| В монументальной живописи наиболее ранние фрески цикла с образами И. и А. известны в ц. Санта-Мария Антиква в Риме (сер. VIII в.), они сохранились в 2 сценах: «Отвержение даров» и «Рождество Богородицы». Пространное изложение протоевангельского цикла в IX в. представлено фресками каппадокийского храма, освященного во имя И. и А. в Кызылчукуре (850-860): «Отвержение даров», «Благовестие Иоакиму. Изучение Иоакимом книг 12 колен Израилевых», «Упреки служанки Анне», «Благовестие Анне», «Встреча Иоакима и Анны», «Зачатие Богородицы», «Рождество Богородицы», «Первые шаги Марии», «Введение во храм Богородицы». С кон. X в. сюжеты Жития Богородицы вошли в систему декоративной росписи визант. храмов. Наибольшее распространение получили сцены «Рождество Богородицы» и «Введение во храм»: в ц. Св. Софии в Охриде (40-е гг. XI в.) - обе сцены («Рождество Богородицы» не сохр.); в Сарыджа-килисе в Кепезе (Каппадокия) (сер. XI в.) - обе сцены и т. д. Включение в роспись истории родителей Богородицы и сцен Ее детства, как правило, было обусловлено посвящением храма Богородице (напр., цикл в нартексе посвященного Богородице кафоликона мон-ря Дафни, Греция, ок. 1100), а также освящением его престола во имя И. и А. (напр., придел И. и А. в соборе Св. Софии в Киеве, 40-е гг. XI в.). В соборе Мирожского мон-ря в Пскове (40-е гг. XII в.) в юго-зап. компартименте под хорами располагается один из самых подробных в монументальной живописи средневизант. периода циклов, состоящий из следующих сюжетов: «Отвержение даров», «Иоаким и Анна отпускают жертвенных агнцев», «Скорбь Иоакима и Анны», «Моление Анны», «Иоаким и Анна толкуют Книгу прор. Исаии», «Благовестие Анне», «Благовестие Иоакиму», «Встреча у Золотых ворот», «Праздничная трапеза Иоакима и Анны», «Рождество Богородицы. Купание Марии. Пеленание Марии», «Ласкание Марии», «Первые шаги Марии», «Введение во храм». К примерам пространного цикла поздневизант. периода относятся фрески ц. Богородицы Перивлепты (св. Климента) в Охриде (1294-1295) и мозаики кафоликона монастыря Хора (Кахрие-джами) в К-поле (ок. 1316-1321). Число сцен в цикле варьировалось, их состав мог быть обусловлен как желанием подробно проиллюстрировать апокрифический текст, так и необходимостью выявить литургико-богословскую значимость композиций в контексте росписи. Так, для ц. Спаса на Нередице (1199) были выбраны сцены, подчеркивающие жертвенную тематику росписи: «Отвержение даров Иоакима и Анны», «Возвращение Иоакима и Анны из храма», «Иоаким у стад своих» («Моление Иоакима»). Литургической значимостью цикла обусловлено размещение росписи в ряде рус. храмов XIV в.: в соборе Рождества Пресв. Богородицы Снетогорского монастыря во Пскове (см.: Лифшиц Л. И. Очерки истории живописи древнего Пскова: Сер. XIII - нач. XV в. М., 2004. С. 205) и в ц. Успения на Волотовом поле в Вел. Новгороде (1363) (см.: Царевская Т. Ю. Роспись ц. Феодора Стратилата на Ручью в Новгороде и ее место в искусстве Византии и Руси 2-й пол. XIV в. М., 2007. С. 128). |
| Богоматерь с Младенцем, с пророками. Икона. 1651 г. (?). Иконописец Эммануил Цанес (мон-рь вмц. Екатерины на Синае) Богоматерь с Младенцем, с пророками. Икона. 