жизни 111 . Услышав эти слова, пылкий и пламенный Петр тотчас меняет свое утверждение на противоположное: «не только ноги мои, но и руки и голову». «Горяч в сопротивлении, но еще горячее в изъявлении согласия; а то и другое – от любви», – отмечает толкователь 112 . Можно предположить, что ученики продолжали возлежать вокруг стола, когда Иисус обходил их с сосудом для омовения ног, и что Иисус начал с младших и закончил Петром – старшим среди двенадцати. Иуда-предатель был среди тех, кому Иисус омыл ноги, и, вероятно, это произошло до того, как Он подошел к Петру. Иоанн Златоуст полагал, что «Христос прежде умыл ноги предателю, а потом приступил к Петру» 113 . Отметим, что противопоставление Петра и Иуды – характерная особенность Евангелия от Иоанна. После беседы о небесном хлебе, когда Иисус спросил учеников, не хотят ли они отойти, и Петр ответил от лица всех учеников, Иисус сказал: «Не двенадцать ли вас избрал Я? но один из вас диавол». Как отмечает Евангелист, «это говорил Он об Иуде Симонове Искариоте, ибо сей хотел предать Его, будучи один из двенадцати» ( Ин. 6:70–71 ). Иисус уже тогда говорил ученикам, что среди них есть «некоторые неверующие», ибо Он «от начала знал, кто суть неверующие и кто предаст Его» ( Ин. 6:64 ). Теперь, когда пришел Его «час», это неверие должно быть явлено, и Иисус знает об этом. И в очередной раз делает намек на предателя: «и вы чисты, но не все». |
| “Греческое слово Параклит на латинском языке означает Ходатая или Утешителя. Ходатаем Он называется потому, что ходатайствует перед правосудием Отца по делу согрешающих. Утешителем же называется Тот же Дух потому, что, приготовляя надежду прощения плачущим о содеянии греха, Он облегчает душу от терзания скорби” . Paraklhtos — слово мужского рода, в противоположность среднему роду pneuma. Barrett предположил, что использование термина parakletos " имеет целью перевести Дух из сферы абстрактной, безличной силы в то, что свойственно индивидуальности " . Однако, стоит заметить, что Святой Дух упоминается как “Он” даже в местах с употреблением pneuma , и личные свойства parakletos — такие же, как у pneuma . Так что вряд ли стоит противопоставлять эти два термина, хотя здесь и может иметься некоторая разработка понятий и мысли. Епископ Кассиан видит пневматологический контекст Прощальной беседы начиная с эпизода омовения ног ученикам. Образ воды здесь, по его мнению, “мог быть нужен евангелисту как символическая исходная точка для учения о Святом Духе” . Однако, хотя вода и выступает образом Духа у ап. Иоанна, было бы странным видеть в каждом упоминании воды указание на Духа Святого: Иисус превращает воду в вино, Пилат умывает руки перед иудеями, из прободенного ребра Христа истекает вода и т.д., посему мы сочтем за лучшее довольствоваться тем объяснением омовения ног, какое предоставил Сам Господь: Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам (Ин 13:15). И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины, Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и в вас будет (Ин 14:16-17) Дух назван иным Утешителем в том контексте, что Иисус является первым (в 1Ин 2:1, где Иисус также именуется parakletos), что указывает на то, что Дух продолжает дело Иисуса, будучи неразрывно связанным с Ним. Златоуст толкует: “иного, то есть, такого же, как Я” . Эта фраза не отрицает того, что Дух уже представлен в мире, — Он уже “с Вами” пребывает, но “в Вас” будет только после исполнения дела Сына, открывающего дверь Пятидесятнице — грядущему излиянию Духа Святого новым образом для обитания в уврачеванном человеческом естестве. Златоуст изъясняет выражение мир не видит Его как указание на иной образ явления Духа в мире, отличный от Христа, — Слова, ставшего плотью. Также толкует эти слова прп. Ефрем Сирин. |
| В догматическом отношении наибольшую важность для учения о Духе у апостола Иоанна представляет Прощальная беседа Господа. Только в Прощальной беседе термин Утешитель ( используется евангелистом Иоанном применительно к Духу. “Греческое слово Параклит на латинском языке означает Ходатая или Утешителя. Ходатаем Он называется потому, что ходатайствует перед правосудием Отца по делу согрешающих. Утешителем же называется Тот же Дух потому, что, приготовляя надежду прощения плачущим о содеянии греха, Он облегчает душу от терзания скорби” 40 . — слово мужского рода, в противоположность среднему роду рпеата. Барретт предположил, что использование термина “имеет целью перевести Дух из сферы абстрактной, безличной силы в то, что свойственно индивидуальности” 41 . Однако стоит заметить, что Святой Дух упоминается как Он даже в местах с употреблением рпеата, и личные свойства — такие же, как у рпеата. Так что вряд ли стоит противопоставлять эти два термина, хотя здесь и может иметься некоторая разработка понятий и мысли. Владыка Кассиан видит пневматологический контекст Прощальной беседы начиная с эпизода омовения ног ученикам. Образ воды здесь, по его мнению, “мог быть нужен Евангелисту как символическая исходная точка для учения о Святом Духе” 42 . Однако хотя вода и выступает образом Духа у апостола Иоанна, было бы странно видеть в каждом упоминании воды указание на Духа Святого: Иисус превращает воду в вино, Пилат умывает руки перед иудеями, из прободенного ребра Христа истекает вода и т. д., посему мы сочтем за лучшее довольствоваться тем объяснением омовения ног, какое предоставил Сам Господь: Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам (Ин 13:15). И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины, Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и в вас будет (Ин 14:16–17). Дух назван другим Утешителем в том контексте, что Иисус является Первым (в 1 Ин 2:1, где Иисус также именуется что указывает на то, что Дух продолжает дело Иисуса, будучи неразрывно связанным с Ним. Златоуст толкует: “иного, то есть такого же, как Я” 43 . |