1651 г. (?). Иконописец Эммануил Цанес (мон-рь вмц. Екатерины на Синае) «Иаков и Ревекка у источника». Эта сцена встречается в памятниках раннехрист. искусства, гл. обр. на резных саркофагах (напр., фрагмент саркофага из рим. катакомб Сан-Каллисто, IV в.) или на миниатюрах из визант. Октатевхов. Позднее воспринималась как сцена, прообразующая встречу Христа и самарянки. «Борьба Иакова с ангелом». В раннехрист. памятниках обе стоящие фигуры изображались в профиль, обхватившими друг друга за плечи, воспроизводили т. о. античные композиции борьбы (липсанотека (реликварий из слоновой кости), 360-370, музей Санта-Джулия, Брешиа; «Венский Генезис» (Vindob. Theol. gr. 31. Fol. 12)). Иногда тела могли перекрещиваться. В памятниках визант. времени ангел может изображаться гораздо более крупным, нежели И. (Гомилии Григория Назианзина - Paris. gr. 510. Fol. 2r), чем подчеркивалось Божественное покровительство И. Эта композиция воспроизведена на бронзовых вратах (1076) в ц. арх. Михаила в Монте-Сант-Анджело, Апулия, Италия. На мозаиках Сицилии был использован др. вариант, когда И. приподнимает ангела над собой (мозаики Палатинской капеллы и собора в Монреале). «Благословение Ефрема и Манассии». Древнейший пример - в росписи синагоги в Дура-Европос, где эта сцена также сопоставлена со сценой «Иаков благословляет своих детей» (фигура И. не сохр.). К основным признакам этой композиции относится изображение И. со скрещенными на груди руками (росписи катакомб на Виа Латина, IV в., фрагмент саркофага из рим. катакомб Сан-Каллисто, IV в.). На миниатюре из «Венского Генезиса» (Vindob. Theol. gr. 31. Fol. 23) И. сидит прямо, перед ним - Ефрем и Манассия, слева - Иосиф. В визант. памятниках встречаются оба варианта - лежащий или сидящий И.- рельеф слоновой кости (Британский музей). Особый тип изображения И. представлен в композиции «Страшный Суд»: И. в облике седого старца в белых одеждах сидит рядом с праотцами Авраамом и Исааком в сцене «Лоно Авраамово» - с XV в. на рус., румын. и серб. фресках (напр., на фресках работы прп. Андрея Рублёва во владимирском Успенском соборе, 1408). С XVI-XVII вв.- на рус. иконах Вознесения Христова с клеймами в числе праотцов и пророков. Известны примеры включения иконы с образом И. в праотеческий ряд рус. высокого иконостаса с кон. XVI - нач. XVII в., напр. икона «Праотец Иаков» из Троицкой ц. Троице-Сергиева мон-ря в Свияжске (нач. XVII в., ГМИИ РТ, Казань). |
| Изображение М. М. есть и среди образов святых на Кийском кресте - частица его мощей была вложена в этот реликварий, созданный по заказу патриарха Никона в 1656 г. (находится в приделе Всех святых, в земле Русской просиявших, ц. прп. Сергия Радонежского в Крапивниках, Москва). Над мощевиком закреплена пластина с изображением полуфигуры преподобного, гравированной рус. мастером; у М. М. нетипичная округлая средней длины борода, условно разделенная на 2 части, правой рукой у груди двуперстно благословляет, в покровенной мантией левой держит свиток. Из московской ц. свт. Алексия, митр. Московского, на Глинищах (впервые упом. в 1625, каменный храм - 1657) происходит подписная икона работы иконописца Тихона Филатьева, датированная 1689 г. (ГТГ; Антонова, Мнёва. Каталог. Т. 2. Кат. 928. С. 426). Судя по размерам (174×72 см), очевидно, находилась вместе с др. иконами святых, соименных рус. государям (сохр. иконы: Спасителя на престоле с припадающими св. Иоанном Предтечей и ап. Петром - тезоименитыми святыми царей Иоанна и Петра Алексеевичей; св. Иоанна Предтечи - здесь, очевидно, святого Иоанна IV Грозного,- все письма Филатьева, ГТГ). Фронтальный ростовой образ преподобного помещен на пейзажном фоне с изображением холма с редкими деревьями, обозначающего гору, на которой подвизался святой. М. М.- седовласый старец с недлинной бородой, разделенной на конце надвое, правой рукой именословно благословляет, в левой - свиток с текстом в 13 строк. При возобновлении утраченного в пожаре иконного убранства ц. во имя М. М. в Вознесенском монастыре имп. Анна Иоанновна пожертвовала деньги на создание новой храмовой иконы преподобного, написанной в 1739 г., о чем сообщалось во вкладной надписи ( Скворцов. 1913. С. 151); в кон. XIX в. икона с такой надписью не была обнаружена ( Пшеничников. 1894. С. 83). Клевцова, опираясь на описи Вознесенского монастыря нач. XX в., уточняет, что в этот период храмовой считалась икона «греческих писем» (72×62,3 см), на к-рой М. М. был представлен молящимся перед иконой Божией Матери, «у коей на руке Превечный Младенец» ( Клевцова. 2006. С. 79); 2 иконы М. М. с единоличным изображением, обе в окладах, упоминаются как находившиеся в алтаре и в иконостасе (Там же). |
| По проектам Меленского в монастыре построили дом игумении (1818-1819) на месте сгоревших покоев к юго-востоку от Вознесенской ц., жилой корпус (по совр. нумерации 11), вначале задуманный как «новая трапезная», и гостиницу - в юго-западной части монастырского подворья у подножия горы. Жилой корпус спроектирован в 1824 г., но выстроен с изменениями в 1838-1839 гг. ( Дегтярьов, Крайня. 2011. С. 1696). Его часто называют «дом Чернышевой» по имени благодетельницы, пожертвовавшей средства на строительство. Наряду со старым домом игумении это одно из лучших сооружений гражданской архитектуры на территории мон-ря: 2-этажное здание, прямоугольное в плане, вытянутое с севера на юг, украшенное в северо-вост. части полукружием колоннады, поддерживающей портик. Выполненные в стиле классицизма строения обогатили новыми формами архитектурный ансамбль мон-ря. Дополнением стали 8-колонные ротонды над колодцами, деревянные на каменном фундаменте, симметрично размещенные Меленским в 20-х гг. XIX в. по обе стороны от зап. фасада Вознесенской ц. (не сохр.). В 1841-1844 гг. по проекту архит. П. И. Спарро в центре бывш. хозяйственного подворья был сооружен самый значительный по размерам в ансамбле К. м. Казанский храм в русско-визант. стиле, преобразивший юж. часть территории, т. н. черный двор. Между Вознесенской и Казанской церквами был разбит сквер. Кроме главного престола в церкви были освящены перенесенные из трапезной ц. престолы ап. Иоанна Богослова (северный) и св. мучеников Флора и Лавра (южный). В предалтарной части с правой стороны находилась монастырская ризница. Единственный купол Казанского храма размещен над его вост. частью. В 1906 г. епархиальный архит. Е. Ф. Ермаков составил проект замены деревянного купола железным и смету расходов на проведение этих работ. Обновленный верх церкви был выкрашен медянкой и декорирован золочеными звездами. В позднеклассицистических формах архит. Спарро был сооружен корпус 7 (1847), каменная ограда на Флоровской горе (кон. 40-х - нач. 50-х гг. |
| Прор. Анна. Роспись ц. св. Игнатия Богоносца в с. Путогине. 1899 г. Прор. Анна. Роспись ц. св. Игнатия Богоносца в с. Путогине. 1899 г. Своеобразным проявлением рус. стиля, основным образцом для которого служило убранство храма Христа Спасителя в Москве, можно считать живопись с усиленным декоративным началом в Никольской ц. (1835-1856; 1867-1869) в с. Боболи Малоярославецкого р-на. В росписях использованы приемы народного искусства, проявившиеся в необычно трактованной сцене на юж. стене юж. придела: 12 книжников в композиции «Суд Пилата и Каиафы» несут свитки с оригинальными надписями. Композиции храма Христа Спасителя служили также образцами для росписей Успенской ц. в дер. Кутьково (1850-1875) и ц. Рождества Христова в с. Борщёвка (1895) (обе в Ферзиковском р-не). Наиболее ярким и совершенным примером васнецовского направления стали росписи 1908 г. (ГА Калужской обл. Ф. 33. Оп. 1. Д. 2207. Л. 484) в ц. св. Игнатия Богоносца (1899) в дер. Путогино Мосальского р-на. Возможно, ансамбль выполнен столичными художниками, работавшими по заказу с.