| Далее в Евангелии содержатся слова: «и начат умывати ноги учеником и отирати лентием, имже бе препоясан»; в этот момент Патриарх поливает водой на ноги священников и вытирает их лентионом, которым он, как и Спаситель на Тайной вечери, опоясывается. Когда же Патриарх доходит до старшего из священников, диакон читает следующий отрывок: «прииде же к Симону Петру и глагола ему той», после чего старший священник говорит Патриарху слова апостола Петра: «Господи, Ты ли мои умыеши нозе?», на что Патриарх отвечает ему словами Спасителя: «Еже Аз творю ты не веси ныне, разумееши же по сих». Старший священник отвечает: «Не умыеши ноги моей во век» и получает ответ от Патриарха: «аще не умыю тебе, не имаши части со Мною». В ответ на эти слова священник указует на свои руки и голову, говоря: «Господи, не нозе мой токмо, но и руце и главу», после чего Патриарх говорит: «измовенный не требует токмо нозе умыти, есть бо весь чист и вы чисти есте, но не вси» и умывает ноги старшему священнику. После омовения Патриарх и священники садятся на свои места, Предстоятель облачается в священные одежды и читает отрывок из Евангелия, в котором Спаситель объясняет Своим ученикам смысл сотворенного умовения. Затем Патриарх читает заключительную молитву, после чего совершается отпуст Литургии. Чин умовения ног — справка Евангельским основанием чина умовения ног, совершаемого в Великий четверг, служит рассказ апостола Иоанна Богослова о том, как Господь Иисус Христос «встал с вечери, снял с Себя верхнюю одежду и, взяв полотенце, препоясался. Потом влил воды в умывальницу и начал умывать ноги ученикам и отирать полотенцем, которым был препоясан». На просьбу апостола Петра, сначала возразившему Христу: «Господи! Тебе ли умывать мои ноги?», а затем, после ответа Господа, воскликнувшему: «Господи! не только ноги мои, но и руки и голову», Иисус ответил «Омытому нужно только ноги умыть, потому что чист весь; и вы чисты, но не все». Закончив умовение, Христос преподал ученикам урок смирения и засвидетельствовал о предстоящем предательстве (Ин 13. 2-20). |
| «Если бы Он был пророк» – точнее: «этот ( οτος; выражение некоторого пренебрежения, которое почувствовал в своем сердце Симон) если бы был пророком», за которого я и другие было приняли Его. «Ибо она» – лучше: «что она грешница». Замечательно, что даже фарисей здесь признает Христа свободным от малейшего подозрения в каком-нибудь грехе. Христос настолько свят, что к Нему не должно приближаться никакое грешное существо. Лк.7:40 . Обратившись к нему, Иисус сказал: Симон! Я имею нечто сказать тебе. Он говорит: скажи, Учитель. Лк.7:41 . Иисус сказал: у одного заимодавца было два должника: один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят, Лк.7:42 . но как они не имели чем заплатить, он простил обоим. Скажи же, который из них более возлюбит его? Лк.7:43 . Симон отвечал: думаю, тот, которому более простил. Он сказал ему: правильно ты рассудил. Христос узнал мысли фарисея и показал ему это, обратившись к нему с вопросом. Вопрос Свой, – какой из двух должников будет больше любить простившего обоим долг заимодавца, – тот ли, который был должен 500 динариев (около 100 рублей 10 ), или тот, кто должен был десять раз меньше, Христос облекает в форму притчи или же высказывает просто как пояснительный пример для Своей мысли. Симон понимает смысл вопроса и, не задумываясь, отвечает на него. Лк.7:44 . И, обратившись к женщине, сказал Симону: видишь ли ты эту женщину? Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал, а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отерла; Лк.7:45 . ты целования Мне не дал, а она, с тех пор как Я пришел, не перестает целовать у Меня ноги; Лк.7:46 . ты головы Мне маслом не помазал, а она миром помазала Мне ноги. Христос тогда противопоставляет поведение Симона и жены-грешницы в отношении к Нему. Фарисей хотя и пригласил Христа к себе на пир, но не оказал при этом Ему ни знака гостеприимства (омовение ног – Быт.18:4 ), ни знака любви (целование – Быт.33:4 ), ни знака особого почтения (помазание головы маслом – Руфь.3:3 ; Пс.22:5 ). «Я пришел в дом твой». Здесь сила мысли в слове «твой». «Ты» Меня позвал к себе, – говорит Христос Симону, – и, однако, не оказал Мне, как гостю, особых знаков почета. Симон, вероятно, боялся этими знаками почета подать другим фарисеям повод думать, что он уже вполне уверовал во Христа как в Мессию, потому-то отношение его ко Христу какое-то неопределенное. Притом эти знаки почтения не были, собственно говоря, обязательны, – даже и омовение ног, которое предлагалось только людям, пришедшим в дом прямо из путешествия. Ср. Ин.13 , где изображается, что Господь встал Сам умывать ноги учеников, очевидно, еще не омытые перед вечерею. |
|
|