-петербургского купца И. Л. Тузова, известного издателя духовной лит-ры. Образцом послужили не только мотивы творчества В. М. Васнецова, но и росписи храма Христа Спасителя; был использован опыт изучения древнерус. иконописи (иконография сюжетов в лотках свода четверика - «Сошествие во ад»; «О Тебе радуется», не сохр.) и визант. искусства (в схематичном виде воспроизведены орнаментальные мотивы мозаик мавзолея Галлы Плацидии в Равенне, V в.). Общий сумрачный колорит живописи контрастирует с колоритом отдельных композиций, насыщенных светом и украшенных богатейшими орнаментами с золотыми и серебряными деталями. Простые варианты васнецовского направления представляют фрагменты росписей центрального объема ц. Параскевы Пятницы (1771) в с. Кумовском Бабынинского р-на (бывш. Перемышльский у.; согласно «метрике» на храм 1887 г., к этому времени его стены не были расписаны - см.: ИИМК РАН. Ф. P-III. Д. 2055). Лит.: Сарабьянов В. Д., Смирнова Э. С. История древнерус. живописи. М., 2007. С. 619-622. Ил. 586-588; Сарабьянов В. Д. Прообразовательные и ветхозаветные темы в росписях трапезной ц. Пафнутьево-Боровского мон-ря//Иконографические новации и традиция в рус. искусстве XVI в. М., 2008. С. 199-216. (Тр. ЦМиАР; 3); он же. Росписи сер. XVI в. в трапезной ц. Пафнутиева Боровского мон-ря//Царский храм: Благовещенский собор Моск. Кремля в истории рус. культуры/Сост.: И. А. Стерлигова, Л. А. Щенникова. М., 2008. С. 116-143; Лошкарёва Н. П. Святые свидетели вечности: Храмы и мон-ри г. Боровска. Калуга, 2010 2; Павлова А. О. Монументальная живопись кон. XVIII - нач. XX в. в Калужской обл. (по мат-лам экспедиций 2004-2007 гг.)//Памятники рус. архитектуры и монументального искусства XII-XX вв. М., 2010. Вып. 8. С. 358-566. |
| В местных документах часто упоминаются иконы Божией Матери: Владимирская, Казанская, Тихвинская, «Троеручица», Смоленская «Одигитрия», Ахтырская, Курская «Знамение», «Всех скорбящих Радость», «Утоли моя печали» и др., принадлежащие к московской традиции. Местное предание относит к эпохе Петра I прославление одной из наиболее почитаемых в Дмитровске чудотворных икон Божией Матери - Корсунской из ц. вмч. Димитрия Солунского в Дмитровске и иконы «Спас Нерукотворный» (вероятно, список иконы «Спас Романовский», происходившей из Домика Петра I в С.-Петербурге) из ц. вмч. Димитрия Солунского в с. Мореве Дмитровского у. Обе иконы легенда связывает с царскими подарками кн. Д. К. Кантемиру. В 1-й пол. XVIII в. для крупных храмов края работали мастера Оружейной палаты, московский иконописец Егор Грек в 40-х гг. XVIII в. выполнил список иконы «Богоматерь Иерусалимская» из Успенского собора Московского Кремля для иконостаса Христорождественской ц. в Болхове (этот список утрачен, сохр. его местные копии). Икона «Успение Пресв. Богородицы, Киево-Печерская». 1-я пол. XVIII в. (ц. Св. Троицы на Кладбище, Орёл). Фото: М. А. Комова Икона «Успение Пресв. Богородицы, Киево-Печерская». 1-я пол. XVIII в. (ц. Св. Троицы на Кладбище, Орёл). Фото: М. А. Комова Принято считать, что с присутствием в регионе старообрядцев связано сохранение «дониконовской» иконописной традиции. Об иконных собраниях орловских старообрядцев-беспоповцев, к-рые стали формироваться лишь во 2-й пол. XVIII в., в источниках много упоминаний ( Абакумов С. Н. Эволюция старообрядчества в Орловской губ. в кон. XVIII - нач. XX вв.: Канд. дис. Орёл, 2010). В частных и церковных собраниях сохранились уникальные деисусные чины 3 иконостасов (новгородский - 1542 г., ростовский - 1-й трети XVI в. и костромской - 1-й четв. XVIII в.) из моленной филипповца Радина в Орле ( Комова М. А. Иконы XVI-XVII вв. из старообрядческих моленных Орла//ИХМ. 2009. Т. 11. С. 392-401). Но особой роли в сохранении древней традиции в местном иконописании эти иконы, видимо, не играли, учитывая распространенность произведений старообрядцев-поповцев, получаемых через московских старообрядцев, с Выги. В то же время местные старообрядцы-поповцы, связанные с общиной на Ветке, покупая иконы на ярмарочных распродажах, получали в качестве образцов произведения «совмещенной» иконографии, что постепенно приблизило икону Ветки и Стародубья к «поздней» иконописной традиции и повлияло на ее развитие в Верхнеокском регионе. |
| по фрагменту надписи («Ге…»; сохр. верхняя часть головы); в юж. проеме - свт. Лазарь Кипрский (Четверодневный). Обе фигуры показаны в предстоянии кресту-никитириону (с надписями: IC XC, НИ КА), изображенному на противоположных склонах. Возможно, изображение Г. в новгородских храмах связано с тем, что он был небесным покровителем свт. Германа Новгородского (1078-1096). Среди памятников визант. круга, включающих в роспись образ Г.,- церкви св. Николая (Агиос-Николаос тис Стегис) близ Какопетрии (Кипр), нач. XI в.; св. Климента (Старого) в Охриде, 1378 г.; Пантанассы в Мистре, 1428 г., и др. В минейных циклах изображение Г. соседствует с образом свт. Епифания Кипрского, чья память приходится на тот же день (12 мая): в греко-груз. рукописи (РНБ. O. I. 58. Л. 113 об., XV в.); в настенных минологиях в церквах Успения Богородицы мон-ря Грачаница (Сербия, Косово и Метохия), ок. 1320 г.; св. Апостолов (св. Спаса), Печская Патриархия (Сербия, Косово и Метохия), 1561 г.; в гравированных Святцах (лист на май) работы Г. П. Тепчегорского , 1714 и 1722 гг., и работы И. К. Любецкого , 1730 г. Нередко, особенно на минейных иконах, под 12 мая изображен только свт. Епифаний. Образ Г. включен в роспись часовни во имя Всех святых в Рыбинске, выполненной в 2003 г. палехской иконописной мастерской «Лик»,- на сев. стене, рядом с прп. Кириллом Белозерским и блгв. кн. Олегом Брянским. Лит.: Евсеева. Афонская книга. С. 302; Mango C. Materials for the Study of the Mosaics of St. Sophia at Istanbul. Wash., 1962. P. 44; Jolivet-Le vy C. Les eglises byzantines de Cappadoce. P., 1991. P. 17, 105, 119, 213; Τσολακδης Χρ. Δ. Αγιολγιο τς Ορθοδοξας. Αθναι, 1997. Σ. 402; Лифшиц Л. И. , Сарабьянов В. Д. , Царевская Т. Ю. Монументальная живопись Вел. Новгорода: Кон. XI - 1-я четв. XII в. СПб., 2004. Разд. 2: [Описание живописи]. C. 62, 135, 351-358, 475-476. Э. В. Шевченко Рубрики: Ключевые слова: ГРИГОРИЙ I ВЕЛИКИЙ [Двоеслов] папа Римский, отец и учитель Церкви (ок. 540 - 604), свт. (пам. 12 марта; в совр. |
| Наконец, все выступы могут быть вписаны в восьмигранник внешних стен, как в баптистерии в Альбенге (обл. Лигурия, VI в.), отличающемся также глубоким вост. рукавом. 4. Юж. Италия. Ранняя христ. архитектура Юж. Италии изучена мало. Совсем немногие сооружения сохранились целиком, другие сильно перестроены, многие датировки гипотетичны. Очевидно, что уже и в рассматриваемый период она менее однородна, чем в др. частях И., и часто испытывала влияния как Рима и Сев. Италии, так и Сев. Африки и др. регионов Средиземноморья. Помимо композиций зданий это сказывалось и в активном использовании природного камня в качестве строительного материала, чем севернее, тем чаще применяли рим. кладку из кирпича и бетона. Экседра (кон. IV — нач. V в.) в базилике Сан-Джорджо-Маджоре в Неаполе Экседра (кон. IV — нач. V в.) в базилике Сан-Джорджо-Маджоре в Неаполе В комплексе собора Сан-Дженнаро в Неаполе в перестройке эпохи барокко сохранилась ц. Спасителя (ныне Санта-Реститута, посл. треть IV в.). Это 5-нефная базилика с весьма широким центральным нефом, что характерно для Сев. Африки. К ней примыкает квадратный в плане баптистерий Сан-Джованни-ин-Фонте (кон. IV в., перестроен ок. 465), в котором сохранился один из самых ранних вариантов купола над тромповым переходом. Редкой чертой крупных базилик Неаполя является апсида, прорезанная аркадами. В однонефной загородной ц. Сан-Дженнаро-фуори-ле-Мура (ок. 400) она открывается в близлежащие катакомбы. Неясно, какова была роль такой апсиды в городской базилике Сан-Джорджо-Маджоре (кон. IV - нач. V в., при перестройках только апсида и сохр.), чей 3-частный трансепт свидетельствовал о влиянии миланских образцов, а крупные импосты над капителями колонн - о влиянии греческих построек ( Krautheimer. 1986. P. 197). В ц. Сан-Джованни-Маджоре (324, ок. 550-560; сохр. только апсида) 4 арки апсиды выходили в продолжавший боковые нефы деамбулаторий. Любопытна композиция апсидной части (401-403, сохр. под названием ц. Сан-Джованни) т. н. Новой базилики в комплексе мартирия св. Феликса в Чимитиле близ Нолы, к востоку от Неаполя; здесь к основанию обширной алтарной апсиды примыкают 2 небольшие поперечные, образуя неправильный триконх. |
| А. А. Королёв Книжная миниатюра Миниатюра из Евангелия из Эхтернаха. Кон. VII – нач. VIII в. (Paris. lat. 9389. Fol. 76) Миниатюра из Евангелия из Эхтернаха. Кон. VII – нач. VIII в. (Paris. lat. 9389. Fol. 76) В начальной фазе ирл. книжная миниатюра развивается в отрыве от позднеантичной изобразительной традиции, и это является определяющим фактором ее дальнейшей эволюции. На фоне упадка изобразительности в эпоху раннего средневековья ирл. рукописи представляют собой необходимое звено в сложении художественного языка этой эпохи, свидетельствуя о существовании мощной самостоятельной, неантичной, изобразительной традиции, имеющей изначально нефигуративный, орнаментальный характер. В кон. VI в. ирландские писцы выработали особый тип письма, который получил название «островной». Это письмо развилось на основе рим. полуунциала с введением нек-рых элементов греч. букв. Такое написание букв делает легко узнаваемыми страницы ирл. кодекса. Интерес к греч. языку в среде ирл. монашества проявлялся, в частности, в том, что иногда лат. тексты записывались греч. буквами. Окончательно островное письмо вышло из употребления в XIII в. Ирл. каллиграфия оказала большое влияние на письмо Британии (здесь под ее влиянием возникло англосаксонское острое письмо) и континентальных скрипториев, созданных ирл. монахами. Орнаментальность ирл. рукописей основывается на слиянии разных традиций, прежде всего кельтской и англосаксонской. Соединение абстрактной геометрии кельтов (разнообразных спиралей, плетенок) и мотивов англосаксонского «звериного стиля» определяет декор ирландской рукописи. Лист с ковровым орнаментом. Книга из Дарроу. Кон. VII – нач. VIII в. (Dublin. Trinity College Library. A. 4. 5. (57). Fol. 192v) Лист с ковровым орнаментом. Книга из Дарроу. Кон. VII – нач. VIII в. (Dublin. Trinity College Library. A. 4. 5. (57). Fol. 192v) Восприятие книги в И. наложило отпечаток на ее использование и украшение. Мн. ранние ирл. книги почитались как реликвии, им приписывали чудотворные свойства, их хранили в реликвариях (большинство рукописей сохр. до наст. времени в плохом состоянии, т. к. применялись для исцеления людей и животных и даже участвовали в военных действиях). Отношение к книге как к священному предмету повлияло на то, что ее страницы покрывались сложнейшим орнаментальным узором, благодаря чему рукопись воспринималась как ювелирное изделие. Близость декорации страниц рукописи к украшению изделий из металла, имитация выемчатых эмалей с разделением формы на отдельные сектора, заполненные разными цветами, определили важнейшие стилистические черты ирл. рукописей: линеарность, плоскостность, сочетание сильного контура с яркими локальными цветами. Перечисленные особенности определили и характер ирландских иллюстраций - это плоскостные изображения, отсутствие глубины и объема, «боязнь пустого пространства», проявляющаяся в сплошном заполнении страницы ковровым орнаментом. Эти приемы будут долго сохраняться в рукописях стран Сев. Европы. |
| Начало Евангелия от Марка. Линдисфарнское Евангелие. Нач. VIII в. (Lond. Brit. Lib. Cotton. Nero. D. IV. Fol. 94) Начало Евангелия от Марка. Линдисфарнское Евангелие. Нач. VIII в. (Lond. Brit. Lib. Cotton. Nero. D. IV. Fol. 94) Древнейшая сохранившаяся ирл. рукопись содержит текст Псалтири, но самым распространенным ирл. иллюстрированным текстом было Четвероевангелие. Евангелия отделялись друг от друга орнаментальной, т. н. ковровой, страницей и начинались с большого полностраничного инициала - инципита, вводящего первые слова Евангелия. Инципитов было 5: 4 к Евангелиям и 1 к стиху из текста Евангелия от Матфея (Мф 1. 18), где говорится о Рождестве Иисуса Христа. Этот инициал (обычно самый развитый из 5) носит название «Хи Ро Йота» и представляет собой греч. монограмму (т. н. Nomina Sacra), заменяющую имя Иисуса Христа, с которого начинается указанный стих. Евангелия украшали также 4 полностраничными изображениями символов евангелистов, а после знакомства со средиземноморской традицией - их образами; в некоторых случаях к ним добавлялись полностраничные инициалы и сюжетные иллюстрации. Самая развитая программа такого рода представлена в т. н. Книге из Келлса (Dublin. Trinity College Library. A. I. (58)); рубеж VIII и IX вв.). Т. о., структура ирл. Четвероевангелия в период расцвета представляет собой слияние 2 традиций - островной орнаментальной (т. н. ковровые страницы и инципиты) и позднеантичной фигуративной (портреты евангелистов). Т. н. ковровые страницы выйдут из употребления в нач. IX в., полностраничные инициалы будут востребованы в каролингских и оттоновских рукописях. Лист с ковровым орнаментом. Линдисфарнское Евангелие. Нач. VIII в. (Lond. Brit. Lib. Cotton. Nero. D. IV. Fol. 26v) Лист с ковровым орнаментом. Линдисфарнское Евангелие. Нач. VIII в. (Lond. Brit. Lib. Cotton. Nero. D. IV. Fol. 26v) Историю ирл. книжной миниатюры условно можно разделить на 3 этапа. Ранний этап (кон. VI - сер. VII в.) - период сложения циклов иллюстраций. В этот период главные скриптории находились на территории И., качество пергамена было низкое, размеры рукописей небольшие, декор манускриптов сводился к выделению начальных букв. Самая ранняя из сохранившихся рукописей того времени - декорированная рукопись Псалтири, т. н. Катах (ирл. cathach - боевой) св. Колумбы (Dublin. Royal Irish Academy. MS. 12 R 33; кон. VI - нач. VII в.). В средние века эту рукопись традиционно связывали с именем св. Колумбы, полагая, что она переписана его рукой. Псалтирь считалась священной и хранилась в реликварии, к-рый во время битвы несли перед войсками. Работа по украшению манускрипта сводилась к выделению черно-белых инициалов в начале каждого псалма (сохр. 60). В украшении инициалов использована позднелатенская орнаментика, хорошо известная по таким предметам декоративно-прикладного искусства этого времени, как т. н. корона Питри. Некоторые исследователи находят в декоре рукописи копт. черты - простые плетенки и цветные точки вокруг букв. |
|
|
